FRAGM. LII. Aelian, Hist. Anim. XII. 8.
О слонах.
(Сравни. Fragm. XXXVI. 10, XXXVII. 10.)
Слоны во время еды обычно пьют воду, но когда он подвергается тяготам войны допускается вино, - однако не тот вид, что получают из винограда, но другое, которое готовят из риса. Служители даже могут идти впереди своих слонов и собирать для них цветы; ибо они очень любят приятные ароматы, и соответственно их выезжают на лугах, где они тренируются под влиянием благоухающих запахов. Животное выбирает цветы по запаху, и охапками бросает их в корзину, которую держит погонщик. Когда эта, так сказать, жатва закончится, слон купается, и принимает свои ванны со сладострастием непревзойденного сластолюбца. По возвращении с купания он жаждет получить свои цветы, и если случится задержка, он начинает реветь, и не притронется к пище, пока все собранные цветы не будут поставлены перед ним. Сделав так, он берет цветы из корзины хоботом и разбрасывает их по краям своего стойла, придав таким способом ему приятный аромат, и принимается за еду. Он также сыплет их в большом количестве на свою подстилку, ибо он любит, чтобы его сон был сладким и приятным.
Индийские слоны девять локтей в высоту и пять в ширину. Крупнейшие слоны во всем мире, это те, которых называют прасианскими, за ними идут таксиланские.

FRAGM. LIII. Aelian, Hist. Anim. III. 46.
О белом слоне.
(Сравни. Fragm. xxxvi. 11, xxxvii. 11.)
Инд-дрессировщик, найдя белого слонёнка, взял его и выкармливал в течении первых лет: инд мало-помалу приручил его и ездил верхом, найдя себе верного слугу, который оплачивал ему привязанностью и вознаграждал за оказанный уход. И вот царь индов узнал об этом и потребовал зверя себе. Но дрессировщик в своей любви возревновал и поражённый горем, что другой человек станет хозяином слона, отказался отдать его; и вот, оседлав слона, он удалился в пустыню. Царь был разгневан и послал людей забрать слона, а инда в то же время отдать под суд. По прибытию они попытались применить силу. Человек отбивался от них сидя верхом, а зверь помогал защищаться своему хозяину, так как он был ранен. Таково было начало дела. Но когда он обессилел и упал, слон стал над ним на манер солдата, закрывающего товарища своим щитом, убил множество нападавших, а остальных обратил в бегство. Затем, охватив хозяина хоботом, он поднял его и унёс в свою конюшню и все время оставался при нем, сделав все, что может сделать верный друг, показав таким образом свою благородную натуру. [О нечестивые людишки, поглощённые застольями, бряцаньем тимпанов, танцами на пирах, но предающие в час опасности, в устах которых слово "дружба" пустой и бессмысленный звук.]

FRAGM. LIV. Pseudo-Orign, Philosoph. 24, ed. Delarue, Paris, 1733, vol. I. p. 904.
О брахманах и их философии.
Есть среди брахманов в Индии секта философов, которые приняли независимую жизнь, воздерживаются от животной пищи и от всякой еды, приготовленной на огне, довольствуясь плодами, которые они не собирают на деревьях, а берут только то, что упало на землю, а воду они пьют из реки Тагабена. Всю жизнь они проводят голыми, говоря, что тело дано Богом в качестве укрытия души. Они считают, что Бог есть Свет, но не тот свет, что мы видим глазами, и не тот, что дают солнце или огонь, но Бог вместе с ним есть Слово, - под этим термином они понимают не членораздельную речь, но рассуждение о причинах, посредством чего скрытые тайны знания открываются мудрому. Этот Свет, однако, который они называют Словом и полагают Богом, есть, говорят они, знание известное только брахманам, потому что только они отбрасывают тщеславие, которое есть внешнее прикрытие души. Члены это секты относятся к смерти с презрительным равнодушием, и, как мы уже видели, они всегда произносят имя божества тоном особого почтения и прославляют его в гимнах. Они не имеют жен и не рожают детей. Люди, которые желают вести похожую на их жизнь, переправляются с другой стороны реки и остаются с ними навсегда, никогда не возвращаясь на родину. Их тоже называют брахманами, хотя они не полностью следуют их образу жизни, ибо они имеют женщин, от которых происходят туземные жители, и от этих женщин получают потомство. Что касается Слова, которое они называют Богом, они полагают, что оно материально, и что оно носит тело в качестве внешней оболочки, подобно тому, как кто-то носит шерстяное одеяние, и что когда оно лишает себя тела, которым оно окутано, то становится очевидным взгляду. Идет война, считают брахманы, с телом, в которое оно одето, и поэтому они считаю тело плодотворным источником войн, и, как мы уже показали, борются с ним, как солдат в бою сражается с врагом. Более того, они полагают, что все люди держатся в рабстве, как военнопленные, своими собственными внутренними врагами: чувственными вожделениями, обжорством, гневом, радостью, печалью, тоскою и тому подобное, тогда как только те люди, которые одержали победу на этими врагами, идут к Богу. Соответственно Дандам, к которому явился Александр Македонский, говорил от брахманов как бог, потому что он победил в войне против тела, с другой стороны они осуждали Калана, как одного из тех, кто нечестиво отступил от их философии. Поэтому брахманы, когда избавляются от тела, видят непорочный солнечный свет, как рыба видит его, когда она выпрыгивает из воды в воздух.

FRAGM. LV. Pallad. de Bragmanibus, pp. 8, 20 et seq. ed. Londin. 1668.
О Калане и Мандане.
Они (брахманы) существуют на тех плодах, которые могут найти, и на диких травах, которые самопроизвольно порождает земля, а пьют только воду. Они бродят по лесу, ночью спят на ложе из листьев...
