ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ПЕРСЫ.

§ 15. Воинский быт персов до Кира и военное устройство персидской монархии при Кире и Камбизе. — § 16. Различные роды войск, вооружение, строй и образ действий их. -§ 17. Фортификация и полиорцетика. — § 18. Войны персов при Кире и Камбизе.

Источники: указанные в главе I и сверх того Ксенофонта Киропедия,

§ 15. Воинский быт персов до Кира и военное устройство персидской монархии при Кире и Камбизе.

Персы до времен Кира составляли немногочисленный горский народ, обитавший в гористых частях области Персиды и подвластный сначала ассириянам, а потом мидянам. Отличаясь нравами простыми, суровыми, мужественными воинственными, они вели жизнь отчасти оседлую, большею же частью кочевую, занимались земледелием, скотоводством и войною, и сообразно с тем разделялись на 10 каст: 3 земледельческие, 4 пастушеские и 3 военные. Последние, в особенности поколение пассаргадов (со времен Кира сделавшееся царственным), считались благородными и составляли высшее, господствующее сословие народное. Право носить оружие и заниматься войною было исключительным, наследственным преимуществом их. Они отличались храбростью, воинственным духом, способностью к войне и опытностью в военном деле, — чему немало способствовало общественное военное воспитание, уже с ранних лет получаемое персидскими воинами и заключавшееся, как вообще у древних восточных народов, в гимнастических и воинских упражнениях, и в охоте против диких зверей, как представлявшей живой образ войны.

С этим-то воинственным сословием персидского народа Кир и совершил свои обширные завоевания. Если верить Ксенофонтовой Киропедии, он предпринял их с 30.000 отборнейших персидских воинов, число которых увеличилось в последствии до 70.000- человек. По мере завоевания им чуждых стран и народов, персидские воины были усиливаемы как войсками этих народов, так и кочевыми племенами Азии, присоединявшимися к Киру. Персидские войска составляли ядро, лучшую часть и главную силу такого рода разнообразно составленных полчищ, а знатнейшие лица персидских военных каст были в них высшими военачальниками, и им поручалось также военное управление в завоеванных странах, в которых они были оставляемы с сильными отрядами персидских войск для содержания жителей в повиновении. По завоевании Киром средней, малой и западной Азии, касты персидских воинов сделались господствующим среди покоренных народов сословием и главным, отборнейшим, постоянным войском персидской монархии. Покоренные персами народы, сохранив прежние свои внутренние устройство и управление, обязаны были, в случае надобности и по востребованию, выставлять известное число вспомогательных войск. Страны их продолжали по прежнему быть занимаемы персидскими войсками и находиться под военным управлением начальствовавших персидских полководцев. Персидские войска частью были размещены в поле, большею же частью составляли стражу городов, особливо пограничных: ибо незнакомые с искусством брать города осадою, персы тем более дорожили прочным обладанием взятых ими городов, чем более труда стоило им взятие оных, — и сверх того видели в нем лучшее средство к прочному обладанию завоеванными странами. Последние были обязаны содержать и, продовольствовать находившихся в них персидские войска.

В этом и заключалось военное устройство персидской монархии при Кире, равно и при Камбизе, — одинаковое во всех древних азиатских монархиях, основанных завоеваниями, по крайней мере в первые времена образования их. Но распространение между кастами персидских воинов, уже при Кире и еще более при Камбизе — законов, нравов, обычаев и роскоши мидян имело немаловажное влияние и на военное устройство персидской монархии, и на устройство, нравы и дух персидских военных каст. Цари персидские окружили себя пышным военным двором и телохранителями, а высшие, знатнейшие сановники, по примеру царей — дружинами собственных домашних войск. Военные же касты, в скором времени заразившись пороками завоеванных народов и предавшись роскоши, начали мало по малу утрачивать прежние добродетели, хорошее устройство, воинственный дух, и клониться к нравственному расстройству и упадку.

Такого рода перемена была мало заметна и ощутительна при Кире, который неослабным соблюдением строгого воинского порядка между персидскими войсками умел умерять вредное влияние да них новых нравов и обычаев. Ho, по смерти его, нравственное зло стало быстро развиваться и посреди беспрерывных внешних войн Камбиза и внутренних смут в конце его царствования и при лже-Смердисе, военное устройство персидской монархии не могло сохранить надлежащего, правильного вида.

