VII. По делу о наследстве Аполлодора

В речи (см. § 38 с примечаниями) упоминается о том, что отец выступающего исполнял общественную повинность (триерархию) не на счет симмории, как иные, а на свой счет. Система симморий была введена в Афинах в 357/356 г. до н. э. Следовательно, эту речь можно датировать после этого года. Кроме того, в § 27 говорится о посольстве Пифаида, в котором участвовал выступающий. Это посольство сейчас датируют 355 г. до н. э. (см. § 27 с примечанием). Таким образом, речь эту датируют 354 г. до н. э.
Содержание
Эвполид, Трасилл и Мнесон были братьями. Из них Мнесон скончался бездетным, Трасилл[1] же - оставив после себя сына, Аполлодора[2], а оставшийся единственным Эвполид поступил очень несправедливо с Аполлодором. Вследствие этого Архедам[3], дед выступающего с этой речью, живущий в браке с матерью Аполлодора после смерти Трасилла[4], ее мужа, жалея Аполлодора как сироту, потребовал у Эвполида много денег, из-за которых он поступил несправедливо с Аполлодором. Помня об этом, Аполлодор[5] ввел в свою фратрию усыновленным себе Трасилла этого[6], сына своей единоутробной сестры[7], дочери своей матери и Архедама[8]. А когда Трасилл был уже записан в число членов рода и членов фратрии, но еще не в список граждан дема, Аполлодор скончался. И хотя после его кончины Трасилл был внесен в список граждан дема, тем не менее дочь Эвполида, дяди Аполлодора[9], оспаривает наследство[10], выступая против Трасилла, утверждая, что Трасилл вовсе не был записан в число членов фратрии и членов рода по воле Аполлодора, но что это усыновление состряпано.
Содержание - таково, а положение это - предположение[11], поэтому, совершенно замечательно и искусно строя свою речь, он обстоятельно излагает дело вражды Аполлодора к Эвполиду, что становится веским показателем того, что он не хотел, чтобы дочь Эвполида стала его наследницей.
(1) Я думал, граждане, что должным образом оспариваться могут не такие усыновления, если кто сам при жизни и находясь в здравом уме усыновил и, причастив к священным обрядам, ввел в число родственников[12] и внес в общие списки граждан, сделав сам все, что полагалось, но если кто перед предстоящей кончиной завещал, если с ним что случится, свое состояние другому и все это в записи отдал на хранение кому-нибудь в запечатанном виде. (2) Ведь усыновивший тем путем очевидной представлял свою волю, подтвердив все это дело целиком как действительное, поскольку законы дали ему такое право, а запечатавший ее в завещании сделал ее неясной, отчего многие, утверждая, что состряпано, считают себя вправе оспаривать наследство, выступая против усыновленных. Но похоже, что то оказывается совершенно бесполезным: ведь хотя все то и было сделано гак, с очевидностью все же от имени дочери Эвполида выступают против меня относительно имущества Аполлодора, стремясь оспорить его. (3) Я-то, если бы видел, что вы предпочитаете свидетельствования о том, что дело не подлежит судебному рассмотрению, прямым судебным рассмотрением дела по существу, то я предложил бы свидетелей о том, что это наследство не подлежит присуждению[13], так как Аполлодор усыновил меня по законам, а поскольку справедливое не ускользает от вашего распознания его и таким путем, то я сам выступаю, с намерением обсудить все эти дела, чтобы на нас не возводили никакого обвинения в том, что мы не хотим подвергаться такому суду. (4) А я докажу, что Аполлодор не только не оставил после себя наследство ближайшим по степени родства, претерпев от них много поразительных несправедливостей, но и что он усыновил меня по праву как своего племянника и за важные услуги ему от нас. Прошу вас, граждане, всех как оказать мне благосклонность, так и, если я изобличу их в том, что они бесстыдно покушаются на наследство, помочь мне в справедливости. Я поведу речь как смогу покороче, излагая вам все происшедшее с самого начала как есть.
