14. ЛОНГ

Неотделима от расцвета новой софистики и прославленная "Пастушеская повесть о Дафнисе и Хлое" в четырех книгах, автор которой в рукописях назван Лонгом. Никаких сведений о времени жизни или о каких-либо фактах его биографии не сохранилось. Латинский характер его имени не представляет собой какого-либо необычного явления, так как в эпоху империи многие греки получают имена и прозвания, заимствованные из латинского языка: имя Лонг встречается и на одной надписи, найденной на острове Лесбосе и относящейся к лицу, носившему титул верховного жреца [1]. Нет ничего невероятного в предположении, что автор романа мог быть и лично связан с островом, для литературной славы которого он сделал так много; при этом совсем не обязательно отождествлять его с Лонгом, которому посвящена надпись.
Как и в романе Ахилла Татия, у Лонга во вступительной части описывается произведение живописи; но в этом случае картина обнаружена автором в пещере нимф во время охоты на острове Лесбосе. Восхищенный изображенным на картине, он задумывает повесть, которая должна раскрыть содержание этой картины и стать священным приношением Эроту, нимфам и Пану; четыре книги этой повести будут "всем людям на радость: болящему они на исцеление, печальному на утешенье, тому, кто любил, напомнят о любви, а кто не любил, того любить научат" [2].
Действие происходит на Лесбосе, в окрестностях Митилены. В начале симметрично помещены две истории о находке брошенных младенцев: козопас Ламон обнаруживает в кустарнике мальчика, вскармливаемого козою, а два года спустя овечий пастух Дриас в гроте нимф - девочку, кормилицей которой была овца. Оба пастуха берут детей на воспитание. Когда мальчику, Дафнису, исполняется пятнадцать лет, а девочке, Хлое, - тринадцать, Ламон и Дриас под влиянием одновременно приснившегося обоим сна посылают их пасти стада совместно.
И Хлоей, и Дафнисом овладевают неведомые им чувства; в то же время в Хлою влюбляется пастух Доркон. Тирские пираты нападают на прибрежные луга, ранят насмерть Доркона и пытаются увезти Дафниса. Хлоя играет на свирели, подаренной ей умирающим Дорконом, и при этом звуке стадо Доркона, загнанное разбойниками на корабль, бросается к берегу, корабль опрокидывается, разбойники тонут, а Дафнис спасается и вместе с Хлоей хоронит тело Доркона.
Наступает осень, любовь Дафниса и Хлои растет, но не находит себе исхода, хотя старый пастух Филет по внушению Эрота помогает им своими наставлениями. По случайному поводу вспыхивает война между Метимной и Митиленой; жители Метимны похищают сначала Дафниса, затем Хлою, но обоим удается спастись, причем девушке - при прямом содействии Пана.
Зимой Дафнис занимается ловлей птиц близ дома Хлои. Дриас приглашает Дафниса к себе, и он опять признается Хлое в любви.
Снова приходит весна, и молодая соседка Дафниса, смелая и решительная Ликенион, наставляет неопытного Дафниса в делах Эрота.
У Хлои появляется много женихов. Дафнису, который по своей бедности не рассчитывает получить руку Хлои, помогают нимфы: он находит на морском побережье кошелек с тремя тысячами драхм, выброшенный с корабля метимнян. Дриас согласен теперь выдать за него Хлою, но нужно еще разрешение господина.
В конце лета в свое поместье приезжает хозяин Ламсхна - богатый митиленец Дионисофан с женой; несколько раньше появляется его сын Астил. Дафнису грозит большая опасность, так как его выпрашивает для себя парасит Астила Гнатон. Астил хочет взять юношу с собой в город. Опасаясь разлуки с Дафнисом, Ламон рассказывает о том, как он его некогда нашел и какие отличительные знаки при нем обнаружены. Дафнис оказывается сыном Дионисофана и его жены Клеаристы, некогда подкинутым своими родителями по соображениям экономического характера.
