Книга восьмая


VIII.1

(1) Сочтем, что об остальных травах сказано достаточно. Расскажем таким же образом, как и раньше, о хлебах и о хлебоподобных растениях; из трав остается сказать только о них одних.
Есть два главных вида их: во-первых, растения хлебные, например пшеница, ячмень, оркиш, полба-двузернянка [1] и прочие растения, похожие на пшеницу или ячмень; во-вторых, стручковые, например бобы, нут, горох и вообще так называемые бобовые. Рядом с ними стоит третий вид: просо настоящее, могар, кунжут и вообще те растения, которые сеются летом и не имеют одного общего названия. [2]
(2) Размножаются эти растения одинаково и просто: растут из семян и только в редких случаях дают слабые побеги от корня. Сеют большую часть их в два срока: первый, и самый главный посев приходится на время около захода Плеяд, - его придерживаются и Гесиод и, пожалуй, большинство хозяев, почему некоторые и называют это время "пахотным". [3] Второй срок - это начало весны, после зимнего солнцеворота. Тот и другой срок не подходит для всех растений: одни из них любят ранний сев, а другие - поздний, потому что не могут перенести холодов. Некоторые хорошо переносят оба времени года: и зиму, и весну.
(3) Рано сеются пшеница и ячмень, причем ячмень раньше; затем полба-двузернянка, оркиш, olyra [4] и прочие, похожие на пшеницу растения. Их сеют почти все в одно и то же время. Из стручковых сеют рано, пожалуй, главным образом, бобы и чину: растения эти слабы: им нужно укорениться до наступления холодов. Рано сеют и лупин: говорят, что его надо бросать.в землю прямо с тока.
(4) Поздно сеют особые виды этих же самых растений, например тот вид пшеницы и ячменя, который называют "трехмесячным", так как он вызревает за этот период. Из стручковых поздно сеют чечевицу, вику кормовую и горох. Из стручковых сеют в оба срока горькую вику и нут. Некоторые, запоздав с ранним севом, сеют поздно и бобы. Вообще же одни растения сеют рано потому, что они сильны и могут выдержать холода, а другие потому, что они слабы и им нужно успеть подрасти, пока стоит хорошая погода. Итак, вот два срока для сева. Есть и третий, когда сеют те яровые, о которых мы говорили: просо, могар, кунжут, а также гулявник и шалфей. [5] Таковы сроки посева для каждого из этих растений.
(5) Одни хлеба всходят скорее, другие медленнее: ячмень и пшеница обычно на седьмой день, причем ячмень опережает пшеницу; бобовые - на четвертый или на пятый, кроме бобов: они и некоторые хлебные требуют для прорастания большего срока: в некоторых местах бобы всходят на пятнадцатый, а иногда и на двадцатый день. Это вообще растения, которые прорастают с большим трудом, а если после посева их наступит полоса дождей, они еле-еле взойдут. Способствует ли весеннее время скорейшему прорастанию посевов, это вопрос, требующий рассмотрения. [6]
(6) Указанные сроки всхода и прорастания следует считать наиболее обычными. Бывает, что иногда и в некоторых местностях посевы всходят быстрее: в Египте, например, ячмень, говорят, показывается на третий-четвертый день. В других же местах ему, чтобы взойти, требуется больше времени, чем было указано. Это вполне естественно, так как и почва, и климат в разных местах различны; пахота приходится в одном месте на более раннее, а в другом - на более позднее время; последующие обстоятельства оказываются также неодинаковыми. На рыхлой и легкой почве, в благоприятном климате хлеба всходят быстро и легко; на вязкой и тяжелой почве - медленно; в местностях засушливых - еще медленнее.
(7) Разница во времени всхода зависит и от того, что наступило после посева: морозы и засуха или же хорошая погода и дожди. Имеет значение и то обстоятельство, была ли предварительно обработана и унавожена земля или нет. Ранний или поздний посев каждого растения зависит также от разной почвы. В Элладе некоторые, например фокейцы, [7] привыкли все сеять рано, потому что почва у них холодная, и они боятся, как бы холода не захватили посев, пока он еще не окреп.


[1] Оркиш, или однозернянка — по-гречески τίφη (римляне называли: это растение греческим именем; латинского слова для его обозначения нет). Характеристику этого растения Феофраст дает дальше в этой: же книге. Однозернянку сеяли в древности по всему Средиземноморью (за исключением Египта). Гален («Свойства пищи», 1.13.18 сл.) писал, что хлеб из однозернянки невкусен и трудно переваривается. Ее зерно перерабатывали преимущественно на крупу, а кроме того, оно шло на корм скоту. Для Греции с ее плохой почвой однозернянка, которая растет исключительно на легких почвах, была незаменимым ресурсом. Феофраст, живший в Афинах, не уделил бы ей такого внимания, если бы ее не сеяли по всей континентальной Греции. Во Фракии ее сеют и посейчас. Полба-двузернянка (эммер) имеет два названия в греческом языке: ζεία и όλύρα. Было высказано предположение, объясняющее наличие двух названий для одного и того же растения тем, что ζεία — слово ионического диалекта, а έλύρα — эолийского. Правильнее, однако, считать, что каждое из этих названий присвоено особому виду эммера, созданному климатическими и почвенными особенностями того места, где высевали это растение. В юго-восточной части материковой Греции (включая Аттику) полбы этой сеяли мало, в местностях к северу и к западу от Аттики — гораздо больше. В Фессалии она была одним из главных хлебных растений (Афиней,. 111.127а). Демосфен упоминает об όλυρα во Фракии (Филиппика, IV.4S). Эммер дает хорошую крупу, но муку среднего качества.
[2] Как хлебные зерновые (σιτώδη) и бобовые (χέδροπα или οιπρια).
[3] Разумеется заход Плеяд утром при восходе солнца. Такой заход. Плеяд падает в Греции на первую декаду ноября. Феофраст имеет в виду следующие стихи Гесиода из поэмы «Труды и дни» (383 — 384).
...Атлантиды — Плеяды
...начнут заходить, — за посев принимайся.
Период с начала ноября и до 20-х чисел декабря и назывался у земледельцев άροτος, т. е. буквально — «пахотой».
[4] Olyra — см. примеч. 1 к этой же книге.
[5] Гулявник — Sisymbrium polyceratium L. Диоскорид довольно подробно описывает это растение. Оно растет около городов, по дворам и в садах; листья у него похожи на листья дикой горчицы, цветки желтоватого цвета, а стручки напоминают стручки «воловьего рога». Его употребляли в сухом виде в качестве корма для скота; зерна его сладки на вкус. Некоторые считали его хорошим противоядием. Шалфей употреблялся при очищениях и посвящениях в мистерии. Этим обстоятельством, может быть,и объясняется возделывание его наряду с просом и сезамом.
[6] Вопрос о влиянии погоды на прорастание семян, видимо, очень интересовал Феофраста: ср. VII.1.3 — 4.
[7] Фокида — область средней Греции, состоявшая из широкой плодородной речной долины Кефиса и горной страны, простиравшейся к югу от этой долины до Коринфского залива. В центре ее находятся высокие и широкие, с трех сторон замкнутые, горные цепи Парнаса. Климат Фокиды холодный и сырой. Ср. VIII.8.2.

