Элевсинии

    Элевси́нии
  •          (греч. τὰ Ἐλευσίνια), культ Деметры и Персефоны, существовавший в Элевсине, городе в одноименном аттическом деме, расположенном в 2 милях от Афин на мегарской границе. В древнее время он, вероятно, состоял из сельских праздников, относившихся к земледелию, посеву, жатве и основам благонравной жизни. Позже, когда с представлением об умирании и оживании семени, имевшем мифический прообраз в истории Персефоны, стали соединять более глубокие религиозные идеи о бессмертии, он принял мистический характер и сделался тайным культом, в который посвящались посредством особых таинственных обрядов и тайн которого никто не должен был выдавать. Деметра сама учредила свой культ в Элевсине, когда она искала похищенную Персефону (см. Деметра). К этому культу Деметры и Персефоны еще в ранние времена присоединился культ Диониса — Вакха, пришедший, вероятно, из Беотии через фракийцев, представителем которых был Эвмолп (см. Эвмолп). В позднейший период на элевсинскую систему богов оказали влияние орфики, которые, уничтожив прежнюю греческую определенность личностей богов, смешали фракийско-фригийские божества: Рею Кибелу, Диониса-Загрея и Гекату с Деметрой, Иакхом и Персефоной. В древнейшее время элевсинский культ исполняли только элевсинцы; однако со времени соединения Элевсина с Афинами в одно государство, что мимически изображается победой над Эвмолпом афинского царя Эрехтея, Афины приняли участие в элевсинском культе и распространили его далее. С этого времени ежегодные празднества элевсинских богов справлялись в Афинах и в Элевсине, но при этом Элевсин всегда оставался главным местом культа. Празднование соотносилось с изменяющимся положением Персефоны: сошествие богини в Аид (κάθοδος) и брак с Гадесом, произошедшие осенью, отмечали по всей Греции между уборкой хлеба и посевом озимых, тогда как весной праздновалось ее возвращение (ἄνοδος) на землю к матери и ее брак с цветущим Дионисом. Поэтому элевсинские празднества распадались на весенние и осенние. Весной главным праздником были Малые Э., справлявшиеся в месяце антестерионе (февраль — март) в предместье Аграхе на Илиссе и сопровождавшиеся таинственными, во многом неизвестными, обрядами. По преданию, они были учреждены в честь Геркулеса, который, как иностранец, не мог быть посвящен по тогдашним законам в Великие Э. Осенью, между временем жатвы и посева, начиная с 15 числа боэдромиона (сент. — окт.), в течение 9 дней праздновали Великие Э. Порядок дней трудно определить с точностью. В первые дни происходили различные приготовления к главной части праздника: жертвы, очищения, омовения с торжественной процессией к морю, посты, шумные процессии и т. п. На 6-й день на Священной дороге устраивалась большая процессия Иакха, следовавшая из Афин в Элевсин. Помимо жрецов и властей, в ней принимали участие множество посвященных, увенчанных миртовыми и сельдерейными венками, шествовавших с плугами, полевыми орудиями и факелами в руках. Процессия, предводителем которой считался шумящий Иакх, начиналась, вероятно, у городского Элевсинского храма под северо-западным склоном акрополя. Она начиналась во второй половине дня и после совершения пути длиной в 2 мили с наступлением ночи приходила в Элевсин. По дороге устраивали разные увеселения, напр. насмешки у моста через Кефис около Афин, т. н. гефирисмы (γεφυρισμοί). По прибытии в Элевсин в близлежащую и следующие ночи во Фриасийской долине по берегу Элевсинского залива и около источника Каллихора, равно как в большом, великолепно выстроенном Периклом здании для мистерий, устраивались различные празднества, изображавшие печальные поиски Персефоны и ее нахождение. Переход от поиска к нахождению, от печали к радости, символизировался завершавшим бывший накануне пост употреблением напитка (кикеона, κυκεών), состоящего из воды, меда и мяты; этот напиток после долгой печали и поста некогда впервые выпила Деметра в доме Келея в Элевсине. Завершение всего празднества составляла т. н. Племохоя (Πλημοχόη), возлияние воды из особых сосудов, причем из одного сосуда делали возлияние на восток, из другого — на запад. Ночное празднество, начиная с процессии Иакха и заканчивая Племохоей, отдельно в разных местах совершали мисты и эпопты. Следует заметить, что