1. Athenaeus XI, p. 607, A: Гегесандр Дельфийский в своих "Записках", рассказывая, как дурно поступал Платон со всеми, сообщает вот что: "Когда после кончины Сократа его друзья совсем пали духом, то Платон, пришел на одну их сходку, взял чашу [с вином] и призвал не падать духом, потому что он–де, Платон, и сам в силах встать во главе школы, и провозгласил здравицу в честь Аполлодора. Но Аполлодор ответил: "Слаще мне была бы чаша с ядом от Сократа, чем с вином от тебя".
Книга 6
Idem IV, p. 163. , A: Уместно было бы напомнить написанную в вашу честь эпиграмму, которую цитирует в шестой книге "Записок" Гегесандр Дельфийский:
Брове–высоко–заломы и в–бороды–носо-запряты,
Мешко–бородо–хлыщи, миско–воришко–плуты,
Коротко–плаще–задиры и дико–босо–в-землю–гляды,
Ночью–съедалы–тайком, шур–шур–в-потемках–с–грехом,
Отроко–за–нос-водилы и вычурно–слог–бормоталы,
Мудрые–вздорным–умом выродки–благо–ловцов.
3. Idem VI, p. 260, A: А Гегесандр Дельфийский рассказывает о Филиппе и такое: записным афинским острякам, собиравшимся при храме Геракла Диомейского, он посылал большие деньги в мелкой монете и приставлял к ним писцов для записи разговоров.
4. Idem VI, p. 248, E: Гегесандр из Дельф рассказывает в своих "Записках" о Клисофе следующее: "Когда Филипп сказал, что ему доставили письмо от фракийского царя Котиса, оказавшийся рядом Клисоф воскликнул: "Клянусь богами, славные новости!" Филипп сказал ему: "Но ты же не знаешь, о чем письмо!" — "Клянусь Зевсом, — ответил Клисоф, — ты отлично меня выругал!"
5. Idem VII, p. 289, С: А излечив Астикреонта, Менекрат наименовал его Аполлоном, как о том пишет Гегесандр.
6. Idem VI, p. 249, D: Гегесандр рассказывает о льстеце Александра Никесии: когда Александр сказал, что его кусают мухи, и стал их отгонять, случившийся при этом Никесий сказал: "Теперь эти мухи гораздо лучше других — в них ведь твоя кровь". Гегесандр также пишет и о Хирисофе, льстеце Дионисия. Он увидел, что Дионисий громко смеется над чем–то в компании знакомых (но было далеко и не слышно было, над чем), он тоже расхохотался; а когда Дионисий спросил его, над чем это он смеется, ничего не слыша, он ответил: "Я" вам верю, что было смешно".
7. Idem VI, p. 251, A: Как пишет Гегесандр, когда афинянин Эпикрат был отправлен послом к [персидскому] царю, то, получив от него множество подарков, настолько бесстыдно льстил ему, что открыто и беззастенчиво приговаривал: нужно–де каждый год выбирать не девять архонтов, а девять послов к великому царю.
8. Idem IV, p. 167, D: Гегесандр рассказывает, что до великого беспутства дошел Деметрий, потомок Деметрия Фалерского. Он держал любовницу, Аристагору из Коринфа, и утопал в роскоши. Когда же члены ареопага вызвали его и приказали жить поскромнее, он ответил: "Да я и теперь живу, как подобает свободному человеку: и подружка у меня самая красивая, и не обижаю я никого, а что я пью хиосское вино и позволяю себе много других удовольствий, так это всё на свои деньги; а взяток я не беру и не развратничаю тайком, как иные из вас". И он назвал поименно некоторых из тех, кто так поступал. Услышав об этом, царь Антигон назначил его фесмофетом. На Панафинеях, исполняя должность начальника конницы, Деметрий воздвиг для своей Аристагоры возле герм помост выше самих герм. А на элевсинских мистериях он поставил для нее кресло возле самого храма Деметры, говоря: "кто поперечит, тот пожалеет".