(5) Дело в том, что Эвполид, граждане, Трасилл[14] и Мнесон были братьями единоутробными и единокровными[15]. Им отец их[16] оставил после себя состояние большое, так что было сочтено, что каждый из них должен и нести общественные повинности[17] у вас. Они втроем поделили его между собой. Из них двое скончались приблизительно в одно и то же время, Мнесон - здесь[18], безбрачным и бездетным, а Трасилл - в числе триерархов[19] в Сицилии[20], оставив после себя сына Аполлодора[21], который усыновил меня[22]. (6) Так вот, Эвполид, оставшись единственным из них, счел, что должен воспользоваться имуществом не в малой мере: наследство Мнесона, половина которого и Аполлодору[23] полагалась, он все целиком присвоил себе, утверждая, что брат[24] отказал его ему, а быв опекуном самого того[25], он так управлял его имуществом, что был принужден судом уплатить ему три таланта. (7) Дело в том, что Архедам, дед мой, из дема Ойон[26], женившийся на матери Аполлодора[27], ставшей моей бабушкой, видя, что он[28] лишается всего имущества, и содержал его в детстве, взяв к себе, и, когда он стал взрослым, содействовал ему в тяжбе и отсудил половину наследства из того, что оставил после себя Мнесон, и все то, чего тот лишил его во время своего опекунства, выиграв по двум искам, и добился того, что он получил обратно все свое состояние. (8) И поэтому Эвполид и Аполлодор все время были в постоянной вражде друг с другом, а дед мой и Аполлодор - в дружбе, как и пристало. Более всего по делам можно судить об отношении Аполлодора, который считал должным воздавать добром тем, кто оказал ему услуги. Ведь когда деда моего[29] постигло несчастье и он попал в плен к неприятелям, Аполлодор с готовностью пошел на то, чтобы и внести денег на выкуп и стать заложником за него, пока тот не раздобудет недостающих денег. (9) И из зажиточного оказавшемуся в очень затруднительном положении он помогал[30] в ведении его дел, уделяя ему из того, что имел. И, собираясь в поход на Коринф[31], он, если с ним что случится, завещал состояние и отказал его дочери его, моей матери, своей сестре, выдавая ее за Лакратида, теперь ставшего иерофантом[32]. Таков он был по отношению к нам, спасателям его вначале. (10) А что я говорю правду - и что он[33] добился осуждения Эвмолпида по двум искам, по иску об опеке и по иску о половине наследства[34], а дед мой содействовал ему в тяжбе и говорил на суде, и что он получил обратно свое имущество благодаря нам и так отблагодарил нас, прежде всего свидетелей всего этого хочу я представить. Зови же их сюда.
СВИДЕТЕЛИ
(11) Так вот, услуги от нас таковы и столь значительны. А вражда к нему была из-за такого большого имущества, что невозможно сказать, что они прекратили ее и стали друзьями. В самом деле, тому есть веские очевидные доказательства. Ведь Эвполид, хотя имел двух дочерей, был одной крови с ним и видел, что он владеет имуществом, ни ту, ни другую из них не выдал за него. (12) А между тем считается, что браки не только с родственниками, но и с кем угодно кладут конец крупным раздорам, когда вверяют друг другу то, чем дорожат превыше всего. Ну а Эвполид ли оказался виноватым, не захотев выдать, Аполлодор ли, не пожелав взять, дело ясно показывает, что их враждебные отношения продолжали сохраняться.
(13) Относительно их раздора, по-моему, достаточно и сказанных слов. Я ведь уверен, что и все те из вас, кто постарше, помнят, что они были судебными противниками: ведь и значительность исков, и то, что Архедам премного добился осуждения его, получили определенную огласку. А что он[35] усыновил меня при своей жизни сам, сделал правомочным своего имущества и записал в число членов рода и в число членов фратрии, вот на этом уже заострите внимание, граждане. (14) Дело в том, что у Аполлодора был сын, которого он и пестовал, и окружал заботой, как и пристало. Так вот, пока тот жил, он надеялся сделать его преемником своего состояния, а когда скончался, заболев в прошлом году в месяце маймактерионе[36], он, подавленный этим обстоятельством и сетуя на свой возраст, не забыл тех, от кого с самого начала испытывал добро, но, придя к моей матери, своей сестре, которой дорожил больше всех, выразил свое желание взять меня в сыновья, и попросил, и получил. (15) Он так был полон решимости сделать это немедля, что тотчас же, взяв меня, увел с собой к себе и передал мне управление всем своим имуществом, поскольку сам он ничем этим заниматься был бы не в силах, а я, мол, смогу делать все это. И когда наступили Таргелии[37], он привел меня к алтарям перед членами рода и членами фратрии. (16) А у них действует закон без различения, и если кто будет вводить во фратрию кого-то природного по рождению, и если усыновленного, - давать клятвенное заверение священной жертвой, что он действительно вводит во фратрию рожденного от гражданки и законным образом, и будь это родной, и будь это усыновленный, а после того, как вводящий во фратрию проделал это, тем не менее и остальным решать голосованием, и если будет принято положительное решение, тогда вносить в общий список граждан, а до этого - нет. Такие строгости соблюдаются в вопросах права у них. (17) И вот, при таком соблюдении закона и поскольку члены фратрии и члены рода и вполне верили ему[38], и хорошо знали, что я родился от его сестры, меня вносят в общий список граждан по единогласном голосовании, после того как он дал клятвенное заверение священной жертвой. И вот так я был усыновлен им при его жизни и был внесен в общий список граждан под именем Трасилл[39], сын Аполлодора, так как он усыновил меня вот таким образом, поскольку законы дали ему такое право. А что я говорю правду, возьми-ка эти свидетельства.
