T1) Suda s.v. Κτησίας: Ктесий из Книда, сын то ли Ктесиарха, то ли Ктесиоха, служил врачом при дворе Артаксеркса Мнемона и составил Персику в 23 книгах[1].
T1b) Tzetz. Chil. I.85-89 (=82-86 Kiessling): Ктесий врач, сын Ктесиоха, родом из города Книд на Кипре. Лечил Артаксеркса когда тот сражался с Киром и провел в Персии семнадцать лет. Составил Персику в 23 книгах.
T2) Strabo Geo. 14.2.15: Из замечательных людей, уроженцев Книда .... Ктесий, врач Артаксеркса, автор "Истории Ассирии" и "Истории Персии"[2].
T3) Diodor. 2.32.4 (F5): Ктесий Книдский, со своей стороны, жил в то время, когда Кир совершил поход против своего брата Артаксеркса, и, будучи взятым в плен и оставленный в живых, в силу своих медицинских знаний, пользовался расположением царя в течение семнадцати лет. Ктесий, как он сам говорит, пользовался царскими пергаментами, в которых персы в соответствии со старым законом, держали отчёт о своих древних делах. Он, тщательно исследовав факты о каждом царе и, написав работу по этим материалам, опубликовал её среди греков[3].
T3b) Phot. Bibl. 72 p. 45b [L] (F45): Упоминает он и о железе, находящемся на дне источника. Из него, как говорит Ктесий, изготовлены два принадлежащих ему меча, один из которых он получил в подарок от царя [Персии], а другой от Парисатиды, матери царя[4].
T4) Gal. on Hipp. Art. 70 (F67): Первым был Ктесий из Книда, его родственник и Асклепиад.
T5a) Euseb. Chron. Ol. 95.1: Ксенофонт, сын Грилла, и Ктесий считаются самыми известными.
T5b) Phot. Bibl. 72 p. 36a 6: Ктесий процветал во время Кира, сына Дария и Парисатиды, брата Артоксеркса, который наследовал престол.
T6aa) Plut. Artox. 11.3 (F20): Удар сбросил Артаксеркса с лошади, и в свите его тут же началось смятение и бегство, но царь поднялся на ноги и с немногими провожатыми, среди которых был и сам Ктесий, взошел на соседний холм и там остановился[5].
T6aß) Xen. Anab. 1.8.26-27 [L] (F21): Оставшись с ними, Кир увидел царя с его многочисленным окружением и сразу же, не удержавшись, воскликнул: "Я вижу его!", - и ринулся на Артаксеркса, поразил его в грудь и ранил сквозь панцырь, как рассказывает врач Ктесий, который сам, по его словам, лечил рану[6].
(27) В то время как он поражал царя, кто-то со страшной силой бросил в него копьем и попал пониже глаза. О том, сколько сподвижников царя было убито по время разгоревшейся битвы между царем и Киром и их соратниками, рассказывает Ктесий, который находился при царе. Сам Кир погиб и восемь человек из самых знатных его приближенных полегли вместе с ним.
T6ay) Plut. Artox. 13.4 [L] (F22): Потери убитыми, пишет Ктесий далее, составляли девять тысяч - так донесли Артаксерксу, но, по мнению самого Ктесия, на поле сражения легло не меньше двадцати тысяч.
T6b) Plut. Artox. 14.1 (F26): После битвы царь отправил богатейшие подарки сыну Артагерса, павшего в поединке с Киром, и щедро наградил Ктесия и остальных.
T7aa) Phot. Bibl. 72 p.44a 31-34 (F27): Сам Ктесий, врач Парисатиды, уделил внимание Клеарху, пока он содержался в тюрьме, и сделал все что мог, чтобы смягчить его участь.
