I . Военные: устройство, учреждения и искусство у греков вообще. — § 36. Военное устройство и военные учреждения. — § 37. Различные роды войск и вооружение их. — § 38. строй и образ действий войск. — Греческая фаланга и греческая тактика. — § 39. Преимущества и недостатки, выгоды и невыгоды фаланги. — § 40. Походные движения и боевые порядки. — § 11. Внутреннее устройство и дух войск, воинский порядок, военные нравы и обычаи греков. — § 42. Кастраметация, фортификация и полиорцетика. — § 43. Морское дело у греков. — II Республика спартанская. — § 44. Военное устройство и военные учреждения ее. — § 45. Устройство спартанских войск. — III . Республика афинская. — § 46. Военное устройство и военные учреждения ее. — § 47. Устройство афинских войск.

Источники: Геродот, Фукидид, Ксенофонт, Диодор, Корнелий Непот, Плутарх и указанные в главе IV.

I.
Военные: устройство, учреждения и искусство у греков вообще.

§ 36. Военное устройство и военные учреждения.

Военное устройство и военные учреждения греков, изложенные выше (в главе IV ), в главных своих основаниях сохранялись в неизменности до битвы при Платее {479 г.), положившей конец нашествиям персов на Грецию. Но с этого времени в наборе и составе греческих армий начинают уже быть усматриваемы более и более важные перемены. Так в самой битве при Платее в составе греческой армии уже было большое число рабов. После нее, на общем сейме всех греческих народов, положено было постоянно содержать во время войны с персами, для продолжения оной, 10,000 чел. пехоты, 1,000 чел. конницы и 100 больших морских судов. Эта мера, хотя временная и исключительная, представляет первый примере содержания греками постоянных войск. Позже, когда греки начали вести войны вне пределов Греции, потребность в большем числе. войск и в средствах к усилению наборов их и в пополнению убыли в них сделалась крайне ощутительною. А потому греки стали набирать в свои армии, сверх свободных граждан, постепенно большее и большее число иностранцев, вольноотпущенников и рабов, и в особенности содержать и умножать наемные войска. Афиняне первые подали примере тому в периоде наибольших своих силы и славы (470-430) и в Пелопоннесской войне, которую вели преимущественно посредством наемных войск. Примеру афинян последовали и другие народы Греции, и вскоре означенные выше набор и состав войск сделались общими в ней.
За всем тем до времен Пелопоннесской войны военное устройство и военные, учреждения греков, в соединении с одушевлявшими последних чувством любви к отечеству, независимости и воинской славе, и всеми гражданскими и военными добродетелями, составляли главную основу силы, величия и славы Греции.
Но бедственная для Греции Пелопоннесская война имела самое вредное влияние на военное устройство и воинский дух греков. Разорив Грецию, доведя ее до крайней степени оскудения и истощения, и погубив значительную часть ее народонаселения, она в то же время распространила между греками роскошь, развращение нравов и — обычай служить наемниками. Движимые беспокойным духом своим и еще более корыстолюбием, греки (сначала малоазиатские, а потом и европейские) уже и прежде имели обыкновение служить за деньги наемниками в войсках азиатских, африканских и других иноплеменных народов. Но после Пелопоннесской войны этот постыдный для них и пагубный для Греции обычай распространился до того, что цари и сатрапы персидские, Карфаген и другие народы и государства стали без труда набирать целые отряды греческих наемников, и даже гражданё самой Спарты не стыдились служить за деньги в азиатских войсках. Естественным следствием этого было, что народонаселение Греции уменьшалось еще более, а правительства греческие, лишенные лучших своих граждан и не полагаясь на остальных, изнеженных и неспособных в войне, по необходимости принуждены были вверять защиту своих областей войскам наемным. Общие недостатки такого рода войск уже были означены выше; — в Греции же, сверх того, наемники беспрестанно переходили на сторону всякого, предлагавшего им большую плату, и только содействовали богатым честолюбцам в похищении верховной власти.
В эти бедственные для Греции времена, войска греческие состояли уже преимущественно из наемников, либо были набираемы между беднейшими гражданами и народною чернью. Богатые же граждане уклонялись от военной службы и нанимали вместо себя людей из черни. Войска были по прежнему временные, но отчасти и постоянные: ибо области и города греческие, набирая наемников обыкновенно перед войною, нередко содержали их и в мирное время.
Лучшую часть греческих армий в этом периоде составляли особенные, отборные дружины, под различными наименованиями существовавшие у различных народов Греции. Составленные из лучших, отборнейших граждан-воинов, они сражались всегда с большим отличием и нередко в битвах решали победу или прокладывали другим войскам путь к ней. Таковы были: дружина тысячи отборных воинов у аргивян, — эпариты у аркадян, — знаменитая священная дружина у Фивян, и другие. Фивская священная дружина была учреждена, по мнению некоторых, одним из Фивских беотархов, сотоварищем Пелопида, Горгидом, из 300 отборных Фивских граждан, содержимым городом в замке своем, Кадмее, на жалованье, — по мнению же других, более принятому — самим Пелопидом из 300 отборных Фивсвих молодых граждан, соединенных узами священной дружбы и торжественно клявшихся вместе победить или умереть. Она была совершенно истреблена в битве при Херонее (338 г.).
Касательно общественных военных воспитания и образования у греков, к тому, что сказано выше (в главе IV), должно присовокупить, что в этом периоде, во всех областях и почти во всех городах греческих существовали гимназии, в которых молодые граждане, сверх гимнастических и военных упражнений, получали основательное математическое и военное образование. Для этого правительства содержали особых преподавателей. В преподавании теория была тесно соединена с практикой. Такого рода военные воспитание и образование делали греческих граждан более или менее способными к достойному занятию низших и высших чинов и званий военных, — были причиною, что у греков. никогда не было недостатка в знающих и искусных полководцах, — и значительно способствовали развитию и усовершенствованию греческого военного искусства как в практическом, так и в теоретическом отношении.

§ 37. Различные роды войск и вооружение их.

Лучший, надежнейший и почетнейший род греческих войск составляла тяжелая пехота или гоплиты. Никогда, ни у одного народа и ни один род войск не пользовался таким уважением, как гоплиты у греков, которые им преимущественно присваивали значение и название воинов. Вооружение гоплитов было такого же рода, что и прежде, с тою только разницею, что вышина щитов постепенно уменьшалась от 4-х до 2 ½ футов, а длина копий, напротив, постепенно увеличивалась от 10-ти даже до 24-х футов.