§ 16. Различные роды войск, вооружение, строй и образ действий их.

Ксенофонт в своей Киропедии превозносит похвалами устройство персидских войск или лучше сказать военных каст при Кире. Но, как известно, Киропедия есть род военно-исторического романа, написанного для наставления младшего Кира и в котором Ксенофонт, очевидно, украсил вымыслом сведения, собранные им о жизни и подвигах старшего Кира и о военном воспитании благородного персидского юношества, присоединив к ним собственные свои мысли, мнения и наблюдения о военном деле — плоды долговременной своей военной опытности. За всем тем из Киропедии и из истории Кира вообще с вероятностью заключить можно, что персидские войска при Кире, преимущественно отличаясь строгим воинским порядком и воинственным духом, имели также хорошее, хотя и простое, устройство, которое весьма вероятно пришло в упадок уже вскоре после смерти Кира. Преемники Кира, возлагая свою надежду на многочисленность вооруженных сил, которыми могли располагать, стали постепенно пренебрегать, сначала — воинским порядком, а потом — и устройством войск.

Гористые свойства Персиды и бедность персов прежде, нежели они обогатились завоеваниями, были причинами, что лошадей в Персиде было мало, и что персы, не имея средств воевать на конях, до Кира и в начале его завоеваний сражались исключительно пешими. Но в столкновении с мидянами, ассириянами и другими народами средней Азии, у которых, особенно у мидян, была многочисленная и отличная конница, Кир убедился в необходимости иметь такую же и в своем войске. Поэтому он образовал, перед началом войны с Крезом, отряд персидской конницы. По словам Ксенофонта, посадив 10.000 персов на лошадей, отбитых у ассириян и других народов, и тщательно обучив их конному действию, он в первый раз и с большим успехом употребил их в сражении при Фимвре. Постепенно умножаясь числом, они послужили основанием многочисленной и отличной в последующие времена персидской конницы.

И вооружение также, до Кира и первоначально при Кире, персы имели простое и легкое, состоявшее из луков и стрел, пращей и дротиков, а из предохранительного вооружения носили только небольшие и легкие щиты. Ho по мере завоевания богатых стран Азии, они постепенно начали вооружаться лучше, разнообразнее, богаче и тяжелее — металлическим кованым оружием. Уже прежде войны с Крезом, Кир вооружил большую часть персидских войск, сверх луков и дротиков, секирами, мечами, шлемами и латами. В конце же царствования его, когда роскошь уже значительно распространилась между персами, вооружение их составляли: короткие копья, дротики и мечи, — большие луки и длинные стрелы, — секиры и топоры, а из предохранительного вооружения-шлемы и латы, и по прежнему легкие деревянные щиты. Вообще у персов рукопашное оружие было главным и пользовалось наибольшим уважением.

По роду вооружения, персидские войска были легкие и тяжелые. Из вышесказанного видно, что вдревле они состояли исключительно из легковооруженной пехоты. Позже при Кире образовалась и тяжелая. Конница персидская, с самого начала учреждения ее Киром, получила, до образцу мидийской, ассирийской и других, тяжелое предохранительное вооружение и сверх того дротики, копья, секиры и мечи. Легкую же конницу составляли большею частью войска кочевых племен, сражавшихся да конях. Вообще у персов при Кире и Камбизе пехоты было более, нежели конницы, а легких войск более, нежели тяжелых. Ксенофонт говорит в Киропедии, что в сражении при Фимвре у Кира было 160.000 челов. пехоты (60.000 персов и 100.000 союзников) и 36.000 челов. конницы (10.000 персов и 26.000 союзников), — что из 60.000 челов. персидской пехоты было 20.000 тяжелой, 20.000 средней и 20.000 легкой, и что 10.000 конных персов составляли тяжеловооруженную конницу, а 126.000 союзных войск состояли частью из тяжелых и большею частью из легких войск.