9. Idem VI, p. 250, D, E: Гегесандр рассказывает, что тиран Гиерон тоже был очень близорук, и его сотрапезники тоже шарили мимо блюд, чтобы он подводил их руки к кушаньям и казался самым зорким за столом. Тот же Гегесандр пишет, что когда перед Эвклидом, прозывавшимся Свеклой (он тоже был параситом), кто–то положил за трапезой пучки осота (σόγκοι), он сказал: "Капаней, которого Еврипид вывел на сцену в "Просительницах", был очень воспитанным человеком,
И не любил, когда трясли за трапезой…
Осотом.
10.Idem IV, p. 1З2, С: Как рассказывает Гегесандр Дельфийский, когда парасита Дромея спросили, где обеды лучше, в Афинах или в Халкиде, он ответил, что закуска перед обедом в Халкиде приятнее, чем целый обед в Афинах. Закускою он называл разнообразных устриц, во множестве подававшихся перед обедом.
11 .Idem VIII, p. 350, A: Далее, по словам Гегесандра, на вопрос, кто невежественнее — беотийцы или фессалийцы, он ответил: "Элидяне".
12.Athenaeus XIV, p. 620, F: Как сообщает Гегесандр в своих "Записках», когда Сотад уже плыл прочь из Александрии, и казалось, уже избежал опасности (а опасность была велика, потому что он много обидного говорил о царе Птолемее — в том числе и о его браке со своей сестрой Арсиноей:
Ты в злочестивую дыру вонзаешь свой бодец), —
на острове Кавнеего схватил военачальник Птолемея Патрокл, посадил в свинцовую бочку, вывез в море и утопил.
13. Idem I, p. 19, С: Гегесандр рассказывает, что наибольшим уважением при дворе царя Антиоха пользовались декламатор мимов Геродот и танцовщик Архелай.
14. Idem VIII, p. ЗЗ7, F: Гегесандр в своих "Записках" рассказывает о нем следующее: "Бичуя раба, не купившего ему рыбы, лакомка Дорион приказал ему вслух перечислять рыб. Когда же тот стал называть орфа, главкиска, угря и тому подобных, он сказал: "Я приказал тебе перечислять рыб, а это боги".
15.Idem VIII, p. З40, F: Как рассказывает Гегесандр поэт Антагор не позволял рабу поливать рыбу маслом, но только мыть ее. Он также пишет: "Когда царь Антигон увидел, как Антагор однажды в лагере, подпоясавшись варит угря, он спросил его: "Антагор, как по–твоему, если бы Гомер варил угрей, мог бы он воспеть подвиги Агамемнона?" Антагор отлично ответил: "А по–твоему, смог бы Агамемнон совершить свои подвиги, если бы всё высматривал, кто у него в лагере варит угрей?"
16. Idem VIII, р. З4З, Е: Гегесандр рассказывает, что когда кто–то спросил обжору Диокла, какая рыба лучше, угорь или морской окунь, тот ответил: "Первый хорош вареным, второй — жареным".
17.Idem VIII, р. З4З, D: Был рыболюбом и сократик Аристипп которого, как рассказывают Сотион и Гегесандр [Дельфийский], сам Платон бранил за чревоугодие; дельфиец пишет так: "Платон однажды выругал Аристиппа за то, что тот накупил много рыбы; а тот ответил, что заплатил за нее только два обола. Платон воскликнул, что за такую цену он и сам бы взял, и Аристипп сказал: "Видишь, Платон, выходит, что не я чревоугодник, а ты корыстолюбец"".
18. Idem XII, p. 544, C: Гегесандр рассказывает, что когда однажды ему отвели на пиру дальнее ложе, он остался невозмутим и на вопрос Дионисия, каково ему там по сравнению с вчерашним местом, ответил: "Совершенно одинаково: сегодня вчерашнее не в чести, потому что далеко от меня, вчера же было благодаря мне в чести; так и сегодняшнее моим присутствием прославлено, а вчера без меня было не знаменито".