VIII.2

(1) Одни растения при прорастании выпускают корень и лист из одного и того же места; у других лист выходит из одного, а корень из другого конца семени. Пшеница, ячмень, оркиш и вообще все хлебные растения дают росток из обоих концов зерна: если взять его в том же положении, в каком оно находится, в колосе, то из нижнего толстого конца выходит корень, а из верхнего росток: обе части, одна, растящая корень, и другая - стебель, образуют единое целое. Бобы и прочие стручковые прорастают иначе: у них корень и стебель выходят из одного места, того же самого, которым семя прирастает у них к стручку и которое является как бы неким видимым началом растения. У некоторых стручковых, например у бобов, нута и, особенно, у лупина, место это напоминает фалл. Отсюда у них идут: вниз корень, а вверх - лист и стебель.
(2) Такова разница в прорастании. Все эти растения, впрочем, прорастают одинаково в том отношении, что они пускают корень из того места, которым зерно приросло к стручку или к колосу, а не из противоположного, как это бывает у некоторых древесных плодов, например у миндаля, лесного ореха, желудя и т; п. У всех корень показывается немного раньше, чем стебель. У деревьев, по крайней мере у некоторых, росток начинает развиваться внутри самого семени; когда он подрастет, семя раскрывается, - все такие семена состоят из двух половинок, а что у всех бобовых они составлены из двух долек, это сразу заметно, - и корень сразу проталкивается наружу. У хлебных растений так не бывает, потому что семя у них представляет собой одно нераздельное целое, но корень и у них немного опережает стебель.
(3) У ячменя и пшеницы, когда они взошли, имеется по одному листу; у гороха, бобов и нута по несколько. У всех стручковых имеется один деревянистый корень, от которого идут мелкие отростки. Самый длинный корень, пожалуй, у нута; иногда от него расходятся боковые корни. У пшеницы, ячменя и многих хлебных растений имеется множество мелких, переплетающихся между собой корешков. У всех этих растений много веток и много стеблей. [1] Хлебные и стручковые в некотором отношении противоположны. У стручковых только по одному корню и много боковых побегов вверху на стебле (бобы составляют исключение); у хлебных корней много, они дают много ростков, но не ветвятся, кроме тех видов пшеницы, которые зовут "хлебным" [2] и "ячменкой".
(4) Хлебные растения зимуют в виде травы; с первой улыбкой весны трава эта выгоняет из себя стебель, на котором образуются узлы. У некоторых сразу же на третьем узле, а у других на четвертом образуется вздутие, в котором находится еще не видный колос. (Колосьев на целом кусте много). [3] Таким образом, колос возникает одновременно, с образованием соломины или немного позже. Виден, однако, он становится не раньше, чем продвинется вверх и окажется в оболочке, где он уже виден благодаря своей величине.
(5) Когда колос выйдет у них наружу из своей оболочки, то дня через четыре или через пять и пшеница, и ячмень зацветают и цветут приблизительно столько же дней; те, кто указывает самый длинный период цветения, говорят, что они отцветают за семь дней. Стручковые цветут дольше; дольше остальных горькая вика и нут, а дольше всех бобы, чем они очень и отличаются: говорят, что они цветут сорок дней; только одни говорят, что у них последовательно отцветает одна часть за другой (бобы зацветают не сразу целиком), а другие - что все растение стоит в цвету сорок дней. Растения, имеющие колос, зацветают сразу, а все имеющие стручки - постепенно: сначала зацветает нижняя часть; когда она отцветает, начинает цвести смежная с нею, и так все время по направлению к верху. Поэтому горькую вику часто выдергивают тогда, когда нижние стручки у нее уже опали, а верхние еще совсем зеленые.
(6) Отцветши, пшеница и ячмень наливаются и зреют обычно в течение сорока дней; приблизительно такой же срок требуется для оркиша и прочих хлебных растений. Через сорок дней, говорят, поспевают и бобы, - цветение и созревание берет у них, оказывается, времени поровну. Остальные поспевают быстрее; быстрее всех, оказывается, нут, если; как говорят некоторые, он уже готов через сорок: дней после посева: растение это, очевидно, самое скороспелое. Общепризнано, пожалуй, что просо, кунжут, могар и вообще-яровые требуют для созревания сорока дней; некоторые, впрочем, говорят, что даже меньше. [4]
(7) Срок созревания также различен, смотря по почве и климату. Считают, что в некоторых местах урожай бывает готов раньше: примером служат и другие страны и, главным образом, Египет: там ячмень жнут на шестом месяце после посева, а пшеницу на седьмом; в Элладе же ячмень убирают на седьмом, а в большинстве случаев на восьмом месяце; а с пшеницей задерживаются еще больше. И там, правда, снимают так рано не весь урожай, а только начатки его: [5]новую ячную муку для некоторых жертвоприношений привозят на шестом месяце после посева, причем она идет из верхних областей за Мемфисом. [6]
(8) Говорят, что и в Сицилии, в Мессенском округе, в местности, называемой Милами, [7] быстро созревает и поздний посев. Бобы сеют там в течение шести месяцев, и посеявший последним убирает их вместе с тем, кто сеял первым. Земля эта, говорят, исключительно хороша, - настолько, что дает урожаи сам-тридцать. Луга и леса там, говорят, изумительны. Рассказы о Мелосе [8] еще изумительнее: жатву, говорят, там снимают дней через тридцать или сорок после посева, почему местные жители и говорят, что сеять надо до тех пор, пока не увидишь снопа. [9] Бобовые, однако, у них не такие, как у нас, и растет их там немного. Почва там очень обильна питательными веществами; она хороша для хлебов и маслин, но не очень хороша для виноградных лоз.
(9) Плодородие этих мест уступает, однако, совершенно изумительному плодородию острова Халкии, [10] принадлежащего родосцам. Там, говорят, есть местность, где урожай поспевает так рано, а почва так плодоносна, что местные жители, посеяв ячмень и убрав его с прочими хлебами, сеют его вторично и убирают вместе с остальными посевами. Если это правда, то местность эта чрезвычайно отличается от других. Что растения, перенесенные в другую страну (например из Киликии в Каппадокию и вообще по ту сторону Тавра), [11] приобретают другие свойства, это менее удивительно: разница между этими местностями очевидна. (10) То же -обстоятельство, что одна единственная страна дает два урожая в то время, как другие дают только один, - причем она граничит с ними, - это совершенно изумительно. Халкия чрезвычайно отличается от других стран.
Что касается других стран, то различие во времени вызревания невелико, а пожалуй, его нет и вовсе. Афины опережают с жатвой Геллеспонт самое большее дней на тридцать или немногим больше. [12] Если, однако, у нас сеют раньше, то и сроки следует высчитывать иначе; если же посев происходит одновременно, тогда можно говорить о более длительном времени, которое требуется для созревания жатвы.
(11) Немалая разница во времени созревания обусловлена и местами, хотя бы места эти и лежали совсем рядом. На Саламине [13] хлеба бывают готовы гораздо раньше, чем в других местах Аттики: это вообще характерно для приморских местностей, где не только хлеба, но и другие плоды поспевают скорее: так бывает в Пелопоннесе, в местности, называемой Акте, и в Фалике мегарском. [14] Тут, правда, этому быстрому созреванию способствует сама почва, легкая и рассыпчатая.
Так обстоит дело с прорастанием и созреванием.


[1] Несколько ниже (в этом же параграфе) Феофраст говорит о том, что хлебные растения не ветвятся. Данное предложение, по-видимому, составлено несколько небрежно: под растениями, дающими много веток, Феофраст разумел бобовые, а под дающими много стеблей — хлебные.
[2] Это название — σιτανίας Галеи объясняет как «посеянная в этом же году» или «яровая» (Комментарии к книге Гиппократа «О суставах», IIF41). Впоследствии -этим именем называли всякую мягкую пшеницу независимо от времени ее посева. (Следует заметить, что озимая мягкая пшеница в классической Греции имела мало значения). Диоскорид (11.85.1) и другие греческие писатели разумеют под «сиганией» ту же самую пшеницу, которую они называют «трехмесячницёй», т. е. мягкую яровую пшеницу. У Феофраста это название дано ветвистой пшенице, относящейся к Triticum turgidum L. Вряд ли она была яровой. Вопрос о том, почему Феофраст назвал «ситанией» совсем другую пшеницу, чем прочие греческие авторы, заслуживает специального исследования. Определить «ячменку» пока не удалось.
[3] Стебель хлебных растений назван у Феофраста особым термином: κάλαμος. Первоначально так назывался тростниковый стебель, а затем это слово было перенесено на полые высокие стебли и других растений. Здесь оно употреблено в смысле собирательном, на что указывал еще Мейер, писавший так: «...что κάλαμος обозначает здесь не один стебель, а совокупность стеблей, выросших из одного зерна, разумеется само собой, так как на каждом стебле сидит по одному колосу, а об отсутствии ветвей у хлебных растений только что было сказано». Такое употребление слов свойственно Феофрасту: слово «лист», например, обозначает у него иногда простой, а иногда сложный лист, и в таком же двойном смысле употребляется и «цветок», и «плод», и «семя». Шнейдер и Горт, однако, считают, что в тексте идет речь не о колосьях, а об узлах на соломине, и дают соответственный перевод, с которым, впрочем, трудно согласиться.
[4] Источником Феофраста в этой книге были, конечно, рассказы сельских хозяев-хлебопашцев (в кн. VII место этих последних занимала огородники), которые в какой-то части были проверены собственными его наблюдениями и опытом. Чтобы посмотреть, как пускают росток пшеница и бобы, он, конечно, так же как и в случае с овощами, выдергивал ряд молоденьких ростков и на выдернутых же взрослых экземплярах наблюдал свойства и особенность корней (подмеченные, кстати, сказать, превосходно). Он наблюдал, как образуется колос, и дополнил свои данные относительно сроков цветения хлебов сведениями, полученными от других. Относительно бобов — и цветения их, и сроков поспевания — он целиком полагается на других, так же как и относительно яровых: проса, могара и кунжута: в сферу его непосредственного наблюдения они не входили. Обстоятельство это интересно: из него, во-первых, совершенно ясно, что личное наблюдение он считал вовсе необязательным, а во-вторых, оно позволяет с некоторой приблизительностью определить растения, находившиеся под непосредственным наблюдением Феофраста в его саду: проса с могаром там не было. Разные бобовые были посажены, вероятно, в небольшом числе экземпляров только для наблюдения за их прорастанием. Следует обратить внимание на то, как неизменно ставит Феофраст явления, происходящие в растительном мире, в связь с окружающей их средой: почвой, климатом, погодой.
[5] Первые снопы сжатого хлеба, по религиозным представлениям древних, следовало приносить в жертву богам, покровителям земледелия^
[6] Мемфис — см. примеч. 91 к кн. I.
[7] Милы — колония, основанная около 716 г. до н. э. на северо-восточном берегу и подчиненная Мессане. Сенека (Quaest. nat., 111.26) объяснял исключительное плодородие этой местности тем, что море выбрасывает там нечто, похожее на навоз. Этот «навоз» не что иное, как разные-морские водоросли, обладающие большой удобрительной силой. Теперь город этот называется Мелаццо, а окрестности его и поныне знамениты своим плодородием. Говоря о «так называемых Милах», Феофраст разумеет все земли, приписанные к Милам.
[8] Мелос (ныне Мило) — маленький островок на Эгейском море. Турнефор, предпринявший в 1700 г. путешествие по Востоку, пишет об этом острове так (Relation dun voyage du Levant, 1717, I, стр. 60 и сл.): «Он представляет собой пористую скалу, изъеденную и выдолбленную морской водой, богатую железной рудой, серой и квасцами... Земля там никогда не отдыхает: один год сеют пшеницу, на второй ячмень, на третий бобовые, хлопчатник и дыни вперемежку. Поля являются одновременно и садами, которые отделены один от другого естественными стенами-скалами. Ранней весной весь остров представляет собой роскошный цветочный ковер... Вино с Мило принадлежит к лучшим в Архипелаге».
[9] Δράγμα означает собственно не сноп, а пучок колосьев, который захватывает левой рукой жнец.
[10] Халкия — остров, расположенный несколько к западу от Родоса, стоянка афинского флота во время Пелопоннесской войны. Кроме Феофраста никто не упоминает об ее особом плодородии.
[11] Киликия находилась на юго-восточном берегу Малой Азии и была отделена с севера от Каппадокии отрогами Тавра и Аманом. Каппадокия, высокая горная страна, была гораздо холоднее: в некоторых частях ее не росли даже фруктовые деревья. Понятно, что растения, попавшие из мягкого приморского климата Киликии в суровую и холодную Каппадо-_кию, совершенно вйрождались.
[12] Неудивительно, так как Афины лежат южнее на два градуса. Кроме того, Аттика открыта к югу" и защищена с севера Парнетом и Кифероном.
[13] Саламин — маленький островок, прославленный победой афинского флота над персами в 480 г. до н. э. Прикрытый Кифероном от северных ветров, а Гиметтом и Пентеликоном от резких восточных, спрятанный между Мегаридой и Аттикой, остров этот отличается ровным теплым климатом, очень способствующим урожайности. В приморских местах, если море омывает их с юга, жатва обычно поспевает раньше, чем в местах, удаленных от моря.
[14] Акте — буквально «побережье». Так назывался юго-восточный берег Пелопоннеса, т. е. побережье Арголиды, Лаконики и южный берег Мессени. Местоположение Фалика — см. примеч. 71 к кн. II.

