1.4. Расцвет государства Атталидов в первой половине II в. до н. э.

Преемником Аттала I на престоле Пергама стал его сын Эвмен II (197-159 гг. до н. э), вошедший в историю эллинистического мира как деятельный политик и полководец. При Эвмене II была продолжена политика его отца, направленная на усиление политического и военного влияния царства в Средиземноморье, укрепление государственной системы, превращение столицы в один из центров культуры и искусств всего эллинистического мира. Полибий, который уделил немалое внимание событиям времени правления Эвмена II, дал царю Пергамского государства весьма лестную характеристику: "Эвмен... не уступал никому из царей своего времени, а в делах труднейших и достославнейших превосходил их величием и блеском. Так, получив в наследство от отца такое царство, в котором насчитывалось очень немного городов, и то мелких, он сравнял его с обширнейшими царствами, ему современными; помогали ему в этом не столько счастье или случай, сколько дальновидность, трудолюбие и, наконец, личная деятельность" (Polyb. XXXII. 1-4. Пер. Ф. Г. Мищенко).
Действительно, за годы своего длительного правления Эвмен II, опираясь на поддержку и защиту Рима - могучего союзника, превратил страну в крупное и влиятельное государство. Безусловной заслугой Эвмена II можно считать создание системы управления выросшим территориально государством, продолжение начатой Атталом I активной строительной деятельности в столице царства и превращение ее в один из выдающихся в архитектурном отношении городов. В Пергаме были также созданы условия для развития научного и художественного творчества, в результате чего многие выдающиеся ученые, писатели, скульпторы, художники связали свою судьбу со столицей Атталидов. Определяя главные черты личности этого деятеля, следует признать его огромный дар политика. Пергамский царь сумел значительно увеличить владения не столько военными, сколько дипломатическими усилиями. Своей борьбой с Антиохом III, галатами и другими противниками, а также разного рода благодеяниями он приобрел широкую популярность в греческом мире и значительно укрепил ее строительством знаменитого памятника - алтаря Зевса, введением празднеств Никефорий, используя широкие возможности религиозного товарищества артистов Диониса Ионии и Гелеспонта, культовой коллегии атталистов.
Обладая явными способностями к политической деятельности, Эвмен II очень точно оценил сложившуюся политическую ситуацию и перспективы ее развития. Поэтому он нашел в себе мужество отказаться от женитьбы на дочери могущественного царя Антиоха III и тем самым от союза с этим правителем, дальновидно сохраняя дружбу с Римской республикой. В Риме Эвмен II не только был официальным союзником государства и высокопочитаемым гостем, но и приобрел большое число друзей среди наиболее видных и авторитетных деятелей.
Почему Эвмен II принял решение отвергнуть руку дочери Антиоха III и союз с ним? Превращение в зятя могущественного сирийского царя скорее всего поставило бы Эвмена II в зависимое от тестя положение и не позволило бы осуществлять самостоятельную политику. По этой причине Эвмен II сделал ставку на прочный и долговременный союз с Римом, обладавшим военной мощью и вместе с тем не претендовавшим в то время на территории в Малой Азии.
Еще одну сторону политического таланта Эвмена II раскрыл Полибий: "...имея трех братьев, близко стоявших к нему по возрасту и по способностям к государственной деятельности, он достиг того, что братья покорялись ему, берегли и охраняли достоинство его царской власти, каковое отношение между братьями встречается редко" (XXXII. 32, 8, 6. Пер. Ф. Г. Мищенко). Эвмен II был образованным человеком, умелым оратором. Источники отмечают слабое здоровье пергамского царя, что, впрочем, не помешало ему править в течение почти сорока лет и прожить более шестидесяти лет.
Неизвестно, имел ли Эвмен II к моменту восшествия на престол какой-либо опыт государственной деятельности. Очень вероятно, что он оставался правителем страны в то время, как Аттал I участвовал в Греции во Второй Македонской войне.
Вскоре после прихода к власти Эвмена II война закончилась. Несмотря на весьма скромную роль, которую сыграло Пергамское царство во Второй Македонской войне, это событие принесло ему значительные результаты. Укрепился союз с Римом, с некоторыми государствами Балканской Греции - Афинами, Этолийским союзом, установились отношения с Ахейским союзом. Аттал I и сменивший его Эвмен II закрепили свою власть над островом Эгина и сделали новое территориальное приобретение - овладели островом Андрос. Наконец, важным для Пергама положением мирного договора явилось требование к Филиппу V не воевать с Эвменом II (Liv. XXXIII. 30). В свое время Аттал I намеревался также присоединить к своим владениям и остров Эвбею. Он активно вел военные действия на острове, участвовал во взятии городов Орея, Эгелеонта, Кариста, в осаде Эретрии (Liv. XXXI. 46; XXXII. 16, 17). Но по условиям мирного договора в 196 г. до н. э. полисам Эвбеи была предоставлена свобода, хотя сначала уполномоченные сенатом 10 послов намеревались отдать их Эвмену II (Polyb. XVIII. 47. 10-11 ; Liv. XXXIII. 34)[1].
От своего отца Эвмен II унаследовал государство скромных размеров. Под его властью находилась лишь долина реки Каик, области по берегам Адрамиттийского и Элейского заливов[2]. В первые годы своего царствования Эвмен II принял участие в борьбе Рима, Ахейского союза и ряда греческих полисов с правителем Спарты Набисом. Участие Пергамского государства в этом конфликте является неожиданным в том отношении, что Эвмен II не имел прямых оснований для войны со Спартой, а в самой Малой Азии в это время уже сложилась весьма тревожная обстановка - Антиох III осадил города Смирну, Лампсак и Александрию в Троаде, угрожал Пергаму. Р. Макшейн безосновательно пытается объяснить участие Эвмена II в борьбе с Набисом намерением пергамского царя защитить греческую свободу. Э. Хансен справедливо усматривает в этих действиях Эвмена II стремление упрочить связи с Римом, чтобы в дальнейшем рассчитывать на его помощь в войне с государством Селевкидов, со стороны которого в эти годы возникла угроза[3].
В конце III - начале II в. до н. э. государство Селевкидов возобновило агрессивную внешнюю политику. Антиох III завершил завоевание ряда земель на Востоке, вернув под власть династии часть Малой Азии, Армению, Мидию; заключив договоры с Парфией, Бактрией, предпринял попытку захватить египетские владения в Восточном Средиземноморье. Весной 197 г. до н. э. Антиох III в третий раз за годы своего правления вступил с армией на территорию Малой Азии. Им были захвачены западные районы полуострова, заняты города Эфес, Абидос, предпринята попытка овладеть Смирной, Лампсаком. Через год сирийская армия, переправившись через Геллеспонт, овладела Херсонесом и некоторыми областями Фракии. Таким образом, для Пергама сложилась чрезвычайно тревожная ситуация, связанная с опасностью неприятельского вторжения, войной с грозным, хорошо подготовленным противником.
Как известно, активная внешняя политика Антиоха III вызвала в Риме опасения и тревогу, вопрос о войне с сирийским царем послужил в сенате предметом споров и сомнений. Вот почему в течение некоторого времени римляне и Антиох III, надеясь избежать столкновения, вели переговоры[4].
Действия Эвмена II в обстановке угрозы нападения со стороны государства Селевкидов носили весьма энергичный характер и были направлены на вовлечение в конфликт Римской республики. Первая засвидетельствованная источниками попытка правителей Пергамского царства информировать сенат об опасных действиях Антиоха III и использовать помощь Рима в устранении угрозы приходится на 198 г. до н. э. В этот год сирийский царь, пользуясь тем, что часть армии и флота Аттала I находилась в Греции, где участвовала во Второй Македонской войне, предпринял попытку завоевать Пергам. Но вмешательство Рима, потребовавшего от Антиоха III не тревожить союзника, сорвало планы сирийского царя (Liv. XXXII. 8; 27).
В 196 г. до н. э. в Грецию была направлена группа сенаторов для устройства дел после Второй Македонской войны (Liv. XXIII. 30). Именно от них поступила новая информация в Рим об угрозе со стороны Сирии (Liv. XXXIII. 44). Выше уже говорилось, что посланники сената при определении условий мира с Филиппом V заняли в отношении Пергама более благоприятную позицию, чем Т. Квинкций Фламинин, предполагая отдать Эвмену II города Орей и Эретрию (Liv. XXXIII. 34)[5]. Очевидно, в комиссии находились друзья Аттала I а источником информации относительно сирийской угрозы был встревоженный действиями Антиоха III молодой пергамский царь.
С 197 г. до н. э. к сенату Рима стали обращаться также послы Лампсака и Смирны с жалобами на сирийского правителя, осаждавшего эти города и стремившегося захватить их (Syll.³ 591 ; Polyb. XVIII. 52,2; Liv. XXXIII. 38). Из сообщений Полибия известно, что оба города имели давние контакты с Атталидами и при Аттале I во время войны с полководцем Селевкидов Ахеем сохранили верность Пергаму (Polyb. V. 77,5-6; 78,6). В этой связи представляется вероятным предположение ряда исследователей о том, что инициатива в организации этих посольств в Рим исходила от Эвмена II.