Сверх пехоты и конницы, в составе персидских армий при Кире и Камбизе были военные колесницы. По словам Ксенофонта, число их у Кира было незначительно (в сражении при Фимвре только 300), — но вследствие особенного устройства, данного им Киром, действие их было чрезвычайно вредоносно и страшно для неприятеля. Именно Кир устроил, перед войною с Крезом, большие военные колесницы о 4-х колесах, имевшие со всех сторон перила; к дышлам их были прикреплены копья, а к колесам косы, и в каждой колеснице, запряженной 4-мя лошадьми, которые были покрыты латами, находилось по 4 и более воинов, вооруженных луками, дротиками копьями и мечами. Ксенофонт упоминает также о больших колесницах или повозках, из коих каждая будто бы имела 8 дышел, была запряжена 8-ю парами волов и перевозила утвержденную на ней четвероугольную деревянную башню, вышиною в 20 футов, с 12-ю стрелками в ней.

Сверх того, по свидетельству Ксенофонта, Кир имел в сражении при Фимвре около 600 вооруженных верблюдов и метательные орудия. На каждом из верблюдов было по 2 аравийских стрелка, сидевших спиною один к другому. Внезапное появление этого отряда привело конницу Креза в совершенное расстройство: лошади, испуганные видом и смрадом верблюдов, побросали с себя всадников в произвели такой беспорядок, что персы легко и скоро разбили и эту конницу, и все крыло, на котором она находилась. Что касается метательных орудий, то Ксенофонт не объясняет ни устройства, ни числа, ни места, ни образа действий их в сражении при Фимвре. О разделении, строе и образе действий персидских войск до Кира, равно при Кире и Камбизе, не имеется никаких достоверных сведений. To, что об этом говорит Ксенофонт в своей Киропедии, не заслуживает вероятия потому, что носит на себе явный отпечаток греческой тактики и составляет как бы иносказательное наставление в правилах ее, примененных к устройству персидских войск младшего Кира. Впрочем весьма вероятно, что разделение, строй и образ действий персидских войск были более или менее усовершенствованы Киром, вследствие введения им в оные больших правильности и порядка.

§ 17. Фортификация и Полиорцетика.

До времен Кира персы не знали ни фортификации, ни полиорцетики. Первая ограничивалась у них, может быть, ограждением жилищ и станов грубыми оплотами из земли, дерева и каменьев. Но со времен Кира фортификация и полиорцетика вероятно достигли у них мало по малу той же степени, на которой находились у покоренных персами и у всех вообще древних восточных народов.

Ксенофонт в Киропедии нигде не упоминает об искусственном укреплении персами, при Кире, станов своих, — но говорит, что они на войне располагались в ставках и что Кир часто строил небольшие крепостцы, для обеспечения завоеванных земель от нападений внешних врагов. Так, по словам его, Кир в походе своем в Армению, принудив царя ее покориться, построил крепостцы на ее пределах для обеспечения их от нападений халдеев со стороны Кавказа. В последствии персы, завоевав все страны средней и малой Азии, на чади строить и укреплять города так, как строили и укрепляли их мидяне, вавилоняне и прочие народы Азии, — подобно им с особенным тщанием укрепляя столицы и местопребывания царей. Так еще при Кире начато было построение и укрепление Персеполя. По Диодору Сицилийскому, замок или внутренняя крепость Персеполя была ограждена тройным рядом каменных зубчатых стен: 1-я или наружная была вышиною в 24 локтя (около 6 сажень), 2-я вдвое выше, а 3-я, вышиною в 90 футов (около 13 сажень), была построена в виде четвероугольника и выложена из весьма твердого камня. Каждый бок крепости имел одни медные ворота.

Но в искусстве брать города осадою персы являются, в войнах Кира, невежественными, хотя, по словам Ксенофонта, знали и употребляли метательные и стенобитные орудия. Всего чаще они брали города хитростью. Так взята была, после сражения при Фимвре, столица Креза, Сарды. Между тем, как Кир с главными силами своего войска производил ложное нападение на этот город с одной стороны, — посланный им отряд войск успел с противоположной стороны случайно взобраться на крутую скалу, на которой находился замок или цитадель Сарда, и овладел как замком, так и городом, не встретив в них почти никакого сопротивления, потому что все внимание и все войска Креза были обращены против Кира, а со стороны замка, самою природою вполне обеспеченного, как казалось, от нападения, почти вовсе не было войск. Но в тех случаях, когда неприятельский город был обширен, сильно укреплен, занят многочисленным войском и в изобилии снабжен продовольствием, персы принуждены бывали ограничиваться, обложением его, чтобы голодом принудить жителей к сдаче. Так Кир 2 года облагал обширный и чрезвычайно сильно укрепленный Вавилон, и по словам Ксенофонта только тогда овладел им, когда продолжительными и трудными работами отвел в другую сторону течение Евфрата, протекавшего по средине Вавилона, и тем осушив прежнее ложе реки, неожиданно ворвался этим путем в город.

