Глава 8

Говоря о битве, Плутарх предоставляет информацию, которую опустил Ксенофонт, и обсуждает вопрос о виновнике поражения: По его мнению, дело загубила среди прочего безрассудная смелость Кира, но основная часть вины кроется в слишком большой осторожности Клеарха, чья явная тактическая победа осталась безрезультатной.

8, 1-8 Сам Плутарх говорит, что битва между Артаксерксом II и его братом была описана многими историками (Artax. 8, 1). Помимо Ксенофонта, о ней писали Ктесий и Динон, которых Плутарх также называет своими источниками (например, Artax. 10 и 11). Мы также знаем некоторых других авторов 4‑го века, которые написали Персику, и которые, конечно же, не проигнорировали битву при Кунаксе (например, Гераклид из Кимы). Кроме того, сообщение Диодора о битве в значительной степени основано на Эфоре (Diod. 14. 22-24), которому можно присвоить описание битвы. В дополнение к ксенофонтову Анабасису, возможно, были и другие современные сообщения, в том числе Софенета Стимфалийского.

Информация, которую Плутарх предлагает в этой и следующих главах о битве при Кунаксе, не встречается в ксенофонтовом «Анабасисе», поэтому заявление Плутарха о том, что он только хотел расширить сообщение Ксенофонта подробностями, которых у того не было, вполне заслуживает доверия.

8.2 Кунакса — это место, упомянутое только Плутархом, в окрестностях которого состоялась решительная битва между узурпатором Киром Младшим и его братом Артаксерксом II (возможно, в начале/середине ноября) 401 года. Ксенофонт, однако, не упоминает название, а лишь указывает, что место битвы отстоит на 360 стадий (около 67 км, если стадии аттические) от Вавилона (Xen. an.. 2, 2, 6). Плутарх оценил расстояние в 500 стадий (около 93 км). Однако эти стадии не имеют большого значения, поскольку мы не знаем основополагающего стадия. В результате, приблизительная оценка расстояния в 65-95 км — это единственное, что можно утверждать.

совет Клеарха Киру перед боем: Здесь возможны различные осведомители. Ксенофонт упоминает, что все, кто говорил с Киром перед битвой, советовали ему остаться позади войск, а затем он описал диалог между Киром и Клеархом в преддверии битвы. Однако у него Клеарх ничего не советует, а лишь гадает, решится ли на бой Артаксеркс II (Xen. an. 1, 7, 9). С другой стороны, из эксцерпта Фотия мы знаем, что Ктесий назвал причиной смерти Кира то, что Кир не последовал совету Клеарха (Ktesias, FGrH 688, F 16 [64]). Однако это утверждение весьма близко нашему месту Плутарха: Kир не последовал совету Клеарха оставаться в тылу и не подвергать опасности свою жизнь. Поэтому представляется естественным рассматривать сообщение Ктесия как основу для этой короткой сцены между Киром и Клеархом у Плутарха. Но Мантей справедливо отмечает, что здесь нельзя забывать и о Диноне, поскольку Плутарх не следует Ктесию, не называя его по имени и (как правило) не дистанцируясь от его работы следом. Кроме того, анализ следующего отрывка показывает, что Клеарх слишком осторожен и боязлив накануне битвы, так что Ктесий вряд ли мог быть здесь источником. Тем не менее, изображение слишком осторожного Клеарха находится в обоих пассажах, так что донор, который не был Kтесием, кажется правдоподобным.

инвектива против Клеарха: Конечно, это всеобщее на него нападение (Artax. 8, 3-8) происходит не из работы Ктесия (судя по Artax. 13, 7). То, что Ксенофонт исключен как донор для суровой критики Клеарха, вроде бы ясно, но он все же упоминает, что Клеарх не любил получать приказов (Xen. an. 2, 6, 15). Анабасис также содержит приказ Кира Клеарху (незадолго до битвы) атаковать центр царской армии и решение Клеарха не обнажать этой атакой свое правое крыло (Xen. an. 1, 8, 12f.). Следовательно, все это является краеугольным камнем утверждений Плутарха против спартанца. Но изображение Ксенофонтом Клеарха не влезает в рамки его критики Плутархом: «Один из них, Клеарх, был, согласно единогласному вердикту знавших его лучше других, хорошим солдатом и воинственным человеком» (Xen. an. 2, 6, 1). В следующем случае Ксенофонт приводит примеры преданности военному делу Клеарха; и обвинение в трусости или чрезмерная предосторожность не может поэтому основываться на его сообщении (Xen. an. 2, 6, 1-15).