VIII.3

(1) Выделенные нами роды, как то: хлеба, бобовые, яровые, - отличаются один от другого в целом, а в каждом роде различаются между собой растения, принадлежащие к этому роду. У хлебных растений листья, как у тростника; у одних стручковых лист круглый, например у бобов и у большинства этих растений, а у других продолговатый, как у гороха, чины [1] и т. п. У одних листья волокнистые, у других без жилок и без волокон. У кунжута и у гулявника листья совсем особенные.
(2) Различается опять-таки и стебель: у хлебных растений он узловатый и полый, почему .и зовется "тростинкой". У бобов стебель полый, а у других стручковых скорее деревянистый. Самый деревянистый стебель у нута. У яровых стебель, похожий на тростник, имеется у проса и могара; у кунжута и у гулявника он больше напоминает ферулу. У хлебных растений, например у пшеницы, ячменя и у яровых, стебель прямой; у стручковых, например у нута, горькой вики и чечевицы, он скорее искривленный, у некоторых, например у гороха и чины, он стелется по земле. Фасоль, если возле нее воткнуть длинные тычины, взбирается по ним и приносит плоды; без этого она погибает, покрываясь ржавчиной. [2] Единственное, или почти единственное, стручковое, которое имеет прямой стебель, - это обыкновенные бобы.
(3) И цветы у хлебов и стручковых различаются между собою по природе и по месту, где они находятся (об этом мы говорили в той части нашей работы, которая посвящена. общим вопросам): [3] у хлебных растений и у всех, имеющих колос, они напоминают пушинки; у стручковых они состоят из лепестков, причем у большинства увечны (многие растения имеют ведь цветы увечные). [4] Напоминают пушинки также и цветы у проса и у могара: у кунжута и гулявника они состоят из лепестков. В одном случае цветы сидят вокруг самого плода: у хлебных и у проса, например, они сидят вокруг колоса. У бобовых плоды как бы выходят из самого цветка или по крайней мере из той же начальной точки.. Есть разница и в цветении: хлебные растения зацветают сразу, стручковые - последовательно: одна часть за другой.. И во всем остальном - подобное же различие.
(4) Так же обстоит дело и с плодами: у хлебных растений имеется колос, у бобовых стручки, а у проса метелка: кисть, похожая на ту, которая имеется у тростников, и есть метелка. У одних растений, говоря вообще, семена заключены в кувшинчик; у других обтянуты пленкой; у некоторых обнажены; кроме того, у одних плоды находятся на верхушке стебля, у других по сторонам его, и т. д. Есть и другие различия, подлежащие подобному исследованию.
Стручковые вообще плодовитее и урожайнее; превосходят их яровые: просо и кунжут; из стручковых всего урожайнее чечевица. (5) Вообще растения с мелкими семенами более урожайны: например из овощей - а они все дают много семян - кмин. Лучше переносят холода и вообще климатические условия хлеба; питательнее стручковые, может быть, правда, только для нас; для животных же - наоборот. [5]


[1] Феофраст называет два вида ее: Lathyrus sativus L и Lathyrus ochrus DC. Последнее растение Гален ставит наряду с фасолью и рассказывает, что в Александрии один врач в течение четырех лет питался исключительно похлебкой из этой чины, фасоли, «воловьего рога» и лупина. Здоровье его от такой диэты ничуть не пострадало. Сибторп рассказывает, что на Кефаллении ее едятс хлебом. Зерна этого растения, которое Шпренгель считал фасолью обыкновенной, ели в Греции обычно в сыром виде. На угощениях, которые устраивали для чужеземцев спартанцы, подавали в качестве дессерта сухие винные ягоды, бобы и зеленую фасоль (Афиней, IV.139a).
[2] Шпренгель предполагал, что болезнь, о которой говорит Феофраст, — это или uredo phaseoli, или erysiphe, или alphitomorpha.
[3] См. 1.13.1.
[4] В подлиннике употреблено слово κολοβός, т. е. «увечный», «поврежденный». Феофраст определяет так цветки мотыльковых, у которых боковые лепестки («крылья») н особенно нижние, спаянные близ верхушки («лодочка») резко отличаются от верхнего («флага»), почему весь цветок и является «увечным», т. е. неправильным (зигоморфным).
[5] В этой главе Феофраст дает морфологическое (и отчасти анатомическое) описание листа, стебля, цветка и плода у хлебных злаков и у бобовых; в двух предыдущих он изложил их онтогению, распределив их жизнь по определенным срокам. Надо сказать, что строгой системы тут нет: о корнях, например, рассказано не в 3-й, а во 2-й главе. К полноте описания Феофраст и не стремился: листья гулявника и сезама остались у него неописанными; ничего не сказано о том, у каких растений семена заключены в коробочки, у каких обтянуты кожицей, и т. д.

VIII.4

(1) Таковы различия между родами растений, взятыми в целом; между растениями, принадлежащими к одному роду, существует, конечно, несходство в отдельных частях. Из хлебных растений,- например, у пшеницы лист уже, чем у ячменя, а стебель более гладок, плотен, вязок и менее ломок. Зерно у пшеницы обернуто множеством покровов, у ячменя оно голое: [1] нет растения настолько голосеменного. Много кожурок и у оркиша, и у полбы-двузернянки, и вообще у всех таких хлебов, а больше всего, пожалуй, у овса. [2] И соломина у пшеницы выше, чем у ячменя, и колос у нее сидит дальше от листа.
Пшеничная мякина тоже совсем другая, чем ячная; она сочнее и мягче. (2) Отличается ячмень от пшеницы и в следующем: у него зерна расположены рядами; в пшеничном колосе рядов нет: [3] он со всех сторон плоский.
Таковы некоторые различия между одним родом в целом и другим. У того и у другого, т. е. у пшеницы и у ячменя, имеется много видов, различающихся и зерном, и колосом, и общим своим видом, а также своими "силами" [4] и свойствами. Ячмень бывает двухрядный, трехрядный, четырехрядный и пятирядный; самый крупный - шестирядный: существует и такой вид. Чем больше в ячменном колосе рядов, тем теснее вообще сидят в нем зерна. Очень отличается от других ячменей ветвистый, например индийский, о котором мы уже говорили. И колосья у одних видов ячменя крупные, с редкими зернами, а у других помельче, с зернами, сидящими более густо, причем у одних видов колосья отстоят от листьев далеко, а у других, например, у так называемого "ахиллова ячменя", они от них совсем близко. И ячменные зерна бывают одни круглее и мельче, а другие продолговатее, крупнее и реже посажены. Есть ячмень белый и черный с красноватым отливом; считается, что этот последний дает больше муки и лучше, чем белый, переносит холода, ветры и вообще всякие климатические условия. [5]
(3) Есть много видов и у пшеницы, которые называются просто по месту их родины: есть пшеница ливийская, понтийская, фракийская, ассирийская, египетская, сицилийская. Виды эти различаются между собой окраской, величиной, общим обликом, своими особенностями, "силами" [6] и прочими свойствами и в особенности своими пищевыми качествами. Некоторые виды получили название по другим признакам: так, есть пшеница "ячная", stlengys, александрийская. [7] У всех этих видов следует отметить различия в признаках вышеуказанных. Не менее характерны и следующие, если их удастся подметить: бывает пшеница ранняя и поздняя, рослая и урожайная, низкая и неурожайная, крупноколосая и мелкоколосая. У одних видов колос долго не выходит из оболочки, у других, например у ливийской пшеницы, он остается, в ней короткое время. Соломина у одних пшениц тонкая, у других толстая. Такова она у ливийской пшеницы; толста и у "ячной". У одних пшениц на зерне мало покровов, а у других, например у фракийской пшеницы, [8] много. Есть пшеница, одностебельная и многостебельная, причем стеблей этих может быть больше и меньше.
(4) Что касается "сил" [9] этих видов, то их следует рассматривать так же или, во всяком случае, сходно с рассмотрением тех отличий, которые были указаны сейчас или раньше. Отличия в этом пункте следовало бы считать самыми характерными. Сюда надо отнести способность одних пшениц, вызревать за три месяца, других - за два или еще за более Короткий срок. [10] Такая пшеница, говорят, растет около Энеи, через сорок дней после посева она уже налилась и вполне созрела. [11] При этом зерно у нее крепкое и тяжелое, а не такое легкое, как у "трехмесячницы" (поэтому рабам и выдают пшеницу этого сорта), и отрубей в ней мало.. Пшеница эта встречается очень редко и оказывается самой скороспелой. Есть и пшеница, поспевающая за два месяца.
такой вид привезли из Сицилии в Ахайю. Она малоурожайна, всходит плохо, но хлеб из нее удобоварим и вкусен. Есть-еще виды пшеницы, которые растут на Эвбее, главным образом около Кариста. Многие из них поспевают за три месяца; зерно у них неизменно легковесное. Пшеницы эти малоурожайны; выгоняют только один стебель и вообще слабы. (5) Самым же легковесным зерном обладает понтийская пшеница; из пшениц, привезенных в Элладу, оно тяжелее всего у сицилийской. Еще тяжеловеснее зерно у беотийской. пшеницы. Как на доказательство указывают на тот факт, что атлеты в Беотии с трудом съедают полтора хеникса пшеницы, а когда приходят в Афины, то им едва хватает двух с половиной. [12] Легковесна и лаконская пшеница. Объясняется это разницей и в почве, и в климате: говорят, например, что в Азии, недалеко от Бактр, [13] в какой-то местности хлебные зерна настолько крупны, что равняются по величине маслинным косточкам, а у так называемых писсатов они настолько крепки, что если их съесть побольше, то человек лопается, что и случилось со многими македонянами. [14] Странным исключением из вообще легковесных "трехмесячниц" являются понтийские. Яровая пшеница отличается там твердостью, а озимая мягкостью, и эта мягкая пшеница очень легковесна. [15] (6) (Тамошние жители производят, по-видимому, посев всех хлебов в два срока: зимой и весной, когда сеются и бобовые).
Есть пшеницы, чистые от плевела опьяняющего, например понтийская и египетская; довольно чиста от него и сицилийская; совсем нет этого плевела в акрагантской. [16]
В сицилийской пшенице растет особый сорняк, так называемая "черная пшеница": он безвреден и не вызывает, как плевел, тяжести и боли в голове. Такие: особенности, как уже было сказано, следует отнести на. счет почвы и, в известной степени, на счет вида самой пшеницы.