§ 18. Войны персов при Кире и Камбизе.

В то время, когда монархии мидийская и вавилонская, под правлением царей своих Астиага и Нериглоссара, клонились к упадку, а монархия лидийская, под правлением Креза, еще не успела достаточно утвердиться, — персидские племена, находившиеся в подданстве мидян, признали вождем своим Аградата, принадлежавшего к знатнейшему из поколения пассаргадов роду Ахеменидов, и восстали против Астиага. Неправосудие и жестокость последнего, сделав его ненавистным для его подданных, вероятно доставили Аградату, принявшему название Кореса (солнца) или Кира, многих приверженцев в Мидии. Неблагоразумные же меры Астиага ускорили его падение, облегчив Киру. и персам победу над ним: именно Астиаг поручил укрощение мятежа тайным врагам своим и изменникам, и сверх того большая часть мидийского войска состояла, кажется, из персов. а потому в битве, произошедшей в 560 году между Астиагом и Киром при Пассаргаде, все персы, находившиеся в Астиаговом войске, с самого начала передались Киру, и он без труда одержал над Астиагом и мидянами решительную победу. Взятием затем Экбатаны и пленением Астиага положен был конец владычеству мидян, и власть перешла в руки Кира. Этот первый и важный успех возбудил в Кире стремление к дальнейшим завоеваниям. а в царях вавилонском и лидийском — сильное беспокойство. Между тем, как они составляли между собою союз против Кира и готовились к войне, Кир обратился против царя Армении, отложившегося от Мидии. Быстрым движением в Армению и внезапным появлением в ней он почти без боя принудил ее царя покориться, платить ему дань и присоединить в нему свои войска. Затем Кир усмирил воинственных халдеев, обитавших к северу от Армении, заключил с ними союз, и для обеспечения от их нападения пределов Армении, построил на них несколько малых крепостей.

Встревоженный успехами Кира, Крез заключил против него союз с Амазисом египетским, новым царем вавилонским Навоннадом и со спартанцами. Но вероятно желая предупредить Кира, он не дождался прибытия войск своих союзников и с одними войсками лидийскими перешел (550) чрез реку Галис, которая составляла восточную границу лидийского государства и отделяла его от новообразовавшегося царства Персидского. Вступив в Каппадокию, одну из западных областей последнего, он опустошил плодороднейший и богатейший округ ее — Птерийский, разграбил внутренние города его и пристани Евксинскаго понта, а жителей их частью обратил в рабство. Затем он готовился уже идти во внутренность персидского государства, но был предупрежден Киром, который, двинувшись против него, беспрестанно усиливал себя на пути войсками покоренных народов и независимых кочевых племен. Движение Кира в Каппадокию было столь быстро, что он прибыл туда еще прежде, нежели Крез успел выступить в поход. На равнине Птерийской произошла упорная, жестокая и кровопролитная битва, которая продолжалась целый день и была прекращена только ночью. Обе стороны понесли огромные потери, но ни та, ни другая не одержала решительной победы. Кир не преследовал Креза и дозволил ему беспрепятственно отступить к Сардам. Но едва только Крез распустил свое войско, намереваясь следующею весною снова собрать его, соединиться с войсками своих союзников и двинуться против Кира, как сей последний, имея в виду предупредить сосредоточение сил своих врагов, быстро двинулся к Сардам с 196.000 войск (состав которых означен выше), 300 военными колесницами и 300 вооруженными верблюдами. Ксенофонт, описывая поход Кира к Сардам, хвалит особенную заботливость его о снабжении своего войска продовольствием и всеми необходимыми в походе военными запасами, орудиями и прочими потребностями, и в подробности исчисляет все принятые им в этом отношении меры. Едва только Крез успел собрать свои войска (240.000 челов. пехоты и 60.000. челов. конницы), соединиться с 120.000 челов. союзной египетской пехоты, и с войском силою всего в 420.000 челов. и 300 военными колесницами двинуться от Сард на встречу Киру, как уже на обширной равнине при Фимвре, неподалеку от своей столицы, на берегах реки Пактола, встретил Кира. Здесь произошла та важная битва, решительная победа в которой покорила Киру лидийское царство. Ксенофонт (если только верить ему) описывает ее нижеследующем образом, присовокупляя, что распоряжения Кира и действия персидских войск в ней служили персам образцом даже и в позднейшие времена.