Критику «героя» Ктесия можно было бы предположить в работе одного из его преемников; разумеется, ее можно было бы приписать Динону. Исключена в этом случае совершенно независимая оценка Плутарха, которая, по крайней мере, могла бы основываться на параллелях с Ксенофонтом, как, например показывает утверждение Клеарха, что он уже следит за тем, чтобы все прошло хорошо (Artax. 8, 8, Xen. 1, 8, 13). Но его информация о неподчинении Клеарха должна иметь донора; конечно, нельзя исключать, что Плутарх выписал здесь свой источник. Длительность и ядовитость этого отрывка — принадлежал ли он донору Плутарха или ему самому — снова следует рассматривать как указание на то, что Плутарх явно не очень оценивал работу и изложение Ктесия и, следовательно, дал слово донору (Динону?), который противоречил картине Ктесия.

проверка в деле: Показ себя на охоте или в бою характеризует согласно концепции Ахеменидов хорошего и законного царя. Между прочим, Великий царь благодаря своим военным качествам должен был способен отражать опасности и врагов империи и проявлять себя защитником крестьян и угодий. Тем самым, экзамен на испытание в борьбе был важным аспектом царской идеологии Ахеменидов, и перешел потом в царства диадохов. Многие из наследников Александра пали на поле битвы, сражаясь в первом ряду. Так что слова, приписываемые Киру Плутархом, звучат на этом фоне правдоподобно.

Однако даже предостерегающие слова Клеарха не являются необоснованными: Великий царь формировал центр персидской системы правления, созданной Ахурамаздой, благодаря божественной милости которого и поддержке в качестве основных элементов господства Ахеменидов он управляет землей (по милости Ахурамазды). Смерть великого царя на поле боя или его пленение — того, кого боги назначили гарантом светского миростроя — воспринимались подданными и солдатами весьма ранимо. Великий царь — единственный, кто может восстановить нарушенный порядок. Разумеется, одним из устремлений Кира было нападение на центр вражеской армии, чтобы несмотря на численное неравенство уничтожить его и, убив великого царя, выиграть битву (см. Xen. an. 1,8, 12). В конечном итоге, однако, смерть Кира Младшего решила битву при Кунаксе в пользу Артаксеркса.

8.3-8 Убедительную информацию о размерах двух армий и их размещении в битве при Кунаксе можно плучить только на основании сообщения Ксенофонта. Диодор внимательно следует ему с незначительными различиями, за исключением количеств войск. Информация Ксенофонта об армии Кира более глубока, чем его оценки размеров армии Великого царя и размещения и вооружения царских войск. Ксенофонт, с его позиции на правом фланге повстанческой армии мог обозреть только левое крыло царской армии, возможно, также увидеть центр, но не больше.

Если всю информацию о различных греческих отрядах на службе Кира у Ксенофонта сложить вместе, то получится примерно 11 000 греческих гоплитов и 2500 пельтастов (Xen. an. 1, 7, 10). Основной силой, вероятно, будет 20 000 персидских войск. Ксенофонт называет 100 000 бойцов и около 20 серпоносных колесниц (an. 1, 7, 10), а Диодор также говорит о 70 000 (14, 19, 7), но эти цифры, несомненно, являются стереотипными преувеличениями. Также необходимо сосчитать около 2600 конных (2000 пафлагонских кавалеристов и 600 всадников в броне). В целом, силы Кира охватывают по приблизительной оценке 30 000 – 35 000 солдат (без обозных).

Царь мобилизовал по Ксенофонту 1 200 000 человек и 200 серпоносных колесниц под командованием Тиссаферна, Гобрия, сатрапа Вавилония, Аброкома, сатрапа Сирии, и Арбака, сатрапа Мидии. Кроме того, Артаксеркс II имеет более 6000 всадников, предводимых Артагерсом. Но так как Аброком появился слишком поздно, царь командовал только силой в 900 000 человек, 150 серпоносных колесниц и конной гвардии (Xen. 1, 7, 11). Ктесий и Эфор (через Диодора) называют гораздо меньшее число (400 000 человек: Artax. 13, 3; Diod. 14, 22, 1/2), но эти цифры, безусловно, преувеличены. Оценки примерно в 40 000-60 000 кажутся реалистичными, но в любом случае, царская армия по количеству превосходила повстанческую.

