Σάτυρος δὲ ὁ τοῦ τυράννου ἀδελφός, οἷα δὴ ἐπίτροπος καταλειφθεὶς τῶν παίδων Τιμοθέου καὶ Διονυσίου, τὴν ἀρχὴν ὑποδέχεται:
Смерть тирана не уничтожила тиранию, поскольку Юстин указывает: «В результате, тиран был убит, но их родина не была освобождена» (XVI, 5, 17). Конечно, в Гераклее было недовольство, но Хион и его соратники не смогли воспользоваться им, и их действия, как представляется, не получили популярности. Может быть, они думали, что свобода должна была автоматически вернуться после смерти тирана, но они ошиблись, так как восстание против порядка, установленного Клеархом, не продолжилось после заговора. Сатиру было 59 лет (ср. F 2,5), когда он начал управлять Гераклеей от имени своих племянников в 352 году. Тимофей и его брат Дионисий были еще несовершеннолетними. Клеарх, несомненно, осознавая постоянную угрозу его безопасности, должен был считать, что в случае его смерти его дети будут все еще слишком молоды. Без сомнения, он считал, что если у Тимофея не будет сильного и верного регента, тот будет вскоре отстранен от власти. Итак, перед смертью Клеарх позаботился о правопреемстве, предоставив своим детям своего брата в качестве опекуна (ἐπίτροπος). Его цель была, прежде всего, если верить проводимой Сатиром политике, сохранить наследование нетронутым и защитить его от любой угрозы. Он, в некотором роде, стал «опекуном» тирании. Очевидно, в лице Мемнона у нас имеется единственный источник этих семи лет правления. Еще Юстин кратко указывает на царствование Сатира: «Ибо брат Клеарха, Сатир по его примеру захватил тиранию» (Justin. XVI, 5, 18; Trogue–Pompeе, Prol. 16, упоминает только имя).
Несмотря на насильственную смерть Клеарха, который был убит собственными родственниками, передача власти прошла без помех, вероятно, потому, что многие из его сторонников не хотели перемен. Действительно, они наверняка боялись возвращения тех, кто был изгнан Клеархом, что означало для них потерю их богатств (которые составились в основном из собственности, конфискованной тираном у изгнанников) и влияния, которое они приобрели с момента создания тирании в городе.
ὃς ὠμότητι μὲν οὐ Κλέαρχον ἀλλὰ καὶ πάντας τυράννους ὑπερέβαλεν:
Как и Мемнон о Сатире, высказывается и Плутарх о персидском царе Артаксерксе III Охе (Plut. Artax. 30,9): «который превзошел всех государей своей жестокостью и вкусом к крови». Как и у Клеарха, в портрете Сатира есть характерные черты тирана. Одним из атрибутов типичного тирана является жестокость (F 1,1). Насилие клеархова брата проявилось с самого начала его правления, ибо он преследовал и уничтожал всех тех, кто мог угрожать его еще хрупкой власти.
οὐ μόνον γὰρ τοὺς ἐπιβεβουλευκότας τῷ ἀδελφῷ ἐτιμωρήσατο, ἀλλὰ καὶ τῶν τέκνων ἃ μηδὲν συνῄδει τοῖς γεγεννηκόσιν, οὐδὲν ἀνεκτότερον ἐδηλήσατο, καὶ πολλοὺς ἀναιτίους κακούργων δίκας ἀπῄτησε.
Этот отрывок освещает процесс чистки, затронувшей не только семьи заговорщиков, но и всех тех, кого Сатир подозревал в сочувствии убийцам своего брата. Бурштейн считает, что этот период террора, безусловно, ограничивается лишь ранними днями его царствования, так как заговор включал членов двора и, точнее, клеархову родню. В самом деле, по словам Юстина (XVI, 5, 13) Хион и его товарищи получили помощь от 50 своих родственников, чтобы прибить Клеарха, и эта информация предполагает, что они составляли большую группу противников тирании. Следовательно, Сатиру пришлось искоренить любую оппозицию, чтобы избежать малейшего вызова его власти или его племянников. Как и в момент захвата власти Клеархом, потенциальные подозреваемые, у которых было время, бежали из города. Другие, несомненно, испытали ту же участь, что и булевты и их семьи во время Клеарха, а именно, тюремное заключение или убийство. Их имущество было конфисковано и перераспределено среди тех родственников тирана, чья преданность устояла.

