Глава 3: Первая фаза

После битвы при Эвримедонте, Геллеспонт был очищен от персидских баз. Поэтому Персия оказалась в очень неблагоприятном положении. Мало того, что экспансионистская война Ксеркса не удалась и великая империя обломала себе зубы на ионийских греках, так еще на Эвримедонте были уничтожены вновь набранные войска. Следовательно, действия против Греции были немыслимы. В следующем, 465 г. до н. э., Кимон нанес еще один удар по персидским владениям (THUK. I 100,2; ср. NEPOS V 2,2). На этот раз объектом был фракийский Херсонес, с которым существовали интенсивные сношения еще в период Писистратидов. Не только торговые пути в Черноморскую зону, но и золотые рудники так называемых «Девяти путей» были заманчивой офертой. Но, пытаясь политически проникнуть в фракийскую глубинку, Афины спровоцировали конфликт с Фасосом, который благодаря золотым месторождениям на Стримоне, серебряным рудникам и лесным ресурсам на острове стал чрезвычайно богатым. Он не хотел потерять это процветание (DIODOR XI 70,1). Кимон уничтожил фасосский флот и осадил остров; осада продолжалась до 463/2 г. Фукидид сообщает, что Спарта вторглась в Аттику, чтобы спасти Фасос, но ее планы были сорваны землетрясением (THUK. I 101). Фасос был покорен, должен был отказаться от флота, стен и территорий на материке и заплатить военные расходы (PLUT. KIMON 14; NEPOS CIMON 2,5). Предпринятое заселение на Стримоне закончилось сокрушительным поражением афинских колонистов у Драбеска. Непот делает Кимона ответственным за это заселение, что вряд ли достоверно (KIMON 2,2). Датируют это поражение по–разному. Салмон записывает отпадение Фасоса в 465 году до н. э., для Курциуса Фасос отпал в результате поражения поселенцев у Драбеска; Хэммонд ставит Драбеск в 464 г. до н. э., Унц между 464 и 463 гг. до нашей эры. Степень потерь также неизвестна. Мейггс подозревает, что все 10 000 отправленных людей погибли.
В то время как Афины занимались восстанием в Фасосе и поэтому не могли снова атаковать Персию, Персия сама ослабила себя: Ксеркс был убит гирканцем Артабаном и евнухом Аспамитром. Престол Дария был брошен в омут дворцовой революцию, и в результате новым великим царем стал Артаксеркс I. Вавилонский астрономический текст показывает убийство Ксеркса 4 августа 465 года. Вслед за смертью Ксеркса в Бактрии вскоре вспыхнуло восстание.
В 464 году до н. э. в Пелопоннесе произошла большая природная катастрофа; Спарта была полностью разрушена землетрясением (THUK. I 101,2). Только пять домов остались нетронутыми. С одной стороны, это землетрясение помешало оказать активную поддержку фасосцам. С другой оно вызвало восстание, которое почти привело Спарту к остановке. В исследованиях оно называется Третьей мессенской войной. Поднялись не только илоты, но и некотрые из периэков, а также мессенцы. Начало восстания датируется Павсанием четвертым годом Архидама; это была бы Олимпиада 79.1 или 464 г. до н. э. (PAUS. IV 24,5). После некоторого успеха Архидам с помощью мантинейцев мог одержать верх. В 463 до н. э. восставшие отступили на гору Ифому, где они были осаждены Спартой. Краткая запись в схолиях к «Лисистрате» Аристофана (SCHOL. AR. LYS. 1144) привела Хэммонда датировать 464 годом первоначальную поддержку Спарты Афинами по просьбе Периклида. Диодор и Фукидид упоминают только вторую экспедицию. Когда Кимон вернулся с фасосского восстания, его обвинил Перикл — то было его первое политически ощутимое появление. Кимон, как говорили, был подкуплен македонским царем, но смог доказать свою невиновность в суде. Мейггс подчеркивает, что обвинительный акт был скорее политической демонстрацией власти радикальной партии, чем серьезной попыткой признать Кимона виновным. Байер ставит дату остракизма Кимона в 462/1 до н. э.