Построение армий, насколько можно реконструировать из ксенофонтова сообщения, выглядело следующим образом: Следуя персидской традиции, царь занял центр боевого порядка (Xen. 1, 8, 22). Кир младший, следовательно, помещался на правой стороне Евфрата, с 600 отборными всадниками, в центре. Всем левым крылом, состоящим из персидской пехоты и части пафлагонской кавалерии (около 1000 человек), командовал Арией (Аридей у Диодора). Основная часть правого крыла была составлена из греческих наемников, которые прикрывались справа пельтастами и еще дальше еще 1000 пафлагонских всадников (Xen. an. 1, 8, 5). Обоз и следовательно лагерь повстанческой армии находился за персидкой пехотой.

Поэтому утверждение Плутарха, что Клеарх растянул правое крыло своих сил до Евфрата с целью избежать окружения, неверно, так как справа от него стояли 1000 пафлагонских всадников и пельтасты, который, безусловно, занимали пространство не менее 500 м, и скорее всего, еще больше.

Возможно, эта погрешность основана на неточном описании Ксенофонта, по словам которого Кир дал Клеарху команду переместить свои войска влево против центра царской армии, но грек опасался, что его обойдут с обеих сторон и поэтому не захотел оводить правое крыло от реки (Xen. an. 1, 8, 13). Но ранее Ксенофонт описал, что 1000 пафлагонских всадников и греческие пельтасты находились на правом крыле. Это не может означать, что они помещались между правом крылом и центром фаланги; они могли стоять только справа от всей фаланги. Интересно, что в ходе битвы, из–за быстрого продвижения греков их действительно обошли и атаковали обоз и лагерь у них в тылу.

Использование кавалерии в сочетании с греческими гоплитами было тактическим новшеством персидских сатрапов из Малой Азии. Кир усовершенствовал его, применив бронированных всадников. Целью этой установки было прямое продвижение в центр царской армии, чтобы как можно скорее вывести из строя Великого царя, и тем самым решить битву. С могущественным и разумным командиром персидские войска сражались мужественно и добивались выдающихся побед. Но те же солдаты бежали в полном расстройстве, если генерал погибал или был схвачен. Кир прекрасно знал, что фигура Артаксеркса II цементирвала царскую армию, поэтому быстрый удар в центр был целесообразен.

Плутарх назначает Клеарха главным виновником поражения: он слишком беспокоился о безопасности, и его действия вызывают впечатление, что он трусил. Кульминацией этой инвективы является саркастическое замечание Плутарха, что сам Великий царь не мог выбрать более выгодного для него места для греческих войск: Клеарх отказался исполнять приказ своего нанимателя. Ибо Кир, по словам Плутарха, велел ему встать в центре, но Клеарх был против. Здесь сначала следует сказать о построении повстанческой армии, которое происходило в спешке и почти в панике.

Как было показано подробно, в экстренном случае был выполнен старый план построения, который был предназначен для другой местности и для битвы несколькими днями ранее, которую Великий царь не принял. После этого, по Ксенофонту, Кир позволил себе небрежность, предполагая, что битвы вообще не будет. Тем сильнее, сообщает Ксенофонт, были страх и замешательство, когда было объявлено, что царская армия на марше (1, 8, 2). Клеарх со своими гоплитами занял правое крыло, как и планировалось, но, по–видимому, вопреки приказу Кира, который, очевидно, был готов рискнуть всем, он возражал против косой атаки оттуда в центр (Xen. 1, 8, 12f.).

Здесь Клеарх должен защищаться от утверждений Плутарха, что он из–за страха и слишком большой осторожности погубил все дело:

1. Утверждение Плутарха, что Клеарх должен был построить свои войска по приказу Кира в центре, чтобы вести оттуда нападение на Великого царя, просто неверно, поскольку для этого потребуется совершенно другой план сражения. Центр был занят Киром, поэтому здесь следует упрекнуть Плутарха или его донора в неправильном понимании описания Ксенофонта или намерения Кира.

2. Новый план Кира, возможно, заключался в косой атаке с правого крыла на центр без прикрытия с фланга, что действительно было бы чрезвычайно опасным и новым для греков. Большая перегруппировка войск не была бы возможна перед лицом врага. То, что опасения Клеарха оказаться в окружении не были необоснованными, показал ход битвы, когда Тиссаферну на самом деле удалось атаковать обоз и лагерь.

3. Кроме того, Плутарх явно преувеличивает роль Клеарха в наемном контингенте, где он единственный командующий, другие же стратеги не упоминаются, хотя Проксен держал центр, а Менон — левое крыло греков, и распоряжение Кира следовало обсудить с ними на военном совете — что за короткое время было невозможно. Скорее, главной причиной поражения является на самом деле беспечное поведение Кира — не только, по Плутарху, в битве, но и до сражения.

