Антипатр Гиерапольский

Составитель: 

T 1: Herodianos of Antioch, History of the Empire from the Death of Marcus, 2, 15, 5-7
(5) Сделав о том же донесение сенату, Север, чтобы внушить большее доверие Альбину, приказал выбить монеты с его изображением и постановкой статуй и прочими почестями подтвердил дарованную милость. Мудро обезопасив себя со стороны Альбина и не испытывая страха перед Британией, он, имея при себе все иллирийское войско, полагая, что все улажено на пользу его власти, поспешил против Нигера. (6) Остановки на пути, произнесенные им в каждом городе речи, знамения, часто появлявшиеся, как казалось, по божественному промыслу, все местности и бои, число павших с обеих сторон в битвах воинов — об этом обстоятельно рассказали многие авторы историй и стихотворным размером поэты, бравшие темой для всего своего произведения жизнь Севера. (7) Моей же целью является описать, соединив их вместе, известные мне деяния многих государей за семьдесят лет. Итак, я в дальнейшем изложу из отдельных действий Севера важнейшие и приводившие к успеху, ничего не превознося из угодливости, как это сделали писавшие в его время, и не пропуская ничего, что достойно рассказа и упоминания.
T 2: Dion Kassios (Cassius Dio), Roman Histories, 73, 23, 1-3
23 (1) За этим последовали войны и великие неурядицы в государстве, составить описание которых меня побудило следующее. Я написал и опубликовал небольшую книгу о вещих снах и знамениях, которые внушили Северу надежду достичь императорской власти, (2) и отправил ее Северу, а тот, прочитав ее, ответил мне большим и похвальным письмом. Это послание я получил уже поздним вечером, а затем лег спать, и во сне божество повелело мне написать историю. Поэтому я и составил сочинение о тех событиях, на которых сейчас остановился. (3) А поскольку оно очень понравилось и всем остальным, и самому Северу, мне захотелось написать обо всем прочем, что касается римлян. По этой причине я решил не оставлять упомянутое сочинение в виде отдельной книги, а включить его в эту работу, чтобы в одном–единственном историческом труде было сделано и осталось после меня описание всех событий с самого начала и до того момента, который будет угодно назначить Судьбе.
T 3: Philostratos (L. Flavius Philostratus), Lives of the Sophists (ed. Kayser), 2, 24
24. Отечество софиста Антипатра — Гиераполь, среди азийских городов причисляемый к благоденствующим, отец же его — Зевксидем, из виднейших тамошних граждан. Поучившись у Адриана и у Полидевка, он больше перенял от последнего, смягчая стремительность мысли мерностью изложения; а поелику посещал он также уроки Зенона Афинского, научился быть в искусстве тщательным. Умея говорить без подготовки, не пренебрегал он потрудиться загодя, так что произносил для нас Олимпийские и Панафинейские речи, а еще составил рассказ о деяниях кесаря Севера, благодаря коему и был назначен государевым письмоводителем, на каковом поприще весьма прославился. И верно, осмелюсь утверждать, что, пусть в речах и в писаниях многие его превосходили, зато в посланиях равных ему не было: словно трагический лицедей, отменно постигнувший действо, изъяснялся он в согласии с государевым достоинством, ибо слова его отличались внятностью, величием мысли, сообразным случаю изложением и приятной отрывистостью в переходах от раздела к разделу, что особенно красит послание. Причисленный к гипатам, правил он вифинскими племенами, но когда обнаружил излишнюю готовность хвататься за меч, был от правления отстранен. Всей жизни его было шестьдесят восемь лет, похоронен же на родине, а умер, говорят, скорее уморив себя голодом, нежели от болезни, и вот почему. Он был приставлен учителем к сыновьям Севера — в похвалах урокам мы даже величали его «учителем богов», — когда же младший из них был предан смерти по обвинению в умысле против брата, Антипатр написал старшему послание с монодией и плачем, что, мол, вместо двух одно у него теперь око и рука тоже одна, и что, мол, кого учил он вострить оружие друг за друга, о тех слышит, что вострят друг на друга. Неудивительно, что кесарь озлобился, ибо такое и частного человека озлобило бы, а особливо при желании сохранить веру в истинность мнимого умысла.