Евнухи играли очень заметную роль при древних дворах, где их нанимали и терпели. Евнухи занимали видное место в империи Ахеменидов, служа не только стражами царского гарема, но и верными защитниками и сторонниками трона (Геродот, 3.92). Самые первые известные евнухи найдены при дворе Камбиза и продолжали занимать различные посты и должности на службе у последующих персидских царей после Камбиза: «Уже в империи Ахеменидов евнухи были не только при дворе великого царя, но и в домах высшей аристократии».
Когда Персидское царство было завоевано Александром Македонским, Александр перенял персидские методы и обычаи, к ужасу своих генералов и греческих подданных. В результате этого неудивительно слышать о евнухах в тех эллинистических царствах, которые образовались из Персидской империи. Самое раннее упоминание о евнухах относится к двору Селевкидов.
После того, как евнухи стали институционализированными фигурами в царствах Селевкидов и Птолемеев, они появились в других эллинистических царствах Понта, Боспора, Каппадокии, Иудеи, Киликии, Парфии и Армении, а затем и в Римской империи.
На протяжении всей античности евнухов презрительно называли вероломной, неинтеллигентной и развратной камарильей, олицетворяющей характеристику древних «варваров». Евнухи глубоко презирались классическими авторами в основном из–за их «восточной» классификации: «отвращение классических ученых к чуждым обычаям Персии сдерживалось признанием верности, которую евнухи проявляли к своим царственным господам». Эта ненавистная характеристика евнухов дошла и до наших дней. Биван ярко представляет эту позицию. Например, он объясняет большой успех Антиоха IV следующим образом: «вместо того, чтобы расти во дворце среди евнухов и придворных, он вырос в Риме». Если они обвинялись в женоподобности из–за кастрации и считались «мальчиками для утех» из–за привилегированного положения и служения царицам и принцессам, то их осуждение было неудачным направлением в науке. Более тщательное изучение их значимости показывает, насколько необоснованным и несправедливым является это мнение.
Евнухи были, по сути, высокоинтеллектуальной и преданной группой рабов и советников. В свиту Клеопатры I входили евнухи, и они могли сыграть важную роль в ее борьбе за регентство. Институционализированные Клеопатрой I при дворе Птолемеев, евнухи продолжали спорадически появляться на важных должностях при дворе Птолемеев в качестве личных советников и сопровождающих. Их ценность для своих царственных хозяев казалась вполне обоснованной, и даже государственные деятели Римской империи использовали их в своих домах уже при Августе и при Септимии Севере.
Август, Гай Меценат и советник Тиберия Элий Сеян — все они использовали евнухов в своих домах. Вскоре они появились в окружении таких римских императоров, как Клавдий, Нерон и Септимий Север. Во времена Диоклетиана (285 г. н. э.) императорские придворные евнухи были придворными, «от которых зависел весь дворец и сам император» (Лактанций). А в IV веке н. э. для римских сенаторов стало обычным делом иметь «толпы евнухов» (Amm. Marc. 14.6.17). Несмотря на то, что классические авторы не дают им должной оценки, их институционализация в самых известных и могущественных империях — Персии, Сирии, Египте и Риме — в качестве рабов, воспитателей, опекунов, командиров и советников не оставляет сомнений в их способностях и ценности для своих хозяев.