В течение последующих нескольких лет сирийский монарх укреплял свои позиции в Малой Азии, на Херсонесе и во Фракии. Антиох III уделил большое внимание городу Лисимахия на полуострове Херсонес Фракийский. Этот полис, после того как его покинули по договору с Римом войска македонского царя Филиппа V, был разграблен и разрушен фракийцами. По приказу Антиоха III в 196 г. до н. э. в город были возвращены бежавшие жители; попавшие в плен и превращенные в рабов были выкуплены, а город заново отстроен. Сирийский царь предполагал превратить возвращенный к жизни полис в резиденцию своего сына Селевка (Polyb. XVIII. 51,7; Liv. XXXIII. 38. 10; 40, 6; 41, 4; App. Syr. 1). В 1894 г. при археологических раскопках в Илионе была найдена мраморная стела с текстом договора[6], заключенного между Антиохом III и городом Лисимахия. Царь обязуется сохранить дружбу и союзнические отношения с полисом, освободить его от налога (фороса), от гарнизона, оказывать военную помощь в случае нападения на город какого-либо врага. В свою очередь, гражданская община приняла на себя обязательства сохранять союз с Антиохом III и сражаться на его стороне в случае войны.
Одновременно Антиох III продолжал дипломатический диалог с Римом. В 193 г. до н. э. сенат направил в Малую Азию для переговоров с Антиохом III П. Сульпиция Гальбу, П. Виллия и П. Элия, которым было приказано предварительно встретиться с Эвменом II. Тит Ливий подчеркивает явное стремление пергамского царя втянуть римлян в войну: "Эвмен желал войны с Антиохом, думая, что такой могущественный царь - опасный сосед во время мира; если же возгорится война, то Антиох будет так же малосилен против римлян, как и Филипп, и он совершенно будет уничтожен, или, если дан будет мир побежденному царю, то ему, Эвмену, достанется многое, что будет отнято у Антиоха, так что потом он легко в состоянии будет защищаться от Антиоха без всякой римской помощи... Поэтому Эвмен старался, по возможности, склонить римлян к войне своим советом и влиянием" (Liv. XXXV. 13. Пер. К. А. Секундова, под ред. П. Адрианова). Встреча заинтересованных сторон произошла в Эфесе. Важным событием ее стали выступления с жалобами на Антиоха III послов греческих городов, которые заранее были приготовлены и научены Эвменом II (vocari deinde civitatium legationes iussit (П. Сульпиций Гапьба), preparatas iam ante et instructas ab Eumene -Liv. XXXV. 17, 1).
Летом 193 г. до н. э., вскоре после того как Антиох III с армией переправился через Геллеспонт на Херсонес, в Рим был направлен брат Эвмена II Аттал с новой информацией о действиях сирийского царя, что способствовало снова распространению тревожных слухов и настроений (Liv. XXXV. 23). В это же время Антиох III попытался породниться с Эвменом II (Polyb. XXI. 20, 8; Liv. XXXVII. 53, 13; App. Syr. 5), но пергамский правитель ответил на предложение отказом, который явно носил демонстративный характер, подчеркивая проримскую ориентацию Пергама. Отказ свидетельствовал также о непримиримой позиции Эвмена II, твердой установке его на войну с Сирией[7].
Таким образом, все действия Пергамского государства в годы, предшествовавшие войне с Сирией, носили целенаправленный характер и должны были вовлечь Римскую республику в военный конфликт, ибо правитель Пергама не обладал достаточной военной силой для борьбы с Антиохом III. Исследователи обратили внимание на заинтересованность Эвмена II в войне, а Э. Бэдиан, указывая на большую роль пергамской дипломатии в развязывании военного конфликта, отмечал, что именно Эвмен II предотвратил достижение римско-сирийского компромисса[8].
В 192 г. до н. э. высадкой армии Антиоха III в Балканской Греции была начата война[9]. Сирийский царь, рассчитывая на поддержку этолийцев и других своих союзников, имел незначительную армию - всего 10 тысяч пехоты, 6 слонов и 500 всадников. Надежды Антиоха III на помощь греков не оправдались полностью. Римляне, в свою очередь, основательно подготовились к войне. Их армия, прибывшая в начале 191 г. до н. э. в Грецию, насчитывала 20 тысяч пехотинцев, 2 тысячи всадников и 15 слонов. На стороне Рима против Антиоха III выступили Афины, Ахейский союз, Македония, Родос и, наконец, Эвмен II.
Роль Пергамского царства в этот период борьбы была очень незначительной. Эвмен II направил вспомогательные отряды на защиту городов Халкида, Салганеи (Liv. XXXV. 50-51). Воины, участвовавшие в этих событиях, посвятили позже в Пергаме часть добычи Афине Никефоре, о чем рассказывается в специальной посвятительной надписи (IvP. 62 а). Причем, в надписи отмечено, что эти же воины прежде сражались против Набиса. Возможно, это был отряд, который оставался в Греции, может быть, на Эгине, и не возвращался на родину.
Общая численность сухопутных войск Пергамского царства в Греции была невелика. Рассказывая о событиях 192 г. до н. э., Т. Ливий упоминает отряд Эвмена II в 500 человек, оставленный для защиты Халкиды (Liv. XXXV. 39). Исход Балканской кампании был решен весной 191 г. до н. э. битвой, которая произошла в знаменитом Фермопильском проходе. Антиох III потерпел сокрушительное поражение и был вынужден оставить Грецию. Военные действия стали развиваться на море и на территории Малой Азии. Предположение ряда исследователей (К. Мейшке, У. Педроли) относительно участия войск пергамского царя и его самого в битве при Фермопилах не подтверждается источниками и не может быть доказано[10].
Более значительным явилось участие Пергама в войне на море и в борьбе на территории Малой Азии. Источники, правда, не позволяют составить систематизированное полное описание действий пергамской армии и флота. Соответствующие книги Полибия, как известно, утрачены, а Т. Ливий и другие авторы, конечно же, основное внимание уделяли римским военным силам и о действиях союзников писали кратко. Известно, что на Эвмена II была возложена обязанность обеспечить для армии хлеб (Liv. XXXVII. 37). После победы в морском сражении у Корика Эвмен II вместе с римскими деятелями выполнял важную дипломатическую миссию, призывая к выступлению приморские города Эолиды (Liv. XXXVII. 8; Dio Cass. IX. 20). В данном случае пергамский царь опирался на традиционные связи и контакты с полисами, установленные еще Атталом I. В результате Антиох III вынужден был оставить в Эолиде часть своей армии, чтобы предотвратить переход городов в руки римлян. На зиму 191-190 гг. до н. э. приходится и успешная военная экспедиция, возглавленная Эвменом II. Пергамский царь вместе со своим отрядом в 500 всадников, 2 тысячи пехотинцев и 5 тысячами римских воинов захватил в окрестностях Фиатиры огромную добычу (Liv. XXXVII. 8; Dio Cass. IX. 20).
К числу несомненных успехов Эвмена II в данный период войны относится заключение союза с Ахейской лигой и появление в Пергаме подкрепления в тысячу пехотинцев и сотню всадников под командованием известного стратега Диофана (Polyb. XXI. 9, 1-4; Liv. XXXVII. 20, 1; 39, 9). Ахейские воины составляли, видимо, союзный вспомогательный отряд, а не были наемниками Эвмена II. Этот вывод следует из надписи - посвящения участвовавших в войне с Антиохом III ахейцев богине Афине Никефоре (Syll.³ 606). Солдаты Ахейского союза названы в надписи οί διαβαντες κατὰ συμμαχίαν πρὸς βασιλέα Ευμενη (стк. 4-5). Вместе с тем не исключено, что пергамский царь имел и наемников-ахейцев, получив их по договору от союза или навербовав в городах федерации.
В 190 г. до н. э. нападению войск Селевка - сына Антиоха III подверглись город Пергам и главная гавань Атталидов - город Элея. Сирийские войска не смогли захватить города, отчасти благодаря их надежным укреплениям, а также вследствие энергичных действий ахейцев - союзников Эвмена II и самого пергамского царя (Polyb. XXI. 9,1-4; 10, 1-2; Liv. XXXVII. 20-21; App. Syr. 26). В войне на суше, таким образом, пергамская армия выполняла вспомогательные функции, обеспечивая основные римские силы продовольствием, проводя отдельные военные акции второстепенного значения.
В борьбе на море флот Пергамского государства принимал участие с самого начала войны, но наиболее активной стала его роль после Фермопильского сражения и начала малоазийской кампании. Со стороны Пергамского царства в морской войне участвовало, как сообщают Т. Ливий и Аппиан, около 50 кораблей, из них 24 палубных (App. Syr. 22; Liv. XXXVI. 43). Родос имел 25-27 военных кораблей, флот Рима насчитывал в 191 г. до н. э. при флотоводце Г. Ливии 81 корабль (из них 6 кораблей выставил Карфаген). Ясно, что морские силы союзных государств немногим уступали по численности флоту самого Рима. Одним из наиболее значительных событий морской войны стало сражение у Корика, в котором эскадры Пергамского царства и Рима встретились с флотом Антиоха III (осень 191 г. до н. э.). Корабли Эвмена II нанесли удар по правому флангу армады, а римляне расстроили левый. В результате разбитая флотилия сирийского царя была вынуждена отступить и укрыться от полного разгрома в гавани Эфеса, где была на некоторое время блокирована (Liv. XXXVI. 44-45). Потери Антиоха III были достаточно серьезными, он лишился 23 кораблей, из которых 13 захватили римляне.
