Глава 27

Дарий обижает своего отца своим желанием Аспасии. Когда она выбирает Дария, Артаксеркс сперва отпускает ее, но немного позже назначает ее жрицей Артемиды/ Анаитиды, чтобы отобрать ее у сына. Дарий, который сильно унижен, попадает под влияние Тирибаза, который также был оскорблен Артаксерксом двукратным лишением невесты.

27.1 Эта короткая характеристика «варваров» и их ревности напоминает плутархово описание побега Фемистокла к великому царю: Фемистокл использовал повозку для женщин, так что, спрятавшись за занавесками, мог путешествовать незамеченным. Отвечая на вопросы о пассажире, его товарищи всегда говорили, что они везли греческую женщину из Ионии к персидскому аристократу при дворе (Plut. Them. 26). Ревность персов позволила так Фемистоклу путешествовать неузнанным. Это замечание Плутарха, которое должно объяснить, почему великий царь и его избранный наследник могли вступить в спор за женщину, противоречат тому, что Плутарх ранее утверждал в этой Vita, а также в других писаниях об Артаксерксе II. Факт, что он больше всего любил свою жену Статиру (он, как говорят, со слезами просил мать в ее защиту, Artax. 2, 2), появляется в изложении Плутарха снова и снова. Однако он, как говорят, разрешал ей ездить в повозке с отодвинутыми шторами, что мало согласуется с обсуждаемой здесь преувеличенной ревностью (Artax. 5, 6, Mor. 173 F) и прямо контрастирует с тем, что было описано.

27.2 Плутарх ссылается на свое утверждение в 23, 5, что великий царь не заботился о мнениях и законах греков и женился на Атоссе. Хотя он еще там грекоцентрично заявил о нарушении эллинского права и обычаев (оставляя открытым, почему Великий царь должен быть их соблюдать), может возникнуть впечатление, что здесь подразумевается персидский закон. Геродот сообщает, что Камбиз хотел жениться на своей сводной сестре Атоссе и что это было против традиции персов, поэтому Великий царь должен был спросить разрешения у царских судей (Hdt. 3, 31. 88). Однако те объявили, что великий царь волен делать то, что он хочет (Плутарх знает эту точку зрения: 23, 5), так что по крайней мере Камбиз не нарушает существующий закон. Хотя случай с Артаксерксом немного другой, потому что он хочет жениться на своей дочери, принцип, что он свободен поступать во всем по своему усмотрению, конечно, применим и здесь. В любом случае историчность нельзя отнести к этому описанию.

триста наложниц: Уже Геродот (Hdt. 1, 135) и после другие греческие авторы (Dinon ap. Athen. 13, 556 B, Plut. Mor. 140 B), различают статус законной жены великого царя (γυνη) и наложницы (παλλακη или παλλακις). Основываясь на греческих свидетельствах, можно предположить, что большинство этих наложниц часто имели неперсидское происхождение, которое, по мнению Бросиус, могло помешать им стать «женой великого царя». В связи с этим она указывает на описание Геродота (Hdt. 3, 1, 2): египетский фараон Амасис препятствует тому, чтобы одна из его дочерей стала наложницей Камбиза. Поэтому теоретически было возможно четкое различие между женой Великого царя, которая должна была быть из персидской аристократической (или даже царской) семьи, и наложниц, которые могли относиться к другим этническим группам. В персидском царском дворце, по–видимому, было большое количество этих наложниц; например, Гераклид сообщает о 300 (FGrH 689, F 1, хотя там испорченный текст), Диодор — как здесь и Плутарх — упоминает 360 наложниц при дворе Артаксеркса (17, 77, 5, как еще Curt. 3, 3, 24, 6, 6, 8 и Athen. 13, 557 B). Геродот упоминает, что киликийцы должны были предоставлять великому царю (Дарию I) ежегодно 360 белых коней (Hdt. 3, 90). Этот мотив снова появляется в другом месте у Геродота, например, 1, 189f.; 3, 94; также Curt. 3, 3, 10). В греческой литературе, очевидно, уже имелась традиция. По Гераклиду женщины сопровождали царя днем (например, на охоте) и ночью обслуживали его (музыкой и пением; FGrH 689, F 1), причем тенденция греческих авторов, как необходимо отметить, стремилась изображать персидских правителей изнеженными. В то время как только греческая историография IV века (Ктесий, Динон) снова и снова подчеркивает гаремные интриги и пагубное влияние этих наложниц на политику великого царя (например, описание Аспазии в изложении Плутарха), Геродоту нечего сообщать об этом. Здесь лишь один из многих признаков того, что эти повествования относятся к области легенд. Идентификация юго–восточного района Дворца Ксеркса в Персеполисе как «гарема» (и, следовательно, археологические свидетельства о немалом количестве наложниц при персидском дворе) вполне можно поставить под сомнение, поскольку несколько уединенное место на более низком уровне террасы и простое существование большого количества меньших идентичных пространств не являются достаточными доказательствами для этого тезиса. Но даже если эти гендерно–специфические жилые районы не являются археологически проверенными, нет никаких сомнений в том, что они существуют в принципе. В греческой традиции всегда есть разбросанные замечания о жилых районах для мужчин (например, Hdt. 3, 77f.), которые были отделены от кварталов для женщин (например, Hdt. 3, 68). Однако уединение царских женщин в гареме должно считаться мифом. Но многие признаки их хозяйственной деятельности противоречат этому предположению.