τοῦτον δὲ καὶ μαθημάτων τῶν τε κατὰ φιλοσοφίαν καὶ τῶν παντὸς ἐλευθερίου ἄλλου παντελῶς ὑπάρξαι ἀπαράδεκτον:
Из этого отрывка видно, что Сатир не продолжил культурную политику своего брата. Тиран очень широко описывается как жестокий и брутальный деспот. Тем не менее одной из характеристик Дионисия Сиракузы и Клеарха является факт, что они развили придворную жизнь, предвещавшую великие эллинистические монархии, потому что каждый из них пытался сделать свой двор интеллектуальным центром. Но Сатир не вписывается в эту модель, являясь на всех уровнях «плохим парнем», чьи действия, по–видимому, ограничиваются областью убийств.
καὶ νοῦν δὲ πρὸς τὰς μιαιφονίας μόνον ὀξύρροπον ἔχοντα φιλάνθρωπον μηδὲν μηδὲ ἥμερον μήτε μαθεῖν ἐθελῆσαι μήτε φῦναι ἐπιτήδειον. Ἀλλὰ πάντα μὲν ἦν οὗτος κάκιστος, εἰ καὶ χρόνος αὐτῷ κόρον λαβεῖν τῶν ἐμφυλίων αἱμάτων καὶ τῆς μιαιφονίας ὑπεξέλυεν:
Мемнон дважды использует термин «μιαιφονία», которым подчеркивается царившая в Гераклее атмосфера. Это повторение автора также подчеркивает негативные черты характера Сатира и, в частности, его чрезмерный вкус к убийству. Описание личности гераклейского тирана аналогично описанию Платона (Gorgias, 492 b-c), согласно которому именно характер этого типа формирует тирана.
Однако в традиционном образе тиранического человека древние связывают характер человека с его амбициями. Но здесь Мемнон представляет Сатира как бескорыстного энтузиаста. По общему признанию, целью его маневров является сохранение режима, но он действует в интересах своих племянников, а не для себя. Более того, временный характер его правления отмечен, как мне кажется, тем, что Мемнон использует термин «сограждане», тогда как в случае с Клеархом он выделяет два периода его царствования, четко используя термины «сограждане» и «подданные». Вполне вероятно, что Сатир не рассматривал гераклеотов как своих подданных, конечно, считая настоящими правителями своих племянников. В отличие от своего брата, он также, кажется, не вел придворную жизнь или не имел никаких притязаний на божественный статус, иначе можно было бы предположить, что Мемнон наверняка упомянул об этом. Бурштейн удивлен замечанием Мемнона, что Сатир со временем насытился кровью соотечественников. Он считает, что в свете этих размышлений следует понимать, что чрезмерные преступления были совершены только в первые дни его правления, с тем чтобы устранить любые очаги оппозиции, но они прекратились или, по крайней мере, стали реже в остальное время его царствования. Однако по этому вопросу, однако, перевод Анри «хотя со временем он должен был насытиться кровью своих сограждан и грязью преступлений», предполагает с другой стороны то, что тиран должен был смягчиться с течением времени, но это было не так. Тем не менее мне кажется необходимым исправить перевод следующим образом: «хотя со временем он, похоже, насытился кровью своих сограждан и грязью преступлений».
ἐπὶ δὲ τῇ φιλαδελφίᾳ τὸ πρῶτον ἠνέγκατο:
Мемнон, по–видимому, оправдывает доброжелательное поведение тирана в отношении племянников братской любовью (ср. 2. 3), которая со временем отвлекает его от преступлений. Без сомнения, после того, как он устранил любую потенциальную угрозу против своей власти, Сатир позаботился о чести своего брата и обещании, которое он, без сомнения, дал ему перед его смертью, что он будет заботиться о своих племянниках.

τὴν γὰρ ἀρχὴν τοῖς τοῦ ἀδελφοῦ παισὶν ἀνεπηρέαστον συντηρῶν ἐπὶ τοσοῦτον τῆς αὐτῶν κηδεμονίας λόγον ἐτίθετο:
Слово συντηρῶν (охраняющий) относится к роли опекуна, которую играет Сатир. Его правление в основном было посвящено сохранению власти, поскольку он получил ее от Клеарха, чтобы передать ее Тимофею, когда тот стал бы достаточно взрослым, чтобы взять на себя царские обязанности. Поэтому после перечисления многочисленных преступлений Сатира, Мемнон подчеркивает здесь одно из его редких качеств, а именно любовь, которую он питает к своей семье. Отвратительно обращаясь со своими согражданами, он с другой стороны вел себя как преданный брат, внимательный дядя и любящий муж. Тот, кто в предыдущем отрывке представлен как нисколько не уважающий человеческую жизнь, показывает, напротив, реальное чувство долга перед своей семьей. Согласно Мемнону, Сатир был настолько предан своим племянникам, что решил не иметь детей, чтобы избежать возможных конфликтов наследования после его смерти. Этот аргумент кажется гораздо более благородным, чем вероятная реальная причина для его отсутствие потомства. Действительно, из описания в F 2.4 видно, что Сатир страдал от рака яичек, который более прагматичным образом объяснил бы тот факт, что у него не было детей от жены, тем более, что ему было уже 59 лет, когда он пришел к власти.