Вскоре после этого флот Г. Ливия, в состав которого вошли 7 пентер Эвмена II, направился к Геллеспонту, чтобы подготовить переправу для римской армии и установить власть над городами, находившимися в зоне проливов (Liv. XXXVII. 9). Но из-за поражения родосского флота и ухудшения военной обстановки в Эолиде и Ионии флот вынужден был вернуться. Летом 190 г. до н. э., когда в развитии событий наметился перелом в пользу союзников, Эвмен II был направлен к Геллеспонту, чтобы готовить переправу консульской армии (Liv. XXXVII. 22; 26; 33). Несомненно, успешное преодоление пролива явилось значительным успехом римлян в войне с Сирией. В глазах и древних и современных авторов переход через Геллеспонт стал одним из важных моментов войны[11]. После этой переправы позиции сирийского царя стали более уязвимыми, а надежды на успех менее основательными. Не случайно после появления римской армии в Малой Азии Антиох III предпринял новую попытку мирного урегулирования конфликта. Автор важнейшего нашего источника Т. Ливий отмечает заслугу Эвмена II в организации переправы (Liv. XXXVII. 33).
Важной стороной отношений союзников были их дипломатические контакты, совместное участие в переговорах с противником, обсуждение ответственных решений. Источники показывают, что в годы Первой и Второй Македонских войн, в борьбе с Набисом, а затем и с Антиохом III римляне не принимали, как правило, важных решений без предварительных консультаций и переговоров с союзниками. Активное участие в обсуждении различных вопросов, связанных с ходом боевых операций, принимал Эвмен II. На основании ряда свидетельств Полибия и Т. Ливия можно полагать, что авторитет пергамского монарха был весьма высоким, и с его мнением римские полководцы всегда считались. В 190 г. до н. э., когда командование флотом Рима принял Л. Эмилий Регилл, на военном совете высказывалось предложение блокировать в гавани Эфеса остатки разбитого в морском сражении флота Антиоха III. Предполагалось осуществить это, затопив у входа в гавань суда с песком. Но Эвмен II выступил против, в результате план действий был изменен (Liv. XXXVII. 14-15). В позиции Эвмена II явно проглядывает надежда на территориальные приобретения в Малой Азии, в частности притязания на город Эфес - один из крупнейших и развитых в экономическом отношении полисов Восточного Средиземноморья. Вскоре после указанного события римский флотоводец двинулся к юго-западному побережью Малой Азии и попытался овладеть путем переговоров городом Иасом. Когда эта попытка сорвалась и римляне решили штурмовать город, иасские изгнанники (противники Антиоха III) обратились к родоссцам с просьбой предотвратить штурм. Родоссцы, как рассказывает Т. Ливий, пригласили Эвмена II и через него добились от римского полководца нужного решения (Liv. XXXVII. 17). После переправы римской армии в 190 г. до н. э. в Малую Азию Антиох III предпринял новую попытку мирных переговоров. На совет были приглашены царь Эвмен II и родосские стратеги. Родоссцы соглашались принять мирные предложения сирийского монарха, но Эвмен II очень решительно выступал за продолжение войны. Результатом стал срыв мирных переговоров и возобновление военных действий (Polyb. XXI. 10).
Решающим событием войны с Антиохом III явилась битва при Магнесии у горы Сипил[12]. Под командованием сирийского царя находились огромные силы общей численностью в 70-80 тысяч человек, в том числе 16 тысяч тяжелой пехоты в составе македонской фаланги, 20 тысяч легкой пехоты, 12 тысяч всадников. Антиох III также использовал в битве 54 слона и серпоносные колесницы. Армия римлян и их союзников значительно уступала по численности сирийской и составляла около 30 тысяч человек. Силы пергамского царя, участвовавшие в сражении, не были велики. Эвмен II командовал правым флангом союзного войска и имел 3 тысячи пехотинцев, из них 1 тысячу составляли ахейцы. Под началом пергамского правителя находилось также около 3 тысяч всадников, из них, по Т. Ливию, только 800 выставил Эвмен II (Liv. XXXVII. 39; App. Syr. 31-32.)[13].
Ярким эпизодом сражения явилось отражение атаки сирийских колесниц, которые должны были нарушить строй союзной армии. По приказу пергамского царя, знакомого с этим родом войск, легковооруженные воины стали расстреливать из луков и забрасывать дротиками возничих и коней, чем и сорвали атаку. После этого Эвмен II успешно нанес удар по левому флангу сирийской армии. Когда же нападением Антиоха III был смят левый фланг союзной армии, Аттал, брат царя, с отрядом всадников совершил рейд с целью выравнять положение. Согласно сведениям Аппиана эта атака не имела большого успеха (App. Syr. 36). Т. Ливий, излагающий ситуацию по-другому, напротив, говорит о том, что Аттал при первом же нападении обратил неприятеля в бегство (Liv. XXXVII. 43). Из двух указанных версий более предпочтительной кажется версия Т. Ливия. Она, очевидно, взята из данных Полибия, более основательных и достоверных.
В дальнейшем, когда ударами римских легионов были смяты наиболее сильные части сирийской армии, в том числе фаланга, в преследовании бежавшего противника большую роль сыграла конница Эвмена II, которая по Т. Ливию, находилась впереди всех конных отрядов (Liv. XXXVII. 43)[14].
Антиох III понес тяжелые потери. По словам Т. Ливия, он лишился 50 тысяч воинов убитыми, ранеными и пленными. Римляне потеряли около 300 пехотинцев и 24 всадника, а Эвмен II - 25 конных воинов (XXXVII. 44)[15].
После сражения Антиох III вновь решил возобновить переговоры о мире и направил к союзникам послов. Наши источники указывают, что посланцы сирийского царя Зевксид и Антипатр встретились прежде всего с Эвменом II и, убедившись в его благожелательном отношении к миру, начали переговоры (Polyb. XXI. 16,5-6; Liv. XXXVII. 45). После того как условия договора были определены, послы Антиоха III направились в Рим. Так же поступили Эвмен II и родоссцы, весьма заинтересованные в достижении наилучших для себя условий мира. Тем временем весной 189 г. до н. э. в Эфес прибыл новый консул Гней Манлий Вульсон, на которого сенатом была возложена задача совершить поход против галатов, чтобы обезопасить от их набегов государства и города Малой Азии[16]. В связи с отсутствием пергамского царя помощь консулу оказывал брат Эвмена II Аттал - будущий царь. Последний присоединился к римской армии, имея под командованием 2 тысячи пехотинцев и 800 всадников (Liv. XXXVIII. 12-13). Армия Манлия Вульсона прошла через ряд областей центральной и южной частей Малой Азии, подчиняя города и захватывая добычу. Галаты усиленно готовились к войне: толистоагии и трокмы укрепились на горе Олимп в Мисии, а тектосаги заняли гору Магаба.
Римляне сначала атаковали кельтов на Олимпе. Штурм укреплений завершился полным разгромом галатов, более 10 тысяч их погибло, а 40 тысяч попало в плен. По словам Тита Ливия, в этом сражении особо отличился брат царя Атгал (XXXVIII. 23). Римское войско направилось к городу Анкире - центру галатов-тектосагов, а от него - к расположенной рядом горе Магабе. Укрывшиеся за укреплениями кельты были разгромлены, в этот раз более 8 тысяч их погибло, а в руки римлян попала огромная добыча (Liv. XXXVIII. 27; App. Syr. 42). Галаты направили после этого послов к Манлию Вульсону с просьбой о мире. Примечательно, что римский консул отложил обсуждение условий мирного договора с галатами до прибытия царя Эвмена II (Liv. XXXVIII. 37).
Между тем в римском сенате после прибытия Эвмена II, послов Антиоха III, Родоса и других государств прошла серия заседаний, посвященных обсуждению условий мирного договора. Эвмен II, по словам Полибия и Тита Ливия, встретил в Риме и в сенате великолепный прием и получил право первым произнести речь перед сенаторами. После выступлений представителей всех посольств сенат утвердил договор с Антиохом III в самом общем виде, а для конкретного устройства дел в Малой Азии направил комиссию из десяти человек (Polyb. XXI. 24, 6-9; Liv. XXXVII, 55). Полибий рассказывает, что Гн. Манлий Вульсон, узнав о прибытии из Рима пергамского царя и десяти сенаторов, поспешил на соединение с Эвменом и обсудил с ними условия перед окончательным устройством дел в Малой Азии (Polyb. XXI. 42,9). Летом 188 г. до н. э. в городе Апамея в Малой Азии при участии Гн. Манлия Вульсона, десяти посланников сената, Эвмена II и послов Антиоха III был окончательно утвержден мирный договор (Polyb. XXI. 24, 5-8; 46; Liv. XXXVII. 55-56; XXXVIII. 38; Strab. XIV. 4,2.)[17]. Условия его были весьма жесткими. Антиох III должен был выплатить Риму за 12 лет огромную контрибуцию в 12 тысяч талантов, выдать весь военный флот за исключением палубных кораблей. Сирии запрещалось впредь иметь больше указанного числа кораблей. Флот Антиоха III лишался права появляться западнее мысов Капикадна и Сарпедона. Обе стороны возвращали друг другу пленных. Сирийский царь также отдавал своих боевых слонов и отказывался от их содержания в будущем. В качестве гарантии соблюдения условий договора Антиох III должен был выставить 20 заложников. Эвмену II Антиох III должен был выплатить контрибуцию в 350 талантов за пять лет и еще более 127 талантов в качестве возмещения за хлеб[18]. Сирийский царь вынужден был пойти на значительные территориальные уступки: всю Малую Азию севернее гор Тавра и все свои владения в Европе (во Фракии и на Херсонесе Фракийском) он должен был отдать победителям.
