|
a) Plut., Alex. 46 |
|
|
Ἐνταῦθα δὲ πρὸς αὐτὸν ἀφικέσθαι τὴν Ἀμαζόνα οἱ πολλοὶ λέγουσιν (…). Ἀριστόβουλος δὲ καὶ Χάρης (…) καὶ Πτολεμαῖος (…) πλάσμα φασὶ γεγονέναι τοῦτο. |
Здесь к нему пришла амазонка, как сообщают многие (…). Аристобул же, Харет (…) и Птолемей (…) считают это выдумкой |
|
b) Arr., An. VII 13, 1-2 |
|
|
Ἐνταῦθα λέγουσιν ὅτι Ἀτροπάτης ὁ τῆς Μηδίας σατράπης γυναῖκας ἑκατὸν αὐτῷ ἔδωκεν, ταύτας φάσκων εἶναι τῶν Ἀμαζόνων (…). ταύτας μὲν δὴ ἀπαλλάξαι τῆς στρατιᾶς Ἀλέξανδρον (…)κελεῦσαι δὲ ἀπαγγεῖλαι πρὸς τὴν βασίλισσαν σφῶν ὅτι αὐτὸς ἥξει πρὸς αὐτὴν παιδοποιησόμενος. ταῦτα δὲ οὔτε Ἀριστόβουλος οὔτε Πτολεμαῖος οὔτε τις ἄλλος ἀνέγραψεν ὅστις ἱκανὸς ὑπὲρ τῶν τηλικούτων τεκμηριῶσαι. |
Говорят, там Атропат, сатрап Мидии, доставил ему сто женщин со словами, что они амазонки. ( … ) Александр удалил их от армии ( … ), но приказал объявить их царице, что он отправится к ней, чтобы родить сына. На этот эпизод не указал ни Аристобул, ни Птолемей, чьи показания заслуживают доверия |
Фрагмент, переданный как Плутархом, так и Аррианом, представляет собой первый случай, когда историк из Кассандрии упоминается за то, что он не сообщил об определенном эпизоде, потому что он считался лживым. Еще более важно, в данном случае, согласие между Плутархом и Аррианом, чьи работы об Александре преследуют совершенно разные задачи: с одной стороны, биография, целью которой является раскрытие характера и личности македонского правителя через, казалось бы незначительные эпизоды и анекдоты, с другой стороны, историческая работа, направленная на максимально точную реконструкцию экспедиции Александра [1].
У Плутарха эпизод следует за описанием убийства Дария Бессом и похищением Буцефала гирканскими варварами [2]. От Каспийского моря, по словам Плутарха, Александр и его армия двинулись к земле парфов, где царь впервые надел варварское платье [3]. В этот контекст вставлен эпизод с амазонкама. Ясно, что местом, где разворачивается история, является Скифия: Плутарх, по сути, вводит отрывок словом "здесь", которое указывает на то, о чем сообщалось незадолго до этого: «пересек реку Орексарт, думая, что это был Танаис, и обратил в бегство скифов, которых преследовал на протяжении ста стадий» [4]. Несмотря на некоторые проблемы с идентификацией реки Орексарт, указанная область, по–видимому, находится непосредственно к востоку от Аральского моря и, следовательно, к востоку от территории Гиркании [5].
Именно здесь, по мнению некоторых историков, Александр мог добраться до амазонок. Плутарх не сообщает каких–либо подробностей встречи между царем и царицей женщин–воинов, и поэтому невозможно узнать, какую версию легендарного эпизода он выбрал. Биограф, однако, предоставляет подробный список историков, которые считали или не считали эпизод правдоподобным, как видно из Таблицы 9.