2.1 Аристоник

Очень удивительно обнаружить Аристоника, первого известного евнуха, в Птолемеевском царстве, среди самых почетных лиц при дворе Птолемея V. Неудивительно, что вокруг появления Аристоника много загадок. Во–первых, мы не знаем, когда Аристоник прибыл в Египет и кто стоял за его продвижением по службе. Предположительно, он был родом с Ближнего Востока, где евнухи были наиболее известны и многочисленны. Во–вторых, очень странно, что Полибий не критиковал и не осуждал Аристоника, как позже Эвлея. Важно отметить, что в древности Аристоника редко называли евнухом, но называли александрийцем и сыном другого Аристоника, то есть грека. Хотя его происхождение неясно, несомненно, что он был евнухом на службе у Птолемея (Polybius, xxii.22).
Превосходство Аристоника при дворе не вызывает сомнений. Пройдя через ряды министров и придворных, как и любой другой знатный человек, он достиг весьма выдающихся позиций при Птолемее V:
«В 185 году мы находим Аристоника, евнуха и друга Эпифана с младенчества, набирающего солдат в Греции. Этот первый дворцовый евнух, которого мы встречаем как историческую личность в истории Птолемеев, уже имел за плечами карьеру дипломата, жреца Александра и командира отряда. До середины 182 года он возглавлял экспедицию флота в Сирию, а именно в район Апамеи и на остров Арад, откуда вернулся с богатой добычей. Эта акция стала фактической прелюдией к сирийской войне, запланированной Эпифаном» (Хёльбль)
Информация о карьере и жизни Аристоника, взятая из классических и современных источников, собрана в следующей таблице:
Таблица № 7: Аристоник, первый дворцовый евнух

 

Хозяин	Досье	Комментарии
Птолемей V	— σύντροφος царя 188/7 г.: активный посланник Птолемея V	— Евнухи иногда воспитывались вместе с молодыми принцами, а иногда даже допускались в присутствие принца.
	187/6 г.: жрец Александра и Лагидов.	— Как жрец Александра, Аристоник отвечал за различные церемонии, которые должны были проводиться для царской четы.
	185 (?) г.: отправлен вербовать наемников за границей для предстоящей битвы (битв) против Антиоха III. Другие звания и титулы: — носил эллинистическое придворное звание τῶν φίλων. 182 (?) г.: — носил титул «Оberst der Hipparchen». — верховный главнокомандующий флотом

 

Как и в случае с выдающимися министрами и придворными, Аристоник также весьма неожиданно появился на самых высоких должностях при дворе Птолемеев. Его первая должность σύντροφος (то есть спутника детства) при Птолемее V была очень почетной: «Аристоник был евнухом египетского царя Птолемея, но он с раннего детства воспитывался вместе с царем. В более зрелом возрасте он выдавался в несвойственной евнуху мере мужеством и отвагой» (Polybius, xxii.22)
Большинство министров, служивших при Птолемеях IV и V, получили свои должности благодаря связи с Сосибием или Агафоклом. Однако личность при дворе, ответственная за назначение Аристоника σύντροφος Птолемея V, неизвестна. Учитывая общее враждебное отношение к евнухам, можно предположить, что человек, который назначил этого первого евнуха при дворе Птолемеев и на должность, столь близкую к законному наследнику, сохранил свою личность в тайне, чтобы избежать каких–либо последствий для себя и своей карьеры. [1] Эту должность всегда получали молодые члены влиятельных аристократических семей, которые могли принести престиж и влияние своим семьям, когда наследник становился царем, а его синтрофы — главными советниками. Это было немаловажное назначение. Однако Аристоник не был ни членом выдающейся семьи, ни аристократом, что затрудняет определение его сторонника.
Аристоник, похоже, избежал большей части клеветы, обычно направляемой на евнухов. Полибий не только упомянул о том, что Аристоник был евнухом, но и открыто хвалил его способности как военного советника и как даровитого дипломата Птолемея V:
«Аристоник был рожден для войны и большую часть времени проводил за военными делами; в обращении он был приветлив и обходителен, что в евнухах встречается редко; наконец, он имел от природы сильную наклонность делать людям добро» (Polybius, xxii.22)
и
«Птолемей прибыл с войском в Навкратис, где Аристоник передал ему набранных в Элладе наемников; царь присоединил их к своему войску и отплыл в Александрию. Хотя Птолемей имел двадцать пять лет от роду, но он по вине коварного Поликрата не участвовал ни в одном сражении» (Polybius, xxii.7).
Независимо от того, насколько почетной казалась роль Аристоника при дворе Птолемеев, ученые единодушно считали его рабом. Посыл был ясен: греческая древность не доверяла евнухам, которых в то время все еще называли «варварами», и не принимала их во внутренние круги общества, обычно предназначенные для более «благородных» людей. Однако он был рабом, который намного превзошел позиции, обычно достигаемые евнухами, и именно это отличало Аристоника от других евнухов и министров при дворе: «…Многие из них выполняли от имени правителя функции, которые выходили далеко за рамки обязанностей и возможностей придворных слуг…“ (Гюйо).
Вопреки тому, как древние источники обычно изображали «ему подобных», тот факт, что Аристоник сделал очень успешную карьеру при дворе Птолемеев до того, как евнухи были официально представлены при дворе Птолемеев Клеопатрой I — в частности, Эвлей — делает его одной из самых интригующих фигур в истории Птолемеев. Не случайно, что после него евнухи достигли еще более престижных и уважаемых должностей в Египте. Аристоник, несомненно, подготовил почву для последующего роста власти и положения Эвлея, а затем и Архия. Однако, как и в случае с другими министрами и придворными, Аристоник вскоре исчез с птолемеевской сцены примерно в то же время, когда умер Эпифан (180 г. до н. э.).