19. Idem VIII, p. З44, A: Гегесандр рассказывает также, что однажды большой любитель рыбы Фориск никак не мог отрезать от рыбы, сколько хотел, но всякий раз прихватывалось гораздо больше; тогда он воскликнул [Софокл. "Антигона".714]:
Противящийся — с корнем исторгается!
и уничтожил всю рыбину.
20. Idem X, p. 444 E:
Рассказывает Гегесандр и о других случаях: "Дионисовы слуги брызгали водой на Аристиппа, Антифонт стал его попрекать, что он терпит, Аристипп ответил: "А если бы я рыбачил, так что же, бросать из–за этого свое дело?"
21. Idem XI, p. 477, E: Гегесандр Дельфийский пишет, что однажды поэт Эвфорион пировал у Пританида, и тот вынес напоказ кибории замечательной отделки; но пьянство было в самом разгаре, и Эвфорион спьяну взял такой киборий и помочился в него.
22.Idem X, р. 4З1 , I: Гегесандр рассказывает в "Записках", как остроумно поступил Лисандр Спартанский: виноторговцам, продававшим в его лагере слишком водянистое вино, он приказал продавать по цене уже разведенного, чтобы они стали торговать более крепким.
2З. Idem X, р. 4З2, В: Как утверждает Гегесандр Дельфийский, иногда в вино насыпают ячменную крупу. Когда однажды Мнесиптолем устроил чтение своей "Истории", в которой он описал, как это делал Селевк, то Эпиник высмеял его, написав пьесу "Мнесиптолем", в которой представил его рассуждающим о выпивке собственными его словами:
Увидев летом, как охотно царь Селевк с
Однажды пил вино с крупой ячменною,
Я написал и предоставил публике,
Что случай повседневный, незначительный
Мое искусство может сделать памятным.
"Фасийское вино старинной выдержки
И сладость сот гневливых пчел из Аттиды
Я размесилв литом сосуде каменном,
Мукой Деметры замостил все влажное,
И тем обрел от жара облегчение".
Гегесандр также рассказывает, что на Ферадских островах вино пьют не с ячменной крупой, а с тертыми бобами и утверждают, что такое питье гораздо вкуснее.
24. Idem II, p. 44 , С: Гегесандр Дельфийский пишет, что элидские софисты Анхимолон и Мосх всю жизнь пили только воду, заедая ее смоквами, однако телом были здоровы и чувствовали себя не хуже любого другого, только пот их очень плохо пахнул, и поэтому в банях все их сторонились.
25. Idem XIII, p. 572, D: Мне известно также, что в Магнесии справляются "Гетеридии", посвященные, правда, не гетерам, но учрежденные по совершенно другой причине, о которой Гегесандр пишет в своих "Записках": "Празднество Гетеридии справляют магнесийцы. Они рассказывают, что Ясон, сын Эсона, собирая в поход аргонавтов, первым принес жертвы Зевсу—Гетеру (товарищескому) и назвал празднество Гетеридиями. На Гетеридиях приносят жертвы также и цари Македонии".
26. Idem ХШ, p. 564, A: Недаром Гегесандр в "Записках" говорит, что люди любят не мясо и не рыбу, а приправы к ним; никто долго не вытерпит сырыми, без приправ, ни мясо, ни рыбу.
27. Idem XIII, p. 592, В: А уже на закате жизни, по словам Гегесандра, Софокл был влюблен в гетеру Архиппу, и оставил ее своей наследницей.