T7aß) Plut. Artox. 18.1-4 [L] (F28): Тиссаферн обманул Клеарха и остальных греческих начальников и, вероломно нарушив клятву, схватил их и в оковах отправил к царю. Клеарх попросил Ктесия раздобыть ему гребень и, когда просьба его была исполнена и он прибрал волосы, в благодарность за услугу подарил Ктесию перстень - чтобы тот когда-нибудь предъявил это свидетельство дружбы друзьям и родичам Клеарха в Лакедемоне. На перстне был вырезан священный танец в честь Артемиды Карийской. Все это рассказывает сам Ктесий. Пищу, которую посылали Клеарху, отбирали и съедали воины - товарищи по заключению, Клеарху же доставалась лишь самая малость, но Ктесий, по его словам, помог и этой беде, добившись, чтобы Клеарху присылали больше, а остальным назначили особое содержание. Оказать грекам эту помощь ему удалось милостью и заботами Парисатиды. Каждый день, кроме прочей еды, Клеарх получал целый окорок, и он горячо убеждал Ктесия вложить в мясо маленький ножичек и тайно передать ему, не дожидаясь конца, который готовит узнику жестокость Артаксеркса, но Ктесий боялся и не согласился.
T7b) Plut. Artox. 13.5-7 (F23 cf. T15): Здесь, однако, еще возможны споры, но когда Ктесий заявляет, будто он сам вместе с закинфянином Фалином и еще несколькими посланцами ходил к грекам для переговоров, - это уже очевидная ложь! Ведь Ксенофонт отлично знал, что Ктесий состоит при царской особе (в своей книге он и прямо упоминает о нем, и дает понять, что читал его сочинение), и конечно не обошел бы его молчанием, если бы тот, в самом деле, явился в греческий лагерь и выступал переводчиком в столь важных переговорах, - тем более, что и закинфянина Фалина Ксенофонт называет по имени. Но, по-видимому, Ктесий был безгранично честолюбив и столь же безгранично привержен к Спарте и Клеарху, а потому во всяком разделе своего рассказа отводит место самому себе, чтобы с этого места пространно восхвалять Клеарха и Лакедемон.
T7c) Phot. Bibl. 72 p. 44b 20-42 (F30): Затем автор излагает причины вражды между Артоксерксом и Эвагором, царем Саламина. Гонцы, посланные Эвагором к Ктесию, относительно писем, полученных от Абулевта, Письмо Ктесия к Эвагору относительно примирения с Анаксагором, владыкой киприйцев. Возвращение посланников Эвагора на Кипр и доставка писем от Ктесия Эвагору. Обращение Конона к Эвагору относительно встречи с царем; и письмо Эвагора о почестях, полученных от него. Письмо Конона Ктесию, согласие Эвагора платить дань царю, и вручение писем Ктесию. Обращение Ктесия к царю относительно Конона и его писем. Подарки, посланные Эвагором, вручены Сатибарзану; прибытие посланников на Кипр. Письма Конона царю и Ктесию. Задержание спартанского посольства к царю. Письмо от царя к Конону и спартанцам, переданные лично Ктесием. Фарнабаз назначает Конона командующим флотом.
Поездка Ктесия в Книд, его родной город, и в Спарту. Процесс против спартанских послов на Родосе, и их оправдание.
T7d) Plut. Artox. 21. 2-4 (F32): Понимая, что его замыслы требуют значительных сил, а царские силы нуждаются в разумном руководителе, он написал царю письмо, в котором изложил свои планы и намерения, и велел гонцу передать его Артаксерксу лучше всего через критянина Зенона или Поликрита из Менды, - Зенон был танцовщиком, а Поликрит врач, - если же ни того ни другого при дворе не окажется, то через врача Ктесия. Рассказывают, что Ктесий, приняв письмо, приписал к просьбам Конона еще одну - чтобы к нему отправили Ктесия, который, дескать, будет полезен в действиях на море; но сам Ктесий утверждает, будто царь дал ему это поручение по собственному почину.
T8a) Phot. Bibl. 72. p. 35b 35- 36a 6: Прочитал Персику Ктесия Книдского в двадцати трех книгах. В первых шести он обращается к ассирийским делам и событиям до основания Персидской империи, а собственно к персидским делам обращается начиная с седьмой книги. В книгах с седьмой по тринадцатую он дает рассказ о Кире, Камбизе, маге, Дарии и Ксерксе, где он почти полностью отличается от Геродота, обвиняя его во лжи во многих местах и называя изобретателем басен. Ктесий живший позже Геродота говорит, что был очевидцем большинства описываемых событий, а когда это было не так, получал сведения непосредственно от персов, и таким образом составил историю. Он несогласен не только с Геродотом, но в некоторых отношениях и с Ксенофонтом, сыном Грилла.