Территории, отвоеванные у Антиоха III, делились следующим образом: Эвмен II получил Ликаонию, Мисию, Великую и Геллеспонтскую Фригию, Лидию, Ионию, часть Карии южнее реки Меандр, которая называлась Гидрела. Ему также была отдана часть Ликии и Писидии (Милиада) с городом Телмессом. Этим он приобрел порт на южном побережье Малой Азии. Кроме того, Пергамское государство получило и европейские владения Антиоха - Херсонес, Лисимахию и небольшие города по берегу Пропонтиды. Через два года после Апамейского договора Эвмену II удалось получить разрешение Рима еще на присоединение северной части Памфилии.
Родос, другой важный союзник Рима, получил Карию южнее реки Меандр и Ликию (Polyb. XXI. 24, 6-9; 43; 46; Liv. XXXVII. 55-56; XXXVIII. 39, 7-17; Diod. XXIX. 11; Strab. XIV. 3, 4; App. Syr. 44).
После Апамейского мира в состав Пергамского государства вошло большое количество греческих полисов, урегулирование отношений с которыми стало важной задачей центральной власти. Римлянами при устройстве дел в Малой Азии был определен статус греческих городов. Довольно большая группа полисов была признана Римом свободной. К их числу относились в Троаде - Александрия, Илион, Дардан, в Эолиде - Эги, Кима, Фокея, в Ионии - Смирна, Клазомены, Эритры, Милет, Миласа, Магнесия на Меандре, Гераклея у Латма, острова Самос, Хиос, Кос, Лесбос, Тенедос и другие[19]. Особенностью положения данной группы городов являлась их политическая независимость от монархии. Хотя некоторые из полисов поддерживали связи с Атталидами (например Кизик), это не была зависимость от монархии, а, скорее, пропергамская ориентация, что не мешало городам сохранять свободу во внутренних делах и известную самостоятельность во внешних. Об абсолютной независимости от царской власти даже этой категории городов говорить не приходится; многими нитями экономических, политических, религиозных контактов эти полисы были связаны с монархией и хотя не в прямой и открытой форме, все-таки испытывали ее влияние. Составили этот разряд в основном старые греческие приморские полисы Малой Азии.
Все остальные города были отданы под власть Атталидов. При этом те их них, которые платили прежде дань пергамским царям и были им подчинены, сохраняли прежнее положение. Из городов, принадлежавших ранее Антиоху III, освобождались от налогов те, которые в войне приняли сторону Рима и Пергамского государства, а сохранившие верность сирийскому царю должны были платить дань Эвмену II (Polyb. XXI. 46, 2-3; Liv. XXXVIII. 39, 7-12). К числу подвластных Атталидам были отнесены полисы: Эгина, Андрос, Апамея, Амлада, Темн, Теос, Траллы, Фиатира, Аполлония на Риндаке, Приап, Эфес, Телмесс, Магнесия у горы Сипил, Скепсис, Абидос, Асс, Гаргара, Антандр, Адрамиттий, Питана, может быть, Лебед, Колофон и другие.
Таким образом, результатом участия в борьбе с Сирией для Пергама стало значительное увеличение территории, превращение царства Атталидов в одно из влиятельных государств Восточного Средиземноморья. Исследователи эллинистической и римской истории проявили большой интерес к этому явлению. Причем в науке стало чрезвычайно популярным идущее от ученых XIX в., в частности от Т. Моммзена, справедливое в своей основе, но выраженное предельно категорично мнение о том, что лишь римские благодеяния и опека сделали Пергамское государство значительной силой[20]. Другая точка зрения, высказанная много позже, наиболее отчетливо сформулирована в книге Р. Макшейна, изучавшего внешнюю политику Атталидов. Американский исследователь, руководствуясь, очевидно, стремлением преодолеть влияние традиционной концепции, объявил Пергам центром антисирийского союза и главной силой в разгроме Антиоха III. Р. Макшейн считал также династию Атталидов гегемоном панэллинской борьбы против экспансии сирийского царя, угрожавшего свободе греческих городов[21].
Отвергая мнение Р. Макшейна как недопустимую крайность и считая основной силой в борьбе против Антиоха III Римскую республику, мы вместе с тем убеждены, что роль Пергамского царства - союзника Рима в войне была более значительной, а главное - более самостоятельной, чем это принято считать. Пергамское царство, проводя в конце III - начале II в. до н. э. независимую внешнюю политику, основу которой составляла ориентация на Рим, было в высшей степени заинтересовано в разгроме Сирии, активно способствовало вступлению Римской республики в назревающий конфликт. Пергамское царство приняло участие в военных действиях и, наконец, извлекло большие выгоды из победы, увеличив собственную территорию, получив под власть многочисленные греческие города Малой Азии.
Ряд фактов, сообщаемых нашими источниками, свидетельствует о том, что Эвмен II и Родос рассчитывали на территориальные приобретения в результате войны. В своих выступлениях в сенате пергамский царь и родосские послы совершенно откровенно высказывали мысль о территориальном разделе Малой Азии и выражали претензии на часть прежних владений Селевкидов (Polyb. XXI. 19-21 ; Liv. XXXVII. 52-54). Т. Ливий дважды отмечал, что Эвмен II, содействуя развязыванию войны, рассчитывал приобрести новые земли в результате победы (Liv. XXXV. 13, 7; 17, 1). В этой связи понятен и смысл выступления пергамского правителя на военном совете против затопления судов с песком у входа в гавань Эфеса (Liv. XXXVII. 15), что привело бы к уничтожению одного из крупнейших портов Малой Азии. Решительный настрой пергамского царя на войну, отказ от каких-либо договоров или компромиссов с Антиохом III до полной победы над ним тоже говорит о твердой надежде Эвмена II извлечь выгоды из разгрома соседнего государства. Можно полагать, что римский сенат, утверждая условия мирного договора и санкционируя раздел большей части Малой Азии между своими союзниками, признавал тем самым их фактическое влияние и заметную роль в достижении победы.
Одним из важных последствий Апамейского мира 188 г. до н. э. стало установление дружественных отношений Эвмена II с царем Каппадокии Ариаратом IV. Этот выгодный обеим сторонам союз был скреплен браком Эвмена II с каппадокийской царевной Стратоникой. Неясно, правда, кому принадлежала инициатива заключения брака. По мнению Р. Макшейна и Э. Билля, - Эвмену II, по мнению Р. Аллена, Ариарату IV. Источники не вносят определенности по этому поводу[22].
В последующие годы пергамский царь вел в Малой Азии весьма активную внешнюю политику с целью упрочить власть над новыми территориями, ослабить соседние государства и закрепить за собой положение регионального лидера. Первым событием в этом в ряду стала война с Вифинией из-за пограничных частей Мисии и Фригии. Эти области римляне в 190 г. до н. э. пообещали Прусию I, но в 188 г. до н. э. отдали Эвмену II. Вскоре после этого царь усилившегося Вифинского царства захватил города Тиос и Киер, а также спорные пограничные области и не желал отдать их Пергаму. В результате, очевидно в 186-183 гг. до н. э., произошла война Пергамского царства с Вифинией. Фактически это было не просто столкновение двух старых соперников, но региональный конфликт, в котором приняли участие две коалиции. Прусий I весьма основательно подготовился к конфликту: известно, что он заручился поддержкой вождя галатов Ортиагона, царя Македонии Филиппа V и понтийского царя Фарнака I (Polyb. XXXIX. 1, 4; 3, 1: Liv. XXXIX. 46, 9: Trog. Proleg. 32). В свою очередь, традиционная филэллинская политика Эвмена II принесла свои плоды в виде помощи, которую пергамский царь получил от города Кизик. Возможно, в числе участников антивифинской коалиции был также город Гераклея. страдавший от вифинской агрессии. Ход военных действий неизвестен, но эпиграфические источники сообщают о некоторых победах Пергама.
Армия Эвмена II вступила на землю Вифинии, нанесла поражение войскам Прусия, в состав которых входили галаты и отряд македонян, присланный Филиппом V (IvP. 65; OGIS. 298). И на море борьба проходила успешно для Пергама, пока знаменитый Ганнибал, возглавлявший армию Вифинии, не одержал победу над флотом Эвмена И. Корнелий Непот рассказывает о том, что знаменитый полководец применил в сражении хитрость. По его приказу перед морской битвой глиняные сосуды были заполнены ядовитыми змеями, а затем, во время сражения, с помощью метательных машин эти необычайные снаряды были брошены на палубы кораблей Эвмена II. Разбиваясь при ударе о палубу, сосуды освобождали змей, которые, расползаясь по кораблю, приводили в ужас воинов и моряков пергамского царя (Nepos. Hannib. X. 4; XI. 7)[23].
В конце концов Эвмен II и Прусий I апеллировали к Риму. Пергамского царя, к этому, видимо, подвигнул затяжной характер конфликта, а царя Вифинии - его военные неудачи. Римский сенат решил спор в пользу Пергама. В итоге Эвмен II присоединил к своим владениям не только спорную область Мисии и Фригии, но и значительную часть Вифинии, а также город Тиос, что давало выход к Мраморному морю. К числу важнейших результатов войны следует отнести также установление власти Эвмена II над Галатией.
Возможно, в конце войны с Прусием I или сразу после ее завершения в 183 г. до н. э. Эвмен II заключил военный договор с городами Крита - Гортиной, Кноссом, Фестом, Маллой, Аполлонией и многими другими (всего в документе упоминается 31 город), - который давал ему возможность набирать наемников, укреплять армию и продолжать активную политику в Малой Азии (Syll.³ 627)[24]. Можно предполагать, что неустойчивая международная обстановка в Малой Азии и враждебные отношения с соседними государствами - Вифинией и Понтийским царством ставили перед Эвменом II задачу готовиться к новым войнам и искать новых союзников.
