(1 , 1) Тут Претекстат говорит: "Дивным образом Евстафий изложил [нам то], что Вергилий включил в свои песнопения из греческой древности. Но мы помним, что высокоученейшие мужи среди всех [людей] нашего поколения, Фурий и Цецина Альбины, обещали, что они сообщат [о том], что Марон заимствовал также из древних римских писателей. Теперь время напоминает, что [пора это] сделать".
(2) И так как всем было угодно то же [самое], тогда Фурий Альбин [стал говорить]: "И хотя я боюсь, что, намереваясь показать, как много наш Вергилий преуспел благодаря чтению древних [римских писателей] и какие от всех [них] взял красоты или какие из разных [сочинений] украшения ради изящества своих песнопений, дам повод для порицания или невежественным, или злонамеренным [людям], осуждающим использование чужого таким [великим] мужем и не понимающим, что это - плод чтения, что [он] подражает тому, что ты одобрил бы у одних [поэтов], и тому, чем больше всего восхищался бы в высказываниях других, чтобы путем уместного заимствования извлечь для себя какую-нибудь пользу, что часто делали и наши, [заимствуя] как у греков, так и у своих, и выдающиеся из греков, [перенимая] у своих.
(3) И хотя я умалчиваю об иноплеменниках, я в состоянии пространно поведать [вам], как много брали друг у друга сочинители всех в совокупности старинных книг. Однако я покажу это, если у вас будет желание, в другой раз, улучив [подходящее] время. Теперь [же] я предложу [лишь] один пример, которого будет вполне достаточно для доказательства [того], что я утверждаю. (4) Так, сочинитель тогат Афраний говорит в той тогате, которая озаглавлена "Компиталии", вежливо отвечая обличителям, будто бы он многое взял от Менандра:
Признаюсь, не только у него я брал,
Но у людей из Лация,
Поскольку всякий, что мне сгодилось бы, имел,
Чего я лучше сделать, считал я, едва смогу.
(5) Так что, если это совокупное и общее [литературное] достояние, предоставленное всем поэтам и писателям, должно быть взаимно использовано, кто вменил бы в вину Вергилию, если бы он заимствовал что-нибудь у более древних [сочинителей] ради своего совершенствования? [Напротив], по этому поводу к нему даже нужно питать уважение, потому что благодаря препесению кое-чего из них в свое произведение, которое останется навечно, он содействовал [тому], чтобы всецело не изгладилась память о старинных [писателях], к которым, как показывает нынешний образ мыслей, мы начинаем относиться уже не только с пренебрежением, но даже с насмешкой. (6) Наконец, вследствие обдуманного заимствования и меры в подражании, он добился [того], чтобы мы или предпочитали, чтобы [то] чужое, что мы прочитали у него, принадлежало бы ему, или восхищались [тем], что [оно] лучше звучит тут, чем [там], где было рождено.
(7) Итак, во-первых, я скажу [о том], какие [отдельные] строки он взял из других [поэтов] или частично, или почти полностью; после этого [я скажу] о целых отрывках, перенесенных [им] с каким-нибудь небольшим изменением, или об [одних] мыслях, переписанных таким образом, что ясно, откуда они, [или о] других, измененных, [но так], что все же их происхождение не оставалось незамеченным; после этого я покажу, что кое-что из того, что заимствовано от Гомера, не сам [он] взял из Гомера, но сначала [это] заимствовали оттуда другие, и [только уже затем] он перенял [это] от тех, кого, без сомнения, он читал. (8) [Так вот, Вергилий]:
Движется между тем небосвод, с Океана встает ночь [2, 250].
Энний в шестой книге:
Движется между тем небосвод в огнях великих.
(9) Ось на плече он вращает, на коей горящие звезды [4, 482].
Энний в первой [книге]:
Небо который вращает, на коем блестящие звезды.
И в третьей:
В небо глянул он, в коем блестящие звезды.
В десятой:
Ночь потом пришла, с нею горящие звезды.
(10) Мощный родитель богов и всех людей повелитель
В звездный сзывает чертог [10, 2 (2 - 3)].
Энний в шестой [книге]:
Мощный родитель богов и всех людей повелитель
С сердцем своим говорит.
(11) Место есть, что зовут Гесперии именем граи [1, 530].
Энний в первой [книге]:
Место есть, что зовут Гесперией смертные люди.
(12) Также и ты, о Тибр, отец с потоком священным [8, 72].
Энний в первой [книге]:
Ты, Тиберин - отец, с твоим потоком священным.
(13) Верность дай и прими. У нас есть крепкие в брани
Груди... [8, 150 - 151].
Энний в первой:
Верность дай и прими и больше крепкий союз упрочи.
(14) И непогожая ночь луну в облаках укрывала [3, 587].
Энний в первой [книге]:
Хоть непогожая ночь небесный тот свет укрывала.
(15) Ты однако же мне заплатишь горячею кровью [9,422 - 423 (422)].
Энний в первой [книге]:
Волей своей, клянусь, ни один не сделает этого,
Кроме тебя; а мне заплатишь горячею кровью.
(16) ...бегут, оружье схватив, отовсюду
Яростные поселяне [7, 520 - 521].
Энний в третьей [книге]:
Так как силы сдали, то стоят и бросают
Копья; бегут, оружье схватив, отовсюду.
(17) Всех напряжением сил [за себя] подвизается [каждый] [12, 552].
Энний в четвертой:
Всех напряжением сил подвизаются римляне с лестниц.[1]
И в шестнадцатой:
Царствуя, цари и гробницы, и статуи жаждут;
Ищут славы: всех напряжением сил подвизаются.
(18) И великой войны со мной разверните картину [9, 528].
Энний в шестой [книге]:
Кто могуч развернуть войны великой картину?
(19) Мой исполняйте приказ немедля; с нами - Юпитер [12, 565].
Энний в седьмой:
Больше счастья вам нет - ныне с нами Юпитер.
(20) Все нападают на град, во сне и в вине погребенный [2, 265].
Энний в восьмой [книге]:
Ныне враг вином укрощен и сном успокоен.
(21) Крик встает до небес, и все [повернули] латины
[Взоры] [11, 745 (745 - 746)].
Энний в семнадцатой [книге]:
Крик встает до небес, поднявшись от тех и других.
(22) Топотом звонких копыт потрясается рыхлое поле [8, 596].
Энний в шестой:
Нумидийцы следят: трясется ль земля под копытом.
Также в восьмой [книге]:
Их настигает он; сотрясает копыто всю землю.
Также [и] в семнадцатой:
Скачет ездок верхом: трясет копыто топотом землю.
(23) Тот, кто единый для нас медлением восстановил все [6, 846].
Энний в двенадцатой [книге]:
Тот человек для нас медлением восстановил все.[2]
(24) Пал он на рану свою, на нем загремели доспехи [10, 488].
Энний в шестнадцатой:
Пал он, и тут же на нем загремели доспехи.
(25) [Вергилий]:
И уже первая новым кропила сиянием земли
... [Аврора] [4, 584 (583 - 584)].
Лукреций во второй [книге]:
Утром, когда от зари по земле разольется сиянье [144].
(26) Пламенный тянется путь и, длинный, во мраке белеет [Георг. 1, 367].
Лукреций во второй [книге]:
Огненный след за собой оставляют на своде небесном [207].
(27) ...среди облаков двоятся разорванных вспышки [3, 199].
Лукреций во второй [книге]:
[И] вырываясь из туч, то туда, то сюда [постоянно]
[Перебегают] огни [214 (214 - 215)].
(28) ...подобие битв устроял он [5, 674].
Лукреций во второй [книге]:
Всюду по полю снуют, представляя примерную битву [324].
(29) ...и тени лишившихся света [Георг. 4. 472].
Лукреций в четвертой [книге]:
...когда часто мы видим фигуры
Страшные призраков тех, кто лишен лицезрения света [35 - 36].
(30) ...устрашенный, мрачно взирая,
Вспять возвращается [9, 794 - 795 (793 - 794)].
Лукреций в пятой [книге]:
Зоркий, свирепый дракон, обвивающий телом огромным [33].[3]
(31) [Вновь Вергилий]:
... [кропила сиянием земли],
Желтую опочивальню Тифона покинув, Аврора [4, 585].
Фурий в первой [книге] летописи:
Тут Океана меж тем Аврора спальню покинув.
(32) Что за народ здесь живет? Что за дикая родина сносит
Нрав подобный людей [1, 539 - 540].
Фурий в шестой [книге]:
Что за народ здесь живет? Сатурна отпрыск ты честный?
(33) Разную сеет молву и так [по рядам] возглашает [12, 228].
Фурий в десятой [книге]:
Разную сеют молву и многое знают.
(34) Кличет по именам и прогнанных в бой возвращает [11, 731].
Фурий в одиннадцатой [книге]:
Кличет по именам: приказов время приходит, -
Напоминает.
Затем ниже:
Речью пылкой он горячит и укрепляет
Души к ратной борьбе и взбодренных в бой возвращает.
(35) [Снова Вергилий]:
Музы, поведайте вы: не все человеку доступно [Букол. 8, 63].
Луцилий в пятой [книге]:
Старшим он был: не всякому всякое дело под силу.[4]
(36) Смотрят по всем сторонам. А тот еще, разъяряясь,
[Бросил второе копье] [9, 416].
Пакувий в "Медее":
Смотрим по всем сторонам, страх нас сковывает.
(37) Путь ускоряют они начатый; с тихим журчаньем
[Ель смоляная скользит по отмелям] [8, 90].
Свей в книге пятой:
Катят волны, несут желанное с тихим журчаньем.
(38) Ныне тебе не сбежать. Идем, на все я согласен [Букол. 3, 49].
Невий в "Троянском коне":
Ныне тебе не сбежать: моей рукой ты погублен.
(39) Продал за золото сей отчизну и предал владыке
Сильному; установлял и сменял за плату законы [6, 621].
Варий [в сочинении] "О смерти":
Продал сей Латий чужим инородцам, пашни квиритов
Отнял; установлял и сменял за плату законы.
(40) ... [лишь бы]
Из драгоценности пить и спать на сарранском багрянце [Георг. 2, 506 (505 - 506)].