T8b) Phot. Bibl. 72 p. 42b 11-13 [L] (F15): Писатель сообщает, что получил эти сведения от самой Парисатиды.
T9) Diodor. 14.46.6 (F33b): Историк Ктесий завершил в этом году свою "Историю персов", которая начиналась от Нина и Семирамиды.
T10) Phot. Bibl. 72 p. 45a 20-21: Был прочитан и его [Ктесия] труд в одной книге под названием "Индика", в которой чаще всего употребляются ионические формы.
T11) Strabo Geo. 11.6.2-3: Однако в результате своих исследований историки не сообщили об этом племени ничего точного и правдоподобного, а древняя история персов, мидян и сирийцев не приобрела большой достоверности из-за наивности писателей и их увлечения мифами.
3. Видя, что откровенные сочинители мифов пользуются уважением, эти историки решили сделать свои сочинения приятными, рассказывая под видом истории то, что сами не видели и о чем никогда не слышали (или по крайней мере не от людей сведущих), имея в виду только одно доставить удовольствие и удивить читателей. Легче, пожалуй, поверить Гесиоду и Гомеру с их сказаниями о героях или трагическим поэтам, чем Ктесию, Геродоту, Гелланику и другим подобным писателям.
T11b) Strabo Geo. 1.2.35: Гесиода, однако, никто не может упрекнуть в незнании, когда он говорит о "полусобаках-полулюдях", "длинноголовых людях" и о "пигмеях"; не следует упрекать и самого Гомера в незнании за эти мифические рассказы (к числу их относятся и его рассказы о пигмеях); и Алкмана - за рассказы о "людях с перепонками на ногах"; или Эсхила - о "псоглавцах", о "людях с глазами на груди" и "одноглазых". Потому что мы не обращаем много внимания на прозаических писателей, пишущих о многих предметах в исторической форме, даже если они не признаются, что имеют дело с мифами. Ведь сразу видно, когда они сознательно вплетают (в свое изложение) мифы не по незнанию фактов, а придумывают невероятное, чтобы удовлетворить склонность к чудесному и доставить удовольствие слушателям. Между тем создается впечатление, что это происходит по незнанию, потому что они преимущественно выдумывают с некоторым правдоподобием такие фантастические рассказы о предметах. Феопомп открыто признается, что будет рассказывать мифы в своей истории - лучшая манера исторического изложения, чем у Геродота, Ктесия, Гелланика и авторов описания Индии.
T11c) Antigon. Hist. mir. 15 (F36): Ктесий утверждает, что нечто подобное случилось в Экбатанах и Персии, но так как он склонен ко лжи, я пропущу эту выписку, потому что она кажется слишком причудливой.
T11d) Plut. Artox. I.4 (F15a): ...трудно себе представить, чтобы Ктесий - при всем том, что сочинения его полны невероятнейших и глупейших басен, - не знал имени царя, при дворе которого жил, пользуя и самого государя, и его супругу, и мать, и детей.
T11e) Plut. Artox. 6.9 (F29a): Динон пишет, что она исполнила свой замысел еще во время войны, но, по словам Ктесия, это случилось позднее, и мало вероятно, чтобы Ктесий, очевидец всего происходившего, не знал времени такого важного события, а с другой стороны, у него не было никакого основания нарочито изменять эту дату в своем рассказе (хотя часто его повествование уходит далеко от истины и не раз обращается в басню или же драму); поэтому об убийстве Статиры и мы расскажем в том же месте, где Ктесий.
T11fa) Aristot. H. A. 7.28 p. 606a 8 (F45ka): В Индии же, как говорит Ктесий, - человек не заслуживающий доверия, - нет ни дикой, ни домашней свиньи, а животные бескровные и прячущиеся в норы все велики[7].
T11fß) Aristot. H. A. 3.22 p. 523a 26 [L] (F48a): Ложное написал о семенной влаге слонов также и Ктесий.