Вскоре после победы над Вифинией Эвмен II принял участие в войне (183-179 гг. до н. э.) с Фарнаком I, царем Понта. Царь Понтийского государства стремился играть более значительную политическую роль в Малой Азии, претендовал на ряд территорий - на некоторые области Фригии, отошедшие под власть Эвмена II, на Каппадокию. Вероятно, возникновению конфликта способствовало также усиление Пергамского царства и его быстрый территориальный рост, что тревожило амбициозного понтийского царя[25]. Данный конфликт также приобрел характер столкновения двух коалиций. Война продолжалась четыре года и велась за пограничные области Малой Азии. Понтийское царство, усилившееся в III в. до н. э., стремилось расширить влияние на соседние греческие города, играть активную роль в политической жизни Малой Азии и Причерноморья. Фарнак I захватил греческий город Синопу, затем напал на владения Ариарата IV, царя Каппадокии. Эвмен II, обеспокоенный усилением Понтийского царства, союзом Фарнака I с галатами, направил посольство в Рим с просьбой обуздать понтийского царя. Но первая римская дипломатическая миссия не имела положительного результата. В ответ на повторную просьбу Эвмена II и Ариарата IV сенат направил вторую комиссию для выяснения ситуации на месте. Ободренный выжидательной позицией сената, Фарнак I захватил город Тиос. Эвмен II, продолжая успешную борьбу с Фарнаком и галатами, направил третье посольство в Рим во главе со своим братом Атталом, но сенат опять ограничился решением послать новую комиссию для прекращения войны. Убедившись в нежелании Рима пресечь активность Фарнака I, Эвмен II предпринял решительные действия против Понтийского государства и его союзников. На стороне Пергама против Фарнака выступили Вифинское и Каппадокийское царства, династ южной Пафлагонии Морций и галлы, изменившие Фарнаку I. Римское посольство, прибывшее в момент успешного наступления Эвмена И, предложило прекратить войну и отвести войска из завоеванной страны. Не надеясь на успех новой дипломатической миссии, пергамский царь, отступив, увеличил в два раза численность своей армии. Переговоры действительно опять не имели результата. Тогда союзники нанесли армии Фарнака I тяжелое поражение. В 179 г. до н. э. понтийский царь был вынужден согласиться на мирные условия, которые ему были продиктованы. Фарнак I обязывался не вторгаться в Галатию и расторгнуть все договоры с галатами, вернуть город Тиос, освободить Пафлагонию. Фарнак I уплачивал союзникам контрибуцию в 900 талантов, а Эвмену II в счет военных расходов - 300 талантов. Кроме того, в мирный договор были включены условия в пользу Ариарата Каппадокийского: союзник Фарнака I - царь Малой Армении Митридат должен был уплатить каппадокийскому царю 300 талантов (Polyb. XXIII. 9; XXIV. 1, 5; 14; Liv. LX. 2, 20.)[26].
Победа Пергама и его союзников над Понтийским царством имела немалое значение. Была упрочена власть Атталидов над территориями, полученными от Рима, стабилизировалось положение в Малой Азии. Очевидно, руководствуясь стремлением положить конец вражде Пергама с Вифинией и упрочить сложившийся в ходе борьбы с Фарнаком I союз, Эвмен II отдал город Тиос Прусию II. Возможно, этот ход пергамского царя был продиктован некоторым охлаждением во взаимоотношениях Пергама с Римом и выжидательной политикой Рима в ходе борьбы коалиции малоазийских государств с Фарнаком I.
Вероятно, определенную роль могли сыграть следующие политические соображения Эвмена II: город Тиос был предметом претензий со стороны Вифинии и Понтийского царства, поэтому сохранение власти над ним требовало постоянного значительного военного присутствия и всегда грозило Пергаму новым военным конфликтом. В этой ситуации Эвмен II и совершил свой жест доброй воли, полагая не только улучшить отношения с извечным своим противником - Вифинией, но при этом перевести на него угрозу со стороны Понтийского царства.
Условия мирного договора показывают большое влияние Эвмена II на положение в Малой Азии. Фактически созданием коалиции, победой над Фарнаком I и условиями мирного договора пергамский царь выразил претензию на роль регионального лидера, определяющего систему международных отношений на полуострове.
Позиция римского сената в данных событиях нуждается в объяснении. Многие специалисты сходятся в мысли, что политика Пергама и Родоса после Апамейского мира 188 г. до н. э. носила самостоятельный характер и не была связана лишь с римскими интересами, а усиление двух этих государств ограничивало развитие римской политики на Востоке[27]. Далеко не все римские политические деятели приветствовали возвышение Пергама и Родоса после войны с Антиохом III и после разгрома галатов в Малой Азии. По словам Тита Ливия, консула Гнея Манлия Вульсона, возглавившего поход в 189 г. до н. э. против кельтов, упрекали в том, что "наемный консул последовал с римским войском туда, куда повернет свое войско Аттал, брат Эвмена" (XXXVIII. 45). Братья Публий и Луций Корнелии Сципионы, сыгравшие значительную роль в войне с Антиохом III, в 187 г. до н. э. были привлечены к суду по ряду обвинений, в том числе в вину им были поставлены мягкие условия мира, недостаточно выгодные Риму.
Несмотря на напряженные события в Малой Азии, Эвмен II даже во время войн не прекращал своей активной дипломатической деятельности в греческом мире и продолжал развивать отношения с влиятельными полисами. С целью прославления собственных побед и достижений, поддержания высокого международного престижа царства Эвмен II основал в Пергаме в 182 г. до н. э. религиозные празднества Никефории в честь богини Афины Никефоры. Для придания им общегреческого характера Эвмен II направил в города Греции и Малой Азии посольства из авторитетных и надежных людей с призывом признать празднества.
Важное место в дипломатии Эвмена II принадлежало Афинам, с которыми дружественные отношения установил еще Аттал I. Эвмен II во время военных кампаний в Греции неоднократно посещал город. Известно также, что в Афинах в каталогах Великих Панафиней 178 г. до н. э. в списки победителей в разных видах состязаний колесниц включены имена Эвмена II и трех его братьев (IG. II².2314. Стк. 84-91 )[28]. Так как празднества имели международный характер, привлекали послов из многих эллинистических царств и из греческих государств, победа в состязаниях имела определенное дипломатическое значение, становилась средством поддержания международного авторитета государства и лично царя.
Через несколько лет после окончания войны с Фарнаком I, в 175 г. до н. э., Эвмен II добился значительного дипломатического успеха: он способствовал утверждению на троне Селевкидов Антиоха IV, заложив тем самым основу для дружественных отношений с Сирией и разрушив внушавший Пергаму опасения союз Македонии и Сирии (App. Syr. 45; IvP. 160). Полибий при описании военного смотра в Дафне упоминает среди воинов Антиоха IV мисийцев - 5 тысяч человек (Polyb. XXX. 25, 3). Поскольку вся Мисия в это время находилась под властью Эвмена II, возникает соблазн предположить, что воинов сирийскому царю предоставил правитель Пергама или, что более вероятно, он разрешил Антиоху IV набрать наемников среди мисийцев.
Участие Эвмена II на стороне Рима в Первой и Второй Македонских войнах и присоединение к территории царства Атталидов Херсонеса Фракийского в результате победы над Антиохом III вызвало обострение отношений Пергамского царства с Македонией. Македонские цари Филипп V, а с 179 г. до н. э. Персей предпринимали ряд действий с целью восстановить могущество своего царства. Филипп V захватил города Энос и Маронею, которые в 189 г. до н. э. были объявлены Римом свободными. Во время войны Пергама с Вифинией на стороне Прусия I сражался македонский отряд. Персей стремился усилить позиции своего государства в Греции и в соответствии с этой задачей развил активную военную и дипломатическую деятельность. Эвмен II, усиленно противодействуя новому возвышению Македонии, старался обострить отношения Македонии с Римом, регулярно информировал сенат о военных приготовлениях Персея. В 172 г. до н. э. Эвмен II совершил вторую за время своего правления поездку в Рим. Как и прежде, он был принят с почестями и выслушан с вниманием (Liv. XLII. 11-14). Главная цель его выступления перед сенатом заключалась в том, чтобы подчеркнуть нараставшую со стороны Македонии угрозу.
Ответом Персея на подобную активность пергамского царя стало покушение на Эвмена II, которое едва не закончилось гибелью последнего. Македонский царь организовал нападение в городе Дельфы, который Эвмен II посетил при возвращении на родину. Четыре доверенных лица Персея - критянин Эвандр и три македонянина с помощью влиятельной в Дельфах женщины Праксо тщательно продумали и умело осуществили операцию. Нападение на Эвмена II состоялось, когда он в сопровождении свиты поднимался по узкой дороге к святилищу. Внезапно вырвавшиеся из укрытия убийцы сумели тяжело ранить пергамского царя, сами же, бросившись бежать, спаслись от погони. Тяжелораненого Эвмена II перевезли на Эгину, где он в течение некоторого времени лечился. Между тем распространился и дошел до Рима и Пергама слух о смерти Эвмена II. Брат царя Аттал решительно взял в свои руки власть и женился на царице Стратонике. При пергамском дворе сложилась, таким образом, весьма необычная ситуация: два брата одновременно носили царский титул и были женаты на одной царице. К счастью для страны, Эвмен II, вернувшись домой, воспринял возникшее положение с пониманием и даже с юмором, а у Аттала оказалось достаточно мудрости, чтобы добровольно сложить власть и подчиниться брату (Liv. XLII. 15-16; 18).
