1. Так как существовало такое родство между лелегами, киликийцами и троянцами, то отыскивают причину, почему они не помещены в "Списке троянцев". Вероятно, после гибели их вождей и разрушения городов незначительное число уцелевших киликийцев находилось в подчинении Гектора, как военачальника. Ибо Эетион и его сыновья считаются погибшими, до того как был составлен "Список троянцев":
Старца, отца моего, умертвил Ахиллес несравненный
В день, как и град разорил киликийских народов...
Фиву высоковоротную...
Братья мои однокровные (семь оставалось их в доме)
Все, и в единый день преселились в обитель Аида,
Всех злополучных избил Ахиллес, быстроногий ристатель.
(Ил. VI, 414)
И подвластные Минету также потеряли своих вождей и город:
... и Эпистрофа сверг и Минета...
... и обитель Минета разрушил.
(Ил. II, 692; XIX, 296)
Лелегов же Гомер изображает участниками битв, когда говорит так:
К морю кариян ряды и стрельцов криволуких пеонов,
Там же лелегов дружины, кавконов...
(Ил. X, 428)
И в другом месте:
Сатния смертно пробил, налетев с изощренною пикой,
Сатния, Энопа сына, которого нимфа Неида
Энопу, пастырю стад, родила на брегах Сатниона.
(Ил. XIV, 442)
Ведь их род не настолько прекратился, чтобы они не могли составить самостоятельно какой-нибудь отряд, тем более что царь их еще оставался в живых:
Альта, который над племенем царствует храбрых лелегов;
(Ил. XXI, 86)
город их также не был совершенно разрушен; ведь поэт прибавляет:
Градом высоким Педасом у вод Сатниона владея.
(Ил. XXI, 87)
Тем не менее в "Списке" Гомер пропустил их, не считая их отряд достаточно значительным, чтобы поместить его там, или потому, что он перечислил их вместе с подвластными Гектору в силу их столь близкого родства. Ведь Ликаон, брат Гектора, говорит:
... кратковечным родила
Матерь меня Лаофоя, дочь престарелого Альта,
Альта, который над племенем царствует храбрых лелегов.
(Ил. XXI, 84)
Таково мое сообщение по этому вопросу с некоторой вероятностью.
2. Если искать у поэта точных указаний на границу, до которой простирались области киликийцев, пеласгов и так называемых кетейцев, подвластных Еврипилу, которые жили между двумя этими племенами, то об этом можно высказаться лишь предположительно. Что касается киликийцев, то я уже сообщил о них все, что мог, между прочим, и то, почему их страна была ограничена областью реки Каика. Что же касается пеласгов, то есть основание, исходя из слов Гомера и из истории вообще, поместить их поблизости от киликийцев. Ведь Гомер говорит так:
Гиппофоой предводил племена копьеборных пеласгов,
Тех, что в Ларисе бугристой, по тучным полям обитали;
Гиппофоой предводил их и Пилей, Ареева отрасль,
Оба сыны пеласгкйского Лефа Тевтамидова сына.
(Ил. II, 840)
В этих словах поэт ясно указывает на значительное число пеласгов (ведь он говорит не о племени, а о племенах) и сообщает, что они обитали "в Ларисе". Правда, существует много Ларис, но все-таки следует думать, что поэт имел в виду одну из соседних; может быть, правильнее всего принять ту, что около Кимы. Ведь из трех Ларис одна, что около Гамаксита, находится непосредственно в виду Илиона и очень близко от него, приблизительно на расстоянии 200 стадий; так что нельзя утверждать достоверно, что Гиппофоой пал в битве за тело Патрокла "далеко от Ларисы родной", именно от этой Ларисы, но скорее от Ларисы около Кимы, потому что расстояние между ними около 1000 стадий. Третья Лариса - это селение в Эфесской области на равнине Каистра; прежде, говорят был город со святилищем Аполлона Ларисейского, лежащий ближе к Тмолу, чем к Эфесу; от последнего он находится в 1800 стадиях, так что, пожалуй, его следует считать подвластным меонийцам. Впоследствии эфесцы, достигнув могущества, отняли большую часть территории меонийцев, которых мы теперь называем лидийцами, поэтому эта Лариса может быть Ларисой пеласгов, но скорее вторая - около Кимы. Действительно, у нас нет никакого твердого свидетельства о существовании в те времена Ларисы на равнине Каистра и даже самого Эфеса. Напротив, о существовании Ларисы около Кимы свидетельствует вся эолийская история которая началась немного позднее Троянской войны.
