Книга шестая


VI.1

(1) О деревьях и кустарниках сказано было раньше. Остается сказать о травах, о мелких кустарниках и о тех растениях, которые по природе своей могут быть причислены к тем или другим: хлебные злаки, например, относятся к травам.
Скажем сначала о мелких кустарниках, так как они, будучи деревянисты, ближе именно к растениям только что разобранным. Повсюду и, пожалуй, всегда диких растений больше, чем садовых; это верно по крайней мере относительно растений кустарных: садовых среди них очень мало, [1] и почти все они служат материалом для венков. Таковы розы, левкой, "цветок Зевса", майоран, царские кудри, а также тимьян, мята водяная, душевик, полынь. Все они деревянисты и мелколиственны, почему и отнесены к мелким кустарникам. [2] (2) Сюда же относятся и такие овощи, как, например, капуста, рута и подобные им. О них, пожалуй, также следовало бы рассказать, объединив их под одним соответственным названием, когда мы будем упоминать растения для венков и овощи. Теперь же расскажем прежде всего о диких растениях. У них много видов и подразделений, которые следует разграничить, объединив растения по отдельным родам и по целым видам.
Можно было бы счесть основной разницей между целыми родами наличие или отсутствие колючек. Далее, в каждом из этих двух родов имеется множество различных родов и видов, о каждом из которых и следует попытаться рассказать. [3]
(3) Из колючих растений одни наделены только колючками: таковы, например, спаржа и колючий дрок: листьев на них нет вовсе, а есть лишь колючки. У других, например у akanos, синеголовника, сафлора красильного [4] и подобных им, колючки находятся на листьях, почему они и называются колючелистными. У некоторых, например у стальника, якорцев и кровохлебки, [5] имеются и листья, и колючки. У якорцев стелющихся еще и весь плод вокруг покрыт колючками, [6] чем якорцы, можно сказать, отличаются от всех растений, тогда как колючки на молодых побегах имеются у многих деревьев и кустарников, например у дикой груши, у гранатника, у держи-дерева, у ежевики, роз и каперсов. Таковы, говоря в общем, основные различия между колючими растениями.
(4) Растения, не имеющие колючек, нельзя распределить по родам таким же образом: разница между их листьями в отношении размера и формы беспредельна и неотчетливо выражена: надо попытаться разграничить их другим способом. И здесь имеется множество родов, очень разнящихся один от другого, например ладанник, переступень, марена, бирючина, kneoron, душица, чабер, шалфей, шалфей трехлепестный, шандра, девясил, мелисса и др. К ним надо еще прибавить растения с полым стеблем и растения с волокнистым стеблем, например фенхель, "конский укроп", narthekia, ферулу, растение, называемое некоторыми "мышиной смертью", и подобные им. Все эти растения и вообще все, похожие на ферулу, следует отнести к мелким кустарникам.


[1] Ср. VI.6.1.
[2] Сравни определение мелких кустарников, данное в 1.3.1. Так как это определение и наше место совершенно между собой различны, то Шнейдер считал текст испорченным.
[3] Все это место может служить красноречивым доказательством того, что слова «род» и «вид» употребляются Феофрастом как равнозначные и что вкладывать в них привычный для нас смысл никак невозможно.
[4] Синеголовник полевой и сафлор красильный обладают колюче-зубчатыми листьями.
[5] Растение это у греков имело два имени: φεως и στοιβή\ См. примеч. 100 к кн. I.
[6] Дробный плод якорцев распадается на пять орешков, усаженных острыми шипами. «Плод вокруг» — буквально: «имеет колючки на около плоднике».

VI.2

(1) Различия между растениями, принадлежащими к одному из упомянутых видов, одни более ясны, а другие более незаметны. У ладанника, например, различают ладанник мужской и женский: [1] первый крупнее, тверже, глянцевитее, с цветком, который отливает пурпуром. Оба вида похожи на дикую розу, только мельче и без запаха.
(2) Kneoron бывает тоже двух видов: есть белый и черный. У белого листья кожистые, продолговатые, похожие, до некоторой степени, формой на маслинные; у черного они мясисты, как у тамарикса. Приземистее белый; он и душист; у черного запаха нет. Корень у обоих большой, уходящий вглубь; ветки многочисленные, толстые и деревянистые, [2] расходящиеся при самой земле или немного повыше. Корень очень деревянист. Растение это очень гибко, почему им и пользуются, как лапчатником, для пут и для обвязывания. Оно дает ростки и цветет после осеннего равноденствия; цветет очень долго.
(3) Что касается душицы, то черная душица бесплодна, а белая дает плоды. Тимьян есть тоже белый и черный, [3] обильно цветущий. Цветет он около летнего солнцеворота; с него пчела берет мед, и по нему пчеловоды определяют, хорош будет взяток или нет. Если он хорошо цвел, то взяток будет хорош. Вредят цветам и оббивают их случавшиеся во время цветения дожди.
Семя, из которого затем вырастает растение, видно у чабра, а еще лучше у душицы; у тимьяна его нелегко найти, так как оно как-то соединено с цветком. Тимьян сеют цветами, и они прорастают. (4) Растение это ищут " покупают в Афинах для вывоза люди, желающие развести это растение. От названных растений и почти от всех остальных тимьян отличается своей разборчивостью к месту: говорят, он не растет и не приживается там, куда не доходит морской бриз: поэтому в Аркадии его нет. [4] Чабра, душицы и подобных растений много повсюду. (Нечто подобное происходит и с маслиной: и она, по-видимому, на расстоянии трехсот стадий от моря уже не растет).
(5) Шалфей и трехлопастный шалфей различаются между собой, как растение садовое и дикое: у шалфея листья глаже, мельче и не такие сочные; у трехлопастного шалфея они шершавее. [5]
Шандра бывает двух родов: у одной листья похожи на траву, более зазубрены и с очень отчетливыми и глубокими вырезами; ее употребляют для некоторых лекарственных снадобий. У другой листья круглее и совсем лишены сока, как шалфейные: вырезы в листьях менее заметны и листья менее зазубрены.
(6) Девясил бывает мужской и женский. Разница между обоими та же, что и у прочих растений, различаемых таким образом: у женского девясила листья уже, расположены теснее и вообще мельче; мужской крупнее, со стеблем более толстым; с большим числом ветвей, с листьями более крупными и жирными и, кроме того, с более ярким цветком. Плоды приносят и тот и другой; оба появляются поздно и цветут поздно: около восхода Арктура, а входят в силу после его захода. У мужского девясила запах тяжелый, а у женского - более острый, почему им и отгоняют диких зверей. [6]
Таковы различия у этих растений и подобных им. Есть и в числе вышеупомянутых, и в числе других растений такие, у которых имеется только один вид; их очень много.
(7) Растения с полым стеблем [7] - они тоже относятся к мелким кустам, включают в свое число много видов. Тут следует, во-первых, сказать об особенностях, свойственных им всем, рассказать о феруле [8] и о narthekia и решить, относятся ли они к одной и той же группе, различаясь только величиной, или, как говорят некоторые, к разным. [9] Явно, что природа их одинакова во всем, за исключением величины: ферула достигает большой величины, a narthekia [10] - растение маленькое. Оба растения имеют по одному узловатому стеблю; из этих узлов растут листья и некие маленькие побеги. (8) Листья растут, чередуясь, т. е. не по одной и той же стороне узлов, а попеременно, и обхватывают значительную часть стебля наподобие листьев у тростника, только они больше обвисают вследствие своей мягкости и величины; листья эти крупные, мягкие и настолько изрезанные, что напоминают волосы; самые крупные листья находятся внизу у земли; чем выше, тем они меньше. Цветок желтоватый, цвета айвы, [11] и незаметный; семена похожи на семена укропа, только крупнее. У самой верхушки растение это разделяется на несколько небольших веточек, [12] на которых находятся и цветы, и семена. Цветы и семена сидят у него и по всем боковым побегам, как и у укропа. Стебель однолетний; весной сначала появляются листья, а затем уже и стебель, как и у остальных растений. Корень у него идет вглубь, и корень этот один. Такова ферула.
(9) Что касается остальных растений, то одни из них более похожи на ферулу, так как стебель у них полый. Таковы, например, сонная трава, болиголов, чемерица и асфодель. У других волокна в стебле как бы выступают наружу, [13] например у фенхеля, у "мышиной смерти" и т. п. Особенностями плодов сонной травы является черный цвет, гроздевидная форма и винный вкус.


