17.40-63 Деяния Александра: осада Тира, оккупация Египта, путешествие к оракулу Аммона; поражение Дария при Арбелах.
40. (1) Архонтом в Аѳинах был Никерат; консулами у римлян Марк Атилий и Марк Валерий; шла сто двенадцатая олимпиада; победителем в тот год на олимпийских играх был Грилл халкидянин[1].
Александр после победы при Иссе похоронил павших, в том числе и врагов, удививших своими подвигами. После этого он принёс богам великолепные жертвы; почтил отличившихся в битве дарами, каждого по достоинству, и дал солдатам несколько дней передышки. (2) Затем он отправился в Египет и, вступив в Финикию, взял много городов, так как население охотно его принимало. Тирийцы же, когда царь пожелал принести жертву Гераклу Тирийскому[2], весьма опрометчиво запретили ему войти в город. (3) Александр очень рассердился и пригрозил, что возьмёт город. Тирийцы мужественно выдерживали осаду, рассчитывая этим услужить Дарию, приобрести прочную его благосклонность и получить богатые дары за свою услугу: отвлекая Александра длительной и опасной осадой, они давали Дарию возможность спокойно готовиться к войне. Полагались они и на неприступность своего острова, и на свои приготовления к войне, и на Карѳаген, свою колонию[3]. (4) Царь, видя, что с моря город не взять, так как он обведён стенами и располагает флотом, а с суши к нему не подобраться, потому что его от материка отделяют четыре стадии, все же решил идти на все опасности и труды[4], чтобы не оказаться македонскому войску в пренебрежении у какого-то единственного города. (5) Он разрушил так называемый старый Тир[5], привёз множество камня и сделал насыпь шириной в два плеѳра[6]. На эту работу взяты были жители всех соседних городов, и благодаря множеству рабочих рук закончена она была быстро.
Осада Тира.
41. (1) Тирийцы сначала, подплывая к насыпи, посмеивались над царём и спрашивали, не считает ли он себя сильнее Посейдона[7]. Насыпь, однако, вопреки ожиданию, росла и росла, и тогда они постановили: отвезти детей, женщин и стариков в Карѳаген[8], мужчин в цвете сил поставили на защиту стен и быстро подготовили флот: имелось у них восемьдесят триер. (2) Часть детей и женщин они успели поместить у карѳагенян, но многие остались; для морского боя сил не хватало, и всем народом вынуждены они были выдерживать осаду. (3) Было у них огромное количество катапульт и других полезных при осаде машин; им легко было изготовить ещё больше новых, так как в Тире жило множество разных ремесленников. (4) Этими машинами, из которых многие были изобретены внове, уставили кругом все городские стены, и особенно то место, где насыпь подходила к стене[9]. (5) Когда македоняне дотянули свою работу до того места, куда могла долететь стрела, боги послали некое знамение воюющим. Волной с моря прибило к этому сооружению кита невероятной величины; наткнувшись на насыпь, он не причинил ей никакого вреда и долго пролежал, уместив на ней часть своего туловища[10]. Люди при виде этого дива были охвачены ужасом, (6) а чудовище опять уплыло в море, повергнув обе стороны в суеверный страх. Те и другие, толкуя знамение в свою пользу, увидели в нем указание на будущую помощь от Посейдона. (7) Случались и другие необычайные знамения, способные внушить толпе смятение и ужас. Так, хлеб, разломанный македонянами себе в еду, оказался на вид окровавленным[11]. Кто-то видел во сне, будто Аполлон сказал, что собирается покинуть город. (8) Народ заподозрил, что этот рассказ вымышлен в угоду Александру, и молодёжь уже готовилась побить камнями этого человека; архонты укрыли его, он бежал в храм Геракла и как умоляющий спасся от наказания. Тирийцы в страхе приковали золотыми цепями статую Аполлона к пьедесталу, думая тем самым помешать богу покинуть город[12].
42. (1) Тирийцы, встревоженные ростом насыпи, нагрузили множество мелких судёнышек катапультами[13] и стрелами и посадили на них лучников и пращников; подплыв к работавшим на насыпи, они многих ранили и немало людей убили. (2) Ни одна из стрел или дротиков, летевших в густую безоружную толпу, не пропадала даром, люди стояли на виду и ничем прикрыты не были. Стрелы ранили не только спереди, но пробивали насквозь тела тех, кто на этой узкой насыпи стоял лицом к врагу: невозможно было отбиться от врага, наседавшего с обеих сторон. (3) Александр, желая стремительно оказать помощь в этом непредвиденном несчастье, снарядил все свои корабли[14] и, сам предводительствуя ими, поспешно отплыл к тирийской гавани, чтобы отрезать финикийцам отступление. (4) Варвары, боясь, как бы он, захватив гавань, не овладел городом, в котором не осталось солдат, поспешно поплыли к Тиру. Обе стороны усердно работали вёслами; македоняне уже приближались к гавани, когда финикийцы, едва избежав гибели, бросив отставшие суда, приложили все силы и проскользнули в город. (5) Царь, потерпев неудачу в важном предприятии, опять занялся насыпью и поручил большому числу судов охранять рабочих. Когда насыпь уже подошла к городу и он мог бы быть скоро взят, сильный северный ветер испортил значительную её часть[15]. (6) Эта чисто случайная потеря стольких трудов поставила Александра в большое затруднение; он уже раскаивался в том, что начал осаду Тира, но, увлекаемый честолюбием, велел нарубить в горах больших деревьев, привезти их и вместе с ветвями уложить в насыпь: был создан оплот против ярости моря[16]. (7) Быстро восстановив повреждённые части насыпи и с помощью множества рабочих приблизив её к городу на расстояние полёта стрелы, он поставил на ней машины и стал метать в стены камнями, а стрелами сгонять воинов с брустверов. С ними заодно действовали лучники и пращники и ранили многих горожан, помогавших солдатам.
43. (1) У тирийцев были мастера морского дела и строители машин, которые придумали искусные средства обороны[17]. Для защиты от стрел с катапульт они изготовили колеса с частыми спицами; их вращали с помощью какого-то механизма, и стрелы, попав в такое колесо, или ломались, или отлетали в сторону и причинить вред уже не могли. Камни, летевшие из камнемётов, ударялись о сооружения из мягкого, упругого материала, который ослаблял силу, сообщаемую машиной. (2) Царь, пока шёл штурм с насыпи, обходил город со всем флотом, осматривая стены: было ясно, что он намерен брать город и с суши и с моря. (3) Тирийцы не осмеливались сразиться с этим флотом, но три корабля вышли из гавани[18]; царь подошёл к ним, уничтожил их и вернулся в свой лагерь. Тирийцы, желая удвоить свою оборонную линию, поставили новую стену, отступя на пять локтей от старой. Шириной она была в десять локтей; проход между обеими стенами они завалили камнями и землёй. (4) Александр, связав между собой триеры и поставив на них разные машины, разрушил стену почти на один плеѳр. Воины ворвались через пролом в город. (5) Тирийцы засыпали их стрелами, едва прогнали[19] и с наступлением ночи поправили обвалившуюся часть стены. Между тем насыпь вплотную подошла к стене; город оказался на полуострове, и у стен начались жестокие бои. (6) Осаждённые, ясно представляя себе ужас своего положения и обдумывая несчастья, которые ожидают их, если город будет взят, шли в бой с полным презрением к смерти. (7) Македоняне возвели башни, равные по высоте стенам, перекинули с них мостки и смело вошли на брустверы, но тирийские мастера придумали средство для обороны стен. (8) Выковав большие трезубцы с крючьями на концах, они рукой метали их в солдат, стоявших на башнях. Когда трезубец вонзался в щит, то, ухватившись за верёвки, которые были привязаны к трезубцу, тирийцы тащили вражеского воина. (9) Приходилось или бросать щит и подставлять ничем не прикрытое тело под град летящих стрел, или же, не выпуская из чувства чести щита, падать с высокой башни и разбиваться. (10). Другие набрасывали на воинов, бившихся на мостиках, рыбачьи сети и, опутав им таким образом руки, притягивали их и сбрасывали с мостков на землю.