Интересный рассказ об описанных событиях оставил Плутарх: "Эвмен, подвергшийся коварному нападению Персея, считался погибшим; и когда весть об этом достигла Пергама, то брат его Аттал увенчал себя диадемой, взял за себя жену брата и сделался царем сам. Узнав, однако, что брат его жив и возвращается, он вышел к нему навстречу, как обычно, окруженный телохранителями и с копьем в руке. Эвмен приветливо обласкал его, а на ухо ему шепнул: "Не рвись жениться, не увидев мертвого!" И с тех пор до конца жизни он ни словом, ни делом не высказал ни малейшего недоверия брату, а умирая, передал ему и жену и царство" (Plut. Moral. 184 а, в. Пер. М. Л. Гаспарова)[29].
Воцарение Аттала в той ситуации было вполне естественным: Эвмен II еще не имел собственных детей, а среди братьев царя Аттал был старшим и, главное, весьма опытным в государственных и военных делах. Женитьбу Аттала на Стратонике следует рассматривать как акт, который придавал его власти дополнительное законное основание. С подобной же целью в Египте женился на Клеопатре II Птолемей VII после смерти Птолемея VI и в Сирии Антиох VII - после смерти своего предшественника и брата Деметрия II на его вдове Клеопатре Тее.
В Риме известие о спасении Эвмена II было воспринято с радостью, и сенат направил в Малую Азию послов с поздравлением по этому случаю. Военные приготовления и дипломатическая активность Персея, а также покушение на Эвмена II послужили для Рима поводом к началу Третьей Македонской войны (171-168 гг. до н. э.).
Весной 171 г. до н. э. Эвмен II прибыл в Грецию, имея 6 тысяч пехотинцев и 1 тысячу всадников. Но в первые два года войны боевые действия проходили неудачно для римлян и их союзников. Римские командующие допускали грубые военные ошибки, облагали союзные или отвоеванные у Персея города данью, продавали население в рабство, ответственность же за поражения возлагали на плечи союзников - Этолийского союза и Пергамского царства.
В 169 г. до н. э. римской армии удалось прорваться через Темпейское ущелье, открыв тем самым путь в Македонию. Но действия союзного флота, в составе которого было 20 пергамских кораблей, по-прежнему результата не имели: неудачей окончились попытки захватить города Деметриаду, Иолк, Кассандрию.
В разгар войны произошло значительное ухудшение отношений между Римом и его главным союзником - Пергамским царством. Причиной послужило превращение царства Атталидов в одно из могущественных государств греческого мира и фактически самостоятельная, осуществлявшаяся в собственных интересах, внешняя политика Эвмена II. Первые явные симптомы изменения римского курса в отношении Пергамского царства проявились вскоре после Апамейского мира 188 г. до н. э., во время войны с Фарнаком I - царем Понта. В годы Третьей Македонской войны дело едва не завершилось разрывом отношений между Римом и Пергамом. Поводом для изменения внешнеполитического курса Рима по отношению к Пергамскому царству стала тайная переписка и переговоры Эвмена II с Персеем. Полибий и Тит Ливий сообщают о том, что Персей тайно направил к царю Пергама послов с предложением не участвовать в войне и с просьбой помочь ему в заключении мира, обещая уплатить за это значительную денежную сумму. Стороны не достигли в конечном счете договоренности, но слухи о переговорах дошли до римлян и вызвали подозрительное отношение к Эвмену II (Polyb. XXIX. 4-9; Liv. XLIV. 13; 24-25; 27; App. Mac. 18, 1-2; Diod. 31.7, 2.).
Некоторые ученые сомневаются в достоверности информации о тайных переговорах между Персеем и Эвменом II[30]. По нашему мнению, сообщение Полибия и Тита Ливия достоверно и отражает вполне реальный факт. Заинтересованность Персея в нейтральной позиции Пергамского царства во время войны, а также в достижении мира очевидна. В отношении позиции Эвмена II можно предположить следующее. Союзные отношения между Римом и Пергамом строились на основе объединения против каких-либо третьих сил - Сирии и Македонии. Полное уничтожение Македонии лишало римлян необходимости в союзе с Эвменом II. Поэтому царь Пергама и вознамерился содействовать заключению мира Рима с Македонией, чтобы сохранить внешнеполитическую ситуацию, принесшую ему так много успеха прежде.
Так или иначе, отношение Рима к Эвмену II стало решительно меняться. Тем не менее после срыва переговоров пергамский царь продолжил активное участие в войне и направил к берегам Греции в 168 г. до н. э. 35 специальных транспортных кораблей, на которых находилось не менее 1 тысячи воинов из галатов. Но караван из Малой Азии был перехвачен македонскими кораблями и разгромлен. 800 воинов Эвмена II при этом погибло, а 200 попало в плен (Liv. XLIV. 28). Несмотря на катастрофу, отряд пергамских войск во главе с братом царя Атталом все-таки принял участие в заключительном сражении - битве при Пидне в 168 г. до н. э. Участие в Третьей Македонской войне не дало Пергаму ни добычи, ни новых территорий. Наоборот, произошло ухудшение положения государства Атталидов в системе международных отношений, чем сразу же воспользовались галаты.
В 168 г. до н. э. незадолго до окончания войны с Македонией, когда значительные военные силы Пергама еще находились в Греции, галаты напали на некоторые греческие города и разбили посланный против них отряд Эвмена. Возможно, в это время или вскоре произошло выступление против власти царей Пергама городов Амлада и Селге в Писидии (RC. 54)[31].
В Рим был направлен Аттал с просьбой к сенату вмешаться и оказать помощь в урегулировании отношений между воюющими сторонами. Но римское посольство, направленное к галатам, фактически поощрило их к продолжению борьбы с Пергамом. Понимая, что на помощь Рима рассчитывать бесполезно, Эвмен II набрал дополнительные отряды наемников, получил поддержку из Каппадокии и Сирии и разбил галатов (IvP. 165; Polyb. XXIX. 22; XXX. 1-3; Liv. XLV. 19; 20; 34). Именно в это тревожное время пергамский царь получил новые свидетельства недоброжелательности и даже враждебности римских политиков. Во время визита Аттала в Рим некоторые сенаторы побуждали его просить о разделе владений с братом, намереваясь тем самым ослабить Пергамское царство. Эвмен II сумел избежать такой опасности, направив в Рим своего приближенного врача Стратия, который в ходе бесед с Атталом убедил его не просить для себя у сената царской власти (Polyb. XXX. 1-2; Liv. XLV. 19-20).
Поскольку просьбы Аттала к сенату о поддержке в борьбе с галатами не были восприняты, Эвмен II решил зимой 167/166 г. до н. э. совершить поездку в Рим. Сенат, оказавшись перед лицом необходимости либо действительно помочь своему традиционному союзнику, либо порвать с ним отношения, избрал третий путь: срочно было принято постановление, запрещавшее царям приезжать в Рим. Эвмена II, прибывшего в порт Брундизий, встретил римский квестор, который передал царю волю сената (Polyb. XXX. 19).
Еще одно проявление враждебности заключалось в том, что сенат перед прибытием Эвмена II милостиво и приветливо принял его постоянного недруга - царя Вифинии Прусия II (Polyb. XXX. 18; Liv. XLV. 44.). Наконец, военные успехи Пергама в войне с галатами были сведены на нет постановлением римского сената: в 166 г. до н. э. по ходатайству послов от галатов Рим принял решение о независимости области галатов от власти пергамского царя (Polyb. XXX. 28, 30). Несмотря на активное противодействие Рима, Эвмен II в последующие годы правления все-таки стремился сохранить свое влияние в Галатии. Об этом свидетельствует переписка Атталидов с Аттисом - верховным жрецом Пессинунта - могущественной храмовой общины в центре Малой Азии. Атталиды снабжали войска храма-государства продовольствием, оказывали дипломатическую поддержку в его борьбе с галатами (RC. 55-61)[32].
Последние годы правления Эвмена II были омрачены новыми трудностями и неудачами. Активную антипергамскую деятельность развернул царь Вифинии Прусий И, настраивавший против Эвмена II римлян и некоторые города и народы Малой Азии. Опасения Рима вызывали дружественные отношения Пергамского государства с сирийским царем Антиохом IV. Относившиеся с подозрением к Пергамскому царству римские политики решились на беспрецедентный шаг: в Малую Азию были направлены послы, один из которых - Г. Сульпиций Галл, разместившись в городе Сарды, призвал на встречу представителей важнейших полисов Малой Азии и выслушивал жалобы на Эвмена II (Polyb. XXXI. 6, 2-5). Отношения союзников достигли критической точки, и только сдержанность пергамского царя, заинтересованного в дружбе с Римом, предотвратила серьезное развитие конфликта.