СВИДЕТЕЛЬСТВА
(18) Так вот, я думаю, граждане, что вы, пожалуй, больше будете верить засвидетельствовавшим, даже если некоторые из таких же близких на деле с очевидностью засвидетельствовали, что он сделал это правильным образом и по законам[40]. Ведь Эвполид[41] оставил после себя двух дочерей, эту, которая сейчас оспаривает наследство и живет в браке с Пронапом, и другую, которую имел женой Эсхин из дема Лусия[42], которая скончалась, оставив после себя сына, взрослого уже, Трасибула. (19) А по существующему закону, если скончается единокровный брат[43] бездетным и не сделав завещания, то его имущество наследуют по равной доле и его единокровная же сестра, и, если будет рожден от другой сестры, племянник. И это не безызвестно и вот им самим. Они ведь на деле ясно показали это: когда сын Эвполида Аполлодор[44] скончался бездетным, Трасибул[45] получил половину его состояния, а оставленное состояние это легко оценивается и в пять талантов. (20) Так вот, что касается отцовского имущества и имущества брата, то закон дает им право получить свою долю в равной части, а что касается имущества двоюродного брата, и если кто вне этого родства, то - не в равной части, по установленному праву ближайшего родства с преимуществом для мужского пола перед женским. Оно ведь гласит: "Преимущество имеют лица мужского пола и происходящие от них лица мужского пола, которые ведут свое происхождение от одних и тех же, даже если они по степени родства оказываются более дальними". Так вот, ей[46] не полагалось получить в удел даже части этого состояния, а Трасибулу[47] полагалось бы все, если бы он не считал усыновление меня действительным. (21) Он, стало быть, ни с самого начала не оспаривал у меня ничего, ни сейчас не подавал иска относительно этого, но признавал все это правильным. А они посмели оспаривать от ее имени всё, - до такого бесстыдства дошли они! Возьми же законы[48], вопреки которым они это сделали, и зачитай.
ЗАКОН
(22) Здесь как сестра, так и племянник по закону наследуют по равной доле. Возьми же и этот закон и зачитывай им[49].
<ЗАКОН>
Если не будет двоюродных братьев и детей двоюродных братьев и не будет никакого близкого родственника по отцовской линии, то закон отдает право наследования по материнской линии, четко предписав, кто должен иметь преимущество. Возьми и этот закон и зачитай.
ЗАКОН
(23) При этих предписаниях законов, он, мужчина, не подал иска даже на часть, а они от имени ее, женщины, подали иск на все. Вот так они считают, что в бесстыдстве нет совершенно никакого ущерба! И в защиту этого они посмеют...[50] и они прибегают к таким доводам, будто им следует подать иск на все наследство целиком, так как Трасибул[51] был отдан для усыновления в дом Гипполохида, говоря отчасти правду, а отчасти не имеющее отношения. (24) В самом деле, почему у него менее должно быть отношения к этому родству? Он ведь не по линии отца, а по линии матери получил часть наследства[52] Аполлодора, сына Эвполида. И на это вот наследство он был бы вправе по этому родству подавать иск, если бы только считал усыновление меня недействительным. Но он не наглый человек. (25) От матери никто, отданный для усыновления, не отчуждается, но признается, что мать остается той же самой, как в случае, если кто остается в отцовском доме, так и в случае, если он отдан для усыновления[53]. Поэтому в имуществе Аполлодора[54] он не был лишен своей части, но получил свою половину наследства, поделив ее с ней. А что я говорю правду, зови свидетелей этого.