44. (1) Изобретён был ещё хитрый способ сломить мужество македонян и подвергнуть самых храбрых воинов мучениям, которых нельзя было и облегчить. Изготовлены были медные и железные щиты; в них насыпали песку и долго нагревали на сильном огне, так что песок накаливался. (2). С помощью какого-то механизма они бросали этим песком в тех, кто сражался всех мужественнее, и подвергали свои жертвы жесточайшим страданиям. Песок проникал через панцирь в рубаху, жёг тело, и помочь тут было нечем. (3). Поэтому возле страдальцев, моливших о помощи, не было никого, чтобы облегчить их муки, и они кончались, впадая в неистовство от страшной боли, в страданиях жалостных и неутолимых[20]. (4). Финикийцы одновременно бросали факелы, дротики и камни; мужество осаждавших ослабевало под градом стрел; серпы на подъёмных кранах подрезали канаты таранов и делали их бесполезными; огнемёты швыряли огромными кусками раскалённого железа в противника, попадая без промаха, так как люди стояли густой толпой; "воронами" и железными крючьями[21] стаскивали стоявших на бойницах. (5). Так как людей было много, то все машины сразу пускали в действие и штурмующие гибли в большом числе.
45. (1) Несмотря на весь этот невыразимый ужас и неодолимое упорство сопротивления, македоняне не теряли мужества: они шагали через падавших, и чужие страдания не служили для них уроком. (2) Александр поставил камнемёты и бил в стены огромными камнями; катапульты сыпали с деревянных башен всяким метательным оружием, нанося страшные раны стоявшим на стенах. (3) Тирийцы придумали защиту от них: по краю стен были поставлены мраморные колеса, которые, вращаясь с помощью каких-то механизмов, ломали стрелы, пущенные с катапульт, они отбивали их в сторону, уничтожая их пробивную силу[22]. (4) Кроме того, они сшивали кожаные и меховые мешки, набивали их водорослями и подставляли их под камни из камнемётов. Мягкий и упругий материал лишал удар его силы. (5). Вообще тирийцы защищались всеми способами и, обладая обилием средств обороны, мужественно сопротивлялись врагу. Они спускались со стен, оставляли свои посты внутри башен и бились с врагом на самих мостках, противопоставляя храбрости врагов собственную доблесть. (6) Окружённые врагами, схватываясь с ними врукопашную, они отчаянно сражались за отечество; случалось, что топором отсекали противнику часть тела, пришедшуюся под удар. Один из македонских вождей, именем Адмет, отличавшийся мужеством и силой[23], смело выдерживал натиск тирийцев. Топором ему разрубили голову, и он тут же скончался смертью героя.
(7) Александр, видя, что тирийцы одолевают македонян, велел с наступлением ночи трубить отбой. Он решил сначала снять осаду и пойти походом на Египет[24], но затем передумал, сочтя позором прославить этой осадой не себя, а тирийцев. Из друзей одного мнения с ним был только Аминта, сын Андромена[25], но Александр решил продолжать осаду.
46. (1) Уговаривая македонян не уступать в мужестве, он снарядил все военные корабли и энергично повёл осаду с моря и с суши. Заметив, что около верфи стена менее крепка, он подвёл сюда триеры, на палубах которых стояли самые сильные машины. (2) И тут он отважился на такое дело, видя которое люди не поверили своим глазам[26]. Перебросив мостки с деревянной башни на городские стены, он - один - взбежал на стену, не убоявшись ни завистливой судьбы, ни храбрости тирийцев, взбежал перед зрителями - воинами, победившими персов. Он приказал македонянам следовать за собой; первый в рукопашной схватке убил одних копьём, других мечом, некоторых отбросил щитом и заставил врагов несколько присмиреть. (3) В это же время с другой стороны таран пробил большую брешь. Когда македоняне ворвались через пролом, а те, кто был вместе с Александром, взошли на стену, то город был взят. Тирийцы, ободряя друг друга, перегородили узкие проходы и все - за вычетом немногих - пали, сражаясь. Было их больше семи тысяч[27]. (4) Царь обратил в рабство детей и женщин, а всех юношей (было их не меньше двух тысяч) велел повесить[28]. Хотя большая часть населения была увезена в Карѳаген, пленных оказалось больше тринадцати тысяч[29]. (5) Тирийцы, решив выдерживать осаду, обнаружили больше храбрости, чем благоразумия. Они навлекли на себя великие несчастья; в осаде просидели семь месяцев[30]. (6) Царь снял с Аполлона золотые цепи и оковы и велел называть этого бога "Аполлоном, другом Александра"[31]. Он принёс Гераклу великолепные жертвы, почтил всех отличившихся, устроил великолепные похороны павшим и поставил в Тире царём Баллонима[32], историю которую я не могу пропустить, потому что она даёт пример совершенно удивительного поворота судьбы.
47. (1) Бывший царь Стратон был лишён престола из-за своей дружбы с Дарием, и Александр предложил Гефестиону назначить царём Тира любого личного гостеприимца, какого захочет. (2) Сначала он благоволил хозяину, у которого он нашёл приятное проживание, и предложил ему принять назначение хозяином города. Он занимал видное место среди граждан в богатстве и положении, но не был связан с теми, кто были царями, и не принял предложение.
(3) Гефестион тогда спросил его, какой сделать выбор из числа членов царской семьи, и он сказал, что знает человека царского происхождения, который мудр и хорош во всех отношениях, но беден до крайности. (4) Гефестион, тем не менее, решил, что ему должна быть предоставлена царская власть, и тот, кто советовал выбрать его, отправился на поиски человека, которого он назвал, имея с собой царское платье, и нашёл его за плату таскающего воду в сад, одетого в грубые лохмотья.
(5) Он сообщил ему об изменении в его положении, одел в одежду царя, и дал ему другие соответствующие атрибуты должности. Затем он повёл его на рынок и провозгласил царём Тира. (6) Все приняли его с воодушевлением и удивлялись превратности судьбы. Таким образом, он стал другом Александра и приобрёл царство, став поучительным примером для тех, кто не имеет представления о невероятных изменениях, которые может совершать Фортуна. Теперь, когда мы описали деятельность Александра, мы должны повернуть наше повествование в другом направлении.
48. (1) В Европе Агис, царь Спарты, прибёг к услугам тех наёмников, которые бежали с поля битвы при Иссе, числом в восемь тысяч, и стремился изменить политическую ситуацию в Греции в пользу Дария. (2) Он получил от персидского царя корабли и деньги и отправился на Крит, где он захватил большую часть городов и заставил их принять сторону персов[33].