"Поэтому Калан, твой ложный друг, придерживается этого мнения, но был презрен и попран нами. Твоим, однако, пособничеством он стал причиной многих бедствий для всех вас, его чествовали и почитали, тогда как из нашего общества он был с презрением выброшен, как негодный. Почему нет? почему бы нам не топтать все то, что является предметом восхищения корыстолюбивого Карана, твоего бесполезного друга, но не нашего друга, несчастного существа, и более жалкого, чем самый разнесчастный бедолага, ибо настроив свое сердце на корысть, он способствовал гибели своей души! Следовательно, он недостоин ни нас, ни снисхождения Бога, и, следовательно, он не будет довольствоваться ни беззаботной жизнью в лесу, презрев удобства, ни подбадривать себя надеждой на загробную жизнь: ибо своим сребролюбием он убил истинную жизнь своей ничтожной души.
"Есть однако среди нас мудрец по имени Дандам, чей дом в лесу, который возлегает на подстилке из листьев, и который под рукой имеет источник мира, откуда пьет, сосет, так сказать, непорочную материнскую грудь. Царь Александр, соответственно, когда услыхал об этом, пожелал изучить доктрины секты, и поэтому послал за Дандамом, как их учителем и председателем.
"Поэтому Онесикрит был послан за ним, и когда он нашел великого мудреца, то сказал ему: "Привет тебе, учитель брахманов. Сын могучего бога Зевса, царь Александр, который является суверенным повелителем всех людей, просит тебя прийти к нему, и если ты согласен, он отблагодарит тебя великими и великолепными дарами, но если ты откажешься, то отрежет тебе голову".
Дандам со снисходительной улыбкой выслушал его до конца, но не поднял своей головы от подстилки из листьев, я сохраняя лежащее положение, дал презрительный ответ: - "Бог, всевышний царь, не станет творить наглую несправедливость, но есть создатель света, мира, жизни, воды, тела и души человека, и он получает душу, когда смерть освобождает ее, будучи не способен на злые желания. Он единственный бог, мною почитаемый, который ненавидит кровопролитие и не подстрекает к войнам. Но Александр не бог, поскольку он должен вкусить смерть; и как может быть владыкой мира тот, кто не достиг дальнего берега реки Тиберобой и до сих пор не занял трон вселенского владычества? Кроме того, Александр еще не вступал в жизнь а Гадесе, и не знает путь солнца через срединные области земли, тогда как нации на их границах никогда не слыхали его имени. И если его нынешние владения не достаточно вместительны для его желаний, пусть он переправится через реку Ганг, и пусть найдет область способную поддерживать людей, если страна на нашей стороне слишком мала, чтобы удержать его. Однако знай вот что. То, что Александр предлагает мне, и обещанные им дары - вещи для меня совершенно бесполезные; но вещи, которые я ценю, которые имеют реальную пользу и стоимость - это листья, которые являются моим домом, цветущие растения, которые снабжают меня лакомой пище, и вода, которую я пью, тогда как другое имущество и вещи, которые копятся с волнительными заботами, и оказываются губительны для тех, кто копит их, и являются только причиной печали и досады, которыми и так преисполнен каждый несчастный смертный. Но что касается меня, я лежу на лесных листьях, и, не имея ничего, чему требуется охрана, сплю спокойно; тогда как имей я золото, я бы прогонял сон. Земля поддерживает меня во всем, также как мать своего ребенка кормит молоком. Я иду туда, куда захочу, и нет забот, которые поставили бы меня в затруднение помимо моей воли. Даже если Александр отрубит мне голову, он не уничтожит тем самым мою душу. Отделенная голова моя умолкнет и должна будет остаться, но душа уйдет к своему Владыке, бросив на земле, как порванную одежду, тело, откуда она была взята. И тогда я, став духом, взойду к своему Богу, который заключил нас в плоть и оставил нас на земле доказывать способны ли мы здесь внизу жить согласно его постановлениям, и который также призовет нас, когда мы уйдем отсюда, в свое присутствие, чтобы мы дали отчет о своей жизни, поскольку он осуждает всякую гордыню; ибо стоны угнетенных станут бичом для угнетателей.
Поэтому пусть Александр внушает ужас тем, кто желает золота и богатства, и тем кто боится смерти, ибо против такого орудия они бессильны, тогда как брахманы не любят золото и не боятся смерти. Ступай к Александру и скажи так: Дандам не нуждается ни в чем из того, что есть у тебя. Если же ты что-то хочешь от Дандама - приди к нему сам".
Александр, выслушав доклад Онесикрита, почувствовал сильное желание увидеть Дандама, который, пусть старый и нагой, осмелился перечить победителю многих народов.

FRAGM. LV. B. Ambrosius, De Moribus Brachmanorum, pp. 62, 68 et seq. ed. Pallad. Londin. 1668.
О Калане и Мандане.
Они (брахманы) словно скоты едят то, что найдут на земле, такое как листья деревьев и дикие травы.
Калан твой друг, но он презираем и попираем нами. Он, который был виновником многих зол среди нас, чествуется и почитается тобой; поскольку он незначителен, он отвергается нами, и те вещи, которые мы, несомненно, не ищем, приятны Калану из-за его сребролюбия. Но был он не наш человек, который был прискорбно обижен и утратил душу, за счет чего он явно недостоин быть другом Бога, или нас, или рассчитывать на безопасность в лесу этого мира, или надеяться на славу, которая обещана в будущем.
Когда император Александр пришел в лес, он не смог увидеть Дандама, так как тот ушел.
Поэтому, когда вышеупомянутый посланник явился к Дандаму, он обратился к нему так: - "Император Александр, сын великого Юпитера, который есть владыка человеческой расы, приказал тебе поспешить к нему, ибо если ты явишься, он даст тебе многие дары, но если ты откажешься, он казнит тебя в наказание за презрение".