2.2 Эвлей

После Аристоника следующим видным евнухом при дворе Птолемеев стал Эвлей. Вполне вероятно, что он входил в свиту Клеопатры I, когда она приехала в Египет, поскольку евнухи уже использовались при дворе Селевкидов. Известный эпизод, связанный с евнухами при дворе Селевкидов в правление отца Клеопатры I, Антиоха III, произошел, когда Антиох III использовал евнуха для убийства собственного сына:
«Великая скорбь охватила царский дворец, велика была и тоска по умершем юноше, который успел показать себя так, что уже было ясно: проживи он дольше, в нем проявились бы черты великого и праведного царя. Всем он был мил и любезен, но тем подозрительней была его смерть; толковали о том, что отец, считая такого сына опасным наследником, угрозой для своей старости, извел его ядом при посредстве неких евнухов, которых цари и держат для услужения в подобных злодействах. Называли и другую причину этого тайного преступления» (Liv. xxxv.15.3-5)
Импортирование Клеопатрой I в Египет новых сторонников (т. е. евнухов из ее личной свиты) обеспечил прочную основу, на которую она могла опираться вместо манипулятивной и ненадежной поддержки выдающихся придворных при дворе Птолемеев. Более ранние прецеденты в фараонской истории также показывают, что для достижения своих целей могущественные царицы использовали свою личную свиту. [2]
Кроме того, лояльность евнухов была хорошо известна в древности. Клеопатра I, однако, пошла еще дальше и предприняла шаги, чтобы в качестве постоянной опоры при дворе Птолемеев утвердить своих собственных сторонников. Эвлей и следующие за ним птолемеевские придворные евнухи свидетельствуют о ее успехе в этом деле.
Эвлей, хотя все еще находился в роли раба, выступал в качестве влиятельной придворной фигуры при нескольких сменявших друг друга правителях. Такое долголетие на службе у Птолемеев было привилегией членов самых выдающихся семей при дворе Птолемеев, поскольку только у них было достаточно поддержки и внутренних связей для сохранения такого положения при дворе. Ниже приводится схема, в которой изложено то, что известно о карьере Эвлея:
Таблица № 8: Эвлей

 

Хозяева	Досье	Комментарии
Птолемей V	— на службе у женщин	— Эвлей был камергером царственных женщин при дворе Птолемея
Клеопатра I	180-176 гг.: — советник при регентше — σύντροφος («воспитатель») для Птолемея VI	Nutritius/τιθενός/σύντροφος стал официальным термином для обозначения присного при ребенке.
Птолемей VI	176 г.: назначен опекуном и регентом молодого царя 170/69 г.: командовал кампанией против Антиоха IV

 

