III. Против Филокла

Автор: 
Переводчик: 

(1) Что, ради богов, можно сказать о подобных людях и как вы отнесетесь к подлости этого человека, который не однажды, а трижды уже был изобличен Советом Ареопага, о чем вы все знаете и слышали нынче в народном собрании? Он солгал в присутствии всех афинян и стоявших вокруг людей, сказав, что помешает Гарпалу пристать в Пирее, — он, кого вы избрали стратегом над Мунихией и верфями! (2) Он осмелился принять взятку во вред всем вам, вашей стране, детям и женам. Он нарушил клятву, которой поклялся между изваянием богини и алтарем. Он сам внес против себя постановление и предложил приговорить его к смертной казни, если он взял хоть что‑нибудь из денег, привезенных в нашу страну Гарпалом. (3) Тем не менее он осмелился прийти и показаться вам — вам, знающим, что он был полностью изобличен во всех этих преступлениях! При этом, афиняне, он полагается не на справедливость, — ибо что общего у этого человека со справедливостью? — а на свою дерзость и бесстыдство. Уповая на них, прежде он счел возможным взять деньги, отнесясь с презрением и к вам, и к законам города, а теперь явился, чтобы защищаться, как будто он не совершил ничего подобного. Настолько он преисполнился презрения к вашему легкомыслию! (4) Общий для всех закон нашего города гласит: если кто‑нибудь в присутствии хотя бы одного из граждан согласится на что‑либо, а затем нарушит данное слово, то он повинен в совершении преступления. А человек, который ввел в заблуждение всех афинян, обманул доверие, незаслуженно оказанное ему вами, и, насколько это от него зависело, все перевернул в нашем городе, — этот человек будет теперь говорить, что он явился сюда для защиты от возведенных на него обвинений?!
(5) Я полагаю, граждане, если уж говорить по правде, — а так и надо говорить! — что сейчас нужно рассуждать не о том, правильно или ложно обвинительное заключение, касающееся Филокла. Нет, вам нужно решить теперь только вопрос о наказании, предложенном в постановлении: следует ли присудить к штрафу человека, который совершил столь тяжкие преступления против города, или же надо покарать его смертью, как он и сам предложил в своем постановлении, а имущество, накопленное за счет таких взяток, конфисковать?
(б) Вы думаете, он теперь только стал негодяем из‑за этих денег? И теперь только принял взятку в ущерб вашим интересам? Вовсе нет. Напротив, он с давних пор был таким, но вы этого не замечали. Ваше счастье, что вы не узнали о его постыдном корыстолюбии в более ответственный момент! Ведь нет ничего опаснее человека, о подлости которого никто не подозревает. (7) Неужели, афиняне, вы все единодушно не приговорите к смерти того, кто толкнул на такой позор и преступление многих из ваших граждан, кто положил начало разделу этих денег и навлек вину на весь наш город? Или у вас хватит терпения слушать, как человек, совершивший против вас такие преступления, будет лгать, утверждая, что Совет Ареопага представил ложные заключения и что сам он — человек справедливый, честный и неподкупный, а Совет Ареопага нагородил все это в угоду кому‑то или ради взятки? (8) Знаете ли вы, что при рассмотрении всяких иных преступлений сначала надо провести расследование — тщательно и спокойно — и установить истину, а затем уже налагать на виновных наказание? В случае же явного и всеми признанного предательства на первый план должны быть поставлены гнев и соразмерное с ним наказание. (9) В самом деле, какие ценности, имеющиеся в городе, не продал бы, по–вашему, этот субъект, если бы вы назначили его, как человека верного и справедливого, их стражем? Какие триеры, находящиеся на верфях, не выдал бы он врагу? О какой страже стал бы он думать, если бы надеялся незаметно получить вдвое большую сумму, чем получил теперь? Нет ничего, граждане, на что бы не пошел такой человек! (10) Ибо тот, кто серебро и золото ценит больше вашего доверия, кто ни клятве, ни стыду, ни справедливости не придает такого значения, как возможности получить взятку, тот, насколько это будет зависеть от него, продаст и Мунихию, если найдет покупателя, тот во вред вам разгласит и откроет врагам пароль, тот предаст и сухопутное, и морское войско.
(11) Поэтому считайте, афиняне, что вам предстоит определить наказание для Филокла не только за те преступления, которые им уже были совершены, но и за те другие, которые он также совершил бы, если бы это было в его власти. Благодарите богов за то, что вы не испытали по его милости еще более страшного несчастья: ведь вы знаете, что это за человек! Накажите же его так, как того требует ваше собственное достоинство и подлость подсудимого! (12) Ведь он, афиняне, три или четыре раза командовал в качестве гиппарха благородными мужами; более чем десять раз вы избирали его в стратега, хотя он вовсе того не заслуживал; его почитали и ему завидовали из‑за того доверия, которым он пользовался у вас. И тем не менее он продал и предал высокую честь быть вашим руководителем; он поставил себя на одну доску с Аристогитоном и из стратега сделался наймитом и предателем. (13) Неужели после всего этого вам еще следует робеть перед таким человеком и стыдиться? Вам, кто пострадал от него! Ведь он‑то не постыдился совершать такие преступления против вас и прочих людей. Нет, не такие люди заслуживают вашей жалости, афиняне: для этого слишком многого не хватает. Скорее заслуживают жалости те, кто был бы предан Филоклом, если бы ему представился удобный случай. Среди его жертв могли оказаться и побережье, и гавани, и верфи, которые были сооружены за большие деньга и оставлены вам вашими предками. (14) Помня об этом, афиняне, вы не должны относигься к обвинительным заключениям, которые представил Совет, как к чему‑то второстепенному; нет, [вы должны принять теперь такое же решение] [1], какое вы приняли по поводу предыдущих дел. Ведь позорно отказываться от наказания людей, которые стали предателями города, и щадить отдельных преступников и негодяев, когда боги разоблачили их и передали вам для наказания. Вы видите, что весь народ выступил обвинителем этого человека и назначил ему первым [2] из всех этих преступников понести наказание перед вашим судом.