Псилы, или легкая пехота, служили только для прикрытия и обеспечения гоплитов и для содействия им. Они были вооружены очень легко: ибо греки, мало заботясь о сбережении их, хотели только придать им сколько можно более легкости и быстроты в движениях. Лучшими стрелками и пращниками в греческих войсках были, сверх критян, жители острова Родоса и позже акарнаняне, жители острова Эгины и городов: Патр и Дим (в Ахайе). Псилов первоначально было гораздо менее, нежели гоплитов. Но с ходом времени афиняне, а потом и другие греки, убедились, как в пользе и важности легкой пехоты, так и в малочисленности и несовершенстве той, которая у них имелась. Действительно, псилы были большею частью необученная или худо обученная народная чернь; пользы, как легкая пехота, приносили мало, в рукопашном же бою вовсе не могли противопоставлять неприятелю никакого сопротивления. Поэтому в скорее после Пелопоннесской войны, когда число их уже значительно увеличилось, знаменитый афинский полководец Ификрат обратил особенное внимание на усовершенствование афинской легкой пехоты. Убежденный в том, что усовершенствованное устройство среднего рода пехоты, который с легкостью и быстротою псилов соединял бы твердость и силу гоплитов, могло принести существенную пользу, он отделил часть афинских псилов, вооружил ее, вместо длинных и тяжелых копий, короткими, легкими и удобными для метания, и дал ей предохранительное вооружение такого же вида, как у гоплитов, но не столь тяжелое, и небольшие, легкие, круглые щиты, по-гречески пелта, от которых пехота эта и получила название пельтастов. Пельтасты оказали афинянам большую пользу и вскоре были учреждены и в других греческих войсках.
Конница греческая была двух родов: тяжелая и легкая. Тяжелая, или катафракты, была вооружена длинными тяжелыми копьями, длинными мечами, секирами и носила полное предохранительное вооружение: шлемы, покрывавшие часть лица, грудные латы, наручники, наножники и небольшие, легкие, круглые щиты. Лошади катафрактов были также покрыты латами. Легкая конница, или акроболисты, была вооружена различно: либо одними легкими копьями, либо копьями, мечами и небольшими щитами, либо одними дротиками, либо одними луками, и т.п.
Число греческой конницы стало несколько увеличиваться против прежнего со времен Ксерксова нашествия. После битвы при Платее положено было во время войны с персами постоянно содержать, как означено выше, на 10.000 челов. пехоты 1.000 челов. конницы, и с тех вор конница в греческих армиях обыкновенно составляла 1/10. пехоты, никогда почти не превышая этого числа: исключения были редки. Так, например, перед началом войны Спарты с Фивами, спартанский царь Агесилай установил, чтобы в войске Спарты и ее союзников было во одному всаднику на четырех пеших воинов, т.е. чтобы конница составляла ¼ пехоты. Но вообще конница греческая всегда была малочисленна и весьма посредственной доброты. Причинами тому были: во 1-х гористые свойства местности Греции; во 2-х малое число лошадей в Греции вообще и годных к конной службе в особенности, ибо все они, даже лучшие, Фессалийские, уступали добротою азиатским;. в 3-х неспособность и малое уважение греков к конной службе, которой они предпочитали службу в тяжелой пехоте, не смотря на то, что в коннице служили знатнейшие и богатейшие граждане и что сословие всадников у некоторых греческих народов пользовалось большим уважением; в 4-х несовершенство искусства верховой езды у греков, и наконец в 5-х самые вооружение и устройство греческой конницы. После Фессалийской, лучшею конницей греческою считалась этолийская. Временно, при жизни Эпаминонда, умножилась и усовершенствовалась конница Фивская. Лучшею же иностранною конницею в составе греческих войск была легкая Фракийская.
Относительное число пехоты, тяжелой и легкой, и конницы, в греческих армиях, было в разные времена неодинаково. Так ври Марафоне, в первой битве греков с персами, на 9.000 афинских и 1.000 платейских гоплитов, сражавшихся под начальством Мильтиада, было очень мало псилов и вовсе не было конницы. При Платее на 110.000 союзных греческих войск было (по Геродоту) 38.700 челов. тяжелой и 71.300 челов. легкой пехоты, вовсе без конницы. В начале Пелопоннесской войны Афинская республика имела (по Фукидиду) 13.000 челов. тяжелой и 1.600 челов. легкой пехоты, и 1.200 челов. конницы, всего 15.800 человек, сверх 16.000 гоплитов, назначенных для охранения Афин и их крепости (Акрополя) и гавани (Пирея). Наконец при Левктре Эпаминонд имел (по Диодору) 6.000 челов. тяжелой и 1.500 челов. легкой пехоты и 500 челов. конницы, всего 8.000 войск, а при Мантинее (по Диодору же) более 30.000 челов. пехоты тяжелой и легкой вместе, и около 3.000 челов. конницы.

§ 38 . Строй и образ действий войск. — Греческая фаланга и греческая тактика.

Сомкнутый и глубокий строй в фалангах. в котором уже со времен троянской. войны сражалась греческая тяжелая пехота, оказался столь выгодным и полезным против персов, во время нашествия их на Грецию, и в последовавших затем войнах с ними, что был не только сохранен греками, во и постепенно совершенствуем ими, с этого именно времени, в практическом и теоретическом отношениях. Оставив прежние, главные основания его без существенных изменений, греки старались только совершенствовать вооружение и разделение гоплитов, составлявших фалангу, и изобретать такого рода построения оной, которые, не изменяя основного ее вида, могли доставить ей средства и возможность в различных обстоятельствах действовать с одинаковою силою. Успехам их в этом отношении много способствовали: природный глубокомысленный и систематический ум их, с ранних лет получаемое ими основательное образование в математических науках и теории военного искусства, и многоразличная военная опытность, приобретенная ими в войнах с персами и между собою. Пелопоннесская война в особенности была благоприятна успехам греческой тактики. В ней образовались те знаменитые полководцы, тактики и военные писатели, которые во время и после нее со славою предводительствовали греческими армиями, усовершенствовали греческую тактику и оставили нам первые достоверные и положительные о ней сведения.
С понятием о тактике греческой тесно сопряжено понятие о греческой фаланге, разделение, строй и образ действий которой поэтому и заслуживают особенного внимания.
Глубина строя фаланги была в различные времена и у различных народов Греции неодинаковая: редко менее 8-ми (6 и даже 4) или более 16-ти (даже до 25-ти), большею же частью 8, 12 и 16, а по Ксенофонту — среднее между ними число 12 шеренг. Соединением большего или меньшего числа рядов гоплитов составлялись разделения и подразделения фаланги, которые у различных народов Греции были неодинаковые и носили различные названия: Каждая часть имела своего особенного начальника, который в обыкновенном строе становился впереди ее. Сверх того были особенные начальники, которые становились позади фаланги, для соблюдения порядка в ней. Каждая из больших частей фаланги имела свое знамя, одного знаменоносца и одного трубача, а при начальнике ее состояли один или два особых воина для передачи или провозглашения его приказаний. Правое крыло фаланги считалось почетнейшим и называлось головою, а левое — хвостом, потому что фаланга двигалась обыкновенно правым флангом. На этом же фланге было место главного ее начальника. Между различными частями и подразделениями фаланги были оставляемы небольшие промежутки для пропуска легких войск и облегчения движений. Из многоразличных построений фаланги замечательнейшими. были построения уступами с того или другого фланга, и особенно в усиленном глубоком строе (по нашему в колоннах), в котором фаланга или некоторые части ее имели большую глубину, нежели протяжение во фронте, с целью прорвать неприятельский строй. Сюда принадлежали всякого рода глубокие построения, как например эпаминондовы колонны при Левктре и Мантинее, уступы из средины вперед и т.п. Все движения и построения фаланги производились или рядами, или шеренгами, или отделениями, тихим или скорым и притом (как кажется у всех греческих народов) мерным шагом в ногу под звуки флейт. В бою фаланга как при нападении, так и при обороне действовала не иначе, как в сомкнутом строе копьями. Гоплиты первых шеренг брали копья на руку; гоплиты же остальных шеренг, копья которых не переступали за черту фронта первой шёренги, наклоняли их на плечи впереди стоявших воинов, для ослабления действия неприятельских стрел.
Псилы, пельтасты и конница разделялись, строились и действовали весьма различно. Но вообще псилы сражались всегда в рассыпную и действовали метательным оружием издали, а пельтасты были употребляемы, смотря по надобности и обстоятельствам, иногда как легкая, а иногда как тяжелая пехота. Что касается конницы, то хотя греки нимало не постигали надлежащих свойств, духа и употребления ее, однако знали бесполезность глубокого строя оной и строили ее большею частью малыми отделениями, которые назывались илами и имели вид продолговатых по фронту четвероугольников, глубиною не более 4-х всадников. Если местность или обстоятельства требовали увеличения глубины илов, то нападение производили одни передние шеренги, задние же оставались в резерве. Промежутки между илами я другими отделениями конницы были гораздо значительнее, нежели между отделениями пехоты. Строй конницы клином и ромбом (или полными внутри треугольником и четвероугольником, одним углом обращенными к неприятелю), о котором упоминают некоторые писатели греческие, был, кажется, употребляем: строй клином — только в коннице скифов, фракиян и других необразованных народов, а строй ромбом — только в фессалийской и этолийской коннице.
В общем строе войск фаланга как главная часть армии, от которой зависела участь боя, становилась обыкновенно в средине. Псилы находились, смотря по обстоятельствам, впереди, на флангах, в промежутках либо позади фаланги, затрудняя неприятелю подступ к ее фронту, прикрывая ее фланги, либо действуя из-за нее навесно метательным оружием. Иногда псилы были помещаемы малыми частями между отделениями конницы. Но главнейшими обязанностями их были: обеспечение собственной армии и ее стана от внезапных нападений неприятеля, занятие гор, лесов, засад, открытие боя, преследование, вместе с конницею, разбитого неприятеля, прикрытие отступления собственной армии и вообще полевая служба легких войск. С достоверностью неизвестно, какое именно было настоящее место пельтастов в общем строе; кажется впрочем, что они становились на флангах фаланги, действовали же как означено выше. Конница строилась, смотря по обстоятельствам, на одном или обоих флангах фаланги, сражалась же: акроболисты — всегда в рассыпную, тревожа неприятеля стрельбою из луков или метанием дротиков и в удобное мгновение нападая на него с копьями и мечами, а катафракты — всегда в сомкнутом строе, были употребляемы только для произведения решительного удара ручным оружием.