СВИДЕТЕЛИ
(26) Вот так не только члены рода и члены фратрии стали свидетелями усыновления меня, но и Трасибул, тем, что не оспаривает сам, на деле ясно показал, что считает это произведенное Аполлодором[55] усыновление действительным и законным: он ведь отнюдь не стал бы не подавать иска на такое большое имущество. Стали, однако, и другие свидетелями этого. (27) Дело в том, что до того, как я вернулся с Пифаиды[56], Аполлодор[57] говорил членам своего дема, что усыновил меня, записал в число родственников[58] и членов фратрии и передал мне свое состояние, и настоятельно просил их, чтобы они, если с ним что случится раньше, внесли меня в список граждан дема под именем Трасилла, сына Аполлодора[59], и не иначе поступили. (28) И те, слышавшие это, несмотря на то что вот они при избрании должностных лиц[60] выступили с обвинением и утверждали, что он не усыновил меня, и на основании того, что слышали[61], и на основании того, что знали, поклялись священной жертвой, записали меня, как он велел, - настолько общеизвестным стало у них усыновление меня. А что я говорю правду, зови свидетелей этого.
СВИДЕТЕЛИ
(29) При стольких свидетелях, граждане, состоялось это усыновление, с его давним враждебным отношением вот к ним, с его дружественным и родственным отношением к нам не малозначительным. А что, даже если бы не было ни того, ни другого, ни враждебного отношения к ним, ни дружественного отношения к нам, Аполлодор ни в коем случае не оставил бы после себя это наследство им, я думаю, что с легкостью докажу вам и это. (30) Ведь все перед предстоящей кончиной проявляют предусмотрительность относительно самих себя, чтобы не обезлюдить свой дом, но чтобы был кто-то, кто будет и приносить заупокойные жертвы, и совершать им установленные обряды, поэтому, даже если они скончаются бездетными, они, однако, оставляют после себя усыновленных. И не только частным образом решают это вопросы, но и государственным образом сообщество полиса так решило их: законом предписывает оно архонту заботу о домах, чтобы они не обезлюдели. (31) А ему заведомо было ясно, что если он оставит после себя наследство им, то сделает свой дом безлюдным. В предвидении чего? Того, что эти сестры получили наследство своего брата Аполлодора[62], не дав тому[63] в усыновление никого из имеющихся у них детей, мужья их[64] продали землю, которую тот оставил после себя и все владения за пять талантов и поделили деньги между собой, а дом его так постыдно и страшно обезлюдел. (32) Так кто зная, что они таким образом обошлись с родным братом[65], как же тот мог ожидать, даже если был бы другом им, что самому ему будут совершаться установленные обряды с их стороны, ему, двоюродному брату им[66], а не родному? Невозможно было надеяться на это, конечно. Ну а что они безучастно дали ему остаться бездетным, владеют его имуществом и положили конец дому, несшему общественную повинность по триерархии, зови свидетелей и всего этого.
СВИДЕТЕЛИ
(33) Если, стало быть, они и таковы по своей природе друг к другу, и враждебность к Аполлодору[67], усыновившему меня, была у них столь велика, как мог бы он[68] поступить лучше, чем решив то, что и сделал? Если бы, клянусь Зевсом, усыновил ребенка, взяв его у кого-нибудь из имевшихся друзей, и ему отказал свое состояние? Но и это было бы неясно и родителям, то ли из него должен будет получиться дельный человек, то ли никчемный, из-за возраста. (34) А меня он испытал, подвергнув достаточной проверке. Ведь и каким я был по отношению к моему отцу и к моей матери, он доподлинно знал, и по отношению к близким - заботливым, и в занятиях своими делами умелым, и что находясь в должности, когда я пробыл тесмотетом[69], я не был ни несправедливым, ни корыстолюбивым, ему было точно известно. Так что он не в неведении быв, но точно зная, назначил меня правомочным своего имущества. (35) Да и не чужого, а своего племянника, и, далее, не незначительные добрые услуги испытав с нашей стороны, а значительные, и, далее, не неревностного, который собирался сделать имущество невидимым, как вот они поступили с имуществом наследства, а готового и быть триерархом[70], и воевать, и быть хорегом[71] и исполнять все ваши предписания, как и он. (36) Ну а если я, и родственник, и друг, и благотворитель, и ревностный, и по испытании был признан таким, кто стал бы оспаривать, утверждая, что это усыновление произведено человеком, находившимся не в здравом уме? Так вот, я одно-то из одобренного им исполнил: я был гимнасиархом на Прометеях[72] в этом году, ревностным, как знает вся фила. А что я говорю правду, зови свидетелей этого.