(15) Что до меня, то, клянусь Зевсом Спасителем, мне стыдно, если действительно потребуются наши увещания и поощрения для того, чтобы вы решились наказать человека, который нынче предстал перед судом. Разве вы не очевидцы совершенных им преступлений? Ведь народ решил, что небезопасно и несправедливо будет вверять такому человеку своих детей, и потому проголосовал против его избрания в попечители эфебов. (16) Вы же, стражи демократии и законов, кому судьба и жребий доверили защищать на суде интересы народа, — вы пощадите человека, который совершил такие страшные преступления?! В ваших руках — высшая судебная власть в городе, и вы отпустите безнаказанным взяточника и виновника всех случившихся несчастий?! Человека, который, как я уже сказал немного ранее, единственный из всех этих негодяев был разоблачен трижды, а не один раз, и, стало быть, по всей справедливости трижды уже мог быть наказан смертью в соответствии с собственным постановлением! (17) Чего же вы ждете, афиняне? О каких преступлениях, еще более страшных, чем названные, вы стремитесь услышать? Разве не вы и не ваши предки осудили Тимофея, который обогнул с флотом Пелопоннес и победил лакедемонян в морском сражении у Керкиры, который был сыном Конона, освободившего эллинов, и который взял Самос, Мефону, Пидну, Потидею и, кроме того, еще двадцать городов? Вы не приняли во внимание ни один из этих подвигов и не поступились происходившим тогда судом и клятвами, в соответствии с которыми вы подаете свой голос в угоду таким благодеяниям. Нет, вы присудили его к штрафу в сто талантов, потому что он, как об этом заявил Аристофонт, принял деньги от хиосцев и родосцев [3]. (18) А этого мерзавца и предателя, которого не один гражданин, а весь Совет Ареопага после специального расследования объявил виновным в принятии денег во вред вашим интересам, который, располагая большим состоянием, не имея детей мужского пола и не нуждаясь ни в чем вообще, в чем мог бы нуждаться человек со средними запросами, не удержался все‑таки от денег, раздававшихся в качестве взятки во вред нашему отечеству, который даже не пытался скрыть свойственную ему подлость, но погубил всякое бывшее у вас к нему доверие и присоединился к тем, с кем прежде, по его словам, он враждовал, который ясно доказал, что его напускное благородство — ложь, — [этого человека вы отпустите теперь безнаказанным?] [4].
(19) Имея это в виду, афиняне, и помня о нынешних временах, которые требуют верности, а не взяточничества, вы все должны относиться с ненавистью к этим негодяям. Вы должны искоренить подобное зверье из нашего города и показать всем людям, что народная масса не развратилась вместе с некоторыми ораторами и стратегами и не пресмыкается ни перед чьей славой. Ведь вы должны значь, что при господстве справедливости и взаимного согласия мы легко защитим себя с помощью богов, если кто‑нибудь вероломно на нас нападет. Наоборот, при засилье взяточничества, предательства и тому подобных пороков, которые присущи таким людям, ни один город не сможет обеспечить себе безопасность. (20) Поэтому не уступайте никаким просьбам, афиняне, и не испытывайте жалости. Не берите на себя преступления этих подсудимых и не лишайте законной силы действия Совета Ареопага, коль скоро истина доказана вам самими фактами [5]. Напротив, все вместе окажите помощь своему отечеству и законам: ведь это они борются сейчас в суде с подлостью этих людей. (21) Судьбу всей страны, афиняне, вам предстоит теперь решить своим голосованием, судьбу сооруженных в ней храмов, издревле установленных обычаев, завещанного вам от предков государственного строя, а не только будущее одного Филокла! Ведь этот давно уже осудил себя на смерть. Умоляя вас подумать об этом, я обращаюсь к вам с просьбой, гораздо более справедливой, чем просьбы тех, кто совершил такие тяжкие преступления: не оставьте в беде то, за что ваши предки выдержали столько опасностей! Не погубите честь города позорным бесславием! Не жертвуйте в угоду этим людям нашими законами, постановлениями народа и обвинительными заключениями Совета! (22) Ибо вы точно должны знать, афиняне, точно должны знать, что вас все люди восхваляют- за проведенные расследования по поводу этих денег. Напротив, их, изобличенных в принятии взяток во вред своему отечеству, все считают негодяями, преступниками и вратами народа, хотя они и твердят о своей любви к вам и действиях на благо городу, — они, ставшие известными только благодаря вам![6]


[1] …[вы должны принять теперь такое же решение]… — В этом месте текста наличествует лакуна; дополнено и внесено издателями по общему смыслу.
[2] …народ выступил обвинителем этого человека и назначил ему первым… — В постановлении народного собрания, предоставлявшем суду присяжных решить дело Демосфена и других обвиняемых, имя Филокла значилось первым.
[3] …он… принял деньги от хиосцев и родосцев. — Ср.: Dinarch. Contra Dem. 14; примеч. 7 к речи Динарха «Против Демосфена» наст. изд.
[4] …[этого человека вы отпустите теперь безнаказанным?]. — Основная часть главного предложения, отсутствующая в тексте, дополнена по общему смыслу.
[5] Текст в этом месте безнадежно испорчен. При переводе следуем восстановлениям, предложенным Финке.
[6] Конец речи не сохранился.