Геродот сообщает о Писистрате: «Писистрат женился на дочери Мегакла, в соответствии с достигнутым ими соглашением. У него были сыновья, которые уже выросли, а поскольку Алкмеониды, как говорили, были прокляты, он не хотел ребенка от своей новой жены и не спал с ней». Алкмеониды были объявлены святотатцами из–за участия Мегакла в убийстве сторонников Килона, которые пытались установить тиранию в 630‑х гг. Писистрат, чтобы избежать навлечь на себя гнев богов, должны остерегаться всякого осквернения и, следовательно, не мог соединиться с дочерью Мегакла, которая несла в себе нечистоту, связанную с преступлением ее отца. Однако, наряду с этим чисто религиозным оправданием, вполне вероятно, что Писистрат находился под влиянием его двух сыновей, Гиппия и Гиппарха, которые не были благосклонны к появлению нового наследника, рожденного от другого брака. Этот другой пример свидетельствует, на мой взгляд, об обоснованиях, которые авторы пытаются дать поведению, в данном случае, выбору Писистрата и Сатира не иметь потомства. Аргументы, выдвинутые Геродотом и Мемноном, не соответствуют одному и тому же порядку, но они показывают, что соответствующее поведение этих двух тиранов можно объяснить причинами, весьма отличающимися от предлагаемых историками.
Хотя он настаивает на отрицательных аспектах личности первых двух тиранов, Мемнон тем не менее квалифицирует каждого из этих вождей. Для Клеарха он выдвигает его философскую культуру, в то время как для Сатира это его преданность его домашним. Может быть Мемнон пытается нюансировать, хотя и слегка, весьма стереотипный портрет этих тиранов?

οὗτος ἔτι ζῶν καὶ γήρᾳ βαρυνόμενος Τιμοθέῳ τῷ πρεσβυτέρῳ τῶν παίδων τοῦ ἀδελφοῦ ἐγχειρίζει τὴν ἀρχήν:
Сатир ценил свою роль регента. Без сомнения, Тимофей достиг возраста, чтобы взять на себя свои обязанности, но он, должно быть, был молод и недостаточно компетентен с точки зрения Сатира, считавшего необходимым управлять вместе с племянником. Клеархов брат, вероятно, играл роль советника последнего, чтобы передача власти была успешной, хотя мы не знаем, как эти два человека могли работать сообща и в каких областях применял свои навыки Тимофей.
καὶ μετὰ χρόνον οὐ πολὺν ἀνιάτῳ πάθει καὶ χαλεπωτάτῳ συσχεθείς… τοῦ βίου ἀπέρρηξεν.
Этот отрывок дает очень подробное описание заболевания, которое грызло Сатира. Удивительно видеть, что Фотий счел полезным и интересным сообщать об этой конкретике жизни тирана, в то время как у нас нет подробностей о деяниях Сатира, если, конечно, Мемнон о них упомянул. Влияние ли на патриарха его религии и окружающей среды заставляет его приводить факты, которые сильно подчеркивают мучительную смерть тех, кто совершил зло? Портрет больного тирана у Мемнона весьма похож на описание умирающего царя Ирода у Флавия Иосифа (BJ I, 3, 656), перенятое Евсевием Кесарийским (Церковная история, I, 8, 9). В отношении обоих авторы настаивают, в частности, на гниении яичек. В случае с Сатиром, Мемнон сообщает, что он страдал раком гениталий, затронутые злом и четко указывает места, пораженные этим заболеванием словами βουβών (пах) и ὀσχεον (семенники). Говоря об Ироде, Флавий Иосиф упоминает опухоль живота и гниение половых органов. Мемнон и Иосиф Флавий подробно описывают ухудшение состояния здоровья этих двух вождей. Болезнь Сатира вызвала истечения серозной жидкости, в случае с Иродом черви роились в его детородных частях.