Варий [в поэме] "О смерти":
Чтобы на пурпуре спать и пить из тяжелого злата.
(41) Мчитесь, благие века! - сказали своим веретенам
... [Парки] [Букол. 4, 46].
Катулл:
Быстро крутитесь нить прядущие,
Вы, веретена.
(42) Счастлива, - ах, я была б слишком счастлива, если бы только
Наших вовек берегов не касались дарданов кили! [4, 657 - 658 (656 - 657)].
Катулл:
Мощный Юпитер, о если б тогда,
В прежнее время,
К берегу кносскому не прикоснулись
Кили кекропов.
(43) ...мощные кости и мышцы
Он обнажил... [5,422 - 423].
Луцилий в семнадцатой [книге]:
...мощные кости и мышцы
Приданы человеку.
(44) [Тотчас] вливает покой [Асканию Венера] в члены
Мирный... [1, 691 - 692].
Фурий в первой [книге]:
...и по груди нежный сон разливает.
И Лукреций в четвертой [книге]:
Ну, а теперь, каким образом сон овевает покоем
Тело...
[Не многословно тебе объясню] [907 - 909].
(45) ...и вод текучих просторы [6, 724].
Лукреций в шестой [книге]:
[бьет] по пучине и водным равнинам? [405].
(46) [Кто...обойдет]...
...Иль обоих, две молнии брани.
Кто Скипионов... [6. 841 - 843].
Лукреций в третьей [книге]:
И Сципион, эта молния войн и гроза Карфагена [1034].
(47) [Вкус указание дает очевидное], привкусом горьким
Жалостно рот искривив [любого, кто пробовать станет] [Георг. 2, 246 - 247].
Лукреций во второй [книге]:
...[полынь или же]...
[Тысячелистник] уста нам кривят отвратительным вкусом [400 - 401].
(48) В виде таком, говорят, витают призраки мертвых [10, 641].
Лукреций в первой [книге]:
Так что как будто бы мы иль воочию видим, иль слышим
Тех, кого смерть унесла и чьи кости объяты землею [134 - 135].
Отсюда - и это [у] Вергилия:
...[земля]...
Та, что Анхиса отца объемлет лоном останки? [5, 30 - 31].
(49) [Призрак предстал]; свой лик взнося, дивным образом бледный[1, 354].
Лукреций в первой [книге]:
Но только призраки их удивительно бледного вида [123].
(50) И обливалось тогда все тело потом холодным [3, 175].
Энний в шестнадцатой [книге]:
С тела всего тогда пот льется хладный у труса.
(51) Ель смоляная скользит по отмелям [8, 91].
Энний в четырнадцатой [книге]:
Киль просмоленный скользит, вверх вздымает ударом волну.
(52) ...[бушует...
Копий летящих гроза], и град громыхает железный [12, 283 - 284].
Энний в восьмой [книге]:
Копья сыплют вои: тучей град железный.
(53) ...быстробежная пика
сверху задела за шлем [и гребни на нем взволновала] [12, 492 - 493].
Энний в шестнадцатой [книге]:
Быстролетная пика гребень собой задела.
(54) ...[на высоком]
Тот возвышаясь коне, кипит; все оружия ищут [7, 624 - 625].
Энний в шестой [книге]:
Гонит блеяших он баранов; все оружье ищут.
(55) Каждому тяжко смотреть па него, нелегко говорить с ним [3, 621]
Акций в "Филоктете":
Ты не смог бы его ни видеть, ни изречь ему.
(56) Или добычею я похваляться буду богатой,
Или со славой умру [10, 449 - 450].
Акций в назидании [из] "Сражения":
Трофей вот несу я с мужа храброго;
Меня б сразил, - не стыдно быть таким поверженным.
(57) [Это во-первых]; несчастным если Фортуна Синона
Сделала, лживым пускай и хвастливым не сделает, злая! [2, 79 - 80].
Акций в "Телефе":
Мои Фортуна царство и блага
Похитить смогла, но вырвать доблесть не смогла.
(58) Доблести, отрок, учись у меня и трудам неустанным,
Счастью - увы! - у других [12, 435 - 436].
Акций в нравоучении [из] "Сражения":
С отвагой дружен будь, с удачей не дружи.
(59) ...Нет, нет, ни Юнона царица
Или Сатурний отец на то не посмотрит спокойно [4, 371 - 372].
Акций в "Антигоне":
И боги не правят, нет;
И бога, на деле, царь, глава всех, чтить не хочет.
(60) Пленным в плену почему бы не быть? И в Трое спаленной
Мужей не сжечь? [7, 295 - 296].
Энний в десятой [книге], так как говорил о Пергамах, [молвит]:
Ни умереть на полях Дардании им не случилось,
Ни в плену быть, ни сгореть в огне сожженной Трои.
(61) Также и много других, коих темная слава сокрыла [5, 302].
Энний в "Александре":
Многие тут подходят, имя чье затмила бедность.
(62) Смелых Фортуна хранит! [10, 284].
Энний в седьмой [книге]:
Храбрым мужам дана всяким фортуна.
(63) .. .вновь на горнах мечи отцовские правят [7, 636].[5]
Лукреций в пятой [книге]:
Мало - помалу затем одолели мечи из железа,
Вид же из меди серпа становился предметом насмешек [1293 - 1294].
(64) Ясные были питьем родники и с течением быстрым
Реки [Георг. 3, 529 - 530].
Лукреций в пятой [книге]:
А к утолению жажды источники звали и реки [945].
(65) Плоды собирает он, дар доброхотный
Нив и ветвей [Георг. 2, 500 - 501].
Лукреций в пятой [книге]:
Чем наделяли их солнце, дожди, что сама порождала
Вольно земля, то вполне утоляло и все их желанья [937 - 938].
(2 , 1) После [приведения] стихов, переписанных [Вергилием] из других [поэтов] или целиком, или частично, или с переменой каких - нибудь слов, как бы окрашенных другим цветом, теперь возникло [у меня] желание сопоставить [одни] отывки с [другими] отрывками, чтобы ты, словно в зеркале, увидел, из чего они образованы.
(2) Не сомневаюсь я в том, как трудно все это словами
Преодолеть и почтенность придать невысоким предметам.
Но увлекает меня к высотам пустынным Парнаса
Некая нежная страсть. Мне любо на этих нагорьях
Там, где ничья колея не вилась до криницы Кастальской [Георг. 3, 289 - 293].
(3) Лукреций в первой [книге]:
Я не таю от себя, как это туманно, но острый
В сердце глубоко мне тирс вонзила надежда на славу
И одновременно грудь напоила мне сладкою страстью
К Музам, которой теперь вдохновляемый, с бодрою мыслью
По бездорожным полям Пиэрид я иду, по которым
Раньше ничья не ступала нога [922 - 927].
(4) Возьмите и другое место Марона и сопоставьте с тем [местом], откуда он брал, чтобы обнаружить те же самые приемы и почти сходный слог того и другого места. Вергилий:
Пусть из кичливых сеней высокого дома не хлынет
К ним в покои волна желателен доброго утра
И не дивятся они дверям в черепаховых вставках [Георг. 2, 461 - 463].
И затем:
Верен зато их покой, их жизнь простая надежна.
Всем - то богата она! У них и досуг и приволье,
Гроты, озер полнота и прохлада Темпейской долины,
В поле мычанье коров, под деревьями сладкая дрема, -
Все это есть. Там и рощи в горах, и логи со зверем;
Трудолюбивая там молодежь, довольная малым [Там же. 467 - 472].
(5) Лукреций в книге второй:
...[и не против воли природы],
Если в хоромах у нас не бывает златых изваяний
Отроков, правой рукой держащих зажженные лампы,
Чтобы ночные пиры озарять в изобилии светом;
И серебром не сверкают дома, и златом не блещут,
И не гудят под резным потолком золоченым кифары;
Люди же вместо того, распростершись на мягкой лужайке
На берегу ручейка, под ветвями высоких деревьев.
Скромными средствами телу дают усладительный отдых,
Если к тому ж улыбается им и погода, и время
Года усыплет цветами повсюду зеленые травы [23 - 33].
(6) Гибнет вол, - и ни тени дубрав, ни мягким лужайкам
Не оживить в нем души, ни речке, которая льется
По полю между камней, электра чище [Георг. 3, 520 - 522].
Лукреций во второй [книге]:
[Сирая мать...
...возвращается...
К стойлам знакомым в тоске по утраченном ею теленке].
Нежные лозы, трава, орошенная свежей росою,
И глубоко в берегах текущие реки не могут
Ей утешение лать и отвлечь от заботы нежданной [355, 359 - 363].
(7) Вид же и почти все черты [этой] самой чумы, которая есть в третьей [книге] "Георгик", извлечены из описания чумы, которое находится в шестой [книге] Лукреция. Ведь Вергилиево [описание] начинается [так]:
Там - когда-то беда приключилась от порчи воздушной,
Людям на горе жара запылала осенняя люто,
Смерти весь род предала животных домашних и диких [Георг. 3,478 - 480].
[Описание] же Лукреция начинается таким образом:
Этого рода болезнь и дыханье горячее смерти
В кладбище некогда все обратили Кекроповы земли,
Жителей город лишив и пустынными улицы сделав [6, 1138 - 1140].
(8) Но поскольку все место [о чуме у] того и другого [поэта] излагать достаточно долго, я выберу что-нибудь [такое], из чего явствовало бы сходство близких [друг другу] описаний. Вергилий пишет:
Жаром пылают глаза, в груди глубоко дыханье
Выхода ищет и стон прерывистый слышен, икота
Долгая мучит бока, из ноздрей же черная льется
Кровь и шершавый язык стесняет забухшее горло [Георг. 3, 505 - 508].
(9) Лукреций:
Прежде всего голова гореть начинала от жара,
И воспалялись глаза, принимая багровый оттенок;
Следом за этим гортань, чернея глубоко, сочилась
Кровью, и голоса путь зажимали преградою язвы;
Мысли глашатай - язык затекал изверженной кровью,
Слабый от боли, в движеньи тяжелый, шершавый на ощупь [6, 1145 - 1150].
