В этой главе рассказывается история еще одного тирана, Аристодема по прозвищу «Малак» из италийских Кум пятого века. Согласно Плутарху, Аристодем, заслужив известность в борьбе с варварами, возглавил кумскую экспедицию, чтобы помочь Риму в борьбе с этрусками и Тарквиниями. По возвращении он захватил власть и показал себя жестоким и распутным тираном. Он женился на Ксенокрите, дочери изгнанника, даже не спросив разрешения у ее отца. Однако возникшее против него сопротивление было спровоцировано, среди прочего, откровенным упреком безымянной женщины. Наконец, Ксенокрита дала революционерам шанс схватить его безоружным и убить.
Более длинный и подробный рассказ об Аристодеме сохранился у Дионисия Галикарнасского (Римские древности 7.2-11, ср. 5.36) и в фрагменте о тиране из Диодора (7.10). У последнего присутствует тиран Малак и приводится типичная картина тиранической деятельности, без выяснения истории тирана или его традиции. С другой стороны, история Дионисия более интересна. Хотя Плутарх, без сомнения, когда–то читал этот рассказ, [1] его история не взята ни у него самого, ни из общего источника. Оба они отмечают некоторые особенности тирании Аристодема, его попытку, например, сделать кумейских юношей женоподобными (Mul. Virt. 26, 261 F и Dion. Hal. 7.9.4). Однако важные элементы повествования Плутарха не встречаются у Дионисия, а другие противоречат деталям его рассказов. Плутарх рассказывает, что Аристодем захватил власть после того, как развратил граждан в армии, которую он привел на помощь Риму, в то время как у Дионисия речь шла об экспедиции в Арицию после заключения мира между Порсеной и римлянами. [2] Рассказ Дионисия о заговоре полностью отличается от рассказа Плутарха. Он рассказывает нам, что сыновья убитых аристократов, которых Аристодем сделал пастухами, объединились с кумскими изгнанниками в Капуе во главе с Гиппомедонтом, хитростью проникли в город и убили тирана и всю его семью, включая жену. У Плутарха, помимо многочисленных других отличий, героиней является жена Аристодема, а после убийства мужа она удостоена священства Деметры. Некоторые схожие элементы в этих двух рассказах, однако, могут быть результатом чтения Плутархом Дионисия. Так, упоминание Плутархом почестей, оказанных Аристодему в войнах с варварами, возможно, было вызвано рассказом Дионисия о войне с варварами (7.3-4).
Хронология обоих рассказов сложна и обнаруживает попытки примирить различные истории Рима и Кум. Дионисий сообщает о необычайной двадцатилетней проволочке между первым восхождением Аристодема к славе в войне против этрусков (524 год до н. э.) и захватом им власти после снятия осады Ариции. Рассказ Плутарха более расплывчат, возможно, потому, что он не основан на анналистическом источнике. Тем не менее его источник частично сократил этот неудобный пробел, соединив тиранию Аристодема с обороной Рима за несколько лет до битвы при Ариции.
Можно отметить некоторые особенности рассказа Плутарха. Во–первых, он комментирует эпитет тирана malakos, отвергая мнение некоторых (то есть Дионисия), что это греческое «кроткий», и объясняет его как варварское слово, означающее «совсем как мальчик» (antipais). В середине объяснения дается другая этимология: Аристодем сражался вместе с «юношами, которые все еще носили длинные волосы (их называли koronistai, по–видимому, из–за их длинных волос [kome])». [3] Толкование malakos могло быть найдено в его источнике; вторая этимология может быть дополнением к его собственной.
Значимость двух женщин в падении Аристодема — это отличительная черта повествования, которое привлекло Плутарха. Роль Ксенокриты в убийстве кажется более или менее типичной, и, вероятно, она была написана источником Плутарха в подражание более ранним рассказам, например, о фереянке Фебе.[4]
Источники для этой истории Аристодема нельзя установить с точностью. Источником Диодора является вероятно Тимей и, возможно, последний использовался Дионисием. Однако эта традиция, по–видимому, была запутана другими историками Рима и Великой Греции, а также авторами Kуmaika вроде Гипероха.[5]

---

[1] Повествование Дионисия находится в середине той части его произведения (6.1-8.62), которая составляет основу повествования Плутарха в «Кориолане».
[2] Была традиция, что Тарквиний в старости бежал к Аристодему в Кумы: Dion. Hal. 6.21, 7.12, Livy 2.21.j, Cicero Disputationes Tusculanae 3.12.27.
[3] Афиней (8, 360Β) приводит еще одну этимологию koronistai, из Памфила Александрийского.
[4] Знаменитая тираноубийца, прославляемая Феопомпом (FGrHist 115 F 337) и многими другими.
[5] Эдуард Мейер предположил, что рассказы Дионисия и Плутарха в конечном счете могут быть взяты из хроники, например, Гипероха. Де Санктис утверждал, что источником явился Гиперох: см. о женственных обычаях, подобных навязываемым кумейцам Аристодемом во время его тирании (FGrHist 576 F 1 = Athen. 12, 528). Однако, В. Христ анализирует различные рассказы и приходит к выводу, что здесь безошибочно угадывается контент Диокла из Пепарефа, от которого у нас есть только два фрагмента, и более длинный пересказан Плутархом из Фабия Пиктора (FGrHist 820 F 2 = Romulus 3).