Новое издание русского перевода «Истории эллинизма» выдающегося немецкого историка И. Г. Дройзена (1808–1884) является почти что юбилейным. Впервые этот перевод, осуществленный М. Шелгуновым и Э. Циммерманном, был опубликован в Москве в 1890–1893 гг. Теперь это издание представляет собой библиографическую редкость, а осуществленное в 1995 г. в Ростове-на-Дону адаптированное переиздание может служить, разумеется, лишь частичным восполнением. Своевременность нового полного издания русской версии одного из самых известных исторических трудов прошлого столетия представляется поэтому неоспоримой. А труд Дройзена и в самом деле является знаменитым: эта трехтомная «История эллинизма», вышедшая при жизни автора двумя изданиями (в 1833–1846 и 1877–1878 гг.), осуществила подлинный прорыв в науке, открыв для детального ознакомления тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, династических распрей и политических переворотов. Такого рода произведение могло быть создано лишь выдающимся историком, действовавшим под влиянием соответствующей политической обстановки. И действительно, И. Г. Дройзен, в ранние годы переживший перипетии освободительной борьбы против Наполеона, всю свою жизнь был убежденным немецким патриотом, защитником идеи единого, сильного Германского государства, сплоченного под эгидою прусской монархии. Получив классическое образование в гимназии и университете, рано сформировавшись как исследователь античности, равно сильный как в филологии, так и в истории, он избрал главным предметом своей научной деятельности изучение той исторической эпохи, которая перекликалась с его современными интересами и увлечениями, – время объединения разрозненного мира греческих государств в единую территориальную державу, сплоченную усилиями македонских царей для выполнения грандиозной военно-политической задачи – завоевания азиатского Востока. Исторический труд Дройзена впечатляет по многим параметрам. Прежде всего им была выполнена трудоемкая задача приведения в порядок разрозненной информации, какую можно было извлечь для реконструкции интересующего его периода из обрывков античной литературной традиции (целых исторических произведений об этом периоде практически не сохранилось) и случайно уцелевших эпиграфических документов. Необходимо было выстроить хронологический костяк этой эпохи, разобраться в хитросплетениях непрерывных войн, сложных дипломатических акций и династических связей и отношений, а затем представить в связном литературном изложении целостную историческую реконструкцию всего периода. Дройзен великолепно справился с этой задачей. Более того, он не только исследовал избранный исторический период, не только представил его исчерпывающую научную реконструкцию, но и изложил вызванные им к жизни исторические события блестящим литературным образом. Великолепны, в частности, его портретные зарисовки: со страниц его «Истории» встают, как живые, фигуры великих македонских царей Филиппа и Александра; соратников этого последнего, его преемников-диадохов, поделивших созданную им империю, – Пердикки, Птолемея Лагида, Антигона и Деметрия, Лисимаха и Селевка; наконец, властителей следующего поколения, так называемых эпигонов, завершивших оформление новых греко-македонских территориальных государств, – Птолемея Филадельфа, Антигона Гоната и др. «История эллинизма» Дройзена – произведение глубоко концептуальное. О центральной проникающей его политической идее, заключающейся в обосновании прогрессивного значения государственной деятельности македонских царей Филиппа и Александра, своею волею поднявших греческий мир на новую историческую ступень, по существу, уже было сказано. Теперь, однако, надо обратить внимание на тенденциозные последствия этого тезиса – на преклонение немецкого историка перед политическим творчеством царей – «объединителей» Филиппа и Александра и соответственное умаление деятельности их противников, в первую очередь великого защитника греческой свободы и демократии – афинского оратора Демосфена, которого историк осуждает за историческую слепоту и противодействие прогрессу. Между тем беспристрастному, непредубежденному наблюдателю того, что происходило в греческом мире в середине и второй половине IV в. до н.э. по инициативе македонских царей, ясно будет все несовершенство объединительной политики этих последних, озабоченных не столько созданием на Балканах нового, поистине конструктивного, федеративного единства, сколько достижением собственных державных целей. Как бы ни обстояло дело с оценкою политики македонских царей на Балканах, нельзя отказать Дройзену в широте взгляда и исторической проницательности, с которыми он судит о более общем, всемирно-историческом значении рассматриваемой им эпохи древней истории. Начать с того, что он дал этой эпохе емкое определение эллинизма (напомним, что самоназванием греков было и остается слово «эллины»), под которым при первом приближении он понимал «распространение греческого господства и образованности среди отживших культурных народов (Востока)». Однако в более широкой исторической перспективе содержание эллинизма понималось им как сложное взаимодействие западного и восточного миров, как плодотворное взаимопроникновение различных по происхождению культур и религий, короче говоря, как синтез эллинского, греческого, и восточного начал, итогом которого должно было стать возникновение новой мировой религии и культуры – христианства. Дройзену не удалось в полной мере выполнить поставленную задачу: историю эллинизма он представил преимущественно в ее внешней, политической форме; до обстоятельного, полнокровного описания только что обозначенного культурного процесса дело так и не дошло. Да и собственно политический обзор эллинистического времени оказался доведен лишь до 220 г. до н.э. – до начала активного вмешательства в дела греков Римской державы; вся последующая история эллинизма (вплоть до подчинения римлянами в 30 г. до н.э. последнего эллинистического государства – птолемеевского Египта), история, столь богатая политическими переменами и коллизиями, а главное, столь плодотворная в плане интересовавшего историка культурного синтеза, осталась за пределами его внимания. Но и то, что было сделано, поражает своею масштабностью. Во всяком случае, в том, что касается политической истории раннего и зрелого эллинизма, труд Дройзена и по объему, и по основательности представленной реконструкции до сих пор не знает себе равных. В заключение заметим, что переиздаваемый теперь русский перевод «Истории эллинизма» Дройзена был выполнен с французской авторизованной версии (с рядом исправлений и дополнений автора), опубликованной в Париже в 1883–1885 гг. под редакцией известного впоследствии историка эллинизма А. Буше-Леклерка, и, таким образом, представляет самостоятельную научную ценность даже в сравнении с немецкими изданиями. Текст перевода был заново выверен и исправлен сотрудником кафедры античной истории Санкт-Петербургского государственного университета М. В. Белкиным. Особенно много исправлений было внесено в изобилующие греческими и латинскими цитатами примечания, которые в настоящем издании полностью сохранены. Тексту «Истории эллинизма» Дройзена предпослан очерк жизни и деятельности выдающегося историка, составленный современным немецким антиковедом К. Кристом и переведенный на русский язык ответственным редактором издания. Доктор исторических наук, профессор Э. Д. Фролов Карл Крист