(10) Вергилий говорит:
Перед кончиной сперва появляются признаки эти [Георг. 3, 503], -
и выше он сообщил также, какие признаки передавали бы [это]:
[Конь...
...копытами бьет]; не горяч и не холоден, каплет
Пот с поникших ушей, - ледяной перед самою смертью.
Шкура, суха и жестка, противится прикосновенью [Там же. 499 - 502].
(11) Лукреций говорит:
Много еще и других появлялось признаков смерти:
Путались мысли, и ум от унынья и страха метался.
Хмурились брови, лицо становилось свирепым и диким,
Слух раздражен был, и шум раздавался в ушах, не смолкая,
Делалось частным дыханье, а то затяжным или редким,
Шея покрыта была лоснящейся влагою пота.
В жидких и скудных плевках соленая, цвета шафрана,
С хриплым кашлем слюна с трудом выделялась из горла [6, 1182 - 1189].
(12) Вергилий молвит:
Пользу приносит тогда введенье при помощи рога
Соков Ленея: одно их лишь это от смерти спасало.
Вскоре для них и вино обратилось в погибель [Георг. 3, 509].
Лукреций молвит:
Верных, пригодных для всех одинаково, средств не имелось.
То, что давало одним возможность живительный воздух
Полною грудью вдыхать и взирать на небесные выси,
Гибелью было другим и на верную смерть обрекало [6, 1226 - 1229].
(13) Вергилий замечает:
Мало того - бесполезна была и пастбищ замена.
Стало искусство во вред; и врачи уступили болезни [Георг. 3, 548 - 549].
Лукреций:
И передышки болезнь не давала совсем. В изнуреньи
Люди лежали. Врачи бормотали, от страха немея [6, 1178 - 1179].
(14) Вергилий говорит:
...пернатым
Стал даже воздух и тот неблагоприятен; свергаясь,
С жизнью своей расстаются они в подоблачной выси [Георг. 3, 545 - 547].
Лукреций говорит:
Впрочем, в те страшные дни ни из птиц ни одна не решалась
Вовсе туда прилетать, ни свирепые дикие звери
Не покидали лесов. Большинство, от болезни страдая,
Околевало тогда [6, 1219 - 1222].
Не кажется ли вам, что части этого описания [чумы у Вергилия] проистекают из одного источника?
(15) Но давайте снова сравним [теперь уже] другие места. [Вергилий]:
...принято другим, облившись братскою кровью,
Милого дома порог сменить на глухое изгнанье [Георг. 2, 510 - 511].
Лукреций в третьей [книге]:
Кровью сограждан себе состояния копят и жадно
Множат богатства свои, громоздя на убийство убийство,
С радостью лютой идут за телом умершего брата [70 - 72].
(16) [Вергилий]:
Многое времени ход и труд коловратного века
К лучшему переменил: над кем издевалась Фортуна,
Тех посещает опять, водворяя на прочное место [11, 425 - 427].
Энний в восьмой [книге]:
Много проводит дней иной на войне,
И опять его случай счастливый находит.
Не всегда за каждым всюду следует счастье.
(17) Юноша редкой души, насколько сам выдаешься
Яркою доблестью ты, настолько же мне подобает
Дать советы и все превратности страшные взвесить [12, 19 - 21].
Акций в "Антигоне":
Поскольку ты в этом положенье, знаю я,
Постольку даю тебе совет, Антигона: будь осторожна ты!
(18) О Дардании светоч! Надежда вернейшая тевкров! [2, 281], -
и так далее.
Энний в "Александре":
О брат Гектор, светоч Трои!
Что так тебя, с твоим столь избитым телом,
Бедный, или кто тебя так притащил к нам, ожидающим?
(19) Повод и кругом езда - от пелефронийцев лапифов,
И на коня, и с копя научивших наездника прыгать
В вооруженье, сгибать непокорные конские ноги [Георг. 3, 115 - 117].
Варий [в книге] "О смерти":
Тот его укротитель, с гибким кнутом, не пускает,
Если он хочет бежать, но, взнузданного усмиряя,
Учит полем скакать и объезжает неспешно.
(20) Дафнисом пусть любовная страсть овладеет, какая
Телку томит, - и она по лесам и чащобам дремучим
Ищет быка, у реки под зеленой ложится ольхою,
В муках своих позабыв от спустившейся ночи укрыться [Букол. 8, 85(84) - 88 (87)].
Варий - [в] "О смерти":
Будто гортпнский пес, лесной долиной бегущий,
Если оленя он старого лежку выследить смог,
Злится, что пусто там, и с лаем следом несется;
Запахи тонкие он настигает в воздухе чистом.
Ни ручьи ему не мешают, ни крутизна
Гор,[6] и не думает он от поздней ночи укрыться.
(21) ...И мать тебя к погребенью
Не снарядила, глаза не закрыла, не вымыла раны [9, 486-487].
Энний в "Кресфонте":
Даже тела кровавые влагой омыть и бросить ком землицы
Не позволено мне, и не смыли слезы жалкие их кровь соленую.
(22) Петь же он начал о том, как в пустом безбрежном пространстве
Собраны были земли семена, и ветров, и моря
Жидкого также огня; как зачатки эти. сплотившись,
Создали все; как мир молодой из них появился.
Почва стала твердеть, отграничивать в море Нерея,
Разные формы вещей принимать начала понемногу.
Земли дивятся лучам дотоль неизвестного солнца [Букол. 6, 31 - 37].
(23) Лукреций в пятой [книге], где он рассуждает о неупорядоченной слитности мира, [говорит]:
Ни светоносного круга высоколетящего солнца
Не различалось тогда, ни созвездий великого мира
И ни морей, ни небес, ни земли, ни воздуха так же,
Как ничего из вещей, схожих с нашими, не было видно.
Был только хаос один и какая-то дикая буря.
Врозь разбегаться затем стали разные части, со сходным
Сходное в связи входить и мир разграничивать стало,
Члены его разделять и дробить на великие части [432 - 439].
(24) И ниже:
Стало тогда от земли отделяться высокое небо,
Стали моря отходить, обособившись водным пространством,
И выделяться огни стали чистые в дальнем эфире [446 - 448].
И [еще] ниже:
Это ведь все состоит из семян и круглее и глаже [455].
(25) [Вергилий]:
Конь роковой на крутые скачком когда Пёргамы прибыл
И, отягченный, принес доспешного воина в брюхе [6, 515 - 516].
Энний в "Александре":
...ведь мощным
Прыжком одолеет конь тот, военных полный,
Чтоб они разрушили, выйдя, Пергамы.
(26) Тут всемогущий отец, обладающий властью верховной,
Начал - при слове его чертог богов замолкает.
И содронулась земля, эфир безмолствует горний,
Стихли Зефиры тогда, волну успокоило море [10, 100 - 103].
Энний в "Сципионе":
Неба мир огромный в тишине безмолствовал,
И Нептун свирепый буйным дал волнам улечься.
Солнце путь коням закрыло, быстроногим в беге,
Встало быстрых рек теченье, ветра нет в деревьях.
(27) В лес многолетний идут, зверей в высокие кровы;
Падают пихты, звучит под секирами частыми падуб,
Бревна из ясеня колют они и щепкие дубы
Клиньями и отрывают от гор огромные ильмы [6, 179 - 182].
Энний в шестой [книге]:
Между высоких деревьев идут; топорами срубая,
Мощные рушат они дубы, повергается падуб,
Ясень, ломаясь, трещит, и высокие падают ели,
Стройные сосен стволы сокрушают; и вся загудела
С грохотом громким кругом лесов густолиственных чаща.[7]
(28) Так враждебные ветры, порой, при рухнувшей буре,
Борются: Зефир, и Нот, и Эвр, что на конях Эоя
Весело мчится [2, 416-418].
Энний в семнадцатой [книге]:
Ветры схватку ведут, когда дыхание Австра
И Аквилон, нагоняющий дождь, чье веянье встречно,
Борются, чтоб поднять большое море волнами.
(29) Все же, хоть тягостный труд и людьми и волами приложен
Был к обработке земли, однако же наглые гуси...
[Делу в ущерб] [Георг. 1, 118 - 119, 121].
Лукреций в пятой книге:
Все ж зачастую и то, что трудом добывается тяжким,
Даже когда на полях зеленеть и цвести начинает, -
Иль непомерно палит раскаленное солнце с эфира,
Или же вдруг истребляют дожди, или иней холодный,
Или же ветры гнетут, поднимаясь неистовым вихрем [214 (213) - 218 (217)].
(30) Есть [и] другие места многих стихов, которые Марон перенес в свой труд из древних [сочинений] с небольшими изменениями слов. И так как долго переписывать многочисленные стихи из одного и другого [поэта], я отмечу старинные книги, чтобы тот, кто захочет при чтении сравнить, подивился сходству мест [из стихов Вергилия с другими поэтами]. (31) В первой [книге] "Энеиды" описывается буря, и Венера жалуется при Юпитере на опасности [для] сына, и Юпитер утешает ее, [обещая] процветание [Энея] в будущем. Это место целиком заимствовано у Невия из первой книги "Пунической войны". Ведь там Венера, так как троянцы страдают от бури, жалуется Юпитеру, и [тогда] следуют слова Юпитера, утешающего дочь надеждой на будущее. (32) Так и место о Пандаре и Битии, открывающих ворота [9, 672 сл.], взято из пятнадцатой книги Энния, который привел [в ней рассказ о том], что два истрийца во [время] осады вырвались за ворота и совершили разгром осаждающего [город] врага.
(33) И не удерживается он [также] от заимствования у Туллия, лишь бы только отовсюду набрать украшения [в свои стихи]:
О, великий молвой и большой делами троянский
Витязь, [какими тебя до небес вознесу похвалами]? [11, 124-125].
Ведь о том говорит [Вергилий], что Эней превзошел свою славу храбрыми делами, хотя во многих случаях слава является большей, чем дела. В "Като - нс" Цицерона данный смысл содержится в таких словах: "Случилось [так], что в отношении его - в отношении большинства это обычно бывает наоборот - все казалось более великим благодаря делам, чем молве; это происходит не часто, [особенно] в ожидании ознакомления [с делами, чтобы] глаза побеждали уши". (34) Также:
Следом за ним, но следом только с большим промежутком [5, 320].