BJ, I, 3, 656: «С этого момента болезнь, опустошая все его тело, причинила ему множество страданий. При легкой лихорадке его терзали невыносимый зуд всей кожи, постоянные боли в толстой кишке, отёк ног как от водянки, кроме того, опухоль нижней части живота и гангрена половых органов, вызвавшая появление червей, наконец, астма, удушье, судороги всех конечностей. Пророки утверждали, что эти хвори были карой за казни раввинов».
Царь Ирод умер в 4 г. до н. э. от странной и отвратительной болезни. Флавий приводит описание симптомов. Как отметила Эдит Парментье, Ирод страдал от множества патологий, которые, по–видимому, относятся к нескольким заболеваниям. Более того, слухи о его смерти привели к волнениям, и руководители восстания были сожжены. Болезнь царя была усугублена этими беспорядками, а его смерть среди жестоких страданий была расценена Флавием Иосифом как кара. Смерть Ирода является частью общей литературной темы об ужасной смерти, уготованной плохим царям. Евсевий Кесарийский, работавший в четвертом веке нашей эры, также интересуется смертью Ирода, связывает ее с массовыми убийствами невинных и считает ее наказанием от божественного провидения. Связь между болезненной смертью и прошлыми преступлениями встречается и в случае с Сатиром, поскольку следующий фрагмент Мемнона сообщает, что условия, при которых он умер, расценивались как наказание за его убийственные деяния. Поэтому становится понятным, что Фотий передал рассказ Мемнона о смерти тирана в той мере, в какой он обращался к читателям, и в частности к христианам, которые также подвергались преследованиям.

Ἐδίδου μὲν καὶ οὗτος, ὥσπερ καὶ Κλέαρχος… ἀλλὰ συχναῖς ἡμέραις τῇ πικρᾷ καὶ βαρείᾳ καταδαπανώμενον νόσῳ οὕτως ἀποτίσαι τὸ χρεών:
Мемнон рисует портрет Клеарха и Сатира, настаивая на их жестоком и кровожадном поведении — типичной чертой тиранов. Портрет плохого владыки дополняется описанием их соответствующих смертей. Сатир также, кажется, платит высокую цену за совершенные преступления, потому что его, как и брата, терзают призраки тех, кого он убил. По словам Мемнона, страдание было не только физическим, но и психологическим.
Мысль о наказании происходит, безусловно, из Нимфида. Действительно, уже Платон уже писал о наградах и наказании для душ (Republique, X, 615a-c). Он даже приводит описание Аида и наказания, которым подвергся Ардией Великий, тиран города Памфилии, по прибытии в ад (Republique, X, 615 c-616b).
ἔτη μὲν βιώσαντα πέντε καὶ ἑξήκοντα, ὧν ἡ τυραννὶς εἶχε ζʹ. Ἀρχίδαμος δὲ τηνικαῦτα Λακεδαιμονίων ἐβασίλευεν:
Сатир умер в возрасте шестидесяти пяти лет в 345 году, процарствовав семь лет. Диодор (XVI, 36, 3) не упоминает об этом и, кроме того, назначает его годы правления Тимофею, которого он представляет в качестве прямого преемника Клеарха: «Клеарх, тиран Гераклеи, был убит во время праздника Диониса, когда он отправился на спектакль, после двенадцати лет правления, а его сын Тимофей ему наследовал и правил пятнадцать лет». Якоби считает, что Диодор обходит Сатира молчанием, потому что он был только опекуном своих племянников. Более того, история Мемнона, как правило, показывает Сатира скорее как своего рода опекуна, чем как истинного правителя, проводящего собственную политику. За семь его лет правления не упоминается ни одного большого переворота. Ограничившись ролью «опекуна», Сатир не разрешил проблем, связанных с долгами граждан, и не смягчил способа управления, принятого Клеархом. Это может объяснить факт, что Фотий не сообщает о действиях Сатира, кроме преступлений, которые он совершил, хотя сам Мемнон упоминал их.
Способ подхода к правлению первых двух тиранов в целом очень похож и остается весьма стереотипным. Мемнон обнаруживает правление Сатира во время правления Архидама III. Якоби предполагает, что эта ссылка на царя Спарты, а не на персидского царя указывает на установление дипломатических связей между Гераклеей и Спартой при Сатире. Этот выдающийся ученый также исправил Агесилая на Архидама, поскольку последний царь Спарты по имени Агесилай умер в 361/360 г., так что здесь может быть только Архидам III, который правил с 361/0 до 339/8 гг. Опять же, удивительно, что не Филипп II служит в качестве ссылки для датировки правления Сатира.