1. О пользе и необходимости разделения войска на первую и вторую линии

Лишь неопытному человеку, желающему подвергать себя очевидной опасности, свойственно во время генеральных[1] кавалерийских сражений без всяких затей выстраивать все войско в одну линию, видимую всем, не оставляя ничего в резерве для различных действий, рассчитанных на неблагоприятный поворот военной судьбы[2] Ведь исход сражений решается не массой людей, не безрассудной храбростью и не примитивным натиском, как полагают некоторые профаны, но после Божьей помощи - стратегией и тактикой. Стратегия изучает использование в ходе генеральных сражений условий времени и места, неожиданных действий и различных военных хитростей, направленных на обман врага, без чего невозможно достичь желаемых целей, - таким образом, здесь необходимо и спасительно сочетание у стратига благоразумия и мужества. Тактика ведает тем, как следует многообразно и надежно осуществлять сражения и другие боевые действия силами войска после выстраивания его в боевой строй и упорядочивания, и при этом не только защищаться от хитростей врагов, но и применять такие хитрости против них. Вот почему древние, учитывая это, выстраивались по друнгам, то есть мерам и мирам, различающимся по своим функциям; подобным образом ныне выстраиваются авары и турки[3] по той схеме, которая обеспечивает их защиту и с помощью которой они быстро исправляют отдельные неудачи, случающиеся с ними в сражениях. Ведь они не выстраиваются, подобно ромеям и персам, лишь в одну-единственную линию, вверяя участь этих мириадов всадников единому повороту судьбы, но создают вторую, а иногда и третью линии, размещая их в разделенном на части виде позади первой, особенно в тех случаях, когда они оказываются в большинстве и в состоянии успешно предпринимать различные боевые действия. Поэтому мы полагаем, что выстраивание всего войска, и особенно контатов,[4] лишь в одну линию влечет за собой многие неприятности. Ведь если случится, что вся масса войска будет по необходимости растянута на большое расстояние, а местность будет неровной, то боевой порядок из-за своей величины окажется ослабленным и неуправляемым, его части утратят координацию и по этой причине боевой порядок придет в расстройство еще до сражения. Если же, как это случается, произойдет фланговый обход врагов и их неожиданный удар, а резервы в тылу и с флангов будут отсутствовать, и не окажется никаких сил для защиты или помощи, то останется лишь обратиться во всеобщее бегство.
К тому же и во время самих сражений, когда никто не в состоянии обозревать все поле битвы, поскольку боевой порядок сильно растянут, у некоторых тагм появится возможность незаметно оставить поле боя, что явится причиной отхода всех остальных. Когда они повернут назад, не останется никакого препятствия или преграды для сдерживания их бегства, и не найдется никого, кто был бы обязан обратить их вспять, - тогда произойдет, как уже было сказано, всеобщее бегство. Если даже окажется, что солдаты, выстроенные в одну линию, будут действовать успешно и в бою отбросят врагов, то в ходе столкновения боевой строй будет полностью разрушен и преследование врагов будет происходить в беспорядке, а если случится, как это свойственно скифам,[5] что бегущие враги повернут против своих преследователей или неожиданно выступят из засад их другие боевые силы, то преследующие будут вынуждены обратиться во всеобщее бегство, поскольку, как уже было сказано, не окажется никого, кто был бы способен отогнать неожиданно напавших. Представляется, что построение всего войска в одну линию имеет единственное, но только лишь внешнее преимущество: издали врагам кажется, что такой строй является завершенным и внушительным, однако же он уязвим для фланговых охватов, которые легко осуществить изложенными ниже способами. В необходимости создавать двойную линию строя и выделять резерв в соответствии со схемой, которая будет предложена ниже, сочетаются, как мы полагаем, и здравый смысл, и многие необходимые основания. Во-первых, солдаты первой линии будут сражаться смелее, когда они будут защищены с тыла второй линией, а с флангов - плагиофилаками; во-вторых, поскольку многие солдаты, а именно солдаты второй линии, располагаются позади и надзирают за теми, которые имеют возможность дезертировать, никто из них по своей воле не обратится в бегство из первой линии, как это случалось, - это обстоятельство приносит большую пользу делу. Но если во время сражения, возможно, все же произойдет отход или отбрасывание первой линии, вторая линия послужит ей поддержкой и прибежищем, благодаря чему первая линия сможет собраться с силами, повернуть против нападающих и уверенно атаковать преследующих врагов. А если снова произойдет обратный поворот бегущих врагов или внезапно последует какое-то другое нападение, вторая линия снова окажет поддержку солдатам первой линии, сплотит и защитит их. В тех случаях, когда первая линия окажется в состоянии повального бегства, так что ее нельзя будет повернуть против преследователей, вторая линия, находясь в упорядоченном состоянии, сможет успешно противостоять врагу, даже если он, как уже сказано, обратит в бегство первую линию. Ведь совершенно неизбежно, что в результате столкновения строй врагов нарушит свой порядок и окажется деформированным перед лицом упорядоченной силы, то есть перед второй линией. И вообще необходимо иметь в виду, что двойной строй пригоден не только против равных боевых сил, о чем уже было сказано, но и против превосходящих, как об этом ясно свидетельствуют и расчет, и порядок последующего изложения.
Вероятно, некоторые смогут сказать: когда придет в смятение или повернет фронт первая линия, то и вторая будет легко увлечена ею. На это мы ответим: если уж построение двух линий, как об этом сказано, окажется ненадежным делом, то тогда на что же можно надеяться, если будет одна линия и та повернет фронт? Но если же опять кто-нибудь скажет, что при разделении боевых сил, то есть войска, на первую и вторую линию боевой порядок окажется ослабленным, то пусть он поймет, что это справедливо лишь в том случае, когда боевые силы разделены и часть их отстранена от сражения. Но мы никогда не дробили боевые силы - мы изменяли лишь схему построения. И поскольку раньше получалось, что единая линия, в которую выстраивались все боевые силы, оказывалась излишне протяженной и тонкой, мы стали формировать двойную линию, никого не отстраняя от сражения, но изменяя схему построения и укрепляя ее ранее изложенными способами.