§ 39 . Преимущества и недостатки, выгоды и невыгоды фаланги.

Главными достоинствами и выгодами фаланги были непроницаемость и необыкновенная твердость и сила ее, проистекавшая от глубины ее строя и взаимной, тесной связи всех ее частей. Трудно было устоять против ее удара, когда она производила нападение на небольших расстояниях, на местности ровной и открытой, и пока сохраняла надлежащие порядок и устройство. Еще труднее было одолеть ее, когда она оборонялась, стоя на месте. Но при движении на местности неровной, пересеченной, при произведении нападений на дальних расстояниях, она легко приходила в волнение и расстройство. Ряды и шеренги разрывались и образовывали промежутки, проникнув в которые неприятель мог совершенно расстроить фалангу и нанести ей поражение, тем более, что, будучи построена вся в одну линию, она не имела резервов для восстановления боя. Ни задние шеренги гоплитов, ни псилы не могли служить резервами, первые потому, что находились в одном строе с передними шеренгами и вмести с ними двигались, утомлялись и приходили в расстройство; псилы же ни на вооружению, ни по устройству, ни по назначению своему нимало не были способны к восстановлению или решению боя тогда, когда главная часть армии — фаланга уже была расстроена. Что касается пельтастов, то хотя они и могли служить фаланге хорошим резервом, но, как кажется, никогда не были употребляемы таким образом.
И так вообще фаланга могла с успехом действовать только оборонительно, стоя на месте, либо наступательно на небольших расстояниях и на ровной, открытой местности, и только в одном роде действий, именно в действиях сомкнутым строем. К различным же видам местности и всем возможным на войне случаям и обстоятельствам она почти вовсе не могла быть применяема с успехом и пользою. Следовательно, главная сила греческой фаланги заключалась в способности к обороне, а потому и главный характер всей греческой тактики был преимущественно оборонительный.

§ 40. Походные движения и боевые порядки.

Образ, порядок и скорость походных движений греческих армий, величина переходов и наблюдаемые греками на походе предосторожности зависели от местности и обстоятельств, и потому были весьма различны. Но как греческие армии и находившиеся при них тяжести и обозы вообще были довольно малочисленны, то походные движения совершались большею частью одною колонною, в которой армия шла, в обыкновенном боевом порядке, правым флангом, т.е. впереди и по бокам следовали псилы, потом правые фланговые: конница и пельтасты, в средине фаланга, а за фалангою тяжести и обозы, и левые фланговые пельтасты и конница. Тяжести перевозились отчасти в повозках, большею же частью на вьючном скоте. И в этом периоде также, как и в предшествовавшие времена, количество тяжестей при войсках греческих было незначительно, и по прежнему армии греческие, необремененные ими и сами вообще немногочисленные, могли удобно производить и нередко производили движения чрезвычайно быстрые, притом часто, совершив усиленное и быстрое движение, немедленно вступали в бой с неприятелем.
Боевые порядки греческих армий можно отнести к трем главным видам, а именно:
1) Обыкновенному в одну линию, в виде более или менее глубокого четвероугольника с длинным фронтом. В этом боевом порядке войска производили нападение фронтальное и параллельное, т.е. целым своим фронтом на целый же фронт неприятеля. Выгоды этого боевого порядка заключались в том, что строй везде имел одинаковую силу, а недостатки в том, что он был тяжел и неудободвижим, и легко мог быть прорван на одном каком-либо пункте сосредоточенными силами неприятеля.
2) С усиленными крылами, производившими нападение на противостоявшие, крыла неприятеля в одно время с фронта или во фланг, прямо целым фронтом или. косвенно уступами, между тем как центр следовал за обоими крылами в некотором расстоянии или, удерживаемый при наступлении, был прикрываем легкими войсками, следовавшими на одной высоте с крылами. Целью этого боевого порядка было разбить сначала оба крыла, а потом и центр неприятеля, — или опрокинуть оба врыла на центр и разбить неприятельское войско, пользуясь произведенным в нем беспорядком, — или наконец, в случае превосходства сил на стороне нападавшего, в одно время охватить неприятеля с флангов и напасть на него с фронта. Важным недостатком этого боевого порядка было то, что силы в нем были раздроблены и что оба крыла и центр подвергались отдельному поражению.
3) Лучшим и выгоднейшим боевым порядком был косвенный, обязанный своим происхождением Эпаминонду, который первый употребил его при Левктре и потом при Мантинее, и посредством его в обоих этих сражениях одержал решительные победы. Косвенный боевой порядок заключался в том, что одно из крыл было значительно усиливаемо и нападало на противостоявшее крыло неприятеля с фронта или во фланг, прямо или косвенно уступами; другое же крыло нападавшего, или медленно следовало за движением атакующего крыла в некотором расстоянии, или оставалось неподвижно на месте, или же было уклоняемо назад, и таким образом линия боевого порядка нападавшего имела косвенное к линии боевого порядка неприятеля направление. Этот превосходный боевой порядок был важным усовершенствованием в тактике: ибо, вместо фронтального и параллельного нападения целым фронтом или обоими крылами, впервые ввел в употребление фланговое нападение главными силами на один фланг боевого порядка неприятеля.
Все прочие затем боевые порядки греческих армий были только частными видоизменениями этих трех главных, из коих до времен Эпаминонда греками был почти всегда употребляем первый или обыкновенный, и только иногда второй.