Таблица 9 — Историки и достоверность эпизода с амазонками (Plut., Alex. 46)
|
Историки, которые считают этот эпизод заслуживающим доверия |
Историки, которые считают этот эпизод выдумкой |
|
Клитарх Поликлит Онесикрит Антиген Истр |
Аристобул Харет Птолемей Антиклид Филон Фиванский Филипп из Фeaнгел Гекатей Эретрийский Филипп Халкидский Дурид Самосский |
Давайте проанализируем имена, приведенные Плутархом. Клитарх хорошо известен. — Поликлит из Лариссы сопровождал Александра в экспедиции и написал работу по меньшей мере из восьми книг, от которых осталось одиннадцать фрагментов, и пять из них переданы Страбоном. Из них виден интерес к географическим аспектам, к ландшафту пересекаемых регионов и к градостроительным и архитектурным работам. — Сочинение Онесикрита из Астипалеи дошло в фрагментарной форме. Он сопровождал Александра в экспедиции в Азию и написал работу о македонском государе, получившую два названия: Πῶς ᾽Αλέξανδρος ἥχθη или Τὰ περὶ Αλεξάνδρου [6]. Он, вероятно, был единственным, кто описал детство и воспитание Александра, представленного царем–философом и цивилизатором [7]. — Антигена кроме Плутарха упоминают только Плиний, который, однако, сообщает только имя, и Геродиан, который называет его в цитате о реке в Македонии [8]. — Гораздо более многочисленными являются сохранившиеся фрагменты Истра из Кирены: семьдесят семь отрывков, собранных Якоби, который включает его в число аттидографов. Эти фрагменты из весьма разных работ крышуются научной матрицей и вниманием к антикварным и этиологическим аспектам, прежде всего связанным с Афинами. О биографии Истра дошло мало информации, но можно сделать вывод, что он вращался в окружении Каллимаха и жил, следовательно, скорее всего, во второй трети третьего века. Согласно посвященной ему лемме в лексиконе Суды, Истр написал множество произведений как в прозе, так и в поэзии [9]. Названия всех этих произведений не дошли, но многие были на афинские темы, в то время как другие обсуждали различные области знаний. Однако ни одно из дошедших названий, похоже, не связано с македонским правителем и его экспедицией. Отрывок о встрече Александра и амазонок (FGrHist 334 F 26) Якоби поместил среди фрагментов неизвестного происхождения. — Среди историков, которые, напротив, считают встречу с амазонками выдумкой, в дополнение к упомянутым Харету и Птолемею называется Aнтиклид из Афин, еще один автор, чья работа не дошла. Источники приписывают ему разнообразную продукцию, из которой мы знаем следующие названия: Περὶ Νόστων в лексиконе Суды, Περὶ Αλεξάνδρου у Диогена Лаэрция, Περὶ τῶν Iηλιακῶν в схолиях к Аполлонию Родосскому, ᾽Εξηγητικός у Афинея [10]. Из двадцати трех его фрагментов, собранных Якоби, немногие относятся к работе об Александре, и поэтому трудно восстановить ее структуру и содержание. — Ничего не известно о Филоне Фиванском, имя которого встречается только в этом отрывке. Мюллер отождествляет его с Филоном Библским, хотя в фрагментах произведений последнего, похоже, нет связи с темами, касающимися жизни и экспедиции Александра Великого. Филон Библский фактически жил между I и II веками н. э. и принадлежал к кругу консула Геренния Севера 594. Человек с большой эрудицией и огромными интересами, он написал много работ на самые разные темы, известных только через фрагменты. Среди наиболее известных — «История Финикии», переданная в основном Евсевием, и тридцать томов «О городах и их знаменитых гражданах». В древние времена его обвиняли в неточности и смешивании реальных данных со своими выдумками. — О Филиппе из Феангел, уроженце Карии, как предполагает его этническая принадлежность, мы знаем только то, что он написал, скорее всего, в III веке историю Карии, ходившую разными названиями: τὰ Καρικά, Περὶ Καρῶν καὶ Λελέγων σύγγραμμα, Περὶ Καρῶν σύγγραμμα, из которой дошли только пять фрагментов [11]. — Ничего не известно о Гекатее Эретрийском, которого Мюллер определяет как географа и отождествляет с одноименником у Арриана в Анабасисе (II 16, 5). Гекатей, упомянутый в этом отрывке Арриана, однако, начиная с Якоби идентифицировался с Гекатеем Милетским, и, следовательно, то, что предоставлено Плутархом, остается единственным подтверждением существования этого персонажа. — О Филиппе Халкидском никакой информации нет. Согласно Мюллеру, он может отождествляться с уже названным Филиппом из Феангел, но неясно, откуда, если принять эту гипотезу, могла возникнуть путаница между ними у Плутарха [12]. — Дурид Самосский, с другой стороны, известен, хотя о нем существует немного биографической информации. Фрагмент с цитатой Плутарха может быть включен в число тех, которые имеют отношение к дуридову историческому труду о Македонии (FGrHist 76 F 46). Ландуччи Гаттинони приписывает этот фрагмент восьмой книге исторической работы Дурида, и считает, вместе с Кебриком, что источником историка является Харет еще и потому, что в двух других фрагментах Плутарх присоединяет Дурида к камергеру Александра [13]. Поэтому цитируемых Плутархом историков, которые отрицают правдивость встречи Александра и амазонок, можно разделить на сосредоточившихся на македонском правителе и его экспедиции, и на авторов более общих произведений или описывающих конкретные географические области.