Аминта, который бежал из Македонии и перешёл к Дарию, воевал на стороне персов в Киликии. Он бежал, однако, с битвы при Иссе с четырьмя тысячами наёмников[34] и достиг Триполиса в Финикии раньше Александра. Здесь он взял из всего персидского флота достаточно кораблей для перевозки своих солдат и сжёг все остальные. (3) Он отплыл на Кипр, взял на службу дополнительных солдат и корабли, и продолжил путь до Пелусия. Став хозяином этого города, он заявил, что был послан царём Дарием как военачальник, потому что сатрап Египта был убит, сражаясь при Иссе в Киликии[35]. (4) Он поднялся вверх по реке к Мемфису и перед городом победил в бою местные войска, но затем, так как его солдаты обратились к грабежам, египтяне вышли из города, напали на его людей, и так как они рассеялись по округе в поисках добычи, убили Аминту и всех кто пришёл с ним до последнего человека.
(5) Таков был конец Аминты, который поднял руку на большое предприятие, и которое не удалось, хотя он имел все шансы на успех. Его случай соответствует случаям других должностных лиц и командиров отрядов, которые бежали во главе своих подразделений из битвы при Иссе, и пытались защитить дело персов. (6) Некоторые взяли важные города и удерживали их для Дария, другие подняли племена[36], и снабжали себя войсками для выполнения присвоенных себе обязанностей в рассматриваемое время.
Делегаты Коринѳской Лиги проголосовали отправить Александру пятнадцать послов с золотым венком в качестве награды от Греции[37], поручив им, поздравить его с победой в Киликии. (7) Александр, тем временем, отправился на Газу, в который был персидский гарнизон, и взял город штурмом после двухмесячной осады[38].
49. (1) В Аѳинах архонтом был Аристофан, в Риме консулами Спурий Постумий и Тит Ветурий[39]. В этом году, устроив всё в Газе, Александр отправил в Македонию Аминту с десятью кораблями[40], приказав набрать подходящую для военной службы молодёжь. Сам он со всем войском отправился в Египет и мирным путём овладел всеми городами в этой стране. (2) Египтяне радостно приняли Александра, потому что персы оскорбляли их святыни и правили с помощью силы[41]. Уладив все дела в Египте, Александр отправился к Аммону вопросить бога. В середине пути встретили его послы из Кирены[42], вёзшие ему венец и великолепные дары, в том числе триста боевых коней и двадцать превосходнейших лошадей для колесниц четверней. (3) Приняв их, он заключил с ними дружественный союз и вместе со своими спутниками отправился дальше к храму. Подойдя к безводной пустыне, он запасся водой и продолжал путь по стране, где песок лежал горами. Запас воды вышел за четыре дня; найти её было негде. (4) Всеми овладело отчаяние, как вдруг разразился ливень[43], который поразительным образом спас людей, нуждавшихся в воде; они, неожиданно спасённые, приписали этот случай промыслу богов. (5) Набрав в какой-то впадине столько воды, сколько хватило бы на четыре дня, они после четырёхдневного пути вышли из безводных мест[44]. Дорога потерялась среди безбрежного песка, и проводники объявили царю, что вороны, карканье которых слышится справа, указывают дорогу, ведущую прямо к святилищу[45]. (6) Александр счёл этот случай счастливым предзнаменованием и, решив, что бог с радостью его примет, ускорил свой путь. Сначала он наткнулся на так называемое "Горькое озеро", а затем, пройдя сто стадиев, миновал "города Аммона"[46] и через один день пути подошёл к священному участку.
50. (1) Участок этот, окружённый песчаной безводной пустыней, лишённой всего, что мило человеку, простирается стадиев на пятьдесят в длину и в ширину. По нему протекает множество прекрасных ручьев, и он засажен самыми разнообразными и очень урожайными деревьями. Погода тут напоминает нашу весеннюю. Вокруг стоит зной, и только здесь жители не знают ни жары, ни холода[47]. (2) Святилище это было, говорят, основано Данаем-египтянином; земля бога граничит на юге и на западе со страной эѳиопов, на севере с кочевым племенем ливийцев и с племенем так называемых насамонов, владения которых идут вглубь материка[48]. (3). Жители этого оазиса селятся деревнями; посередине его находится акрополь, обведённый тройной стеной[49]. За первой находится дворец древних властителей; за второй - женские покои, помещения для детей, родных и стражи, а также обитель бога и священный источник, откуда берут воду, чтобы освятить дары, приносимые богу; за третьей - жильё копьеносцев и царской охраны[50]. (4) Недалеко от акрополя выстроен под сенью высоких деревьев другой храм Аммона. Вблизи от него находится источник, который по следующей причине называют источником Солнца: вода в нем удивительным образом меняется в соответствии с временем дня[51]. (5) На рассвете его вода прохладна; чем дальше идут часы, тем она становится холоднее и в полдневный жар достигает предельного охлаждения; затем, по мере того как день склоняется к вечеру, она все теплеет и теплеет, нагреваясь до самой полуночи, а затем начинает остывать, пока не придёт с рассветом в своё начальное состояние. (6) Статуя бога усыпана изумрудами и другими камнями; предсказания он даёт совершенно своеобразным способом: статую эту в золотом киоте несут на своих плечах восемьдесят жрецов, которые направляют путь не по своему выбору, а куда укажет им кивком бог. (7) За ними следует толпа девушек и женщин, которые всю дорогу поют, прославляя бога старинной песнью[52].
51. (1) Когда жрецы ввели Александра в храм и он увидел бога, старший пророк, человек очень преклонного возраста, подошёл к нему со словами: "Привет тебе, сын мой![53] Так обращается к тебе бог". (2) "Принимаю твой привет, - ответил Александр, - и впредь буду называться твоим сыном, если только ты дашь мне власть над всей землёй". Жрец вошёл в святилище, и пока люди, нёсшие бога, двигались, подчиняясь указаниям божественного голоса[54], он сказал Александру, что бог обязательно исполнит его просьбу. (3) "Напоследок открой мне то, что я ищу узнать: настиг ли я всех убийц моего отца или кто-то ещё остался?" - "Не кощунствуй, - закричал жрец, - нет на земле человека, который мог бы злоумыслить на того, кто родил тебя! Убийцы же Филиппа понесли наказание. Доказательством же твоего рождения от бога будет успех в твоих великих предприятиях: и раньше ты не знал поражений, а теперь будешь вообще непобедим". (4) Александр обрадовался этому предсказанию, и, почтив богов великолепными приношениями, вернулся в Египет[55].
52. (1) Тут он решил основать большой город и поручил людям, оставленным для этого дела, выстроить город между озером и морем[56]. (2) Вымерив место и умело разделив его на кварталы, Александр назвал город по своему имени - Александрией. Он находился в очень удобном месте вблизи от гавани Фароса; благодаря искусному расположению улиц город открыт ветрам - этесиям[57], которые дуют с моря, приносят с собой прохладу и делают здешний климат умеренным и здоровым. (3) Он обвёл город стеной, огромной и превосходно защищавшей город: она шла между озером и морем, а со стороны суши в неё вело только два узких, легко защищаемых прохода. Окончательный план города напоминает хламиду; почти по середине его прорезает улица, удивительная по своей величине и красоте: она идёт от одних ворот и до других; длина её равна сорока стадиям[58], а ширина - одному плеѳру[59]; вся она застроена роскошными домами и храмами. (4) Велел Александр выстроить и дворец; его величина и мощность постройки поразительны. Не только Александр, но и все, кто царствовал в Египте после него и до наших дней, прибавляли что-нибудь к роскоши дворца. (5) Вообще же город впоследствии так разросся, что многие считали его первым в мире. Он значительно выделяется и красотой, и размерами, возможностями хорошо заработать, а также обилием предметов роскоши. (6) И числом населения город этот превосходит остальные. Во время нашего пребывания в Египте люди, имевшие список переписи населения, говорили мне, что в Александрии свободных больше трёхсот тысяч[60], а доходов из Египта царь получает больше шести тысяч талантов. (7) Александр, поставив нескольких друзей строить Александрию и распорядившись всем в Египте, вернулся с войском в Сирию[61].