§ 41. Внутреннее устройство и дух войск, — воинский порядок, — военные нравы и обычаи греков.

Начальствование войсками у греков в этом периоде оставалось на прежнем основании (см. главы IV § 24). У Фивян в это время оно было разделено между несколькими полководцами. числом от 4-х до 11-ти, которые начальствовали войсками поочередно, по прошествии года были обязаны слагать с себя начальствование, под опасением смертной казни, и назывались беотархами, потому что были избираемы от различных городов Беотии.
До битвы при Платее войска греческие по прежнему служили без жалованья; но после этой битвы, когда греки начали вести войны вне пределов Греции, войска их стали получать денежное жалованье. Афиняне первые подали примере тому, а их примеру последовали и другие народы Греции. С достоверностью неизвестно, как именно велики были денежные оклады жалованья в греческих войсках. Кажется, что в этом отношении ничего общего, постоянного и определенного не было, — что жалованье, смотря по обстоятельствам, то увеличивалось, то уменьшалось, — но что более обыкновенным и общим окладом был тот, о котором упоминается в одной из Демосфеновых филиппик, а именно — 2 обола или ½ драхмы ( уа наши деньги около 7-ми коп. сер.) в сутки, или 10 драхм (около 2 руб. 10 коп. сер.) в месяц одному пешему воину. Конница жалованья получала втрое, а иногда, смотря по обстоятельствам, вдвое или вчетверо более против пехоты. Низшие военачальники получали оного вдвое, а высшие вчетверо более, нежели простые воины. Выдача жалованья прекращалась с окончанием войны; но каждый конный воин в мирное время получал на содержание лошади около 16-ти драхм (около 3 р. 36 коп. сер. на наши деньги) в месяц.
Продовольствование войск во время войны производилось большею частью посредством фуражировок и сбора с неприятельского края, а также посредством подвозов из собственной земли сухим путем на вьючном скоте и повозках, или морем на перевозных судах, — иногда и посредством закупок и поставок по уговору, и из особо учрежденных складов продовольственных запасов, — в соединенных же сухопутных и морских действиях — обыкновенно посредством подвозов на флоте. Закупками и поставками. продовольствие было получаемо путем торговым преимущественно из некоторых, известных своими плодородием и обилием стран и мест, как-то: с острова Эвбеи, из пристаней Евксинскаго понта, малоазиатских, греческих, египетских, сицилийских и др. В походе продовольственные запасы на большее или меньшее число дней было большею частью перевозимо за войсками на вьючном скоте или повозках, и отчасти переносимо воинами на себе.
Воинские дух и порядок в греческих войсках были у различных народов Греции и в различные времена неодинаковы: ибо зависели от характера и общественных устройства, упреждений и быта каждого народа, от обстоятельств и личных свойств начальствовавших войсками полководцев. Но, вообще говоря, до Пелопоннесской войны греческие войска по прежнему отличались превосходным воинским духом, строгим воинским порядком, умеренностью и повиновением, — и по прежнему сильнейшею опорою воинского порядка и главною мерою в определении наказаний и наград в них служило благородное чувство чести. Уклонение от военной службы, малодушие в бою, побеги и другие воинские преступления были наказываемы лишением чинов и званий, и смертью; но самым тяжким наказанием было нанесение виновному стыда и бесчестия. Так точно и в отношении к наградам: особенно отличавшиеся простые воины были повышаемы в чинах, причисляемы к высшим классам народа, получали различные дары: оружие, особую часть добычи и т.п. Полководцы же, ознаменовавшие себя важными победами или отличными подвигами, были всенародно увенчиваемы масличными или лавровыми венками, либо золотыми венцами, — им сооружали памятники, еще чаще — предоставляли им почетную часть отнятой у неприятеля добычи (в том числе военнопленных и оружие) и несколько раз сряду избирали в звание полководцев. Места одержанных побед были означаемы трофеями (т.е. оружием, взятым у неприятеля и развешенным, на поле битвы, на деревьях или шестах; позже трофеями были каменные столбы с надписями о времени одержания победы, и кем и над кем она была одержана). Но высшею и лестнейшею наградою было всенародное объявление общественных: одобрения, признательности и уважения не только отдельным лицам, но и целым отрядам войск, даже целым народам, оказавшим наиболее отличия и заслуг отечеству. Так после первого нашествия персов подобная награда была целою Грециею присуждена афинянам, а после платейской битвы — платеянам.
Но после Пелопоннесской войны, когда роскошь, развращение нравов и корыстолюбие заглушили в греках дотоле преобладавшие в них чувства чести и любви к отечеству, войска греческие, с утратою прежних воинских добродетелей, предались неумеренности, буйству, своеволию, беспорядкам, мятежам и вообще в нравственном отношении пришли в расстройство и упадок. В эти времена, правительства и полководцы греческие уже нередко принуждаемы бывали прибегать, с одной стороны — к различным наградам, большею частью денежным, для возбуждения в войсках соревнования и усердия к службе, и для поощрения их к воинским упражнениям и соблюдению воинского порядка, а с другой стороны — к различным позорным и даже жестоким наказаниям за отклонение от службы, побеги, измену, малодушие, непокорность, мятежи и разного рода беспорядки.
К довершению картины воинского быта греков в этом периоде должно упомянуть и о некоторых замечательнейших чертах в их военных нравах и обычаях.
Войну греки объявляли обыкновенно чрез особых вестников или герольдов (кериков), которые требовали от неприятеля удовлетворения за его несправедливые поступки или оскорбления, и в случае отказа бросали на границе окровавленное копье и горящую головню с жертвенника, в знак вызова на брань.
Перед началом войн и битв греки имели всегда обыкновение совершать различные религиозные и другие обряды, как-то: обеты, общественные моления и жертвоприношения, и наблюдения внутренностей животных. Сверх религиозной цели, обряды эти, особливо последний, имели еще и другую, собственно военную, а именно они служили для полководцев средством к побуждению нередко легкомысленных и строптивых, и всегда до крайности суеверных греческих воинов — беспрекословно повиноваться воле своих начальников, действовавших таким образом как бы по внушению самих богов. Если предвещание пред битвою было признаваемо благоприятным, то воины подкрепляли себя легкою пищею, полководцы строили их к бою, одушевляли речью и затем все войско воспевало пеан или боевой гимн в честь Марса и двигалось в бой при звуках флейт и труб, и с возглашением боевого клика.
Погребение убитых в бою воинов греки почитали священнейшим долгом, в исполнении которого религия и справедливость не позволяли отказывать даже самому неприятелю. Для этого греки по окончании битв обыкновенно заключали перемирие, нередко даже прекращали преследование разбитого неприятеля и жертвовали плодами одержанных победе, опасаясь в противном случае подвергнуться гневу богов и строгому суду народному. Ta сторона, которая просила о заключении перемирия для погребения убиенных, тем самым признавала себя побежденною; напротив та, которая беспрепятственно воздвигала на поле битвы трофей, была признаваема одержавшею победу. Тела павших в бою воинов либо, по сожжении оных, пепел их были отправляемы в отечественные страны и города убиенных, и там с большими торжеством и почестями предаваемы погребению.
Общим пороком греков (по теперешним нашим понятиям) была вошедшая в обычай хладнокровная, так сказать, обдуманная жестокость в обращении с побежденными и пленными. Почти общим правилом принято было взрослых мужчин казнить, а женщин и детей продавать в рабство; иногда и тех и других без исключения казнили, либо обращали в рабство, или же. изгоняли, переселяли и т.п.
Во времена нравственного упадка греков означенные здесь военные обычаи и нравы их значительно изменились тем, что отчасти пришли в забвение или пренебрежение, отчасти же, являя прежнее грубое суеверие, приобрели характер еще больших жестокости и бесчеловечия.