T11fy) Aristot. G. A. 2.2 p. 736a 2 [L] (F48b): Ктесий Книдский, писавший о семени слонов, очевидно, был введен в заблуждение: он говорит, что семя при высыхании настолько твердеет, что становится подобным янтарю; но этого не происходит[8].
T11ga) Arr. An. 5.4.2 (F45a): Ктесий (если можно ссылаться и на Ктеаия) пишет, что в самом узком месте берега Инда отстоят один от другого на 40 стадий, а в самом широком - на 100. Обычная же ширина его - средняя между этими двумя цифрами[9].
T11gß) Arr. Ind. 3.6 [L] (F49a): (6) Ктесий Книдиец, говоря чепуху, сообщает, что земля индов равна остальной Азии...[10]
T11gy) Ael. N. A. 4.21 [L] (F45dß): Ктесий утверждает, что на самом деле видел это животное в Персии (его привезли из Индии в подарок персидскому царю), - если Ктесия можно рассматривать в качестве достаточного авторитета по таким вопросам. Во всяком случае, прослышав о таких особенностях животного, нужно с осторожностью относиться к историку Ктесию.
T11h) Lucian V. H. 1.2-4: ... каждый из рассказов содержит тонкий намек на одного из древних поэтов, историков и философов, написавших так много необычайного и неправдоподобного и которых я мог бы назвать по имени, если бы ты при чтении сам не догадался, кого я имею в виду.. К ним относится, например, книдиец Ктесий, сын Ктесиоха, писавший о стране индов и их жизни, хотя он сам никогда там не бывал и не слышал о них ни одного правдивого рассказа. Ямбул также написал много удивительного о живущих в великом море; всем было известно, что все это - созданный вымысел, но тем не менее выдумка его была не без приятности. Многие другие, пойдя по тому же пути, якобы свои описывая скитания и странствия, рассказывали про величину зверей, дикость людей и необычайность нравов. Руководителем, научившим описывать подобного рода несообразности, был Одиссей Гомера, который рассказывал у Алкиноя про рабскую службу ветров, про одноглазых, про людоедов и про других подобных диких людей, про многоголовых существ, про превращение спутников, вызванное волшебными чарами, и про многое другое, рассказами о чем Одиссей морочил легковерных феаков.
... Итак, я буду писать о том, чего не видел, не испытал и ни от кого не слышал, к тому же о том, чего не только на деле нет, но и быть не может. Вследствие этого не следует верить ни одному из следующих приключений[11].
T11hß) Lucian V. H. 2.31 [L]: Самые ужасные из всех наказаний претерпевали те, которые при жизни лгали и писали неправду; среди этих преступников находились книдиец Ктесий, Геродот и многие другие.
T11hy) Lucian Philops. 2 [L]: Я бы мог указать тебе множество любителей лжи среди людей, во всем остальном рассудительных и возбуждающих удивление своим умом и, не знаю каким образом, очутившихся в плену у этого порока. И меня мучит, что таким превосходным во всех отношениях людям доставляет удовольствие обманывать себя и окружающих. Ты сам знаешь лучше меня древних писателей - Геродота, Ктесия Книдского и их предшественников-поэтов, самого, наконец, Гомера - мужей прославленных, письмом закреплявших ложь, благодаря чему они обманывали не только своих тогдашних слушателей: хранимая в прекрасных рассказах и стихах, их ложь преемственно дошла и до нашего времени. Право, мне часто, бывает стыдно за них, когда они начинают повествовать об оскоплении Урана, оковах Прометея, о мятеже Гигантов, о всех ужасах обители Аида или о том, как Зевс из-за любви становился быком или лебедем, как такая-то женщина превратилась в птицу, а другая - в медведицу, когда они повествуют о Пегасах, Химерах, Горгонах, Киклопах и тому подобных совершенно невероятных и удивительных сказках, способных очаровать душу ребенка, который еще боится Мормо и Ламии[12].