Когда эти слова дошли до слуха Дандама, он не оторвался от листьев, на которых лежал, но облокотившись, отвечал с улыбкой следующим образом: - "Величайший Бог", - сказал он, - "не может причинить вреда никому, но он возвращает свет жизни тем, кто ушел. Соответственно, только он мой господин, который запрещает убийство и не побуждает к войнам. Но Александр не бог, ибо он смертен. Как однако он может быть господином всех, когда он еще не переправился через реку Тиберобой, не сделал весь мир своею обителью, не зрел ход солнца по центру мира? Поэтому многие нации даже не знают его имени. Если однако страна, которою он владеет, не может содержать его, пусть он переправится через реку и найдет землю, которая способна прокормить людей. Все вещи, что Александр предлагает мне, бесполезны для меня: мой дом - листья, жизнь - в травах и в воде для питья; другие вещи, добываемые трудом, и которые разрушают и не дают ничего, кроме горя тем, кто ищет их или владеет ими, я презираю. Поэтому я пребываю в безопасности, и сон мой безмятежен. Если я захочу золото, я уничтожу свой сон; Земля кормит меня, словно мать своего ребенка. Я иду куда хочу, и не хожу туда, где быть не хочу, никакая необходимость не вынудит меня пойти туда. А если он хочет отрубить мне голову, то он не сможет забрать мою душу; ему достанется упавшая голова, но душа покинет голову как какую-то одежду, и вернет ее туда, откуда она была получена, а именно земле. Но когда я стану духом, я взойду к Богу, который заключил его в эту плоть. Когда он сделал так, он желал испытать нас, как, покинув его, мы будем жить в этом мире. А потом, когда мы вернемся к нему, он потребует от нас отчет об этой жизни. Стоя перед ним я должен буду увидеть мои оскорбления, и должен обдумать его приговор к тем, кто оскорбил меня: ибо стоны и горе оскорбленных становятся наказанием угнетателей. Пусть Александр угрожает тем, кто желает богатства и боится смерти, и то и другое я презираю. Ибо брахманы не любят золото и не боятся смерти. Поэтому ступай и скажи Александру так: - Дандаму ничего от тебя не нужно, но если тебе что-то нужно от него, непогнушайся прийти к нему".
Когда Александр выслушал эти слова через переводчика, он еще больше захотел увидеть этого человека, потому что он, покоривший многие народы, был побежден голым стариком.

FRAGM. LVI. Plin. Hist. Nat. VI. 21. 8-23. 11.
Список индийских народов.
Из других поездок, сделанных отсюда (от Гифазиса) для Селевка Никанора имеем следующее: 168 миль до Гесидрий, и до реки Иоман столько же (иногда добавляют 5 миль); отсюда до Ганга 112 миль, 9 миль до Родофы (другие дают 325 миль для этого расстояния).
До города Калинипакса 167-500[1]. Другие дают 263 мили. Отсюда до места слияния Иомана и Ганга 625 миль (многие добавляют 13 миль), а до города Палимботра 425. До устья Ганга 738 миль.
Народы, которые мы можем перечислить, не впадая в занудство, от хребта Эмодий, вершина которого называется Имай (что на языке туземцев означает Снежная) таковы: исары, косиры, изги, а на холмах хиситосаги, брахманы, имя включающие многие племена, среди которых маккокалинги. Реки Прина и Каина (которые впадают в Ганг) судоходные. Племена, называемые калинги, живут рядом с морем, на вершинах - мандеи, а малли - это те, родина которых гора Малл. Границей этой местности является Ганг.
(22) Эта река по некоторым данным, подобно Нилу, берет начало из неизвестных источников, и схожим образом заливает страны, лежащие по течению; другие говорят, что ее истоки в Скифских горах, и она имеет девятнадцать притоков, из которых, помимо уже упомянутых, Кондохат, Эраннобой, Косоаг и Сон судоходны. Другие утверждают, что она вытекает сразу с мощным ревом из своего источника, затем, ниспадая по скалистому и крутому руслу, тотчас впадает в озеро на равнине, откуда уже течет спокойным потоком, будучи в самом узком месте восемь миль, а в среднем сто стадий в ширину, и никогда не бывает в глубину меньше двадцати шагов (сто футов) в последней части своего течения, которое проходит по стране гангаридов. Столица калингов называется Парфалис. Их царь содержит 60 000 пехотинцев, 1000 всадников, и 700 слонов отобранных и опекаемых на случай войны.
У самых цивилизованных индийских обществ жизнь дала большое разнообразие отдельных профессий. Одни возделывают почву, другие несут военную службу, третьи торгуют; самые благородные и богатые принимают участие в государственных делах, отправляют правосудие, и заседают в царском совете. Пятый разряд посвятил себя философии, распространенной в стране, которая принимает почти религиозную форму, и последователи всегда добровольно уходят из жизни на пылающем погребальном костре. В дополнение к этим классам есть еще один полудикий, который постоянно занят безмерными трудами, описать которые не во власти слов - это охота и укрощение слонов. Они используют этих животных для пахоты и езды верхом, и рассматривают их как главную составляющую их капитала в виде стад. Их используют на войне и при защите страны. Отбирая слонов для войны, надлежит учитывать их возраст, силу и размер.
На Ганге есть очень большой остров, на котором обитает единственное племя модогалингов. Далее расположены модубы, молинды, уберы, живущие в одноименном городе, галмодресы, преты, калиссы, сасуры, пассалы, колубы, орксулы, абалы, талусты. Их царь держит армию 50 000 пеших, 4000 конных и 400 слонов. Далее идут андары, еще более могущественный народ, который владеет многочисленными деревнями и тридцатью городами, защищенными стенами и башнями, и которые поставляют своему царю армию в 100 000 пеших, 2000 конных и 1000 слонов. Золото весьма обильно среди дардов, а серебро среди сетов.
Но прасии превосходят в силе и славе всякий народ не только в этой части, но и, можно сказать, во всей Индии, столица которых Палиботра, очень большой и богатый город, по которому некоторые и народ называют палимботрами, - и даже тех, что вдоль всего русла Ганга. Их царь держит на довольствии армию в 600 000 пехотинцев, 30 000 конницы и 9000 слонов: отсюда можно сделать некоторые предположения относительно обилия его ресурсов.