53. (1) Дарий, узнав о его прибытии, собрал отовсюду войска и приготовил все нужное для войны. Он заказал гораздо больше мечей и копий, чем у него было раньше, думая, что Александр выиграл сражение в Киликии благодаря обилию оружия. Изготовлено было и двести колесниц с серпами, устроенных с точным расчётом на то, чтобы пугать и устрашать людей[62]. (2) В каждой колеснице по обе стороны от пристяжных торчала, выдаваясь на три пяди[63], прибитая к ярму гвоздями скребница, обращённая остриями к противнику; на осях, перпендикулярно к чеке, были прикреплены две другие, с остриями, направленными так же, как и вышеупомянутые, прямо к противнику, но шире и длиннее первых. К их краям прилажены были серпы[64].
(3) Хорошо вооружив войско и поставив доблестных военачальников, Дарий выступил из Вавилона; пехоты у него было около восьмисот тысяч, конницы не меньше двухсот тысяч[65]. Он шёл, имея справа от себя Тигр, а слева Евфрат, по богатой стране, которая могла доставить и щедрый корм животным, и достаточную пищу воинам[66]. (4) Он торопился дать сражение около Ниневии: возле неё привольно раскинулись равнины, на которых могла свободно маневрировать собранная им огромная армия. Он расположился лагерем возле деревни Арбелы; тут он ежедневно делал смотр войскам и частыми упражнениями приучил их к дисциплине: его очень беспокоила мысль о том, как бы среди множества людей, говоривших на разных языках, не возникло в бою смятения.
54. (1) Дарий и раньше[67] посылал к Александру послов с переговорами о мире: он уступал ему всю землю до реки Галис и обещал к тому же дать две тысячи талантов. (2) Александр пренебрёг этими предложениями, и тогда Дарий послал других послов: благодарил за хорошее обращение с матерью и другими пленными, просил стать ему другом, предлагал всю землю до Евфрата, три тысячи талантов серебра и одну из дочерей в жены. Став зятем царя и заняв положение сына, он разделит с Дарием всю его власть[68]. (3) Александр собрал на совет всех своих друзей, сообщил о сделанных предложениях и попросил каждого откровенно высказать своё мнение. (4) Никто не отваживался дать совет по такому важному вопросу; тогда Парменион выступил первый: "Если бы я был Александром, я взял бы то, что предлагается, и заключил бы договор". (5) "И я, - ответил Александр, - взял бы, если бы был Парменионом". Он произнёс гордую речь; отверг персидские предложения, ценя славу выше протянутых даров, и дал послам такой ответ: как при двух солнцах вселенная не может сохранить своего строя и порядка, так и при двух самодержцах мир не может пребывать в мире и спокойствии[69]. (6) Пусть поэтому они скажут Дарию: если он стремится первенствовать, то Александр будет сражаться с ним за единовластие; если же, презрев славу, он предпочтёт свою пользу и лёгкую удобную жизнь, то пусть он служит Александру[70], выполняя его приказания, и царствует, получив по его милости свою власть.
(7) Распустив совет, он с войском пошёл к вражескому лагерю. В это время умерла жена Дария, и Александр устроил ей пышные похороны[71].
55. (1) Дарий, выслушав этот ответ, отказался от переговоров. Он ежедневно устраивал смотр своего войска и приучил его к быстрому выполнению приказов в минуту опасности. Одного из своих друзей, Мазея, он с отборными воинами отправил охранять переправу через реку и занять брод, а других послал жечь страну, через которую надо было идти неприятелю. Он думал, что река преградит путь македонянам[72]. (2) Мазей, видя, что перейти через реку невозможно, потому что она глубока и течение у неё быстрое[73], и не подумал ставить здесь охрану; он занялся поджогами, опустошил большой округ и решил, что враги не смогут тут пройти из-за отсутствия пищи. (3) Александр же, придя к Тигру, узнал от местных жителей, где находится брод, и переправил через реку войско, с трудом, правда, и большой опасностью. (4) Брод был глубок, вода стояла выше сосков; стремительное течение многих сбивало с ног и отбрасывало в сторону; поток, ударяясь о щиты, многих уносил и подвергал смертельной опасности. (5) Александр, чтобы противостоять быстроте течения, придумал следующее: приказал всем взяться за руки, образуя из собственных тел нечто вроде плотины[74]. (6) Македоняне едва уцелели при этой смелой переправе; Александр дал им отдохнуть весь этот день, а на следующий, построив войско, повёл его на врага и расположился лагерем вблизи от персов[75].
56. (1) Думая о величине персидской армии, о предстоящей грозной опасности, о наступлении часа, который решит все, он не спал целую ночь, охваченный тревогой за будущее. Перед утренней стражей он, однако, уснул так крепко, что и с наступлением дня никак не мог проснуться[76]. (2) Друзья сначала с удовольствием смотрели на спящего, рассчитывая, что царь, хорошенько отдохнув, будет полон сил для предстоящего боя. Время, однако, шло, а царь оставался во власти сна. Парменион, старший из друзей, сам от себя отдал приказ войску готовиться к сражению. (3) Сон не отпускал царя, и друзья едва его добудились. Все изумлялись этому случаю и хотели услышать, в чем его причина; Александр сказал, что Дарий, собрав войско в одно место, избавил его от всякого беспокойства. (4) В один день решится все, и они отдохнут от долгих трудов и опасностей. Обратившись к военачальникам с подобающим словом и воодушевив их на бой, он повёл войско на варваров, поставив конные отряды впереди пеших полков.
57. (1) На правом фланге он поставил царский эскадрон под начальством Клита, прозванного Черным, рядом с ним других друзей[77] под командой Филоты, сына Пармениона, и рядом семь других конных полков под его же начальством. (2) За ними сзади был выстроен отряд среброщитников[78], отличавшийся блеском вооружения и мужеством воинов. Им предводительствовал Никанор, сын Пармениона. Возле них стояло войско элимиотов[79] под начальством Кена; рядом полк линкестов и орестийцев, которым командовал Пердикка. Соседним полком командовал Мелеагр, а рядом с ним стоял Полиперхонт, народ под названием стимфейцы бы под его началом. (3) Филипп, сын Балакра, начальствовал над соседним полком; за ним стоял полк Кратера. Сплошной строй вышеупомянутых всадников дополняли всадники из Пелопоннеса и Ахайи, фѳиотийцы, малийцы, локры и фокейцы; командовал ими митиленец Эригий. (4) Рядом стояли ѳессалийцы под командой Филиппа; мужеством и искусным маневрированием они значительно превосходили остальных. Возле них он поставил критских лучников и ахейских наёмников. (5) Каждый фланг загибался, чтобы не дать огромной армии врага возможности взять в окружение небольшое войско македонян. (6) Отбивать атаку колесниц с серпами царь придумал следующим образом: солдатам было приказано при приближении четверни сомкнуть щиты и сариссами ударять в них, чтобы лошади, испугавшись шума, понесли назад; если они все же будут стремиться вперёд, то расступиться на такое расстояние, чтобы колесница проехала, не нанеся вреда македонянам. Сам он командовал правым флангом, который выстроил наискось; он сознавал, что исход будет зависеть от него[80].