И вот, пока великая Персидская империя находилась в глубоком кризисе, Спарта истерзана землетрясением и Третьей мессенской войной, а в Афинах оживилась внутренняя политическая борьба, в Египте вспыхнуло восстание.

Борьба за независимость

Диодор в одиннадцатой книге пишет о начале восстания. Сперва была создана армия, затем изгнаны сборщики податей, Инар поставлен царем (DIODOR XI 71,3). Салмон, основываясь на 4‑й Пифийской Оде Пиндара (PIND. IV 54 FF) выдвигает любопытное предположение о союзе между Инаром и Аркесилаем IV Киренским, поскольку–де остатки побежденных греческих войск вернулись домой через Кирену. Здесь, однако, он заинтерпретировался: у греков, вероятно, не было другого пути для возвращения домой.
Фукидид излагает начало восстания лишь вкратце, так как он концентрируется на афинской поддержке. Мы узнаем от него, что «ливиец Инар, сын Псамметиха, царь ливийцев, граничащих с Египтом», выступив из Мареи, привел к отпадению большую часть Египта и облек себя властью (THUK. I 104).
Ктесий — или, скорее, Фотий — сообщает о начале в виде краткого тезиса и не приводит никаких новых свидетельств, за исключением того, что был задействован еще один египтянин (KTES. § 32).
Фактически Диодор точно датировал начало восстания. Он поместил его в архонтат Тлеполема и в консульство Тита Квинкция и Квинта Сервилия Структа (DIODOR XI 71,1) — по единодушному мнению в 463/2 г. Тем не менее, Литтман предполагает, что египтяне восстали лишь тогда, когда афиняне в 461 г. пошли походом на Кипр, чего нельзя принять. Шварц и Кан занимались хронологией восстания. Для Шварца восстание началось в 464 году до н. э. вскоре после того, как Ксеркс был убит и началась дворцовая смута. Он утверждает так, ссылаясь на Диодора, у которого персы начинают вооружаться в год Тлеполема. Следовательно, уже прошло время, и персидское завоевание Египта могло начаться только тогда, когда проблемы в Бактрии и при дворе каким–то образом были разрешены. В следующем году, в архонтат Конона, согласно Диодору, состоялась первая попытка завоевания.
У Диодора египтяне сперва восстали и лишь потом избрали ливийского князя Инара своим вождем. Для Фукидида и Ктесия он был главарем с самого начала (THUK. I 104; DIOD. XI 71,3).
Разумеется, нельзя не согласиться с тем, что его поддержали консервативные египетские круги (например, духовенство). Заметка Геродота, что Ксеркс после неудачного восстания в 485 г. ужесточил оккупацинный режим (HDT. VII 7) предполагает, что Ксеркс не был популярен среди жрецов — главного источника Геродота для его второй книги.
В том, что очагом восстания стала Марея над Фаросом — это к югу от того места, где позже была Александрия — надо усомниться. Сперва Инару пришлось захватить для себя опорный пункт, потому что он перечислен Геродотом как один из трех главных пограничных гарнизонов. Уже при двадцать шестой династии там стояли солдаты для защиты границы. Другими важными пограничными базами были Дафна (HDT. II 30; 107) в восточной дельте и Элефантина (HDT. II 9;17; 18; 28 FF;69; 175; III 19; 20) на южной границе. Инар, князь бакалов — племени, вероятно, обитавшего в середине пятого века к западу от Кирены, на море у Тавхирии (ныне Токра), между греческими городами Эвесперид (Бенгази) и Баркой — по–видимому покорил сперва Марею, которую он сделал своей базой перед тем, как вторгся в Египет. Большинство исследователей полагает, что восстание должно было начаться из Мареи без повода и без препятствий.