[1] Феофраст имеет в виду, очевидно, ячмень обыкновенный (Hordeum -vulgare L.): листья у него шире, чем у пшеницы, соломина толстая и ломкая, колос сидит над самыми листьями и зерно голое. Греческие крестьяне, по словам Сибторпа, так и называли этот ячмень — «голым ячменем» — γυμνοκριθί. Что касается пшеницы с зерном — буквально — «во многих хитонах» (хитоном называлась рубашка, надевавшаяся прямо на тело), то это может быть только полба: Triticum spelta.
[2] Шпренгель полагает, что овес, о котором говорит здесь Феофраст, — это овес одногривый, Avena orientalis Schreb., зерно которого заключено во множество оболочек.
[3] у ежовки (Triticum compactum Host) и у тучной пшеницы (Tr. turgidum L.) колос четырехгранный.
[4] Словом δυνάμεις — «силы» Феофраст обозначает весь жизненный период растения, от прорастания до созревания включительно.
[5] Ячменя трехрядного и пятирядного не бывает. Дальнейшая характеристика ячменя сделана безошибочно. Черный или сажистый ячмень возделывается у нас на Кавказе. Зерна его имеют красноватый оттенок-ячмень этот хорошо переносит холод. Из ахиллова ячменя в Афинах пекли особый хлеб, который так и назывался «ахилловым». Из схолиаста к Аристофану («Всадники», 816) можно заключить, что этот сорт ячменя был очень хорош. Гален в «Комментариях к Гиппократу» пишет, что это крупный ячмень, названный по имени одного сельского хозяина, Ахилла, жившего в Баброне (Баброн, по свидетельству Стефана Византийского, находился недалеко от острова Хиоса). Об индийском ячмене говорится в IV.4.9, но о том, что это ветвистый ячмень, ничего не сказано.
[6] См. выше примеч. 30.
[7] «Ячная» — καγχρυδίας οτκάγχρυς — «поджаренный ячмень». Пшеница эта отличалась толстой соломиной и, по свидетельству Феофраста («Причины растений», III.21.2), росла в сырых местностях. Основываясь на этом признаке, полагают, что Феофраст говорит здесь о Triticum turgidum. В упомянутом выше сочинении Феофраст называет еще «змеиную пшеницу» — δρακοντιας. Еще Линк считал, что свое название пшеница эта лолучнла по цвету пленок, н отожествлял ее с Triticum turgidum. В восточной Греции почва в общем слишком плоха для этой пшеницы; в западной — влаги больше, но плодородной почвы тоже нет. По склонам1 Пинда, однако, в северо-западной Греции растет и теперь немного Тг. tur-gidum; возможно, что в древности ее было там больше.
Στλεγγύς — stlengys — название это нигде больше не встречается. Тайзельтон-Дайер предлагал читать σίλιγνις — это был синоним σιτανίας: см. примеч. 9 к этой же книге. Почему Феофраст александрийскую пшеницу поставил особо от египетской? Что касается этой последней, то на основании многочисленных находок пшеничных зерен в египетских раскопках установлено, что преобладающей пшеницей была там твердая пшеница (Triticum durum Desf.), которая значительно позднее (III — V вв. н. э.) начала постепенно уступать место тучной (Tr. turgidum).
[8] Фракийскую пшеницу, имеющую много пленок, братья Котт* считают рожью.
[9] См. примеч. 30 к этой же книге.
[10] Самые ранние пшеницы поспевают за период от 76 до 95 дней, считая с момента появления ростка над землей. «Три месяца» и «два месяца» не следует понимать как математически точное обозначение сроков. Не исключена возможность, что пшеница, поспевавшая за три месяца, и пшеница, поспевавшая за два, была одной и той же пшеницей, по в одних местах количество дней, превышавшее два месяца, считали для круглого счета за месяц, а в других — для того же счета — их не принимали во внимание. Эту яровую чгшеницу считают теперь принадлежащей к голым, пшеницам группы полб.* Доказательством этого служит, во-первых, то обстоятельство, что это яровая пшеница, а во-вторых, качестве ее зерен: они мягки. Последнее засвидетельствовано, например, Плинием («Естественная история», XVIII.76), который пишет, что лучший крахмал (его приготовляли в древности непосредственно из зерна, без предварительного его размалывания) дает «трехмесячница». Известно, что крахмал оказывается тем лучше, чем мягче пшеница: обстоятельство, исключающее возможность отожествления «трехмесячницы» с твердой пщеницей и с тучной, которая не дает ни хорошего крахмала, ни хорошей муки. Феофраст говорит дальше об «удобоваримом и вкусном» хлебе из яровой пшеницы..
В современной Греции яровой пшеницы вообще не сеют. Климат страны с ее летними засухами для нее неблагоприятен. И в древности она могла расти только в относительно холодных и дождливых горных округах. Плиний (ук. соч., XVIII.69 — 70) пишет, что яровую пшеницу создали фракийские холода. Феофраст говорит, что ее сеют в таких местах, как гористая Ахайя (куда она была завезена, конечно, из горных областей Сицилии), и на Эвбее, в горах, около города Кариста.
* Современная классификация пшениц в упрощенной форме такова:
A. Группа с 14 хромозомами (группа оркиша):
зерно в пленках: оркиш: Tr. monococcum L;
голое зерно: нет.
Б. Группа с 28 хромозомами (группа эммера):
зерно в пленках: двузернянка-эммер [Tr. dicoccum (Schrank) Schiibl];
голое: тучная пшеница (Tr. turgidum),
твердая (Tr.durum),
польская (Tr. polonicum).
B. Группа с 42 хромозомами (группа полбы):
зерно в пленках: полба (Tr. spelta);
голое: пшеница обыкновенная (Tr. vulgare),
ежовка (Tr. compactum),
пшеница круглозерная (Tr. sphaerococcum),
индийская карликовая пшеница.
[11] О пшенице, созревающей через сорок дней, Феофраст говорит только по слухам. На окраинах Сахары растет пшеница, выспевающая за полтора месяца, но такое исключительное явление объясняется, конечно, только совсем особыми условиями, характерными для мест, граничащих с пустыней. «Сорокадневную пшеницу» Наум Ясный считает рожью (ядрицей, конечно): сильное растение, хорошо идущее в холодном климате (Энея — город в северо-западном углу Халкидского полуострова).
[12] Хеникс — 1.228 л. Из Феофраста следует, что афинская пшеница была на 40% менее питательна, чем беотийская, и весила на 25% меньше. Разница эта настолько велика, что заставляет несколько усумниться в правильности сообщаемых сведений. Следует, однако, помнить, что различия между типами одной и той же пшеницы, высеянной в разных местах, были в древности очень велики, особенно в случае с голой пшеницей, растением относительно нежным и сравнительно новым в те времена. Судя по словам Феофраста относительно афинской и лаконской пшениц, можно думать, что тяжеловесные пшеницы были в Греции редкостью.
[13] Бактры — главный город Бактрии (теперь Балх), одной из северных персидских провинций. Считают, что бактрийская пшеница с зернами величиной в масличную косточку — это сорго.
[14] Где жили эти писсаты, имя которых приведено в какой-то искаженной форме, неизвестно. Рассказ о солдатах из александровой армии, которые лопались от хлеба, конечно, басня. Нет никакого опорного пункта, который позволил бы доискаться истины (если она вообще есть), лежавшей в основе этой басни.
[15] Братья Котт (ук. соч., стр. 28, см. примеч. 34 к этой же книге) высказали предположение, что яровая понтийская пшеница была твердой пшеницей (Тг. durum). Оно весьма основательно. Климат Причерноморья весьма способствует постепенному превращению мягких пшениц в относительно твердые. Можно полагать, что и озимая пшеница из тех мест, которую Феофраст называет мягкой, на самом деле таковой не была и считалась мягкой только по сравнению с яровой. Можно думать, что именно в восточной части Средиземноморья, разводили в древности твердую пшеницу. Паллас, путешествовавший по Крыму в 1793 и 1794 гг„ так описывает тамошнюю арнаутку (пшеницу, несомненно принадлежащую к твердым): «Она даст крупное, красивое, блестящее, желтое зерно, иногда прозрачное. Ее, по преимуществу, вывозят в Турцию и в Италию; она дает желтоватую, очень вкусную муку, которая требуется для макарон». Твердая пшеница прочно удерживала свое место в Причерноморье в течение ряда веков.
[16] Акрагант (теперь Джирдженти) — город на южном берегу Сицилии.