[1] О мужских и женских растениях у Феофраста см. примеч. 46-к кн. III.
[2] Толстые деревянистые ветви вряд ли могут быть использованы, как ивовые прутья, для пут и обвязывания. О kneoron см. примеч. 99 к кн. I..
[3] Черный тимьян: очевидно, тимьян с тёмнокрасными цветками.
[4] Тимьян — Thyrabra capitata Griseb. (или правильнее Thymus capita — tus Hoffmg. et Link), растение, очень любимое пчелами. Семена тимьяна настолько мелки, что современные огородники высевают их не иначе как с песком; греческие предпочитали, очевидно, рассевать их, не выбирая из цветков, что, кстати сказать, и трудно. Замечание о покупке и вывозе этого растения чрезвычайно любопытно. Мед из Аттики считался в древности самым лучшим, и особенно ценился мед, собранный с тимьяна;: см. у Аристотеля («История животных», V.118.554а): «Мед, собранный с тимьяна [9ύμου вм. рукоп. χυμοΰ — конъектура Пикколо, принятая Виммером и Обером, бесспорна], превосходит всякий остальной сладостью и густотой». Ср. еще IX.197 — 198.626в: «Тимьян — лучшее пастбище для пчел. Белый лучше красного... Когда тимьян цветет, мед, наполняющий соты,-жидок и прекрасного золотистого цвета». Поэтому пчеловоды из других мест и старались обзавестись у себя дома аттическим тимьяном, которым густо зарос Гимет. Тимьян — растение южное; холодов он боится, и вполне вероятно, что суровый климат гористой Аркадии его губил. Верность замечания Феофраста Линк проверил в Испании и Португалии (Шнейдер, ук. соч., III, стр. 466).
[5] Шалфей с более гладкими и мелкими листьями Шпренгель определял как критский шалфей, Salvia cretica L. Шалфей трехлопастный — έλελίσφακος, — по его мнению, Salvia pomifera, который путешественники-находили в Арголиде.
[6] Это Inula viscosa Ait. с широкими, пильчатыми, клейкими листьями-и неприятным запахом. «Женский» девясил, Inula graveolens Desf., обладает запахом более острым. Как средство против ядовитых животных: Никандр (дидактический поэт II в. до н. э.) рекомендовал ее листья («Средства против ядовитых змей», 875), и Плиний («Естественная история», ХХ.38) писал, что она «хороша от укусов ядовитых животных». Какое значение, однако, для лечения от ядовитого укуса может иметь острый запах? А что речь идет именно о запахе, это явствует из контекста. Другое дело, если речь идет о том, чтобы спугнуть животное острым, резким запахом. Перевод и дан в таком смысле.
[7] Это Feruleae.
[8] По всей вероятности, в тексте пропуск, так как нет непосредственной связи между двумя поставленными задачами.
[9] Чрезвычайно интересное указание на попытки, современные Феофрасту, а может быть, и предшествовавшие ему, внести какой-то порядок в растительный мир и найти большие или меньшие единообразные группы.
[10] Шпренгель считал, что νάρθηξ — это Ferula communis L. с ее высоким стеблем и повислыми листьями, охватывающими этот стебель своим влагалищем; ναρθηκία — это Ferulago nodiflora (Mill.) Koch.
[11] Буквально «айвововидный». Феофраст употребляет слово μηλινοει-δής для обозначения желтоватого цвета.
[12] Эти 3 — 4 строчки могут служить очень наглядным примером того, как растяжима и неустойчива терминология Феофраста: слово καυλός — «стебель» употреблено у него дважды для обозначения веточек и тут же рядом в своем обычном смысле; «несколько веточек», буквально — «стеблей».
[13] Слово «как бы» равняется нашему «если можно так выразиться» и свидетельствует, что термин έκνευρόκαυλος, которым здесь пользуется Феофраст, создан им. Во всех рукописях стоит именно такое слово, и издатели совершенно напрасно меняют его на έννευρόκαυλος. Предлог έκ- имеет иногда значение «выступающий наружу», «выдающийся».