За ними, но дальше во внутренних областях есть монеды и суары, в стране которых есть гора Малей, на которой по шесть месяцев зимой тени падают на север, а летом на юг. Бетон утверждает, что северный полюс в этой части виден только однажды и только пятнадцать дней в году; тогда как Мегасфен говорит, что тоже самое случается в многих частях Индии. Южный полюс инды называют Драмаса. Река Иоман через земли палимботров впадает в Ганг между городами Мефора и Гарисобора. В тех частях, что лежат южнее Ганга, туземцы уже смуглые, сильно окрашенные солнцем, хотя и не такие выжженые как эфиопы. Чем ближе они приближаются к Инду, тем более явно на их лицах становится видно воздействие солнца.
Инд очерчивает границы прасиев, где, как говорят, в горах обитают пигмеи. Артемидор устанавливает минимальное расстояние между этими двумя реками в 121 милю.
Инд, называемый местными жителями Синдом, берет начало на склонах Кавказских гор, которые называются Паропамисы, из источников, обращенных на восход солнца, получая также в качестве притоков девятнадцать рек, из которых самая известная Гидасп, которая в свою очередь имеет четыре притока; Кантабра - три; Акесин и Гипасис, обе судоходные; тем не менее они не имеют обильного питания водой, никогда не бывая шире пятидесяти стадий или глубже пятнадцати шагов. Он (Инд) образует чрезвычайно большой остров, который называется Прасиана, и поменьше, называемый Паталы. Течение судоходно по самым скромным подсчетам 1240 миль, поворачивая на запад, как будто более или менее следует за курсом солнца, а затем впадает в океан. Измерение побережья от устья Ганга до этой реки я должен опустить, так как в целом все расчеты не согласуются между собой. Ибо от устья Ганга до мыса Калингон и города Дандагула 625 миль; до Тропины - 1225; до мыса Перимула, где находится крупнейший в Индии торговый эмпорий, 750 миль; до города на острове Патала, упомянутом выше, 620 миль.
Горные племена между Индом и Иоманов - кеси; кетрибоны живут в лесу; следующие мегаллы, царь которых владеет пятью сотнями слонов, а силы пехоты и кавалерии неизвестны; хрисы, парасанги и асанги, где обилие тигров, примечательных своею свирепостью. Под оружием состоит 30 000 пеших, 300 слонов и 800 конных. Они прикрыты Индом и окружены горами и пустынями на пространстве в 625 миль. За пустынями дары и суры, затем опять пустыня на 187 миль, эти пустыни окружают плодородные участки, как море окружает острова. За пустынями находятся малтекоры, синги, марохи, рагунги, моруны. Они населяют холмы, которые непрерывной цепью идут параллельно побережью океана. Они свободны и не имеют царей, и занимают горные вершины, на которых построили множество городов. Затем идут нары, окруженные высочайшими горами Индии - Капиталиями. Обитатели другой стороны этих гор разрабатывают обширные золотые и серебряные шахты. Далее идут оратуры, у царя которых только десять слонов, но он имеет сильное пешее войско. За ними следуют веретаты, подданные царя, который не держит слонов, но всецело полагается на конницу и пехоту. Потом одомоборы; салабастры; гораты, которые имеют прекрасный город, защищенный болотами, которые служат рвом с водой, где содержатся крокодилы, охочие до человеческой плоти, что полностью исключает доступ к городу за исключением мостов. И другой город, принадлежащий им, весьма восхитителен - Автомела, который, будучи расположен в месте слияния пяти рек, является замечательным торговым эмпорием. Царь владеет 1600 слонами, 150 000 пеших и 5000 конных. Самый бедный царь хармов имеет только шестьдесят слонов, и прочие его войска против других незначительны. Далее идут панды, единственный народ в Индии, управляемый женщинами. Говорят, что Геркулес имел только одну дочь, которая вследствие этого была его любимицей и получила наилучшее царство. Ее потомки управляют более чем 300 городами, и командуют армией в 150 000 пехотинцев и 500 слонов. Далее, в 300 городах, сириены, даранги, посинги, бузы, гогиары, умбры, нереи, бранкосы, нобунды, коконды, несеи, педатриры, солобриасы, олостры, которые примыкают к острову Патала, от дальнего берега которого до Каспийских ворот расстояние составляет 1925 миль.
Вслед за этими в направлении Инда идут, в порядке которому легко следовать, аматы, болинги, галлиталуты, димуры, мегары, ордабы, месы; после этих уры и силены. Сразу за ними пустыня протяженностью 250 миль. Пройдя их, мы придем к абаортам, сибарам, суертам, а после них пустыня, такая же широкая как и предыдущая. затем идут сарофаги, сорги, бараоматы и умбритты, которые состоят из двенадцати племен, каждое из которых владеет двумя городами, а асены владеют тремя городами. Их столица Букефалия, построенная там, где похоронен знаменитый конь Александра. Дальше живут горцы, обитающие у основания Кавказа, солеады и сондры; и если переправиться через Инд и последовать вниз по течению, мы встретим самарабриев, самбрукенов, бисамбритов, осииев, антиксенов и таксиллов со знаменитым городом. Затем следует ровный участок страны, известной под общим названием Аманда, где живет четыре племени: певколаиты, арсагалиты, гереты, асои.
Многие писатели, однако, не признают реку Инд западной границей Индии, но включают в нее четыре сатрапии: Гедросию, Арахозию, Арию и Паропамисаду, делаю реку Коф дальним пределом; хотя другие предпочитают относить все это к Арии.