58. (1) Дарий расположил своё войско по отдельным народностям[81], сам напротив Александра и пошёл на врага. Когда обе армии приблизились одна к другой, трубы с обеих сторон дали сигнал к бою, и воины с громким криком устремились одни на других. (2) Сначала серпы колесниц, мчавшихся во всю прыть, повергли македонян в великий страх и ужас[82]. Мазей[83], начальник конницы, бросил на врага вместе с колесницами густые ряды всадников, что сделало натиск колесниц ещё страшнее. (3) Пехота македонян, однако, сомкнула, как и приказал царь, свои щиты; все стали бить в них сариссами и подняли великий шум. (4) Лошади испугались; много колесниц повернуло обратно и неудержимо, опрометью понеслось на своих. Некоторые, впрочем, уже вот-вот ворвались бы в ряды пехоты, но македоняне расступились на значительное расстояние, и пока колесницы мчались по этому пролёту, они одних возниц пронзили, а другие свалились сами. Некоторые колесницы, однако, летя во всю прыть и энергично действуя своим острым железом, наносили множество разных и смертельных ран. (5). Так остро было это на погибель выкованное оружие и с такой силой оно действовало, что у многих были отрублены руки со щитами вместе; многим перерезало шею, и у голов, скатившихся на землю, глаза ещё продолжали смотреть, а лицо сохраняло своё выражение; метким ударом некоторым разворачивало бок, и они умирали в жестоких страданиях[84].
59. (1) Когда армии сблизились и были истрачены стрелы, камни для пращей и дротики, завязалась битва врукопашную. (2) Первыми начали сражение всадники. Против македонян, сражавшихся на правом фланге, Дарий выставил свой левый фланг, где вместе с ним сражался конный отряд его родственников, людей исключительной доблести и преданности; было их в отряде тысяча[85]. (3) На них глядел сам царь, и они спокойно встретили град пущенных стрел. С ними были и "носители айвы"[86], многочисленные и выделявшиеся своим мужеством; кроме того, марды и коссеи, вызывавшие удивление своим огромным ростом и душевным величием. (4) С ними вместе сражались дворцовая охрана и самые мужественные воины-инды. С громким криком ударили они на врага, сражались мужественно и благодаря превосходству сил стали одолевать македонян. (5) Мазей, будучи на правом фланге с превосходной конницей, сразу же в первой схватке уничтожил немало противников; он послал отборный отряд, состоявший из двух тысяч кадусиев и тысячи скиѳских всадников, с приказом обойти неприятельский фланг, подойти к месту, где стоит обоз, и овладеть им. (6) Приказ этот был быстро выполнен: в лагерь македонян ворвались, некоторые из пленных завладели оружием, стали помогать скиѳам - и обоз был разграблен. Невероятный крик и смятение стояли по всему лагерю. (7) Пленные женщины ушли к варварам, но мать Дария, Сисингамбра, не поддалась на увещания пленниц и осталась, спокойная и дружелюбная; может быть, она не доверяла счастливой перемене судьбы, может быть, не хотела запятнать себя неблагодарностью по отношению к Александру. (8) Наконец скиѳы, расхитив значительную часть обоза, ускакали к Мазею объявить о своей удаче[87]. Точно так же и всадники, сражавшиеся под командой Дария, одолели своей численностью сражавшихся с ними македонян и заставили их обратиться в бегство.
60. (1) Это была вторая удача персов. Александр, торопясь собственным вмешательством[88] поправить дело, устремился на самого Дария[89] с царским отрядом и с другими превосходными всадниками. (2) Царь персов встретил атаку неприятеля, сражаясь с колесницы; он бросал дротиками в нёсшихся на него врагов; воины его сражались вместе с ним, но цари кинулись друг на друга. Александр метнул дротиком в Дария, но промахнулся и попал в возницу, стоявшего рядом с царём. (3) Воины, окружавшие Дария, громко вскрикнули: те, кто стоял поодаль, решили, что убит царь; они положили начало бегству, и за ними устремилась целая толпа. Отряд, стоявший возле Дария, вскоре был размётан. Не оказалось защитников и с другой стороны, и сам царь в ужасе обратился в бегство. (4) Так бежали они; пыль от конских копыт поднималась облаком; Александр со своими воинами наседал сзади; толпа людей и густая пыль не позволяли разглядеть, куда направил своё бегство Дарий; стоны упавших, топот копыт, щёлканье бичей сливались в сплошной грохот[90]. (5) В это время Мазей, командовавший правым флангом, на котором стояли самые лучшие и многочисленные конные отряды, жестоко теснил противника. Парменион с ѳессалийской конницей и другими полками, сражавшимися под его начальством, выдерживали этот натиск. (6) Сначала, блестяще сражаясь, они взяли верх благодаря мужеству ѳессалийцев, но Мазей подавлял их численностью своего войска. (7) Много людей было убито, сила варваров оказывалась необоримой, и Парменион послал нескольких своих всадников к Александру, прося немедленной помощи. Те стремительно бросились выполнять его приказание, но узнали, что Александр, преследуя Дария, далеко оторвался от войска, и вернулись ни с чем. (8) Парменион, искусно пуская в ход ѳессалийские эскадроны и погубив многих, с трудом повернул вспять варваров, смертельно напуганных бегством Дария[91].
61. (1) Дарий, военачальник опытный, воспользовавшись тем, что тучи пыли служили ему прикрытием, составил себе особый план бегства. Он устремился в противоположную сторону, чем прочие варвары; поднятая пыль прикрыла его бегство, и он вместе со своими спутниками проехал безопасно и укрылся в деревнях, находившихся в тылу у македонян[92]. (2) Наконец все варвары устремились в бегство; македоняне не уставали избивать отставших, и скоро все окрестности той равнины были усеяны трупами. (3) В этом сражении была перебита вся варварская конница; пеших пало больше девяноста тысяч[93]. У македонян убито было человек пятьсот; раненых же оказалось очень много[94], был среди них и Гефестион, начальник телохранителей[95], один из наиболее известных командиров (копьё попало ему в руку), Пердикка, Кен, Менид и ещё некоторые известные военачальники[96]. Так окончилось сражение при Арбелах.