§ 42. Кастраметация, фортификация и полиорцетика.

Во избежание работ и трудов при искусственном укреплении станов, греки вообще предпочитали обеспечивать оные самою местностью. а потому станы их определенного, постоянного и общего начертания не имели, но сообразно с местностью были располагаемы весьма различно и большею частью неправильно. В случае же невозможности обеспечить станы местностью, либо в ожидании нападения сильного неприятеля, или же из опасения внезапного нападения, греки — укрепляли станы свои искусственным образом, ограждая их, смотря по обстоятельствам, более или менее сильными земляными, деревянными или каменными укреплениями, состоявшими из вала с тыном и рвом впереди. В станах войска располагались в ставках, неизвестно впрочем в каком порядке, и, по различию в нравах, обычаях и военных учреждениях, у иных городов Греции были соблюдаемы более, а у других менее строгие порядок и предосторожности.
Полевые укрепления и укрепленные линии, которые греки устраивали для усиления или защиты отдельных пунктов, либо для прикрытия более или менее обширных пространств края, или для обложения неприятельских городов, или же для соединения городов, близ моря лежавших, с их гаванями (как например Афин с Пиреем, Коринфа с Лэхеем, и др.), состояли иногда из земляного вала с рвом, тыном, плетнем, засеками и т.п., большею же частью из разнородных, более или менее сложных, земляных, деревянных и каменных построек. Примером тому могут служить стены, которыми Архидам, царь спартанский, окружил город Платею, при обложении оного в 3-м году Пелопоннесской войны (429). Стены эти были построены из кирпича и земли, одна от другой в расстоянии 13-ти футов. С одной на другую были положены поперечные балки, на которых устроены: прикрытый со стороны поля и города зубцами ход, и чрез каждые 10 зубцов небольшие деревянные башни, для помещения сторожевых караулов. Прочие же войска помещались между стенами. Впереди стен со стороны города и поля были вырыты широкие и глубокие. рвы с подъемными на них мостами.
Правильные: укрепление, осада и оборона городов, заимствованные греками у восточных народов, были, со времен Перикла и особливо в конце этого периода, значительно усовершенствованы ими в практическом и теоретическом отношениях, и обогащены собственными важными и полезными изобретениями их.
Города греческие были обыкновенно ограждаемы каменными, высокими и толстыми стенами, с каменными же, круглыми или четвероугольными башнями, которые вышиною значительно превосходили стены и были располагаемы на исходящих углах и между ними, на таких расстояниях, что могли взаимно обстреливать одна другую. На вершине стен был устраиваем широкий ход, прикрытый со стороны поля небольшим каменным, выдававшимся наружу валом с зубцами и навесными бойницами, для обстреливания подошвы стен. Впереди городских стен и башен был устраиваем широкий и глубокий, сухой и преимущественно водяной, ров. Внутри городов, большею частью на возвышенных и неудободоступных местах, были сооружаемы внутренние крепости или городские замки (цитадели), укрепляемые точно также, как и самый город. Так, например, укрепления Афин, Фив и Коринфа состояли из городских стен и внутренних крепостей, из коих последние назывались: в Афинах — Акрополем, а в Фивах — Кадмеею или кадмейским замком.
Неприятельские города греки брали или посредством тайных сношений с гарнизоном и жителями, измены или оплошности их, и разного рода военных хитростей, или же посредством внезапных нападений, приступа открытою силою, обложения и правильной осады.
В приступах открытою силою легкая хота действием метательного оружия сбивала оборонявшихся с городских стен, — тяжелая, под прикрытием легкой, производила самый приступ и всходила на городские стены посредством лестниц, либо черепах из щитов, или же врывалась в городские ворота, а конница поддерживала пехоту и отражала вылазки.
При обложениях город был окружаем или одними войсками, или войсками и укрепленною (контрвалационною) линиею, обращенною к городу, а иногда сверх того и другою (циркумвалационною), обращенною к полю.
При правильных осадах осаждавшее войско располагалось в нескольких станах, соединенных. контр — и циркумвалационными линиями, и избрав слабейший пункт городских укреплений для атаки, открывало по нем действие метательных орудий, — приближалось к нему посредством полуземляных и полудеревянных крытых ходов, а приблизясь, устраивало земляную насыпь, господствовавшую над городскою стеною, — действием метательных: орудий и оружия сбивало со стены оборонявшихся, засыпало ров, подкапывало стену или подвозило к ней стенобитные орудия и производило в ней пролом, который затем брало приступом.
Метательные и стенобитные орудия и подкопы начали быть употребляемы греками, как кажется, не ранее половины 5-го века перед P. X., т.е. со времен Перикла и Пелопоннесской войны. Но устройство их было усовершенствовано, а употребление распространилось только к концу этого периода.
Метательные орудия были двух родов: одни (позже известные под общим названием катапульт), в виде больших луков, метали большие копья, пуки стрел и другие тяжести горизонтально, посредством толстых тетив и двух луковых крыльев; другие же (позже баллисты) метали большие камни и разного рода тяжести навесно, посредством одного крыла или рычага, сильно ударявшего снизу вверх о поперечную перекладину. Метательные орудия действовали на расстоянии от 300 до 800 шагов.
Стенобитные орудия первоначально состояли из толстых бревен, имевших острые железные наконечники, и были поднимаемы и ударяемы о городские стены большим или меньшим числом воинов на руках. В последствии тараны или усовершенствованные стенобитные орудия, состоявшие из толстых бревен с железными наконечниками в виде бараньей головы, были утверждаемы и раскачиваемы на канатах или цепях, повешенных на поперечной перекладине между двумя вертикальными столбами. Вместе с тем тараны и действовавших ими стали прикрывать черепахами, или помещая их в нижних ярусах подвижных осадных башен.
Подкопы состояли из пространных подземных ходов, поддерживаемых деревянными подпорами и наполняемых удобовоспламенявшимися веществами, по сгорании которых и с ними подпор, земля и стены на ней обрушивались. Иногда подкопы состояли только из подземных ходов, ведших под городскими стенами во внутренность осажденного города.
Ho затруднительности и медленности в устроении насыпей и подкопов, правильные осады в конце этого периода начали быть производимы греками также посредством деревянных, подвижных, врытых ходов и башен; разных величины и вида, на колесах или катках. Они были устраиваемы вне действия метательных орудий осажденного и употребляемы для прикрытого подступа к городскому рву и для прикрытия рабочих, которые засыпали ров л подкапывали стену, и орудий, которые разбирали ее.
С своей стороны оборонявшиеся противодействовали осаждавшим сообразными с действиями последних средствами, а именно:
В приступах открытою силою прикрывали себя от действия неприятельского метательного оружия деревянными щитами, опрокидывали штурмовые лестницы, низвергали с вершины стен на нападавших каменья, бревна, обливали их кипящими: водою и маслом и т.п.
При обложениях они принуждаемы бывали ограничиваться частыми вылазками для разрушения работ неприятеля, поражения его самого, принуждения его снять обложение, или для открытия сообщений и получения помощи со стороны поля, — а иногда, доведенные до крайности, силою пробивались сквозь укрепленные линии.
В правильных осадах они усиливали войска и метательные орудия на атакованных пунктах, — возвышали стену, производили частые вылазки, прибегали к подкопам и противоподкопам, как к надежнейшему средству, и всячески старались сжигать или разрушать неприятельские стенобитные орудия и подвижные ходы и башни, или по крайней мере препятствовать достижению ими городской стены, а эту последнюю напротив предохранить от сожжения и разбития. Если же пролом был сделан, то они защищались в нем за подвижными засеками, валами, рогатками, а иногда сооружали за ним и новую стену.
При больших правильных осадах означенные здесь средства атаки и обороны были употребляемы, смотря по обстоятельствам, отдельно или в совокупности.
Так как 1) осадные работы требовали огромных трудов и усилий, и продолжительного времени, 2) оборона была равносильна атаке и даже в некоторых отношениях превосходила ее, и 3) взятый город, равно его гарнизон и жителей, ожидала жестокая участь, т.е. город был обыкновенно разрушаем, а гарнизон и жители истребляемы или обращаемы в рабство, — то, по всем этим причинам, у греков, как и вообще у всех древних народов, оборона городов была всегда чрезвычайно упорна, а осады более или менее продолжительны, и как та, так и другая стоили всегда больших пожертвований, издержек и урона в людях.