27.4 По словам Бероса, Артаксеркс первым издал приказ о возведении статуй Анаитиды в важных городах по всей империи, в том числе в Экбатане, так что предположение о том, что святилище этой богини на самом деле существовало, кажется вполне правдоподобным (Berossos, FGrH 680, F11). Дальнейшие литературные свидетельства подтверждают этот тезис (например, Isidor Charax, FGrH 781, F 2 [6], а также Polyb. 10, 27, в котором дается описание Экбатаны). Согласно Трогу/Юстину (10, 2), Аспасия, как говорят, была назначена жрицей Солнца.

27.7 О браке между Фарнабазом и дочерью Артаксеркса II помимо Плутарха дважды упоминает Ксенофонт. Во–первых, мы узнаем, что Фарнабаз в то время, как был Агесилай в Малой Азии (396/95 г.), планировал женитьбу на дочери Великого царя (Ages. 3, 3), с другой стороны, о приблизительной дате этого брака (около 387/86: Hell. 5, 1, 28). Однако Плутарх единственный, кто сообщает имя дочери (Апама), которое он, возможно, взял из работы Гераклида или из Персики Динона. Имя Апамы носили многие женщины Ахеменидов и эллинистических династий (так Апама, дочь Артабаза, сына упомянутой Апамы, через шесть лет после битвы при Иссе вышла замуж за будущего царя Птолемея: Arr. an. 7, 4; Plut. Eum. 1, 7; но самой известной является Апама, дочь Спитамена, которая в 324 году стала женой Селевка, основателя царства Селевкидов, и была матерью Антиоха I: Arr. an. 7, 4; App. Syr. 57; Plut. Demetr. 31, 5; по ней названы четыре города, основанные Селевком: Апамея на Оронте, Апамея на Евфрате, Апамея Рагиана и Апамея в Месене. У Антиоха также была дочь Апама: OGIS 745; Paus. 1, 7, 3, Just. 26, 3). Происхождение имени кажется древнеиранским и может быть связано с авестийским apama — («самая юная»).

Имя Orontas/Orontes богато засвидетельствовано (также в надписях и на монетах). Фотий приводит его как Orondes (FGrH 688, F 16 [60]). Ксенофонт в Анабасисе называет двух человек этого имени. Один из них — Оронт, о котором речь здесь, а другой, родственник великого царя, был в лагере Кира, пытался предать его и, вероятно, заплатил за это своей жизнью (Xen. an 1, 6: Ксенофонт сообщает о смертном приговоре Оронту, но можно только сказать, что его больше никогда не видели; 1, 9, 29; Геродот [Hdt. 7, 114] описывает предполагаемый обычай персов погребения живых людей как жертв. На протяжении всего царствования Артаксеркса II и даже после (!) прослеживается (в надписях) сатрап Армении по имени Aроанд. Эти разные формы имен, несомненно, связаны с древнеиранским *Arvanta — (сравните со среднеперсидским arwand, «быстрый, храбрый»). Согласно надписям, Оронт был женат на Родогуне, дочери великого царя Артаксеркса II, о чем сообщает и Плутарх. Его идентичность с известным из ксенофонтова Анабасиса сатрапом Оронтом, у которого была женой дочь Артаксеркса (2, 4, 8f, 2, 5, 40, 3, 4, 13, 3, 5, 17, 4, 3, 4), поэтому весьма вероятно. Этот брак с принцессой свидетельствует о близости семьи Оронта к Великому царю. Его отцом был, вероятно, Артасир, «око царя».

В греческой литературе имя Родогуны часто носят благородные персидские женщины (например, дочь Ксеркса и Аместриды). Известна помимо прочих Родогуна, дочь Артаксеркса II (в надписях). Шмитт считает, что греческая форма должна происходить от древнеиранского *vardagaunā — («розового цвета»). Родогуна якобы образует связь в отцовской линии предковой галереи Антиоха I Коммагенского между Оронтом и Ахеменидами.

27.7-9 Как упоминалось выше, браки между Фарнабазом и Апамой, а также между Оронтом и Родогуной засвидетельствованы не раз (вдобавок и в надписях). Так что информация Плутарха исторически точна. С другой стороны, сложнее оценить эпизод с Тирибазом и вывод его несостоявшихся жен отцом (сначала Аместрисом, а затем Атоссой). Эти близкие эндогамные связи, как упоминает их Плутарх, не были распространены среди Ахеменидов. Кроме того, недоверие уместно, потому что Плутарх в очередной раз описывает Артаксеркса как неконтролирующего себя и зависимого от женщин варвара, который не соблюдает данное обещание о свадьбе. Однако Плутарх — возможно, непреднамеренно — предоставляет здесь примеры брачной политики среди персидской аристократии: поскольку эти связи и политические браки были политически значимыми, в принципе очевидно, что может возникнуть напряженность. Это описание, возможно, имеет историческое ядро, но двукратный отъем женщин — и прежде всего мотив для отъема — конечно, неисторичны.