ГЛАВА 1.
Ѳемистокл Аѳинеанин был Неоклов сын. Он пороки свой чинимые в малолетстве исправил великими добродетельми; так что никто его в том не превзошел, и немногие равными ему почитались. Но надлежит объявить о его житии сначала. Отец был у него знатной породы, которой женился на дочери жителя Ахарнанского, от которой родился Ѳемистокл. И понеже он неприятен был родителям, затем что очень своевольно жил, и нимало о доме не радел, то от отца от наследства выключен. Сие бесчестие не привело его в отчаяние, но паче возбудило в нем охоту к доброму житию. Ибо он довольно видя, что оного бесславия без великого рачения уничтожить не можно, всячески старался, чтоб республике оказать свои услуги, услужить друзьям и снискать добрую славу. Часто находился при примирении домашних ссор и при всенародных собраниях: никакое важное дело без него не делалось, и в скорости давал полезные советы. Он был поспешен в деле и вымыслах; ибо о настоящих делах, как говорит Туцидид, весьма праведно рассуждал и о будущих остроумно домышлялся: от чего в скором времени прославился.
ГЛАВА 2.
Он действительно служить начал в Корцирейскую войну: и когда его к правлению оной сделали главным начальником [Генералом] то не токмо в настоящую войну, но и в предбудущие времена городских жителей в военных действиях бодрейшими и храбрейшими учинил. И понеже доходы с рудокопных заводов от раздавания градоначальников ежегодно напрасно тратились, то он народу присоветовал, на те деньги построить сто кораблей. По состроении оных в скором времени сперва победил он Корциреян, а потом усмирил морских разбойников чинимыми над ними поисками. Чрез сию войну Аѳинеан обогатил, и научил их флотом воевать. Сколь то полезно было всей Греции, то оказалось в Персидскую войну. Ибо когда Ксеркс пошел войною морем и сухим путем на всю Европу, то с таким многочисленным войском на ее напал, коликого никто ни прежде ни после не имел. Флот его состоял из тысячи двух сот военных кораблей, за которыми следовали две тысячи судов с тяжестьми воинскими и съестными припасами, сухопутного ж войска считалось 700000 человек пехоты, да 500000 конницы. И когда о приходе его дошла ведомость в Грецию, и сказывали, что наипаче наступают на Аѳинеан ради Мараѳонской баталии, то послали выборных в Делф для требования совету, чтоб им делать. Требующим совета Питиа приказала, чтоб защищали себя деревянными стенами. А понеже никто не разумел, в какую силу оной ответ сказан, то Ѳемистокл объявил, что Аполлинов совет в том состоит, чтоб со всем своим имением на суда перебраться: Сие то значит деревянную стену. Аѳинеане по принятии сего совета прежней свой флот умножили еще толиким же числом галер, и все свое имение, которое взять можно было, увезли с собою отчасти в Саламину, а отчасти в Трецену: замок и отправление богам службы поручили священникам и старикам, а город пуст оставили.
ГЛАВА 3.
Ѳемистоклов совет многим городам не показался, но лучше присужали сухим путем биться. И потому отборные солдаты отправлены с Леонидом Королем Лакедемонским для занятия узкого прохода Ѳермопил и для непропущения далее варваров. Сии не могли устоять против неприятельской силы, и на том месте все побиты. Но союзной Греческой флот, числом до 300 кораблей, между которыми были 200 Аѳинейских, сперва у Артемизии между Евбеею и твердою землею сразился с Ксерксовым флотом. Ибо Ѳемистокл искал узкого места, чтоб не быть окружену множеством судов. И хотя тут никоторая сторона не выиграла, однакож Греки на том месте остаться не осмелились, опасаясь, дабы, ежели часть неприятельских кораблей Евбею вкруг объедет, спереди и стылу не быть окруженым. Чего ради отошли от Артемизии, и напротив Аѳин у Саламины с флотом своим стали.
ГЛАВА 4.
Ксеркс взявши Ѳермопилы, немедленно подступил под Аѳины, и понеже города никто не защищал, то он убивши священников в замке найденных, город сожег. Когда Греческой флот уведомясь о том, остаться не смел, и многие присужали в домы свой возвратиться и там обороняться: то один Ѳемистокл споря тому говорил: что мы все вместе неприятеля одолеем, а ежели разделимся, то конечно пропадем. О сем сказывал он Еврибиаду Королю Лакедемонскому, главную команду тогда имевшему. И понеже его по желанию своему уговорить не мог, то одного из вернейших своих слуг послал к Персидскому Царю, чтоб ему именем его донес: что неприятели его Греки намерены уйти, и ежели они разойдутся, то с великим трудом и чрез долгое время война не скончается, понеже за каждым порознь принужден будет гнаться и ежели ж на них немедля нападение учинит, то тотчас всех победит. Сие учинил он в таком мнении, чтоб все против воли к баталии готовы были. О сем варварин Ксеркс услыша и поверя, что нет в том ни какова обмана, на другой день на весьма неспособном себе, напротив же того неприятелям очень полезном и в таком узком месте сразился, что многочисленной его флот распространиться, и в баталию весь вступить не мог. И таким образом Ксеркс побежден наипаче мудрым и хитрым Ѳемистокловым советом нежели оружием Греков.