T11hô) Lucian Hist. Conscr. 39 [L]: Итак, единственное дело историка - рассказывать все так, как оно было. А этого он не может сделать, если боится Артаксеркса, будучи его врачом, или надеется получить в награду за похвалы, содержащиеся в его книге, пурпуровый кафтан, золотой панцирь, нисейскую лошадь[13].
T11i) Aen. Gaz. Thphr. 84-85 [L]: Ктесий, который сочинил множество басен об Индии, не сообщил этой историей ничего большего, чем Арриан.
T11j) Tzetz. Chil. 9.571-585: Ктесий кажется Цецесу более точным, чем другие, особенно в том, что он пишет об Вавилоне. Он утверждает, что всего стены города был 370 стадиев, в то время как другие дают на много большие цифры. Он дает меньшую длину укреплений, тогда как увеличивает их высоту не более, чем это необходимо. Возможно, когда Ктесий видел их, башни имели высоту 60 оргий, а стены в то время были 50 оргий высотой. Они возможно уменьшись от войн и землетрясений, так что когда Клитарх и армия Аоександра увидели их, их высота уменьшилась на несколько оргий. Следовательно, их уменьшение вряд ли можно рассчитать в локтях.
T12) Dion. Hal. Comp. 10.4-5: Так, речь Фукидида и Антифонта Рамнунтского сложена поистине красиво, как вряд ли чья иная, но вовсе не приятно; а речь Ктесия, книдского историка, и сократика Ксенофонта сложена в высшей степени приятно, но лишена красоты, где она нужна. Я говорю о них вообще, а не в частностях, потому что и у первых кое-что построено приятно, а у вторых - красиво. У Геродота же соединение обладает обоими качествами: оно и приятно и красиво[14].
T13) Phot. Bibl. 72 p. 45a 5-19: Стиль писателя ясный и очень простой, что делает чтение очень приятным. Он пользуется ионическим диалектом, но не во всем, как это делал Геродот, но только в некоторых выражениях, и он, в отличие от Геродота, не прерывает повествования несвоевременными отступлениями. Хотя он упрекает Геродота в старушечьих сказках, он сам не свободен от этого недостатка, особенно это касается его рассказа об Индии. Очарование его истории главным образом в его манере изложения событий, который очень эмоциональны и неожиданны, в его разнообразных применениях мифологических прикрас. Стиль более небрежный, чем должен быть, и фразеология часто спускается до избитых штампов, тогда как Геродот, как в этом, так и в других отношениях, настолько силен и искусен, что, несомненно, является образцовым представителем ионического диалекта.
T14a) Demetr. De eloc. 209-216 (F8a, F24): Итак, сначала о живости: она достигается прежде всего точностью выражений (acribologia) и отсутствием каких-либо сокращений и пропусков. Вот, например, начало гомеровского сравнения: "Поток устремился, как человек" и далее все сравнение. Наглядность (enargeia) его как раз и вызвана тем, что здесь названо все происходящее и ничто не обойдено молчанием.
210. Можно привести еще один пример такого же рода из Гомера - описание поминальных конных игр в честь Патрокла, где говорится, что жеребцы "и спину и шею ему согревали горячим дыханием так, что, казалось, хотели вскочить в колесницу к Эмвелу".
Вся живость (enargeia) изображения заключается здесь в том, что ни один момент из происходящих событий не пропущен поэтом.
211. Часто и повторение способствует большей живости, чем сказанное однажды. Например, в предложении "О нем и живом ты зло говорил, а теперь и о мертвом пишешь зло". Дважды сказанное "зло" с большей живостью выражает злословие.
212. Однако Ктесия как раз за его повторения упрекали в болтливости, порой, быть может, и справедливо, но порой оттого, что не чувствовали живости [стиля] этого мужа, ведь повторы употребляются для того, чтобы как можно чаще добиться большей выразительности (emphasis).
213. Приведем еще пример такого же рода: "Один мидийский воин[15], некто Стриангей, в схватке сбросил с лошади женщину-сакидянку - а надо сказать, что женщины в Сакии сражаются на скаку, подобно амазонкам. Пораженный красотой и юностью сакидянки, он дал ей возможность спастись. А после того как заключено было перемирие, влюбился в нее, но ответа на любовь свою не получил, и тогда он решил лишить себя жизни, но прежде написал письмо к этой женщине и так укорял ее: "Ведь это я спас тебя, ведь мною ты спасена, и вот теперь из-за тебя же погиб я".