2. О распределении тагм в боевом строю

Итак, следует распределить все кавалерийское войско, будет ли оно большим или же средней численности, по различным мирам и мерам, то есть по так называемым друнгам. При этом очевидно, что стратигу следует позаботиться о том, чтобы, насколько это возможно, иметь дело с врагом не более многочисленным, чем он сам, особенно если война ведется против народа, знакомого с тактикой. И если в войске вместе с кавалерией будет и пехота, следует организовать боевой строй так, как это предписывается в соответствующей главе. Если же имеется только кавалерия и сражение предстоит также против кавалеристов, следует организовать три кавалерийские линии. Первую линию, называемую передовой, следует сформировать из трех равных мер, а каждая мера должна состоять из трех мир. В средней мере должен разместиться гипостратиг, а по обе стороны от него - мерархи, заняв центральное место среди подчиненных им мирархов.

3. О курсорах и дефензорах

Названные меры составляются из курсоров и дефензоров, так что одну треть каждой меры, располагаясь по обе ее стороны, составляют курсоры, в первую очередь токсоты,[6] а две миры в середине между ними составляют дефензоры.

4. О плагиофилаках и гиперкерастах

Сбоку от левой меры первой линии, там, где враги могут легко осуществить охват и окружение, следует разместить две или три тагмы плагиофилаков, выровненных по фронту с этой мерой. Сбоку от правой меры следует разместить одну или две тагмы так называемых гиперкерастов - токсотов. Вторая линия, называемая вспомогательной и включающая в себя до одной трети всего войска, должна быть составлена по прилагаемой ниже схеме из четырех мер, удаленных друг от друга на расстояние одного полета стрелы[7] Строй этих мер должен быть с двойным фронтом, рассчитанным и на удары с тыла, а на флангах этих мер, отступив на один полет стрелы,[8] следует с обеих сторон разместить в третью линию по одной тагме нотофилаков[9] Для того чтобы в середине всего построения были в наличии три удобных для прохода промежутка, разделяющих меры второй линии, но чтобы при этом весь строй второй линии представлялся единым целым и не деформировался при передвижении, необходимо в этих промежутках на всю их протяженность разместить по одной тагме, установив глубину ее строя в два, а еще лучше в четыре кавалериста, в зависимости от величины войска; когда наступит момент перехватить бегущие меры первой линии, эти три тагмы, расположенные в удобных для прохода промежутках, должны отойти до линии нотофилаков, очистив промежутки для встречи отступающих. Освободив, как уже мы сказали, промежутки для прохода, они перехватывают отходящих, одновременно ограждая их от дальнейшего рассеивания; кроме того, встав вместе с нотофилаками в третью линию, они отражают врагов и обеспечивают целостность второй линии, если враги, как это случается, показываются в тылу этой линии с целью приведения ее в замешательство. Если, однако, войско имеет среднюю численность, то есть от 5 до 10-12 тысяч человек,[10] вторая линия должна быть сформирована не из четырех мер, а из двух, чтобы иметь лишь один промежуток, удобный для перехвата бегущих. Если же войско имеет численность менее 5 тысяч, вторую линию следует сформировать только лишь из одной меры.