Карьера Эвлея поначалу не была ни значительной, ни выдающейся. Впервые мы слышим о нем как о служителе царских женщин — наиболее типичная должность, начиная с персидских времен, для евнухов. На этой должности Эвлей считался рабом и никем более: «При дворе Птолемея Эвлей прежде был рабом» (Гюйо)
После этого он стал личным советником регентши Клеопатры I. Из этого повышения с незначительной должности до влиятельного советника можно сделать вывод, что Эвлей с самого начала был личным приближенным и советником Клеопатры I. Таким образом, Эвлей важен потому, что его карьера является отражением карьеры самой Клеопатры I при дворе. Не случайно он стал влиятельной и могущественной фигурой при дворе, когда Клеопатра I стала регентшей в 180 году до н. э. Точно так же его исключение из птолемеевской политики до этого времени отражало отсутствие власти у самой Клеопатры I. Вскоре после повышения в должность «советника регента» Клеопатра I назначила его на престижную должность синтрофа (т. е. личного наставника) молодого Птолемея V.
Наконец, после внезапной смерти Клеопатры I в 176 году до н. э. Эвлей стал опекуном и регентом юного Птолемея VI: «Ptolemaeus propter aetatem alieni turn arbitrii erat; tutores…» (Livy, xlii.29.7). Видное положение Эвлея при дворе Птолемеев с момента, когда он стал советником Клеопатры I, и до времени его собственного регентства вызывает много вопросов. Самым подозрительным является тайна преждевременной смерти Клеопатры I, к которой, как я полагаю, Эвлей, возможно, причастен. К сожалению, для решения этих и многих других проблем не сохранилось никаких свидетельств. Сохранившиеся свидетельства об Эвлее вводят в заблуждение и очень предвзято относятся к классу евнухов в целом.
Литературная традиция, касающаяся карьеры Эвлея, еще более ограничена, чем многих других министров. Хотя руководство Эвлеем птолемеевскими делами было сродни господству Сосибия и Агафокла, он подвергся оскорблениям и враждебности со стороны древних источников. Все, что пошло не так во время правления Птолемея VI, было поставлено в вину Эвлею и его соправителю Ленею (Polybius, xxvii.19.1; xxviii.21.1ff. и Diodorus, xxx.17.1). Такие негативные мнения, несомненно, являются следствием его происхождения и биографии. Самое вредное заблуждение проистекает из неправильной интерпретации самих древних текстов в отношении регентства Эвлея и Ленея. Их обоих изображают ленивыми и праздными, хотя на самом деле более правильным было бы описание неопытности. Как отмечает Льюис, одно важное слово, inertia, из отрывка Ливия, всегда и неверно переводится как «лень» или «праздность» из–за предубеждений ученых: «…именно в смысле лени inertia утвердилось в английском переводе ливиева текста на наших глазах». Другой перевод для inertia — «неопытность», но он не используется. Из древних источников видно, что для описания Эвлея и Ленея предназначалось это последнее значение: «Историки — в наши дни, как и в древности, — не проявляют особой симпатии к выскочкам Эвлею и Ленею. Но под их бездеятельностью, безусловно, таились напряженная активность, приготовления к войне…» Наши сохранившиеся сведения об Эвлее, касающиеся как его восхождения к власти, так и его способностей, развеивают этот негативный портрет евнухов как бесполезных, праздных и ленивых людей.
Существует несколько комментариев относительно целей Клеопатры I в использовании ею евнухов, но наиболее вредные для науки предположения были сделаны Макурди: «По замыслу ли царицы–регентши [Клеопатры], или случайно контроль над тремя ее детьми и управление государством перешли в руки евнуха Эвлея и человека из Келесирии, Ленея, который был рабом». Конечно, Клеопатра I не собиралась передавать правление своим министрам, особенно когда она всегда действовала в интересах царства и своего сына! Даже если бы Клеопатра I не хотела передавать власть своему сыну, когда он достигнет совершеннолетия, фараонские и греческие обычаи требовали патрилинейного происхождения, а страна, ее жители и египетская религия заставили бы ее сделать это. Несомненно, Клеопатра I приложила все усилия, чтобы узаконить свое потомство в рамках птолемеевской династии, и не собиралась позволять министрам или присным отказывать ее детям в праве на трон. Действительно, именно ее внезапная смерть стала причиной гибели царства, поскольку оно временно перешло под контроль ее приближенных.
Эвлей представлял новую породу министров при дворе Птолемеев, поскольку, хотя Аристоник и был первым дворцовым евнухом, его происхождение не описывается в древних источниках. Однако значение Эвлея, как и регентства Клеопатры I, заключается главным образом в прецеденте, который его влиятельное положение создало для будущих евнухов: постоянное место при дворе и заметное увеличение власти по сравнению с предыдущими евнухами. Аналогичным образом, регентство Клеопатры I ознаменовалось заметным ростом и равенством власти для будущих птолемеевских цариц. Многие из этих беспрецедентных событий, таких как регентство Клеопатры I и введение евнухов в придворную жизнь Птолемеев, продолжались и после их смерти.