Многие писатели дополнительно относили к Индии город Ниса и гору Мерос, посвященные Отцу Вакху, откуда происходят басни, что он родился из бедра Юпитера. Они также включают астаканов, в стране которых в изобилии растет виноград, лавр, самшит, и всякого рода плодовые деревья, которые есть в Греции. Замечательные и почти сказочные рассказы, ходящие относительно плодородия почвы, характера плодов и деревьев, животных, птиц и других животных, будут представлены ниже, каждый в своем месте в других частях нашего труда. Чуть дальше я буду говорить о сатрапиях, но остров Тапробана требует немедленного внимания.
Но прежде чем мы дойдем до этого острова, отметим и другие. Один из них Патала, который, как уже было сказано, лежит в устье Инда, треугольной формы, и 220 миль в ширину. За устьем Инда есть Хрис и Аргира, богатые, я полагаю, металлами. Однако я не очень-то верю утверждениям некоторых авторов, что почва их пропитана золотом и серебром. На расстоянии двадцати миль от них лежит Крокала, на расстоянии четырех миль от нее Бигаба, на котором много устриц и других моллюсков. В девяти милях от только что упомянутого острова есть много других, недостойных внимания.

FRAGM. LVI. B. Solin. 52. 6-17.
Перечень индийских народов.
Величайшие реки Индии - Ганг и Инд, и некоторые утверждают, что Ганг берет начало из неизвестных источников и заливает страну наподобие Нила, тогда как другие склоняются к мысли, что он вытекает из Скифских гор. [Гипанис также здесь, очень величественная река, которая положила конец походу Александра, что доказывают возведенные на его берегах алтари.] Наименьшая ширина Ганга восемь миль, а наибольшая двадцать. Глубина в самом мелком месте достигает ста футов. Народ, который живет в самой дальней части - гангариды, царь которых владеет войском в 1000 конных, 700 слонов, 60 000 пеших.
Некоторые инды возделывают землю, многие несут военную службу, третьи торговцы. Самые благородные и богатые ведут государственные дела, отправляют правосудие, и заседают в царском совете. Существует еще пятый класс, состоящий их тех, кто отличается мудростью, кто, когда пресытится жизнью, ищет смерть, возведя погребальный костер. Однако те, кто стал последователем более суровой секты, и проводит жизнь в лесу, охотятся на слонов, которые, когда становятся ручными и послушными, используются для пахоты и верховой езды.
На Ганге есть остров очень многолюдный, занятый очень мощным народом, царь которых держит под оружием 50 000 пеших и 4000 конных. На самом деле, никто из тех, кто наделен царской властью, не держит войско без очень большого числа слонов и конницы.
Народ прасиев, который чрезвычайно силен, обитает в городе с названием Палимботра, отчего некоторые и народ называют палимботрами. Их царь содержит во всякое время 60 000 пехоты, 30 000 конницы и 8000 слонов.
За Палиботрой есть гора Малей, на которой тень зимой падает на север, а летом на юг, по шесть месяцев соответственно. В этой области Медведицы видны раз в год и не больше пятнадцати дней, как Бетон сообщает нам, который допускает, что такое явление бывает во многих частях Индии. Те, кто живет возле реки Инд в областях обращенных на юг от жары выжжены сильнее чем другие, и наконец на внешность людей заметно влияет огромная сила солнца. Горы заселены пигмеями.
Но у тех, кто живет рядом с морем нет царей... Народ пандейцев управляется женщинами, а их первая царица, говорят, была дочерью Геркулеса. Город Ниса относится к этой области, так же как и гора, посвященная Юпитеру, называемая Мерос, где в пещере по утверждению древних индов воспитывался Отец Вакх; тогда как это название породило известную фантастическую историю, что Вакх родился из бедра своего отца. За устьем Инда два острова, Хрис и Аргир, которые настолько изобилуют металлами, что многие писатели утверждают, что их почва состоит из золота и серебра.

FRAGM. LVII. Polyaen. Strateg. I. 1. 1-3[2].
О Дионисе.
Дионис, отправившись на индийцев, для того чтобы его приняли их города, не вооружил войско явным оружием, но одел его в тонкие одежды и шкуры молодых оленей. Копья были плотно покрыты плющом, тирс имел острие, вместо трубы он подавал знаки кимвалами и тимпанами и, давая воинам вкушать вина, битву превратил в пляску и прочие вакхические таинства. Всевозможны ведь были хитрости Диониса, которыми он покорил индийцев и остальную Азию.
Дионис в Индии, хотя его войско не переносило раскаленного воздуха, захватил местность в Индии с тремя горными вершинами. Из этих вершин одна называется Корасибия, другая - Кондасба, третью же он сам назвал Мерон в память о своем рождении. Там были многочисленные источники, густые леса, много зверей, обильные плоды, освежающие снега. Войско, живя на них, внезапно появлялось на равнине перед варварами и, бросая с возвышенности дротики, врагов с легкостью обращало в бегство. Дионис, покорив индийцев, ведя самих индийцев и амазонок в качестве союзников, вторгся в землю бактрийцев; граничит с Бактрией река Саранга. Бактрийцы заняли местность за рекой, чтобы сверху напасть на переходящего реку Диониса. А он, став лагерем у реки, приказал переправляться амазонкам и вакханкам, чтобы бактрийцы, пренебрегши женскими силами, сошли с возвышенностей. Итак, одни стали переходить реку, другие - спускаться и, входя в поток, пытались их отбросить. Женщины стали отступать, пятясь назад. Бактрийцы преследовали их вплоть до высокого берега. Тогда Дионис, вместе с мужчинами придя на помощь и убив скованных течением бактрийцев, перешел реку без опасности.

FRAGM. LVIII. Polyaen. Strateg. I. 3. 4.
О Геракле и Пандеи
Геракл в Индии обзавелся дочерью, которую назвал Пандея. Уделив ей часть Индии, простирающуюся к югу до моря, он разделил ее подданных по 365 деревням, приказав, чтобы каждый день одна деревня уплачивала царскую подать. Это было сделано для того, чтобы уже отдавших подать царица имела союзниками, всегда зная, кто должен отдавать подать.