214. Здесь, пожалуй, кто-нибудь, почитающий свой стиль образцом краткости, может, конечно, поставить Ктесию в упрек, что повторять "я спас тебя" и "мною ты спасена" не имеет никакого смысла - веды то и другое выражает одну мысль. Однако попробуйте убрать один из повторов, и сразу же исчезнет впечатление живого чувства. Точно так же и то, что глагол поставлен в прошедшем времени ("погиб", а не "погибаю"), придает речи больше живости, и она заключается как раз в завершенности действия. Ведь то, что уже произошло, производит гораздо более сильное впечатление (deinoteron), чем то, что происходит или ему еще предстоит произойти.
215. Вообще же поэт этот (а Ктесия, по справедливости, можно назвать и поэтом) просто мастер в умении живо передать происходящее - и таковы все его творения.
216. В [добавление] ко всему [можно сказать], что нужно не прямо говорить о случившемся, что это произошло, но подготавливать читателя понемногу, как бы держа его в состоянии напряжения и заставляя постепенно проникаться тревогой. Это как раз и делает Ктесий, изображая известие о смерти Кира. Пришедший вестник, отвлекая Парисатиду, не говорит сразу же по прибытии, что Кир умер. Это было бы, что называется, по-скифски. Он же сначала сообщает ей о победе Кира, и она радостно ликует, а затем спрашивает: "А как царь?" "Он бежал", - отвечает на это вестник. "Да, и Тиссаферн - виновник", - подхватывает царица. И вновь спрашивает: "А где же Кир сейчас?" "Он там, где отдыхают храбрейшие", - отвечает вестник. Так, постепенно, мало-помалу движет свое повествование Ктесий, и только под конец у него, как говорится, "вырывается" главное. При этом очень естественно (ethicos) и живо (enargos) изображая нежелание вестника сообщать о несчастье, он заставляет и читателя разделить горе матери[16].
T14b) Plut. Artox. 11.11 (F20): Таков рассказ Ктесия, в котором он убивает Кира медленно и мучительно, словно режет тупым ножом.
T15a) Plut. Artox. 13.6 (F23, cf. T7b): Ведь Ксенофонт отлично знал, что Ктесий состоит при царской особе (в своей книге он и прямо упоминает о нем, и дает понять, что читал его сочинение).
T15b) Plut. Artox. 18.6-7 (F28) [L]: С этих пор, утверждает Ктесий, и замыслила Парисатида извести Статиру и вскорости ее отравила, но утверждение это неправдоподобно и даже нелепо - можно ли поверить, чтобы из-за Клеарха Парисатида решилась на такой страшный и опасный шаг и убила законную супругу царя, родительницу наследников престола?! Нет никакого сомнения, что Ктесий сильно преувеличивает, желая почтить память Клеарха.
В самом деле, он сообщает далее, будто после казни трупы остальных начальников растерзали собаки и хищные птицы, а тело Клеарха невесть откуда налетевший вихрь засыпал землею и скрыл под большим курганом.
T16) Suda s.v. Παμφίλη (139): Памфила из Эпидавра, мудрая женщина и дочь Сотерида, которая, как говорят, была автором трактата, согласно тому что говорит Дионисий в своей Истории музыки, в 30 книгах. Другие авторы утверждают, что она была замужем за Сократидом. Ее другие труды: Исторические заметки в 33 книгах, Эпитома Ктесия в трех книгах, множество сокращений историй и других работ, О спорах, О сексуальных удовольствиях, и многие другие.
T17) Euseb. P. E. 10.3.23: Есть две книги Лисимаха О плагиате Эфора, но Алкей, автор язвительной ямбической поэзии и эпиграмм, пародировал плагиаты Эфора и осудил их. Есть письмо Поллиона к Сотериду, озаглавленное О плагиате Ктесия, и его же книга, озаглавленная О плагиате Геродота.