ГЛАВА 5.
Ксерксу хотя баталия не удалась, однакож столько еще осталось у него войска, что и с оным мог бы неприятеля победить, а между тем и до того предприятия не допущен. Ибо Ѳемистокл опасаясь, чтоб он войны не продолжал, отписал к Царю, что принято намерение мост сделанной им в Еллеспонте снять, и пресечь ему путь назад в Азию. Сие он Ксерксу так представил, что он поверил. И потому Царь меньше месяца возвратился тем путем, которым' он прежде полгода шествовал, и думал, что он от Ѳемистокла не побежден но сохранен. Таким образом одного мужа разумом вся Греция спаслась, и от Европы побеждена Азия. Сия есть вторая победа, которая сравниться может с Мараѳонскою победою. Ибо равным образом у Саламины невеликим числом кораблей многочисленной флот разбит.
ГЛАВА 6.
В сию войну Ѳемистокл прославился, да не меньше того славен был и в мирное время. И понеже Аѳинеане Фалерееву пристань имели непространну и неспособну, то по Ѳемистоклову совету сделана тройная Пиреейская пристань и обведена стенами, так что с самым городом добротою сравняться могла, а пользою его превосходила. Он же возобновил укрепление города Аѳин к великому своему нещастию. Ибо Лакедемоняне получа удобную причину для варварских набегов, по которой могли сказать, что не надлежит вне Пелопоннеза иметь укрепленного города, которым бы неприятели овладели, запрещали Аѳинеанам делать укрепление. Под сим видом весьма другое скрывалось. Ибо как Аѳинеане двумя победами Мараѳонскою и Саламинскою так прославились у всех народов, что узнали Лакедемоняне, что будет у них с ними спор о первенстве: чего ради желали, чтоб они в великое бессилие пришли. Но уведомясь, что строят укрепление, отправили Послов в Аѳины, чтоб строение крепости запретили. В бытность Послов строение оставлено и сказано им, что они пошлют к ним за тем делом Послов. Сие посольство принял на себя Ѳемистокл, и сперва один в Лакедемоне отправясь приказал, чтоб другие Послы поехали уже тогда, когда стены на довольную высоту подняты будут. Притом же приказал, чтоб все как слуги так и свободные делали город, и не щадилиб никакова места, хотяб оное священное или несвященное было, государственное или кого–нибудь собственное, такоже отвсюдуб потребное к укреплению брали. Чего ради Аѳинейской город построен был из камней взятых от храмов и с могил.
ГЛАВА 7.
Ѳемистокл по прибытии в Лакедемон, не похотел идти к правительству [в магистрат] но всячески старался время далее продолжить, предлагая причину, что они ожидает прочих товарищей. Когда Лакедемоняне жаловались, что строение города производится, и он старается их обмануть, то между тем прибыли и прочие Послы, увидав от оных, что крепость скоро совершится, пошел к Ефорам Лакедемонским, главное правление имевшим, пред которыми доказывал, что все ложно им донесено: чего ради надлежит послать честных, знатных и достоверных мужей для исследования того дела, а егоб между тем имели у себя аманатом. Следуя его словам отправили в Аѳины трех Послов из знатнейших чинов. С сими Послами отпустил Ѳемистокл своих товарищей с таким приказанием, чтоб прежде Лакедемонских Послов не отпущали, пока он уволен не будет. Думая, что оные Послы прибыли в Аѳины пошол в Магистрат и Сенат Лакедемонской, где добровольно сказал: что Аѳинеане по его совету, чтобы по общему народному праву учинить могли, публичных богов, також своих городских и домашних, дабы себя тем способнее от неприятеля сохранить, стенами обнесли, и чрез то не учинили они того, чтобы неполезно было Греции; ибо их город стоит яко защита от варваров, у которого уже дважды Царской флот немалой урон претерпел, Но Лакедемоняне худо и несправедливо делают, смотря больше на то, чтобы их властолюбию нежели всей Греции полезно было. Чего ради ежели хотите возвратить Послов в Аѳины отправленных, то и меня отпустите: без тогож Послов своих никогда не увидите в отечестве.
ГЛАВА 8.