Цицерон в "Бруте": "Итак, после двух величайших ораторов - Красса и Антония - следовал Луций Филипп, однако следовал на очень большом расстоянии".[8]
(3 , 1) Есть у Вергилия кое-что, каковое, думают, он перенес из Гомера, но я стану утверждать, что это заимствовано от наших сочинителей, которые первыми перенесли это из Гомера в свои песнопения. [И] это притом является курганом Гомеровой славы, потому что и [они] благодаря соединенным усилиям, так как многие очень старались, соперничая с ним, совершили [большой] труд. [И все же]
Он, как над морем скала, что недвижна, противится оный [7, 586].
(2) Гомер говорит о бое храброго Аякса:
Боле Аякс не выдержал: стрелы его удручали.
Зевсова мощь побеждала героя и храбрость дардаицев.
Быстро разивших: ужасный кругом головы его светлый
Шлем, поражаемый, звон издавал; поражали всечастно
В шлемные выпуски медные; шуйца Аякса замлела.
Крепко державшая щит переметный; но с места
Мощного сбить не могли, принуждавшие тучею копий.
Часто и сильно дышал Теламонион; пот беспрерывный
Лился ручьями по всем его членам; не мог ни на миг он
Вольно вздохнуть: отовсюду беда за бедой восставала [Ил. 16, 102 - 111].
(3) Это место Энний в двенадцатой [книге] использует для [описания] боя трибуна Гая Элия в таких стихах:
Словно как дождь на трибуна отовсюду слетаются стрелы:
Щит прокололи, бренчит вместе с ним от копейных ударов
Медный шишак, но не может никто проколоть его тело.
Целые тучи он копий ломает и прочь отрясает.
Тело его покрывается потом и сильно томится,
Некогда даже вздохнуть ему: истряне снова бросают
Быстрые стрелы рукою в него, все его разжигая.[9]
(4) Так и Вергилий с большим чувством сочинил этот вот отрывок об окруженном Турне:
...[Турн отступил]...
Вот уже ни щитом, ни дланью бороться не может
Юноша; копьями он со всех сторон осыпаем.
Вкруг висков его шлем пустой гудит непрерывным
Звоном, и твердая медь, изнуряема камнями, гнется.
Гривы па голове растрепались; щит от ударов
Стонет; копье за копьем бросают трои и первым
Молниевержец Мнесфей. Тогда по телу струится
Пот холодный везде, разливаясь черным потоком;
Сперло дыханье и дрожь сотрясает ослабевшие члены [9, 805 - 814].
(5) Гомер пишет:
Щит со щитом, шишаке шишаком, человеке человеком
Тесно смыкался [Ил. 13, 131 - 132].
Фурий в четвертой [книге] летописи:
Люди, ноги, мечи теснят взаимно друг друга.
У Вергилия:
С мужем сцепляется муж, и нога наступает на ногу [10, 361].
(6) У Гомера есть [строки]:
... [бойцов... не могу... исчислить ].
Если бы десять имел языков я и десять гортаней [Ил. 2, 488 - 489].
Следовавший ему поэт Гостилий во второй книге об истрийской войне замечает:
Если б языков мне
Сотню кто даровал, голосов и столько же ртов...
Вергилий пишет:
Будь у меня хотя б сто языков и сто будь гортаней [6, 625].
(7) В этих [вот] словах представлено гомеровское описание бегущего коня:
Словнь конь застоялый, ячменем раскормленный в яслях.
Привязь расторгнув, летит, поражая копытами поле:
Пламенный, плавать обыкший в потоке широкотекущем.
Пышет, голову кверху несет: вкруг рамен его мощных
Грива играет; красой благородною сам он гордится;
Быстро стопы его мчат к кобылицам и паствам знакомым [Ил. 6, 506 - 511].
(8) Отсюда Энний извлек [следующее]:
Тут, подобно коню, который, отъевшийся в стойле,
Силы набрался и прочь, порвав свою привязь, несется
Вдаль по простору полей, по земляным пастбищам тучным.
Грудь высоко подняв; он гривой густой потрясает
И, разгоревшись, уста орошает белою пеной.[10]
Вергилий [вторит]:
Привязь порвав, наконец, из стойла так выбегает
[Конь на свободу лихой]... [11, 492 - 493], -
и прочее [далее].
(9) Пусть никто не считает старых поэтов ничтожными из-за того, что их стихи кажутся нам шероховатыми. Ведь один только слог Энниева века нравился ушам, и последовавшее поколение долго трудилось, чтобы [еще] больше тешились этим очень изящным слогом. Но я не препятствую далее Цецине, чтобы и он сам сообщил [нам о том], о чем он помнит, что Марон перенес [к себе] из древних".
(4 , 1) Тогда [стал говорить] Цецина: "В зависимости от стихов или отрывков, сколько бы [их] Марон [ни] отыскал для себя у древних, Фурий, как я помню, порассуждал о ряде и старых и новых сочинителей. Я [же] попытаюсь показать, что этот ученейший пиит весьма удачно судил и об отдельных словах древних [писателей] и включил в свое произведение выбранные [им] слова, которые он воспроизводит с небрежностью старины, чтобы [они] казались нам новыми, (2) как вот, [например, слово] "соприсущая"[11] вместо "недружественная" и "неприязненная". Можно подумать, что поэт по своей воле захотел создать для себя новое слово? Но это не так. Ведь он утверждает:
...соприсущая тевкрам Юнона
Не отойдет никогда... [6, 90 - 91],
то есть привязанная и вследствие этого неприязненная. [Однако] это уже [давно] сказал Луцилий в четырнадцатой книге такими стихами:
Если начальника мне, чтоб меня изводил, не навяжут,
Будет неплохо: вот он мне в печенку въедается, право![12]
(3) [Пусть... не хлынет]
К ним в покои волна желателей доброго утра [Георг. 2, 461 - 462].
Красиво [сказано] "хлынет волна" и по - старинному, ибо [и] Энний пишет:
Тибра - реки поток, уже нахлынувший в море.
Потому и ныне мы говорим "вомитории" [о проходах][13] в зрительных помещениях, из которых люди, [сначала] скучившись, [затем] расходятся по сиденьям.
(4) [Но] безвкусно помещать [в стихи слово] "ток" как [обозначение] движения и какого-нибудь хода, как, [например]:
...течет Тибр Лидийский током неспешным [2, 782].
Впрочем, [это слово] и древним является, ибо Энний пишет в пятой [книге]:
Эта река течет по городу током неспешным.
(5) Это [еще] он пишет:
Пусть затрещавший огонь [жнивье легковесное] выжжет [Георг. 1, 85].
Не новое он использовал слово ["трещать"], но первым [его] поместил в шестой [книге] Лукреций:
[Ибо ничто]...
И не трещит запылав, как Феба Дельфийские лавры.
Часто гремят, наконец, и рушатся с грохотом громким [154-155 (154 - 156)].
(6) ...щетинится поле широко
Копий железом... [11,601 - 602].
Удивительно [это слово] "щетинится". Но и Энний в четырнадцатой [книге пишет]:
Войско стойкое щетинится копьями всюду.
И в "Эрехтее":
Щит подьемлют и щетинят копья.
И в "Сципионе":
Поле копьями сверкает и щетинится.
Но еще раньше [их] всех Гомер [сказал]:
Грозно кругом щетинилось [14]ратное поле от копий [Ил. 13, 339].
(7) ...блистает под светом трепещущим море [7, 9].
"Трепещущий свет" является выражением согласно образу самой действительности. Но первым [так сказал] в "Меланиппе" Энний:
В свете трепещущем так белеют земля и ложбины.
И Лукреций в шестой [книге]:
Кроме того, и от солнца лучей будоражится влага
И, с нарастанием дня, разрешается трепетным зноем [874 - 875].
(8) ...серебристый высится тополь
Возле пещеры, шатром заплетаются гибкие лозы [Букол. 9, 41].
Есть [такие], кто посчитал бы, что словно "шатер" взято Вергилием из [какого-то] источника, так как Варрон в десятой книге "Божественных дел" сказал: "Некоторым должностным лицам в городе дозволен такой род шатра". И Цицерон в пятой [книге] "О законах" [пишет]: "Так как солнце, по - видимому, лишь немного склонилось за полдень, а эти молодые деревья еще не дают достаточной тени в этом месте, то не спуститься ли нам к реке Лирис и не обсудить ли нам то, что еще остается рассмотреть под шатром вон тех ольховых деревьев?"[15] Подобным образом [сказано и] в "Бруте": "[Он вышел не из палатки воина], а из шатра ученейшего Феофраста".[16]
(9) Пересекают[17] поля олени поспешно, и стадо
Пылью окутано, в бегстве теснится [и с гор поспешает] [4, 154-155].
Это "пересекают" он замечательно использует вместо "переходят". Так и Лукреций [говорит] во второй книге:
Всадники скачут вокруг и в натиске быстром внезапно
Пересекают поля, потрясая их топотом громким [329 - 330].
Да и Цицерон отмечает: "Пестский и Вибонский [заливы] мы пересекли при попутном ветре",[18] то есть перешли.
(10) Ей подражая, отряд с коней оставленных наземь
Легким движеньем скользнул... [11, 500 - 501].
Так [же] Фурий [говорит] в первой [книге]:
Раной тяжелой вконец ослабленный, он поводья
Лошади кинул и соскользнул на землю; доспехи
Медные звук глухой издавали.
(11) Почва стала твердеть, отграничивать в море Нерея [Букол. 6,35].
Поражает наши уши это слово "отграничивать" как новое, но первым [использовал его] Лукреций в пятой [книге]:
Врозь разбегаться затем стали разные части, со сходным
Сходное в связи входить и мир разграничивать стало [437 - 438].
(12) ...Пастуху полагается, Титир,
Тучных овец пасти и петь негромкие песни! [Букол. 6, 4].
[Слово] "негромкие" искусно употреблено вместо "тихие и нежные". Так же и Афраний [выражается] в "Девице":
В словах немногих
Негромкой речью, грустная, ответила:
Сказала, что спать она не хочет.