T18) Pliny N. H.:
1.2: чудо соединения огня и воды... места, которые всегда горят. Авторы... иноземцы... Ктесий
1.7: расы удивительного облика. кто видел эти обличья в живую. Авторы... иноземцы... Ктесий
1.8: О мантикоре. Авторы... иноземцы... Ктесий
1.31: Чудотворные виды воды. Авторы... иноземцы... Ктесий
1.37. О янтаре. Авторы... иноземцы... Ктесий
T19) Gell. N. A. 9.4:(1): Когда мы возвращались из Греции в Италию и, прибыв в Брундизий, сойдя с корабля на землю, стали прогуливаться (...) то увидели связки книг, выставленных на продажу. (2) Я сейчас же с жадностью принимаюсь за книги. (3) Все это были греческие книги, полные чудес и сказочных историй: вещи неслыханные и невероятные, а авторы их - древние, пользовавшиеся большим авторитетом: Аристей Проконнесский, Исигон Никейский, Ктесий, Онесикрит, Филостефан и Гегесий; (4) сами же свитки из-за длительного пребывания в неподвижности покрылись грязью и имели ужасный вид. (5) Однако я подошел и спросил о цене и, привлеченный удивительной, неожиданной дешевизной, я за ничтожную сумму покупаю множество книг и в ближайшие две ночи быстро их просматриваю; во время чтения я сделал кое-какие извлечения оттуда и отметил чудеса, почти неизвестные нашим писателям, и написал к ним комментарии с тем, чтобы тот, кто прочитает их, не оказался совершенно невежественным и несведущим в слухах о такого рода вещах. (6) Итак, в этих книгах описывались [факты] такого рода: ...
(9) Также наличествуют в горах Индии люди с собачьими, лающими головами, а живут они ловлей птиц и зверей; есть также в далеких восточных краях и другие чудеса: люди, которые называются monocoli, бегающие вприпрыжку на одной ноге с величайшим проворством; и даже будто есть какие-то [люди] без голов, с глазами на плечах.(...) (11) также [будто бы] недалеко от них обитают пигмеи, самые высокие из которых [ростом] не более двух футов с четвертью.
T20) Gal. In Hippocratis librum vi epidemiarum comentarii vi. III.13 (Kühn XVIIB.33 = CMG V.10.2.2 p. 1411.1) [L]: Он говорит, что не часто можно найти налет, если только не читать как исторические книги древних врачей, таких как Геродот и Ктесий, но делать это ради чего-то большего, чем профессиональная практика.

---

[1] Здесь и далее: если автор перевода не указан, перевод мой. Agnostik
[2] Здесь и далее: фрагменты Страбона взяты из География. Наука. 1964. пер. Г. А. Стратановского.
[3] Пер. Д. В. Мещанского.
[4] Пер. О. Горшановой. См. главу Индика.
[5] Здесь и далее: фрагменты Плутарха взяты из Плутарх. Сранительные жизнеописания в двух томах. Наука. 1994. пер. С. П. Маркиша.
[6] Ксенофонт. Анабасис. М. — Л. 1951. пер. М. И. Максимова.
[7] Аристотель. История животных. РГГУ. 1996. пер. В. П. Карпов.
[8] Аристотель. О возникновении животных. Из–во АН СССР. 1940. пер. В. П. Карпов.
[9] Арриан. Поход Александра. М.: МИФ. 1993. пер. М. Е. Сергиенко.
[10] Пер. Бухарин В. Д.
[11] Лукиан. Правдивая История. Сочинения. В 2–х. т. Пер. К. В. Тревер.
[12] Лукиан. Любители лжи или Невер. Сочинения. В 2–х. т. Пер. И. И. Толстой.
[13] Лукиан. Как следует писать историю. Сочинения. В 2–х. т. Пер. С. В. Толстой.
[14] Дионисий Галикарнасский. О соединении слов. Античные риторики. М. 1978. пер. М. Л. Гаспарова.
[15] «Индийский воин» заменен на «Мидийский». Agnostik.
[16] Деметрий Фалерский. О стиле. Античные риторики. М. 1978. пер. Н. А. Старостина, О. В. Смыка.