Хлою похищает отвергнутый ею Лампид; ее освобождает парасит Астила Гнатон, желающий подслужиться к Дафнису. Дриас рассказывает, как он нашел Хлою; Дионисофан соглашается на ее брак с Дафнисом. Вмешательством нимф осуществляется новое узнавание: Хлоя оказывается дочерью богача Мегакла. Свадебное торжество справляется в семейной обстановке, как "пастушеский брак", перед гротом, посвященным нимфам, но и после свадьбы Дафнис и Хлоя не оставляют своего пастушьего образа жизни и продолжают чтить нимф, Пана и Эрота.
Быть может, ни один другой роман не дает в таком чистом виде воплощения некоторых риторических правил. Лонг стремится к "сладостному" стилю, и в соответствии с этим им пущены в ход все приемы софистического красноречия.
Как и у Ахилла Татия, в результате создаются законченные маленькие декламации; таково, например, знаменитое описание сада (IV, 2, 3) или гимн Эроту (II, 7). Все эти средства достижения эстетического наслаждения (ἡδονή), являющегося главною целью "сладостного" стиля, рекомендуются риторической теорией, и применены Лонгом в полном соответствии с нею.
В отличие от других романов в "Дафнисе и Хлое" ведущую роль играют не приключения, введенные в малом числе и для целей чисто служебных, а самые переживания четы влюбленных.
Роман Лонга несколько ближе других подходит к типу позднейшего психологического романа. Правда, психология героев до крайней степени условна и ни в "какой мере не притязает на жизненную правдивость. Литературные персонажи вековой давности, восходящие к буколике, воскресают в романе Лонга - впервые в античной прозе, - чтобы еще раз разыграть историю верной любви. Юный возраст героев традиционен в греческом романе: Нину семнадцать лет, Габрокому - шестнадцать, Клитофонту - девятнадцать, возлюбленной Нина и Антии - по четырнадцати; но даже на этом фоне Дафнис и Хлоя выделяются своей молодостью: ему пятнадцать, а она тринадцатилетняя девочка.
Существенно то обстоятельство, что полудетские годы главных персонажей последовательно используются автором для мотивировки наивности их переживаний и поступков; эта несколько преувеличенная наивность важна для всего художественного замысла Лонга.
Любовь Дафниса и Хлои развертывается не просто на фоне идиллического пейзажа, создающего удобную рамку для переживаний героев. Природа в разные времена года, сельские работы и праздники, зимняя охота - все эти описания и по объему, и по большой теплоте и лиричности, и по тщательности риторической отделки, и по неразрывной своей связи с основным сюжетом играют столь значительную роль в романе Лонга, что его справедливо назвали "пейзажным романом". Такое перенесение в прозаический роман буколических мотивов и настроений, заново осмысленных, придает повести Лонга своеобразные черты. Вместе с другими стилистическими признаками это дает возможность хотя бы приблизительно датировать ее. Риторичность языка "Дафниса и Хлои", имитирующая самые изысканные приемы Горгия, позволяет сближать этот роман с новой софистикой. Тема прославления жизни на лоне природы, противопоставляемой существованию горожанина, становится довольно обычной в греческой литературе с конца I в. Едва ли есть основание выносить роман Лонга за пределы начала III в. Время около 200 г. представляется наиболее правдоподобной датой создания "Дафниса и Хлои".
Насколько слабы следы влияния Лонга в античности, настолько же велик был его успех в новое время. Как и в других случаях (Плутарх, Гелиодор), немалую роль сыграл при этом французский перевод Амио. Восемнадцатый век и начало девятнадцатого были временем наибольшей славы Лонга. Мнение целой эпохи о "Дафнисе и Хлое" звучит в знаменитом отзыве Гете: "Это произведение так прекрасно... что всякий раз удивляешься вновь, когда его перечитываешь... Пришлось бы написать целую книгу, чтобы по заслугам оценить все великие достоинства этого произведения. Было бы правильно извлекать из него уроки и заново ощущать впечатление его великой красоты" [3].


[1] Надпись найдена в селении Ферми. Inscriptiones Craecae, 12, 2, 249.
[2] Лонг цитируется в переводе С. Кондратьева под редакцией M. Е. Грабарь–Пассек. Лонг. Дафнис и Хлоя. М., Гослитиздат, 1957, стр. 17–18.
[3] Гете. Разговоры с Эккерманом, 20 марта 1831 г.
Ссылки на другие материалы: