ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. РИМЛЯНЕ.

I . Военное устройство и военное искусство. — § 104. Военное устройство и военные учреждения. — § 105. Различные роды войск, вооружение, строй и образ действий их. — § 106. Фортификация, полиорцетика и военное искусство вообще. — II . Войны римлян. — § 107. Войны при царях (754-509). — § 108. Войны римлян со времени введения народного правления до осады Веий (509-405). — § 109. Война с веиентянами и осада Веий (404-395). — § 110. 1-е Нашествие галлов (389-388). — битва на р. Аллии. — § 111. 2-ое нашествие галлов (366). — битва на р. Анио. — § 112. Война с тарквинянами, герниками и галлами (358). — Битва Сулпиция с галлами. — § 113. войны римлян после осады Веий вообще. — § 114. Общий вывод о войнах римлян и их характере, и об образе и искусстве ведения римлянами войны в этом периоде.

Источники: Диодор Сицилийский, Дионисий Галикарнасский, Тит Ливий, Montesquieu, Rollin, Fergussson, Niebuhr, и новейшие, указанные выше.

I.
Военное устройство и военное искусство.

§ 104. Военное устройство и военные учреждения.

Изложив начало и последующие ход я развитие военных: устройства, учреждений я искусства у восточных народов, у греков, у македонян и у карфагенян, наконец приступаем к рассмотрению их у знаменитейшего народа древности — римлян. Предмет высокой занимательности, ибо превосходство военных: устройства, учреждений и искусства римлян было одною из главнейших причин могущества, величия и славы -Рима.
Уже первые два с половиною века от основания Рима до введения народного правления (754-509) достойны всякого внимания тем, что в течение. этого именно периода получили свое начало все основные военные учреждения Рима, образовалось во всех главнейших частях своих военное устройство его, которые, развиваясь в последствии по мере и сообразно с обстоятельствами в главных основаниях до самых времен упадка Рима оставались неизменными.
Основанный за 754 г. до P. X. выходцами из Альбалонга, главного города латинян, и из других городов средней Италии, Рим был первоначально не иное что, как укрепленный притон грабителей и хищников, которые и по страсти, и по нужде жили в беспрерывной войне с ближайшими, соседственными городами и племенами, и грабили их земли. Соседи мстили хищникам нападениями на Рим, и римская военная община, не смотря на быстрое приумножение свое новыми удальцами, по необходимости должна была, и для нападения, и для обороны, относительную слабость сил своих вознаграждать правильным и хорошим военным устройством их. Но и при этом едва ли бы она устояла против усилий врагов своих, если бы все семь первых правителей или царей ее не были людьми необыкновенными. Первый из них, Ромул (754-717), основатель Рима, положил также и первые основания военным устройству и учреждениям его. Он разделил все население Рима на 3 трибы (или колена), а каждую трибу на 10 курий. Все совершеннолетние и способные сражаться римляне были обязаны находиться во всегдашней готовности к войне. Из числа их, каждая триба, в случае войны, выставляла 1.000 чел. пехоты и 100 конных вооруженных воинов. Пехота разделялась на 10 центурий или сотен, а конница на 10 декурий или десятков. Конница была набираема между знатнейшими и достаточнейшими римлянами. 3000 пеших и 300 конных воинов всех триб вместе составляли легион (названный так от слова legere, связывать, или eligere, избирать, т.е. соединенная или, что вероятнее — отборная дружина). Сверх того Ромул учредил особую дружину из 300 знатных ни отборных воинов, которые находились всегда при нем, служили ему телохранителями и должны были быстро передавать и исполнять его приказания, от чего и были названы celeres (быстрыми). Всем войском предводительствовал сам царь, а под ним начальствовали трибуны или тысячники, центурионы или сотники и декурионы или десятники. За исключением дружины 300 царских телохранителей (celeres), получавших содержание от царя, все прочие войска служили на собственном иждивении, т.е. с своим оружием и на своем продовольствии.
Таковы были первые, основные начала военных устройства и учреждений римлян. Прибавим к этому, что главную силу их составлял превосходный воинский дух римлян, источником которого было сильное чувство любви их к новому, общему отечеству своему-Риму. Отсюда проистекали все суровые военные добродетели, которыми римляне отличались при Ромуле: умеренность, мужество, деятельность и повиновение властям. Любви своей к отечеству и твердым, мудрым мерам Ромула римляне его времен были обязаны также и первыми началами воинского между ними порядка, залога не только силы и успехов, но и самого бытия подобным образом составленной военной общины.
Преемники Ромула продолжали развивать и совершенствовать военные устройство и учреждения Рима сообразно с обстоятельствами, но на положенных Ромулом основаниях и в том же самом духе. Нума Помнилий (717-679) скрепил, и упрочил их религиею. Тулл Гостилий (679-640) умножил конницу вдвое, т.е. до числа 600 чел., дабы иметь оной во всегдашней готовности на 2 легиона, ввел между римлянами телесные (гимнастические) и военные упражнения, и утвердил в римском войске воинские: подчиненность и порядок. Тарквиний Приск или старший (617-578) умножил конницу еще вдвое, т.е. до числа 1,200 чел. (на 4 легиона). Но в особенности важны военные упреждения 6-го и замечательнейшего из римских царей — Сервия Туллия (578-534). Имея в виду ограничить влияние низших и увеличить влияние высших сословий народа на общественные дела, Сервий Туллий, сверх прежнего разделения на трибы, разделил всех граждан, по состоянию и платимым податям, на 6 классов. 1-й был составлен из богатейших граждан и разделен на 80 центурий, к которым были, причислены также 18 центурий всадников и патрициев. 2-й, 3-й и 4-й классы были разделены каждый на 20, а 5-й на 30 центурий, 6-й же составлен из беднейших и неимущих граждан и из одной только центурии, хотя был самый многочисленный. Так как общественные дела, дотоле решаемые в народных собраниях по куриям, с этого времени начали быть решаемы по центуриям, то 1-й класс, в котором было более центурий, нежели во всех прочих вместе, имел в народных собраниях решительный перевес; но за то на него преимущественно были возложены военные повинности, между тем, как граждане 6-го класса были вовсе освобождены от военной службы, Сверх того Сервий Туллий 1) определил сроком вступления в действительную военную службу, граждан, обязанных оною — 17-ти летний, а сроком увольнения от нее — 45-летний возраст, т.е. набору подлежали граждане не моложе 17-ти и не старее 45-ти лет; 2) определи сроками службы: в пехоте — 16 и в случае надобности 20, а в коннице — 10 лет (или правильнее — полных 6-ти месячных походов), 3) установил, что никто из граждан, не прослужа в пехоте 10, а в коннице 5-ти лет или полных походов, не мог иметь права на получение гражданских званий и должностей; 4) к трем прежним трибам прибавил четвертую, чем увеличил число пеших воинов в легионе до 4.000 чел.; наконец 5) общее число римской конницы увеличил до 2,400 челов. (на 8 легионов).
Разделением народа и войска на классы, и войско, и военная служба были, так сказать, облагорожены и положено начало важному у римлян праву служить в войске (jus militiae). Чем более каждый из 5-ти первых классов возвышался один над другим знатностью и состоянием, тем значительнее были: право его служить в войске и сопряженные с ним обязанности и преимущества, и наоборот. 6-й же, беднейший класс, равно: граждане предосудительной нравственности, преступники, вольноотпущенники, рабы, гладиаторы или бойцы, граждане слабые, болезненные, подверженные телесным недостаткам и проч. были лишены и означенного права, и его преимуществ.
Введение народного правления (509 г.) не произвело никакого особенного изменения в военном устройстве Рима, за исключением того, что войсками во время войны, стали предводительствовать, вместо царей, два, ежегодно вновь избираемые народом, консула, которые в военное время имели над войском вне Рима власть почти неограниченную. Если в поле была одна армия, то, по жребию, один из консулов начальствовал ею, а другой оставался в Риме для управления общественными делами. Если в поле были две отдельно действовавшие армии, то каждою начальствовал консул. Наконец, если обе армии соединялись, то каждый консул начальствовал обеими поочередно в продолжение суток.
В 498 году внутренние смуты и война с латинянами послужили поводом к первому учреждению звания диктатора. С этого времени, в случаях особенной важности или крайней опасности, когда сенат и народ усматривали необходимость единства власти, обыкновенно был избираем диктатор, имевший полную власть набирать и распускать войска, объявлять войну и заключать мир, и проч., но только до минования опасности и обыкновенно, не долее 6-ти месячного срока, по истечении которого был обязан дать сенату отчет в своих действиях и в употреблении своей власти. Диктатор избирал себе сам, а иногда сенат или народ назначали ему товарища и помощника в звании начальника конницы (Magister equitum), так как сам диктатор считался непосредственным начальником главного рода войск — пехоты.
Набор войск производился, со времени введения народного правления, следующим образом: сенат определял число войск, долженствовавших быть набранными, и в назначенный день в Капитолии, а со времени учреждения народных трибунов (493 г.) большею частью вне городских стен, на Марсовом поле, один или оба консула, смотря по числу армий, производили, между собранными гражданами определенных для службы лет, набор первоначально в пехоту, а потом в конницу. По окончании набора, новонабранные воины приносили, сначала каждый порознь, а потом все вместе, присягу в верности республике и долгу, в повиновении начальникам, единодушии и мужестве. Народонаселение Рима умножилось уже до того, что в год введения народного правления (509 г.) простиралось до 440.000 чел., из коих т.е. 110.000 считалось совершеннолетних, способных, по закону, к военной службе.
В первые три века от основания Рима (754-450) римляне не имели других войск, кроме своих собственных, составленных из римских граждан: ибо редко имели союзников, а жителей покоренных городов и земель обыкновенно переселяли в Рим и давали им права римского гражданства, чем вознаграждалась убыль народонаселения от войны и побежденные были соединяемы в один народ с победителями. С 4-го же века по основании Рима или с половины 5-го века перед Р. Х. римляне начали употреблять, сверх собственных войск, войска своих союзников (Socii) — жителей городов латинских или Лация, и других. Оставляя союзникам собственные их законы и образ правления, они набирали между ними союзные легионы, которые имели одинаковые с римскими состав и устройство. Сенат назначал число войск, долженствовавших быть набранными между союзниками, место и время их сбора, и затем набор оных производился в одно время с набором римских войск и в таком же точно порядке, чрез сановников, нарочно для того посылаемых сенатом.
Из всего вышесказанного следует, что римские войска, набираемые весною перед самым походом, распускаемые осенью по окончании его и служившие на собственном содержании, были, подобно греческим до 4-го века, войсками временными и имели те же недостатки в смысле военном и государственном. Они не могли удаляться на большие расстояния от Рима, совершать дальних и продолжительных походов, одерживать прочных успехов, содержать покоренных народов в повиновении и утверждаться в их землях. Недостаток войск, постоянно содержимых правительством, при внутренних распрях патрициев с плебеями лишавших правительство возможности обращать все силы Рима против внешних врагов, был причиною, что покоренные народы беспрестанно восставали и нередко доводили Рим до самого крайнего положения, и что при всем превосходстве римлян над их врагами в устройстве войск и военном деле, при всем мужестве и храбрости. их, власть Рима распространялась и силы его возрастали весьма медленно.
Но война римлян в веиентянами и почти 10-ти летняя осаа первыми города Веий (404-395) послужили поводом к некоторым важным нововведениям в военных: устройстве и учреждениях римлян, и потому составляют замечательную эпоху в истории их. Важнейшим в числе этих новых учреждений было введение выдачи войскам денежного жалованья, продовольствия и оружия. Твердо решась покорить богатый, сильный и крайне неприязненный Риму город Веий, и предвидя, что оборона его будет упорная, а осада трудная и продолжительная, сенат римский, сам собою, без всякого требования со стороны народа, постановил, перед самым началом войны (в конце 405 или начале 404 годов), что пехота будет впредь получать из общественной казны денежное жалованье, а два года спустя (в 402 г.) даровал тоже преимущество и коннице. Жалования первоначально было назначено по 3 асса (около 6 ½ или 7 к. серебром) в сутки на каждого пешего воина, вдвое более низшим военачальникам и втрое — римским всадникам. После осады Веий, как пехоте, так я коннице начали во время войны выдавать также продовольствие, а пехоте сверх того и оружие. Продовольствие людям выдавалось хлебом в зерне, который войска сами уже перемалывали ручными мельницами и пекли из него на угольях хлеб (или правильнее лепешки). Таким образом, римские войска из временных сделались постоянными, хотя еще не вполне, и правительство, не имея более надобности распускать их, получило возможность предпринимать походы и войны, более отдаленные, продолжительные и важные, нежели прежде.
К всему вышесказанному должно присовокупить еще нижеследующее:
До 17-ти летнего возраста молодые граждане тех классов, которые имели право служить в войске, назывались тиронами (Tyrones) или новиками, и были непрерывно и тщательно приуготовляемы к военной службе, обыкновенно на Марсовом поле, под надзором и руководством военачальников и опытных воинов, не одними гимнастическими, но преимущественно военными упражнениями. Упражнение эти состояли в изучении военных: стойки, ходьбы и бега, сказании чрез преграды, влезании на высоты, плавании, действовании всякого рода оружием, ношении больших тяжестей и проч. Такого же рода, но более усиленными и разнообразными военными упражнениями были занимаемы и совершеннолетние граждане, и войска в свободное от службы время.
В этом периоде римляне редко имели более двух армий в поле в одно время, и сначала редко более двух, а потом более четырех легионов в армии; легионы же были силою, сначала в 3.300, а потом от 5.100 до 5.400 чел. (в том, числе легкая пехота и конница). Поэтому числительная сила одной римской армии простиралась первоначально от 3.300 до 6.600 чел. а позже до 20-22.000 человек.
Военачальниками в легионах были: 1) легаты пли посланные, называемые так потому, что со времени введения народного правления были избираемы сенатом и назначаемы состоять во время войны или похода при консуле, в случае отсутствия, болезни или смерти его временно начальствовать армиею, заседать в военном совете и представлять при армии доверенное лицо сената; 2) военные трибуны, которых до Сервия Туллия было по 3, а со времен Сервия Туллия по 4 (1 старший и 3 младших) на каждый легион, по одному с каждой трибы. С 444-го же года, в тех случаях, когда при распрях патрициев с плебеями, народные трибуны препятствовали набору войск, патриции противодействовали тому, ежегодно избирая военных трибунов между плебеями. Таким образом, с 444-го года в продолжении почти 80-ти лет (363 г.), за исключением нескольких диктаторов и консулов, войсками большею частью начальствовали военные трибуны, числом обыкновенно 6. Военные трибуны были избираемы, до 363-го года — консулами или диктаторами, а с 363-го года — народом. Прочими военачальниками были: 3) центурионы, назначаемые полководцем по выбору трибунов, — 4) подцентурионы, назначаемые трибунами по выбору центурионов и 5) декурионы. Частными военачальниками конницы были декурионы и поддекурионы. Союзными легионами начальствовали префекты, назначаемые полководцами.
Сначала сенат раздавал римским воинам земли побежденных народов; но, со времени введения денежных окладов жалованья, раздача земель была прекращена. Жалованье выдавалось за полный поход, хотя бы воины служили в поле и менее 6-ти месяцев. Из жалованья производился вычет за продовольствие, — одежду, оружие и ставки. Союзные войска жалования не получали, но им выдавалось: пехоте — продовольствия столько же, а в коннице — продовольствия и фуража менее, нежели римским войскам.
Военные тяжести при войске в походе состояли из оружия, поклажи и продовольствия, носимых воинами на себе, и из повозок и вьючного скота с ставками и нужными военными запасами и принадлежностями. Римляне считали и называли военные тяжести препятствиями (impedimenta) для войска я потому старались, по возможности, переносимые воинами на себе — увеличивать, а перевозимые за войсками — уменьшать.
В продолжение всего этого периода римские войска отличались превосходными воинскими духом я порядком, которые были неослабно поддерживаемы чрезвычайною строгостью военных законов и поощряемы почетностью и щедростью наград. Римские легионы были всегда непобедимы, когда в них соблюдался строгий воинский порядок, и тогда только подвергались поражениям, когда полководцы допускали ослабление его. Наказания за военные преступления состояли: 1) в смертной казни отсечением головы, совершаемой как над отдельными лицами, так и над целыми частями войск, в которых казнили 10-го человека, а иногда и более, что называлось децимацией. (decimatio), 2) в телесных наказаниях, 3) в денежных пенях и 4) в посрамлении. Награды за отличия и заслуги военные состояли, для простых воинов и низших военачальников — в производстве в высшие классы войск и чины, в увеличении жалованья, в различных дарах: богатом оружии, венках и венцах, ожерельях и проч., раздаваемых в присутствии целого войска или народа, в даровании различных льгот и преимуществ, и проч. а для полководцев — в большом триумфе (triumphus) и малом. (ovatio).
В заключение должно упомянуть о некоторых военных обычаях, бывших уже с самых первых времен в употреблении у римлян. Так войну они объявляли через фециалов или жрецов, нарочно для того учрежденных Нумою Помпилием в числе двух, но впоследствии постепенно умноженных до числа 5-ти, 10-ти и более. Фециалы были отправляемы к тем народам, со стороны которых римляне считали себя оскорбленными, требовали от них удовлетворения и, в случае отказа, бросали на их землю окровавленное копье, что и означало торжественное объявление войны. Перед началом каждой войны и каждой битвы римляне, подобно грекам, совершали религиозные обряды: моления, жертвоприношения, наблюдения над полетом птиц и внутренностями животных, и. т.п. Войско, по объявлении ему полководцем о намерении своем вступить в битву, подкрепляло себя пищею, вооружалось, строилось в боевой порядок и затем нападало на неприятеля с боевым криком (barritus), при звуках военной музыки. После битвы, в случае победы, вся добыча была собираема и распределяема по установлению, с величайшими порядком и справедливостью.

§ 105. Различные роды войск, вооружение, строй и образ действий их.

Главным, многочисленнейшим и лучшим родом войск у римлян была пехота. По вооружению и образу действий она была тяжелая и легкая. Вообще до осады Веий граждане более достаточные были вооружены лучше и тяжелее и составляли тяжелую, а граждане бедные, вооруженные хуже и легче, легкую пехоту. Должно полагать, что в первые времена легкой пехоты было более, нежели тяжелой. Со времени разделения Сервием Туллием народа на классы, я войска были также разделены на 5 классов, отличавшихся один от другого вооружением, строем и образом действий. Первый или богатейший имел, подобно греческим гоплитам, полное оборонительное и нападательное вооружение: шлемы, грудные латы или кольчуги, ножные латы, щиты, мечи и длинные копья, 2-й класс не имел ножных лат, 3-й ни грудных, ни ножных, а 4-й шлемов,5-й же класс был вооружен, подобно греческим псилам, одним метательным оружием, а оборонительного не имел вовсе.
Конница у римлян была малочисленнейшим и худшим, хотя и почетным, родом войск. До Сервия Туллия она составляла 1/10, а со времен Сервия Туллия с небольшим 1/13 числа пехоты. Причинами такой малочисленности et, в сравнении с пехотою, были: недостаток лошадей у римлян, гористые свойства Италии и предпочтение, оказываемое римлянами пехоте перед конницею. По тем же причинам конница римская всегда была весьма посредственной доброты и гораздо хуже римской пехоты. Сна чала она имела вооружение весьма простое и легкое: небольшой кожаный щит, длинное, легкое и гибкое копье и меч. С ходом времени вооружение ее сделалось сложнее, тяжелее и лучше, состояло из шлемов, грудных и ножных лат, щитов, мечей и копий. Последние были довольно легки и одинаково удобны для действий как тяжелой, так и легкой конницы, и даже, в случае надобности, в пешем строе.
Вообще первоначальное вооружение римских войск было сходно с вооружением войск греческих и, вероятно, заимствовано римлянами, также как и латинянами, у италийских греков. Это тем вероятнее, что римляне с самых первых времен существования Рима всегда заимствовали у народов, с которыми воевали, все, что находили у них лучшего в вооружении и устройстве войск. Так, например, уже в первых войнах с сабинянами, Ромул заимствовал у них большие их щиты, которыми заменил прежние малые или аргивские.
Первоначальные: строй, образ действий и вообще тактика римских войск были, также, как и вооружение их и, вероятно, по тем же причинам, подобны греческим. Легион, разделенный на 3 (по числу триб) большие части или отделения и на 30 меньших иди центурий, строился и действовал подобно греческой фаланге. Четыре первые класса войск, составляя тяжелую пехоту, стояли один вплоть позади другого в 2 и иногда в 3 шеренги каждый, — 5-й же класс, составляя легкую пехоту, действовал в рассыпную и определенного места в строе не имел. Таким образом легион имел в глубину — от 8 до 12 шеренг, во фронте же — 3-х тысячный от 250 до 375, а 4-х тысячный от 333 до 500 рядов. Конница располагалась обыкновенно по флангам тяжелой пехоты.
Но одинаковые причины имели у греков и у римлян совершенно различные действия и последствия. При одинаковой, и в Греции, и в Италии, гористой, пересеченной местности, греки навсегда сохранили, римляне же, напротив, вскоре изменили и вооружение своих войск, и строй, и образ действий их в виде фаланги. Убежденные в необходимости часто раздробляться на мелкие отделения, иметь большее число легкой пехоты и возможность несколько раз сряду возобновлять бой со свежими силами, римляне не могли свыкнуться с совершенно неспособным в тому, хотя твердым и непроницаемым, строем в виде фаланги и мало по малу начали совершенствовать его, стараясь придать ему более ломкости, удободвижимости и средств вредить неприятелю издали и возобновлять несколько раз бой. С этою целью они причислили 4-й класс воинов в легкой пехоте, а первые три класса начали строить в тря линии так, что воины 1-го, как надежнейшие, находились в 3-й, задней, 2-го во 2-й, а 3-го в 1-й линиях, и что в каждой линии центурии строились с известными промежутками, для большего удобства прохождения одной линии сквозь другую. Это был первый усовершенствованный строй легиона по центуриям, употреблявшийся уже, как кажется, в первые времена по учреждении народного правления (с 509 г.). Позже этот строй был еще усовершенствован тем, что центурии в 3-х линиях тяжелой пехоты стали строить с промежутками, равными длине их фронта и притом в шахматном порядке, для удобства прохождения центурий задних линий сквозь промежутки передних целым фронтом, без вздваивания. От этого строй в шахматном порядке и был назван квинкуциальным (quincuncialis) или шахматообразным. Он впервые был введен, как полагают, знаменитым диктатором Фурием Камиллом во время осады Веий (в 395 г.) и в главных основаниях сохранялся в неизменность до пунических войн.
Вместе с изменением строя легиона изменилось и вооружение войск, преимущественно тяжелой пехоты. Длинные и тяжелые греческие копья были заменены более короткими и легкими (hasta), и тяжелыми полукопьями или дротиками (pilum). Те и другие могли быть употребляемы и как ручное, и как метательное оружие, были гораздо удобнее для действий в горах и лесах, нежели греческие копья, я вместе с тем имели все нужные условия для удобного действия против конницы. В легкой пехоте, за исключением стрелков и пращников, луки и пращи были заменены легкими дротиками. Наконец употребление мечей, как главного оружия для решения боя, стало постепенно более и более распространяться и укореняться у римлян.
Изменением и усовершенствованием вооружения, точно также, как и строя своих войск, римляне были много обязаны Камиллу. Так, между прочим, при втором нашествии на Рим галлов (366 г.), чтобы ослабить страх, внушаемый ими римским войскам, он дал последним новое вооружение, более сообразное с вооружением и образом действий галлов. Зная по опыту, что главным оружием галлов были большие, тяжелые мечи, а опаснейшим мгновением битвы с ними — первый натиск их, он дал римским воинам стальные шлемы, щиты, окованные по краям железом, и длинные полукопья или дротики, и научил их сверх того, как искуснее и успешнее действовать последними в рукопашном бою с галлами.
В конце этого периода (в половине I V века пред P. X.), строй и образ действий легиона и различных родов войск в нем, в порядке квинкунциальном, были нижеследующие:
Воины 2-го класса стояли уже не во 2-й, а в 1-й линии, почему и были названы принципами ( principi ), — вои н ы 3-го класса — во 2-й линии и от гаст, которыми были вооружены, названы гастаталги (hastati), — а воины 1-го класса — в 3-й линии и потому названы триариями (triarii). Принципы, гастаты и триарии составляли тяжелую пехоту легиона, в числе 3.000 человек. В этом числе, триариев было, как кажется, всегда 600 человек. Принципов же и гастатов вместе 2.400 чел., а порознь каждых иногда более, иногда менее 1,200 человек. Воины 4-го и 5-го классов, называвшиеся, первые — рорариями, а последние акценсами, составляли легкую пехоту, в неодинаковом числе, от 1.000 до 1.600 челов., — в обыкновенном строе образовали две задние линии, в бою же действовали в рассыпную и определенного места не имели. Каждая линия тяжелой пехоты делилась на 15 центурий, а каждая центурия принципов и гастатов состояла из 2-х центурионов, 60 воинов, одного трубача и одного знаменоносца, всего из 64 человек и строилась в 10 рядов во фронте и 6 шеренг в глубину. Центурии триариев имели вдвое менее рядов и протяжения во фронте, но туже глубину. Промежутки между центуриями были равны длине фронта последних, а линия от линии находилась в расстоянии от 30 до 50 шагов. Центурии принципов и гастатов были располагаемы в шахматном порядке, последние против промежутков первых.
При легионе состояли: 300 чел. конницы и 300 чел. стрелков и пращников. Конница располагалась, в обыкновенном строе- по флангам тяжелой пехоты, а в бою — смотря по обстоятельствам, то на обоих флангах, то на одном, то позади пехоты. В бою она нередко спешивалась и этим иногда (как, например, в битве при Велитрах в 486 и при Сутрие в 379 году) даже решала победу. Стрелки и пращники, подобно легкой пехоте легиона, действовали в рассыпную и не имели определенного места.
Таким образом римский легион. в полном своем составе с начальствующими чинами, имел от 5.100 до 5.400 человек. Квинкунциальный строй его очевидно и значительно превосходил во всех отношениях строй греческой фаланги и справедливо должен быть призван важным усовершенствованием в тактике римских войск.
Общий строй римской армии был подобен строю легиона, т.е. армия строилась большею частью в две линии с резервом, имея конницу по флангам. Иногда случалось, однако же, что между двумя линиями пехоты был располагаем резерв из пехоты и конницы, триарии были оставляемы в стане позади армии, для охранения его, конница была располагаема между линиями пехоты, либо за флангами или срединою их и т.п.
Со времени изменения строя римского легиона в строй по центуриям и квинкунциальный, армии римские, особливо более многочисленные, нежели обыкновенно, редко могли находить совершенно ровные и открытые места для боя. А потому с этого времени битвы римлян представляют более примеров применения расположения и действий войск к различным видам местности и в них часто усматривается расположение римских армий флангами к рекам, горам и лесам, в долинах и на высотах. Впрочем, действия римских армий в бою были еще очень просты. Римляне производили нападения свои обыкновенно в параллельном боевом порядке и в случае превосходства своего в силах — большею частью обоими. своими крылами, в одно время или последовательно, на оба крыла неприятеля, во фланг и в тыл, посредством захождения, для того, чтобы охватить и со всех сторон окружить неприятельское войско. В случае же превосходства сил на стороне неприятеля, они старались достигнуть той же цели посредством особо назначаемых для того отрядов, обыкновенно конных, скрытно посылаемых в обход или располагаемых в засаде. Иногда они производили также нападения в строе на подобие клина — на средину неприятельского войска, с целью прорвать ее и разбить оба крыла отдельно. Нападений же в косвенном боевом порядке на один из флангов неприятельского войска не усматривается. Каков впрочем ни был образ нападения римских армий, отличительными чертами битв римлян уже с самых первых времен вообще были: во 1-х, то, что битвы эти почти всегда были наступательные, а не оборонительные, так как у греков; по крайней мере римляне всегда старались сами первые нападать на неприятеля, — и во 2-х, то, что в битвах главные: внимание и усилия римлян были обращаемы на беспрерывные поддержание и возобновление боя свежими силами. В этом заключается существенное отличие римской тактики от греческой и значительное превосходство первой над последнею.
Что касается походных движений и порядка расположения войск в станах, то в продолжение всего этого периода римляне имели о них, как кажется, еще весьма несовершенные понятия. В станах они располагались первоначально под открытым небом, позже в ставках из овечьих шкур, а в зимних походах, со времени осады Веий, в шалашах, но без всякого определенного, постоянного порядка. Притом как в станах, так и в походных движениях они не соблюдали надлежащих мере предосторожности, от чего нередко подвергались нечаянным нападениям или попадали в засады. Вообще полевая, охранная служба легких войск еще была у них в большом несовершенстве. Зато, с другой стороны, римская армии отличались быстротою своих движений и строгим воинским порядком, который соблюдали как на походе, так и в станах. Они легко могли производить и часто производили движения весьма быстрые и усиленные, хотя и не очень дальние; ибо круг военных действий римлян в этом периоде ограничивался еще пространством не далее 100 верст от Рима — к северу, востоку и югу.