62. (1) Архонтом в Аѳинах был Аристофон; консульскую власть в Риме получили Гай Домиций и Авл Корнелий[97]. В этом году весть о сражении при Арбелах дошла до Эллады. Многие города, подозрительно глядя на возвышение Македонии, думали, пока Персия держится, бороться за свою свободу. (2) Они рассчитывали, что Дарий поможет им и снабдит огромными деньгами для найма большой чужеземной армии; Александру же делить свои силы будет невозможно; (3) если же эллины равнодушно отнесутся к поражению персов, то они останутся одни и им нечего будет и думать о свободе. (4) К восстанию побуждал их и переворот во Ѳракии, случившийся как раз около этого времени. (5) Мемнон, правитель Ѳракии, располагавший войском и полный самомнения, возмутил варваров, отпал от Александра, вскоре оказался во главе большой армии и открыто готовился к войне. (6) Антипатр со всем войском двинулся через Македонию во Ѳракию и начал войну с Мемноном[98]. Пока Антипатр был занят этим[99], лакедемоняне сочли, что пришёл и их час готовиться к войне, и обратились к эллинам с призывом единодушно отстаивать свободу. (7) Аѳиняне, которым Александр оказал почёта больше, чем другим грекам, не тронулись с места. Большинство пелопоннесцев и ещё кое-кто согласились воевать и внесли имена своих городов в списки союзников. В зависимости от возможностей каждый город выставил в качестве солдат цвет своей молодёжи; всего пехоты было не меньше двадцати тысяч, а конницы около двух тысяч. (8) Во главе стояли лакедемоняне; они выступили всем народом на эту войну за всех; командование принадлежало царю Агису.
63. (1) Антипатр, узнав об этом сборе эллинов, кое-как закончил войну во Ѳракии и со всем войском направился в Пелопоннес. Присоединив к себе и отряды эллинов-союзников, он собрал армию не меньше чем в сорок тысяч[100]. (2) Произошло большое сражение; Агис пал; лакедемоняне долго и мужественно держались, но когда союзники их были разбиты, они бежали в Спарту. (3) В этой битве лакедемонян и союзников было убито больше пяти тысяч трёхсот человек; Антипатр потерял три с половиной тысячи человек.
(4) Интересное событие произошло в связи со смертью Агиса. Он воевал славно и пал от множества ран спереди. Когда солдаты несли его обратно в Спарту, он обнаружил, что окружён врагами. В отчаянии за свою жизнь, он приказал остальным покинуть его как можно быстрее и спасать себя для служения своей стране, а сам, вооружившись, стал на колени и защищался, убил некоторых из врагов и сам погиб от брошенного дротика; он царствовал девять лет[101]. (Это конец первой половины семнадцатой книги.)
(5) Теперь, когда мы показали события в Европе, мы в свою очередь можем вернуться к тому, что произошло в Азии.
[1] Никет был архонтом в Аѳинах в период с июля 332 года по июнь 331 года до н. э. (Арриан, 2.24.6, называет его Аникет). Консулами 335 г. до н. э. (Бротон, 1.139) были М. Атилий Регул Кален и М. Валерий Корв. 112 Олимпийские игры были проведены в июле 332 г. до н. э.
[2] Осаду Тира описывают Курций (4.2.1–4.18; Юстин, 11.10.10–14; Плутарх, Александр, 24.2–25.2; Арриан, 2.16–24). Это было время большого ежегодного праздника бога (Курций, 4.2.10), и тиряне, возможно, полагали, что если позволить Александру принести в жертву в это время, то это будет иметь смысл признания его верховной власти.
[3] Юстин, 11.10.12. Курций (4.3.19) сообщает, что карѳагеняне были не в состоянии послать подкрепление.
[4] Курций, 4.2.7.
[5] Курций, 4.2.18.
[6] 60 метров.
[7] Курций, 4.2.20.
[8] Курций, 4.3.20, Юстин, 11.10.14. Ниже, в гл. 46.4, Диодор утверждает, что большинство этих людей, фактически, были удалены в безопасное место.
[9] Курций, 4.2.12.
[10] Курций (4.4.3–4) помещает это событие при осаде чуть позже.
[11] Курций, 4.2.14. Диодор опускает сон Александра о Геракле, подающем помощь. (Курций, 4.2.17; Арриан, 2.18.1).
[12] Курций, 4.3.22, Плутарх, Александр, 24.3–4.
[13] Вероятно, оксибелы (oxybeleis) — были вооружены тяжёлыми деревянными стрелами или копьями, а катапульты бросали каменные ядра.
[14] Александр уже владел флотами других финикийских городов (Арриан, 2.20.7).
[15] Курций, 4.3.6–7.
[16] Курций, 4.3.9.
[17] Эти «ответные меры» не описаны в других источниках, и Тарн (Alexander the Great, 2.120 f.) может быть прав в отслеживании их появления из руководств по военной технике. Не исключено, что они могли быть самостоятельными вставками Диодора и не присутствовали в его источнике; Диодор был заинтересован в диковинках. Колеса появились снова ниже (гл. 45.3) в несколько иной форме. Они более не упоминаются в древности (Тарн, P121). Видимо, они ставились кружиться перед людьми на стенах, давая возможность наблюдения через спицы, но защищая от метательных снарядов. Перевод здесь предлагает трудности: «колеса разделены толстой перегородкой» или «много препятствий на малых расстояниях». Возможно перегородки были деревянными щитами между колёсами.
[18] Курций, 4.3.12; Арриан, 2.20.9.
[19] Арриан, 2.22.7.
[20] Курций, 4.3.25–26.
[21] Две формы железных крюков.
[22] Ср. гл. 43.1 и выше, и примечание.
[23] Он вёл гипаспистов или пешую гвардию (Арриан, 2.23.2–5). Он был убит ударом копья, по Арриану (2.24.4).
[24] Курций, 4.4.1.
[25] Видный македонский аристократ, который служил Александру на различных ответственных должностях до своей смерти в 330 или 329 году до н. э.
[26] Курций, 4.4.10–11. Тарн комментирует, что это описание было бы более уместно при описании сухопутной осады. Арриан пишет в (2.23.5) совершенно иначе.
[27] Курций (4.4.16) даёт в общем 6000, Арриан (2.24.4), 8000. Юстин (11.10.4) говорит что Тир был взят благодаря предательству.
[28] Курций (4.4.17) сообщает, что 2000 человек были «crucibus affixi».
[29] Арриан (2.24.5) даёт число выживших как 30 000, и македонские потери – 400. В главе 41.2 и выше, Диодор заявил, что лишь немногие из небоеспособных были вывезены в Карѳаген.
[30] Такую продолжительность осады даёт также Плутарх (Александр, 24.3), и город был взят в Гекатомбеоне (июль; Арриан, 2.24.6), возможно, если македонский месяц были приравнен к аѳинскому, на 29–й день. Плутарх (Александр, 25,2) сообщает, что Александр, чтобы спасти пророчество Аристандера, постановил считать в этот день, как 28–е и не 30–е. (Другими словами, это был месяц «с пропуском» без 29–го дня; Александр прибавил второе 28–е и был готов продолжать процесс, пока город не будет взят.)
[31] Другой вариант того же рассказа даёт Плутарх, Александр, 24.4. Тиряне подозревали, что Аполлону суждено покинуть их (глава 41.8), и привязали его к основанию, называя его Ἀλεξανδριστής.
[32] Предположительно правильная форма имени, Абдалоним, сохранена у Курция (4.1.15–26) и Юстина (11.10.8), и это соответствует в финикийской номенклатуре значению «слуга богов». Некоторые хотели бы видеть этого царя владельцем Саркофага Александра из Сидона, который сейчас находится в Стамбуле. В любом случае, упоминание царя Стратона показывает, что событие имело место в Сидоне, а не в Тире. Плутарх, De Fortuna Aut Virtute Alexandri, 2,8. (340C–E), помещает его в Пафосе (изменив имя на Аралин).
