11.1 Στρατοκλέους: Стратокл, сын Евфидема, был отпрыском богатой семьи из дема Диомеи. Он стал бесспорным лидером восстановленной в 307 г. афинской демократии и немедленно приступил к законодательной деятельности беспрецедентного масштаба (сохранилось по крайней мере 27 предложенных им декретов, что делает его самым плодовитым государственным деятелем в истории афинской демократии). Его отец был триерархом в 348 г. и хорегом для победителей в дифирамбе для мальчиков на Дионисиях в 342/41 г. (IG II² 2318; IG II² 3041), в то время как сам Стратокл выиграл пятиборье для мальчиков в Амфиарии в 335/34 г. (IG VII 414, 26). Став оратором, он проявил удивительную скороспелость, приняв участие в судебном преследовании Демосфена после дела Гарпала, когда ему было лет двадцать пять. Его речь утрачена, но несомненно, что он произнес ее в какой–то момент прежде Динарха (Din. 1.1), а философ II века Агафархид Книдский высоко ставил ясность его выражений и способность пробудить эмоции присяжных (Photius 447a). Несомненно, эта речь способствовала антипатии к нему со стороны Демохара, племянника Демосфена. Какую роль сыграл Стратокл в Ламийской войне, неизвестно, но его полное отсутствие в источниках за период 322-307 гг. указывает на то, что он не был другом спонсируемой македонцами олигархии.
11.1 οἱ πεμπόμενοι … θεωροὶ λέγοιντο: теорами могли называться послы, отправленные полисом, чтобы объявить о предстоящем фестивале, и члены официальных делегаций, отправленные полисом на фестивали или для консультаций с оракулами. Согласно Арриану (Anab. 7.23.2) посольства греческих полисов, посетивших Александра в Вавилоне, прибыли «как теоры» (ὡς θεωροὶ). Плутарх негодует, что после того как афиняне провозгласили Антигона и Деметрия Сотерами и основали в их честь культ, они не придумали ничего лучше, как называть афинские делегации к Антигону и Деметрию теорами (ср. Athen. 13.607 C, где члены аркадского посольства к Антигону Гонату описываются как теоры). При этом Плутарх утверждает только, что Стратокл внес предложение (ἔγραψεν), но не говорит, что оно было одобрено.
11.2 Κλέωνος: Клеон: сын богатого кожевника Клеона (ок. 446 - 422 гг.) был одним из первых афинских политиков нового поколения, чье влияние зависело не от занимаемых должностей, а от проявлений ораторского мастерства в собраниях и судах. Впервые он появляется у Фукидида как главный сторонник радикалов, призывающих к казни мужского населения Митилены, восставшей в 427 году (Thuc. 3.36-40). Впоследствии он несколько раз избирался стратегом, а в 425 году вместе со своим коллегой Демосфеном спланировал ошеломляющую капитуляцию спартанских войск, высадившихся на острове Сфактерия (Thuc. 4.30 - 39). В 422 году он был побежден и убит перед Амфиполем в битве с войском во главе со спартанцем Брасидом (Thuc. 5.6-10). Характер и политику Клеона высмеивал и атаковал его непримиримый враг, комический драматург Аристофан, особенно во «Всадниках» и «Осах», и Плутарх ясно усматривал во вражде между поэтом и государственными деятелями аналог атак Филиппида на Стратокла. Почти наверняка Плутарх не был первым, кто видел в Стратокле преемника сомнительного наследия Клеона, а Филиппида — поздним Аристофаном, бросающим оскорбления демагогу с комической сцены, и нет сомнений враги Стратокла, включая Филиппида и других комических поэтов, открыто уподобляли его Клеону; они, казалось, тоже использовали при сравнении аристофановские намеки. Мэйджор предполагает, что фрагмент Филемона, современника Филиппида, адресованный «Клеону», был применен к Стратоклу, а Мастроцинк отмечает ряд случаев аристофанова языка в посвященных Стратоклу источниках.