VI.3

(1) Наиболее замечательны и своеобразны по своим свойствам сильфий и египетский папирус: оба они относятся к растениям с полым стеблем. О папирусе мы говорили [1] уже раньше в разделе о водяных растениях; о сильфий следует сказать теперь.
У сильфия много толстых корней; стебель такой же величины, как у ферулы, и почти сходный с ним по толщине; листья, которые называются maspeton, похожи на сельдерейные; семя широкое, похожее на лист; его и называют "листом". Стебель однолетний, как у ферулы. С невступлением весны он выпускает листья, которые очищают овец, делают их очень жирными и сообщают баранине изумительный вкус. После листьев появляется стебель, который едят во всех видах, вареным и печеным; говорят, что и он очищает тело за сорок дней. (2) Сок у сильфия двух видов: один вытекает из стебля, другой из корня, почему один и называется "стеблевкой", а другой "кореневкой". Корень покрыт черной корой, которую сдирают. Собирание Сильфия подчинено особым правилам, так же как разработка рудников: сильфий разрешено собирать в таком количестве, чтобы не извести это растение, причем учитываются и способы собирания, и запасы сильфия. Не дозволяется срезать его с нарушением установленных правил и в количестве большем, чем установлено. Сок его, если он не переработан, портится и загнивает. [2] Торговцы, переправляющие его в Пирей, [3] подвергают его следующей обработке: влив его в кувшины и подмешав к нему пшеничной муки, они длительно его взбалтывают, отчего сок приобретает свою окраску и теперь, уже обработанный, может долго стоять, не портясь. Так обстоит дело с обработкой сильфия и его собиранием.
(3) Сильфий занимает в Ливии значительное пространство: говорят, больше четырех тысяч стадий. Особенно много растет его вокруг Сирта, начиная от Эвесперид. [4] Растение это, говорят, отличается тем, что оно избегает обработанной почвы, и если земля превращена в нивы, постоянно обрабатываемые, то оно уходит прочь, словно показывая этим, что оно растение дикое и в уходе не нуждается. [5] Жители Киренаики рассказывают, что сильфий появился у них за семь лет до основания их города: основали же они его лет за триста до того времени, как Симонид был архонтом в Афинах. [6]
(4) Таковы сообщаемые ими сведения. Другие рассказывают, что корень у сильфия бывает в локоть или немного больше; по середине его имеется "голова", [7] которая поднимается очень высоко и почти выходит из земли; зовут ее "молоком". Из нее потом вырастает стебель, а из него magydaris, называемый также и "листом": это не что иное, как семя. Когда после захода Пса начинает дуть сильный южный ветер, он разбрасывает эти семена, и из них вырастает сильфий. В одном и том же году появляются и корень, и стебель: в этом нет ничего особенного: так бывает и у других растений. Может быть, однако, под этими словами подразумевается, что стебель вырастает сразу же [8] после того, как разбросаны были семена.
(5) Другая особенность сильфия (рассказ этот противоречит приведенному выше) состоит в том, что будто бы его нужно ежегодно окапывать. Если его оставить так, то он, говорят, даст и семена, и стебель, но и они, и корень будут хуже. От окапывания, при котором земля перемешивается, он становится лучше. Это не согласуется с утверждением, что сильфий избегает обработанной земли. Корни его, по словам тех же рассказчиков, едят свежими: их режут и поливают уксусом. Листья у него золотистой окраски. (6) Не согласуется с вышесказанным и утверждение, что овец листья сильфия не очищают: овечьи стада, по этим рассказам, угоняют на весну и на зиму в горы, и там их пастбища состоят из сильфия и другого растения, похожего на полынь [9]. Оба растения считаются горячительными и не очищают организм, а скорее высушивают его и способствуют пищеварению. Если на такое пастбище зайдет больная или хилая овца, то она сразу же или выздоравливает, или издыхает. Случаев поправки обычно гораздо больше. Какой из этих двух рассказов [10] правилен, это надлежит исследовать.
(7) Так называемый magydaris - это другое растение: более рыхлое, менее острое и без характерного для сильфия сока. Опытные люди отличают его сразу же по виду. Растет оно в Сирии, а не в Киренаике; говорят, что его много и на Парнасе. Некоторые называют сильфием и это растение. [11] Надлежит исследовать, избегает ли оно, как сильфий, обработанной земли, а также, одинаковы ли у них или сходны листья и стебель и дает ли оно вообще сок. На подобных примерах надлежит исследовать природу растений с полым стеблем.


[1] См. IV.8.3 — 4. Стебель у папируса отнюдь не полый.
[2] Растение это составляло богатство древней Киренаики, которая обычно чеканила на своих монетах с одной стороны изображение основателя колонии Батта или Зевса Аммона, а на другой — изображение сильфия. Сохранилась киренская ваза, на которой изображен царь Кирены, Аркесилай III, сидящий на троне. Перед ним находятся огромные весы, и на них взвешивают мешки, наполненные каким-то белым волокнистым веществом, которые ставят один возле другого люди, стоящие внизу. У одного из этих людей над головой надпись: «собиратель сильфия». Растение это находилось под особым государственным контролем; из слов Феофраста следует, что какая-то часть его сдавалась государству, что существовали государственные запасы сильфия, норма которых была определена законом и должна была строго соблюдаться. Мы не знаем, к сожалению, какие правила существовали в Киренаике относительно собирания сильфия: несомненно только, что его очень оберегали и очень заботились о его сохранении. Все это резко изменилось, когда Киренаика в I в. до н. э. превратилась в римскую провинцию. Беззастенчивое хозяйничание римских наместников и римских откупщиков, думавших только о своих выгодах, скоро уничтожило заросли этого растения. Плиний («Естественная история, ΧΙΧ.39 — 40) рассказывает, что откупщики, снимавшие государственные пастбища в Киренаике, стравили весь сильфий своим овечьим стадам, «рассчитывая получить таким образом больший доход». Киренаика, превращенная в римскую провинцию, уплачивала свои подати Риму сильфием, как Сицилия уплачивала их хлебом. Цезарь, по свидетельству того же Плиния, в начале гражданской войны забрал из государственной казны вместе с серебром и золотом и полторы тысячи фунтов сильфия. К середине I в. н. э. сильфий стал уже такой редкостью, что Нерону поднесли как драгоценный подарок единственный, случайно найденный экземпляр этого растения.
Сильфий в греческой кулинарии занимал весьма почетное место. В греческой комедии, древней и новой, он неоднократно упоминается в качестве лакомого блюда. Среди лекарственных растений он занимал важное место: его считали очень сильным противоядием и, кроме того, употребляли еще в целом ряде случаев. Список болезней, которые лечат сильфием, составленный Плинием (ук. соч., XXII. 100 — 106), убеждает в том, что растение это древними медиками считалось каким-то всеисцеляющим средством. К этому следует еще прибавить, что для скотоводства сильфий имел огромное значение, так как считалось, что овцы особенно отъедаются- на пастбищах, где много сильфия, и мясо их приобретает особенно приятный вкус от этого корма. Определить это исчезнувшее растение уже давно стремились и ботаники, и филологи. Его отожествляли то с Thapsia garganica L, то с Ferula tingitana L., то с Laserpitium Siler L, а Брецль высказался за его тождество со Scorodosma (ук. соч., стр. 291 и 371). Классическое описание этого растения, сделанное более чем два века назад Кемпфером, изучавшим Scorodosma foetidum около Герата в Хорасане и Фарсистане (Amoenitates exoticae, 1712), содержит действительно ряд пунктов, вполне совпадающих с рассказом Феофраста Феофраст: «корень у сильфия бывает в локоть [0.444 м] или немного больше... покрыт черной корой"...»; Кемпфер (стр. 535 — 539): «корень большой, тяжеловесный, снаружи черный...»; Феофраст: «семя широкое, похожее на лист»; Кемпфер: «семя плоское, листоподобное»; Феофраст: «листья сильфия... делают овец жирными и сообщают баранине изумительный вкус»; Кемпфер: «козьи стада жадно поедают его листья и от этого корма удивительно жиреют». О сильфий как о кормовом растении пишет и Арриан (Анабазис, III.28.6 — 7): на Кавказских горах растет только теребинт и сильфий; «... там пасут много овец и скота, потому что овцы любят сильфий. Почуяв сильфий издали, овца бежит к нему, объедает его цветы и, выкопав корень, съедает и его. Поэтому в Кирене стада угоняют как можно дальше от тех мест, где растет сильфий. Некоторые же огораживают свои участки, чтобы овцы, если и подойдут к нему, не смогли бы проникнуть внутрь, так как жители Киренаики очень ценят сильфий». Что касается сока этого растения, то Поттингер («Путешествия», .1816 стр. 108) рассказывает, что его добывали из стебля этого растения, надрезая его поближе корню, или из самого корня. Делалось^ это тогда, когда растение достигало полной своей зрелости и листья его из темнозеленых становились яркожелтыми (ср. Феофраста: «листья у него золотистой окраски»).
[3] Пирей — главная афинская гавань.
[4] Ср. у Геродота, IV.169: «...сильфий растет на всем протяжении от острова Платеи [нынешний Бомба: греческие колонисты, прежде чем основать Кирену, поселились на этом острове] до Сирта». Ливия — см. примеч. 16 к кн. IV; Эвеспериды — см. примеч. 25 к кн. IV.
[5] Относительно этого пункта мнения расходились, но что сильфий не рос нигде, кроме Киренаики, и что попытки акклиматизировать его терпели неудачу, это подтверждает и Гиппократ («Трактат о болезнях», 499): «... невозможно вырастить сильфий ни в Ионии, ни в Пелопоннесе, хотя многие и пытались это сделать».
[6] Симонид был афинским архонтом в 310 г. до и. э.
[7] «Головой», следовательно, называлась выпуклая верхушка корня, вылезавшая из земли. Ее называли еще «молоком», потому ли, что она была полна густого белого сока, или же потому, что корень скородосмы,. если с него содрать кожицу, оказывается яркобелого цвета. Шнейдер высказал предположение, что эта часть корня называлась «молоком» потому, что была особенно нежна и вкусна.
[8] Феофраст знал, как мы видели, что у скородосмы сначала появляются листья и только потом она выгоняет стебель. Сведения, сообщаемые им в этом параграфе, он объясняет как другую версию рассказа о сильфий.
[9] Это Artemisia camphorata Vill.
[10] От кого почерпнул свои сведения о сильфий Феофраст? От солдат Александра или от торговцев, покупавших сильфий в Киренаике? Надо сказать, что этих людей, кто бы они ни были, нельзя упрекнуть в поверхностном любопытстве и верхоглядстве. Их заинтересовал сильфий как статья государственного дохода, и они хорошо ознакомились с правилами и распорядком его сбора. Феофрастизвлек из их отчета самую сущность, но за несколькими строчками его скупого рассказа чувствуется основательное, богатое конкретными подробностями знание. Они были лишены специально ботанических интересов, и «диагноз» сильфия вышел у них довольно бледным, но вопросы народного хозяйства их живо интересовали, и они осведомились и о величине площади, на которой растет сильфий, запомнили, какое значение имеет эта трава для крупного скотоводства, и мимоходом заметили, в каком виде употребляют ее в пищу и какого мнения о ней врачи. Судя по характеру их интересов, люди, рассказывавшие Феофрасту о сильфий, были и образованными, и близко стоящими к делам государственным.
[11] Это единственный случай, когда «сильфий упомянут как растение принадлежащее к европейской (даже греческой) флоре. Буассье (Flora orientalis, II, 991) нашел его в местности «повыше Лебадеи» (Ferula glauca L.). Не это ли «парнасский сильфий» Феофраста?