Также у Корнифиция [читаем]:
Негромкой речью мне лепечущей...
(13) Но это [слово] употребил Помпоний в ателлане, которую озаглавливают "Мартовские календы".
"Голос сделай ты негромким, чтоб женщины как бы казались
Речи". - "Вели внести подарок ты.
Возглас издам тут я тоненький и звонкий".
И ниже:
Даже теперь скажу негромко.
(14) ...[вдоль] скал восстающих Пахина
Мы проплываем [3, 699 - 700].
Если бы [слово] "восстающие" было употреблено согласно [нынешней] привычке [говорить, то оно] воспринималось бы [как] "возрастающие [в размерах]"; если [бы] "восстающие" [употребили бы] согласно нормам древних [писателей, то оно воспринималось бы как] "впереди выступающие", как, [например], в другом месте он пишет:
...и ногою выступив левой,
К битве готовиться... [10, 588 (587)].
(15) Впрочем, и Сизенпа во второй [книге] сказал: "И [все] ближе они к боевому успеху и ради этого, прикрывшись выставленными щитами, наперебой сбрасывают руками камни на врагов". И в той же [самой] книге [он продолжает]: "Дуб был старым и огромным деревом, которое, выставив кругом ветви, покрывало очень большую часть возвышенного места". И Лукреций в третьей [книге пишет]:
Как ни громадны его распростертого тела размеры [987].
(16) Зрелую сосну в лесах густых повалить.[19]
Это выражение о зрелой сосне он взял у Катона, который советует: "Когда ты будешь выкапывать сосновое [дерево], извлекли [его] при убывающей луне, после полудня, без южного ветра; зрелым же [оно] будет тогда, когда будет созревшим его семя".[20]
(17) Внедрял он в свое произведение и греческие слова. Но не первым он отважился на это: ведь он наследовал смелость старых сочинителей.
(18) ...вниз с потолков золотых свисают лампады [1, 726].
[Это подобно тому], как [и] Энний Говорит в девятой [книге]:
Лампад двенадцать огней.
И Лукреций в пятой [книге]:
Да и ночные, смотри, светильники наши земные -
Лампы висячие... [295 - 296 (294 - 295)].
Луцилий в первой [книге]:
Словно как чванились мы, сказав "клиноподы" и "лихны"
Вместо "изножья для лож" и "светильники"...[21]
(19) И [о том], о чем он сказал:
...и звездным эфиром
Не [было] небо светло... [3, 585 - 586], -
первым сказал Энний в шестнадцатой [книге]:
Свет той порой
Гаснет, и медленно красный эфир весь покрыл океан.
И Юлий в "Тевтранте":
Чрез эфир, огнем горящий, льется свет повсюду.
(20) ...искусная Кирка [7, 282],[22] -
[говорит], потому что [еще раньше] Лукреций сказал:
...земля - искусница [1, 7; 228].
(21) Гудят им в ответ леса на выском Олимпе [Георг. 3, 223],[23] -
[он написал], потому что [это слово] есть у Лукреция:
И не гудят под резным потолком золоченым кифары [2, 28].
(22) Впрочем, этой свободой [в отношении греческих слов] древние пользовались очень широко, Марон - довольно сдержанно, так как ведь они говорили и "пауза" [вместо "остановка"], и "махэра" [вместо "нож"], и "асотиа" [вместо "разврат"], и "малакэ" [вместо "нежная"], и другое [тому] подобное.
(23) Пользовались древние также и пуническими, и оскскими словами, в подражание которым Вергилий [тоже] не отвергал чужеземные слова, как, [например], в этом [стихе]:
Тур лесной... особливо [Георг. 2, 374].
Ведь слово "тур", которым обозначают диких быков, является галльским.
...рога же изогнуты, уши мохнаты [Георг. 3, 55].
"Изогнутые", то есть обращенные назад на себя, - это чужеземное слово. И, пожалуй, на этом основании мы образовали также [слово] "свод".[24]
(5 , 1) Есть у Вергилия также много эпитетов, которые, думают, сочинены [им] самим; но я покажу, что и они извлечены [им] из древних. Одни из них являются простыми, как, [например], "Шествующий" [для Марса], "Раз - мягчитель" [для Вулкана]; другие - сложные, как, [например], "Лукодержа - тель" [для Аполлона], "Лозосеятель" [для Либера]. Но я прежде сказал бы о простых [эпитетах].
(2) "...распоясанных афров... Мульцибер [изобразил]..." [8, 724].[25]
Мульцибер - это Вулкан, потому что он является огнем и все размягчает и плавит. Акций в "Филоктете":
Эй, Мульцибер,
Доспехи трусу ты произвел в трудах.
И Эгнатий в первой книге о природе вещей:
Также и Мульцибер сам, возносящий в неба высоты...[26]
(3) ...ни козы - бодуньи
Скоком цветков [не сомнут]... [Георг. 4, 10 - 11].
Лукреций во второй [книге]:
Нежное стадо козлят с голосами дрожащими также
Знает рогатых своих матерей; и бодливый ягненок [-
Матки блеянье своей] [367 - 369].
(4) Величайшей смелостью могло бы показаться то, что он говорит в "Буколиках":
Жидкого также огня [Букол. 6, 33],
вместо "ясного" или "светлого" либо вместо "текучего" и "разливающегося", если бы первым не воспользовался этим эпитетом Лукреций в шестой [книге]:
Также еще и по той причине подвижно - летучий
Блеск золотистый огня слетает жидкого наземь [205 - 206 (204 - 205)].[27]
(5) Достойной является подстановка [слова] "едкий" вместо "горький", как, [например]:
... [вика росла]... с едким лупином [Георг. 1, 75]".[28]
Так и Энний [говорит] в четвертой книге "Сабинянок":
Ни горчицы едкой не отведал,
Ни головки лука.
(6) [Выражение] "зайцы ушастые" [Георг. 1, 308] Марон применил не первым, [в этом] он следует Афранию, который в прологе [пьесы] говорит от лица Приапа:
Везде они вещают:
Отцом ушастым будто я рожден. Нет этого.
(7) И хотя я [и в этом случае] прибавляю [хорошо] придуманное, [то], что пишет Вергилий:
В час, как она возлагает дары на алтарь воскуренный [4, 453], -
Лукреций уже сказал во второй [книге]:
Так у святилищ богов, разукрашенных, часто теленок
Падает пред алтарем, в дыму воскуренном заколот [352 - 353]".[29]
(8) ...благочестивый,
...Лукодержатель... [3, 75 - 76].
Этим эпитетом пользовался Невий во второй книге "Пунической войны":
Следом [-] стрел владыка, тот Лукодержатель великий,
В Дельфах выросший, святой, Пифийский Аполлон.
Также в другом месте:
Держащая лук, ты стрелами
Сильна богиня.
Да и Гостий [говорит] во второй книге "Истрийской войны":
Дива Минерва, также победитель Аполлон
С луком в руках, Латоний.
(9) Фавну... лесожителю... [10, 551].
Невий в первой книге "Пунической войны" [так же сказал]:
Лесожители и к войне негодные.
Акций в "Вакханках":
Лесожители, глядя на места чуждые...
(10) Парусолетное море [и суши простор] озирая [1, 224].
[И] Ливии в "Елене" [тоже]:
Ты прошел моря, те парусолетные, голубые.
Энний в четырнадцатой [книге]:
Издали видят они: идут под ветром враги на
Парусолетных судах.
Также [и] в "Андромахе":
С высоты схватил корабль парусолетный.
(11) Лоз насадитель, кривой под образом серп сохранивший [7, 179].
[И] Акций в "Вакханках" [тоже]:
О Дионис,
Ты благой отец, создатель лоз, Семелой
Рожденный, Эвхий!
(12) ...и уже благотворная Феба
На колеснице ночной[30] [объезжала средину Олимпа] [10,215].
Эгнатий - в первой книге о природе вещей:
Звезды ночные скользят вниз, и росистая Феба,
Место свое отдав светилам верхним, уходит.
(13) ...Ты [заклал], необоримый, [рукой] двоетелых
Тучерожденных [кентавров Гилея и Фола] [8, 293 - 294].
Корнифиций в "Главке":
Погубить кентавров двутелых.
(14) И козлоногий скот на траве без присмотра какого [3, 221].
Пакувий - [то же] в "Павле":
Величава ходьба у скота козлоногого.
Акций в "Филоктете":
Козье, топча копытами.[31]
Также [он] в "Минотавре":
Семенем был он рожден бычьим или людским?
(15) Удачно Вергилий воспользовался и такими эпитетами: " летящее железо" [4, 72 (71)] вместо "стрела" и "облаченное тогою племя" [1, 282] вместо "римляне", - одним из которых пользовался Свей, другим - Лаберий. Ведь Свей говорит в пятой книге:
И крылатая пика летящая.
И Лаберий в "Эфебе":
Свободу и решимость люда в тогах просишь ты возвысить.
Также ниже:
И нашим усильем так была расширена власть
Носящих тогу.
(6 , 1) Так как [на меня] нахлынуло нечаянное воспоминание, я перечислю, если вам будет желательно, также обороты [речи], которые он заимствовал из старины. Однако я хочу, чтоб теперь Сервий сказал [о том], что он подметил у Вергилия образованное [им] самим, [а] не взятое у древних [писателей], притом примененное внове, даже с поэтической дерзостью, но надлежащим образом. Ведь [нашему] римскому дарованию при [его] ежедневном повествовании об этом [самом] вдохновенном поэте необходимо иметь наготове знание [для] таких заметок". Всем понравился выбор заместителя [Цецины] на последующую [часть беседы], и они стали поощрять Сервия, чтобы он рассказал [им о том], что нахлынуло на него.
(2) Тот начал так: "Этот достойный вдохновенный певец при помощи различного образования то слов, то [их] смыслов добавил латыни немало прелести. Такого рода - [вот] это:
... [пара упряжных
........
Родом от тех знаменитых, которых обманная Кирка]
От подмененной матки, отца обокрав, сотворила [7, 280, 282 - 283], -
[то есть, она] как бы сама совторила [тех], кому он назначил родиться.[32]
(3) [Народ бежит]...
.. .к местам, еще не остывшим
После недавней резни... [9, 454 - 456].