посвящаемых в мистерии (для иностранцев при этом необходимо было иметь какого-нибудь аттика как мистагога, посвятителя в мистерии) обычно сначала вводили весной на Малых Э. в малые мистерии, после чего осенью того же года они в качестве мистов принимали участие в больших мистериях Великих Э. Полного посвящения они достигали лишь на следующий год на Великих Э., где присутствовали в качестве эпоптов (ἐπόπται, зрители). Таким образом, между тем как мисты совершали свои ночные процессии на Фриасийском поле и допускались также в предхрамие, эпопты совершали тайное празднование в телестерии (τελεστήριον). Оно состояло главным образом из священной драмы, в которой с большим великолепием, при восклицаниях и пении, изображалась история Деметры, Персефоны и Иакха, передававшаяся посредством различных священных символических знаков. При этом преимущественное внимание обращалось на переход от мрака к свету, от страха к радости и воодушевляющим зрелищам. Плутарх говорит об этом («De anima»): «Сначала блуждание и утомительное беганье туда-сюда и робкое, лишенное посвящения, странствование во мраке; затем перед самым посвящением все суровое, ужас и дрожь, и пот, и изумление. За этим их поражает чудный свет, или их принимают прелестные места и долины, наполненные голосами, хороводными плясками и торжественными священными песнопениями и явлениями». Эпопты, по-видимому, по аналогии с судьбой Персефоны, проходят через образы смерти и царства теней к веселой, счастливой жизни при свете, из Тартара в Элисий. Таким образом эти символические представления, не сопровождаясь никакими догматическими учениями о новых целебных истинах, пробуждали в душе посвященного блаженные надежды на загробную жизнь. «Трижды блаженны и смертные,— говорит Софокл, — которые видели эти посвящения, когда они нисходят в преисподнюю; для них одних существует жизнь в подземном царстве, для других это лишь мучение и страдание». В зависимости от степени развития каждого человека, понимания и толкования культа также были различны; необразованный имел, вероятно, довольно грубое и чувственное представление о загробной жизни и смотрел на ожидающие его радости не как на награду за нравственную жизнь, а как на следствие посвящения и участия в таинствах, тогда как всех непосвященных он считал осужденными на вечную пытку. Поэтому часто люди посвящались в эти тайны уже на смертном одре.
  •          Главный надзор за Э. осуществлял архонт-басилевс, помощниками которого были 4 избранных народом эпимелетов, причем двое были из рода Эвмолпидов и Кериков, а двое — из остальных афинян. Жречество находилось в потомственном владении древних священных родов. Высшим жреческим саном был иерофант из рода Эвмолпидов, имевший помощницу (иерофантиду). Во время мистической драмы он должен был показывать священные символы. Впрочем, эти действия, как и многие другие, он делал сообща с дадухом (δαδοῦχος). Личной обязанностью иерофанта было пение, по которому и назван род Эвмолпидов, тогда как дадух исполнял другую почетную должность — держал факел. Сан дадуха первоначально принадлежал происходящему от Триптолема роду Каллия и Гиппоника; позже, до последних времен язычества, им обладали Ликомиды. Иерокерик (герольд) и эпибомий (epibomios, блюститель алтаря) тоже имели много общих обязанностей, касавшихся главным образом жертвоприношений. Род первого производил себя от Гермеса и дочери Кекропа, или от Керика, сына Эвмолпа. Элевсинские жреческие роды образовывали священный совет, имевший в своих руках и часть судейских обязанностей касательно элевсинского культа.
  •          Элевсинские мистерии долгое время были в большом почете у греков. Период их расцвета относится ко времени между Персидскими войнами и эпохой просвещения, однако и в этот период легкомыслие и знаки недоверия встречались лишь у отдельных лиц из высших сословий (как у Алкивиада и его друзей), тогда как государство и весь народ сохраняли уважение к их святости вплоть до времен Римской империи. После Антонинов начались разрушения в Элевсине, а после того, как приблизительно в конце IV в. монахи в сопровождении вестгота Алариха совершенно опустошили священное место, Феодосии окончательно уничтожил тайный праздник.
  •          

    План святилища Деметры.