Причины восстания кажутся вполне понятными. Комментарий Геродота, что Ксеркс еще больше поработил Египет, говорит ясно (HDT. VII 7). Замечание Диодора, что сперва были изгнаны сборщики податей, вписывается в картину (DIOD. XI 71 F). Тем не менее, похоже, главным образом были недовольны Ксерксом жрецы. Ксеркс не интересовался Египтом в отличие от Дария и не казался «хорошим фараоном». Салмон приводит другие причины: с одной стороны он намекает на декаданс Ахемена, с другой указывает на ксенофобию египтян и на их национализм.

Инар — принц бакалов

Геродот и Фукидид называют Инара сыном Псамметиха (HDT. VII 7; THUK. I 104,1). Вряд ли это не так, поскольку Псамметих — ливийское имя. С другой стороны, следует помнить, что это имя было известно в Греции, так что даже тиран Коринфа, Периандр, назвал своего сына Псамметихом. Существование Псамметиха IV во время восстания 485 г. до н. э. также противоречиво. Происхождение Инара неоспоримо Он был ливийцем. Ктесий, с другой стороны, называет его лидийцем (KTES. PERS. § 36), но в исследованиях тот часто изменяется на ливийца. Бихлер не считает это проблемой, поскольку Ктесий часто исправлял Геродота, как правило, к худшему. Геродот называется лжецом и сказочником, хотя сам Ктесий был тот еще Андерсен. Бихлер перечисляет многочисленные примеры, из которых особенно бросается в глаза портрет Артабана, который появляется как мудрый предостерегатель у Геродота и кровавый заговорщик у Ктесия. Город Библ в Египте также относится к области фантазии. Восстание Мегабиза против великого царя из–за того, что последний казнил помилованных греков по подстрекательству Аместриды — это еще одна возможность для Ктесия показать свое искусство изображать придворные интриги. Бихлер заключает свою статью предположением, что Ктесий вел лукавую игру с искажением Геродота, что, возможно, радовало знающую аудиторию.
Из тринадцати ливийских племен западных пустынь десять найдены в классических источниках. Из остракона Manawir 5446 мы можем узнать об Инаре из племени бакалов, которые обитали в районе Киренаики. Бакалы засвидетельствованы уже в папирусе P. Harris I, который, вероятно, ссылается на битву на 11‑м году Рамзеса III (около 1172/1). Фараон поселил разбитые племена, в том числе бакалов с их женами и детьми в нильской стране. Как мы уже говорили, единственным свидетельством племенной принадлежности Инара является остракон Manawir 5446. Бакалы, однако, не были слишком многочисленным племенем, чему можно удивляться. Есть предположение, что Инар — или один из его предшественников — сумел распространить свое господство над другими ливийскими племенами до начала египетского восстания. Во всяком случае, он, по–видимому, был признан персами как правящий князь ливийских племен. После поражения повстанцев и распятия Инара его княжеский удел, несомненно, был умиротворен персами. Как заметил Геродот, его сыну было возвращено отцовское правление, которое можно было бы назвать только племенной территорией бакалов. Впоследствии бакалы выходят из света истории. В поздних вторжениях ливийских племен (в третьем и четвертом веках нашей эры) бакалы, похоже, не участвовали.

Битва при Папремисе

Возвращаемся к ходу восстания. С назначением Инара в качестве вождя восстания и изгнанием сборщиков податей дело никоим образом не завершилось. Надо было еще победить персов, и тогда уже говорить об успехе. Он пришел в битве при Папремисе в 462 году до н. э. (DIODOR XI 74,1) Инар победил египетского сатрапа Ахемена, который даже погиб в битве. Схватка состоялась в дельте, у Себеннитского устья Нила, у города Папремис, где Геродот видел черепа погибших (HDT III 12,4). По словам Ктесия, произошло также морское сражение, в котором якобы отличился афинский адмирал Харитимид (KTES. § 32).