VI.4

(1) Теперь следует рассказ о колючих растениях. Так как они уже разделены на имеющих одни колючки и на имеющих листья и колючки на листьях, то надлежит рассказать особо об одних и о других, равно как и о третьем их разряде, а именно .об имеющих листья и кроме них еще колючки. Таковы, например, кровохлебка и tribolos. И каперсовый куст [1] отличается тем, что у него не только ствол в колючках, но колючки имеют и листья. Из этих отдельных видов наиболее многочислен тот, к которому относятся растения с колючими листьями, а, самый незначительный тот, в который входят растения с одними колючками. Он вообще, как сказано, очень мал, и кроме спаржи и дрока нелегко найти растения этого рода.
(2) Оба эти растения цветут после осеннего равноденствия. У дрока [2] цветок сидит на мясистом вздутии у верхушки колючки; он сначала белый, а потом отливает пурпуром. На спарже кроме колючек появляется еще маленький клубенек, из которого выходит маленький цветок. У дрока единственный корень уходит в глубину; у спаржи уходит далеко вглубь множество корней, настолько густых, что вверху они сплетаются все вместе, и отсюда и растут спаржевые стволы. Вырастает стебель из этих корней весной; в это время он съедобен. Потом, с течением времени, он становится очень твердым и покрывается колючками. Цветут стебли не только этого года, но и прошлых лет: они не однолетни. Такова природа растений, имеющих только колючки.
(3) Из растений с колючками на листьях самым многочисленным видом можно считать чертополоховые, [3] которые я называю так потому, что вздувшаяся часть, в которой находится цветок, и самый плод у них у всех или такой, как у чертополоха, или похож на чертополоховый. Есть тут, однако, и различия в величине, форме, цвете, количестве колючек и т. д. За исключением очень немногих растений, например мыльнянки, [4] осота и, может быть, еще некоторых, почти все остальные обладают подобной же природой (осот тоже колюч, но вместилище для семян у него иное). Вот перечень этих растений: асоrnа, "белая колючка", колючник, сафлор красильный, "многоколючник", сафлор шерстистый, "ослиный самшит", "хамелеон белый", "хамелеон простой" (у последнего, впрочем, на листьях нет колючек; у skolymos, который называется также и "луговой травой", листья в колючках) и т. д.: растений этих очень много. (4) Они различаются между собой вдобавок еще тем, что одни из них, например чертополох, многостебельны и с боковыми побегами, а другие, например сафлор красильный, одностебельны и без побегов; у некоторых, например у мордовника, побеги идут от верхушки. Одни из этих растений появляются сразу же с первыми дождями, другие позднее; а некоторые летом, например василек (как его называют некоторые) и "белый хамелеон". Также обстоит у них и с цветением: skolymos, например, зацветает поздно и цветет долго.
(5) У чертополоха только один вид, а у сафлора красильного несколько: есть сафлор дикий и садовый. Дикого есть два вида: один очень похож на садовый, только с более прямым стеблем, почему в старину женщины иногда и употребляли его для веретен. Плод у него черный, крупный и горький. Другой - с частыми листьями, со стеблем, похожим на осотовый, даже, пожалуй, стелющимся: этот сафлор вследствие мягкости стеблей склоняется до земли; плод у него маленький, бородатый. Все виды сафлора обильны семенами, только у дикого они крупнее и сидят гуще. Дикий сафлор отличается от прочих диких растений, более твердых и колючих, чем садовые, тем, что он мягче и глаже садового.
(6) Асоrnа, говоря вообще, похожа с виду на садовый сафлор; окраска у нее желтоватая, а сок жирный. Есть еще растение, именуемое сафлором шерстистым: [5] оно белее вышеназванных. Листья его отличаются /той особенностью, что если их сорвать и приложить к мясу, то сок их делается кроваво-красным; поэтому некоторые и зовут это колючее растение "кровавым". Оно издает ужасный запах, похожий на запах крови. Семена на нем поспевают поздно, к осени. Всем, говоря вообще, чертополоховым свойственно позднее вызревание семян. Все они вырастают от семян и от корня, так что период между прорастанием и созреванием семян оказывается коротким.
(7) Skolymos отличается не только тем, что корень у него съедобен в сыром и вареном виде, но и тем, что корень этот лучше всего в период цветения, а также тем, что, усыхая, он выпускает сок. И период цветения у него особенный: он цветет около солнцеворота. [6]
(8) У осота корень мясист и съедобен. Вздувшаяся часть у него не такая, как у чертополоха, а продолговатая. Это единственное отличие его от прочих колючелистных растений, в противоположность хамелеону, у которого на листьях нет колючек, [7] а головка, как у чертополоха. Цветок его, старея, превращается в такой же пух, как цветок у одуванчика, тамарикса и подобных им растений. До самого лета на осоте одновременно образуются бутоны, цветы и семена: в последних содержится немного влаги и они заканчиваются острием. Лист осота, высохнув, обвисает и больше не колется.
(9) "Белый хамелеон" [8] растет не повсюду; листья сидят у него при корне. Из середины корня вырастает колючая головка с семенами, похожая на яблоко и совсем спрятанная в листьях. На верхушке у нее выступает приятная на вкус, свертывающаяся жидкость: это и есть "чертополоховая мастика". Эти растения и подобные им растут почти, всюду.
(10) Так называемый "кактос" растет только в Сицилии; в Элладе его нет. Растение это отличается ото всех других: у него прямо от корня отходят стелющиеся стебли, а листья широкие и колючие. Стебли эти зовут "кактосами". Они съедобны, если с них снять кожу, и немного горьковаты на вкус. Их солят впрок.
(11) Другое растение [9] с прямым стеблем, который называется pternix. Стебель этот тоже съедобен, но сохранять его впрок нельзя. Околоплодник в котором находятся семена, напоминает по форме головку чертополоха; его едят, оборвав пушистые семена; он напоминает "мозг" [10] финиковой, пальмы и зовется skalia. Таковы различия, которые следует отметить в растениях колючелистных.