Кроме того, херонейский биограф также сообщает, что Онесикрит читал Лисимаху ту часть своей работы, в которой он говорил об амазонках, и тот, высмеивая его, спросил, где сам он, Лисимах, находился во время события, так как он ничего не помнил [14]. Арриан, с другой стороны, не указывает подтверждающих или отрицающих правдивость этого эпизода авторов, ограничиваясь тем, что среди последних числятся Птолемей, Аристобул и «те, чье свидетельство по этому вопросу достоверно» [15].
История встречи с амазонкой сообщается как правдивая тремя другими источниками об Александре: Диодором, Курцием Руфом и Юстином [16]. Рассказы этих авторов в основном согласны: встреча произошла в Гиркании после столкновения с мардами; за царицей Фалестрис следовало триста женщин, и они остановились у Александра на тринадцать дней; сама она собиралась сойтись с Александром, потому что хотела от него ребенка [17]. Поэтому можно заметить, как варьируется эпизод в разных источниках: согласно Арриану, сатрап Мидии, Атропат, доставил Александру сотню женщин со словами, что они амазонки, но царь отослал их из армии, опасаясь изнасилований, и приказал объявить их царице, что он придет к ней, чтобы родить сына [18]; согласно Диодору, Курцию Руфу и Юстину, наоборот царица амазонок пришла к Александру, чтобы иметь от него сына; наконец, Плутарх ограничивается утверждением, что правительница пришла к македонскому царю, и он не указывает мотивов, побудивших ее прийти [19].
Поэтому можно утверждать, что из столь важного события, как доставка Александру ста женщин–наездниц мидийским сатрапом, в кругу македонского государя была тут же создана особая история встречи с царицей амазонок, которая, однако, была немедленно отвергнута как лживая некоторыми историками Александра, в том числе Аристобулом.
Невозможно с уверенностью проследить происхождение этого эпизода. Что касается историков, которые утверждали, что встреча не состоялась, то по мнению Ландуччи, первым поддержал этот тезис Харет. Тем не менее, трудно с уверенностью установить хронологические и зависимые связи между работами Харета, Птолемея и Аристобула, и поэтому в выявлении отсутствия надежности встречи Александра и царицы амазонок невозможно исключить также роль двух других. Можно также задаться вопросом, был ли ход мыслей, отрицающий подлинность эпизода, широко распространен еще при жизни Александра, или он развился позже, когда большинство историков завершили свои работы об экспедиции в Азию. Эта вторая гипотеза представляется предпочтительной, что также объясняется наличием в более поздних источниках вроде Арриана, Плутарха и Страбона размышлений о достоверности события и различными мнениями более древних авторов. С другой стороны, исследователь Дома считает, что этот эпизод является поздней выдумкой возможно конца четвертого века, потому что ближайшие источники Харет, Птолемей и Аристобул его не упоминают. Однако последнее соображение в свете недостатка фрагментов цитируемых авторов не служит надежным свидетельством (тем более что источники сообщают, что эти авторы оспаривали достоверность эпизода), и кажется более вероятным предусмотреть, что появление этого логоса с самого начала не всеми воспринималось как правда.
Факт, что встреча Александра и легендарной царицей амазонок была выдумкой, неудивителен. С этими мифическим женщинами–воинами уже сталкивались другие героические фигуры, и среди них некоторые персонажи, которые вдохновляли Александра: амазонка Пентесилея была убита Ахиллесом, который, однако, тут же влюбился в нее; девятый подвиг Геракла состоял в том, чтобы украсть пояс Ипполиты, царицы амазонок, которая была убита им [20]; Тесей сражался вместе с Гераклом против амазонок, победил их и имел сына от их царицы [21]. Отсюда, эпизод, в котором в качестве главных героев выступают Александр и Фалестрис, позволяет связать царя с этими мифическими примерами и еще больше усилить его героический характер.