5. Об ударах в тыл или во фланги боевого строя врагов

Для этих целей следует по уже изложенному способу выделить с обеих сторон боевого строя три или четыре тагмы, называемых засадными,[11] чтобы одни из них препятствовали ударам врагов, предпринимаемым против нашего левого фланга, а другие наносили удары по правому флангу врагов, если местность этому благоприятствует. Следует заметить, что нападения, осуществленные в подходящее время на фланги и в тыл неприятельского боевого строя, оказываются более действенными и потому более необходимыми, чем фронтальные удары и столкновения. Ибо если враги слабее, то, подвергшись таким неожиданным ударам, они понесут очень большой урон, поскольку бегущие не смогут легко спастись; если же они будут иметь равную численность или даже превосходящую, они впадут в большое смятение, поскольку подумают, что напавшие на них имеют перевес в численности. В связи с этим вообще не следует без необходимости вести открытое сражение с малыми силами против упорядоченного врага, имеющего перевес. Если же такая необходимость возникнет, то, коль скоро враги в большинстве, не следует атаковать всеми силами в лоб, но необходимо предпринимать удары в тыл или по флангам врагов. Ибо одно только фронтальное сражение, предпринятое против любого народа, всегда опасно и рискованно, даже если его войско имеет меньшую численность.
Итак, все кавалерийские тагмы должны быть разделены на первую и вторую линию в зависимости от численности войска по указанному способу на дефензоров, курсоров, плагиофилаков, гиперкерастов, засадных, вспомогательных, нотофилаков.

6. О глубине строя

Что касается глубины линий, то для каждой тагмы достаточно, чтобы в соответствии со старинной схемой, как об этом писали древние, она оказалась в четыре человека глубиной, поскольку количество, превышающее эту норму, оказывается излишним и бесполезным. Ведь здесь не может происходить некоторого подталкивания вперед со стороны тех, которые расположены в глубине, как это происходит в пешем строю, когда протостаты[12] помимо своей воли устремляются вперед, потому что лошади не могут, припадая грудью к передним, согласованно подталкивать их, как это делают пехотинцы. При этом протостатам, то есть тем, которые расположены по фронту, не может быть оказано какой-либо помощи из большой глубины как со стороны контатов, так и со стороны токсотов: что касается контатов, то они не смогут достать дальше четвертого человека, стоящего впереди,[13] токсоты же будут вынуждены стрелять вверх из-за стоящих впереди них, и поэтому во время боя их стрелы окажутся бесполезными против врагов. Тот, кто сомневается в сказанном, пусть убедится в этом на собственном опыте. Итак, как уже сказано, достаточно глубины в четыре всадника.
Но поскольку может оказаться, что в тагмах отыщется недостаточно людей, достойных роли протостатов, способных завязать сражение, то поэтому глубину строя следует определять в зависимости от качества тагм. Так, в тагмах федератов, которые размещены в середине первой линии, глубину строя следует делать из семи солдат и одного слуги, если в их войске окажутся слуги; такой же состав должны иметь и декархии федератов. В арифмах вексиллариев,[14] расположенных слева от них, каждая декархия должна состоять из семи человек; в тагмах расположенных справа иллирийцев[15] глубина строя должна состоять из восьми человек, соответствующими должны быть и декархии. Остальные тагмы, более худшие, должны иметь глубину от восьми до десяти человек, распределенных по декархиям. Если все же окажется необходимым некоторые из этих более худших тагм разместить в первой линии, то в них, как более слабых, глубину следует установить в восемь или десять человек. Тагмы же оптиматов, поскольку они располагаются во второй линии и относятся к отборным частям, имеют глубину из пяти стратиотов и двух арматов, так что их декархия должна состоять из семи человек; если, как мы сказали, придется разместить их в первой линии, им следует иметь такую же глубину. Иноплеменники, если они имеются в нашем войске, должны быть выстроены в соответствии с их обычаем; целесообразно размещать их в качестве курсоров и засадных. Итак, не следует делать глубину строя больше чем из восьми или - самое большее - из десяти человек в том случае, когда тагмы будут ослабленными, и менее чем из пяти, если они будут отборными, так, чтобы глубина строя оказалась достаточной в соответствии с названным способом и по аналогии с ним и чтобы вместе с тем не была сильно сокращена протяженность первой линии, то есть уменьшено число протостатов. Ведь до настоящего времени все тагмы имели одинаковую глубину по десять человек, так что при боевых построениях вражеские катаскопы могли легко и просто подсчитать численность всего войска по количеству впередистоящих, потому что глубина строя была общепринятой и такое соотношение до сих пор сохранялось. Из оставшегося количества солдат выстраивается вторая линия. Очевидно, что при этом, как уже сказано, тагмам оптиматов придаются арматы, тагмам федератов - их слуги, находящиеся в составе боевых сил[16]

7. О контуберниях

Контубернии должны формироваться пропорционально из ветеранов и новобранцев, чтобы и ветераны, оставшись сами по себе, не оказались бы ослабленными, и новобранцы, будучи неопытными, не терялись бы в бою.

8. О вооружении

Что касается различий в вооружении, то протостаты первой линии и те, что расположены позади них, то есть вторые в ряду, а также ураги, должны быть контатами; все остальные, расположенные в середине, владеющие стрельбой из лука, должны иметь луки, но не иметь щитов. Ведь невозможно вести стрельбу из лука, находясь верхом на лошади и держа в левой руке одновременно и щит и лук.