FRAGM. LIX. Aelian, Hist. Anim. XVI. 2-22.
О животных Индии.
(2) Я выяснил, что в Индии можно найти птиц, называемых попугаи; и хотя я не сомневаюсь, что уже упоминал их, все же то, что я пропустил ранее в отношении этих птиц, теперь весьма уместно будет изложить здесь. Существует, как мне известно, три вида и все они, если учить говорить, как этому учат детей, становятся болтливы как дети и говорят человеческим голосом; но в лесу они издают птичьи крики и никогда не издают членораздельных (звуков) или музыкальных нот, ибо, будучи дикими и невежественными, не способны говорить. Есть также в Индии павлины самые крупные из встречающихся и палево-зеленые вяхири. Тот, кто не очень разбирается в птицах, увидев их впервые, примет их за попугаев, а не голубей. Цветом клюва и ног они напоминают греческих куропаток. Есть также петухи весьма выдающихся размеров и имеющие гребни не красные, как в других странах, или, во всяком случае, в наших краях, но похожие на корону из цветов, которые образуют разноцветный гребень. Перья на гузке, опять же, не изогнуты, не переплетены, но имеют большую ширину, и они таскают их, как павлины таскают свои хвосты, но никогда не распрямляют и не поднимают их: перья индийских петухов золотистые, а ещё темно-синие как смагард.
(3) В Индии также можно найти и другую замечательную птицу. Она размером со скворца, пёстрая и обучается произносить звуки человеческой речи. Она даже более разговорчива, чем попугай и от природы более сообразительна. Она не находит удовольствия в кормлении человеком, и от тоски по свободе и желания заливаться трелями в обществе своих сородичей скорее предпочтёт умереть от голода в рабстве, отвергая роскошные угощения. Македоняне, которые поселились среди индов в городе Букефалия и в округе, и в городе, называемом Кирополис, и в других, построенных Александром, сыном Филиппа, называют её керкион. Имя это, я полагаю, происходит от того, что птица машет хвостом наподобие трясогузки.
(4) Ещё я узнал, что в Индии есть птица, называемая Келас, которая по размеру как три дрофы, и имеет огромный клюв и длинные ноги. У неё также огромный зоб, напоминающий кожаный мешочек. Крики она издаёт очень противные. Оперение пепельного цвета, за исключением того, что кончики перьев окрашены в бледно-жёлтый.
(5) Я отмечу также, что индийский удод в два раза больше нашего, и внешне более красив и, что Гомер говорил, что узда и конная упряжь приводят в восторг царя эллинов, а удод - любимая забава царя индов, который носит его в руках, играет с ним, и никогда не устаёт восхищаться великолепием и красотой, которыми Природа наградила его. Поэтому брахманы сделали эту особенную птицу предметом мифического рассказа, а история эта звучит так: У царя индов родился сын. Этот ребёнок имел старших братьев, которые достигнув возраста возмужалости, оказались негодяями далёкими от всякой справедливости. Они насмехались над своим братом, который был самым младшим; они также издевались над отцом и матерью, презирая их по причине старости и седин. Соответственно, мальчик и его престарелые родители, не имея сил выносить этих нечестивых людей, все вместе бежали из дома. В ходе долгого пути, который им пришлось преодолеть, старики поддались усталости и умерли, а мальчик не проявил к ним пренебрежения, но похоронил себя вместе с ними, отрезав себе голову мечом. Затем, как брахманы поведали нам, всевидящее солнце в восхищении от этого благочестивого поступка превратило мальчика в птицу самую прекрасную, которая живёт до очень преклонного возраста. В итоге на голове у него вырос гребень, который как бы напоминает о том, что он сделал во время своего бегства. А вот афиняне в басне удивляются, насколько он похож на хохлатого жаворонка; это басня Аристофана, комического поэта, как представляется мне, он имел в виду следующее, когда говорил в Птицах:

А ведь все оттого, что невежествен ты, не читал сочинений Эзопа.
От Эзопа мы знаем, что жаворонок самым первым на свет появился,
Даже раньше Земли. И у птички отец от болезни тяжёлой скончался.
А земли ещё не было. Так и лежал дня четыре покойник. На пятый
Сын его схоронил у себя в голове - да и что же ему оставалось?[3]

Как мне кажется, весьма вероятно, что басня на эту тему, хотя и о разных птицах, пошла от индов и докатилась даже до греков. Ибо брахманы говорят, что очень и очень много времени прошло с тех пор, как индийский удод, когда имел человеческий облик и юные годы, совершил благочестивый поступок по отношению к родителям.
(6) В Индии есть животное, напоминающее по внешнему виду наземного крокодила, а размером где-то с небольшую мальтийскую собачку. Оно полностью покрыто чешуйчатой кожей, такой грубой, что содрав её, инды использую её как рашпиль. Чешуя эта стёсывает бронзу и разрушает железо. Инды называют это существо фаттаг.
(8) У Индийских пород морских змеев широкие хвосты, а в озерах плодятся гидры огромного размера, но эти морские змеи появляются, чтобы нанести укус скорее болезненный, нежели ядовитый.
(9) В Индии есть стада диких лошадей, а также диких ослов. Говорят, что кобылы позволяют покрывать себя ослам, и таким образом получают удовольствие от соития и вынашивают мулов, которые имеют красноватый цвет и очень резвые, но не терпят упряжи и очень норовистые. Говорят, что ловят этих мулов за ноги при помощи ловушек, а затем отдают царю прасиев и, что если их поймать, когда им два года, их можно объездить, но когда они захвачены после достижения этого возраста, то они не отличаются от клыкастых и плотоядных зверей.
(Здесь следует FRAGM. XII.)