Битва при Фимврах

Чтобы охватить и окружить числительно-слабейшее войско Кира, Крез построил собственное войско в одну длинную линию, в средине которой находилась пехота, а на обоих крылах конница, перемешанная с пехотою. Как пехота, так и конница были построены частями или отделениями, имевшими по 30 человек в глубину. 120.000 человек египетской пехоты, находившиеся в центре Крезовой пехоты, не хотели отступить от обычного своего строя и расположились в 12-ти огромных, сомкнутых, плотно-сдвинутых одна с другою, квадратных массах, в каждой из которых было по 100 человек во фронте, по стольку же в глубину, а всего следовательно по 10.000 челов.

Усмотрев силу и расположение Крезова войска и разгадав намерения Креза, Кир с своей стороны построил: персидские пехоту и конницу — глубиною, не в 24, как обыкновенно прежде, но только в 12 человек, — все же свое войско — в 5 линий: в 1-й тяжеловооруженную пехоту, во 2-й, в близком расстоянии от 1-й, среднюю пехоту, метавшую дротики, в 3-й легкую, т.е. стрелков из лука, которые должны были стрелять навесно поверх впереди стоявших войск, в 4-й линии — отборнейшую пехоту, долженствовавшую поддерживать передние войска, в 5-й линии — повозки с башнями и стрелками, о которых говорено выше, а позади всего войска — обозные повозки в виде пустого четвероугольника, внутри которого поместились все нестроевые. Конницу Кир поставил на обоих крылах. 300 колесниц, вооруженных копьями и косами, он расположил так, что 100 прикрывали фронт, а остальные — фланги всего войска. Для больших прикрытия и обеспечения флангов, он поставил за оконечностями каждого из них, позади обозов, по 1.000 человек пехоты и по 1.000 человек конницы, из числа отборнейших своих войск. При левом фланговом запасном отряде находились 300 вооруженных верблюдов. Располагая таким образом свое войско, Кир, по словам Ксенофонта и по всей вероятности, имел в виду: во 1-х дать боевому порядку своему наибольшую глубину, дабы тем принудить неприятеля произвести, при обходе флангов Кирова войска, дальние движения и вследствие того — растянуться, разорваться и ослабить себя, во 2-х стрелки из лука были расположены не в 1-й линии, а в 3-й, вероятно для того, чтобы, по многочисленности своей, не произвести расстройства между тяжелыми войсками, отступлением сквозь их промежутки; навесную же стрельбу, хотя и менее сильную, но более дальнюю, нежели настильная, Кир почитал весьма действительною против неприятеля, расположенного в больших сомкнутых массах; в 3-х, повозки с башнями. и стрелками были поставлены в 5-ю линию для того, чтобы пехота могла найти за ними надежное убежище в случае неудачи, или если бы была слишком сильно теснима; в 4-х, два запасные отряда, расположенные скрытно позади обоих флангов, имели назначение произвести внезапно и стремительно нападение, как из засады, на фланги и тыл обходящих Крезовых войск в то время, когда фланговые: военные колесницы и конница Кировы нападут на них с фронта; — и в 5-х, вообще Кир хотел собственное войско сколь можно более сосредоточить и построить глубоко, а войско Крезово заставить; напротив, растянуться и разорваться, — и затем, имея все войска свои под русою, из центрального расположения своего напасть на раздробленное неприятельское войско и разбить его по частям, т.е. сначала оба крыла его, а потом и охваченные, окруженные со всех сторон, главные его силы.

