Из Испании в Африку

После поражения Кастина вандалы остались в Бетике одни. В последующие годы их король, Гундерих, захватил и разграбил несколько городов, но, похоже, он не смог сохранить прочный контроль над регионом, не говоря уже о создании какого–либо правительства. Большой город Севилья был захвачен в 425 году, но через три года ему пришлось брать его снова [Hyd. 77 (86), 79 (89)]. В этот раз он внезапно умер во время грабежа. Его сменил сводный брат Гейзерих, вероятно, самый хитрый и самый искусный варварский король V века. В 429 году он решил оставить Бетику и перенести свою конфедерацию в Африку: «В мае месяце король Гейзерих оставил Испанию и со всеми вандалами и их семьями переправился с берегов провинции Бетика в Мавританию и Африку» [Hyd. 80 (90)]. Этот поход не следует рассматривать как следующий логический шаг в странствиях великого племени. Покинув южную Испанию, вандалы отказались от очень процветающего региона, которому относительно не угрожали другие претенденты. [1] Однако у Гейзериха была хорошая мотивация двигаться дальше. После смерти Констанция ни один magister militum не смог сделать свою власть в западном римском правительстве абсолютной. Если бы таковой восстал, конфедерация Гейзериха, скорее всего, стала бы его первой мишенью. Поэтому вандальскому королю нужен был регион, который избавил бы его народ от угрозы будущих римско–готских экспедиций. Африка была разумным выбором, поскольку она находилась на небольшом расстоянии от Бетики. В стратегическом плане ее было легче оборонять, поскольку имперское контрнаступление по морю потребовало бы больше времени и ресурсов, чем сухопутные операции. Этот план не был новинкой. Аларих предпринял попытку переправиться в Африку (Jord. Get. 157), как и другой готский отряд в Испании в правление Валлии (Oros. 7.43.11), но в обоих случаях собранные ими корабли были уничтожены бурей [Hyd. 77 (86)]. Вандалы, с другой стороны, до своей великой переправы уже совершали набеги на Балеарские острова. Более того, во время гражданской войны 424-425 гг. они создали плацдарм в Мавритании Тингитане [Hyd. 77 (86)]. Когда в Африке бушевала еще одна гражданская война, время для вторжения казалось идеальным. Биограф Августина Поссидий описал их переход в Африку:
«Вскоре после этого, в соответствии с божественной волей и силой, большое количество людей, вооруженных и обученных для войны, прибыло на кораблях из Испании через море и ворвалось в Африку. Это была смешанная группа диких вандалов и аланов, а также готское племя и люди разных рас. Всюду по всей Мавретании и вдобавок переходя в другие провинции и земли, они давали выход своей ярости всякими зверствами и жестокостями, опустошая все, что могли, грабежами, убийствами, различными пытками, пожарами и другими бесчисленными неописуемыми злодеяниями».
Готы, упомянутые Поссидием, вероятно, были вышеупомянутым отрядом, который входил в конфедерацию Валлии, но откололся и предпринял неудачную попытку переправиться в Африку. Со времен Куртуа принято считать, что вандалы пересекли Гибралтарский пролив и прошли весь путь через Магриб. Другое мнение, однако, гласит, что они вторглись по морю и высадились прямо в сердце римской Африки. Существуют явные свидетельства военно–морских навыков вандалов и того, что сухопутный путь из Тингитаны в Цезариенсис был практически не исследован. Поэтому кажется очень маловероятным, чтобы они думали идти по суше. Действительно, с лета 429 года до весны 430 года мы ничего не слышим о путешествии вандалов. Единственный источник, который может прямо указывать на то, что они прошли через Мавританию, — это надпись в Альтаве, в которой упоминается ранение одного из ее жителей «варварами» в 429 году. Однако логистические причины делают немыслимым путешествие вандалов по морю.
Когда Велисарий вторгся в Африку столетием позже, на каждом его корабле было по семьдесят человек, включая лошадей и припасы (Proc. BV. 3.11.13–16). Конфедерация Гейзериха состояла по крайней мере из нескольких десятков тысяч человек, поэтому ему потребовалось бы по крайней мере несколько сотен кораблей, чтобы переправить свои силы одной волной. Если бы ему пришлось переправлять свои силы несколькими волнами и на такое большое расстояние, они могли быть быстро перебиты на пляжах войсками Бонифация. [2] Переправа вандалов через Гибралтар скорее напоминала бы отступление союзников из Дюнкерка в 1940 году, а не большой набег викингов. Переправа, вероятно, осуществлялась с помощью стольких различных типов судов, сколько мог собрать Гейзерих. Этот медленный и трудоемкий процесс также помогает объяснить дату вандальской переправы. Гейзерих, вероятно, уже сделал первые приготовления в 427-428 годах, когда в центре римской Африки бушевала гражданская война, но ему помешала осуществить операцию надвигающаяся агрессия свевов. Только в 429 году, когда он нанес ответный удар по свевам и убил их короля, он мог обрести уверенность и завершить переход в Африку. Вандалам потребовалось больше года, чтобы преодолеть расстояние почти в 2000 км, прежде чем поздней весной 430 года они встретили первое серьезное вооруженное сопротивление около Гиппона Регия. Относительно медленный темп их продвижения легко объясняется пересеченной горной местностью Мавритании тем обстоятельством, что они взяли с собой свои семьи, включая стариков и детей. Незначительное сопротивление в деревнях и небольших городах также могло стать причиной задержки. Свой путь они отметили разрушениями: Тассакра, Портус Магнус, Картенна, Кесария, Икосий, Аузия, Ситифис, Калама, Тагаста, Сикка и Тубурбон Больший были разграблены. Однако следует отметить, что, несмотря на совершение военных злодеяний, поведение вандалов во время их завоеваний было не хуже, чем у других варварских отрядов или даже имперской армии. Современное понятие «вандализм» будет введено только во время Французской революции епископом Блуасским.