[1] Шпренгель полагал, что это Capparis ovata Desi, так как у Сар-paris spinosa L. листья совершенно гладкие, без всяких колючек.
[2] Воде, а за ним и Шпренгель считали, что это Spartium scorpium L. с его бледножелтыми, впоследствии краснеющими цветками, которые смдят прямо на колючках.
[3] Переводчик вполне сознает все неудобство этого термина: античность чорта не знала.
[4] Но разве у мыльнянки есть колючки? Может быть, это Dipsacus fullonum L.?
[5] По-гречески άτρακτυλίς; растение это отожествил с Carthamus lanatus уже Фабий Колонна (Ecphrasis, 1.19). Сок его, постояв некоторое время на воздухе, действительно приобретает кроваво-красный цвет.
[6] Это Scolymus hispanicus L, с очень сладким и вкусным корнем. Его и теперь едят в Греции и в Испании.
[7] Неверно: у обоих растений, которые Феофраст называет «хамелеонами», на листьях имеются колючки.
[8] «Белый хамелеон» — Atractylis gummifera L. — первый описал из долиннеевских авторов Ангвиллара: в Умбрии это довольно обычное растение, головки которого едят с медом и сахаром. Клейкий сок этого растения в Неаполе называли cera di cardo. Турнефор («Путешествие», I, стр. 13) находил это растение в большом количестве в Греции; местное население с удовольствием жевало клей, о котором говорит Феофраст.
[9] Это артишоки.
[10] Ср. П.6.2.

VI.5

(1) Растения, у которых колючки имеются особо от листьев, например кровохлебка, стальник, pantadousa, [1] tribolos, молочай, "мышиная колючка" [2] ... с мясистыми очень изрезанными листьями, со множеством корней, не уходящих, впрочем, глубоко. Появляется оно вместе с восходом Плеяд [3] во время первого сева и тогда же пускает листья. Растение это не однолетнее; живет оно долго.
(2) Каперсы, как уже было сказано, отличаются от этих растений: у них есть колючки на листьях [4] и на стебле, тогда как у кровохлебки и молочая колючек на листьях нет. Корень у каперсов один, стебель приземистый, стелющийся по земле. Они появляются и цветут летом; листья их остаются зелеными до восхода Плеяд. Они любят песчанистую, легкую почву. Говорят, что они не желают расти на обработанной почве, [5] хотя и растут вокруг городов и на хорошей земле, а не так, как сильфий, - в горах. Это не вполне соответствует истине.
(3) Особенностью tribolos является то, что у него плод покрыт колючками. Есть два вида tribolos. [6] У одного листья похожи на листья нута, у другого они колючие. Оба вида приземистые и очень раскидисты, но колючелистный tribolos появляется гораздо позже и растет около заборов. Семена раннего tribolos похожи на кунжутные; у позднего они круглые, черноватые и находятся в стручке.
Вот образцы растений, у которых колючки имеются особо от листьев.
У стальника колючки сидят на побегах. Листья у него однолетние, похожие на рутовые, идущие вдоль всего стебля, на некотором расстоянии один от другого, так что стебель видом своим напоминает гирлянду. [7] Цветок у него увечный; [8] зерна сидят в стручке, не имеющем перегородок. (4) Растет он на вязкой жирной почве, преимущественно на засеянных и обработанных нивах, почему и является врагом земледельцев. Вывести его трудно. Найдя подходящую землю, он сразу же пускает глубокие корни и ежегодно дает боковые отростки, которые на следующий год в свою очередь пускают глубокие корни. Выдергивать его надо целиком. Это можно сделать, когда земля сыра: тогда стальник уничтожить легче. Если от него останется хоть немного, он отрастает вновь! Расти, стальник начинает летом и к осени достигает полного развития.
На этих примерах можно изучать дикие виды мелких кустарников.