9. О депотатах

К тому же следует выделить главным образом в передовой линии строя так называемых депотатов из числа более слабых стратиотов, по восемь или десять человек на тагму из состава самой тагмы - мобильных, проворных, подвижных и без оружия, которые должны следовать на расстоянии около 100 шагов позади своих тагм, подбирать и оказывать помощь тем, которые, возможно, в схватках получили опасные ранения, были сброшены с лошадей и оказались небоеспособными, с тем чтобы пострадавшие не были растоптаны второй линией и не умерли бы от ран, брошенные на произвол судьбы. Депотаты должны получать из казны в качестве платы по одной номисме за каждого спасенного ими человека. Кроме того, после вступления в бой второй линии и бегства врагов, они должны собирать на месте первого столкновения доспехи убитых врагов, которые будут там обнаружены, и передавать собранное декархам или протостатам своей тагмы, получая от декархов некоторую часть в свою пользу в качестве вознаграждения. Мы полагаем, что протостаты должны в случае успеха в бою иметь законную и справедливую привилегию,[17] поскольку их роль в первом столкновении более велика по сравнению с остальными, и в то же время у них нет возможности снимать доспехи с убитых, иначе им пришлось бы сойти с лошадей и разрушить боевой строй.
Чтобы облегчить посадку на лошадей депотатов раненых и сбитых на землю, нужно стремена депотатов с левой стороны от седла сделать двойными, то есть одно стремя должно быть, как обычно, у передней луки седла, а второе - у задней, чтобы на лошадь могли подняться сразу двое - и сам депотат, и тот, кто не может сражаться; первый из них должен опираться на стремя у передней луки седла, а второй - у задней. Депотатам также необходимо иметь во фляжках[18] воду для раненых, которых, возможно, придется приводить в чувство.

10. О фламулах на копьях

Мы рекомендуем, чтобы во время сражения фламул на копьях не было; ведь насколько они необходимы во время боевых построений и осад, то есть для демонстрации силы и великолепия войска, настолько же они бесполезны в сражениях. Ибо когда наступит время бросать копья или метать их в цель, фламулы воспрепятствуют точности и дальности метания; когда же придет время стрельбы из луков, они помешают стрелять тем солдатам, которые расположены позади. Кроме того, они окажутся немалым препятствием при нападениях, отходах и контрнаступлениях, и по всем этим причинам использовать их в сражениях не следует. Однако чтобы издали продемонстрировать великолепие и готовность боевого строя, допустимо, чтобы фламулы оставались на копьях до тех пор, пока враги не приблизятся на одну милю;[19] после этого фламулы следует снять и спрятать в предназначенные для них футляры.

11. О катаскопах или патрульных

Ко всему прочему нужно иметь катаскопов или патрульных в каждой тагме оптиматов и федератов - по двое на тагму, а в других более слабых частях - в каждой мере по восемь или двенадцать на каждую меру - людей трезвомыслящих, бдительных, быстрых и хорошо выглядящих,[20] которые, выдвинувшись из своих мер еще накануне сражения и заняв места, которые им определены, должны наблюдать с определенного расстояния вплоть до полного окончания сражения, чтобы со стороны врагов не последовало удара из засады или другой хитрости.

12. О менсорах и антикенсорах

Кроме того, следует иметь и такое же количество менсоров, которые вместе с антикенсорами обязаны идти впереди и делать разметку лагерей. К ним нужно присоединить такое же количество антикенсоров или препараторов,[21] обязанных находиться впереди, разведывать дороги и вести войско к лагерям.

13. Об интервалах между мерами и боевыми линиями

В условиях такого боевого строя, о чем свидетельствует и его изображение, необходимо, чтобы меры первой линии двигались вблизи одна от другой, так чтобы от меры до меры не было большого расстояния или промежутка, но чтобы вместе с тем во время движения меры не сталкивались и оставались разделенными. Плагиофилаки должны держаться рядом вплоть до приближения неприятелей, а после этого отодвинуться на один полет стрелы от левой меры, в особенности если строй врага превосходит наш строй, но не дальше. Точно так же должны действовать и гиперкерасты на правом фланге, когда этого потребует обстановка. Меры второй линии должны иметь промежутки между собой, равные одному полету стрелы, и до тех пор пока враги находятся вдали, вторая линия, располагаясь позади на расстоянии одной мили и более, в зависимости от характера местности должна, насколько это будет возможно, незаметно следовать за первой, чтобы оставаться невидимой для врагов и не быть обнаруженной ими. Когда же враги приблизятся и не останется возможности в дальнейшем скрывать от них вторую линию, она должна выступить открыто, приблизиться к первой линии на четыре полета стрелы[22] и далее двигаться в соответствии с ней. Во время сражения она должна находиться не очень далеко от первой линии, иначе она окажется не в состоянии оказать ей помощь, но и не слишком близко, чтобы не смешаться с первой в ходе столкновений, особенно когда поднимется пыль; также необходимо, чтобы вторая линия не оказалась втянутой в сражение до того, как враги начнут преследование первой линии, иначе, когда произойдет замешательство первой линии, вторая присоединится к ней и не сможет оказать ей помощь. Тагмы, выстроенные по обе стороны позади флангов второй линии, должны располагаться на расстоянии одного полета стрелы в ее тылу, служить ее защитой и в таком виде сопровождать ее[23]