11.3 Φυλάκιον: Афиней (13.70.13–15), ссылаясь на работу Горгия о гетерах, называет любовницу Стратокла именем Леме («бельмо на глазу») и утверждает, что ее прозвали Парорамой («ошибкой»), так как она была доступной любому и всем желающим за две драхмы. Две драхмы были максимальной ценой, которую обычные проститутки могли взимать за свои услуги (Arist. Ath. Pol. 50.1–5), и, по сути, называть утонченную гетеру «двухдолларовой шлюхой» было настоящим оскорблением. Для Плутарха отношения Стратокла с Филакион являются еще одним свидетельством его позорной распущенности (βεβιωκὼς ἀσελγῶς), что делало его особенно подходящим подхалимом для Деметрия, многие из худших излишеств которого были связаны с гетарами. В своем трактате «О любви» (750E) Плутарх называет Стратокла, цитируя пьесу, в которой Филиппид нападал на оратора (PCG vii F 26), и, возможно, даже вывел его на сцену одним из персонажей (как пример человека, который «терпит злую, нелюбимую женщину не ради выгоды, а для похоти и секса» (ὁ μὴ διὰ κέρδος ἀλλ 'ἀφροδισίων ἕνεκα καὶ συνουσίας ὑπομένων γυναῖκα μοχθηρὰν καὶ ἄστοργον). Выбор партнера по причинам скорее сексуальным, чем практическим, является именно той ошибкой, от которой Антигон предостерегал Деметрия, когда, по словам Плутарха, он убеждал его жениться на Филе, приведя слегка измененный стих Еврипида.
11.3 τοιαῦτά γ' ὠψώνηκας οἷς σφαιρίζομεν (комические особенности плутарховой характеристики Стратокла): здесь ямбический триметр весьма предполагает, что Плутарх взял остроту Стратокла и, вероятно, весь эпизод из комедии. Язык также характерен для комических сценических форм глагола ὀψωνεῖν, и его компоненты встречаются главным образом в комедии. Пьеса Филиппида, которую Плутарх цитирует в 12.7, вероятно, и есть та самая комедия, и стих может указывать на аристофановых «Ос» (Wasps 495), где отмечается, хотя и со здоровой долей комического преувеличения, что в политически заряженной атмосфере Афин во время господства Клеона привычки человека к покупкам могут быть истолкованы как свидетельство его планов на тиранию (ὀψωνεῖν οὗτος ἔοιχ' ἅνθρωπος ἐπὶ τυραννίδι). Язык и содержание этого эпизода, а также плутархова характеристика Стратокла в целом сильно напоминают не только комедию, но и «Характеры» Феофраста, плодовитого преемника Аристотеля и современника Филиппида. Плутарх утверждает, что Стратокл подражал «шутовству и гнусности» Клеона (τῇ τοῦ καὶ βωμολοχίᾳ βδελυρίᾳ παλαιοῦ Κλέωνος ἀπομιμεῖσθαι δοκῶν, 11.2), а Феофраст посвятил очерк «гнусному человеку» (ὁ βδελυρὸς). Этого рода люди, уверяет Феофраст, имеют обыкновение покупать деликатесы (ὀψωνεῖν), нанимать флейтисток (αὐλητρίδα μισθοῦσθαι) и показывать купленное на рынке всем встречным (δεικνύειν τὰ δὲ τοῖς ἀπαντῶσι ὠψωνημένα, 11.7). Стереотипные фигуры Феофраста сильно напоминают персонажей новой комедии; из трех персонажей комедии — шута, хвастуна и обманщика — в XII разделе так называемого Tractatus Coislinianus, теоретического труда о комедии с перипатетическими наклонностями, хвастун и обманщик появляются у Феофраста, тогда как шутовство разделяют Клеон и Стратокл. Очевидно, что плутархов портрет Стратокла во многом обязан усилиям литературных врагов этого политика, которые успешно охарактеризовали его как раболепного шута и бесстыдного демагога. Последующие комментаторы последовали его примеру, осуждая Стратокла как архетип пресмыкающегося подхалима и символ упадка Афин.
11.4 τῆς δὲ περὶ Ἀμοργὸν ἥττης (Навмахия близ Аморга): Македонский флот под командованием Клита разгромил афинский флот у острова Аморг в Кикладах в июле 322 года (Marmor Parium, FGrH 239 B, 9). Поражение оказалось решающим морским ударом в Ламийской войне, которая закончилась победой македонцев при Кранноне в следующем месяце.
11.4 τοῦ Κεραμεικοῦ: Большой район на северо–западе Афин, изначально квартал гончаров. Классические авторы обычно используют Керамик для обозначения кладбища за Священными и Дипилонскими воротами.
11.5 εἶτ» ἔφη «τί πεπόνθατε δεινόν, εἰ δύο ἡμέρας ἡδέως γεγόνατε: ср. Mor. 799F – 800A, где Плутарх приводит этот анекдот в качестве свидетельства гибрис Стратокла и его шутовства (ὕβριν καὶ βωμολοχίαν), хотя в этом рассказе об уловке Стратокла афинянам дается три дня счастья, а не два.