Так, из Ксенофонта мы узнаем, что на третий день после уклонения царя от битвы Кир повел армию, сидя на колеснице, и в то время как только несколько солдат сохраняли боевой порядок, большинство шло без какого–либо строя. Многие даже свалили оружие в повозки, которые ехали за армией (Xen. an. 1, 7, 20). Более того, никакой новый план сражения, похоже, не был разработан, так что повстанцы столкнулись с армией великого царя практически неподготовленными (Плутарх же сообщает о прекрасной дисциплине царских войск: Artax. 7, 4). Соответственно, было бы очень сложно организовать армию в обстановке возникшей суматохи (Xen. 1, 8, 1-7; о попытке изменить план в последнюю минуту см. 1, 8, 12f.).

Из Ксенофонта мы знаем, что Артаксеркс также традиционно занимал центр своих войск, окруженный сильной конной охраной (1, 8, 12, 21, 24). Левое крыло состояло из лучников, египетских пехотинцев и персидской кавалерии под командованием Тиссаферна. Серпоносные колесницы перед левым крылом оказались неэффективными (Xen. 1, 8, 10), но описание Ксенофонтом легендарного «чудодейственного оружия» персов, несомненно, с нетерпением ожидала его аудитория.

успех греков: Греческая фаланга встретила наступление пехоты царской армии, которая быстро отступила, после чего греки предприняли преследование. Здесь якобы, как сообщал Ксенофонт, не погиб ни один грек (1, 8, 20). Мы также ничего не читаем о персидских потерях. Персидская пехота побросала оружия, чтобы бежать быстрее. На следующий день греческие наемники смогли собрать брошенные стрелы и щиты и использовать их в качестве дров (Xen., 2, 1, 6). Это преследование создало брешь в боевом порядке Кира и привело к обходу греков конницей Тиссаферна, которая затем атаковала лагерь и обоз. Это именно то, что Клеарх хотел предотвратить по Ксенофонту и Плутарху. Ситуация угрожала узурпатору из–за других неполадок (например, подразделения Ариея были атакованы сзади), поэтому он, вероятно, решил атаковать центр и самого царя своей конницей. Говорят, что он лично убил вождя кадусиев Артагерса (Xen. 1, 8, 24, Plut. Artax. 9). В этом бою в центре Кир, скорее всего, был убит оружием дальнего боя, так что битва была проиграна, несмотря на тактическую победу греков.

8.4 десять тысяч стадий: Плутарх предполагает, что длина всего маршрута повстанцев достигает 10 000 стадий, что будет примерно 1860 км (стандартный аттический стадий составляет около 186 метров). Ксенофонт оценивает поход от Эфеса до Кунаксы в 535 парасангов и преобразует их в 16 050 стадий (an. 2, 2, 6), что соответствует примерно 2985 км, что явно слишком велико (по Лендлу расстояние должно быть оценено примерно в 2100 км, так что утверждение Плутарха будет более точным). Ксенофонт преобразует 1 парасанг в 30 стадий (см. также Hdt. 2, 6, 3, Xen. an. 5, 5, 4). По словам Лендла, это простое преобразование маршевых часов в меру длины противоречит полезности указания времени пути, поскольку армия может двигаться быстрее или медленнее в зависимости от местности. Однако здесь следует рассмотреть потерю времени при переправе или переходе через реку, которое также включено в часы марша, поэтому преобразование из парасангов в стадии, согласно Лендлу, не допускается, что также может объяснить неточность Ксенофонта.

задействование Клеарха: Плутарх утверждает, что Клеарх добровольно пошел с Киром, хотя он еще в Artax. 6, 5 сообщил, что спартиат получил от спартанских эфоров скиталу с прямым приказом поддержать Кира. Что это утверждение Плутарха не может быть правдой, уже установлено, так как Клеарх официально был осужден, и эфоры даже отправили к Киру двух других командующих, Сама/Самия с 35 кораблями и Хейрисофа с 700 или 800 гоплитами (неспартанцев, предположительно наемников). В Спарте, возможно, согласились с командировкой Клеарха, но вряд ли он имел официальную миссию. Поэтому Клеарх, который в течение некоторого времени служил Киру и, вероятно, находился у него в фаворе, действительно добровольно пошел с ним.

Это противоречие в работе Плутарха основано по–моему на том факте, что в инвективе против Клеарха он следовал своему донору (Динону), в то время как выше он писал от себя. Неувязку эту он, похоже, не заметил. Это, как мы видели, не является единственной ошибкой этого рода, произошедшей из–за вмешательства Плутарха в его источники: так, Дарий II незадолго до своей смерти (405/4) назначил Кира караном Малой Азии, хотя Кир занимал этот пост с 408/7 года, как Плутарх заявил раньше.