[33] Повествование в гл. 62.6–63.4; 73.5–6. Ср. Курций 4.1.38–40; Арриан. 2.13.4–6; 3.6.3.
[34] Видный македонянин, сын Антиоха, подозревался во вражде по отношению к Александру из–за своей связи с двоюродным братом Александра Аминтой. Аминта дезертировал к персами около 335 г. до н. э. Курций 4.1.27–33 также даёт ему 4000 войска, Арриан. 2.13.2–3 8000.
[35] Его имя было Сабак или Ташиак (гл. 34,5).
[36] Тарн видит здесь очень правдоподобную ссылку на восстание в Каппадокии (Курций 4.1.34–35; 5,13).
[37] Курций 4.5.11–12.
[38] Полный отчёт об осаде Газы дают Курций 4.6.7–30 и Арриан. 2.25.4–27. Ср. Плут. Александр 25.3–4.
[39] Аристофан был архонтом в Аѳинах в период с июля 331 года по июнь 330 г. до н. э. Римскими консулами в 334 до н. э. были Сп. Постумий Альбин и Т. Ветурий Калвин (Бротон, 1, P140).
[40] Это был Аминта, сын Андромена (гл. 45.7). Курций (4.6.30) упоминает это же событие. Его брат Симмиад командовал таксисом фаланги в его отсутствие. Он присоединился к Александру в 331 (гл. 65.1;. см. Арриан, 3.6.10).
[41] Курций, 4.7.1. Арриан (3.1.2) ограничивает это дружелюбие Мазаком, персидским сатрапом.
[42] Курций, 4.7.9. Это событие опущено Аррианом. О поездке в Сиву в целом см. Курций, 4.7.6–32; Юстин, 11.11.2–12; Плутарх, Александр, 26.6–27; Арриан, 3.3–4.
[43] Курций, 4.7.14, Плутарх, Александр, 27.1; Арриан, 3.3.4.
[44] Четыре дня упомянуты Курцием, 4.7.15.
[45] Ворон пошёл от Аристобула; Арриан, 3.3.6; ср. Курций, 4.7.15, Плутарх, Александр, 27.2–3.
[46] Эти местности не указаны в других источниках, и первой ошибкой представляются солёные озера в Вади Натрун. Существует небольшой оазис между Мерса–Матрух и Сива, но это вряд ли может быть «Город Аммона». Общее расстояние по карте от побережья до Сивы – около 90 км.
[47] Курций, 4.7.17.
[48] Рассказ Курция (4.7.18–19) более систематический: эѳиопы на востоке и западе, троглодиты на севере, насамоны на севере. Страбон (17.3.20) вызывает насамонов ливийским народом, и указывает (2.5.33), что они живут на побережье, близ Сирта.
[49] Курций, 4.7.20–21. Крепость и святыни оракула были на горе, называемой Агурми, систематические раскопки никогда не велись.
[50] Описание крепости Курцием (4.7.21) является более ясным. Внутри стен заключён дворец; во–вторых, жилища жён, наложниц и детей, и святыня оракула, в–третьих, жилища охранников.
[51] Курций, 4.7.22; Арриан, 3.4.2.
[52] Курций, 4.7. 23–24. Бог давал свои ответы кивками и знаками, как сообщает Каллисѳен (Страбон, 17.1.43), так же как и позже Аполлон Гиераполитский (Лукиан, De Dea Syria, 36). Храмовая служба весьма типична для египетских храмов, где образ бога выносился на носилках в виде лодки или на подносе.
[53] Курций, 4.7.25, Юстин, 11.11.2–12; Плутарх, Александр, 27,5.
[54] Непонятно, чей это был голос, который произносил «символы». Возможно, непроизвольные движения носильщиков были символами, которые могли быть истолкованы в устных ответах.
[55] Курций, 4.7.27–28; Юстин, 11.11.9; Плутарх, Александр, 27.3–4.
[56] Курций, 4.8.1–6, Юстин, 11.11.13; Плутарх, Александр, 26.2–6; Арриан, 3.1.5–2.2. Диодор, Курций, и Юстин следуют традиции Аристобула (Арриан, 3.4.5), помещая основание Александрии после поездки Александра в Сиву; Плутарх и Арриан следуют Птолемею, помещая основание города перед визитом. Болотом является Мареотидское озеро.
[57] Северо–западные летние ветра. Такого описания Александрии на основе собственных наблюдений Диодора недостаёт в других историях Александра.
[58] В современном описании Страбона (17.1.7–10) называется 30 стадиев. Линия древних стен не прослеживается.
[59] 30 метров.
[60] В позднем папирусе данные были истолкованы как утверждение о том, что число жителей Александрии было 180 000, но это очень неопределённо.
[61] Более подробная информация у Курция, 4.8.4–9, Арриана, 3.5.2–7. Александр достиг Ѳапсака в Аттическом месяце Гекатомбеон (Арриан, 3.7.1; примерно июль/август 331).
[62] Курций, 4.9.3–5, Арриан, 3.8.6.
[63] Около 70 см.
[64] Курций, 4.9.5 пишет немного яснее, чем Диодор. Он добавляет, что копье выступает вперёд от конца дышла колесницы и что лезвия внизу колесницы достигают земли. Он также упоминает мечи торчащие с обоих концов ярма, как это было бы возможно на колеснице с двумя лошадьми. Но Диодор ставит лошадей так, что, кажется, делает это невозможным.
[65] Персидские силы насчитывали 500 000 в соответствии с Юстином (11.12.5), 1 000 000 согласно Плутарху (Александр, 31,1), 1 000 000 пехоты и 40 000 кавалерии в соответствии с Аррианом (3.8.6). Курций даёт подсчёт позже (4.12.13) и более разумный: 45 000 кавалерии и 200 000 пехоты.
[66] У Курция также (4.9.6) Дарий начал свой марш от левого берега Евфрата в Вавилоне и перешёл на левый берег Тигра в какой–то неопределённый момент выше по течению. Арриан предполагает (3.8.3–6), что армия Дария собралась к востоку от Тигра, возможно, недалеко от фактического места боя.
[67] Дипломатический обмен между Дарием и Александр обсуждалось выше в гл. 39.
[68] Это была распространённая практика среди персов, как позже у Селевкидов: царь делил управление своим огромным государством с наследным принцем. В соответствии с этим предложением, Дарий будет править востоком, Александр – западом, но царство останется единым. Территории, предложенные Александру, были примерно те, что позже вошли в состав Римской империи.
[69] Насмешка: «Я тоже, если бы я был Парменионом» присутствует во всех источниках. Метафора «Два солнца» дана только у Юстина (11.12.15).
[70] Это понятие соответствует феодальной организации Персидской империи. Царь был в буквальном смысле, «царь царей», если бы он принял покровительство Александра, он мог бы ещё быть царём всех других царей «Ирана и не Ирана».
[71] Плутарх также (Александр, 30) помещает это событие после посольства Дария. Курций (4.10.18–34) и Юстин (11.12.6–7) помещают его перед посольством. Это было летом 331. Она был взята в плен в ноябре 333, но Плутарх, (Александр, 30.1) заявляет, что она умерла при родах. Это может отражать традицию, что Александр не обеспечил хорошее обхождение с ней, как принято считать.
[72] По словам Арриана (3.7.1) Мазей также был обязан защищать линию Евфрата, и этот план сообщается в иной форме Курцием, 4.9.7 и 12.