(11) В Индии водится травоядное животное по размеру в двое крупнее лошади и имеющее хвост чистого чёрного цвета. Волосы этого хвоста тоньше человеческого волоса, а владению им индийские женщины придают большое значение, так как немедленно они делают очаровательную причёску, связывая и переплетая с собственными волосами. Длина волос два локтя, а из одного корня в виде бахромы растут около трёх десятков волос. Само животное, как известно, очень робкое, ибо почуяв, что кто-то смотрит на него, ударяется в бегство сломя голову, - но его желание убежать гораздо сильнее скорости его бега. Охотятся на него с лошадьми и резвыми гончими. Когда оно видит, что будет вот-вот поймано, то прячет хвост в ближайших куширях, в тоже же время, становясь лицом к преследователям, за которыми пристально наблюдает. Оно даже набирается храбрости и думает, что поскольку его хвост скрыт из виду, охотники не позаботятся захватить его, так как оно знает, что хвост самый большой объект желания. Конечно, это бессмысленное заблуждение, ибо один из них пускает отравленную стрелу, а затем сдирает шкуру (ибо только она имеет значение) и выбрасывает труп, так как инды не пользуются какими-то другими частями его тела.
(12) Однако, пойдём далее: в Индийском море водятся киты, и они в пять раз больше, чем самый большой слон. Ребро этой чудовищной рыбы размером в двадцать локтей, а губы пятнадцать локтей. Жаберные плавники по семь локтей в ширину. Также встречаются моллюски, называемые керук, багрянка таких размеров, что без труда вмещает галлон, тогда как с другой стороны, оболочка морского ежа достаточно большая, чтобы полностью покрыть меру такого размера. Но рыбы в Индии достигают огромных размеров, особенно зубатка, тунец, и златобровка. Ещё я слышал, что в период, когда реки вздуваются и своими бурными водами заливают всю сушу, рыбу приносит на поля, где она плавает и блуждает туда-сюда, даже на мелководье, и что когда прекращаются дожди, наполняющие реки, и вода отступает с полей в свои природные русла, тогда в низинах и на плоских и заболоченных местах, где, несомненно, так называемые "залежные поля" имеют заполненные водой впадины, находится рыба даже восьми локтей в длину, которую ловят виноградари, так как она лениво плавает у поверхности воды, которая уже не такая глубокая и рыба не может свободно перемещаться в ней, а на самом деле там так мелко, что просто удивительно как она вообще там выживает.
(13) Следующие рыбы водятся только в Индии: скат, который никогда не бывает меньше арголидского щита; и креветки, которые в Индии даже больше краба. Я должен упомянуть, что креветки, заплывающие из моря в Ганг, имеют очень большие когти, которые грубые на ощупь. Я выяснил, что креветки, которые заходят из Персидского залива в Инд, имеют гладкие колючки, а усики, которыми они снабжены, длинные и закрученные, но этот вид не имеет когтей.
(14) В индийских реках водятся черепахи. Они огромного размера и панцирь у них не меньше ялика-одиночки, и он способен выдержать десять медимнов. Однако есть и наземные черепахи, которые могут быть столь же большими как наибольшие комья земли, которые глубоко проникающий плуг вываливает из жирной и плодородной почвы. Говорят, они сбрасывают панцири. Виноградари и другие полевые работники переворачивают их своими мотыгами, и достают их точно также как извлекают личинок древоточца из растений, и едят их. Они жирные, а мясо у них сладкое, не имеющее резкого запаха морских черепах.
(15) Умные животные встречаются и у нас, но их мало и они не так распространены, нежели в Индии. Ибо здесь мы находим слона, которые отвечают указанным характеристикам, попугая, обезьяну из рода сфинкс, и существ, называемых сатирами. Мы не должны забывать об индийском муравье, который известен своею мудростью. Муравьи в наших краях, нет сомнения, роют для себя подземные ходы и норы, обеспечивают себе припасы в хранилищах, и тратят все свои силы на то, что можно назвать рудокопством, делая это с неописуемой кропотливостью и скрытностью; но индийские муравьи строят для себя скопления крошечных домишек, гнездясь не на наклонных и ровных почвах, где их легко можно поймать, но на крутых и высоких буграх. И здесь они, с неописуемым мастерством роя извилистые галереи, которые можно сравнить с египетскими гробницами или критскими лабиринтами, ухитряются строить свои дома, так что ни одна линия не идёт прямо, поэтому трудно кому-либо войти в них, или воде затопить, повороты и дыры делают их извилистыми. На внешней стороне они оставляют только одно отверстие, чтобы заходить самим и доставлять зерно в кладовые. С этой целью они выбирают возвышенные места для своих дворцов, разумеется, чтобы избежать паводков и разливов рек; и они получают преимущество от такой предусмотрительности, так как они живут в этих многочисленных сторожевых башнях или островах, когда вся округа становится озером. Кроме того, холмики, в которых они живут, хотя и размещены по-близости, совершенно не страдают от наводнений и не разрушаются водой, а наоборот укрепляются, особенно утренней росой: ибо она окутывает их, так сказать, тонким, но крепким ледком; в тоже самое время наводнения делают более прочным основания, укрепляя их прилипшими сорняками и корой деревьев, принесённых рекой. Я так много уделил внимания индийским муравьям сейчас, потому что давным-давно о них рассказал Иобаз.
(16) В Индии в стране ариев есть пропасть, уходящая глубоко под землю, в которой есть загадочные своды, скрытые тропы и проходы, невидимые человеку. Она очень глубокая и растянута на очень большое расстояние. Как она образовалась, как была выкопана, инды сказать не могут, и сами не пытаются выяснить. Окрестные инды приводят сюда больше трёх десятков тысяч голов скота разных видов, овец, коз, быков и лошадей; и каждый человек, который напуган зловещим ли сном, грозным звуком, пророческим голосом, или который видел птицу злых предзнаменований, в обмен на свою жизнь бросает в пропасть жертвы, такие, какие могут позволить его средства, давая животных в качестве выкупа ради спасения своей души. Жертв ведут туда не в цепях, или принуждая иным способом, но они идут по этой дорого добровольно, как будто подгоняемые неким таинственным заклинанием, и как только они оказываются на краю пропасти, они добровольно прыгают и исчезают со взора людей как только попадают в эту таинственную и тёмную пещеру в земле. Но наверху слышится рёв быков, блеяние овец, ржание лошадей и жалобные крики коз, и если кто-то достаточно близко подойдет к краю и прислушается, то уловит отдалённые вышеупомянутые звуки. Эти звуки никогда не прекращаются, ибо каждый день человек приводит заместительные жертвы. Кричат ли животные, которых привели до этого, или только те, которых привели после, - я этого не могу сказать, - но я знаю, что крики слышны.