§ 43. Морское дело у греков.

Сухопутные военные: дело и действия у греков всегда находились в самом близком соотношении, в самой тесной связи с морскими. Окруженная с трех сторон морем, Греция, страна необширная, была как бы большим морским островом. Исключая обитателей внутренних областей ее и спартанцев, каждый грек, особенно на островах, вырастал на море и с детства был моряком, каждый знатный греческий гражданин долженствовал быть готов к занятию высших военных званий, без различия, и в сухопутном войске, и во флоте, и почти все лучшие, известнейшие греческие полководцы были в тоже время и отличными предводителями флотов. а потому необходимо сказать несколько слов о военно-морских: устройстве и деле у греков.
Во времена первобытная и героическая, мореходство у греков ограничивалось одним морским разбойничеством, а морское дело находилось в совершенном младенчестве. Со времен образования народного правления, первое стало однако же более и более обращаться к торговле и обеспечению ее, а последнее развиваться и совершенствоваться. Но эпохою наибольших морских силы и славы греков, господства их на греческих и соседственных морях, и превосходства их над современными народами в морском деле, был бесспорно период от нашествия персов на Грецию до Филиппа и Александра македонских. Первоначальным же виновником этого был Фемистокл. Он первый возымел мысль сделать из афинской республики сильную морскую державу и уже при жизни своей в половину достиг этой цели, положив начальные основания морским: устройству и силе Афин. Кимон и Перикл счастливо продолжали начатое им дело, и, в промежутке времени с 470 года до бедственного конца предприятия афинян против Сицилии (413 г.), афинская республика была, по силе и искусству, одною из первых морских держав в современном мире. Это побудило и врагов ее, в Пелопоннесской войне, увеличить и усовершенствовать свои морские силы. Даже самая Спарта создала флот и вступила с Афинами в борьбу на море. Таким образом военные действия 2-й половины Пелопоннесской войны были преимущественно морские, и самая война решена на море. В последствии флоты греческие, во всех войнах греков между собою, с персами и Филиппом македонским, всегда играли первостепенную роль, всегда имели в них важное участие.
За всем тем морское дело у греков, даже и в этот период наибольших, в отношении к тогдашнему времени, разбития и совершенства своих, было, сравнительно с нынешним состоянием его, крайне недостаточно и несовершенно. Уже сами моря, омывавшие Грецию, усеянные бесчисленными мысами и островами, с скалистыми, нередко чрезвычайно высокими берегами, и потому, более, нежели другие моря, подверженные внезапным и жестоким бурям, были причиною, что греки, искусные в плавании у берегов на малых судах, никогда не могли предпринимать дальних плаваний в больших, открытых морях и на больших морских судах. Другою важною причиною этого было устройство греческих морских судов. Как вообще в древности, они были вместе и гребные, и парусные но главною движущею силою военных была гребная, т.е. весла, парусная же лишь вспомогательною, второстепенною. а потому суда эти были строимы так, чтобы представлять по возможности более удобств, легкости и скорости для хода на веслах, нежели на парусах. Они имели форму продолговатую (почему и назывались длинными), в воде сидели неглубоко, имели один, два и преимущественно три (редко более) ряда весел, а внутри и на палубе пространство, необходимое для помещения только гребцов и определенного числа воинов. Вследствие того во 1-х, на военных судах вовсе не было места ни для продовольствия, ни для воды, ни для других необходимых в море запасов, которые и долженствовали быть отчасти перевозимы за флотом на перевозных судах, отчасти же добываемы на берегу, — во 2-х, греческие морские суда и даже большие военные флоты не отваживались пускаться в большие, открытые моря на дальние расстояния, но плавали преимущественно близь или вдоль берегов, — в 3-х, в продолжение такого рода плавания, греки в полдень и на ночь приставали обыкновенно к берегу, располагались на нем станом, подобно сухопутным войскам, нередко даже вытаскивая на него суда, добывали дрова, воду, иногда продовольствие, готовили себе пищу и отдыхали, — и наконец в 4-х, в случае бури, греческие военно-морские суда подвергались величайшей опасности быть развеянными в море или поглощенными им, еще более разбитыми о берега, или выброшенными на них, или же разбитыми от столкновения одних с другими.
Перевозные военные суда перевозили за флотом и к флоту продовольствие в морские запасы и принадлежности, а иногда лошадей конницы. В первом случае они не различались от обыкновенных торговых судов, были движимы парусною силою более, нежели гребною, сидели в воде глубже, нежели военные, и имели форму кругловатую (от чего и назывались круглыми). В последнем же случае, т.е. для перевоза лошадей, они получали особое, сообразное с этою целью устройство.
Так как лучшие, знатные и богатые граждане греческих республик служили обыкновенно в тяжелой пехоте и коннице, то во флот, подобно тому, как в легкую пехоту, были набираемы только граждане беднейших классов, иностранцы, вольноотпущенники и рабы. В случаях особенной важности или крайней опасности в него поступали однако же и граждане достаточных и высших классов, а иногда даже (как у афинян во время нашествия Ксеркса) и все способное сражаться, мужеское народонаселение. Люди во флот были набираемы обыкновенно вперед военною и во время оное, и обучались отчасти в своих гаванях, отчасти же во время плавания в море и притом, по простоте и малочисленности обязанностей своих, довольно скоро. и жалованья они получали столько же, сколько в сухопутных войсках пехота, но были подчинены, кажется, гораздо большей строгости. На малых военных судах, имевших один ряд весел, находилось обыкновенно от 50-ти до 60-ти гребцов; но этих судов было немного. На больших же, имевших три ряда весел и составлявших главную силу греческих флотов (они известны более под латинским названием трирем) было обыкновенно от 150-ти до 160-ти, иногда и более, гребцов. Сверх гребцов, на каждом военном судне находилось большее или меньшее число гоплитов и псилов (на триремах но 40, а иногда и гораздо более, на каждой).
Морские битвы, по изложенным здесь причинам, всегда происходили по близости берегов и сверх того, так как греческие военные суда были довольно легки и в бою приводились в движение только помощью весел, то и могли тесно смыкаться и не опасались узких протоков, а образ действий их в бою позволял им легко, удобно и выгодно сражаться на тесном пространстве. В боевой порядок они становились обыкновенно одни плотно возле и позади других. Главным. действием и наибольшею выгодою их в бою считался сильный удар переднею или носовою частью судна в середину бока судна неприятельского. С этою целью каждое греческое военное судно было вооружаемо толстым, крепким я остроконечным, медным или железным хоботом, на подобие птичьего клюва, выступавшим далеко наружу из носовой его части. Если удар удавался, то неприятельское судно было немедленно пробиваемо и потопляемо. Если же это было невозможно, то старались удар произвести до крайней мере в косвенном направлении, дабы сломать или повредить у неприятельского судна весла. Если это удавалось, то неприятельское судно было приводимо в бездействие до тех пор, пока сломанные или поврежденные весла на нем не были заменены другими, а необходимое для того время позволяло нападавшему производить новый и решительный удар. По этому-то весла имели в морском бою необыкновенную важность, ими одними можно было во всех направлениях производить, отклонять или отражать нападения. Фемистокл первый, кажется, вполне постиг обширную пользу их в морских битвах. Действие метательным оружием было также в большом употреблении в этих последних; но любимым действием греков было сцепление на абордаж. Тогда на палубах происходил рукопашный бой, совершенно подобный сухопутному и в котором гоплиты решали победу. При абордаже все гребцы нападавшего судна вооружались и также принимали участие в бою.
Из всего сказанного здесь явствует, сколь легко и удобно морские действия греков могли быть сопряжены с сухопутными, и даже сколь сходны были с ними в практическом отношении. Если сухопутные войска были перевозимы на флоте, то, в случае нападения неприятеля на море, принимали в морском бою деятельнейшее участие. Если надобность того требовала, флот высаживал их на берег и, оставаясь близ него на якоре, служил им как бы опорою в действиях их на берегу или убежищем в случае неудачи. Если флот сопровождал войско вдоль берегов, то в случае сухопутного боя на берегах или морского близ оных, и флот, и войско взаимно друг другу помогали и содействовали, преимущественно посредством метательного оружия... Наконец, в случае обложений и осаде приморских городов, флот, высадив войско, облегал город с моря, а войско, обложив последний с сухого пути, приступало к. осаде, и оба, подобно как и в береговом бою, взаимно друг другу помогали.