[1] Растение это нигде больше не встречается.
[2] Диоскорид (11.152) называет это растение другим именем: «спаржа, растущая по скалам». После этого слова в тексте лакуна: пропущен конец одного предложения и начало следующего, где находилось название растения. Надо сказать, что описываемое растение (мясистые листья, неглубокие корни) не подходит к списку тех растений, о которых собирается говорить Феофраст.
[3] Т. е. осенью. О времени первого сева £м. примеч. 3 к кн. VIII.
[4] У многих каперсов простые, травянистые или кожистые листья снабжены при основании крупными колючими прилистниками.
[5] « ... не желают расти на обработанной почве...» — Феофраст усумнился в правильности последнего сообщения со всем основанием: каперсы являются теперь огородным растением. Жаль, что у нас нет никаких данных, которые позволили бы догадаться, что именно вызвало сомнения у Феофраста.
[6] У греков τρφοίοζ назывались два растения: Tribulus terrestris — якорцы стелющиеся и Fagonia cretica.
[7] Растение это Сибторп (Prodr. fl. Graec, 11.55) определил как Ononis antiquorum L. В Аттике оно растет на полях повсюду. Листья его можно вполне сравнивать с рутовыми: они гораздо мельче и уже, чем у нашего колючего стальника. Растение общим видом своим действительно может напомнить цветочную гирлянду, в которой красные цветы чередуются с листьями.
[8] «Увечным цветком» Феофраст называл неправильные по форме цветки мотыльковых.

VI.6

(1) Садовые кустарники можно обозреть быстро: они входят в состав растений, из которых делают венки. [1]
Следует попытаться дать этим последним общее определение, которое охватило бы целиком эту группу. Они занимают особое положение, относясь частью к мелким кустам, а частью к травам. Поэтому и эти последние следует разобрать, своевременно здесь о них вспомнив. Начнем же с мелких кустов.
(2) Их можно в соответствии с употреблением разделить на два класса: у одних рвут только цветы: некоторые из этих цветов, например левкой, душисты; другие, например "цветок Зевса" и желтофиоль, лишены запаха. У некоторых, например у тимьяна, душевика, мяты водяной и пр., душисты и ветки, и листья: душистость является основным свойством природы этих растений. Оба класса относятся к мелким кустам. Большинство этих растений, т. е. тех, у которых рвут только цветы, относится к мелким кустам; одни из них однолетние, другие живут гораздо дольше. Особняком стоит душистая фиалка. У нее вовсе нет побегов, [2] листья растут прямо у корня и вечнозелены. Некоторые говорят, что если за ней ухаживать определенным образом, то она может все время цвести. Таковы особенности этого цветка.
(3) Что касается остальных цветущих растений, вернее всех, то внешний облик их хорошо известен почти всем.Следует поэтому сказать только о тех особенностях, которые у некоторых имеются: какие, например, растения бывают только одного вида, а у каких имеется несколько различных видов.
Растения деревянистые, например тимьян, мята водяная и душевик, имеют по одному виду, хотя у них есть дикие и садовые формы; есть более душистые и менее душистые. Разница здесь обусловлена уходом, местностью и климатом. У некоторых растений, у которых берут только цветы, например у черной фиалки, тоже не замечается различий, какие имеются у левкоя с его различной окраской. Еще яснее эти различия у лилий, которые, как говорят, бывают и пурпурными.
(4) Розы очень различаются между собой количеством лепестков, шероховатостью или гладкостью коры, красотой окраски и степенью благоухания. Большинство роз имеет по пять лепестков, но есть двенадцати- и двадцатилепестные; бывают и такие, у которых число лепестков значительно больше: есть, говорят, розы, которые так и называются "столепестными". Больше всего таких роз около Филипп: тамошние жители пересаживают их к себе с Пангея, где.их растет очень много. Внутренние лепестки у них очень малы (розы эти развиваются таким образом, что одни лепестки у них вырастают снаружи, а другие внутри). Розы эти не душисты и невелики по своим размерам. [3] Из крупных роз наиболее душисты те, у которых нижняя часть шероховата. (5) Вообще же, как было сказано, и красивая окраска, и приятный запах обусловлены местом: даже у роз, растущих на одной, и той же почве, бывает разница в силе и в степени запаха. Самые душистые розы - это киренские, почему из них приготовляют и наилучшие благовония. Вообще же там и левкой, и другие цветы обладают ясно выраженным чистым запахом. Особенно ясно это на шафране: в зависимости от места цветок этот, по-видимому, наиболее подвержен изменениям. (6) Розы вырастают и из семян: они находятся у них под цветком, в "яблоке", [4] и напоминают чертополоховые или сафлоровые. Они несколько опушены, так что их можно поставить рядом с семенами-пушинками. Растут розы из семени медленно; поэтому, как было сказано, их сажают стеблем. [5] Если розовый куст сжечь или срезать, то цветы на нем будут лучше. Предоставленный самому себе, он слишком вытягивается и кустится. Его надо часто пересаживать: говорят, что розы и от этого становятся лучше. У диких роз и ветви, и листья более шероховаты; цветы меньше и не так ярки.
(7) Черная фиалка отличается от левкоя не только в чем ином, но и в самом существе своем: листья у нее шире, расположены ближе к земле и мясистее; корней много. [6]
(8) У лилий имеется упомянутая уже выше [7] разница в окраске. Большинство лилий одностебельно; двухстебельные встречаются редко: зависит это, вероятно, от разницы в местности и в климате. На каждом стебле бывает иногда по одному цветку, а иногда и по несколько; последнее редко. Цветы сидят на верхушке. Корень у лилии большой, мясистый и круглый. Плод, если его сорвать, пускает росток и дает новую лилию, только меньшую. На лилиях образуется похожий. на слезу сгусток, которым, как мы говорили, лилии сажают. [8]
(9) У нарцисса или leirion [9] (одни называют его первым именем, другие вторым) листья сидят при земле; они похожи на асфоделевые, но гораздо шире, шириной, как у лилии; стебель без листьев, травянистый, с цветком наверху; очень крупные, черного цвета, продолговатые семена лежат в некоей кожице, словно в кувшинчике. Семена эти сами падают на землю и дают начало новым цветам, а кроме того, их собирают и сажают. Сажают нарциссы и корнями. Корень у них мясистый, круглый, большой. Цветок этот очень поздний: он расцветает после захода Арктура и около равноденствия. [10]
(10) Шафран, [11] так же как и эти растения, относится к травам, только листья у него узкие, почти волосовидные: он очень поздно зацветает и прорастает то ли поздно, то ли рано, смотря по тому, какой вести счет времени. [12] Он зацветает после восхода Плеяд и цветет несколько дней. Цветок появляется у него сразу же с листьями, а пожалуй, и раньше их. Корень у шафрана большой, мясистый. Растение это живучее: оно любит, когда его топчут, и становится красивее, если корень у него расплющить ногами. Поэтому красивее всего бывает шафран, растущий при дороге на вытоптанных местах. Сажают его корнями.
(11) Так растут эти растения. Все остальные цветы, упомянутые выше, например левкой, "цветок Зевса", лаванду, желтофиоль, царские кудри, сажают семенами.
Растения эти и корни их деревянисты. Семенами сажают и лабазник: его цветы тоже рвут. [13]
Эти растения и подобные им должны быть отнесены к тем, чьи цветы идут в употребление.