СВИДЕТЕЛИ
(37) Наши права, на основании которых мы утверждаем, что владели наследством надлежащим образом, таковы, граждане. Мы просим вас помочь нам и ради Аполлодора, и ради его отца[73]: ведь вы найдете их не бесполезными гражданами, а проявлявшими предельную готовность служить вам. (38) Отец его исполнял все вообще общественные повинности, в том числе все время постоянно исполнял повинность по триерархии, не на счет симмории[74] снаряжая корабль, как нынешние, а на свой счет, и не сам-друг[75], а единолично, и не два года пропуская, а беспрерывно, и не кое-как, а как можно лучше. За это вы и ему оказывали почести, помня об этих его делах, и сына его, лишаемого имущества, спасли, принудив завладевших вернуть ему его имущество. (39) Да и сам Аполлодор не как Пронап[76] записался в податные списки с низкой оценкой имущества, а считал, что должен занимать должности, платя подати по всаднической оценке имущества и не искал силой завладеть чужим, и не думал, что не должен приносить вам никакой пользы, а, предоставив вам свое имущество видимым, все, что вы предписывали, исполнял ревностно, и не совершая никакой несправедливости, он ревностно[77] старался жить на средства из своего имущества, считая, что на себя должен тратить умеренно, а остальное откладывать для полиса, чтобы было вполне достаточно на расходы. (40) И на эти средства каких только общественных повинностей он не исполнял! Или какой взнос не делал в числе первых! Или что упускал из должного! Он-то и быв хорегом по устройству детского хора одержал победу, за что в память о его ревностном усердии стоит тот самый треножник[78]. Ну а что же требуется от порядочного гражданина?! Не это ли: тогда как другие всеми силами домогались бы не полагающегося им, самим ничего этого не делать, а пытаться уберечь свое имущество; а тогда как полис нуждается в деньгах, вносить их в числе первых и не утаивать ничего из своего имущества? (41) Так вот, он был таким. Было бы справедливо, чтобы за это вы воздали ему благодарностью, признав его волю относительно своего имущества действительной. Да и меня-то, учитывая мой возраст[79], вы найдете не негодным и бесполезным: я участвовал в военных походах для полиса, я исполняю всё что предписывается, - это ведь дело людей такого возраста. (42) Итак, и ради них[80], и ради нас вы обоснованно проявили бы предусмотрительность, тем более, что вот они[81] несшему общественную повинность по триерархии дому[82] оценкой в пять талантов положили конец, распродали все и сделали его[83] безлюдным, а мы и исполнили общественные повинности уже, и будем исполнять, если вы подтвердите как действительную волю Аполлодора[84], вернув нам это наследство.
(43) А чтобы не казалось, что я все время веду речь об этом, я хочу, вкратце напомнив вам, таким отказом закончить, ясно показав, на что и тот и другой из нас считает себя вправе. Я, поскольку моя мать приходилась сестрой Аполлодору, они были в большой дружбе, а вражды у них никакой никогда не возникало, я, его племянник, усыновленный им при его жизни и находившимся в здравом уме, записанный в число членов рода и членов фратрии, считаю, что я вправе владеть отказанным мне имуществом и что не должно быть в их власти обезлюдить его дом. А Пронап на что считает себя вправе от имени оспаривающей? (44) Владеть выручкой от продажи половины наследства брата своей жены[85] в пять пол-талантов, получить и это наследство[86] (тогда как другие по праву ближайшего родства имеют преимущества перед его женой), ни тому[87] не дав в усыновление сына, но обезлюдив тот дом, но точно так же обезлюдив бы и этот дом[88], да при такой странной вражде между ними, без всякого когда-нибудь впоследствии примирения.