14. О величине знамен и их различиях

Что касается знамен или отличительных знаков, то в тагмах каждой меры они должны быть небольших размеров и удобными для ношения. Ибо мы не знаем, по какой причине они могут оказаться большими и труднопереносимыми. Различие допустимо только лишь для фламул. Знамена мирархов должны быть крупнее фламул и отличаться друг от друга; точно так же и знамена мерархов должны отличаться от знамен подчиненных им мирархов. Нужно и гипостратигу иметь знамя, отличающееся от знамен мерархов; наконец, и знамя стратига должно быть особенным, более заметным по сравнению со всеми остальными и известным всем, так чтобы при неблагоприятном развитии событий все, кто его видят, смогли бы, как уже сказано, легко собраться вокруг него и переломить ход сражения.

15. Об охране знамен

Когда все знамена будут размещены по фронту боевого строя, как это показано на чертеже, следует выделить из числа расположенных вокруг солдат 15 или 20 наиболее храбрых для охраны и защиты каждого из этих знамен[24]

16. О расположении архонтов

Высших архонтов следует размещать в безопасных местах, чтобы они не действовали опрометчиво и не погибли в бою, иначе вследствие этого произошло бы смятение стратиотов. Ведь если что-то случится с младшими архонтами, это не станет широко известно - разве только солдатам этой тагмы; если же погибнет кто-либо из высокопоставленных командиров, то его смерть, станет ли она известна всем или многим, вызовет смятение всего войска. Поэтому гипостратиги и мерархи вместе со своими знаменами должны располагаться на линии фронта, пока она находится на удалении одного или двух полетов стрелы от боевого строя врагов, держать эту линию под наблюдением и управлять ею. Когда же окажется неизбежным столкновение, наиболее храбрые из их солдат, которые располагаются по обе стороны от них, должны выйти вперед, защитить их и вступить вместо них в схватку. Что же касается стратига, то до момента столкновения он должен организовать боевой порядок, проинспектировать его и приспособить к перестроениям войска врагов, а затем прибыть в расположение собственной тагмы, которая предназначена не для сражения, а для наблюдения и координации первой и второй линии, и потому расположена в центральном промежутке второй линии.

17. О сигнальных горнах [25]

Мы не рекомендуем, чтобы во время сражения звучало или использовалось много горнов, вследствие чего возникали бы шум и беспорядок и было бы невозможно правильно расслышать отдаваемые распоряжения. И если местность окажется открытой, достаточно одного горна средней меры во всем боевом строю; но если местность пересеченная, или, как это случается, дует порывистый ветер, или шум воды мешает правильно воспринимать звук горна, то тогда не будет лишним, чтобы и в остальных частях строя[26] звучало по одному горну в каждой части, так чтобы во всем боевом строю их звучало три. Ведь насколько будет сохраняться тишина, настолько и новобранцы будут оставаться невозмутимыми, и лошади не будут пугаться, и боевой порядок покажется врагам более грозным, и команды будут легко восприниматься. Поэтому было бы неуместно позволять звучать какому бы то ни было горну, после того как боевой строй двинулся в сражение.

18. О боевом кличе, некогда издаваемом в сражении

Что касается боевого клича, который иногда по обыкновению издается во время сражения, именно клича "С нами Бог!",[27] то он кажется нам бесполезным и вредным, дающим повод для расстройства боевого порядка, если он будет звучать в это время. Ведь когда это происходит, более трусливые из стратиотов в большом страхе сдерживают свой натиск, а наиболее смелые, движимые запальчивостью, выскакивают вперед и разрушают боевой строй. То же самое можно заметить и об их лошадях - ведь и среди них есть различия. Отсюда, следовательно, возникает неравномерность и несогласованность, а в конечном счете - расстройство боевого порядка еще до сражения, что очень опасно.
Однако каждый день, особенно в период войны, в фоссате, прежде чем выйти из ворот, должна производиться молитва, в ходе которой все вместе под руководством священников, стратига и остальных архонтов должны многократно восклицать: "Господи, помилуй!", а затем, в надежде на благоприятный исход дела, каждая мера, покидающая фоссат, должна троекратно возглашать: "С нами Бог!". Но по выходе из фоссата войско должно идти в сражение в полной тишине без всяких неуместных разговоров. Ведь при этом условии и войско лучше обережется от замешательства, и распоряжения архонтов будут лучше восприниматься. Такое положение дел продиктовано правилами сражения, необходимостью тесного сплочения и присутствием неприятеля, и никакие сигналы здесь не нужны. Когда же войско вступит в рукопашную схватку, тогда крики и шум окажутся небесполезными, особенно со стороны тех, которые расположены позади, для устрашения врагов и воодушевления своих товарищей.