§ 106. Фортификация, полиорцетика и военное искусство вообще

Фортификация и полиорцетика были еще мало развиты у римлян в этом периоде, хотя правила их, более или менее заимствованные у народов Италии и италийских греков, были известны римлянам уже с ранних времен.
Так, не смотря на ранний обычай располагаться каждую ночь в укрепленных станах, римляне, по свидетельству Тита Ливия, до самой войны с Пирром, в начале 3-го века перед Р. X., станы свои располагали весьма неправильно. Укрепления станов состояли из земляной насыпи со рвом впереди, тыном, утвержденным на гребне вала, и с выходами или воротами. Станы свои римляне располагали преимущественно на ровных и открытых местах, либо на отлогих скатах, но иногда и на высотах или пересеченной местности.
Искусство укрепления городов было развито у римлян более, нежели искусство укреплять станы и брать города осадою, но имело общие ему у всех народов древности черты. Обширнее, лучше и. важнее всех были, как естественно, укрепления Рима. По свидетельству Тита Ливия и Дионисия Галикарнасского, первым действием Ромула при основания Рима было начертание (посредством борозды, проведенной сохою), на горе Палатинской, четвероугольника, на краях которого долженствовали быть возведены стены, а внутри — здания нового города. При этом на боках четвероугольника назначены были места для 4-х городских ворот, а впереди и позади черты, назначенной для городских стен, оставлено пустое пространство (pomoerium), на котором запрещено внутри — строить дома, а извне — возделывать землю. Стены Ромулова четыреграннаго Рима, (Roma quadrata) были не иное что, как земляной вал с тыном и рвом. Тарквиний Приск оградил Рим каменными стенами и башнями, и в 614 году начал постройку знаменитого Капитолия или замка (цитадели) Рима на Капитолийском холме (прежде сатурновом, часть которого называлась Тарпейскою скалою). При Сервие Туллие Рим уже был обширным и сильно укрепленным городом, расположенным, сверх Палатинской горы, на шести других, окружавших ее холмах (почему и назван седмихолмным, Urbs septicollis seu septimontium). Вообще хорошим и сильным укреплениям своим Рим был весьма много обязан царям, которые ничего не жалели ни для украшения, ни для укрепления его, и большую часть общественных: добычи и казны употребляли на эти два предмета. Тарквиний Гордый, расточительностью своею, между прочим, и на них, даже истощил общественную казну и, предприняв, для пополнения ее, несправедливую осаду богатого города Ардеи, подал тем недовольным им римлянам повод в изгнанию его со всем его родом (509 года). Капитолий окончен постройкою уже по уничтожении царской власти. Он состоял собственно из трех храмов: Юпитера, Юноны и Минервы, отделенных один от другого стенами, и имел всего до 200 футов длины и 185-ти ширины. В 390-м году Рим и укрепления его, за исключением Капитолия, были разрушены галлами, но вскоре потом восстановлены.
Неприятельские города римляне первоначально брали преимущественно внезапным нападением, приступом посредством эскалады или всхода на стены по лестницам, образуя из щитов черепаху, или же разного рода военными хитростями. Но вскоре они начали, для овладения ими, постепенно употреблять различные искусственные работы и средства, как-то: подкопы, штурмовые щиты (первые употреблены в l-й раз при осаде Фиден, в 617 году, а последние — при осаде Суессы-Пометии, в 502 году), и др. За всем тем и не смотря на частые осады, которые они были принуждены производить, полиорцетическое искусство у них до самой осады Веий развивалось довольно медленно. Продолжительность самой осады Веий, сверх силы этого города и мужественной, упорной и искусной обороны его жителей, доказывает также и то, что римляне в это время были еще не весьма искусны в полиорцетике. Осада Веий весьма замечательна, впрочем, тем, что в ней они впервые начали устраивать контр — и циркумвалационные линии, и насыпи (agger) для прикрытого подступа в городским стенам. На 9-й год осады (395) Веий были взяты Камилдом посредством подземнаго хода в средину города и храма Юноны, служившего ему замком или цитаделью. Co времени осады Веий успехи полиорцетики у римлян становятся несколько быстрее и значительнее; — но полные: развитие и усовершенствование ее произошли уже в следующем периоде, во время и особенно после пунических войн.
С достоверностью неизвестно, но очень вероятно, что в пространстве времени от осады Веий до войн с самнитянами (395-343) римляне начали впервые употреблять при осадах катапульты, заимствовав их у сицилийских греков, у которых они были в употреблении со времени изобретения их, по свидетельству Диодора сицилийского, в 397-м. году или около того временя, Дионисием сиракузским старшим. Стенобитные же орудия римляне начали употреблять позже.
Сообразив все, что сказано выше о различных отраслях военного искусства у римлян в этом периоде, о состояния его вообще в это время можно сделать нижеследующее заключение:
Особенные склонность и способность римлян к войне, необходимость вести ее для собственных усиления я защиты против многочисленных врагов, беспрерывные войны, бывшие следствием того, многообразная военная опытность, приобретенная в них, и постоянное стремление римлян к усовершенствованию всего, что относилось к войску и военному делу — все это, вместе взятое, было причиною, что военное искусство у римлян уже в этом периоде получило превосходные основания и, говоря вообще, сделало, в особенности со времени осады Веий, довольно значительные успехи, а около половины 4-го века перед P. X. находилось уже на довольно высокой степени развития и совершенства, по крайней мере сравнительно с состоянием его в тоже время у народов Италии и италийских греков. В некоторых же отраслях своих, особенно в тактике, оно сделало даже большие успехи и едва ли не стояло уже выше военного искусства греческого. Так легион уже в конце этого периода имел важные преимущества над греческою фалангою: 1) в государственном отношении — тем, что устройство его находилось в теснейшей связи с политическим и гражданским устройством Рима и с воинственными правами, обычаями и духом римлян, соединяло в себе все выгоды в отношении к внутреннему управлению Рима и вполне соответствовало устройству, образованию и управлению вооруженных сил его, и 2) в тактическом отношении — превосходными: вооружением и обучением воинов, тесным соединением всех родов войск в одно нераздельное, самостоятельное целое, ломкостью, гибкостью и удободвижимостью своего строя и отличною способностью своею поддерживать и возобновлять бой взаимными: подкреплением и сменою линий.

II.
Войны римлян.

§ 107. Войны при царях (754-509).