[Это - его выражение], так как "место, не остывшее после резни" сказано внове. И [еще он говорит]:
Так он сказал, и полки отошли по приказу в равнину [10, 444], -
вместо того, что [обычно выражают словами] "отошли, получив приказ". И [также]:
[Теням загробным, чья] кровь костра обрызгает пламя [11, 82], -
[хотя] она, конечно, проливается из убитых.
(4) [Он написал]:
С первой денницей богам воздавал, победитель, обеты [11, 4], -
вместо "[то], что было обещано богам". [Еще]:
... [я тебя умоляю]...
...меня [защитить] и предать погребению с сыном [10, 905 - 906].
[А] другой сказал бы:
...меня [защитить] и придать покойнику - сыну.
И [также]:
[Ириду ниспосылает Юнона Сатурния с неба]
.........
Та, ускоряя свой путь, по дуге из тысячи красок
[Быстрой слетает стезей]... [5, 606, 609 - 610], -
то есть по дуге тысячи красок.[33] (5) И [затем]:
Тут добычу одни, что снята с убитых латинов,
Пламени предали... [11, 193 - 194],[34] -
вместо "в пламя [бросают]". И [вот еще]:
... [Энтелл стоит]...
Телом удара и взором бдительным лишь избегая [5, 437 - 138].
[Тут у него присутствует] "удара избегая" вместо "[от удара] уклоняясь". И [далее]:
Белые очи когда смежил умираюший старец [10, 418], -
вместо "от старости слабые".
(6) ...и под сводами дупел, в деревьях [Георг. 4, 44], -
[здесь читаем] вместо "в пустотах". И [затем]:
Гнусный морщинами лоб избраждает... [7, 417].
"Избраждает" сказано не слишком [удачно], но [все же] красиво.
...трижды [витязь троянский]
Лес [огромный] к нему обращает на медном покрове [10, 886 - 887].[35]
[Тут - "лес"] вместо "копья". А [в другом месте]: "стада... супруг" [Букол. 7, 7] вместо "козел". (7) И насколько красивы эти [вот выражения]: "гора вод" [7, 105], "копий / Сев" [3, 46 (45 - 46)], "град... железный" [12, 284], как, [например], у Гомера:
Каменной ризой одет, злополучий толиких виновник [Ил. 3, 57].
И [это тоже]:
...ларами
Вскисшей... Цереры [8, 181 - 182].
И [еще]:
...ни очи, ни груль не приемлют
Ночи [4,530 - 531 (529 - 530)].
И [затем]:
...и звук голосов отражается эхом [Георг. 4, 50].
И [далее]:
...и молят там мира
У алтарей [4, 56 - 57].
И [наконец]:
...начал мало - помалу Сихея
Уничтожать... [1, 720 - 721].
(8) Также он часто удачно помещает [одни] слова вместо [других] слов:
Страшные хари надев из долбленой коры... [Георг. 2, 387].
"Хари" [употреблено] вместо "личины". И [также]:
Где меж ветвями сверкал, несоцветный им, золота отблеск [6, 204].
[Но] что же такое отблеск золота или каким образом отблеск сверкает? Однако он все же красиво использовал [это слово].
...и таким же ветвь лиственеет металлом [6, 144].[36]
Как хорошо он применил [выражение] "лиственеет металлом"! (9) И [тоже вот]:
...с молочным соком черного яда [4, 514].
<...> к черному приложить имя молока? И [еще]:
Также у тех, у кого на Мезенция гнев справедливый [10, 714 (716)].
Обычным [является оборот речи] "пребывать в ненависти к кому-нибудь", [но] "быть в гневе [на кого-нибудь]" - это находка Марона.
(10) [Иногда] он также начинает говорить о двух [действующих лицах], а [затем] останавливается на одном:
Едут цари между тем: в колеснице четвероконной
Телом огромный Латин... [12, 161 - 162], -
как, [например], у Гомера:
Есть два утеса: один достигает широкого неба
Острой вершиной, одетый всегда туманною тучей [Од. 12, 73].
И [еще]:
Тотчас [разит] Арсилоха и Бута, два тела огромных
В полчишс тевкров: копьем она Бута сзади пронзила [11, 690 - 691], -
и так далее.
(11) Бедному брату помочь, признаюсь, я склонила Ютурну [12, 813],
хотя обыкновенно говорится "я предложила Ютурне".[37] И [вот также]:
Город, что я создаю, он - ваш [1, 573].
И [это вот]:
Тех, кого ты взрастить пожелал в надежде на племя,
С самых младенческих дней окружи особливой заботой [Георг. 3, 73 - 74], -
[он сказал] вместо "приложи к ним".
(12) Делает он, [кроме того], весьма красивые повторы:
...Ни Пипд не задерживал вас, ни вершины Парнаса,
[Ни Аганиппа]... [Букол. 10, 11 - 12].
О, какою же вам, какою наградою, мужи,
Можно за подвиг воздать? [9, 252 - 253].
...ты видел,
Турн на каком красовался коне и в каких был доспехах [9, 269 (268 - 269)].
(13) И его вводные [предложения] не являются праздными:
Если не движет тебя благочестья подобного образ.
Ветвь тогда, - и явила ветвь, что скрывала под платьем, -
Эту признай! [6, 405 - 107].
Как этот скипетр, - в руках в то время скипетр держал он, -
[Он ведь не даст] никогда ни зелени мягкой, [ни тени] [12, 206 - 207].
(14) И весьма изящен [у него] такой переход [речи], когда он внезапно обращал слова к [тому] самому, о ком говорил:
[они воспевают
Дел Геркулеса хвалы]...
Как разрушил войной города цветущие, Трою
И Эхалию; как по воле враждебной Юноны
Пред Еврисфеем царем он тысячу подвигов трудных
Взял на себя: "Ты [заклал], необорный, [рукой] двоетелых
Тучерожденных [кентавров]..." [8, 287 - 288, 290 - 294], -
и остальное [прочее].
(15) А это [вот] прерывание [речи]:
Я вас! Но лучше сначала смирить возмушенные волны [1, 135], -
заимствовано [им] от Демосфена: "Яо для меня это... не хочу уж сказать какого-нибудь недоброго слова в начале своей речи; между тем он обвиняет меня из тщеславия". [38]
(16) Это же - как поэтическое негодование:
[Кудри златые вырвав], "Юпитер! - молвила - едет
Он отсюда!"... [4, 590 (589)].
Это [вот - ] сожаление:
О Отчизна! Пенаты, спасенные тщетно из боя! [5, 632].
А это - беспокойство:
Быстро железо сюда и с оружьем лезьте на стены.
Враг подходит! [9, 37 - 38].
И [еще - ] жалоба:
Нис, неужели меня в товарищи славного дела
Ты не возьмешь? [9, 199 - 200].
(17) [Притом] что [есть] и такое [вот] придумывание новых смыслов [слов], как, [например]:
и подложные копья [2, 422];
и
... [мазать стрелу] и железо напитывать ядом [9, 773];
[еще:]
[О земледельцы]! Плодов смягчайте грубость уходом [Георг. 2, 36];
и
Дикость пропала б у них [Георг. 2, 51];
[также:]
...[копье]... глубоко
[В теле] засело [ее], напоенное девичьей кровью [11, 803 - 804], -
[сказано так], как у Гомера [ - ] о копье:
... [дрот ]...
...горящий насытиться телом... [Ил. 21, 167 - 168].
(18) И [далее]:
Будет и плод вырождаться, забыв о сочности прежней [Георг. 2, 59];
и
...коркою льла потоков обуздывать струи [Георг. 4, 136];
[также:]
Перемешав и цветы колокассий с аканфом веселым [Букол. 4, 20];
и
...Жжет пламень бессильные кости
Между тем, и под грудью жива безмолвная рана! [4, 66 - 67];
[это:]
...таится меж деревом влажным
Пакля, медленный дым изрыгая [5, 681 - 682].
(19) И, [наконец]:
...и собак по воздуху лай раздается [5, 257];
[также:]
И, из чеканной урны, отец Инах, льющий реку [7, 792];
[затем:]
Впившись в жилы, и [так, врага уязвив], издыхают [Георг. 4, 238], -
и всякого [разного] он наговорил о пчелах [Георг. 4, 176 сл.], когда вел речь об [их] сходстве с отважными мужами, - вставил [в рассказ] также [их] обычаи, и занятия, и рои, и сражения, и, чего уж более, [даже] назвал [их] квиритами. (20) Мне не хватит дня, если бы я захотел проследить все, [вновь] образованное Вергилием; но [уже] в том, что было сказано, прилежный читатель [сам] приметит все подобное".
(7 , 1) Так как Сервий такое сказал, Претекстат, видя Авиена, нашептывающего [что-то] Евстафию, говорит: "Чего б [тебе], Евстафий, не оказать поддержки застенчивому [и] доброму юноше Авиену и самому объявить нам [то], что он шепчет".
(2) [В ответ] Евстафий говорит: "Он уже давно жаждет спросить [у] Сервия многое о Вергилии, объяснение чего относится к обязанности толкователя сочинений, и [только] выбирает подходящее время, чтобы [интересующее его] из темного и сомнительного для него сделалось более определенным с помощью очень ученого [человека]".
(3) И Претекстат, [в свою очередь], говорит: "Одобряю [тебя], мой Авиен, [за то], что ты не терпишь, чтобы то, в чем ты сомневаешься, оставалось от тебя скрытым. Потому давайте попросим ученейшего учителя, чтобы он позволил тебе позаниматься с ним, потому что в [таком] общении будет продвижение [вперед к тому], что ты жаждешь услышать. Только ты дольше не мешкай указать Сервию путь рассуждения о Вергилии".