19. О кантаторах

Также полезной представляется нам функция кантаторов,[28] состоящая в том, чтобы накануне сражения подбодрить стратиотов и напомнить им о прежних славных делах. После всего сказанного следует выстроить каждую тагму и приступить к делу.

20. Об удвоенном количестве знамен

Поскольку нам известно, что подсчеты величины войска производятся неприятелями, как правило, по числу знамен, мы считаем необходимым иметь в каждой тагме по два одинаковых знамени: одно подлинное, которое положено иметь по должности комиту или трибуну каждой тагмы, и второе, принадлежащее гекатонтарху, называемому также илархом, чтобы тагмы в каждой мире имели по два одинаковых знамени, и оба их следует носить вплоть до дня сражения. Однако в самый день сражения следует поднять только одни лишь подлинные знамена, иначе при большом количестве поднятых знамен они окажутся перемешанными и неузнаваемыми для своих. Таким образом, предоставляется возможность продемонстрировать врагам численность войска большей, исходя из числа знамен, а в день сражения показать только подлинные знамена, как наиболее знакомые. Тагмы, располагающие более ослабленными силами, не должны в общем боевом порядке поднимать собственных знамен, но их следует выстраивать под другими знаменами, поскольку они, будучи ослабленными, не смогут защитить свои знамена и приведут меру в замешательство, поскольку в ней окажется излишне много символов. Но как уже было сказано, должно быть правилом, чтобы под каждым знаменем было не менее 200, но и не более 400 человек.