VIII.5

(1) Между бобовыми нельзя установить таких же различий, потому ли, что растения эти менее исследованы, или же потому, что среди них не встречается такого обилия видов. За исключением нута [1] и чечевицы и, до известной степени, бобов и горькой вики [2] (поскольку у них есть разница в Окраске и во вкусе), у остальных бобовых различных видов нет. Нут же различается между собой и величиной, и вкусом, и окраской, и всем видом: есть "овечий", есть "виковый" и третий, занимающий промежуточное место между ними. У всех бобовых белые сорта слаще: и у горькой вики, и у чечевицы, и у нута, и у бобов, и у кунжута: есть ведь и белый кунжут.
(2) Разницу у этих растений можно найти скорее в следующем: хотя у них у всех есть стручки, но у одних они лишены перегородок и зерна соприкасаются в стручке одно с другим. Так бывает у горькой вики, гороха и вообще у большинства бобовых. У других же, например у лупина, стручки снабжены перегородками; [3] у кунжута этих перегородок еще. больше и они своеобразны. [4] У одних бобовых стручки длинные, у других, например у нута, круглые. Количество зерен соответствует величине стручка: в маленьких стручках, например у нута и у чечевицы, их меньше.
(3) Эти различия близки, может быть, к тем, о которых мы говорили по поводу хлебных колосьев и зерен. Так называемые "стручки" тоже ведь соответствуют по форме семенам: у чечевицы и кормовой вики, например, стручки широкие и плоские, а у горькой вики и гороха они скорее цилиндрические, потому что именно таковы по форме и семена соответственных растений. Множество подобных же отличительных признаков можно найти и в каждом виде: одни из них будут общими для всех бобовых, другие - характерными для определенного вида.
(4) Что у всех бобовых семена прирастают к стручку : и что у них есть как бы одна точка, из которой начинается рост, причем у одних, например у бобов и у нута, она выдается, у других, например у лупина и у некоторых других, находится в углублении, [5] а у некоторых не так заметна, мала и как будто только намечена, - все это видно простым глазом. Из этой точки, как было уже сказано, посеянное семя пускает росток и корень, и вначале, пока растения еще не разовьются, они получают питание отсюда, из того места, которым они прикреплены к стручку. Это ясно из сказанного сейчас и раньше. Итак, о различиях достаточно.


[1] Семена нута ели вареными, как горох; в древней Греции его ели сырым в качестве дессерта, хотя люди с более тонким вкусом и объявили его «лакомством для обезьян» (Афиней, П.54е).
[2] Όροβος — Ervum ervilia L. — прекрасный корм для скота. Аристотель пишет, что от нее у коров прибывает молоко, но что стельным коровам ее давать не следует («История животных», III, 107.522b).
[3] Стручки у лупина перегородок не имеют.
[4] Плод кунжута представляет собой продолговатую коробочку, раскрывающуюся пополам, как стручок, но четырехгранную и разделенную внутри двумя перегородками на четыре части. Белый кунжут, который хвалит Феофраст, это Sesamuui orientale L. Ему был известен и другой сорт с черными семенами, который возделывают в Аравии и в Египте. Семена кунжута под названием «семитати» употребляют у нас на юге для посыпания бубликов и некоторых сортов хлеба, а также для изготовления сладостей вроде маковников.
[5] Феофраст имеет в виду лупин белый.

VIII.6

(1) Сеять всякое растение лучше всего своевременно. [1] Некоторые, правда, бросают семена в сухую землю [2] и делают это преимущественно с пшеницей и ячменем как с растениями, которые наименее зависят от погоды (это возможно, впрочем, только там, где птицы и разные животные не опустошают полей). Самый ранний посев считается вообще наилучшим, самым же худшим - посев в-землю, полусырую от дождя: [3] семена в ней наливаются молоком и гибнут; кроме того, в посеве заводится множество сорняков. Дождь, прошедший после посева, полезен для всех растений, кроме тех, чей рост бывает им задержан. Считается, что такое влияние он оказывает на бобы, а из яровых - на кунжут, кмин и гулявник.
(2) Сеять густо или редко следует, смотря по почве: жирная и хорошая может понести их больше, чем песчанистая и легкая. Рассказывают, правда, будто одно и то же поле принимает семян иногда больше, а иногда меньше, причем, если больше, то это считается нехорошим предзнаменованием: сейчас же начинают говорить, что земля голодна. [4] Это, по-видимому, вздорные россказни. Если же человек присмотрится к семенам, а главное к самой местности, всматриваясь в ее уровень и положение относительно ветров и солнца, то он, конечно, объяснит разницу между посевами более естественным образом.
(3) Точно так же и удобрение посевов должно соответствовать почве. Пар, поднятый зимой, лучше весеннего.. В некоторых местах, например в Сирии, нехорошо пахать глубоко, почему там и пользуются маленькими плужками., В других местах, например в Сицилии, очень тщательная, обработка земли приносит вред: на этом, видимо, и терпит неудачу большинство новоселов. Итак, все зависит от места. [5]
(4) Различают также, какие семена какой земле подходят.. В холодных местностях советуют сеять скорее пшеницу, чем ячмень, а на землях сухих, не обрабатываемых из года в год, вообще рекомендуется сеять злаки, а не стручковые.. И на таких землях пшеница идет лучше, чем ячмень. Пшеница переносит также проливные дожди лучше, чем ячмень, и дает большой урожай на местах неунавоженных. [6] Таким же образом выбирают из разных пшениц и какой вид. подойдет к какой почве: какой, например, годится для хорошей и жирной земли, какой для рассыпчатой и тощей, и т. д.
(5) Частые дожди полезны для зеленей; во время же цветения и пшеницы, и ячменя, и вообще всех хлебных растений они вредны, так как цвет от них гибнет. [7] Для бобовых дожди безвредны, кроме нута, который погибает, если с него смыта соль: [8] он покрывается ржавчиной или же становится добычей гусениц. Черный и красный нут выносливее белого. В дождливых местностях его, говорят, лучше сеять поздно. Бобы в цвету очень любят дождь: поэтому их и предпочитают не сеять поздно, так как они (мы уже говорили об этом) долго стоят в цвету. Когда отцвели, дождя, им вообще нужно мало, так как они вскоре затем и созревают. Хлебам же дождь, по-видимому, вреден и.тогда, когда они наливаются, причем ячменю больше, чем пшенице.
(6) В Египте, Вавилоне и Бактрах, где дождя не бывает вовсе или где он бывает редко, хлеба питаются только, одной росой. То же можно сказать о Кирене [9] и об Эвесперидах. [10] Самыми же своевременными для всех растений являются весенние дожди. Потому Сицилия и богата хлебом, что весной там проходит много теплых дождей, зимой же дождя мало. Легкая почва требует частых, но небольших дождей; жирная выносит и ливни, и бездождие (считается, что в бездождных местностях полезны бывают морские ветры и бризы, но они, как было сказано, в разных местах различны); вообще же для хлебов сухая погода лучше, чем проливные дожди: (7) они и вообще вредны, и очень часто портят семена, а кроме того, вызывают к жизни множество сорняков, которые заглушают посев и отнимают от него пищу.


[1] О времени посева см. примеч. 3 к этой же книге.
[2] Т. е. до осенних дождей.
[3] Писатели-агрономы древней Италии тоже неизменно предостерегают от посева в землю, «только слегка смоченную дождем».
[4] Для древнего грека характерно представление о земле как о живом существе, которое может испытывать и голод, и холод, может страдать и радоваться.* Замечание, что в хорошую землю можно посеять больше семян, совершенно справедливо.
* См.: Б. Богаевский. Земля и почва в земледельческих представлениях древней Греции. Журн. Мин. нар. проев., 1912, январь. Отд. класс, фил., стр. 1 — 26.
[5] Чрезвычайно характерно для Феофраста это стремление поставить в связь с определенным местом каждое сельскохозяйственное предписание. Глубоко пахать нехорошо в тех случаях, когда под плодородным верхним слоем находится бесплодная или только плохая подпочва, которую и извлекают наверх при глубокой вспашке. В Сирии, с ее песчанистыми почвами, глубокая вспашка оказывалась вредной еще и по другой причине: она уничтожала тот плотный, отвердевший слой, который задерживал в себе питательные вещества и воду, необходимые для жизни растения. Ср. рассказ Феофраста («Причины растений», III.20.5): «В Сирии у человека, глубоко вспахавшего землю, хлеб высох: земля, раскалившаяся летом, преимущественно с каменистой подпочвой, сожгла посевы». Там же он рассказывает, как один коринфянин, переселившийся в Сиракузы, тщательно выбрал со своего поля все камни. Посевы его погибли, «не имея защиты от холода». С этим связан метод «сухого земледелия».
[6] Правила, излагаемые здесь Феофрастом, продиктованы условиями местными. Пшеница, которую сеяли в Греции, должна была приспособиться к тому, чтобы в ранний период своего развития переносить обилие влаги, а позднее выдерживать без ущерба для себя засуху. Таковы именно пшеницы, принадлежащие к группе эммера. И сейчас именно они составляют главные пшеницы, высеваемые в Средиземноморье. Это объясняется их великолепным приспособлением к почвам и, главное, к климату Средиземноморья, где озимый посев заливает дождями и где, начиная с ранней весны, почти не выпадает дождя. Твердая пшеница, например, довольствуется тощей почвой и хорошо переносит сухой климат. Что касается ячменя, то, по нашим понятиям, подходящими для его культуры являются средние почвы, хорошо разрыхленные, с достаточным запасом влаги и питательных веществ.
Хороший урожай пшеницы на местах неунавоженных Феофраст объяснял («Причины растений», III.21.4) в духе тех натурфилософских априорных суждений, которые характерны для раннего периода его деятельности, тем, что пшеница «горяча» по природе н сама в себе содержит то, что растение обычно получает от навоза.
[7] Так как его сбивает дождем, особенно, если дождь сильный.
[8] Это кислый сок, который выделяют волоски, покрывающие все растение и его плоды.
[9] См. примеч. 19 к кн. IV.
[10] См. примеч. 25 к кн. IV.