Были ли основания у римлян для опасения в отношении Пергамского царства? Несомненно, нет. Эвмен II никакими действиями не изменил традиционно проводившемуся проримскому политическому курсу. Сложившийся союз пергамского царя с правителем Сирии Антиохом IV не носил антиримской направленности, он лишь укреплял положение государства Атталидов на Востоке. О действительной причине напряженности в отношениях Пергама и Рима сказано выше: она заключалась в усилении Пергама и проведении Эвменом II самостоятельной, хотя и с оглядкой на Ри\., политики. Кроме того, как отмечено выше, особые отношения Пергамского царства с Римом строились на объединении против общих врагов - прежде всего Антиоха III и Филиппа V, а затем Персея. После разгрома царства Селевкидов, а затем Македонии Рим утратил острую необходимость в столь прочных союзнических отношениях. Наконец, важно также указать, что в среде политической римской элиты существовали группировки, выражавшие разные взгляды в отношении политики на Востоке. Аналогичным образом сложились отношения Рима с другим союзником на Востоке - с островом Родос. Раздраженный значительным возвышением этого государства после 188 г. до н. э., сенат в 167 г. до. н. э. лишил его владений в Карии и Ликии, которые отошли ему по Апамейскому миру (Polyb. XXX. 5,12-16). Тем самым Родос потерял один из важнейших источников своих доходов и, следовательно, лишился возможности поддерживать флот. А. Шервин-Уайт полагает, что Родос утратил свои сухопутные силы[33].
Среди трудностей последних лет правления Эвмена II надо отметить также смерть его союзников-Антиоха IV, царя Сирии, в 164 г. до н. э., и царя Каппадокии Ариарата IV в 163/162 г. до н. э., в результате которой в обоих государствах возникли внутренние сложности.
Наконец, видимо, к концу периода правления Эвмена II относится начало войны с городом Селге, о которой имеется лишь очень краткое упоминание (bellum regis Eumenis cum Gallograecis et in Pisidiacum Selegensibus -Trog. Prolog. XXXIV). Примерно в это же время - около 160 г. до н. э. - жители Амлады, города в Писидии, направили в столицу посольство, которое принял Аттал, будущий царь Аттал II. Он же сделал распоряжения по поводу обращения жителей города. Жители Амлады обратились с просьбой освободить их от уплаты денег, а также отпустить заложников (RC. 54). Прием посольства братом царя Атталом скорее всего объясняется тем, что Эвмен II в это время уже был серьезно болен и не всегда мог исполнять свои официальные обязанности. Аттал же, названный в письме лишь по имени, без какого-либо титула, еще не принял царского титула и не стал соправителем Эвмена II. М. Олло было высказано предположение, что царь наказал жителей Амлады за какое-то антипергамское выступление[34]. Учитывая хронологическую близость двух упомянутых событий и географическую близость двух городов - Селге и Амлады, - можно предположить, что в Писидии в 70-е гг. II в. до н. э. произошло выступление ряда (по меньшей мере, двух) городов против власти Атталидов. Восстанию, очевидно, благоприятствовало положение городов - они располагались в горной местности, которая была относительно изолирована и труднодоступна для центральной власти. Возможно, выступлению названных городов способствовало восстание галатов, охватившее достаточно близкую территорию. Можно полагать, что выступление городов Писидии завершилось победой центральной власти над некоторыми из них. Так, Эвмен II обложил Амладу дополнительными поборами и получил от города заложников. Были ли подобным образом наказаны другие города - неизвестно. Видимо, ситуацию в Писидии все-таки не удалось полностью стабилизировать, так как позже - после воцарения Аттала II - война с городом Селге возобновилась (Ut mortuo rege Asiae Eumene suffectus Attalus bellum cum Selegensibus habuit - Trog. Prolog. XXXIV).
Несмотря на неудачи и трудности последнего периода деятельности Эвмена II, общий итог его правления был весьма внушительным. Пергамское царство значительно расширило свои границы, имело устойчивое положение в системе международных отношений в Восточном Средиземноморье. Эвмен II поддерживал дипломатические связи с широким кругом союзников и партнеров - с рядом эллинистических царств, с Римом, со многими независимыми греческими государствами. Среди последних - Афины, Ахейский и Этолийский союзы, Родос, Кос, Кизик, Милет и многие другие. Особенно показательны отношения Эвмена II с Афинами, которые сохраняли в греческом мире свое военное, дипломатическое и культурное влияние. Хр. Хабихт справедливо считает, что "с 200 г. ни один другой царский дом... не установил более тесные и более сердечные отношения с Афинами"[35]. Пергамские цари и их ближайшие приближенные неоднократно посещали Афины, выступали в народном собрании. Пергамские цари, прежде всего Эвмен II и его отец Аттал I, удостоились в Афинах весьма значительных почестей: Эвмен и его братья, как почетные граждане города, были внесены в списки филы Атталиды, которая получила имя их отца. Наконец, Афинам были сделаны прекрасные дары - стоя Эвмена длиной 163 метра, возведенная на склоне Акрополя. Выше говорилось о том, что Эвмен II и его три брата названы в каталоге победителей Великих Панафиней за 178 г. до н. э. в состязаниях колесниц (IG. II². 2314. Стк. 84-91).
Пергамский царь предпринял специальные усилия к тому, чтобы прославить военные и дипломатические успехи династии. С этой целью в столице царства были введены религиозные празднества Никефории в честь богини-покровительницы династии Афины Никефоры. По указанию Эвмена II весной и летом 182 г. до н. э. в города Греции и Малой Азии были направлены послы с призывом признать новый религиозный праздник. Надписями засвидетельствованы посольства и царские обращения в виде писем острову Кос, неизвестному карийскому городу, Дельфам и Этолийскому союзу (RC. 49, 50; Syll.³ 629, 630).
К многочисленным свидетельствам дипломатических отношений Эвмена II с независимыми городами следует добавить информацию большой надписи из Коса, упоминающей пять послов к царю. По мнению Хр. Хабихта. этим царем zweifellos был Эвмен II[36]. Повод, по которому данное посольство было совершено, неизвестен. Весьма привлекательным выглядит предположение, что посольство могло иметь отношение к переговорам по поводу празднеств в честь богини Афины Никефоры (RC. 50).
В следующем, 181 г. до н. э. был восстановлен и заново засажен деревьями священный участок богини Афины у стен столицы, опустошенный войсками Филиппа V в 201 г. до н. э. Наконец, в 180 г. до н. э. в Пергаме начались работы по сооружению алтаря Зевса, который должен был сыграть роль памятника многочисленным военным победам Эвмена II, прежде всего победе над племенами кельтов. Алтарь является одним из наиболее выдающихся памятников античного искусства. Основное украшение этого сооружения составил скульптурный фриз, изображавший битву богов с гигантами, которая символизировала борьбу династии с кельтами.
С именем Эвмена II связано строительство в Пергаме ряда других выдающихся архитектурных сооружений. Постройки возводились в городе не только на вершине, но и на склонах холма. По этой причине была создана система террас, на которых размещались различные постройки общественного назначения. Террасы укреплялись специальными каменными стенами. На южном склоне холма на трех террасах были построены гимнасии: на нижней - гимнасий мальчиков, на средней, имевшей длину около 150 метров и ширину около 35 метров - гимнасий эфебов. Верхнюю террасу, длиной более 150 метров и шириной в среднем около 70 метров, занимал гимнасий юношей. Центральную его часть составляла палестра - площадка для тренировок и состязаний, окруженная с трех сторон двухэтажной колоннадой. Вокруг палестры размещались помещения для переодевания и занятий. На территории гимнасия располагался также храм Асклепия.
На западном склоне холма находились театр и связанные с ним сооружения - стоя, храм, крепящие террасы стены. Особенностью театра Пергама являлось то, что места для зрителей располагались на крутом склоне, поэтому последний ряд возвышался над орхестрой почти на 40 метров. На 78 рядах сидений могло разместиться примерно 10 тысяч человек. Вершину холма украшали храм Афины и знаменитая библиотека Пергама, которая представляла собой комплекс залов и комнат для хранения книг и для занятий ученых. Часть вершины холма занимал царский дворец и военные арсеналы, размещавшиеся за стенами крепости.
В 159 г. до н. э., в последние месяцы года, по расчетам Й. Хоппа, Эвмен II умер, передав власть своему брату Атталу. Специальные исследования некоторых эпиграфических памятников показали, что Аттал II получил царский титул еще в 160 г. до н. э., по крайней мере за несколько месяцев до смерти своего брата[37]. Соправительство Аттала II стало естественным завершением его большой государственной деятельности в годы правления Эвмена II.
Аттал II пришел к власти в возрасте 61 года, имея богатый опыт управления и военного командования. При жизни Эвмена II он играл важную роль в управлении, принимал ответственные решения, командовал крупными военными подразделениями. Став царем, Аттал II вторично женился на царице Стратонике для укрепления своего положения на престоле.
Одним из первых значительных государственных мероприятий Аттала II явилось вмешательство в дела Каппадокии. После смерти Ариарата IV в этой стране разгорелась борьба между двумя претендентами - Ороферном и Ариаратом V. Сначала, с помощью сирийского царя Деметрия I Сотера, к власти пришел Ороферн, но Аттал II, став царем Пергама, поддержал своего товарища Ариарата V и помог ему захватить престол. Постановление сената о разделе Каппадокии между Ороферном и Ариаратом V последний фактически не признал и с помощью Аттала II изгнал соперника из страны (Polyb. III. 5, 2; XXXII. 10-11; Liv. Periochae 47; Iustin. XXXV. I)[38]. Решительные действия Аттала II, предпринятые вопреки мнению римлян, имели важные последствия - пергамский царь сохранил на восточных границах своих владений дружественное государство, правитель которого в дальнейшем неоднократно оказывал ему поддержку.
Возможно, к первым годам правления Аттала II относится война с городом Селге. Было ли это событие продолжением начавшейся ранее - при Эвмене II - войны или конфликт возник снова - неизвестно из-за краткости информации (IvP. 25; Trog. Proleg. XXXIV). Нам также неизвестно, как завершилась данная война.