С самого основания Рима и в продолжение всего этого периода римляне вели почти беспрерывные войны с ближайшими соседственными народами средней Италии: сабинянами, эквами, волсками, латинянам, герниками, аврунками и этрусками, а с 389-го года и с галлами, водворившимися в северной Италии.
В самом начале, войны эти были не иное что, как набеги, производимые: римлянами на земли и городки ближайших их соседей, с целью грабежа, а этими последними — на Рим и его земли, в отмщение за грабежи и хищничества римлян. При этом римляне, отбив у соседей хлеб, скот и нужных для своего усиления пленников, возвращались с добычею в Рим, или же нападали на ближайшие городки, стараясь взять их, не осадою или обложением, но приступом, хитростью либо изменою. Если они успевали в этом, то или разрушали города, или ставили в них гарнизоны, или переселяли жителей их в Рим. В случае же неуспеха возвращались, по истощении продовольствия, в Рим, разграбив и разорив край. При набегах соседей, они смело шли им на встречу, вступали с ними в бой и большею частью с успехом отражали их и принуждали к миру. Таким образом они, даже в в обороне, действовали преимущественно наступательно и окончательный успех был почти всегда на их стороне. За всем тем до Тулла Гостилия, 3-го римского царя (679-640), войны их, кроме выгод, приобретаемых. грабежом, взятием нескольких ближайших городков, основания по близости нескольких поселений и умножения числа римских граждан пленниками и переселенцами, никаких важных и прочных результатов не имели.
Но война, происшедшая, вскоре по воцарении Тулла Гостилия, между римлянами и жителями Альбы-Лонги, главного города латинян, имела уже, по своим последствиям, большее значение и в политическом, и в военном отношениях. В самом начале война эта была решена единоборством в пользу римлян (676) и имела следствием подданство им альбанцев. Но три года спустя (673), царь или вождь альбанцев, Метий Суффетий. втайне возбудил фиденатов и веиентян против римлян, обещая в битве обратить оружие свое против этих последних. Фиденаты и веиентяне вооружились и собрали войска свои в Фиденах. Узнав об этом, Тулл Гостилий перешел с римскими и альбанскими войсками через реку Анио и в происшедшей при Фиденах битве разбил веиентян и фиденатов. За измену же Метия Суффетия во время битвы, он казнил его, а город Альбу-Лонгу вскоре после того взял и стены ей: о разрушил, а жителей переселил в Рим (673).
Покорение римлянами Альбы Лонги было первым шагом к распространению ими своей власти в Италии. С этого времени они начали стремиться к проставлению Рима в главе союза латинских городов, а сообразно с тем и войны их стали отличаться от предшествовавших отчасти тем, что ведены были силами болев значительными и с целью более важною, и что круг военных действий римлян уже несколько распространился против прежнего. Но, как и прежде, войны римлян имели характер набегов и окончательный успех в них оставался почти всегда на стороне римлян. Общим же результатом их было утверждение римлянами власти своей над Лацием.
Вообще войны римлян при царях были свойства преимущественно наступательного, ведены с большими энергиею и решительностью, и ознаменованы почти постоянными успехами, чему главными причинами были: единство царской власти, хотя и ограниченной сенатом и народом, высокие личные дарования римских царей, единодушие римлян я первое, сильное развитие страстей я деятельности их, при отличном с самого начала военном устройстве их.

§ 108. Войны римлян со времени введения народного правления до осады Веий (509 405).

По уничтожении царской власти и введении народного правления, беспрестанные и жестокие распри патрициев и плебеев, и происходившие от того внутренние смуты, ослабив внешнюю военную деятельность Рима, изменили отчасти и характер войн его. Пользуясь раздорами римлян, союзники Рима беспрестанно отлагались от него, составляли между собою и с другими народами средней Италии сильные союзы против него и нападали на римлян в собственных их владениях и иногда на самый Рим. Близкая опасность пробуждала однако же в римлянах чувства любви к отечеству и единодушия, и предводимые доблестными и искусными вождями, они успевали отражать врагов и даже неоднократно одерживали над ними блистательные успехи. Но распри и смуты, затем снова возраждавшияся между ними, препятствовали им пользоваться этими успехами и одерживать новые, дальнейшие и, таким образом, при недостатке постоянных войск, войны их в эти с небольшим 100 лет были уже свойства преимущественно оборонительного, сохраняя впрочем прежний характер набегов и, по прежнему, и в самой обороне являя смелые наступательные действия против неприятеля.

109. Война с веиентянами и осада Веий (404-395).

В 405 году римляне решились раз на всегда положить конец беспрерывным козням веиентян в средней Италии против Рима и нападениям их на него и на римские земли. С этою целью положено было осадить и взять Веий — предприятие весьма трудное: ибо Веий, многолюднейший город в Этрурии, был сильно укреплен и местностью, и искусством, снабжен на несколько лет продовольствием и со стороны жителей его должно было ожидать упорнейшей и продолжительной обороны. Но римляне не устрашились этого и приняли все меры для деятельнейшего и успешнейшего ведения осады и войны. Набрано было многочисленное войско, составленное большею частью из вольнослужащих, — сенат положил выдавать пехоте жалованье и в 404 году римское войско, предвидимое 6-ю военными трибунами, осадило Веий. Сначала осада шла медленно, потому что римляне были принуждены отрядить против волсков часть войска, ко-торая воротилась тогда только, когда, разбив волсков в двух битвах, взяла и разрушила один из их городов, Артену. Веиентяне, усилив укрепления города и храма Юноны, встретили римлян упорнейшим сопротивлением. He надеясь взять Веий открытою силою, военные трибуны решились принудить город этот к сдаче голодом и для этого окружили его циркум- и контрвалационными линиями, положив продолжать осаду и в зимнее время, и расположив войска на зиму в шалашах. Веиентяне производили частые и сильные вылазки, и нередко ночью разрушали осадные работы римлян. В одной из таких ночных вылазок, они нанесли римлянам большой урон в людях и сожгли все осадные машины их. При вести об этом, часть достаточных граждан Рима добровольно вызвалась поставить и образовать конницу, а плебеи — служить в пехоте, обещая возвратиться из под Веий не прежде, как по взятии этого города. Сенат, в благодарность за то, установил и коннице, подобно пехоте, производить денежное жалованье, а плебеям, добровольно вызвавшимся на службу — считать года оной подобно войскам, служившим по набору. По прибытии под Веий, новое римское войско не только восстановило разрушенное, но и сделало новые работы и машины, и деятельно повело осаду (402). Вскоре однако римляне претерпели неудачу вследствие несогласий, произшедших между двумя военными трибунами, начальствовавшими под Веиями, М. Сергием и Л. Виргинием. Фиденаты и фалиски соединили свои силы и напали со стороны поля на ту часть римской контрвалационной линии, в которой начальствовал Сергий. В тоже время осажденные произвели сильную вылазку. Виргиний не поддержал Сергия и войска последнего, разбитые, бежали в другую часть укрепленных линий, большею же частью и с ними сам Сергий — в Рим (401). Затем в продолжение двух следующих лет (400-399) осада Веий производилась медленно и без особенно примечательных событий: римляне не претерпевали поражений, но и не одерживали успехов. В 398 году капенаты и фалиски напали на укрепленные линии римлян, и в тоже время веиентяне произвели вылазку; но те и другие были отражены с большим уроном. В 397 г. Римляне разорили земли капенатов н фалисков, а в 396 году с уроном отразили тарквинян, вторгнувшихся в римские владения для грабежа. Но в 395 году двое из 6-ти военных трибунов, Титиний и Генуций, посланные против капенатов и фалисков, попали, по излишней запальчивости и собственной неосторожности, в засаду и претерпели поражение. Весть об этом, увеличенная молвою, произвела, такой страх в римском войске под Веиями, что оно почти все разбежалось, и в Риме с ужасом ждали уже нападения капенатов и фалисков. В этих трудных и опасных обстоятельствах избран был в диктаторы Фурий Камилл, которого, по словам Тита Ливия, сама судьба предназначила для взятия Веий и спасения отечества. Камилл был уже перед тем военным трибуном и отличился редкою храбростью и замечательными военными дарованиями. С назначением его, немедленно и Римляне ободрились, и дела приняли другой оборот. Строго наказав воинов, малодушно бежавших из под Веий, он набрал новое войско, усилил его союзными войсками латинян и герников, пошел против капенатов и фалисков, и не только разбил их, но овладел их станом и богатою добычею в нем. Затем он повел войско свое под Веий и стеснил обложение этого города, восстановив и в римском войске, и в его действиях строгий порядок, прекратил малые и бесполезные стычки, ежедневно происходившие на пространстве между городом и римскими укрепленными линиями, заставлял войска производить работы нужные и полезные, и устроил много новых укреплений. Убедясь однако, сколько труда и опасности представляло овладение городскими стенами приступом, в щадя жизнь римских воинов, он начал устраивать подземный ход в середину храма Юноны. Для ускорения и облегчения работы, он разделил работавших на 6 смен, каждая из которых рыла землю, днем и ночью, в продолжение 6-ти часов. Когда подземный ход был подведен под храм Юноны, Римское войско устремилось со всех сторон на приступ городских стен, и между тем, как веиентяне были заняты отражением его, отряд отборнейших воинов, вскрыв подземный ход, овладели храмом Юноны, напал на веиентян с тыла и отворил римскому войску ворота. Ворвавшись в город, римляне произвели в нем жестокое кровопролитие, которое кончилось бы истреблением всех веиентян, если бы человеколюбивый Камилл не повелел щадить безоружных и сдававшихся в плен. Город был разграблен и обращен в римское поселение. Римляне овладели в нем несметными богатствами, а военнопленников продали в неволю (395). Покоритель Веий, Камилл был почтен триумфом, но вскоре, обвиненный народными трибунами в несправедливом назначении части добычи и во властолюбии, удалился в город Ардею.
Таков был конец войны с веиеитянами и осады Веий, представляющих сходство с троянскою войною и осадою Трои тем, что Веии также были осаждаемы около 10-ти лет и взяты наконец не приступом, а хитростью.