VIII.7

(1) Ни одни семена не обладают свойством, испортившись, перерождаться в другие, за исключением пшеницы и ячменя (особенно пшеницы), которые, как говорят, перерождаются в плевел опьяняющий. [1] Случается это при проливных дождях и по преимуществу в местах сырых и дождливых. Что плевел опьяняющий не весеннее растение, подобно другим сорнякам, как пытаются утверждать некоторые, это ясно вот из чего: он появляется сразу же с наступлением зимы; отличительных признаков у него много: лист узкий, мохнатый и блестящий, причем блеск этот особенно характерен, так как мохнаты листья и у эгилопс, но заметить это на нем можно только весной. Такова особенность пшеничных и ячменных семян, так же как и льняных, из которых, говорят, тоже вырастает плевел опьяняющий. [2]
(2) Что касается особенностей нута сравнительно с прочими стручковыми, то здесь следует отметить его цветение (о чем уже было сказано), скороспелость, объясняемую большей крепостью и деревянистостью, а также то обстоятельство, что пар от него вовсе не становится лучше, так как он его истощает, но сорняки гибнут, особенно и скорее всего якорцы. Расти на любой земле он вообще не может; ему нужен жирный чернозем. Лучше всего пар становится после бобов, хотя их и сеют густо и они очень урожайны. [3]
(3) Почти все растения, посеянные летом, требуют мало воды, причем говорят, что текучая вода для них полезнее дождевой. [4] Просу и могару нужно еще меньше воды: если ее много, то у них опадают листья. Просо крепче; могар слаще и слабее. [5] Кунжута и лупина не ест зеленым ни одно животное; едят ли зеленым гулявник и шалфей, это требуется еще проверить. Растения эти ведь тоже горьки. Гулявник похож на кунжут и маслянист; шалфей - на кмин; он черен. Сеется он одновременно с кунжутом. Эти растения следует еще изучить.
(4) На хорошей земле, например в Фессалии, [6] хлеба спасывают и обкашивают, чтобы они не шли в лист. Оказывается, что сколько бы раз их ни спасывали,ν зерно от этого ничуть не становится хуже, но стоит один единственный раз срезать пшеницу, как она совершенно меняется и вырастает высокой и слабой. [7] Такую пшеницу зовут "стеблевой". Если ее высеять, то новые всходы окажутся такими же хилыми. Фессалийцы рассказывают.об этом, как о редком случае. Под Вавилоном же заведен такой порядок, чтобы хлеб всегда дважды срезать, а затем еще пускать по нему овец: в этом случае он выгонит стебель, а иначе пойдет в листья. На земле, обработанной кое-как, урожай там бывает сам-пятьдесят, а на обработанной старательно - сам-сто. Обработка земли состоит в том, чтобы земля как можно дольше оставалась под водою и на ней бы осело много ила. [8] Это нужно, чтобы жирную и плотную землю сделать рыхлой. Травы и сорняков на ней не растет, как в Египте. Это объясняется прекрасными свойствами земли.
(5) Пшеница и ячмень во многих местах отходят от корня на следующий год, а если их срезали на зеленый корм, то в этом же году у них от корня идет другой стебель. То же самое происходит и в том случае, если хлеба побьет морозом; после дождей они дадут новые побеги, но колос у них будет маленьким и недоразвившимся. Отрастут на следующий год и хлеба, пострадавшие и вытоптанные так, что от них, кажется, ничего не осталось, как это бывает с посевами, по которым прошло войско. И. у таких хлебов колосья бывают маленькими: их называют "ягнятами". Ни с одним из стручковых не может быть ничего подобного. Так разнообразны случаи отрастания хлебов.
(6) Росту и питанию растений больше всего способствует климат и вообще характер года: если дожди, хорошая погода и холода наступят в свое время, то все посевы пойдут хорошо и дадут щедрый урожай даже на соленых и легких, почвах. Поэтому и существует прекрасная поговорка: "год. родит, а не нива". [9]
Большое значение имеют и различия отдельных местностей между собой, причем не только их почвы, жирной или тощей, сырой или сухой, но и господствующего климата и ветров. Некоторые места, тощие и плохие, дают хороший урожай, потому что они превосходно расположены по отношению к морским ветрам. (7) Как уже много раз говорилось, в разных местах полезны оказываются разные ветры: в одних западные, в других северные, в третьих южные.
Немалое значение имеет и обработка, особенно предшествующая посеву: на обработанной земле посевы всходят легко. Большую помощь им оказывает и навоз, так как он. согревает землю и умягчает ее: бывает, что всходы на унавоженных местах опережают всходы на неунавоженных. дней на двадцать. Навоз, однако, не всему приносит пользу. Он хорош не только для хлебов, но и для прочих растений, кроме папоротника, [10] который, говорят, засыхает, если на него набросать навозу. Погибает папоротник также, если на нем лежат овцы; по словам некоторых, и мидийская трава гибнет от их навоза и мочи. [11]


[1] Убеждение, что семена одного растения могут превращаться в семена другого, родственного ему, разделяла вся античность: считалось, например, что семена репы могут превратиться в брюквенные, пшеничные — в семена плевела, и т. д. Феофраст, видимо, разделял это мнение, так как настаивал на том, что плевел появляется одновременно с молодыми всходами: часть хлебных зерен, следовательно, произвела именно его. В новейшее время акад. Т. Д. Лысенко опубликовал ряд работ, в кото-рых указывает на возможность превращения пшеницы в рожь, овсюга в овес, и т. п., — таким образом, наблюдения древних получили теперь авторитетное научное подтверждение. Описание плевела опьяняющего не вполне точно-у Феофраста: листья у него действительно узкие, но отнюдь не мохнатые. Переводить же слово δασός как «многочисленный», «обильный» (как делает Горт), не позволяет сравнение с листьями эгилопса, действительно-отличающимися мохнатостью.
[2] Во льне растет другой плевел: Lolium remotum Schrank.
[3] Место это чрезвычайно интересно: из него явствует, что уже во времена Феофраста пар подготовляли к озимым посевом бобов, которые действительно представляют собой хорошее зеленое удобрение, особенно, если их запахивали, как это было принято в Фессалии и в Македонии, еще до образования стручков. Что нут истощает землю, в этом были убеждены и греческие, и италийские хозяева.
[4] «воды» добавлено по смыслу, так как в рукописи слово «воды» пропущено. (Шнейдер понимал все это место иначе: он соединял первую фразу параграфа с последней предыдущего, предполагая, что после «мало» выпали слова καρπίζεται τήν γήν — «удобряют землю». Перевод в таком случае был бы таков: «все яровые посевы почти не удобряют земли»).. Воды и выпадает летом мало: из общего числа дождливых дней в Аттике 75% падает на октябрь — март и только 7% на июнь — август. В Аттике было искусственное орошение: от Кефисса отводили воду в главный канал, а от этого последнего шла целая сеть маленьких боковых каналов. Система многочисленных шлюзов регулировала правильное распределение воды и направляла ее вплоть до участков, расположенных поблизости от моря. В тех местах, куда эта оросительная система не доходила, посевы и посадки поливали водой из колодцев, общественных и частных.
[5] Просо и могар не выдерживают зимы в большей части Средиземноморья, и поэтому их сеют весной. Урожай их в Греции обычно небывал большим, и растения эти в сельском хозяйстве занимали положение второстепенное.
[6] Фессалия — восточная область северной Греции, граничившая на востоке с Эгейским морем, на западе с Эпиром, на севере с Македонией: и на юге с Этолией и Локридой. Почва Фессалии, особенно на равнинах ее, принадлежала в Греции к числу плодороднейших.
[7] И поныне хлеба скашивают и спасывают. Считается только, что нельзя скашивать зеленя слишком низко: иначе можно им повредить. Убеждение в губительной силе железа было широко распространено, в древности: Катон, например, рекомендовал зеленый корм рвать рукой, а не скашивать, потому что, если его скосить, он больше не отрастет. Практика скашивания зеленей, однако, существовала: см. следующий параграф.
[8] Ср.: Геродот, 1.193: «Земля ассириян орошается дождем мало; дождевой воды достаточно только для питания корней хлебных растений; вырастает же посев и созревает хлеб при помощи орошения из реки; река эта не разливается, впрочем, по полям, как в Египте: орошают здесь руками и с помощью насосов. Вавилония вся, так же как и Египет, изрезана каналами. Эта страна — плодороднейшая из всех нам известных в отношении хлеба... плоды Деметры [греческая богиня, научившая людей возделывать хлеб] здесь так обильны, что обыкновенно земля родит сам-двести, а при наибольшом урожае сам-триста...». Земля, которая должна была как можно дольше оставаться под водой, представляла собой, вероятно, участки для риса.
[9] «Год родит, а не нива» — поговорки, аналогичные по смыслу, встречаются в фольклоре многих западных народов.*
* Б. Богаевский. Об одной земледельческой пословице у Феофраста. Сб. статей в честь С. А. Жебелева, Л., 1926.
[10] Почему древние думали, что папоротник погибает от навоза? Такой превосходный хозяин-эмпирик, как Колумелла, тоже был убежден в этом (11.2.13).
[11] Люцерна, «индийская трава» по-гречески, завезена была в Грецию персами во время греко-персидских войн. Это первое упоминание о ней в литературе. Сведения, сообщаемые Феофрастом относительно губительного действия на нее овечьего навоза, совершенно не соответствуют истине.