(4) Тогда Авиен, повернувшись всем [телом] к Сервию, говорит: "Скажи - ка ты, прошу, величайший из ученых, какова [причина того], что Вергилий, хотя он всегда был страшно разборчивый в словах, применяемых [в воздаяние] за благопристойность или [за] гнусность дела, беспечно и небрежно поместил [одно] слово в этих строках:
...[Сцилле, чье] лоно,
Снега белей, [говорят], опоясали чудища, лая;
Как Одиссея суда [в пучину она] зашвырнула [Букол. 6, 74-76].[39]
Ведь слово "зашвырнуть" относится к легкой и маленькой неприятности и не подходяще для столь гнусного случая, так как люди были внезапно схвачены и растерзаны свирепейшим чудовищем. (5) Но и [нечто] другое этого же рода я обнаружил [в стихах]:
...жестокого кто Эврисфея,
Кто и Бузирида жертв непохвалыюго ныне не знает? [Георг. 3, 4 - 5].[40]
Ведь это слово "непохвальный" является не подходящим для выражения отвращения к преступнейшему человеку, который не [только] недостоин похвалы, но достоин отвращения и проклятия всего человеческого рода, потому что он имел обыкновение приносить в жертву людей всех племен. (6) Впрочем, мне кажется, что и эти [вот] слова не соответствует Вергилие - вой точности [выражения]:
...и тунику в злата чешуйках [10. 314].[41] -
ибо не подобает говорить "в злата чешуйках", так как неровность шершавых [чешуек] противоположна [ровному] блеску и сиянию золота".
(7) И [после этого] Сервий [начал говорить]: "Относительно слова "зашвырнуть" можно, я думаю, ответить таким образом. Слово "зашвырнуть" является [здесь] подходящим и образовано, очевидно, от того [слова], которое означает "тащить";[42] в нем уже присутствует [представление] о каком-то принуждении [со стороны] чужой воли, ибо не является независимым [тот], кого тащат. [Слово] же "швырять", которое было от него произведено, является, без сомнения, [обозначением] очень грубого принуждения и перемещения. (8) Ведь собственно [о том], кого несут, и хватают, и сюда и туда таскают, говорят, что его швыряют, подобно тому как [слово] "щупать" является более точным и более сочным, чем [слово] "трогать", от которого оно, без сомнения, было произведено;[43] и [слово] "метать" является гораздо более смачным и выразительным, чем [слово] "бросать", от которого это слово произведено;[44] также [слово] "трясти" - более грубое и более резкое, чем [слово] "колебать".[45]
(9) Потому что [теперь] в народе обычно не говорят так, что кого - [то] зашвыривают дымом, или ветром, или пылью, поэтому должны были исчезнуть истинное значение и сущность [этого] слова, сохраненные древними, которые высказывались прямо и точно, так, как подобало [говорить]. (10) Есть [такие] слова из речи Марка Катона, которую он написал об ахейцах: "И когда Ганнибал землю италийскую разорял и расшвыривал". Катон назвал [здесь] Италию расшвырянной Ганнибалом, поскольку нельзя было бы отыскать пи одного вида бедствия, или свирепости, или лютости, которого в то время не претерпела бы Италия. (11) [И] Марк Туллий [писал] в четвертой [речи] против Верреса: "Веррес же так обобрал и разграбил его, как его не мог расшвырять враг, который даже во время войны уважает святыни и обычаи, а [могли лишь] морские разбойники - варвары".[46]
(12) Относительно же [слова] "непохвальиый" возможно, кажется, ответить двояко. Один [ответ] - такого рода: не существует ни одного какого-нибудь [человека] столь испорченных нравов, чтобы он иногда не делал или [не] говорил чего - нибудь [такого], что можно было бы похвалить. Поэтому употребляется наподобие пословицы этот древнейший стих:
Часто и глупый муж надлежащее скажет вполне.
(13) Но ведь [и] тот, кому во всяком деле и во всякое время отказывают в похвале, является нспохвальным и среди всех [людей] наихудшим и самым дурным, и подобно тому как избавление от всякой вины делает [человека] безвинным, а безвинный является подобием совершенной добродетели, также тогда и непохвальный является пределом крайней низости. (14) Так и Гомер обыкновенно изрядно хвалит, не называя добродетели, но отрицая пороки. [Как] вот это:
полетели несвоевольиые [кони ] [Ил. 5, 366].[47]
И также [вот] это:
Тут не увидел бы ты Агамемнона, сына Атрея,
Дремлющим, или трепещущим, или на брань неохотным [Ил. 4, 223 - 224].
(15) Эпикур тоже сходным образом определил высшее удовольствие [как] устранение и избавление от любого страдания в таких словах: "Предел степени удовольствия - исключение всякого безрассудного удовольствия". В том же [самом] смысле Вергилий назвал немилой стигийскую топь [6, 438 сл.]. Ведь как он отвергал непохвального из-за лишенности похвалы, так [же он отвергал] неприятного из-за[48]лишенности привлекательности.
(16) Другим способом непохвального определяют так: "хвалить" на старо - [латинском] языке означает "именовать" и "называть"; таким образом, говорят, что в гражданских делах хвалят поручителя, что значит "называют по имени"; непохвальный является, следовательно, как бы безвестным, то есть никогда не называемым по имени, подобно тому как некогда общим советом [греков] Азии было решено, чтобы никто ни в какое время не называл имя того, кто поджег храм Дианы Эфесской.
(17) Из того, за что [ты] укорял [Вергилия], остается третье, [а именно то], что он сказал "тунику в злата чешуйках". Но это означает обилие и густоту золота, втканного в виде чешуек. Ведь "быть чешуйчатым" сказано из-за частоты и неровности чешуек, которые видны на коже змей или рыб.
(18) На это обстоятельство указывают другие [поэты], и этот [наш] поэт:
...[коня]... его ж покрывала
Шкура в застежках златых и медночешуйчатых перьях [11, 770 - 771].
И в другом месте:
Панцирь надел он уже рутулийский, на коем торчало
Множество медных чешуи... [11, 487-488].
[Вот и] Акций так пишет в "Пелопидах":
Чешуйки змея тусклым золотом и пурпуром
Покрыты.
(19) Итак, все, что бы ни было утыкано и усеяно чем-нибудь, чтобы вызвать у смотрящих страх [своим] необычным обликом, [о] том говорили, что [оно] чешуйчатое, [как страшная змея]. Так вот, большое нагромождение неровностей в негладких и чешуйчатых телах называется шершавостью. Вследствие многократного и постоянного употребления в таком значении это слово настолько было принижено, что "шершавость" начали говорить уже не о чем ином, как об одних нечистотах".
(8 , 1) "Я благодарен за исправление, - говорит Авиен, - потому что недолжным образом думал о весьма удачных высказываниях. Но мне кажется, что в данном стихе [все же] чего-то недостает:
Сам, с Квиринальским жезлом и трабеей малой одетый [
Пик] восседал... [7, 187 - 188].
Ведь если мы соглашаемся, что [в нем] ничего не отсутствует, [то] получается, что [Пик] одет жезлом и трабеей,[49] что весьма нелепо, так как ведь жезл - это короткая палка, которой пользуются авгуры, искривленная в [своей] наиболее толстой части, и я не понимаю, каким образом он мог бы казаться одетым жезлом".
(2) [На это] Сервий ответил: "Это сказано так, как, по большей части, обычно говорят посредством опущения [слов], как, [например], когда говорят, что Марк Цицерон - человек великого красноречия и Росций - актер высокого изящества.[50] Это [предложение], и то и другое, является неполным и незавершенным, однако ведь воспринимается как полное и завершенное.
(3) Как, [например], Вергилий [пишет] в другом месте:
Бута, любимца побед, с огромным телом... [5, 372],[51] -
то есть имеющего огромное тело; и также [еще] в одном месте:
На середину он два безмерной тяжести кеста
Ринул [5, 401-402]";[52]
и подобным же образом:
Своды ее высоки и темны от запекшейся крови [3, 618].[53]
(4) Значит, таким должно представляться [и] это высказывание: "Сам, с Квиринальским жезлом", то есть держащий квиринальский жезл. Весьма мало удивительным было бы то, если бы было сказано так: "Пик был с квиринальским жезлом", - подобно тому как мы говорим: "изваяние было с огромной головой". И с другой стороны, [в предложениях часто] отсутствуют [связки] "есть", и "являлся", и "был" при [сохранении] изящности [высказывания и] без ущерба для [его] смысла.
(5) Но так как было упоминание о жезле, не следует пропускать [того, о чем], на это мы обращаем [ваше] внимание, могут спросить, [а именно] - от дуды ли называется авгурский жезл [рожком] или дуда от жезла авгуров была названа рожком.[54] Ведь и то и другое - одинакового вида и одинаково искривленное в верхушке. (6) Но если, как кое - кто думает, дуда была названа рожком из-за звучания согласно такому стиху Гомера:
Рог заскрипел [Ил. 4, 125], -
необходимо, чтобы авгурская палка из-за сходства с дудой называлась рожком. И Вергилий пользуется этим же словом вместо дуды, как, [например], здесь:
Он в сраженья вступал, и рожком и копьем знаменитый [6. 167]"".[55]
(7) [Тут] Авиен прибавил: "Мне недостаточно ясно, что значат [слова] "Бегство ускорьте" [1, 13 7.[56] Ведь бег мне кажется противоположным завершенности,[57] отчего прошу, научи ты меня, что следует думать относительно этого выражения".
(8) И Сервий [сказал]: "Нигидий, человек, блистающий в знаниях всех славных наук, говорит: "Своевременно - это и не очень рано, и не очень поздно, но что-то среднее и соразмерное [между ними]". Хорошо Нигидий [выразился] и точно. Ведь и среди злаков, и среди плодов спелым зовут [то], что не жесткое и не кислое, не осыпавшееся и не слишком мягкое, но развившееся в свое время и в меру. (9) Это Нигидиево толкование божественный Август выразил двумя греческими словами. Ибо сообщают, что он имел обыкновение и в беседах говорить, и в письмах писать "поспешай медленно", посредствм чего напоминал, чтобы при свершении дела совместно применялась и поспешность усердия и медлительность основательности, из каковых двух противоположностей возникает завершенность [дела].
(10) Так вот, и Вергилий выводит Нептуна, повелевающего ветрам отступить, чтобы они и столь быстро уходили, словно бежали,[58] и также соблюдали умеренность в [своем] веянии, отступая, так сказать, своевременно, то есть в меру. Ведь он беспокоится, чтобы они при самом отходе не навредили кораблям, возвращаясь с чрезмерным порывом будто посредством бегства.