Возникает несколько проблем. Во–первых, роль афинян в битве, во–вторых, биография Ахемена, в-третьих, роль Ахемена, четвертая — количество войск, пятая — персидская армия. Сперва мы должны сказать о роли Афин. Диодор и Ктесий подчеркивали силу афинских вспомогательных войск, без которых победа не была бы достигнута (KTES. § 32; DIODOR XI 74,3). Здесь предполагается, что восставшие сразу запросили помощи Афин и что афиняне, должно быть, отреагировали очень быстро. Но Диодор противоречит этому. Он пишет, что персидские войска разбили лагерь и выстроились для боя, но египтяне не сражались, так как они ожидали прихода афинских вспомогательных войск. Только когда те пришли, битва состоялась и была выиграна лишь благодаря героизму афинян (DIODOR XI 74,2 F). Эта история не без оснований ненадежна. Зачем персы ждали прибытия помощи к врагам? Если Диодор использовал Эфора и Ктесия, проафинская тенденция неудивительна. Другим аргументом против присутствия афинян является Фукидид. Не говоря о битве при Папремисе, он подразумевает, что афиняне в ней не присутствовали.
Еще один узел, который нужно разгадать, — это биография Ахемена. Геродот называет его, в нескольких местах, братом Ксеркса I (и сыном Дария), поэтому он был бы дядей Артаксеркса (HDT III 12; VII 7; 97; 236; 237). Ктесий, однако, противоречит Геродоту, называя Ахемена братом Артаксеркса I и сыном Амитиды (KTES. PERS. § 32; § 35). Амитида была женой Мегабиза (сына Зопира), сестрой Артаксеркса I и дочерью Ксеркса I (от Аместриды). Следовательно, ошибка Ктесия заключается в том, что вместо Атоссы (жены Дария I) он называет Амитиду (жену Мегабиза) матерью Ахемена. Диодор не следует Ктесию и называет его дядей Артаксеркса I (DIODOR XI 74). Утверждение Ктесия, похоже, считалось ошибкой еще в древности. Проблема подходит к Kтесию, который любит исправлять Геродота; он даже называет Ахемена Ахеменидом! Шварц пытается спасти Ктесия, свалив ошибку на его эпитоматора, Фотия, который, как утверждается, регулярно путал Ксеркса и Артаксеркса.
Это немедленно приведет нас к следующей проблеме. Опять же путает нас Ктесий, который сообщает, что Артаксеркс I, когда вспыхнуло восстание, сам хотел двинуться против мятежников, но его убедили сделать командующим армией Ахемена (KTES. PERS. § 36). Диодор следует Ктесию (DIODOR XI 74). Но поскольку мы знаем из Геродота (HDT. VII 7), что Ахемен уже был сатрапом Египта, и поэтому, естественно, разбираться с повстанцами входило в круг его обязаннстей, он не мог быть назначен командующим от Артаксеркса I. Важно отметить это, поскольку возникает вопрос, откуда пришли войска, которые были побеждены в битве при Папремисе. Если утверждение Ктесия было верным, то Ахеменид возглавил 80 кораблей и 40 мириад пеших войск, набранных из персидских земель. Но откуда пришли войска, когда Ахемен уже был губернатором Египта? Неужели Инар в битве при Папремисе разбил «только» регулярные войска сатрапии или царь послал подкрепление? Источники оставляют нас в этом вопросе в неведении. Похоже, что ни один ученый не интересовался этим вопросом, поскольку обсуждается только, был ли Ахемен сатрапом или командующим. Разумеется, возможно, что из Персии было подкрепление, но кажется более вероятным, что битва при Папремисе велась регулярными войсками сатрапии. Три показания могут помочь. Во–первых, мы можем использовать хронологию. С начала восстания прошло слишком мало времени, чтобы набрать новые войска и привести их в Египет. Во–вторых, был бы назначен командующий, который не являлся Ахеменом. Но мы об этом не слышим, напротив, традиция делает сатрапа Ахемена командующим с резиденцией в Мемфисе. В-третьих, чтобы взять под свой контроль дельту, Инар должен был сперва одолеть Дафны, Марею и Мемфис, где размещались гарнизоны персов. Мы уже заявили, что он победил Марею, однако, оставались еще войска, которые необходимо было одолеть.