28. Idem XIII, p. 584 , F: Гетера Метанира, когда парасит Демокл, прозванный Бутылью, упал в кучу извести, сказала: "Ну вот, ты сам вверил себя тому месту, где много камешков". Когда же он перепрыгнул через соседнее ложе, она заметила: "Смотри хоть это не повали"
29. Idem III, 107, E: То, что этот способ сервировки печени был в обычае, можно видеть из "Записок" Гегесандра Дельфийского, который, рассказывая случай с гетерой Метанирой, пишет, что, когда она развернула жировую обертку и обнаружила там [вместо печенки] кусок легкого, она воскликнула:
Пропала я,
Меня сгубили складки одеяния!
29а. Hesychius: Άποφάροιϛ, гетера свидетельствует Гегесандр.
30.Athen. IV, p. 174, A: А Гегесандр Дельфийский пишет, что на Кипре почитают Зевса Сотрапезника и [Зевса] Потрошителя.
31. IdemVIII, p. 365, D: Однако у аргосцев есть и другие слова — это отмечает в "Записках" Гегесандр: "Складчину, собираемую пьющими на пирушку, аргосцы называют χών (куча), а часть каждого они называют αίσα (доля)".
32. Idem XI, p. 479, D: Гегесандр Дельфийский пишет в своих "Записках" (начинающихся словами: "При наилучшем государственном строе…": "Игра, называемая коттаб, появилась впервые на пирах у сицилийцев, как свидетельствует Дикеарх. Ею так увлекались, что на пирах стали давать награды, называемые "коттабеями", и стали делать килики, как можно более удобные для коттаба, под названием "коттабиды". Мало того, стали даже строить круглые комнаты с коттабом в середине, чтобы все стояли от него на одинаковом расстоянии и в одинаковом положении спорили за победу. Делом чести считалось не только попасть в цель, но и красиво выполнить все движения: нужно было, опираясь на левый локоть, округлить правую руку и гибким движением плеснуть из килика вино — такой выплеск назывался словом "латаг". Так что умением красиво играть в коттаб гордились больше, чем умением метать дротик".
33. Idem I, p. 18, A: Также и Гегесандр рассказывает, что в Македонии вообще никому не позволялось возлегать за столом, если только он не убил без сетей, одним копьем, дикого вепря. А до этого все должны были есть сидя. Поэтому и Кассандр, будучи уже тридцати пяти лет от роду, обедал за столом у отца сидя, ибо не смог совершить подобного подвига, хотя был и храбр, и охотник хороший.
34. Idem X. p.419, D: И Гегесандр пишет в "Записках", что встретив на следующий день Платона, Тимофей сказал: "Твой обед, Платон, вкуснее всего не тотчас, а назавтра". Тот же автор рассказывает, что когда знакомый угостил Пиррона Элейского пышно, но безвкусно, тот сказал ему: "Если будешь так принимать меня, то больше я не приду к тебе, чтобы и мне не огорчаться, глядя, как ты тратишься без нужды, и тебе не мучиться от безденежья. Право, нам ведь больше радости от беседы, чем от стольких угощений, из которых большую часть все равно украдут рабы".
35. Id. II, p. 62, С: Гегесандр Дельфийский пишет, что на Геллеспонтени трюфель не водится, ни горбыль, ни даже тимьян.
36. Idem III, p.87, B: Гегесандр пишет в "Записках", что шероховатые ракушки в Македонии называются "мешками", афиняне же называют их "баранами".
37. Idem III, p. 108, A: Гегесандр рассказывает в "Записках", что в голове у рыбы–печенки есть два камня ромбовидной формы, блеском и цветом подобные тем, что встречаются в раковинах–жемчужницах.
38. Idem VI, p. 229, A: Гегесандр Дельфийский утверждает, что сиракузяне сковородой (τήγανον) называют миску (λοπάς), а сковороду — сухой сковородой (ξηροτήγανον).
39. Idem VII, р. З25, С: Гегесандр Дельфийский утверждает, что барабульку проносят в шествии на Артемисиях, потому что она будто бы выслеживает и уничтожает ядовитых морских зайцев, и за такую пользу людям рыбу–охотницу посвятили богине–охотнице.