3. По рассказам, эолийцы, двинувшись от Фрикия, локрийской горы, возвышающейся над Фермопилами, прибыли в местность, где теперь находится Кима. Здесь они застали пеласгов, ослабленных Троянской войной, но все же еще владевших Ларисой, которая находилась в 70 стадиях от Кимы; они возвели против пеласгов так называемую еще и теперь "Новую стену" [1] в 30 стадиях от Ларисы и, взяв Ларису, основали Киму и переселили туда оставшихся в живых жителей Ларисы. От локрийской горы Киму, равно как и Ларису, называют Фриконидой. В настоящее время Лариса в запустении. А то, что пеласги были великое племя, можно, говорят, заключить из общего хода истории. Так, Менекрат из Элей в своем сочинении "Об основании городов" утверждает, что все современное ионийское побережье начиная от Микале, так же как и соседние острова, в прежние времена населяли пеласги. Лесбийцы, однако, утверждают, что они были подвластны Пилею, которого поэт называет правителем пеласгов; [2] от его имени еще и теперь гора в их стране называется Пилеем. И хиосцы называют основателями своих поселений пеласгов из Фессалии. Пеласги были племенем, постоянно кочевавшим и весьма подвижным; оно достигло большого могущества и затем сразу пропало, как раз во время переселения эолийцев и ионийцев в Азию.
4. Своеобразна судьба ларисейцев, именно каистрийских, фриконийских и третьих, т. е. тех, что в Фессалии. Дело в том, что все они обитали в стране, образовавшейся от речных наносов: одни - в области реки Каистра, другие - Герма, третьи - Пенея. - В Ларисе фриконийской, говорят, почитали Пиаса. Это был, как рассказывают, правитель пеласгов, который влюбился в свою дочь Ларису и овладел ею насильно, но был наказан за [ее] оскорбление. Как-то дочь увидела его нагнувшимся над бочкой с вином, она схватила отца за ноги и опрокинула в бочку. Таковы древние сказания.
5. К числу современных эолийских городов я должен добавить Эги и Теми, откуда родом Гермагор - автор "Искусства красноречия". Эти города расположены в горной стране над территориями Кимы, фокеицев и смирнейцев, мимо которой протекает Герм. Невдалеке от этих городов расположена Магнесия, подвластная Сипилу, город, объявленный римлянами свободным. Этот город также был поврежден недавними землетрясениями. Расстояние в противоположную сторону (обращенную к реке Каику), перейдя Герм, от Ларисы до Кимы 70 стадий, а оттуда до Мирины составляет 40 стадий; оттуда до Гриния - столько же и отсюда до Элей. По свидетельству Артемидора, из Кимы придешь в Ады, затем в 40 стадиях находится мыс под названием Гидра, который вместе с противоположным мысом Гарматунт образует Элаитский залив. Ширина входа в залив около 80 стадий, а если включить Мирину - эолийский город с гаванью, получится расстояние в 60 стадий; затем идет Гавань Ахейцев, где воздвигнуты алтари 12 богов; далее - городок Гриний, святилище Аполлона, древний оракул и роскошный храм из белого мрамора, расстояние до этого храма 40 стадий. Затем 70 стадий до Элей, где находятся гавань и якорная стоянка, принадлежащая царям из дома Аттала и основанная Менесфеем и афинянами, участниками похода на Илион. Что касается местностей дальше, именно около Питаны и Атарнея, и остальных, то я уже описал их.
6. Из эолийских городов самый большой и отличный - Кима; вместе с Лесбосом этот город является некоторым образом метрополией около 30 прочих городов, из которых немало уже исчезло. Над жителями Кимы смеются из-за их тупоумия; некоторые утверждают благодаря молве, ходившей про них, будто они спустя 300 лет после основания города стали собирать портовые пошлины, тогда как прежде народ не пользовался этим доходом. Поэтому и сложилась молва, будто жители Кимы поздно заметили, что они живут в приморском городе. Есть и другой рассказ, будто они, заняв деньги от имени города, отдали в залог портики, а затем, после того как они не вернули деньги в назначенный срок, их не допускали до прогулок под портиками; во время дождя кредиторы, побуждаемые стыдом, предлагали им через глашатаев скрываться под портиками. Когда глашатай начал кричать "Идите под портики", то пошла молва, будто жители Кимы не понимают, что во время дождя следует прятаться под портиками, если им не укажут на это через глашатая. Уроженцем этого города был Эфор, человек бесспорно замечательный, ученик оратора Исократа, автор "Истории" и книги "Об изобретениях"; и еще до него родился там поэт Гесиод; сам Гесиод сообщает, что отец его Дий покинул эолийскую
Киму и переселился в Беотию:
Близ Геликона осел он в дерезне нерадостной Аскре,
Тягостной летом, зимою плохой, никогда не приятной.
(Работы и дни 639)
Что же касается происхождения Гомера из Кимы, то мнения об этом расходятся, потому что многие спорят о нем. Имя же города произошло от амазонки, подобно тому как Мирина названа от амазонки, погребенной под курганом Батиеей:
Смертные с древних времен нарицают его Батиеей,
Но бессмертные боги - могилой быстрой Мирины.
(Ил. II, 813)
Впрочем, и над Эфором подсмеиваются за то, что он, не будучи в стоянии рассказать о подвигах родного города при перечислении других исторических событий и все-таки не желая, чтобы город остался без упоминания, восклицает: "В это самое время жители Кимы жили в мире!" Так как я прошел в своем описании одновременно и троянское, и эолийское побережья, то далее по порядку следует дать беглый обзор внутренней части страны вплоть до Тавра, сохраняя тот же план описания.