II.
Республика спартанская.

§ 44. Военное устройство и военные учреждения ее.

Военное устройство и военные учреждения, данные спартанской республике Ликургом, сохранялись в целости и неизменности, со всеми своими недостатками и преимуществами, до времен Пелопоннесской войны. Но когда вражда и соперничество Спарты с Афинами побудили ее стремиться к распространению своих владений, приобретению господства на море, сокрушению власти Афин над Грециею и утверждению, вместо ее, своей собственной, а для этого содержать сильные: войско и флот, и иметь в своем распоряжении значительные денежные средства, с той поры все изменилось. С распространением в бедной и суровой дотоле Спарте богатства, роскоши, корыстолюбия и развращения нравов, прежние гражданские и воинские добродетели спартанцев, а с ними и дух Ликурговых установлений, исчезли навсегда и даже самые формы последних во многом изменились.
Армии спартанские были составляемы из граждан Спарты, — периэков или жителей Лаконии, — неодамов или новых граждан из вольноотпущенников, — илотов, — вспомогательных войск союзников и данников Спарты, — и наемников. Граждане Спарты составляли лучшую часть и главную силу спартанских армий. Все свободное народонаселение Лаконии разделялось на 5 поколений, из которых в каждом велась особая перепись всех свободных людей от 20-ти до 60-ти летнего возраста. В случае войны, эфоры призывала народ к оружию и назначали, которые из поколений должны были вооружаться и идти на войну, либо вызывали постепенно и по мере надобности граждан одинакового возраста. Так Клеомброт привел к Левктре одних граждан от 20 до 35 лет, а после, этой битвы были призваны к оружию граждане от 35 до 40 лет. Неодамов было иногда значительное число в войске. Так, например, у Агесилая в Азии было оных 3000 человек. Илотов спартанцы вооружали в случаях особенной важности или большой опасности, как, например, в некоторые эпохи Пелопоннесской войны, перед 1-й битвой при Мантинее. и проч.
Войсками начальствовали, как и прежде, царь. Но эфоры присвоили себе такую власть, что требовали от царей отчета в их действиях, отрешали их от начальствования войсками и содержали их в совершенной от себя зависимости. Таким образом прежнее единство в начальствовании спартанскими армиями было почти совершенно уничтожено. Цари и состоявшие при них лица получали общественное содержание; войска же содержали себя сами. Жалованье было выдаваемо только илотам, в случае вооружения их, и наемникам.
До конца Пелопоннесской войны спартанцы были весьма умеренны в военных наградах (сходствовавших с общими у всех греческих народов), а воинский порядок в спартанских войсках был поддерживаем чрезвычайною строгостью военных законов. Так военачальники, сдававшиеся в плен, когда могли надеяться на помощь, переметчики, спартанцы, сражавшиеся против Спарты, изменники и т.п. были наказываемы смертью. Уклонявшиеся от набора и военной службы, малодушные, бежавшие из боя, покинувшие оружие и особенно щит, клятвопреступники и т.п. были. лишаемы чести и прав гражданства, подвергаемы величайшему посрамлению (их облекали в рабскую одежду, брили им полголовы и полбороды), а тела воинов, убитых в бегстве от неприятеля, и переметчиков были лишаемы погребения и т.п. Но после Пелопоннесской войны воинский порядок ослабел, воинский дух упал и правительство уже нередко принуждено было прибегать к разного рода поощрительным мерам для побуждения воинов к отличию и даже к исполнению своего долга.

§ 45. Устройство спартанских войск.

К тому, что было сказано выше о составе, силе и разделении спартанских войск (глава IV § 26), должно присовокупить нижеследующее:
Тяжелую пехоту составляли граждане Спарты. Каждое из 5-ти народных поколений выставляло, смотря по надобности и обстоятельствам, 1, 2, 3 и более мор или полков, сила которых вообще простиралась от 500 до 1000 чел. и более. Каждый гоплит начальствовал одним или несколькими псилами, и имел при себе большее или меньшее число илотов для прислуги.
Легкую пехоту составляли периэки, неодамы и, в случае вооружения их, илоты. На одного гоплита приходилось иногда до 5 и даже (как при Платее) до -7 псилов.
Конница у спартанцев вообще не пользовалась большим уважением и в нее назначали граждан, неспособных для службы в тяжелой пехоте. Вообще она всегда была малочисленна, в дурном состоянии и употреблялась преимущественно для разведывания о неприятеле, обеспечения станов и войска, и исправления прочей полевой службы. После Пелопоннесской войны, Агесилай в войне с персами умножил однако число и несколько усовершенствовал устройство спартанской конницы. Лучшею конницею в составе спартанских армий были скириты, называемые так по городу Скиросу и его округу, на границе Аркадии, который, по изобилию его в лошадях, выставлял одну конную мору. Скириты были употребляемы исключительно в бою и иногда даже решали победу. Сверх того при царях находились 300 отборных. молодых всадников (иппиев), под начальством трех иппагретов, которые избирали их и сами были назначаемы эфорами,
Тяжелая пехота строилась глубиною не менее 8 и. не более 12 шеренг, а конница в 4 шеренги. Движения в тяжелой пехоте производились всегда мерным шагом под звуки флейт. Тактика спартанская отличалась простотою и малосложностью, а фаланга спартанская была в практическом отношении отличным войском. Но спартанцы, по неуважению своему в наукам и искусствам, и невежеству в них, нимало не содействовали усовершенствованию военного искусства в Греции в теоретическом отношении.