Оборонительные меры

Бонифация подозревают в том, что все это время он был ужасно бездеятельным. Тем не менее, мы не должны забывать, что до его примирения с Равенной внешние племена мавров совершили крупное вторжение в южную Нумидию. Я не думаю, что можно представить, что Бонифаций, как только он вернулся к командованию, провел бы большую часть 429 года в кампании на юге, чтобы эффективнее сдержать мавров. Как сообщают Виктор из Виты и Прокопий, вандалы обладали значительной боевой силой, и Бонифаций не захотел бы сразу вступать с ними в бой, когда они вошли в Цезарейскую Мавританию в 430 году. Как сообщает Виктор:
«Переправилось большое количество, и хитрый дукс Гейзерих, желая, чтобы репутация его народа внушала страх, приказал пересчитать всю толпу, даже тех, кто в тот же день вышел на свет из утробы матери. Стариков, юношей и детей, рабов и хозяев оказалось 80 000. Цифра эта широко распространилась, и до сих пор несведущие люди считают, что именно столько у них вооруженных, хотя сейчас их число невелико и малочисленно» (Vict. Vit. 1.2).
Прокопий описал ситуацию следующим образом:
«Вандалов и аланов он разделил на роты, назначив над ними не менее восьмидесяти капитанов, которых он назвал «хилиархами», отчего создавалось впечатление, что число его воинов на действительной службе достигает восьмидесяти тысяч человек. А вот численность вандалов и аланов в прежние времена, по крайней мере, считалась не более пятидесяти тысяч человек. Однако по прошествии этого времени, естественным образом увеличившись между собой и присоединив к себе других варваров, они превратились в чрезвычайно многочисленный народ. Но имена аланов и всех других варваров, кроме мавров, были объединены в имя вандалов» (Proc. BV. 3.5.18–22).
Число 80 000 когда–то считалось единственным бесспорным свидетельством о численности варварских народов в эту эпоху, поскольку два автора сообщали его независимо друг от друга. Однако для Виктора это число представляло всю конфедерацию, в то время как Прокопий говорит, что первоначально считалось, что оно представляло только вооруженные силы Гейзериха после обоснования в Африке. Оба автора согласны, что это была уловка Гейзериха, чтобы обмануть своих противников относительно реальной силы его воинов. Поэтому это число не кажется более или менее точным, чем другие цифры, которые мы имеем для различных варварских групп. Как уже отмечалось ранее, они могли выставить до 15 000 или даже 20 000 воинов. Мы уже видели, что в распоряжении comes Africae было немногим более 20 000 воинов, так что это давало африканской армии небольшое преимущество. Тем не менее, за последние пять лет они были вынуждены сражаться с имперскими армиями в трех различных случаях. Не исключено, что армия Бонифация была усилена войсками Сигисвульта, чтобы восполнить потери, понесенные во время последней гражданской войны. Иначе силы Бонифация были бы далеко неполными, и Notitia Dignitatum отражает это. Единственные два подразделения африканских limitanei, о которых упоминается, это Milites fortenses в castris Leptitanis и Milites Munifices в castris Madensibus около Габеса. Между границами Тингитаны и восточной империи был оставлен целый ряд пограничных постов, что указывает на то, что они были либо сметены во время вторжения, либо призваны в армию Бонифация. С другой стороны, в Тингитане сохранились limitanei, а полевые части были усилены конницей. Их задачей могло быть предотвращение возвращения вандалов в случае победы Бонифация над ними. Однако Прокопий сообщает, что столкновение приняло худший оборот:
«Услышав это, Бонифаций раскаялся в своем поступке и в соглашении с варварами, и он непрестанно просил их, обещая им все, удалиться из Ливии. Но поскольку они не приняли его слова благосклонно, а сочли, что их оскорбляют, он был вынужден вступить с ними в бой, и, потерпев поражение в битве, он удалился в Гиппон Регий, укрепленный город в прибрежной части Нумидии. Там вандалы разбили лагерь и начали осаду под предводительством Гейзериха, ибо Гундерих уже умер» (Proc. BV. 3.3.30–33).