§ 110. 1-е нашествие галлов (389-388). Битва на реке Аллии.

Шесть лет спустя по взятии Веий (389), Рим впервые подвергся нашествию с севера новых, страшных врагов — галлов. Нашествие это было гораздо опаснее, нежели все набеги соседственных народов средней. Италии дотоле, и едва не сокрушило Рима совершенно.
Одно из племен сеннонских или кельтических галлов, уже давно поселившихся в северной Италии, вторглось, под предводительством вождя своего, Бренна, в Этрурию и осадило Клузий, город, с давних времен союзный с Римом. Жители Клузия просили помощи Рима. Римляне отказали им в войсках, но отправили трех послов из рода Фабиев к Бренну, дабы переговорами склонить его к снятию осады Клузия и к миру. Но высокомерные требования Фабиев Бренн отвергнул с равною гордостью и продолжал осаду Клузия. Тогда Фабии, нарушив права своего звания, побудили клузиян произвести вылазку и сами стали во главе их; но были узнаны в бою и Бренн потребовал от римлян удовлетворения за эту обиду. Римляне, вместо наказания Фабиев, назначили их военными трибунами и начали набирать войско. Тогда Бренн немедленно двинулся на Рим, с храбрым и опытным в военном деле войском, силою около 70-ти тысяч человек. Главные между римлянами виновники этой войны были избраны предводителями римских войск и с 40 тысячами оных, наскоро собранными и худо вооруженными, двинулись на встречу галлам, с такою же уверенностью в победе, как будто шли против обыкновенных своих врагов средней Италии. Оба войска сошлись на половине пути, на берегу р. Аллии. Римляне построились в боевой порядок левым флангом к Тибру, а правым к одной высоте, позади которой поставили отряд войск в засаде. Бренн напал первоначально на этот отряд, опрокинул и почти совершенно истребил его, а затем и все правое крыло римлян. Левое же, пораженное ужасом, рассеялось в беспорядке. Разбитое римское войско бежало через Тибр в Веий, а Бренн, взяв стан римлян, двинулся к Риму. Но опасаясь засады и подступа к неизвестному ему городу ночью, он расположился станом между рекою Анио и Римом. В Риме между тем распространился такой ужас, что все сокровища были поспешно отправлены в город Цэры, а большая часть жителей спаслась бегством. Сенаторы же и прочие правительственные лица заперлись в Капитолии со всеми, способными сражаться гражданами, какие только остались в Риме. На 4-й день после битвы при Аллии, галлы вступили беспрепятственно в Рим, несколько дней сряду грабили его и наконец сожгли и разрушили, после чего напали на Капитолий, но отраженные с уроном, обложили его половиною своего войска, дослав другую к Ардее для сбора продовольствия. Камилл, находившийся в это время в Ардее, ночью наскоро собрал в этом городе сколько мог войск, и внезапно напав на ту часть галлов, которая была послана к Ардее и расположилась по близости без всяких предосторожностей, почти всю ее истребил. Тогда римский сенат вызвал его из изгнания и назначил во второй раз диктатором. Присоединив к себе римские войска, спасишиеся, после битвы при Аллии, в Веий, и имея всего около 20.000 человек, Камилл двинулся к Риму. Здесь между тем галлы снова произвели приступ к Капитолию и снова были отражены. Обложение Капитолия продолжалось уже почти 6 месяцев. Между галлами сильно свирепствовали заразительные болезни, а римляне, заключенные в Капитолии, не вмели более продовольствия. Крайность положения вынудила их наконец вступить с галлами в мирные переговоры. Уже они согласились купить мир ценою 1.000 талантов золота, как вдруг в Риме явился Камилл с войском (388 г.), объявил, что не золотом, а мечом должно избавиться, от врагов и спасти Рим, и что он, как диктатор, уничтожает заключенный с галлами, без его ведома, договор. Следствием этого был жаркий и кровопролитный бой в самом Риме, кончившийся совершенною победою римлян. Галлы были разбиты, прогнаны, преследованы, в недальнем расстоянии от Рима вторично разбиты и большею частью истреблены, а остатки их совершенно изгнаны из римских владений.

§ 111.
2-е нашествие галлов (366 г.). Битва на реке Анио.