(45) Вот это надо рассмотреть, граждане, и учесть то, что я прихожусь племянником ему, а она - двоюродная сестра скончавшегося, и что она считает себя вправе владеть двумя наследствами, а я - одним только этим, для которого я и был усыновлен, и что она была неблагожелательна к оставившему после себя это наследство, а я и мой дед были благотворителями его. Рассмотрев все это и обдумывая с собой, подавайте свой голос по справедливости.
Не знаю, что еще надо говорить: думаю, вам ничего не остается неизвестным в сказанном.


[1] Трасилл — здесь Трасилл I, так будут отличаться ниже одноименные лица.
[2] поллодор I.
[3] Архедам — второй муж первой жены Трасилла I, отца Аполлодора I (выступающего с речью), т. е. отчим Аполлодора I. У Архедама была дочь и ее сын (т. е. его внук) Трасилл II, усыновленный Аполлодором I. Сын Аполлодора I умер до смерти Аполллодора I.
[4] Трасилл I — родной отец Аполлодора I.
[5] Аполлодор I.
[6] «Трасилла этого» — Трасилла II (выступающего с речью), внука Архедама.
[7] «Единоутробной» — т. е. сестры по матери.
[8] Архедама — здесь отмечают ошибку. Архедам — дед Трасилла II и ничто не указывает на то, что отец Трасилла II назывался тоже Архедамом. Может быть следует принять исправление: «и внука Архедама» (?).
[9] Эвполид был братом Трасилла I, родного отца Аполлодора I.
[10] Наследство Аполлодора I.
[11] См. прим. 4 к речи III.
[12] «В число родственников» — εἰς τοὐς συγγενεῖς, вместо τοὐς γεννήτας — «в число членов рода», «сородичей».
[13] «Присуждению» — т. е. судом после судебного рассмотрения дела.
[14] Трасилл I.
[15] Т. е. по матери и по отцу.
[16] Предположительно его называют Аполлодором (без номера).
[17] «Повинности» — литургии.
[18] Т. е. в Афинах.
[19] Триерарх — см. прим. 20 к речи V, § 6.
[20] «в Сицилии» — во время афинской экспедиции в Сицилию в 415—413 гг. до н. э.
[21] Аполлодора I.
[22] Т. е. выступающего с речью — Трасилла II.
[23] Аполлодору I, т. е. сыну Трасилла I, племяннику Эвполида.
[24] Т. е. Трасиллл I. Отмечается, что здесь обычно видят пример завещания без усыновления, так как считают невероятным, чтобы Мнесон усыновил своего брата Эвполида. Однако см. VI, § 44.
[25] «самого того» — т. е. Аполлодора I.
[26] «из дема Ойон» — конъектура, принятая в изданиях, дем Аттики.
[27] Аполлодора Ï, который был родным сыном Трасилла I, а его родная мать стала второй женой Архедама. Таким образом, мать Аполлодора (как вторая жена Архедама) была бабушкой Трасилла II, усыновленного Аполлодором I, т. е. выступающего с речью (Трасилла И).
[28] Т. е. Аполлодор 1.
[29] Т. е. Архедама.
[30] Т. е. Аполлодор Архедаму.
[31] См. прим. 48 к речи V, § 11. Между 394 и 390 гг. до и. э. (афинские войска были вовлечены в Коринфскую войну).
[32] Иерофант — см. прим. 57 к VI, § 33. Считают, что он по завещанию удочерил свою сестру по матери. Лакратид был из знаменитого рода Эвмолпидов.
[33] Аполлодор.
[34] «наследства» — наследства Мнесона.
[35] Аполлодор I.
[36] Маймактерион = октябрь–ноябрь.
[37] Таргелии — аттический праздник в честь Аполлона и Артемиды. Справлялся 6 и 7 числа месяца таргелион (одиннадцатый месяц аттического года = май–июнь). О связи введения во фратрию с этим праздником ничего не известно.
[38] Аполлодору I.
[39] Трасилл — предполагают, что усыновленный именно в это время принял это имя, т. е. имя отца Аполлодора I (Трасилла 1. Этот — Трасилл II).
[40] Текст вызывает сомнения. Чтение «даже если» (некоторые) — εἰ ϰαὶ (τινες) — конъектура. Рукописное чтение: ϰαὶ οἵτινες тоже нелепо, по–видимому, противопоставляются свидетельства на словах и на деле (?).