На первый взгляд, не стоит удивляться тому, что Бонифаций проиграл битву с вандалами. Даже если бы он собрал достаточно сил, между двумя сторонами все равно оставалась фундаментальная разница в качестве. Конфедерация Гейзериха состояла из закаленных в боях воинов, некоторые из которых были ветеранами, прошедшими с боями по империи весь путь, неоднократно противостоя франкам, вестготам, свевам и комитатам с тех пор, как они пересекли Рейн. Большинство армии Бонифация, как мы уже видели в прошлом, составляли гарнизонные войска, которые в основном были обучены борьбе с пустынными кочевниками. Его элитные войска, должно быть, уже испытали наибольший урон после сражений с Кастином, полководцами Феликса и Сигисвультом. Можно предположить, что в этих столкновениях Бонифаций понес минимальные потери, вобрал в себя силы полководцев Феликса и был усилен войсками Сигисвульта. Его buccellarii, как показали дальнейшие события, все еще были в хорошем состоянии. В таком наилучшем случае он мог даже удвоить число ударных войск по сравнению с теоретической диспозицией сил в Notitia Dignitatum. Но даже в этом случае в противостоянии с воинами Гейзериха он все равно, вероятно, превосходил их числом, по крайней мере, три к одному. Отбивать вандалов в таких условиях было, как резко заметил один автор, «все равно что приказывать нарастающему приливу утихнуть». Однако я по–прежнему сомневаюсь в традиционном прочтении Прокопием битвы между армиями Бонифация и Гейзериха. Ни один другой источник не упоминает о вооруженном столкновении такого рода, и я подозреваю, что в целях современной пропаганды Прокопий мог раздуть незначительное событие, как это видно из анекдота, упомянутого во время вторжения Велисария в вандальскую Африку. По словам Прокопия:
«И они сказали, что в прежние времена в Карфагене дети произнесли старое прорицание: «Гамма будет преследовать бету, а сама бета будет преследовать гамму». Тогда дети произнесли его в игре и оставили как необъяснимую загадку, но теперь оно стало совершенно ясным для всех. Ибо раньше Гейзерих изгнал Бонифация, а теперь Белисарий делает то же самое с Гелимером. Итак, что бы это ни было — слух или прорицание, — все вышло так, как я изложил» (Proc. BV. 3.3.14–16).
В истории Прокопия утверждается, что Бонифаций прежде чем покинул Африку потерпел от Гейзериха два поражения. Тогда «оракул» мог сопоставить эти неудачи с двойным успехом Велисария против Гелимера в битвах при Дециуме и Трикамаре. Действительно, представляется весьма сомнительным, что Бонифаций действительно направил превосходящую по численности африканскую полевую армию в решительное сражение против Гейзериха. Несмотря на это предполагаемое поражение, его войска сохранили достаточно живой силы, чтобы выдержать длительную осаду Карфагена, Цирты и Гиппона. Прокопий описывает перемирие между обеими сторонами перед этой «битвой», которая на самом деле могла быть не более чем стычкой между представителями Гейзериха и Бонифация. Возможно даже, что Бонифаций просто хотел задержать Гейзериха, пока тот занимался гарнизонированием своих трех крепостей, попытавшись сначала заключить перемирие [3].
Предложенные условия могли быть не более чем утверждением Прокопия, что Бонифаций был готов пожертвовать вандалам две трети Африки, поскольку Гейзерих уже завоевал столько же на этом этапе, когда достиг стен Гиппона. Вандальский авангард, участвовавший в переговорах, мог легко понять неискренность такого предложения и посчитать его оскорблением, как это описал ранее Прокопий, взявшись при этом за оружие против Бонифация. И это «первое поражение», и «предательство Африки» были в лучшем случае незначительными событиями, преувеличенными до неузнаваемости в поздней восточной историографии и получившими широкое распространение в современной науке. Место этой стычки нигде не указано, но оно не могло быть далеко от Гиппона. Со стратегической точки зрения возможное место было на равнине у озера Фезарра, поскольку Бонифаций сразу же удалился в город. Настоящее столкновение между вандалами и императорской армией наконец–то могло начаться.

---

[1] Кристи выдвигает версию, что вандалы были вытеснены из Испании под давлением свевов. Это кажется маловероятным, учитывая, что Гейзерих преследовал свевов и победил их в Лузитании еще до переправы в Африку: Hyd. 80 (90).
[2] О том, что африканское побережье находилось под военным наблюдением, можно судить и из письма Aвгустина, который описывает трибуна Крескония как отвечавшего за береговую оборону.
[3] Сам Гейзерих позже воспользуется такой уловкой, чтобы уничтожить армаду Василиска во время «четвертой Пунической войны» 468 года (Proc. BV. 4.6.2-4, 10-16).