Новое нашествие галлов на Рим в 366 году, побудило римлян избрать Камилла, уже 80-ти летнего старца, в 5-й раз диктатором. Дав римскому войску новое вооружение, он двинулся против галлов и встретил их на берегу р. Анио, расположенных в неукрепленном стане, ибо они были уверены в победе. Камилл поставил набольшую часть своего войска на гребне высот, лежавших в недальнем расстояния от стана галлов, а главные свои силы расположил скрытно за скатом этих высот. Расположенный таким образом, он оставался в бездействии, как бы из робости, и выказывая только часть войска, до тех пор, пока не узнал, что большая часть галлов удалилась из стана для грабежа, а оставшиеся в нем, упившись вином, были не в состоянии сражаться. Тогда Камилл в следующую ночь послал легкую свою пехоту на левый фланг галлов с тою целью, чтобы она тревожила их стрельбою из луков, приведя их в расстройство и препятствовала им в порядке встретить римлян. Сам же Камилл со всеми остальными, многочисленными, тяжеловооруженными и хорошо-одушевленными войсками двинулся, по восхождении солнца, вперед и построился против галлов с фронта в боевой порядок. Галлы, действительно приведенные легкою римскою пехотою в расстройство, вышли на встречу Камиллу в большом беспорядке. Камилл напал на них в одно время с фронта и обоих флангов, и совершенно охватил.; опрокинул и разбил их, причем вооружение, данное им римским войскам, оказало большую пользу и было причиною малой потери римлян и огромного урона галлов. Остатки галлов бежали и были преследованы. а стан их, с богатою в нем добычею, взят римлянами.

§ 112. Война с тарквинянами, герниками и галлами (358). Битва Сулпиция с галлами.

В 358 году римляне, принужденные в одно и тоже время вести оборонительную войну против тарквинян, герников и галлов, избрали в диктаторы Каия Сулпицин Петика и поручили ему действовать против галлов, а консулам: Фабию — против тарквинян и Плавтию — против герников. Сулпиций, зная, что галлы не запаслись продовольствием, хотел медлением довести их до голода и охладить боевой пыл их, и потому строго запретил войскам своим завязывать с ними бой. Наконец однако же он не мог долее противиться неотступным просьбам войск своих, нетерпеливо желавших сразиться с галлами, и сделал для нападения на последних следующие распоряжения: вооружил 1.000 рабов, находившихся при войске, посадил их на вьючных мулов и лошадей, придал им 100 человек конницы, расположил их далеко впереди левого своего крыла, почти против правого фланга галлов, скрытно в засаде на лесистых высотах, и приказал им по условленному знаку показаться на фланге и в тылу неприятеля. Войско же свое он построил, по восхождении солнца, на равнине, ограниченной слева и справа высотами. Галлы напали сперва на правое, а потом на левое крыло римлян и оттеснили их. Но вскоре римляне, ободренные Сулпицием, напали на оба крыла галлов, пехотою с фронта, а конницею с флангов, и в свою очередь отразили и опрокинули их. В это самое время за правым крылом галлов показался отряд, находившийся в засаде. Опасаясь быть отрезанными от своего стана, галлы поспешно бросились к нему, но к ужасу своему уже нашли его занятым частью римской конницы, посланной Сулпицием, с самого начала битвы, в обход справа позади высот. Тогда галлы бросились к лежавшим вправо от них лесистым высотам, но встреченные отрядом, вышедшим из засады, большею частью были истреблены, а стан их с богатою в нем добычею достался в руки победителей.

§ 113. Войны римлян после осады Веий вообще.

Co времени осады римлянами Веий, в образе ведения ими войны и в самом характере войн их произошла важная перемена. Введение выдачи римским войскам жалованья, продовольствия и оружия, к которой осада Веий подала первый повод, доставило римскому правительству возможность вести войны более отдаленные и продолжительные и с целью более важною, приобретать успехи более значащие и достигать результатов более положительных и прочных, нежели дотоле. а потому с этого времени войны римлян уже не имеют прежнего характера набегов, но мало по малу начинают принимать характер более правильный и распространяться в объеме и размерах. Еще 52 года после взятия Веий (395-343) они были, как и в предшествовавшие 100 лет, преимущественно оборонительного в политическом отношении свойства, потому что в это именно время Рим внутри был в особенности сильно потрясаем распрями патрициев и плебеев, а извне, сверх нападений народов средней Италии, подвергался еще нашествиям галлов. Но, с ходом времени, римляне вполне восторжествовали над ближайшими соседственными народами, утвердили власть свою над ними и в 343 году уже были в со стоянии предпринять первую наступательную войну свою против самнитян, которая проложила им путь к завоеванию Италии.

§ 114. Общий вывод о войнах римлян и их характере, и об образе и искусстве ведения римлянами воины в этом периоде.

Рассматриваемые вообще, войны, веденные римлянами в этом периоде, были в политическом отношении оборонительного, а в военном наступательного свойства. Римляне, с самого начала, и в войнах, как и в битвах своих, любили предупреждать врагов нападением, и даже в обороне действуя наступательно, большею частью имели на своей стороне выгоды и преимущества предначинания и предупреждения, уравновешивавшие некоторым образом неравенство сил, и при превосходных своих, сверх того, устройстве, духе, порядке и единодушии воинских, почти всегда выходили из битв и войн победителями. Каждая война, удачно оконченная, не ослабляла, но более или менее усиливала их, а все, вместе взятые, чрезвычайно развивали воинственный дух их, способствовали приобретению ими многообразной военной опытности, усовершенствованию их в военном деле, соделанию из них воинственнейшаго народа древних времен и прочному основанию того могущества, которое в последствии покорило им полмира. В этом отношении войны римлян в этом периоде стоят несравненно выше междоусобных войн греков и вполне заслуживают внимания. Сами же по себе и в отношении собственно к образу и искусству ведения войны они представляют многие черты сходства с войнами, веденными в пределах Греции греками, довольно маловажны и, за некоторыми исключениями, ничего особенно замечательного не представляют Вообще, по наборе войск и объявлении неприятелю чрез фециалов войны, одна, редко более двух армий, силою от 6-ти или 7-ми до 20-ти или 22-х тысяч войск, под предводительством царя и позже консулов или диктатора, обыкновенно в самом начале быстро вторгалась в земли неприятеля или шла ему на встречу и боем решала войну, либо нападала на города и брала их приступом, хитростью или изменою, либо более или менее долго осаждала или всеми или частью сил, действуя в последнем случае другою частью оных оборонительно и преимущественно наступательно в поле. Грабеж неприятельскаго края служил первоначально целью войн, а позже, как и у всех вообще народов древности, средством отмщения неприятелю или принуждения его к битве, покорности или миру, но был употребляем их иначе? как по воле полководца. Запрещал он грабить — и никто не смел ослушаться, под страхом обвинения в непослушании и измене отечеству. Походы и самые войны римлян ограничивались сначала ближайшими окрестностями Рима и даже позже не распространялись далее 100 верст в окружности, продолжались же не более 6-ти месяцев, прекращаясь обыкновенно с наступлением осени; тогда войска возвращались в Рим и были распускаемы. Таким образом войны римлян были недальние и непродолжительные. Причинами этого было в 1-х то, что войска римлян до осады Веий состояли из граждан, вооружавшихся только на время войны или похода, служивших на собственном содержании и потом возвращавшихся к мирным занятиям;- во 2-х то, что внутренние смуты со времен учреждения народного правления не позволяли правительству употреблять против внешних врагов всех сил Рима, на дальних расстояниях и продолжительное время, — и в 3-х то, что войны римлян были оборонительного в политическом отношении свойства и ведены с ближайшими народами, нападавшими на римлян в собственных их пределах. Движения и действия были быстрые и решительные. Главною целью их был бой и решение оным войны. Поэтому соображения и действия тактические имели, как у греков, первенствующую важность, а те, которые выходили из круга их, были весьма ограничены и принадлежали более к разряду военных хитростей. Собственно же искусство ведения войны было еще мало развито у римлян.