---

[1] Здесь и далее так переводим определение δημόσιος , которое в приложении к сражениям у Маврикия играет роль особого военно–технического термина. Во всех случаях, когда используется этот термин, Маврикий имеет в виду ситуацию, при которой в сражении участвует все византийское войско (или, по крайней мере, его большая и основная часть). Квалифицирующим признаком понятия δημόσιος является и то обстоятельство, что сражение ведется с соблюдением упорядоченного боевого построения (обычно в две или три линии со всеми элементами обеспечения безопасности этих линий). Именно этими двумя важнейшими признаками (масштабностью и упорядоченностью) характеризуется генеральное сражение ; решаться на него следует только в переломных обстоятельствах военной кампании, при условии тщательной подготовки, отдавая себе полный отчет в исключительной ответственности принятого решения (см., например: Страт. VIII В, 86). Во всех остальных случаях рекомендовалось ограничиваться менее масштабными, а потому менее обязывающими по своим возможным последствиям боевыми действиями.
[2] Как отмечено в издании Дж. Дэнниса (Strat. Ρ 111, η. 11), в данном случае Маврикий использует образное выражение δευτέρα τύχη как синоним выражения εναντία τύχη; в дальнейшем он прибегает к нему еще несколько раз (см.: Страт. II, 14; VII А, 7; VIII В, 78; XI, 2).
[3] Первое упоминание народа, о нравах и обычаях которого будет подробно рассказано далее в «этнографической» книге «Стратегикона» (см.: Страт. XI, 2).
[4] Контаты (единственное число κοντάτος , от лат. contatus) — солдаты тяжеловооруженных боевых контингентов, главным оружием которых являлось копье (κοντός). О терминах, используемых для обозначения копья, см.. Mihãescu. Les elements. VII, 1 Ρ 160.
[5] Первое упоминание т. н. скифов , о которых будет подробно рассказано в «этнографической» книге «Стратегикона» (см.. Страт. XI, 2).
[6] Токсоты (единственное число τοξότης) — солдаты легковооруженных боевых контингентов, главным оружием которых являлся лук (τόξον ). Подробнее о них см.: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 128-129. О луках см. примеч. 1 на с. 67 настоящего издания. Термин токсоты применяется Маврикием для обозначения как византийских, так и вражеских боевых контингентов (см. например: Страт. VII В, 2). В XII книге «Стратегикона» термин токсот в трех случаях заменяется термином σαγιττάτωρ (в этих случаях мы переводим его словом «лучник»).
[7] Согласно расчетам Э. Шильбаха (см.: Schilbach. Metrologie. S. 42 со ссылками на источники и литературу), дальность полета стрелы должна исчисляться 328,84 м. Однако Ф. Оссарес в свое время пришел к существенно другому результату (см.. Aussaresses . Larmee. Ρ 52, n. 4). Сопоставив отрывки II, 4 и 13 «Стратегикона» (где сказано, что промежутки между мерами второй линии равняются одному полету стрелы), а также III, 8 (где сказано, что каждый из этих промежутков равняется пространству, занимаемому 150 кавалеристами, стоящими бок о бок друг с другом) и отрывок IX, 5 этого же трактата (где сказано, что каждая боевая лошадь занимает в ширину 3 фута — о размерах византийского фута см. ниже, примеч. 1 на с. 116), Ф. Оссарес, приравняв фут к 0,296 м, подсчитал, что один полет стрелы исчисляется Маврикием в 133,2 м. Точно таких же расчетов придерживается и А. Бивар (название его работы указано в примеч. 1 на с. 64). Столь серьезные расхождения в подсчетах становятся объяснимыми, если под меньшей цифрой понимать дистанцию, на которой стрела сохраняет свою убойную силу, а под большей видеть расстояние, покрываемое стрелой на ее полном излете при движении по самой оптимальной траектории (под углом 45 градусов). Создается впечатление, что в различных пассажах «Стратегикона» дальность полета стрелы измеряется различными величинами. В комментируемом отрывке Маврикий явно имеет в виду минимальную величину
[8] Логично предположить, что в данном случае имеется в виду максимальная величина полета стрелы, поскольку размещение третьей линии боевого строя на расстоянии всего лишь 133,2 м от второй нелогично с точки зрения военной целесообразности.
[9] Нотофилаки (единственное число νωτοφύλαξ) — боевые подразделения, предназначение которых становится вполне ясным из самой этимологии термина: они служили для отражения вражеских ударов в тыл боевого расположения основных сил.
[10] Численность войска, оцениваемая в качестве средней нормы, в различных книгах и главах трактата определяется несколько отличающимися цифрами (ср. например: Страт. III, 8).
[11] Как следует из сообщаемой здесь рекомендации, функции подразделений, называемых засадными , полностью аналогичны функциям плагиофилаков и гиперкерастов. Очевидно, главное различие между этими подразделениями заключается в том, что плагиофилаки и гиперкерасты размещаются открыто, на виду у неприятеля, представляя собой составные элементы общего боевого построения, тогда как засадные подразделения должны, очевидно, располагаться скрытно, оставаясь невидимыми для неприятеля вплоть до момента своего боевого применения. Что же касается численности засадных подразделений (3-4 тагмы), то она практически не отличается от совокупной численности плагиофилаков и гиперкерастов (3-5 тагм). Организации засад посвящена специальная (IV) книга «Стратегикона».
[12] Оставляем без перевода термин πρωτοστάτης (здесь: единственное число), обозначающий солдата, стоящего на первом месте в своем ряду боевого строя; в целом, протостаты образуют первую шеренгу передовой линии всего построения. В книге XII, посвященной пехоте, протостаты приравниваются к лохагам (см. примеч. 1 на с. 200).