(11) Вергилий также весьма умело разделил как вполне противоположные два эти [вот] глагола "исполнять своевременно" и "спешить" в данных стихах:
Если холодным дождем задержан в дому земледелец,
Многое, с чем бы спешить пришлось под безоблачным небом,
Выполнить можно [Георг. 1, 259 - 261].
(12) [Итак], хорошо и изящно он разделил эти вот два глагола. Ведь и при подготовке деревенских дел можно вовремя успеть в дождливую погоду, так как по необходимости есть досуг; в ясную же [погоду] необходимо спешить, так как наступает [удобное] время [для сбора урожая].
(13) Когда нужно здраво обозначить [то], что сделано весьма вынужденно и очень поспешно, более правильно говорят, что это сделано преждевременно, чем своевременно, как, [например], сказал Афраний в тогате, название которой "Объявление":
Власть хватаешь, урвав не вовремя ее, созревшую (praecocem).
В этом стихе следует обратить внимание [на то], что он говорит [о созревшем] praecocem, [а] не praecoquem. Ведь правильный [именительный] падеж этого [слова] не praecoquis, но ргаесох".
(14) Тут Авиен опять спрашивает: "Хотя Вергилий, - говорит он, - защищал своего Энея, как благочестивого во всех отношениях, от соприкосновения с ужасным зрелищем возле подземных [мест] и предоставил ему больше слушать стоны виновных, чем видеть сами мучения, но охотно привел [его] на сами поля благочестивых, почему в этом стихе все же показывает ему часть мест, в которых содержались нечестивые [души]:
Перед преддверием самым Орка в отверстиях первых
[Плач и ложа свои поместили мстящие Думы] [6, 273 - 274]?
Ведь [тот], кто видит преддверие и отверстия, без сомнения, уже войдет внутрь самого помещения; или о слове "преддверие" нужно думать что-нибудь другое, [это] я желаю знать".
(15) На это Сервий [ответил]: "Есть большое количество слов, которыми мы всюду пользуемся и все же определенно не указываем [на то], что они значили бы согласно [своему] истинному собственному значению, подобно тому как "преддверие", слово в разговорах нередкое и обычное, однако не все, кто легко им пользуется, его верно толкуют. Ибо думают, что преддверие - это передняя часть дома, которую называют атрий. (16) Но ученейший муж Гай Элий Галл в книге о значении слов, которые относятся к гражданскому праву, говорит, что преддверие не находится в самих строениях и [является] не частью строений, но пустым местом перед дверью, через которое имеется доступ и подход к дверям помещения с улицы. Ведь саму дверь [дома] отделяла от улицы промежуточная площадка, которая была пустой.
(17) [Относительно] смысла у этого слова в дальнейшем отыскивается обычно многое, но [то], что написано у достойных сочинителей, будет не стыдно вынести по порядку на обозрение.
(18) [Одни полагают, что] частица ve, [имеющаяся в слове "vestibulum (преддверие)"], обозначает как бы нечто непохожее: то увеличение, то уменьшение. Ведь [если взять слова] "vetus (старый)" и "vehemens (бурный)", то одно образовано [для обозначения] значительного возраста и [притом] сокращено;[59] другое [выражает] чрезмерную пылкость и силу духа.[60] [Слова] же "vecors (бессердечный)" и "vesanus (безумный)" означают лишение разумности или сердечности. (19) Но выше мы сказали, что те, кто в древности строил просторные дома, обычно оставляли перед дверью пустое место, чтобы оно было посередине между дверьми дома и улицей. (20) На этом месте останавливались [те], кто приходил поздравлять хозяина данного дома, прежде чем их пропускали; [таким образом], они и на улице не стояли, и внутри здания не находились. Итак, в соответствии с этим пребыванием на открытом месте и как бы какой-то стоянкой (stabulatione), преддвериями (vestibula) были названы места, где останавливалось множество приходящих, прежде чем их впускали в дом.
(21) Другие, соглашаясь, что преддверия есть то самое, о чем мы сказали, не соглашаются, однако, в отношении понимания [этого] слова. Ибо они относят [его] не к тем, кто приходит, но к тем, кто дожидается в доме, так как они там никогда не стоят, но лишь для прохода идут по этому месту, выходя и возвращаясь.
(22) Итак, [слово "vestibulum"] следует понимать [как образованное] или посредством [частицы] увеличения, согласно первым [толкователям], или посредством [частицы] уменьшения, согласно вторым. Впрочем, установлено, что преддверием называется площадка, которая отделяет дом от улицы. Отверстия же, [которые тоже упомянуты в стихе], - это узкий путь, по которому направляются с улицы к преддверию. (23) Следовательно, Эней, когда видит отверстия и преддверие жилища нечестивых, не находится внутри жилища и не оскверняется отвратительным и недостойным соприкосновением с [этими] жилищами, но [только] видит с дороги места, расположенные между дорогой и жилищами нечестивых".
(9 , 1) [И вновь] Авиен говорит: "[Как-то] я спросил одного из толпы грамматиков, что [такое] двузубые жеровенные животные, и тот ответил, что двузубыми являются овцы, и затем прибавил [определение] "шсрстонос - ные", чтобы более точно указать на овец. (2) Пусть будет [так], говорю я, что овцы называются двузубыми. Однако, говорю [ему], я хочу знать, какое основание [применения] этого эпитета в отношении овец. И он, ничуть не замешкавшись, говорит: "Овцы называются двузубыми, потому что имеют только два зуба". Где на земле, спрашиваю тебя, - говорю я - ты видел, чтобы овцы когда-нибудь имели от природы только два зуба? Ведь это - знамение, [если дело обстоит так], и нужно позаботиться о совершении очистительных жертвоприношений. (3) Тогда он, взволнованный и раздраженный, говорит мне: "Ты спрашивай лучше о том, о чем следует спрашивать у грамматика, ибо [я сам] расспрашиваю пастухов о зубах овец". Я посмеялся шутке человека-пустомели и покинул [его]. Но тебя-[то] я спрашиваю [об этом] как знатока самой природы слов".
(4) Тогда Сервий [говорит]: "В отношении числа зубов, о котором тот [грамматик] высказал мнение, мне нет нужды [его] порицать, так как ты уже сам [его] осмеял, но следует позаботиться, чтобы не закралось то [мнение], будто "двузубые" - это эпитет овец, так как выдающийся сочинитель ател - лан Помпоний написал в "Заальпийских галлах" [вот] это:
Тебе, Марс, обешаю жертву, если только вернусь,
Двузубым вепрем.
(5) Публий же Нигидий в книге, которую он составил о внутренностях [жертвенных животных], пишет, что двузубыми (bidentes) называются не только овцы, но все двухлетние жертвенные животные. И, однако, он не сказал, почему они так называются. (6) Но в примечаиях, относящихся к жреческому праву, я прочитал, что они сперва звались bidennes (двухлетними) с излишне вставленной буквой "d", как [это] часто бывает. Так, [например], вместо "reire (возвращаться)" говорят redire, и вместо "reamare (возлюбить)" - "redamare", и [говорят еще] "redarguere (опровергать)", [а] не "rearguere". Ведь при устранении зияния двух гласных [звуков между ними] обыкновенно помещается буква "d".
(7) Итак, сперва они были названы bidennes как бы biennes (двухлетними), но при длительном использовании в речи произношение bidennibus (двухлетние) исказилось [и получилось] bidentes (двузубые). Однако Гигин, который хорошо знал жреческое право, написал в пятой из [тех] книг, которые сочинил о Вергилии, что двузубыми называются жертвенные животные, которые в [определенном] возрасте имели два более высоких зуба, по которым устанавливали, что они перешли из меньшего возраста в больший".
(8) [И] опять Авиен спрашивает о таких [вот] стихах:
Повод и кругом езда - от пелефропийцев лапифов,
И на коня, и с коня научивших наездника прыгать
В вооруженье, сгибать непокорные конские ноги [Георг. 3, 115 - 117], -
почему Вергилий перенес выучку коня на наездника? "Ведь известно, - [говорит он], - что прыгать и сгибать ноги свойственно коню, [а] не наезднику".
(9) "Добро, - говорит Сервий, - этот вопрос возник у тебя из-за нерадения [в] чтении старинного [писателя]. Ведь потому что наше поколение [уже] далеко ушло от [века] Энния и [от] всего старинного собрания книг, мы не знаем многого [из того], что не укрылось бы [от нас], если бы чтение старинных [писателей] было для нас привычным. Ибо все древние сочинители называли верховым как человека, сидящего на коне, так и коня, потому что он перевозил человека, и они говорили "скакать" не только о человеке, но также [и] о коне. (10) [Вот и] Энний говорит в седьмой книге "Летописей":
С силой большой затем четырехногий всадник и слои
Сами бросились [в бой].
Есть ли какое - [нибудь] сомнение [в том], что он в этом месте назвал верхового самим конем, так как приложил к нему эпитет " четвероногий"?
(11) Так, и "equitare (скакать)", каковой глагол выведен из существительного "equities (верховой)",[61] употреблялся, [когда речь шла] и о человеке, пользующемся конем, и о коне, движущемся с человеком. Ведь и Луцилий, муж, весьма знающий латинский язык, говорит в этом стихе, что скачет конь:
Скачет, видим мы, копь и нас обгоняет споро.
(12) Следовательно, и у Марона, который был почитателем древней латыни, таким образом нужно понимать [и это]:
научивших наездника прыгать
В вооруженье [Георг. 3. 116 - 117], -
то есть они научили коня перевозить человека:
сгибать непокорные конские ноги [Георг. 3, 118]".
(13) [И тут] Авиен предложил [новый вопрос]: "[Вот стихи]:
...когда здесь, из бревен истесан кленовых,
Конь уж стоял... [2, 112 - 113].
Хотел бы я знать относительно изготовления коня, случайно ли или намеренно он назвал этот род дерева? Ведь хотя поэтической вольности свойственно помещать один [какой-нибудь вид] дерева вместо любого [другого], однако же Вергилий обычно не любит [подобной] беспечной вольности, но [сообразуется] с точным значением в отношении предмета или имени [путем тщательного отбора]".[62] <...>