VIII.8

(1) Каждые семена подходят к определенной почве: к такому-то роду почвы подходит такой-то род семян вообще; а к разным почвам данного рода - семена таких-то растений, составляющих один и тот же род. Такое распределение семян по почвам и пытаются произвести. [1] Привозные семена, самое большее через три года, утрачивают свой характер и приобретают все свойства местных. Хорошо переносить семена из жарких мест в места менее жаркие и соответственно поступать с семенами из холодных мест. Хлеба, перенесенные из местностей суровых туда, где все поспевает рано, выколашиваются поздно и погибают от засухи, если только их не спасут поздние дожди. Потому, говорят, и следует остерегаться смешения привозных семян с местными (если только они взяты не из одинаковой местности), что сроки их посева и развития самого растения не находятся в полном соответствии с новым местом. Под эти семена требуется и другая обработка: поэтому и следует обращать внимание на различия в почве, в свойствах семян и на сроки, подходящие для каждого посева. [2]
(2) В хороший год зерно дает больше муки. В Афинах, по крайней мере, - а страна эта на ячмень самая урожайная, [3] - из ячменя намалывают больше всего муки не тогда, когда его уродило всего больше, а тогда, когда погода ему особенно благоприятствовала. В Фокиде около Элатеи бывает, что пшеница дает муки в полтора раза больше, чем обычно, а в Солах киликийских [4] то же бывает и с пшеницей, и с ячменем: какое растение в каком месте идет лучше всего, там оно и даст больше муки. Зерно становится лучше или хуже и в зависимости от обработки, и в зависимости от самой земли: оно может одичать и может облагородиться, как это случается и с деревьями: вообще оно меняется в соответствии с почвой, как некоторые деревья, которые становятся сразу хуже, если их пересадить. [5]
(3) Ни одни семена не обладают способностью целиком превращаться [6] в другие, кроме оркиша и полбы-двузернянки, как мы и говорили в предыдущих рассуждениях; плевел же опьяняющий вырастает из испортившейся пшеницы и ячменя. Если это и не так, то, во всяком случае, он особенно любит расти в пшенице, так же как и понтийская "черная пшеница", и семена bolbos. Другие сорняки растут в других посевах: эгилопс преимущественно в ячмене; шершавый и жесткий arakos в чечевице; "секироносица", похожая на секиру, - в вике. [7] Почти в каждом посеве есть сорняк, растущий вместе с ним и живущий среди него: причина здесь или в самой почве (такое объяснение вполне естественно), или в чем-то другом. [8] (4) Некоторые сорняки растут, как мы это видим, во многих посевах, но так как они особенно благоденствуют в каком-то одном, то их и считают свойственными именно этому посеву: повилику, например, - горькой вике, а подмаренник - чечевице. Первая заглушает преимущественно горькую вику, так как вика эта - растение слабое, а подмаренник прекрасно идет преимущественно в чечевице: он до известной степени похож на повилику тем, что обвивается вокруг растения и обхватывает его словно петлями. Повилика таким образом и душит вику; отсюда она и получила свое имя. [9]
(5) Растение, отходящее прямо от корня среди кмина и "воловьего рога", называется заразихой и более своеобразно. Есть одностебельная заразиха, очень похожая на ... , [10] только значительно ниже, с чем-то вроде головки наверху и с кругловатым корнем. Ни одно растение не сохнет от нее, кроме "воловьего рога". Растет она только на легкой, а никак не на жирной земле; в Эвбее, например, на Лелантской равнине ее вовсе нет, а около Канефа [11] и в других таких же местах она встречается. Сорняки эти, встречающиеся среди большинства посевов, особенно сильны среди вышеназванных, вследствие слабости этих последних. (6) "Развариваются" ά "не развариваются" говорится только в применении к бобовым, хотя, конечно, и хлебные зерна могут обладать сходным или тем же самым свойством, но только у них оно не так заметно, потому что они используются по-другому. И к бобовым слова эти применяются не ко всем одинаково: их употребляют, преимущественно, говоря о бобах, и о чечевице, потому ли, что им особенно свойственно "развариваться" или "не развариваться", или же потому, что вследствие их употребительности свойства эти на них особенно заметны. Возникают они по многим причинам: есть много мест, где растут бобовые, которые развариваются, и есть места, где растут не разваривающиеся. Первые вырастают обычно на легких почвах. [12] (7) Разница создается, и особыми свойствами климата. Доказательством служит то, что в тех же самых местностях и при одинаковой обработке вырастают иногда разваривающиеся бобы, а иногда неразваривающиеся. Если под Филиппами бобы в то время, как их веют лопатой, [13] прихватит дующим там ветром, то она, обладая вообще свойством развариваться, станут неразваривающимися. Этим объясняется, почему неоднократно в одной и той же местности смежные и одинаково расположенные, ноля дают, одни разваривающиеся, а другие неразваривающиеся бобы, хотя иногда их разделяет только одна межа..


[1] Замечание это, сделанное, к сожалению, в слишком общей и неопределенной форме, тем не менее ценно. Оно свидетельствует о длительном периоде наблюдений над растением, его жизнью и привычками, — наблюдений, создавших такой прочный экспериментальный базис, что можно было уже приступить к практическим выводам: созданию своего рода «карты пшениц», где отдельные виды и сорта их распределялись между подходящими для них почвами. Замечание Феофраста в этой же книге (6.4) о том, что «выбирают из разных пшениц, какой вид подойдет к какой почве...», свидетельствует о том, что «карта» эта была уже хотя бы частично сделана. Огромную роль в создании ее играли, конечно, сельские хозяева, живо заинтересованные в обеспечении урожая.
[2] Следует отметить постоянный и строгий учет Феофрастом взаимоотношений между растением и средой. Греческий земледелец не был свободен ни от суеверий, ни от предвзятых мнений, но глаз у него был зорок и внимателен, и он очень рано понял и зависимость растения от условий, в которых оно живет, и способность его постепенно приспособляться к этим условиям. (Ср. эту же главу, § 2). Когда после разрушения Карфагена римский сенат распорядился перевести на латинский: язык агрономический трактат пунийца Магона, италийские хозяева приняли его советы как абсолютно непреложные заповеди, и потребовался долгий период разочарования и неудач, чтобы они убедились в такой простой для нас истине, как то, что предписания, верные для Африки, совершенно неприложимы в сельскохозяйственной практике Италии.
[3] Ячменя в Греции и на большинстве островов восточного Средиземноморья сеяли гораздо больше, чем пшеницы.
[4] Фокида — маленькая область в средней Греции, граничившая на востоке с Беотией, а на юге с Коринфским заливом. Элатея — второй после Дельф город Фокиды на реке Кефиса. Сообщение Феофраста о том, что тамошняя пшеница иногда дает муки в полтора раза больше, чем^ обычно, представляется невероятным. Солы — большой город в Киликии,. лежавший у моря и защищенный с севера Тавром.
[5] Ср. ΙΙ.2.6.
[6] Ср. ΙΙ.4.1.
[7] Άρακος: Гесихий (греческий лексикограф, живший, вероятно, во второй половине VI в. н. э.) пишет в своем словаре так: «Это некое растение из бобовых, то же самое, что и λάθυρος (чина)». Гален считал, что αρακος похож во всех отношениях на чину, но тверже ее и труднее разваривается. Додонеус отожествлял его с Lathyrus cicera. «Сорняк, похожий на секиру» — Securigera securidaca, секироносица, обычный сорняк на полях Пелопоннеса и Малой Азии, растет и у нас на юге. Названа так по крупному плоскому изогнутому бобу, имеющему вид секиры или секача.
[8] Что в каждом посеве есть свой сорняк, — это совершенно верно. Объяснение этому следует искать, вероятно, в одинаковости требований, предъявляемых к почве и климату высеянным растением и его сорняком, и в сходстве их семян, не разделяемых при обмолоте и веянии.
[9] Повилика называется по-гречески όροβάγχη; это название производили от όροβος — «вика» и άγχω — «душу».
[10] После слов «очень похожая на» — лакуна.
[11]
Лелантская равнина находилась на острове Эвбее, недалеко от города Халкиды, и славилась своим плодородием. Канеф лежал к северу от Халкиды.
[12] Феофраст («Причины растений», IV.12.3) говорит, что легко развариваются бобы рыхлые и мягкие, не развариваются же — твердые кг плотные. Свойство первых объясняется тем, что они растут на местах теплых, унавоженных, солнечных, на почвах легких и потому получают пищу легкую и удобоусвояемую.
[13] Бобы подбирали лопатой и подбрасывали вверх, чтобы отвеять легкую мякину.

VIII.9

(1) Истощает землю больше всего пшеница, а затем, ячмень. Поэтому она требует для себя хорошей земли;, ячмень же может давать урожай и на более тощей. Из стручковых больше всего истощает землю нут, хотя сидит он. в ней очень короткое время. Бобы, как было сказано, вообще, не обременительны для земли и даже, по-видимому, удобряют ее, так как растение это рыхлое и быстро начинает гнить.. Поэтому в Македонии и в Фессалии, когда бобы зацветут, их припахивают.
(2) Из растений, похожих на пшеницу и на ячмень, т. е. оркиша, полбы-двузернянки, olyra, овса и эгилопса, самое сильное и наиболее истощающее землю - это полба-двузернянка. У нее много корней, уходящих вглубь; много стеблей;, зерно очень легковесное и лакомое для всех животных. За ней следует овес. У него тоже много корней и много стеблей. Olyra нежнее и слабее их обоих. Легче всего для земли оркиш. У него один единственный тонкий стебель, почему и почву он требует тощую, а не жирную, и хорошую - такую, как полба-двузернянка. [1] Эти два растения - оркиш и полба-двузернянка - больше всего похожи на пшеницу; эгилопс и овес - это растения скорее дикие и не облагороженные.
(3) Очень сильно истощает землю и эгилопс; и у него-много корней и много стеблей. Плевел опьяняющий - растение совершенно одичавшее. Из яровых посевов кунжут считается для земли самым вредным и наиболее ее истощающим, хотя у проса больше корней и стеблей, причем стебли-толще. Различаются растения "легкие" для почвы и "легкие" в качестве пищи для человека. Некоторые, например стручковые и просо, "легки" в одном отношении и "нелегки" в другом. [2] Кроме того, надо различать, что является "легким" для нас и что для животных.
Об этом достаточно.


[1] Совершенно правильно охарактеризованы требования, предъявляемые к почве оркишем и полбой-двузернянкой.
[2] «Легкие» для почвы, т. е. не истощающие ее; «легкие» для чело- -века, т. е. легко усвояемые.