2.3 Архий

Историческое значение Архия заключается не столько в его отношениях с Птолемеем VI, сколько в его появлении при дворе сразу после смерти Эвлея. Архий и все последующие евнухи, упоминаемые в сохранившейся литературной традиции, подтверждают успех Клеопатры I в деле внедрения евнухов при дворе Птолемеев. Архий служил Птолемею VI Филометору в середине II века до н. э. после смерти Эвлея и Ленея. Его положение больше напоминало положение Аристоника, нежели положение гораздо более влиятельного Эвлея, не только по значимости, но и по продолжительности пребывания при дворе. В следующей таблице представлена карьера Архия:
Таблица № 9: Архий

 

Хозяева	Досье
Птолемей VI	164 г. до н. э.: сопровождал Филометора в Рим 164/3 г.: — стратег Кипра — носил высшее придворное звание эллинистического периода - συγγενής 158/7 (?) г.:участвовал в каком–то заговоре, связанном с его стратегией на Кипре; он покончил жизнь самоубийством после того, как был разоблачен

 

Впервые мы слышим об Архии в 164 году до н. э.: «Птолемей, царь Египта, изгнанный из царства своим братом, отправился в Рим в убогой одежде простолюдина, имея в свите, кроме одного евнуха [Архия], еще трех рабов» (Diodorus, xxxi.18.2)
Будучи доверенным лицом Птолемея VI Филометора, он сопровождал царя в посольствах и, скорее всего, в результате своей преданности и службы получил повышение. По возвращении из Рима он получил управление Кипром (ср. Diodorus, xxxi.18.1; Polybius, xxxiii.5). Как стратег Кипра, он имел один из самых высоких рангов при дворе Птолемеев, поскольку начиная с предшественника Архия, Птолемея Макрона, стратеги стали носить высшие придворные титулы — «родственников» (syggenes). Таким образом, несомненно, что Птолемей VI высоко оценил заслуги Архия, назначив его на эту важную должность. Диодор (ср. xxxi.18.1-2) создает впечатление, что Птолемей VI считал Архия верным и полезным помощником. Через несколько лет Архий упомянут в источниках в последний раз. Будучи еще стратегом Кипра, он был вовлечен в заговор, который вынудил его в конце концов покончить жизнь самоубийством. [3] О карьере Архии известно немногое, и ничего не известно о его отношениях с Птолемеем VI.
Нельзя сравнивать степень влияния Эвлея и Архия при дворе Птолемеев. Эвлей был одним из самых влиятельных евнухов в эллинистический период. Однако более ограниченная роль Архия при дворе Птолемеев была прямым результатом политики Комана и Кинея, главных советников Птолемея VIII, которые ограничили политическое влияние евнухов после Эвлея: «кампании больше не должны были проводиться в соответствии с концепциями евнухов» (Биван). Эта политика преуспела в подавлении политического влияния евнухов при дворе Птолемеев. Несмотря на это ограничение, ценность и важность евнухов для их хозяев все же была очевидна: они продолжали служить Птолемеям в результате их успешной институционализации в птолемеевскую структуру Клеопатрой I. Это демонстрирует следующая таблица:
Таблица № 10: Евнухи на службе у Птолемеев

 