О количестве персидских войск в битве при Папремисе говорят Диодор и Ктесий. Неудивительно, что они противоречат друг другу и приводят утопические числа. Ктесий говорит о 40 мириадах войск и 80 кораблях (KTES. PERS. § 32), Диодор о более чем 300 000 пехоты (DIODOR XI 74). Интересно соотношение между сухопутными и морскими силами у Ктесия. Он постоянно называет чересчур преувеличенные цифры в пехоте, но правдоподобные во флоте (KTES. PERS. § 32: восемьдесят с персидской стороны и сорок с греческой). Громадные полчища должны подчеркивать боевую мощь греческих героев.
Давайте повторим события. В 462 г. до н. э. Инар разбил у Папремиса сатрапа Ахемена, командовавшего регулярными войсками сатрапии. В этой битве Ахемен умер. Пассажи Диодора и Ктесия зависят друг от друга, поскольку Диодор использовал Ктесия и следовал ему. Хотя афиняне присутствовали у Ктесия и Диодора в битве при Папремисе, мы следуем Фукидиду, который ничего не знал о ней, и не давал афинянам прибыть в Египет до тех пор, пока он уже по большей части не отпал. Тело Ахемена было отправлено к Артаксерксу I, что может быть репликой Ктесия Геродоту или рыцарским актом, который был истолкован позднейшей традицией как негативный (KTES. PERS. § 32). Геродот позже видел черепа убитых (HDT III 12,4).
Одержав победу, Инар, несомненно, взял под контроль всю Дельту. Уцелевшие персидские войска бежали в Мемфис, где укрепились (DIODOR XI 74,4). Теперь настало время для повстанцев вызвать союзников, опытных в осадном искусстве. Поскольку Афины долгое время находились в состоянии войны с Персией, просьба о помощи — для этого теперь мощного полиса — пришлась по сердцу.
Во время боевых действий в Египте Греция также страдала. Спарта сражалась с мятежными мессенцами, которые укрепились на горе Ифоме, и Афины осадили Фасос. Поскольку Спарта не смогла покорить Ифому своими силами, она обратилась в 462 г. до н. э. за помощью к афинянам, которые были лучшими в осадном искусстве. Реформаторская партия под руководством Эфиальта — тогда впервые появилось имя Перикла — пыталась предотвратить посылку помощи, (PLUT. KIM. 16,9 F). Можно себе представить, какие буйные споры бушевали, пока Кимон не был отправлен в качестве стратега более чем с 4000 человек в поддержку Спарты. Интересно, что Непот ничего не знает о действиях Кимона под Ифомой (см. также THUK. 102,1 F). Не следует забывать, что поддержка Спарты не была следствием добровольного решения. С 481 до н. э. Афины состояли в Эллинском союзе и были юридически вынуждены предоставить помощь Спарте. Вероятно весной 462 года до нашей эры афинский корпус покинул город и появился у Ифомы. Однако, спартанцы раскаялись, что обратились за помощью, считая, что афиняне сговорятся с мессенцами. Афинская армия на том основании, что она больше не нужна, была осенью 462 г. отправлена домой. Для Афин это было оскорблением, и Кимон был наиболее дискредитирован; весной 461 г. он был изгнан остракизмом и согласно Непоту возвращен на родину через пять лет (KIMON 3). Чувство обиды в Афинах зашло так далеко, что был разорван союз со Спартой, и Афины соединились с Фессалией и Аргосом, злейшим врагм Спарты. В результате спартано–афинский дуализм обнаружился явно.