Страбон также сообщает о встрече Александра с царицей амазонок, когда говорит об этом женском этносе, который, по мнению некоторых, проживал в горах над Албанией [22]. По словам географа, в истории об амазонках смешиваются исторический и мифологический аспекты, и никто из тех, кто выступает за их существование, не может доказать, где они находятся в настоящее время. В связи с этим он добавляет [23]:
"Это также относится и к Фалестрис, владычице амазонок, которая. говорят, сошлась с Александром в Гиркании, чтобы родить с ним ребенка. В самом деле, по этому поводу существуют разногласия. Однако среди большинства существующих историков те, кто больше всего заботился об истине, не говорили об этом, а более правдивые не сообщали ничего подобного; и те, кто говорил об этом, придерживаются разных мнений. Клатарх говорит, что Фалестрис пришла к Александру от Каспийских ворот и Термодонта, но от Каспийских ворот до Термодонта более шести тысяч стадий".
Этот отрывок Страбона имеет большое значение, поскольку он включает географа в число тех, кто считал визит царицы амазонок к Александру выдумкой. Более того, этот отрывок относится к XI книге, где Аристобул цитируется трижды [24]. Поэтому можно предположить, что Страбон или его источник непосредственно восходит к историку из Кассандрии также для истории Александра и Фалестрис. Наконец, следует отметить, что в разных версиях этой истории существуют различия в отношении места визита, что показывает, как противоречивые данные сосуществовали в повествованиях одного и того же эпизода. Как можно видеть, все источники помещают эпизод в Гиркании, как те, кто считает это правдой (Диодор, Курций Руф, Юстин), так и те, кто считает это выдумкой (Aрриан и Страбон), за исключением Плутарха, который помещает его в Скифии [25].
В этом случае можно предположить либо ошибку Плутарха, либо принятие биографом последующей традиции, которая перемещает племя амазонок в более восточную область [26].
Таблица 10 — Локализация эпизода с амазонками
|
Диодор |
XVII 77, 1 |
Ἐπανελθόντος δ’ αὐτοῦ πάλιν εἰς τὴν Ὑρκανίαν…, «Когда Александр возвратился в Гирканию…» |
|
Курций Руф |
VI 5, 22 |
Ad urbem Hyrcaniae, in qua regia Dareus habuerat ei, «в городе Гиркании, где был дворец Дария» |
|
Юстин |
Epit. XII 3, 4 |
Hyrcaniam, «в Гиркании» |
|
Страбон |
XI 5, 4 |
ἐν τῇ Ὑρκανίᾳ, «в Гиркании» |
|
Плутарх |
Alex. 45 |
τὸν Ὀρεξάρτην διαβὰς ποταμόν, (…), καὶ τοὺς Σκύθας τρεψάμενος…, «перейдя реку Орексарт, (…), и обратив в бегство скифов…» |
|
Арриан |
An. VII 13, 1 |
Πεδίον Νησαῖον, «в Нисейской долине» |
В заключение Плутарх и Арриан, два источника, которые сообщают имя Аристобула об эпизоде с амазонками, подчеркивают, что историк из Кассандрии считает его выдумкой (Арриан подчеркивает, что рассказ не нашел места в его работе), и, следовательно, можно утверждать, что последующая традиция не отвечает за подробности этой встречи. Оба автора затем связывают Аристобула с Птолемеем (Плутарх также с Харетом), тем самым помещая их в группу честных историков, которые не склонны вводить в свои сообщения выдуманные эпизоды. Наконец, фрагмент важен для того, что касается Арриана и использования им его основных источников, Птолемея и Аристобула, потому что он показывает, как историк из Никомедии имеет тенденцию подчеркивать также эпизоды жизни Александра, которые, несмотря на определенный фарт в рассказах о предприятиях македонского царя, не рассматриваются в работах слывущих наиболее достоверными авторов; следовательно, эти эпизоды, которые не обсуждались или не были опровергнуты Птолемеем и Аристобулом, для Арриана должны считаться выдумкой.