Онакож Ѳемистокл не избежал от ненависти своих сограждан. Ибо для такогож страху, для какого Милтиад осужден был, и по общему согласию народа изгнан из города, после чего он поехал жить в Аргос. И понеже он всем городе для знатных его добродетелей у всех был в великом почтении, то Лакедемоняне отправили Послов в Аѳины для обвинения его в отсутствии тем, что с Царем Персидским учинил союз для утеснения Греции. За сие преступление заочно объявлен изменником. Услыша он о том и видя, что невесьма безопасно жить ему в Аргосе, перешел в Корциру. Но понеже и там усмотрел, что городские начальники опасаются, чтоб для него не обвили им войны Лакедемоняне и Аѳинеане, то поехал он к Адмету Мелосскому Царю, с которым прежде имел дружество. По прибытии его туда, не случилось тогда Царя, чего ради он, чтоб Царь принял его к себе в безопасность и охранял, взяв малолетнюю Царевну, пошел с нею с поспешением в храм, которой весьма свято почитался. Оттуда он прежде не вышел, пока Царь во уверение ударением правою рукою не принял его в охранение, которое обещание Царь и исполнил; ибо когда его Аѳинеане и Лакедемоняне требовали, то Царь принятого его к себе в охранение не выдал, но советовал ему, чтоб он сам о безопасности своей старался: ибо трудно тебе в толь близком месте долго жить без опасения. Того ради отправил его в Пидну, и столько дал ему на дорогу денег, сколько потребно было, услыша сие Ѳемистокл, тихо пошел на корабль, которой понеже великою бурею несло к острову Наксу, где тогда было Аѳинейское войско, то Ѳемистокл довольно видеть мог, что ежели туда его принесет, то ему пропасть. Для той причины принужден он был объявить о себе корабельщику, обещая ему немалое награждение, ежели его сохранит. Корабельщик сожалея о весьма славном муже, денно и нощно далеко от острова на пространном море держал корабль на якорях, и никого с корабля никуда не пускал. Оттуда прибыл в Ефес, и там Ѳемистокла на берег высадил, а он корабельщику за его услугу дал обещанное награждение.
ГЛАВА 9.
Ведаю, что многие так написали, что Ѳемистокл в царствование Ксеркса в Азию прибыл. Но я наипаче верю Туцидиду, потому что он между теми, которые тех времен историю написали, жил гораздо незадолго после Ѳемистокла, и с ним одного города уроженцем был. Туцидид объявляет, что Ѳемистокл приехал при Артаксерксе, и послал к нему письмо в такой силе: Я Ѳемистокл прибыл к тебе, которой между всеми Греками фамилии твоей нанес великой вред, понеже я должен был против родителя твоего воевать, а отечество свое защищать. Я же гораздо больше добра сделал родителю твоему, когда я сам безопасен стал, а он в бедствии находился; ибо когда оной после Саламинской баталии вознамерился возвратиться в Азию, то я его письменно уведомил, что принято намерение разорвать мост наведенной им в Еллеспонте, и неприятельским войском его окружить, по которому известию он от бедствия свободился. Ныне же прибегаю к тебе изгнанной от всей Греции, прося твоей милости и защищения: и ежели удостоюсь оной, то я тебе буду столь добрым приятелем, сколь был ему великим врагом. Притомже прошу дать мне сроку год, по прошествии же оного позволь мне к себе придти, где я намеренные мною дела тебе донесу.
ГЛАВА 10.
Царь удивляяся Ѳемистоклову великодушию, и желая такому мужу быть приятелем, на прошение его соизволил. Он чрез все то время упражнялся в истории и языке Персидском, в котором такой успех показал, что гораздо красивее и искуснее пред Царем говорил, нежели природные Персы. Сей понеже много Царю обещал, и между прочим сие весьма приятнейшее, что следуя его совету, вся Греция покорена будет: то от Артаксеркса наделен великим богатством, отправился в Азию, и в Магнезии жить определил. Ибо Царь подарил ему сей город, говоря притом такие слова: чтоб оттуда иметь тебе хлеб, [откуда в год собирал он доходу по пятидесяти талантов] а Лампсак, откудаб вино получать: Миунт, из которагоб харч иметь. Ѳемистокла до наших времен остались два знатные знака: гробница подле города Аѳин, где он погребен, и статуи на площади в Магнезии. О смерти его многие Историки весьма различно написали: но я на прежде упомянутого Туцидида полагаюся, которой объявляет, что он в Магнезии от болезни умер: да и тому не спорю, что носился слух, будто он сам себя по воле своей отравил, будучи безнадежен исполнить данное Царю обещание, чтоб Грецию покорить. Тотже Туцидид говорит, что тело его тихонько в Аттике от друзей погребено, ибо законом запрещено было погребсти, понеже он объявлен изменником.