Правители	Евнухи	Позиция при дворе	Комментарий
Птолемей V Эпифан	(Аристоник)	— (180‑е гг. до н. э.) σύντροφος царя — вероятно, также носил титул τῶν φίλων
(Клеопатра I)	Эвлей	— (180-176 гг. до н. э.) Советник при регентше
Птолемей VI Филометор	Эвлей	— воспитатель Филометора (т. е. σύντροφος) — (176-169 гг. до н. э.) Опекун и регент
	Архий	— (164/3 г. до н. э.) στρατηγός Кипра — (163-158/7 гг. до н. э.) занимал придворный ранг συγγενής
Клеопатра III			«… которые пользовались ее доверием» (Гюйо)
Птолемей XII Авлет	Потин	«вероятно принадлежал к придворным служащим» (Гюйо) — Опекун сына Авлета, Птолемея XIII (51-48 гг. до н. э.) Регент
Клеопатра VII	Мардион и Аноним	«Придворные евнухи Клеопатры VII, 48 год» (Гюйо). — особое упоминание о евнухах в последний год ее правления (Cassius Dio, 50.5.2; 50.25.1).
	Ганимед	— (48/7 до н. э.) был опекуном Арсинои, сестры Клеопатры VII

 

Таким образом, Архий является важным доказательством того, что Клеопатра I успешно ввела евнухов в политическую структуру Птолемеев. В отличие от министров из видных семей, которые получали должности и посты по наследству, а также благодаря внутренним связям и продвижению по службе, птолемеевские евнухи в начале своего существования присутствовали при дворе только благодаря своему присутствию в царской свите, царской свите Клеопатры I. Однако именно эта важная связь с монархией и со своими хозяевами делала евнухов более надежными и преданными слугами, чем других придворных. После убийства Арсинои III аристократическим кругом, лояльность и поддержка евнухов стали необходимостью для Клеопатры I, если она намеревалась стать опекуном своего сына и не повторить судьбу своей предшественницы.

2.4 Регентство Эвлея и Ленея

После внезапной смерти Клеопатры I, матери Птолемея VI, Эвлей и Леней стали опекунами юного царя на оставшиеся годы его несовершеннолетия. Их необычное назначение в качестве новых регентов на фоне более высококвалифицированных александрийских семей в Александрии и ее окрестностях не рассматривалось и не обсуждалось должным образом.
Первый случай, когда реальная власть опиралась не на членов царской семьи, а на придворных и министров, произошел в правление Птолемея IV при Сосибии. Однако, учитывая, что самые важные министры царя были также его самыми верными и надежными доверенными лицами, их влияние и контроль над слабым монархом не были немыслимы и не осуждались, если они разделяли те же интересы, что и царь. Назначение Эвлея и Ленея было совершенно иным. Они не только не принадлежали к важным аристократическим семьям, но и были совершенно другими, самыми низкими людьми в обществе: один — евнухом, другой — рабом. Даже если вполне вероятно, что оба они входили в свиту Клеопатры I, это не объясняет их продвижения по службе. Таким образом, кажется невозможным, что они не получили некоторой поддержки от аристократии, поскольку важность народной и придворной поддержки регентства уже установлена в этих первых двух главах. В первой главе было показано, что для каждого заговора необходим крепкий фундамент поддержки и политического контроля. Таким образом, я считаю, что Эвлей и Леней получили куда большую поддержку от высших греческих придворных кругов александрийского двора, чем принято считать. Доказательством этой поддержки служит карьера министров–аристократов и их семей, поскольку те же самые аристократические семьи, которые занимали видное положение во время правления Птолемея IV, после смерти Эвлея и Ленея стали служить Птолемею VI и его сестре Клеопатре II. Краткий обзор выдающихся семей в правление Эвлея и регентство Ленея в определенной степени демонстрирует, что Эвлей и Леней пользовались поддержкой аристократических семей. Очевидно, что между Эвллием и Ленеем и этими выдающимися семьями было достигнуто взаимопонимание. Эвлей и Леней получили регентство в обмен на то, что выдающиеся семьи останутся на своих высоких постах. Предположительно, обе стороны сосуществовали и, по–видимому, соблюдали свои роли при дворе. Позволив Эвлею и Ленею стать регентами при юном Птолемее VI, можно было обвинить их во всем, что в этот период пошло не так, и только они стали бы козлами отпущения для общества. Таким образом, выдающиеся семьи не испытали бы ту же участь, что Агафокл и его окружение, когда вина падала на них.
Таким образом, регентство Эвлея и Ленея важно показом, что оно было достигнуто в основном при поддержке придворной группы, такой как придворные для Эвлея и Ленея и евнухи для Клеопатры I. Хотя я не считаю, что Эвлей и Леней были некомпетентны в управлении царством, им не хватало опыта и дальновидности, чтобы понять, что вина за проколы во время их регентства, будет сваливаться на них. Похоже, что видные придворные снова стали диктовать Птолемеям свои решения.