[13] Информация, позволяющая судить о размерах кавалерийского копья, используемого в армии времен Маврикия. Соответствующие подсчеты были произведены Ф. Оссаресом (Aussaresses . Larmee. Ρ 51, n. 3): если копье четвертого всадника в ряду достает первого, то при длине тела лошади в 8 футов (см. об этом: Страт. IX, 5) и при условии, что всадники располагаются в рядах не в затылок друг другу, а в шахматном порядке (на полкорпуса лошади позади друг от друга), длина византийского кавалерийского копья должна быть не более 3,6 м (для сравнения укажем, что во времена Ф. Оссареса длина копья во французской армии составляла 3,25 м). Согласно правилам владения копьем, одна шестая длины копья должна была оставаться позади руки. Следовательно, копье византийского всадника, стоявшего на первом месте в ряду, выступало за линию фронта на 1,8 м, а всадника, стоявшего на втором месте — на 0,6 м. Копье всадника, стоявшего на третьем месте в ряду, при первой атаке неприятеля уже оказывалось бесполезным.
[14] Вексилларии — отдельное кавалерийское формирование, о происхождении и эволюции которого известно недостаточно (Dennis , Strat. Ρ 28, η. 1). Как подчеркивает X. Михаэску (Mihãescu. Arta militarä. Ρ 85), эта боевая часть имела собственное командование, но подчинялась общевойсковым распоряжениям стратига. Факт расположения вексиллариев в первой линии боевого строя (рядом с подразделениями федератов) дает основание судить об элитарном характере данных формирований. Свидетельством примерной равноценности федератов и вексиллариев является рекомендация Маврикия об одинаковой глубине их боевых построений — по 7 всадников.
[15] Иллирийцы — здесь: воинские контингенты, формируемые из представителей романизированного населения Иллирии — северо–западной части Балканского полуострова от среднего течения Дуная до Адриатического побережья. См. об этом: Dennis. Strategikon. Ρ 28, n. 1 со ссылкой на литературу и источник. Упоминание иллирийцев в составе первой линии боевого строя (наряду с федератами и вексиллариями) весьма многозначительно; вместе с тем рекомендацию о более глубоком их построении следует расценивать как косвенное признание их более низкого боевого качества. В дальнейшем иллирийцы упоминаются в трактате еще дважды (см.. Страт. III, 8, где на схеме обозначено их расположение в строю войска, и VI, 3).
[16] Представляется интересным соображение Ф. Оссареса (Aussaresses. Larmee. P. 17-19) о трех разрядах слуг в византийском войске. С точки зрения такой классификации слуги оптиматов и федератов относятся к высшему разряду. Будучи включенными в состав боевого строя и располагаясь в непосредственной близости от военнослужащих элитарных формирований, которым они приданы, слуги первого разряда принимают непосредственное участие в боевых действиях. Характерно, что слуги оптиматов имеют даже особое наименование — арматы (см. их определение: Страт. I, 3). Общую численность сражающихся слуг федератов Ф. Оссарес оценивает в 850 человек на одну меру, численность арматов — в 800 человек на одну миру.
[17] О латинском происхождении и смысле термина πριβιλέγιον, использованного в данном случае, см.. Mihãescu. Les elements. VII, 1. Ρ 165.
[18] Использован термин φλασκίον , который Χ. Михаэску (см.. Mihãescu. Les elements. VI, 3. Ρ 490) производит от лат. flasca («сосуд для вина»), полагая, что данное слово имеет германское происхождение. Еще раз этот термин в варианте φλασκίν встречается в главе VII А, 10 «Стратегикона».
[19] Миля (μίλιον) — мера расстояния, которая в ранневизантийскую эпоху (в том числе и во времена Маврикия) равнялась римской миле (1480 м); максимальный размер византийской мили определялся в 1574,16 м (см.: Schilbach. Metrologie. S. 32-36). В некоторых случаях в качестве синонима термина μίλιον в «Стратегиконе» используется термин σημεῖον ; который служил для обозначения столба (камня), указывавшего расстояние в милях.
[20] Разъяснение, почему патрульные должны иметь хороший внешний вид, дано ниже — см.: Страт. IX, 5.
[21] Термин πρεπαράτωρ (здесь: единственное число) употреблен Маврикием в первый и в последний раз. Отмечая возможные варианты данного термина (см. об этом: Mihãescu. Les elements. VII, 1. P. 156), X. Михаэску предлагает его конъектуру: πραιπαράτωρ (Mihãescu. Arta militarã. P. 91).
[22] В данном случае логично предположить, что Маврикий имеет в виду минимальную, а не максимальную дальность полета стрелы. В противном случае четыре полета стрелы (328,84 м, умноженные на 4) почти полностью покрывают дистанцию в одну милю, которая первоначально отделяла две линии. Движение же второй линии на дистанции около полукилометра от первой вполне оправдано с военной точки зрения. Вероятно, приблизительно таким же должно быть расстояние между линиями и в процессе сражения — оно необходимо и достаточно для осуществления маневров отходов и обратных поворотов, которые рекомендуются в трактате.
[23] Речь идет о нотофилаках , о которых было сказано ранее (см.: Страт. II, 4).
[24] См. примеч. 2 на с. 81.
[25] Так переводим термин βούκινον (здесь: единственное число), равнозначный лат. bucina , который, в свою очередь, является производным от двух слов: bos и cano (см. об этом: Mihãescu. Les éléments. VII, LP 157; Mihãescu. Arta militarã. Ρ 95). В трактате Вегеция указано, что bucina является медным инструментом, свернутым в виде кружка (см.. Вегеций. III, 5. С. 260). Тот, кто играл на горне, обозначался термином βουκινάτωρ (горнист).
[26] Использованный в данном случае термин μέρεσιν (дательный падеж множественного числа) не имеет значения технического термина, обычно употребляемого для обозначения меры как основного войскового формирования — здесь явно имеются в виду отдельные линии строя (передовая, вспомогательная и линия нотофилаков) как части общего боевого построения. При всяком другом понимании данного отрывка (см. переводы М. Цыбышева, Э. Гамилльшега и Дж. Дэнниса) общее количество горнов в войске оказывается гораздо больше трех, тогда как Маврикий определенно называет именно эту цифру.
[27] В трактате Вегеция фраза «С нами Бог!» названа среди тех, которые рекомендуются в качестве пароля (Вегеций. III, 5. С. 260).
[28] X. Михаэску определяет кантаторов как певцов, поэтов, ораторов, актеров, прибегавших и к использованию магических средств (см.: Mihãescu. Les elements. VII, l. P 159; Mihãescu. Arta militarä. Ρ 97). В дальнейшем изложении этот персонаж упоминается лишь один раз (Страт. VII В, 17) — из этого сообщения следует, что на все войско полагался лишь один кантатор.