В то же время капитулировал Фасос. Когда произошла капитуляция, весьма спорно; предположения варьируются между 464/3 и 461 гг. до н. э. По–видимому он должен был сдаться на третий год. Если Кимон и занимался осадой, и вел афинский вспомогательный корпус к Ифоме, осада закончилась бы до того, как афинская армия была отправлена к Ифоме. Тогда это было бы до 463/2 г. (PLUT. KIM. 14; NEPOS CIMON 2,5). Как уже указывалось, в конце 462 года до нашей эры Афины соединились с Фессалией и Аргосом. Тем самым разрыв между двумя силами был предрешен. Фессалия и Аргос не были друзьями Лакедемона (THUK. I 102).
В том же году, в 462 году до нашей эры, Мегара вышла из Пелопоннесского союза, потому что у нее были споры с Коринфом. Теперь она присоединилась к Афинам. В Мегару были отправлены как гарнизонные войска, так и строительные бригады, последние с целью соединить с городским центром две важные гавани, Паги в Коринфском заливе и Нисею в Сароническом, длинными стенами — к немалому раздражению Коринфа (THUK. I 103,4).
В отрывке из Геродота (HDT. VII 151) сообщается, что посольство от Аргоса прибыло к персидскому двору во время присутствия там афинского посольства во главе с Каллием. Этот эпизод был связан с Каллиевым миром, но Мейггс предположил, что в 450/49 до нашей эры Аргосу ничто не угрожало, так как только что был заключен 30-летний мир со Спартой. Наоборот, в 461 до н. э. было по–видимому очень опасно, что сделало бы посольство к персидскому двору уместным. Было бы также уместно там присутствие посольства из Афин. Каллий видимо потерпел неудачу, что объясняло бы отправку флота на Кипр.
Однако, в Афинах произошло политическое потрясение. По–видимому, в 462 году до нашей эры, пока Кимон находился в Мессении у горы Ифомы — что не могло быть совпадением — Эфиальт смог осуществить свои всеобъемлющие «конституционные изменения». Большая часть юрисдикции Ареопага была передана буле, гелиэе и экклесии. У ареопага остались только ведение уголовными преступлениями и определенное надзорное право над священными делами. Это было рождение радикальной демократии. Совет (Буле) теперь должен консультировать и одобрять все заявления в экклесию. Решение о должностных лицах по истечении их срока полномочий принималось гелиэей. С этого момента каждый гражданин, которому закон казался нелигитимным, также мог подать иск против чиновника. О размахе политической борьбы вокруг этой реформы, которую, по–видимому, не мог предотвратить Кимон, свидетельствует быстрое убийство Эфиальта в 461 году до нашей эры.
Возвратившись из Мессении, Кимон, похоже, пытался обратить эфиальтову реформу вспять, однако, потерпел неудачу. Весной 461 года до н. э. он был подвергнут остракизму (NEPOS V 3,1). Был ли он подвергнут остракизму из–за его оппозиции к эфиальтовой реформе или из–за неудачной поддержки спартанцев у горы Ифомы? Скорее всего, по обеим причинам. Для Курциуса остракизм был единственной возможностью покончить с дуализмом Кимона и Эфиальта. Хэммонд и Гюнтер, с другой стороны, делают ответственным за остракизм бесславное возвращение афинского корпуса из–под Ифомы. Вскоре после этих событий в Афинах Ифома прекратила борьбу; восставшие сдались при условии свободного выхода (THUK. I 103,1). Курциус поместил это событие в 456 году до н. э., Бузольт принимает 459 г. до н. э., Уэст — 461 г. до н. э. Хэммонд подчеркивает, что Третья Мессенская война закончилась на ее десятом году и поэтому датирует капитуляцию 460/59 до н. э. Унц ставит десятый год восстания в 454 г. до нашей эры. Было бы весьма интересно узнать, когда восстание действительно закончилось, так как вскоре после этого началась афинская экспедиция в Египет.