[1] Феофраст посвятил целую главу растениям, из которых плели венки: в быту древних венки были необходимым предметом. Гости, приглашенные на званый обед, и участники дружеской пирушки украшали себя венками; человек, совершавший жертвоприношение, возлагал себе на голову венок; жертвенное животное подходило к алтарю с венком на шее. Венки приносили в дар богам и венчали ими их статуи; венки были наградой победителям па всеэллииских празднествах; вестник, приносивший радостное известие своим согражданам или домашним, надевал венок. Влюбленные вешали их на дверях своих возлюбленных, и мертвые уходили в свой последний путь с венком на голове.
[2] Признаки душистой фиалки указаны совершенно правильно (ср. еще § 7). Аттические садоводы, очень заинтересованные в том, чтобы иметь как можно дольше этот любимый цветок Афин, изощрялись, по-видимому, в уходе за ним.
[3] По пять лепестков имеют цветки многих шиповников. Двенадцати-и двадцатилепестные — это, вероятно, розы с двумя-четырьмя рядами лепестков. Что касается «столепестных роз», то первый упоминает о них Геродот (VIII.138), рассказывая о садах, принадлежавших македонскому царю Миде, в которых, надо думать, Геродот побывал лично: «Там сами собой растут розы, имеющие каждаяпо шестидесяти лепестков и по запаху превосходящие все другие розы». «Столепестные» значит просто «много-лепестные», так что розы, о которых повествует Геродот, и «столепестные» розы Феофраста надлежит считать тожественными, — это махровые розы. Картер, побывавший несколько раз в тех местах, не нашел там сейчас ни одной «столепестной розы». Розы эти (Rosa centifolia) обладают нежным ароматом и крупными серебристо-розовыми многолепестными цветками. Странно, почему Феофраст говорит, что они невелики и не душисты (перевод Горта: «некоторые сорта роз...» неправилен: совершенно ясно из конструкции фразы, что Феофраст говорит о «столепестных розах»), как странно и то, что он ничего не говорит об их окраске. Объясняется это, вероятно, тем, что розы, известные грекам того времени, были все одинаковой «розовой» окраски. Феофраст указывдет и место, где больше всего таких роз: это гора Пангей в Македонии (теперь Пирнари), у подножия которой находился город Филиппы. Интересно, что местные садовники занимались их «одомашниванием»: они пересаживали эти розы в свои сады и, конечно, начинали ухаживать за ними, как за садовыми цветами. Возможно, что дикие шиповники использовались в качестве подвоя.
[4] «Яблоком» Феофраст называет мясистое цветоложе роз.
[5] Т. е. черенками, которые берут, разрезая,стебель.
[6] «Черная» фиалка — душистая фиалка, «белая» — левкой. У фиалки имеется ползучее корневище, выпускающее длинные, стелющиеся побеги.
[7] Ср. VI.6.3.
[8] у Lilium bulbiferum L. в пазухах образуются почки, которые отваливаются и дают начало новым растениям. Такие почки имеют обычно мясистые листочки с большим запасом питательных веществ, почему их и называют луковичками; это и есть «похожий на слезу сгусток» Феофраста. Ср. II.2.1.
[9] Этот нарцис и описанный в VII.13.1 различны: здесь Феофраст говорит о Narcissus serotinus L., в VII.13.1 — о Narcissus Tazetta L.
[10] Т. е. в сентябре месяце.
[11] Феофраст описывает шафран настоящий: Crocus sativus L Листья у него очень узкие, острые, так что сравнение их с волосами вполне уместно; цветет он осенью; корень его — это клубень, величиной с грецкий орех. Феофраст ошибается, называя его большим.
[12] См. примеч. 82 к кн. VII.
[13] Цветы лабазника белые, с красноватым оттенком, мелкие, душистые.

VI.7

(1) Остальные растения все цветут и приносят семена, хотя и кажется, что не у всех имеются и те и другие. Дело в том, что у некоторых не виден плод, а у других и цветок незаметен. От семян, однако, растут они медленно и хуже, и поэтому их по большей части сажают отводками, как и было сказано вначале. (2) Есть, правда, люди, которые утверждают, будто бы существуют растения, не -имеющие плодов, а некоторые говорят, что они проверили это на опыте: неоднократно сушили эти растения, растирали их и рассевали, но никогда не вырастало у них ни тимьяна, ни душевика, ни мяты, водяной или зеленой: опыты свои они проделывали и с ней. Справедливее все же первое мнение, которое подтверждается и природой диких растений. Есть ведь и дикий тимьян, который сажают, принося его в Сикионе [1] с гор, а в Афинах с Гиметта; [2] в других местах, например во Фракии, им вообще покрыты и горы, и холмы; есть и дикая водяная мята, и другие растения с запахом более острым, чем садовые. Дикий тимьян иногда совершенно напоминает садовый. Ясно, что эти дикие растения вырастают из семян. [3]
(3) Полынь идет лучше от семени, чем от корня или отводка; растет она, впрочем, и от семени, но плохо. Сажают ее отводками и в горшках, как сады Адониса, [4] летом. Она очень боится холода, вообще очень нежна и не переносит также очень яркого солнца; если она выжила и подросла, то станет большой, сильной и древовидной, как рута, только рута гораздо деревянистее, суше и менее сочна.
(4) Майоран сажают обоими способами: и отводками, и. семенами. У него много семян, и семена его издают приятный, нежный запах. Майоран можно сажать и рассадой. Много семян и у полыни; они тоже не лишены запаха. Корни у этого растения прямые, уходящие вглубь; у него-имеется как бы один единственный толстый корень, от которого отходят все остальные. У майорана же, тимьяна, водяной мяты и душевика корни поверхностные, очень мочковатые, переплетающиеся между собой. У всех этих растений они деревянисты, особенно же у полыни древовидной, вследствие своей величины и сухости.
(5) Тимьян [5] растет своеобразно: он может вытянуться, на любую длину, взбираясь по подпорке или по изгороди, возле которой его посадили, или ползя по земле, если его сбросить вниз. Лучше всего растет он, будучи опущен в колодец. [6] У садового тимьяна, как было сказано, имеется только один вид; у дикого, говорят, есть несколько. В горах растет один вид тимьяна, напоминающий чабер, очень остро пахнущий, и другой, с запахом приятным и более нежным.
(6) Время посадки для большинства растений - это осень; в это время и спешат посадить их как можно скорее. Некоторые растения сажают и весной. Все они любят тень, воду и особенно навоз. Засуху хорошо переносит тимьян, который вообще в воде нуждается мало. Навоз он любит, особенно от вьючных животных. Говорят, его нужно часто пересаживать: от этого он становится лучше. Мята водяная, как было уже сказано, вырождается, если ее не пересаживать.