2.5 Резюме

Присутствие и рост числа евнухов при дворе Птолемеев во время царствования Клеопатры I, а затем ее регентства поднимают несколько важных вопросов. Во–первых, из предыдущей главы ясно, что Клеопатра I не хотела опираться на аристократические семьи в Александрии, но, чтобы стать регентшей, все же нуждалась в поддержке при дворе. Поэтому, чтобы противостоять власти этих семей, она ввела еще одну придворную фракцию, заимствованную из ее собственного царства, Сирии, а именно евнухов.
Во–вторых, беспрецедентное регентство Клеопатры I без помощи обычной аристократической фракции и успех Эвлея и Архия при дворе Птолемеев являются доказательством регулярного использования евнухов в качестве важных и влиятельных придворных и сопровождающих лиц. Учреждение евнухов при дворе Птолемеев и их значение как института помогают лучше понять, как Клеопатра I стала регентшей, поскольку очевидно, кто стал ее советниками вместо обычных выдающихся аристократов.

---

[1] Это предположение основано на том, что двор Птолемеев все еще следовал традиционным греческим обычаям, и поэтому можно было бы ожидать подобной антивосточной реакции, подобной той, с которой столкнулся Александр Македонский, когда попытался смешать греческие и «варварские» обычаи. Таким образом, исходя из македонских протоколов и взглядов, очень маловероятно, что Сосибий, александриец (а значит, греко–македонец), стал бы поддерживать и продвигать Аристоника, поскольку он, вероятно, презирал эту группу так же, как и любой другой греко–македонец. Однако факт остается фактом: человек, поддерживавший Аристоника, должен был быть членом какой–то выдающейся семьи во время правления Птолемея IV, а не греко–македонцем, и, следовательно, был из приезжих. Поэтому Аристоника мог поддерживать Агафокл. Его семья не только переехала в Египет, но после воцарения Птолемея V Агафокл не имел такого политического влияния при дворе, как Сосибий, поэтому очень правдоподобно, что Агафокл продвинул Аристоника, чтобы обеспечить себе важные будущие связи при дворе Птолемеев. Продвинуть Аристоника ко двору Птолемеев мог также Аристомен, потому что он также был эмигрантом, но, что более важно, его внешняя политика сильно отличалась от политики любого другого аристократа. Аристомен придерживался проселевкидских взглядов, что объясняет его нейтральное отношение к евнухам (которые занимали видное место в Персидской империи, а затем в царстве Селевкидов) и его понимание их пользы и верности. Продвигая Аристоника, Аристомен укреплял свое положение при дворе и налаживал важные и необходимые внутренние придворные связи для своих будущих начинаний (подробнее см. главу 1).
[2] Например, во времена двадцатой династии фараонов жила царственная женщина по имени Тия, которая хотела убить Рамзеса III и посадить на трон собственного сына. Записано, что среди ее сторонников в этом преступлении были другие дворцовые женщины и небольшая группа дворцовых чиновников, скорее всего, чиновников из ее собственной свиты. Такая практика характерна не только для царственных женщин Египта, но и для любой придворной интриги или заговора.
[3] Будучи стратегом Кипра, Архий пытался передать эту провинцию Деметрию I Сотеру, Селевкиду, за 500 талантов. Его измена была раскрыта, и он покончил жизнь самоубийством (см. Polybius, xxxiii.5.1-3).