VIII.10

(1) Есть болезни, общие для всех семян, например ржа, и есть свойственные только некоторым, например гниль-на нуте. На нем заводятся гусеницы и блохи, которые поедают его, а на других растениях - другие насекомые. Некоторые, например кмин, подвержены лишаям и покрываются соленым налетом. [1] Насекомые, которые заводятся не в самом растении, а появляются извне, приносят не такой. вред. В пшенице появляется кантарида, в горькой вике - phalangion, а в других хлебах другие вредители. [2]
(2) Хлебные растения, говоря вообще, подвержены ржавчине больше, чем бобовые, [3] при этом ячмень больше, чем: пшеница, и одни сорта его больше, чем другие: ахиллов ячмень, пожалуй, больше всех. Разница, и не малая, обусловливается здесь положением и природой места. На местах ветреных и высоких ржавчина бывает редко или не бывает вовсе; она страшна для котловин и мест безветренных. Появляется она преимущественно в полнолуние. (3) Пшеница и ячмень гибнут и от ветров, если их прихватит в цвету, или сейчас же после того, как они отцвели и еще не окрепли. Особенно страдает ячмень, который часто гибнет, уже наливаясь, если ветры сильны и длительны: он сохнет и вянет; некоторые говорят в таком случае, что "ячмень побило ветром". Губит оба эти злака и солнце, если оно то показывается, то прячется за облаками, причем для пшеницы это вреднее, чем для ячменя: колоса на ней тогда вовсе не увидишь - он пуст.
(4) Пшеницу уничтожают и черви: одни, появившись, начинают грызть ее корни, как только она их пустит; другие объедают пшеницу, когда в засуху она не может выколоситься. В это время появляется червь [4] и, обвившись вокруг соломины, начинает есть ее. Он съедает ее до самого колоса и, уничтожив всю пищу, погибает сам. Если он сожрет весь стебель целиком, то с пшеницей кончено; если же он выест соломину только с одной стороны и растение из последних сил выбросит колос, то у этого колоса одна сторона будет сухой, а другая здоровой. Случается такое бедствие с пшеницей не повсеместно (в Фессалии, например, его никогда не бывает), а только в некоторых местностях, например в Ливии [5] и на Лелантской равнине в Эвбее. [6]
(5) Черви заводятся в чине и горохе, а гусеницы в нуте, если растения эти, еще мокрые от дождя, припечет солнцем. Уничтожив свою пищу, будь это еще зеленые или сухие зерна, черви погибают: так бывает с червяком-древоточцем, с червяками, которые заводятся в бобах и в других растениях, кроме так называемого жука-"рогача". [7] Об этом говорилось по поводу леса и лесного материала. Естественно, что отдельные местности очень разнятся между собой в этом отношении: прежде всего большое значение имеет разница в воздухе - жарком или холодном, сыром или сухом: от него ведь черви как раз и заводятся. Поэтому даже в местностях, где они обычно бывают, иногда их и нет.


[1] В местностях приморских воздух, особенно, после сильных бурь, . бывает настолько пропитан солью, что она оседает на растениях.
[2] Кантарида, появляющаяся в пшенице, — несомненно то же самое -насекомое, которое Никандр (дидактический поэт II в. до н. э.) назвал «поедателем хлеба» («Противоядия», 115). Ср. Аристотеля («История животных», V.104.552b): «Кантариды выводятся из гусениц, живущих на смоковницах, грушах и соснах». Диоскорид (1.65) говорил, что лучше всего употреблять при лечении кантарид, собранных на пшенице. Какому насекомому Феофраст дает название φαλάγγιον — неизвестно.
[3] Имеется множество видов ржавчинных грибков; обычно это Pucci-nia graminis Pers. и др.: линейная ржавчина злаков, причинявшая большие убытки в земледелии, специально ячменная ржавчина, паразитирующая тс/лько на ячмене Uromyces pisi Wint, ржавчина гороха, которой болеют горох и чина. Замечание Феофраста, что бобовые подвержены ржавчине меньше, чем хлебные злаки, вполне справедливо.
[4] Шпренгель полагал, что это гусеница Carabus gibbus, которая живет в пшеничных стеблях.
[5] Ливия — см. примеч. 16 к кн. IV.
[6] Лелантская равнина — см. примеч. 79 к этой же книге,
[7] Ср. IV.14.5 и V.4.6.

VIII.11

(1) Не все семена могут одинаково хорошо и прорастать, и сохраняться. Некоторые прорастают и развиваются очень быстро и сохраняются превосходно, например просо и могар. Некоторые прорастают хорошо, но, будучи ссыпаны, скоро начинают гнить, например бобы, особенно те, которые хорошо развариваются; быстро портятся вика и фасоль; ячмень портится скорее пшеницы, и хлеб, посыпанный пылью и сохраняемый в оштукатуренных помещениях, - скорее, чем в неоштукатуренных. [1]
(2) В семенах, начавших портиться, заводятся, как было сказано, в каждом особые насекомые. Исключение составляет только нут, в котором не зарождается ни одного живого существа. Во всех гниющих семенах появляются черви; точат же каждый сорт свои особые насекомые. Дольше всего лежат нут и горькая вика, еще дольше - лупин. Он, правда, скорее дикое растение.
(3) Что касается порчи семян червями, то разные места и климаты, видимо, отличаются в этом отношении один от другого. В Аполлонии, [2] говорят, возле Ионийского моря, бобов не ест ни одно насекомое, почему их там и ссыпают впрок. Под Кизиком [3] они лежат еще дольше. Большое значение для сохранности урожая имеет уборка его сухим: в нем тогда меньше влаги. Бобовые снимают, правда, когда они еще полны сока; их тогда соберут и больше и легче: высохши, они быстро осыпаются и трескаются. Пшеницу и некоторые сорта ячменя жнут наотзелень, потому что зерно лучше молоть, пока оно не пересохло.
(4) Пшеницу и ячмень ссыпают в кучи, считая, что в куче они скорее нальются, [4] а не сморщатся. Черви не едят хлеба, убранного еще мокрым после дождя. Пшеница может долго стоять неубранной, а лупин еще дольше. Его не убирают, пока не пойдет дождь, потому что семена его при уборке выскакивают и теряются. . , (о) Семена, пролежавшие год, лучше всего прорастают и считаются для посева самыми лучшими. Двухлетние и трехлетние - хуже; после этого срока семена теряют всхожесть, но для еды годятся. Каждому семени положен определенный срок всхожести; [5] этот срок, правда, меняется в зависимости от того места, где семена ссыпаны. В Каппадокии, в местности под названием Петра, [6] семена, говорят, сохраняют свою всхожесть и остаются годными для посева в течение сорока лет, а для еды - в течение шестидесяти или семидесяти: червь их вовсе не точит, хотя платье и прочие спрятанные вещи точит. (6) Место это вообще высоко и открыто ветрам, дующим и с востока, и с запада, и с юга. В Мидии [7] и в других гористых странах ссыпанный хлеб, говорят, лежит очень долго. Ясно, что нут, лупин, горькая вика, просо и т. п. лежат гораздо дольше. То же самое видим мы и в Элладе. Все здесь, как сказано, зависит от местности.
(7) В некоторых местах есть, по-видимому, такая земля, которая сохраняет пшеницу, если ею посыпать зерно. Так делают, например, с пшеницей в Олинфе и в Керинфе на Эвбее. Для еды, однако, такая пшеница становится хуже, хотя на вид и крупнее. На медимн пшеницы берут хеникс. земли.
Под действием огня все семена умирают и не дают вовсе всходов. Под Вавилоном, говорят, ячмень и пшеница прыгают на току, [8] словно их поджаривают. Ясно, однако, что здесь совсем другой жар и подпрыгивание происходит, может быть, просто от жары. Все это, по-видимому, свойства, общие для всех растений или для большинства из них.
(8) Некоторые растения, которые считаются как бы дикими, имеют свои особенности в росте и во всхожести, например лупин и эгилопс. Лупин, хотя он и очень сильное растение, растет плохо, если его, как было сказано, не посеять свежеобмолоченным. Ему вообще не нужно быть прикрытым землей: поэтому его и сеют, не запахивая. Часто, попав в кусты или в траву, он раздвигает их, касается корнем земли и прорастает. Он требует песчанистой и плохой земли и вовсе не растет на возделанной. [9]
(9) Эгилопс - наоборот: на обработанной он лучше. В некоторых местах эгилопс, раньше не всходивший, на вспаханной земле всходит и очень разрастается; вообще он любит хорошую землю. Особенностью его, по сравнению с другими хлебными семенами, является то, что половина его семян прорастает через год. Поэтому, когда его хотят целиком извести, - а природа его такова, что извести его трудно, - то ниву два года подряд оставляют незасеянной, а когда он взойдет, пускают на него овец до тех пор, пока они его не стравят: тут для него гибель уже окончательная. Это свидетельствует в то же время о частичном прорастании его семян. [10]


[1] Амбарные вредители, появляющиеся в ссыпанном хлебе, особенно если он долго лежал, представляли собой страшное бедствие для античного земледельца, у которого не было радикальных средств для борьбы с ними. Он покрывал стены и пол амбара штукатуркой, стремясь превратить амбар в крепость, куда эти страшные жучки и черви не могли бы проникнуть, но зерно от недостатка проветривания начинало портиться, и тогда возникла мысль, что, пожалуй, лучше хранить хлеб в помещениях неоштукатуренных. Бесполезной казалась многим и посыпка убранного в амбар хлеба особым видом глины — способ хранения, который практиковался в Олинфе (город на полуострове Халкидике) и на Эвбее, в окрестностях Керинфа (маленький приморский городок на восточном берегу острова). Настоящего описания греческого амбара Феофраст, к сожалению, не оставил: из его слов можно только догадываться, что стены амбара штукатурили и что полезность этого способа оспаривалась.
[2] Аполлония: Стефан Византийский (ученый математик и астроном VII в. н. э.; составил географический словарь, из которого дошли до нас скудные извлечения) насчитывал двадцать пять городов с этим именем. На Ионийском море находился около Эфеса город, который Страбон называет Аполлонидой (XIV.565). Может быть, Феофраст имел в виду именно его.
[3] Кизик — город во Фригии.
[4] Это ни на чем не основанное убеждение в одинаковой мере разделялось и греческими, и италийскими земледельцами.
[5] Пшеницу для посева предпочитали раньше брать после того, как она полежит год или два. Феофраст справедливо заметил, что каждые семена имеют свой срок всхожести.
[6] Петра — город в Каппадокии, лежавший в скалистой местности, где имелось много естественных пещер, в которых можно было хранить хлеб.
[7] См. примеч. 30 к кн. IV.
[8] Феофраст сообщает то же самое в своем маленьком сочинении «Об огне» (44) и объясняет это действием горячего и сухого климата. Плутарх (Александр, 35) тоже рассказывает, что в Вавилоне ячменные зерна подпрыгивают на току. Он приписывает это свойствам вулканической почвы.
[9] В древности считалось, что под лупин пахать не надо.
[10] Южные эгилопсы — растения двухлетние, они размножаются и семенами, и отходят от корня. Практика, о которой сообщает Феофраст, — два года оставлять ниву невозделанной и все время пасти на ней овец, — должна была давать превосходные результаты: от эгилопса не оставалось и следа.