[1] Сикион — главный город Сикионии, лежавший на широком тер-расообразным плато, недалеко от моря. Сикиония — область в северной части Пелопоннеса, прилегавшая к Коринфскому заливу, очень гористая.
[2] Гиметт — гора около Афин, славившаяся и в новое время своим благоухающим тимьяном, из которого пчелы изготовляли превосходный мед.
[3] Мнению тех, кто утверждал, что некоторые травы и мелкие кусты не имеют семян, Феофраст противопоставил тот факт, что дикие растения тех же самых видов, что и соответственные садовые, размножаются, конечно, только семенами. Противники Феофраста заслуживают внимания: как ни ошибочны были заключения, к которым привели их опыты, интересно то обстоятельство, что эти заключения были сделаны. Греческие огородники и садоводы не ставили специальных опытов, а сеяли нужные им травы так, как по огородной практике того времени повелось сеять мелкие семена: у нас их сеют, перемешивая с песком, а тогда роль песка исполняло все растеньице, растертое в порошок. Неудача, сопровождавшая такой посев, заставила огородников задуматься над природой растений, с которыми они имели дело: показательно, что они не ограничились простой установкой голого факта. Феофраст был далеко не единственным, кого занимала природа растительного мира: интерес к нему — и не только чисто практический — был широко распространен в греческом обществе того времени и отнюдь не ограничивался только ученой средой. Ботанические сочинения Феофраста ответили на требования широких кругов, практически заинтересованных в растениеведении, а отнюдь не на одни вопросы, поставленные греческим ученым миром.
[4] Адонис — прекрасный юноша, любимец Афродиты и богини подземного царства Персефоны, растерзанный на охоте диким кабаном. Зевс решил, что часть времени он будет проводить в подземном царстве с Персефоной, а часть — на земле. Праздник в честь Адониса справляли в Малой Азии и в Египте (со времени Птолемеев — с особой пышностью в Александрии), а также в Греции и в Риме. Он продолжался два дня: в первый оплакивали исчезновение Адониса, во второй радостно праздновали его возвращение. В празднестве принимали большое участие женщины, которые носили изображение Адониса вместе с изображением Афродиты и выставляли горшки с растениями, быстро пускавшими ростки и быстро увядавшими. Это и были «сады Адониса». Платон (Федр, 276Ь) сравнивает искусство, с которым за восемь дней выращивают в горшках растения, нужные для праздничной процессии, со старанием и работой земледельца, который ждет урожая восемь месяцев.
[5] Ср. у Диоскорида (III.46): «Есть тимьян садовый, пахнущий майораном и употребляемый для венков. Название свое он получил от того, что ползет; корни он пускает из любой части стебля, которая придет в соприкосновение с землей ... Есть другой дикий тимьян, который называется ζυγίς; это не ползучее растение, он стоит пряма..»: Название рас ения έρπυλλος он производит от слова έρπω — «ползу».
[6] Место непонятно.

VI.8

(1) Из цветов первым появляется левкой: еще зимой, если воздух мягок; если же погода сурова, то позднее, иногда весной. Вместе с левкоем или немного позднее появляется так называемая дикая желтофиоль: оба эти цветка значительно опережают другие цветы, которые употребляют для венков люди, плетущие их. [1] За ними появляются нарцисс белый и нарцисс тацет, а из диких цветов так называемая "горная ветреница" и головка [2] bolbos: некоторые вплетают в венки и этот цветок. За ними расцветают лабазник и черная фиалка, а из .диких цветов бессмертник, ветреница, которую называют "луговой", "меч" [3] дикий гиацинт и почти все горные цветы, употребляемые для венков. (2) Роза появляется позже всех, последней, и отцветает первой из весенних цветов: цветение ее продолжается недолго. Недолго цветут и остальные дикие цветы, кроме дикого гиацинта и сеянного: они держатся так же, как и левкой; еще дольше цветет желтофиоль. Черная фиалка, как было сказано, цветет круглый год, если за ней есть уход. Лабазник тоже цветет круглый год (его цветы идут для венков, но само растение по природе относится к травам), если цветы у него обрывать, не позволять растению пойти в семена, и если они растут на солнечном месте. Цветок у него гроздевидный, белый, как диких... [4] Эти растения можно считать весенними.
(3) К летним скорее относятся: горицвет, "цветок Зевса", .лилия, лаванда, фригийский майоран и еще так называемая "тоска". [5] Она бывает двух видов: у одного цветы похожи на цветок живокости, у другого они неяркие, белые; именно этими цветами, которые и цветут дольше, обсаживают могилы. Летом же цветет ирис и так называемая мыльнянка: цветы у нее красивы на вид, но лишены запаха. Осенью появляется другой вид нарцисса, а также шафран: горный, не имеющий запаха, и садовый: зацветают они с первыми дождями. Для венков берут из диких растений ягоды пираканты и цветы сассапарилы.
(4) Таково время появления каждого из этих растений. Вообще же, нет ни одного времени года, когда не было бы цветов. Есть цветы и зимой, хотя зима и кажется таким временем, когда ничего не растет по причине холодов. Осенние цветы, однако, продолжают жить, и если зима мягка, то их бывает значительно больше. Вообще же все цветы, или большинство их, держатся дольше своего времени, особенно, если они растут на солнечном месте. Поэтому и происходит непрерывная смена одних цветов другими.
Так распределяются цветы по временам года и периодам своего появления.
(5) Левкой живет, самое большее, три года. Стареясь, он хиреет, и цветы у него становятся бледнее. Розе, если ее не сжигать, требуется пять лет до полного развития; у старой розы цветы хуже. Ароматность роз, левкоев и других цветов зависит главным образом от подходящего для каждого из них места и климата. В Египте, например, все прочие цветы и травы не имеют запаха, а мирт отличается изумительным ароматом. Говорят, что там и розы, и лев-, кой, и другие цветы опережают наши на два месяца и живут дольше наших, или по крайней мере не меньше.
(6) Большое влияние на ароматность цветов оказывает, по-видимому, как уже было сказано, и год. [6] Значение здесь имеют не только ливни и засухи, но и своевременное наступление дождей, ветров и вообще всяких изменений погоды. В горах вообще и розы, и левкой, и прочие цветы красивее, но гораздо менее ароматны.
Вот исследование о растениях, употребляемых для венков, и вообще о мелких кустах.


[1] Плетение венков было ремеслом, которым в Афинах занималось много людей, особенно женщин. Сохранилось несколько фресок, по которым можно довольно ясно представить себе античную технику плетения венков и гирлянд.
[2] Под «головкой» bolbos здесь разумеется, конечно, его цветок: κώδυον. Этим же словом называется плод (головка) мака. Обычно же, говоря о луковичных, Феофраст употребляет для обозначения луковип слово κεφαλή — «голова».
[3] «Меч» — у нас это растение называется шпажником.
[4] За этими словами в тексте лакуна.
[5] «Тоска» — πόθος — Asphodel us ramosus L, асфодель ветвистая.
[6] Т. е. климатические особенности данного года,