III.
Республика афинская. «

§ 46. Военное устройство и военные учреждения ее.

С быстрым возрастанием могущества афинской республики со времен битвы при Марафоне (490 г.) и с постепенным в последствии стремлением гражданского устройства ее к неограниченной демократии, и в формах, и в духе военного устройства и военных учреждений ее стали происходить многие и важные против прежнего изменения. Все свободнорожденные, совершеннолетние граждане Афин от 20 до 40 лет были по прежнему обязаны военною службою, но могли вместо себя выставлять наемных воинов. Откупщики общественных доходов, воины, отличившиеся особенными военными заслугами, граждане, имевшие телесные недостатки или слабое телосложение, и некоторые другие, были освобождаемы от военной службы, а подвергшиеся бесчестию за тяжкое преступление и другие тому подобные считались недостойными служить в войске. Сверх граждан Афин, в войска начали быть набираемы также греки чужих областей и иностранцы, водворившиеся в Аттике и получившие и даже не получившие в ней прав гражданства, вольноотпущенники, а в чрезвычайных обстоятельствах и рабы, служившие однако же большею частью во флоте. Собственные афинские войска были усиливаемы вспомогательными войсками союзников и данников, и в особенности войсками наемными. Таким образом вооруженные силы Афинской республики, в периоде наибольших силы и славы ее (470-431) и в первой половине Пелопоннесской войны (431-413) возросли до довольно значительного числа. Вообще, хотя афинская республика была преимущественно морскою державою, однако же и военно-сухопутное устройство ее находилось в весьма хорошем состоянии. И если военные учреждения ее и уступали в некоторых отношениях военным учреждениям Спарты, то недостатки их в сравнении с последними были в важных случаях и чрезвычайных обстоятельствах с избытком вознаграждаемы доблестными подвигами любви к отечеству, мужества и великодушия афинян. Так главная честь восторжествования греков над персами и освобождения Греции от нашествий этого народа по всей справедливости принадлежала афинянам; спартанцы же, из одного грубого суеверия, не поддержали вовремя афинян перед битвой при Марафоне.
Начальствование афинскими войсками было разделяемо (со времен Клисфена, 510 г.) между 10-ю стратегами, избираемыми народом ежегодно по жребию иди большинству голосов, по одному от каждого из 10 народных поколений. По избрании своем и перед вступлением в должность, стратеги приносили присягу в верности; власть же имели и войском -начальствовали, как означено выше (глава I V § 28). По прошествии года, стратеги были обязаны, слагать с себя начальствование войска ми и давать народу строгий отчет в употреблении своей власти и исполнении своих обязанностей. Если народ был доволен, то удостаивал их особым доверием и новым избранием, даже по нескольку раз сряду, как например Фемистокла, Аристида, Алкивиада, Никия и Конона. Фокион был. избран даже 45 раз сряду. Если же народ был недоволен, что, по известным зависти и неблагодарности афинян к их знаменитым согражданам, случалось довольно часто, то присуждал их к большей или меньшей денежной пене, смотря по мере их вины или своего неудовольствия, а в случае невозможности уплатить пеню, стратеги и, по смерти оных, дети их были заключаемы, до совершенной уплаты, в темницу.
Такого рода избрание стратегов и начальствование армиями были сопряжены, как весьма естественно, с крайними неудобствами. При выборе стратегов мало внимания было обращаемо на то, имели ли они нужные для этого звания способности, и потому часто в стратеги были избираемы лица, мало или вовсе неспособные предводительствовать войсками. Сверх того, разделение власти и беспрестанный переход ее от одного стратега к другому, и происходившие от этого несогласия между ними и частые перемены в образе действий препятствовали одержанию афинянами в войнах, веденных ими, всех тех успехов, которых можно было ожидать от их храбрости и искусства в военном деле. С ходом времени, они сами убедились однако же в недостатках и неудобствах существовавшего у них начальствования войсками. и установили, чтобы часть стратегов оставалась в Афинах для доставления в войска продовольствия и военных потребностей, и заведывания военными делами вообще, а один из ежегодных архонтов (3-й с званием полемарха) сопровождал войско, был посредником между остальными стратегами и председательствовал в военном совете. В случаях же особенной важности или большой опасности, иногда по выбору народа, один из стратегов или знатнейших граждан был назначаем верховным предводителем вооруженных сил республики, с властью почти неограниченною и особым правом сзывать, по произволу, чрезвычайные собрания народа. Такой высокой чести был, например, удостоен Алкивиад перед последним своим изгнанием. Полемарх, находясь в войске, сверх вышеозначенных обязанностей, заведовал также подробностями внутреннего устройства армии, управления ею и содержания в ней порядка, и начальствовал одним, преимущественно правым, ее крылом.
Под 10-ю стратегами находилось такое же число и таким же образом избираемых таксиархов, которые были как бы помощниками их, заведовали продовольствованием войск, порядком движений. выбором мест для станов и боя, имели присмотр за оружием и начальствовали частями или отделениями пехоты. Сверх того при стратегах находились герольды, которые провозглашали или изустно передавали приказания и распоряжения их, были употребляемы для переговоров о перемирии и мире, и проч.'
Денежные оклады жалованья, которое, как сказано выше, афиняне начали первые в Греции выдавать войскам, были впервые определены Аристидом, вскоре после битвы при Платее. Перикл увеличил их вдвое; но, по смерти его, постепенное истощение афинской казны принудило афинян снова уменьшить их.
Военными наградами у афинян служили преимущественно повышения в чинах и званиях, различные почести на общественных играх и т.п., а военными наказаниями — выставление на площадях в женском платье тех граждан, которые под ложными предлогами уклонялись от военной службы, исключение малодушных воинов из религиозных и народных собраний, смертная казнь изменникам и беглецам и проч.
В нравственном отношении впрочем афинские войска вообще ранее пришли в расстройство и упадок, нежели войска других греческих народов.

§ 47. Устройство афинских войск.

Афинское войско состояло, по числу народных поколений, из 10 хилиархий или полков тяжелой пехоты, каждая в 1,000 чел. и более, под начальством хилиарха или тысячника, и под ним сотников и десятников. Каждый гоплит имел слугу иди оруженосца, который во время боя был отсылаем в обоз. Конницы было сначала (после битвы при Платее) всего 300, а потом (в периоде цветущего состояния Афин) по 100-120 всадников от каждого из 10 народных поколений, следовательно всего 1,000-1,200 чел. (или 1/40 тяжелой пехоты), разделенных на 2 иппархии (или полка), под начальством 2-х иппархов и 10 филархов. В коннице должны были служить не только богатейшие, но и способнейшие к конной службе граждане. Поэтому в конницу принимали не иначе, как по строгом освидетельствовании здоровья, бодрости и силы тела, и по надлежащем удостоверении в количестве получаемых доходов. Кто попадал в конницу хитростью, без требуемых условий, тот был лишаем чести и прав гражданства. За всем тем конница афинская была весьма посредственная, а искусство верховой езды у афинян в несовершенстве.
В заключение должно сказать, что из числа всех народов Греции, афинянам бесспорно принадлежит слава наибольшего усовершенствования тактики, полиорцетики и военного искусства вообще, и первого возведения этого искусства в Греции на степень науки, чему причинами главнейше были: природное остроумие афинян, склонность и способность их к наукам и искусствам, и тщательное занятие ими, входившее в общественное воспитаний афинских граждан.