40. Idem VIII, p. 334, E: Гегесандр в своих "Записках" пишет о ней так: "Вокруг Аполлонии Халкидской протекают две реки, Аммита и Олинфиак. Обе они впадают в озеро Больбу. На берегу Олинфиака стоит памятник Олинфу, сыну Геракла и Больбы. В месяцы же Антестерион и Элафеболион, как рассказывают местные жители, Больба посылает Олинфу "огневку": в это время несметное множество рыбы поднимается из озера в реку Олинфиак. Река эта мелкая, по щиколотку, однако рыбы по ней идет столько, что все окрестные жители заготавливают себе рыбу впрок, сколько нужно. Удивительно, что рыба не заходит далее памятника Олинфу. Местные жители говорят, что когда–то в Аполлонии был обычай совершать жертвоприношения умершим в месяце Элафеболионе, а теперь их совершают в Антестерионе; поэтому получается, что рыбы поднимаются по реке именно в те месяцы, когда почитают умерших".
41. Idem II, p. 52, A: Как пишет Гегесандр, Пиферм рассказывает, что при нем шелковицы не приносили ягод в течение двадцати лет, и разразилась столь сильная эпидемия подагры, что ею были поражены не только мужчины, но дети, девушки и евнухи, не говоря уже о женщинах. Не миновала эта беда и овец, которых пало не менее двух третей.
42. Idem IX, p. 400, D: Гегесандр Дельфийский пишет в "Записках": "В правление Антигона Гоната такое множество зайцев развелось на Астипалее, что ее жители обратились к [дельфийскому] оракулу. Пифия дала ответ, что они должны завести охотничьих собак; за год так было поймано более шести тысяч зайцев. Расплодилось же их такое множество из–за того, что один анафеец завез на остров одну только заячью пару. Точно так же ранее на самой Анафе развелась пропасть куропаток после того как один астипалеец выпустил там двух куропаток, так что жители едва не разбежались с острова. Ранее же на Астипалее зайцев не было, а водились лишь куропатки, на Анафе же наоборот: водились зайцы и не было куропаток"
43. Idem XIV, p. 652, F: И индийский царь Амитрохат, как сообщает Гегесандр, просил в письме у царя Антиоха прислать ему сладкого вина, сушеных фиг и прикупить какого–нибудь софиста. Антиох ответил: "Сушеных фиг и сладкого вина мы тебе пошлем; что касается софиста, то законы греков запрещают торговать ими".
44. Idem XIV, p. 656, С: И все–таки вот случай из "Записок" Гегесандра. Он пишет, что когда самосцы подплывали к Сибарису и остановились у берега Сириса, то в воздух взлетела стая куропаток с таким шумом, что самосцы в испуге вернулись на корабли и поплыли прочь.
45. Idem V, p. 210, В: И Гегесандр Дельфийский рассказывает в записках "О статуях людей и божеств", что дельфийский поставец работы Главка из Хиоса похож на железную посудную стойку, пожертвованную когда–то Алиаттом и упоминаемую Геродотом, который называет ее подставой под кратер. Так пишет Гегесандр.
46. Веккег Anecd. p. З77, 25: Боги алкионии. Люди различают их количество. Симонид в Пятиборье говорит, что их 11, как и Аристотель в [его книга] Истории животных, но Демагор из Самоса [говорит] 7 и Филохор 9. Геесандр рассказывает миф о них в своих Воспоминаниях следующим образом. Они были дочерями гиганта Алкионея: Фтония, Анфа, Мефона, Алкиппа, Паллена, Дримо, Астерия После смерти своего отца, Они бросились в море они с Канастраиона, пика Паллены, но Амфитрита сделал их птицами, и они были названы Алкионами от их отца. Дни с безветренным спокойным морем называют Алкиониды.