(17) В море, нами уже упомянутом, говорят, есть очень большой остров, имя которому, как я слышал, Тапробана, и как я смог выяснить, это остров очень длинный и гористый, длина его 7000 стадиев, а ширина - 5000. Однако на нем нет городов, а только деревни, численность которых достигает 750. Дома, в которых живут туземцы сделаны из дерева, а иногда из тростника.
В море, омывающем остров, водятся черепахи столь огромных размеров, что их панцири используются в качестве крыши домов; ибо панцирь, будучи пятнадцать локтей в длину, может вместить достаточно много людей, закрывая их от палящего солнечного зноя и давая им гостеприимную тень. Но вот ещё что, такая защита от ярости бури более действенна, чем черепица, так как дождевая вода сразу стекает с неё, хотя те, кто укрылся под её кровом, слышат, как стучит дождь, словно по крыше дома. Во всяком случае, им нет нужды менять крышу над головой, подобно тем, у кого раскалывается черепица, ибо панцирь твёрдый и похож на выдолбленную скалу и сводчатую крышу естественной пещеры.
(18) Остров, тот, что в великом море, который называют Тапробана, имеет пальмовые рощи, где деревья посажены рядами с удивительной правильностью. Эти роскошные тенистые парки в подходящих местах высаживают особые хранители. Кроме того имеются огромные стада слонов очень большого размера. Слоны острова сильнее материковых, по внешнему виду крупнее и явно умнее. Островитяне переправляют их на материк на лодках, которые специально сконструированы для такого груза. Дерево для лодок заготавливается в лесах острова, а груз доставляется царю калингов. За счёт огромного размера острова жители внутренних районов никогда не видят море, но проводят свою жизнь как обитатели континента, хотя, несомненно, от других они знают, что со всех сторон окружены морем. Опять-таки, жители побережья не имеют практического знакомства со слонами, а знают о них по рассказам. Все их силы посвящены рыболовству и охоте на глубоководных монстров; ибо по рассказам море вокруг острова кишит рыбой, от крошечных мальков до страшных чудищ, а среди последних некоторые с головами львов, пантер и других диких животных, а также баранов; и что ещё более удивительно, есть монстры, которые всем свои обликом напоминают сатиров. Другие с виду похожи на женщин, но вместо прядей волос они утыканы колючками. Некоторые даже клятвенно утверждают, что море содержит неких странного вида созданий, представить которых не способны даже самые умелые художники, хотя они имеют обыкновение рисовать монстров, соединённых из различных частей различных животных. Они имеют хвосты и части, которые переплетены на большую длину, а на стопе они имеют либо когти, либо перепонки. Ещё я выяснил, что они земноводные, ибо ночью они пасутся на полях и едят траву, словно копытные и птицы, которые собирают семена. Они также имеют большое пристрастие, ибо в день когда созревают финики, они обвиваются вокруг деревьев и трясут их с такой яростью, что плоды опадают вниз, а затем устраивают праздничную трапезу. Затем, когда ночь начинает постепенно отступать, но ещё до рассвета, они скрываются, погрузившись в море лишь только первые утренние лучи коснутся его поверхности. Говорят, что киты не редкость в этом море, хотя неправда то, что они приходят к этим берегам устраивать засады на тунца. Как сообщается, дельфины здесь двух видов - один свирепый и вооружённый острыми зубами, создающий бесконечные неприятности для рыбаков, и ужасно жестокого нрава, тогда как другой вид от природы мягкий и ручной, игриво плавающий вокруг, совсем как заискивающая собака. Они не убегают, когда кто-то пытается погладить их, и с удовольствием принимают любую предложенную пищу.
(19) Морской заяц, я сейчас имею того, который обитает в великом море (о виде, который обитает в другом море, я уже говорил), напоминает отчасти наземного зайца за исключением меха, который в случае наземного животного мягкий, лежит гладко вниз и не сопротивляется касанию, тогда как у его морского собрата ощетинившиеся волосы колючи и наносят раны всякому, кто коснётся их. Говорят, он плавает по поверхности морской ряби, не ныряет в глубину, и очень быстр в движениях. Поймать его живым дело непростое, так как он никогда не попадает в сеть и никогда не приближается к леске и приманке. Бывает однако, что он страдает от болезней, и тогда, будучи не в состоянии плавать, выбрасывается на берег, и если кто-нибудь прикоснётся к нему, то умирает, если о нем никто не позаботится, - более того, даже если он коснётся зайца палкой, его ждёт та же самая участь как того, кто коснулся василиска. Но говорят, на побережье растёт корень, хорошо известный каждому, который является средством от такого обморока. Если его приблизить к ноздрям человека, упавшего в обморок, он приходит в сознание. Но если средство не дать пострадавшему, ему становится хуже и он умирает. Такова пагубная сила, которую заяц имеет в своём распоряжении.
(Здесь следует FRAGM. XV. B.)
(22) Есть народ называемый скираты, который живёт за пределами Индии. Они курносы то ли потому, что в младенчестве им прижимают нос, который остаётся таковым на протяжении всей жизни и после смерти, то ли он такой от природы. Змеи огромного размера водятся в их стране, из которых некоторые виды хватают скотину, когда та пасётся на пастбище, и пожирает её, а другие виды сосут кровь, как это делает козодой в Греции, о котором я уже говорил в соответствующим месте.