Все распоряжения Кира были исполнены с величайшею точностью и увенчаны полным и блистательным успехом. Коль скоро оба войска сблизились, центр (или главные силы) Крезова войска остановился, и оба крыла его начали огибать фланги Кирова войска, при чем действительно растянулись, разорвались и отделились от своего центра. Тогда Кир, войско которого стояло неподвижно на месте, лично произвел с конницею правого запасного отряда, за которою следовала и пехота того же отряда, стремительное нападение на обходившее левое крыло Креза во фланг и в тыл, между тем, как военные колесницы Кирова правого крыла устремились на неприятельское левое крыло с фронта. Тоже самое было исполнено и на левом Кировом крыле против правого крыла Крезова. В самом непродолжительном времени оба Крезовы крыла были приведены в расстройство, опрокинуты, разбиты и рассеяны. Затем Кир произвел решительное нападение на главные силы Креза с трех сторон в. одно время, главными своими силами, — с фронта, а обоими крылами — с флангов и даже тыла. Завязался жестокий рукопашный бой, в котором огромные, сомкнутые, глубокие и тесно сдвинутые массы египетской пехоты терпели чрезвычайный урон от совокупных действий Кировых военных колесниц, пехоты и конницы, и от навесной стрельбы Кировых легких войск. Египтяне сражались с чрезвычайными стойкостью и упорством, — даже заставили однажды персидскую пехоту отступить — держались еще и тогда, когда уже все остальные войска Крезовы были разбиты и рассеяны, и ни за что не хотели сдаваться; но наконец заключили с Киром договор, по которому согласились вступить в его службу на жалованье, а Кир, в уважение оказанной ими необыкновенной храбрости, обязался дать им города и земли для поселения с семействами.

Крез, с остатками своих войск, бежал в Сарды и был обложен в нем Киром. Так как. Сарды были сильно укреплены и в изобилии снабжены продовольствием, персы же не умели брать городов осадою, то Крез и надеялся удержаться в Сардах до тех пор, пока к нему прибудут на помощь союзные войска вавилонские и лакедемонские. Спартанцы действительно уже изготовили войско, флот и все нужное к походу. Но еще прежде, нежели войско и флот их могли отплыть к берегам малой Азии, Кир успел хитростью (см. выше §17) овладеть Сардами, на 20-й день обложения его. Крез был взят в плен, но получил свободу. Богатые Сарды были разграблен, а жители его большею частью истреблены. Покорив Сарды и с ними лидийское царство, Кир обратил свое оружие на завоевание малоазиатских греческих поселений, сначала ионийских. Ионяне, эоляне и доряне (исключая милетян, вступивших в союз с Киром) заключили между собою союз, вооружились против персов и просили помощи Греции. Но ни одна из греческих республик не согласилась помочь им, и таким образом они были предоставлены собственным своим силам. Так как силы эти были незначительны, а города греческие в малой Азии — слабо укреплены, то Кир и поручил полководцу своему, Гарпагу, с частью войска, покорение малоазиатских греческих поселений, а сам с главными своими силами двинулся обратно в среднюю Азию для довершения ее завоевания. Гарпаг в несколько месяцев покорил греческие поселения, не смотря на мужественное и упорное сопротивление греков. Часть городов греческих была взята и разграблена персами, другая покорилась добровольно, а из некоторых жители переселились в другие страны, Между тем Кир завоевал весь край от Средиземного моря до Тигра, и наконец взятием Вавилона, после 2-х летнего обложения его, довершил завоевание средней, малой и западной Азии (финикийские города покорились ему добровольно, а Иудея была завоевана вместе с вавилонским царством).