[41] Эвполид — брат Трасилла I, отца Аполлодора I.
[42] Лусия — дем Аттики.
[43] Т. е. брат по отцу.
[44] Аполлодор II, двоюродный брат Аполлодора I, родной брат двух дочерей Эвполида.
[45] Трасибул — сын дочери Эвполида, жены Эсхина, племянник Аполлодора II, усыновленный Гипполохидом (§ 23).
[46] Т. е. дочери Эвполида, жене Пронапа.
[47] Трасибулу, сыну дочери Эвполида и Эсхина.
[48] Ниже приводятся по отдельности статьи закона, который полностью приводится в речи Демосфена (XLIII, 51 «Против Макартата о наследстве Гагния»),
[49] Т. е. судьям. Обращение к секретарю суда.
[50] Устанавливается пропуск в тексте, предположительно: «говорить все что угодно» или «лгать».
[51] Трасибул — сын дочери Эвполида (брата Трасилла I, отца Аполлодора I) и Эсхина, усыновленный Гипполохидом.
[52] Аполлодора II.
[53] Усыновленный терял свои права в семье отца родного, он остается связанным с родной матерью: поэтому может быть наследником родственников матери.
[54] Аполлодора II (сына Эвполида, брата матери Трасибула).
[55] Аполлодором I.
[56] Пифаида — религиозное посольство афинян в Дельфы по случаю наблюдаемых знамений, не имеет отношения к Пифийским играм (которые регулярно проводились в Дельфах). Сейчас установлено, что упоминаемая здесь у Исея Пифаида состоялась в 355 г. до н. э. Главным образом на этом основании речь эту датируют 354 г. до н. э. См. Parke H. W. The Pythais of 355 В. С. and the Third Sacred War//JHS. 1939. LIX. I. P. 80-83.
[57] Аполлодор I.
[58] «родственников» — συγγενεῖς (см. прим. 12).
[59] Т. е. имя его дедушки Трасилла I, отца Аполлодора I.
[60] Т. е. должностных лиц дема (которых избирали на собрании дема).
[61] «слышали» — т. е. от Аполлодора.
[62] Аполлодора II, сына Эвполида, брата этих сестер.
[63] Т. е. Аполлодору II (?).
[64] Т. е. Эсхин (отец Трасибула) и Пронап.
[65] Аполлодор II и эти две сестры — родные брат и сестры, дети Эвполида.
[66] Аполлодор I был сыном Трасилла I, брата Эвполида.
[67] Аполлодору I
[68] Т. е. Аполлодор I.
[69] Тесмотеты — шесть из девяти афинских архонтов. Несмотря на название, они не были законодателями, председательствовали в судах по тем делам, которые не подлежали юрисдикции остальных трех архонтов или других должностных лиц. Избирались сроком на один год. Должность архонтов не оплачивалась (была почетной).
[70] Триерах — см. прим. 20 к речи V, § 6.
[71] См. прим. 92 к речи V, § 36.
[72] См. прим. 20 к речи V, § 6.
[73] Трасилла I, отца Аполлодора I.
[74] Симмории — группы из 60 самых богатых граждан, обязанные совместно нести общественную повинность по триерархии. Такая система была введена в Афинах в 357 г. до н. э. (Отсюда заключают, что речь эта должна датироваться после этого времени.)
[75] «сам–друг» — т. е. вдвоем, см. V, § 36.
[76] Пронап — муж дочери Эвполида (оспаривающей наследство Аполлодора I в данном процессе).
[77] «ревностно» — φιλοτίμως. Чтение сомнительное, предлагается κοσμίας (скромно, благопристойно, добропорядочно).
[78] См. прим. 92 к речи V, § 36.
[79] См. выше, § 24, где говорится, что он был тесмотетом, а на эту должность избирали граждан не моложе 30 лет.
[80] Т. е. Аполлодора I и его отца Трасилла 1.
[81] Судебные противники.
[82] Т. е. дому Аполлодора II, сына Эвполида.
[83] Т. е. дом.
[84] Аполлодора I.
[85] Аполлодора II, сына Эвполида, ее брат.
[86] Т. е. наследство Аполлодора I.
[87] Аполлодору I.
[88] Т. е. дом Аполлодора I.