[73] Тигр вместе его именем называют «летящий стрелой», характеризуя его течение (Курций, 4.9.16).
[74] Курций, 4.9.15–21. Арриан (3.7.5) лишь отмечают, что Александр переправился с трудом.
[75] Предания о дате битвы запутаны. За 11 дней до этого (Плутарх, Александр, 31.4) в аттическом месяце Боедромион произошло затмение Луны, которое было определено как 20/21 сентября 331 года до н. э. (Курций, 4.10.2; Арриан, 3.7.6). Если аттические месяца следовали фазам луны на практике, как это предполагается, оно должно было быть 15 Боэромиона, а сражение на 26–го или 27–го. Арриан, однако, утверждает, что битва произошла в Пинапсионе (3.15.7), предположительно и затмение также. Юстин (11.13.1) просто говорит, что битва произошла «postero die» после ухода посольства Дария.
[76] Курций, 4.13.17–24; Плутарх, Александр, 32.1–2.
[77] Этот термин несколько неожидан вместо обычного термина «Соратники» (Арриан, 3.11.8). Полные отчеты о битве при Гавгамелах принадлежат Курцию (4.12–16) и Арриану (3.11–15); ср. Также Юстин, 11.13–14.3; Плутарх, Александр, 32–33.
[78] Это были пешая гвардии, гапасписты, названные по имени, которое вошло в употребление только в период Диадохов. Курций (8.5.4) пишет о введении серебряных и золотых украшений в 327.
[79] Таксисы македонской фаланги были организованы по территориальному принципу и известны по названиям входящих в них подразделений.
[80] Рассказ Диодора о диспозиции Александра согласуется в общих чертах с Курцием (4.13.26–35) и Аррианом (3.11.8–125), за исключением, что Арриан даёт только шесть ил «друзей» приданных Клиту, и Симмий назван командиром таксиса вместо Филиппа (которого называет также Курций, 4.13.28; Филипп появляется в 327 в качестве командира таксиса с Александром в действиях к северу от реки Кабул, Арриан, 4.24.10).
[81] Персидскую диспозицию дают Курций (4.12.5–13) и Арриан (3.11.3–7) по трофейным документам.
[82] Курций, 4.15.3; Арриан, 3.13.5.
[83] Мазей упоминается ниже (гл. 59.5) как командир персидского правого фланга, а не левого.
[84] Курций, 4.15.14–17. Арриан не увлекался подобными описаниями.
[85] Курций, 4.15.24–25. Это была царская хилиархия, которой командовал хилиарх или великий визирь. Члены двора имели ранг царских родственников. Подобно Диодору, Курций (4.12) упоминает только левый и правый фланги персидской армии, с царём в прежней позиции (4.14.8). Арриан (3.11.5) помещает царя по правилу в центре.
[86] Так называемые из–за того, что тупые концы копий были вырезаны в подобие яблока. Они составляли королевские пешую гвардию. Арриан (3.11.3–4) приводит из официального списка, захваченного после битвы, кинсменов, мелофоров, индийцев, карийцев, и мардов. Коссеи также названы Курцием (4.12.10), безусловно, это ошибка, так как они не являлись подчинёнными царя (глава 111.4).
[87] Курций, 4.15.5–11. «Обоз» включал людей так же как объект, и, может быть, что эта атака была предпринята в расчёте вернуть персидских женщин, захваченных при Иссе. Арриан (3.14.5–6) рассматривает его как чисто военный маневр. Арриан сообщает, что македонская линия была прорвана индийской и персидской кавалерией, в то время как Курций и Плутарх (Александр, 32,3) не идентифицируя войска, согласны с Диодором, что цель операции была обойти вокруг левого фланга македонян.
[88] Этот же мотив Александру приписывает Курций, 4.15.19.
[89] Курций, 4.15.24–33; Арриан, 3.14.1–3.
[90] Курций, 4.15.33.
[91] Это событие освещается по–разному. Согласно Диодору, Александр не получал просьбы Пармениона о помощи, и Парменион вышел из затруднений без него. По словам Курция (4.15.6–8; 16.1–4) и Плутарха (Александр, 32.3–4; 33,7), Александр получил сообщение, но не повернул назад, а Парменион справился без посторонней помощи. По словам Арриана (3.15.1), Александр получил сообщение, и вернулся помочь Пармениону.
[92] Диодор смущён тем как Дарий двигался после боя, возможно, из–за путаницы между Большим и Малым Забом. Он поместил битву у Арбелы (глава 53,4), которая лежит между двух рек. Если Дарий бежал вверх по долине Большого Заба на север, он оказался бы в македонском тылу. На самом деле, конечно, бой произошёл при Гавгамелах на равнине к северу от Большого Заба, и Дарий бежал на юг к Арбелам, убегая вверх по долине реки Малый Заб (Курций, 4.16.8; Арриан, 3.15.4–5). Диодор повторно упоминает облако пыли, в котором можно попытаться скрыться, так как он чувствовал неправдоподобие. Это правда, что, случайно или намеренно, пыль сыграла свою роль во многих древних сражений.
[93] Эта цифра даётся по–разному как 40 000 (Курций, 4.16.26) и 300 000 (Арриан, 3.15.6). автор Оксиринхского папируса 1798 даёт в общей сложности 53 000.
[94] Македонские потери приведены по–разному: как 100 (Арриан, 3.15.6), 300 (Курций, 4.16.26), и 1000 пехотинцев и 200 всадников (Оксиринхский папирус 1798).
[95] Курций, 4.16.32; Арриан, 3.15.2. Смысл упоминания этой должности Гефестиона неясен. Он не командовал пешей гвардией, ὑπασπισταί, Никанор, сын Пармениона, был по–прежнему их командиром в 330 (Арриан, 3.21.8) и умер позднее в этом же году (Арриан, 3.25.4). Небольшая группа собственных телохранителей не имела командира, и весьма неопределённо, когда Гефестион стал её членом. Он впервые так назван в 325 г. (Арриан, 6.28.4) и обращает внимание отсутствие такого упоминания в 328 (Арриан, 4.12.6, но Арриан не последователен, cм. 4.24.10.). Он, предположительно, не был телохранителем в 330 году, когда он и Клит разделили возглавляемую Филотой конницу друзей. Это, кажется, исключает перевод «Первый боец среди телохранителей».
[96] Курций, 4.16.32. Менид командовал конницей на правом фланге (Арриан, 3.12.3).
[97] Аристофон был архонтом в Аѳинах в период с июля 330 года по июнь 329 году до н. э. Консулами 332 г. до н. э. были Гн. Домиций Кальвин и А. Корнелий Коссий Арвин (Бротон, 1,141).
[98] Он был назначен Александром перед началом азиатского похода. Антипатр был наместником Александра в Македонии. Кампания завершилась соглашением, оставив Мемнона наместником. Через несколько лет он привёл подкрепления Александру и принял участие в его последующих операциях на Востоке (Курций, 9.3.21). Его бунт не упоминается.
[99] Повествование продолжается с гл. 48.1 и завершается в гл. 73.5–6. Ср. Курций, 6.1; Юстин, 12.1.8–11.
[100] Александр прислал ему 3000 талантов на кампанию (Арриан, 3.16.10).
[101] Сражение произошло вблизи Мегалополя, по всей вероятности раньше, чем битва при Гавгамелах (Курций, 6.1.21).