Под конец жизни Кир обратил свое оружие против массагетов — племен, кочевавших в странах к юго-западу от Каспийского моря и причисляемых греками к скифам. Кир предпринял против них войну вероятно потому, что считал их опасными и хотел обеспечить от них персидское государство. Но война с ними кончилась неудачно. Кир хотел выманить их из-за Аракса и разбить в пределах персидского государства: но потом, по совету Креза, предпочел перейти через Аракс и внести войну в собственную их страну. Переправясь через Аракс, он заманил массагетов в засаду и множество оных истребил, но в произошедшей затем кровопролитной битве претерпел совершенное поражение - и лишился жизни (529). Из этого краткого исторического очерка войн Кира можно заключить, что они имели общий войнам всех азиатских завоевателей характер больших нашествий с целью завоеваний, но отличались от них особенным искусством, с которым Кир умел постоянно устремлять совокупность своих сил туда, где против него составлялись союзы и вооружались многочисленные враги, преимущественно же туда, где сосредоточивалась вся политическая деятельность азиатских монархий, именно к столицам их. Предупреждая противников быстротою своих движений, изумляя их неожиданностью своего появления, он наносил им, решительными действиями в поле и бою, сильный удар, решавший судьбу царств и народов. Нет сомнения, что успехам его много способствовали слабость и упадок азиатских монархий и — нравственное расстройство войск их. Но главнейшими причинами их бесспорно были высокие личные дарования Кира, как полководца, и то искусство в ведения им войны, о котором говорено выше. равно хорошее устройство, отличные мужество и храбрость персидских войск, и превосходные воинские: дух их и порядок между ними.

Завоевания Кира были свершены в Азии: сын и преемник его, Камбиз, обратил оружие свое против другой части света — Африки. Властолюбие его, желание венчаться, подобно отцу своему, славою завоевателя и покорить Египет и другие богатые страны Африки, неприязненные отношения к нему Амазиса египетского, — наконец происки и наущения малоазиатских греков, особливо галикарнасца Фанесат — все это неминуемо долженствовало произвести и действительно произвело неприязненное столкновение персов с народами и государствами Африки.

Покорив Тир и Кипр, Камбиз собрал малоазиатский — греческий и финикийский флоты и послал их к Пелузию. — Сам же, по совету Фанеса, ценою золота купив дружбу диких кочевых аравийских племен, сухим путем вдоль берега Средиземного моря двинулся с многочисленным войском в Египет (525 г. перед P. X.). Флот и сухопутное войско соединились перед Пелузием. Эта первая крепость-ключ Египта, сдалась после кратковременной осады, и Камбиз направился к Мемфису. На пути туда он встретил сына и преемника Амазисова, Псамменита, с войском, составленным почти исключительно из греческих наемников. Разбив его, Камбиз осадил и взял Мемфис, упорно обороняемый египтянами, и вскоре завоевал Фивы и вес Египет. Непосредственным следствием этого было то, что обитатели Ливии и Киренейские греки добровольно покорились ему. Затем он замыслил завоевать богатые Аммоний, Эфиопию и Карфаген. Храм Юпитера Аммона, лежавший в ливийских степях к западу от Египта, обладал несметными богатствами и сокровищами. Эфиопия издревле изобиловала золотом и другими драгоценнейшими произведениями земли. а Карфаген уже славился торговлею и богатством, и в видах торговых начинал обращать деятельность свою на внешние завоевания. Послав часть своих сил (50.000 войск) из Фив к храму Юпитера Аммона, сам Камбиз с главными силами предпринял поход в Эфиопию. Оба эти предприятия кончились самым неудачным и бедственным образом. Войско, посланное к храму Юпитера Аммона, совершенно погибло. в знойных песчаных степях. В походе же в северную Эфиопию и в южную или Мероэ; в предпринятом без надлежащих предосторожностей, войско Камбиза претерпело неимоверные бедствия, понесло огромные потери от голода, смертности и упорной обороны эфиоплян, и воротилось без всякого успеха. По этой причине замыслы Камбиза против Карфагена не могли быть приведены в исполнение. Излив злобу свою над Египтом и особенно над кастою жрецов, оставив в Египте сильное персидское войско и переселив 6.000 египтян в Сузиану, Камбиз возвратился в Персию, где в отсутствие его маги произведи внутренний переворот. Затем до воцарения Дария Истаспа персы были заняты одними внутренними междоусобиями.

Войны Камбиза были, по цели и характеру, как бы продолжением войн Кира. Но успех завоевания Египта должен быть отнесен не к искусству Камбиза, а к слабости и упадку Египта и к числительному превосходству персидского войска. Причинами же неудачи предприятий против Аммония и Эфиопии были сколько чрезвычайная трудность их, столько и излишняя самонадеянность Камбиза и пренебрежение им надлежащих мере предосторожности.