При Аттале II отношения с Вифинией сохранили откровенно враждебный характер. В 156 г. до н. э. армия этого государства вторглась на территорию Пергама. Прусий II не без оснований рассчитывал на недоброжелательную по отношению к Пергаму позицию Рима. Вифинские войска, видимо, нанесли поражение силам Аттала II, а затем опустошили незащищенные районы царства, разграбили храмы и святилища. Полибий рассказывает о том, что Прусий II, подойдя к самому Пергаму, разорил в окрестностях города храмы и их священные участки, похитил статуи богов. Не сумев захватить Элею - главную морскую базу царей Пергама, так как в город вошло войско Аттала II, которым командовал приближенный царя Сосандр, Прусий II двинулся к городу Фиатира. На обратном пути вифинское войско подвергло разгрому святилище Артемиды в Гиеракоме и разорило храм и священный участок Аполлона Киннеского около города Темна. Захватить и разграбить города царства Прусий II не сумел, но опустошил округи полисов Кима, Эги, Мефимна и Гераклея. После этого армия вифинского царя покинула территорию Пергама, страдая в пути от голода и болезней (Polyb. XXXII. 15).
Обращение Аттала II к Риму за помощью и поддержкой не имело результата. По словам Полибия, "в Риме не обратили никакого внимания на те известия, с какими явился туда Андроник (посол пергамского царя. - О. К.), о первом вторжении неприятеля. Сенаторы даже подозревали, что Аттал сам собирается напасть на Прусия и только подыскивает предлог для того, чтобы предвосхитить жалобы со стороны противника..." (XXXII. 16, 2-3). Римлянам вскоре пришлось изменить позицию, поскольку направленные сенатом в Пергам послы убедились в том, что Прусий II не намерен выполнять постановление сената и даже "предательски запер в Пергаме их и Аттала со свитой и учинил над ними всякого рода насилия и бесчинства" (Polyb. XXXIII. 7, 2. Пер. Ф. Г. Мищенко).
Тогда зимой 155/154 г. до н. э. Аттал II собрал значительные силы, навербовав наемников и получив военную помощь от каппадокийского царя Ариарата V и Митридата V, царя Понта. Флот Пергама, усиленный кораблями союзников - Кизика, Родоса и других государств, - установил контроль в Пропонтиде, а армия вторглась в Вифинию. От полного разгрома Прусий II был спасен вмешательством Рима, который в 154 г. до н. э. обязал Вифинию выдать Атталу II 20 боевых кораблей, выплатить в течение 20 лет 500 талантов для восстановления разграбленной в ходе войны территории ряда греческих городов (IvP. 224; Polyb. XXXIII. 12-13; Diod. XXXI. 35; App. Mithr. 3; Liv. Periochae. 50; Trog. Prol. 34)[39].
Через несколько лет, в 149 г. до н. э., Аттал II, решительно вмешавшись в вифинские дела, сумел добиться большого политического успеха и избавиться от своего старого врага Прусия II. Достаточно подробный и не лишенный занимательности рассказ об этом оставил Аппиан (Mithr. 4-7). Сын Прусия II Никомед находился на жительстве в Риме, видимо, в качестве заложника. Опасаясь растущего влияния своего сына в Риме и в собственной стране, царь Вифинии поручил приближенному по имени Мена убить царевича. Но Мена вошел в сговор с Никомедом, а к заговору привлек приближенного царя Аттала II Андроника, который в это время как раз находился в Риме. Встреча заговорщиков произошла на обратном пути на корабле ночью в гавани небольшого греческого городка Берники в Эпире. Днем Никомед облачился в порфиру - багровый плащ и увенчал голову диадемой, которые были знаками царского достоинства, а Андроник со своими 500 воинами приветствовал юношу как царя и обеспечил ему охрану. Аттал II, по словам Аппиана, ласково принял молодого царя и предложил Прусию II выделить ему часть владений. Язвительный отказ правителя Вифинии был расценен как предлог для нападения: началась война. Вифинский царь пытался апеллировать к римлянам, но безуспешно: городской претор в Риме всячески препятствовал выступлению посольства Прусия II перед сенаторами. Вероятно, Аттал II, обладавший, как и его брат, значительными связями среди влиятельных римских политических лиц, сумел нейтрализовать дипломатические усилия своего противника. Когда же послы Прусия II все-таки были выслушаны, римский сенат направил в Малую Азию посольство, которое никак не изменило ситуацию. Античные авторы, описывавшие состав посольства, прежде всего с иронией отмечали физические и умственные недостатки римских послов: один из них был болен подагрой и плохо ходил, другой имел тяжелую травму головы, третий отличался глупостью. Состав посольства вызывал насмешки и сомнения в дееспособности его членов у самих римлян. В связи с этим приводят слова Марка Порция Катона о том что это было посольство "без ног, без головы и без сердца" (Polyb. XXVII. 6, 1-5; App. Mithr. 6; Diod. XXXII. 20; Liv. Per. 50. Ср.: по Плутарху, Катон назвал это посольство безногим, безголовым и безмозглым: Plut. Cato Mai. 9). В таком случае возникает вопрос, почему же римляне направили в Малую Азию столь странное посольство. Можно предполагать, что в римские планы вовсе не входила поддержка вифинского царя, и римляне, формально приняв соответствующие ситуации меры, фактически развязывали руки Атталу II и поощряли его к решительным действиям.
Одновременно с попытками остановить конфликт дипломатическими средствами Прусий II готовился к войне, получил 500 воинов в помощь от своего тестя, царя фракийского племени кенов Диегила (App. Mithr. 6). Война протекала для вифинского царя крайне неудачно.
Аттал II вторгся с войском в Вифинию. Часть воинов Прусия II перешла на сторону Никомеда, другие разбежались. Тогда вифинский царь укрылся в столице - городе Никомедии, в храме Зевса, но был убит (App. Mithr. 17; Diod. XXXII. 21; Zonar. IX. 28). Никомед укрепился на престоле и правил под именем Никомеда II Эпифана до 127 г. до н. э. Важным результатом данной акции стало превращение Вифинии в дружественное Пергаму государство[40].
Ряд античных авторов без каких-либо ясных хронологических указаний упоминают о том,что Аттал II одержал победу над фракийским царем Диегилом, который разгромил город Лисимахию на Херсонесе и расправился над захваченными в плен знатными гражданами (Diod. XXXIII. 14; Strab. XIII. IV. 2; Trog. Proleg. 36). О. Л. Габелко предполагает, что на стороне Прусия II выступил его сын от второй жены - фракиянки - Прусий III "Однозубый", а после воцарения Никомеда II он был убит[41]. В этой связи можно усмотреть единую логику в развитии событий: война Диегила представляла собой попытку вмешаться в династический конфликт в Вифинии на стороне своего зятя и поддержать его на престоле. Действительно, вмешательство Диегила имело смысл именно в момент выступления Никомеда, поддержанного Атталом II, чтобы отвлечь пергамские силы на защиту городов Херсонеса. Позже, после прихода к власти Никомеда, когда армия Аттала II была свободна, а во главе Вифинии стоял дружественно настроенный к Пергаму Никомед, подобный поход против пергамских владений представлял собой весьма рискованную военную операцию.
Несмотря на победу Аттала II над Диегилом, обстановка во фракийских владениях Атталидов в дальнейшем оставалась напряженной: об этом свидетельствует борьба фракийцев против греческих городов Фракии в последующее время и участие фракийцев в восстании Аристоника.
Еще одним важным внешнеполитическим деянием Аттала II стало вмешательство в борьбу претендентов на сирийский престол. В то время как власть в царстве Селевкидов находилась в руках Деметрия I (162-150 гг. до н. э.), на корону претендовал его двоюродный брат, Александр Балас, сын дружественно настроенного к Пергамскому государству царя Антиоха V. Молодой человек вместе со своей сестрой Лаодикой и затеявшим интригу приближенным царя Деметрия I Гераклидом прибыл в Рим, чтобы расположить в свою пользу сенат. Получив через некоторое время возможность выступить в сенате, Александр "больше всего просил о том, чтобы римляне помогли ему добыть царство или, по крайней мере, согласились бы на возвращение его в Сирию и не препятствовали бы друзьям, если они того пожелают, посадить его на царский престол (Polyb. XXXIII. 18, 7-8. Пер. Ф. Г. Мищенко). Заручившись согласием сената, Гераклид развернул активную подготовку к войне: набирал наемников, привлекал на свою сторону авторитетных людей. Центром этой деятельности стал принадлежавший Атталидам город Эфес. На территории Малой Азии была сформирована сильная армия наемников, к которой присоединили свои войска Аттал II, Ариарат V и Птолемей VI Филометор. В 150 г. до н. э. царь Сирии Деметрий был разбит в сражении и погиб, а к власти пришел Александр (Strab. XIII. 4, 2; Polyb. XXXIII. 15, 1-2; 18; 5-14)[42].
Через год, в 149 г. до н. э., началась Четвертая Македонская война, известная также под названием "Восстание Андриска". Андриск, человек простого происхождения, выдал себя за Филиппа - сына царя Македонии Персея и поднял антиримское выступление с целью восстановить самостоятельность страны. Помощь Риму в подавлении восстания оказали флот и войско пергамского царя. К 147 г. до н. э. армия Македонии была разгромлена, Андриск схвачен и казнен в Риме, а Македония в 146 г. до н. э. превратилась в провинцию Римской республики. В борьбе с развернувшимся в эти же годы в Греции антиримским движением снова приняли участие военные силы Аттала II, в частности вместе с римской армией они разгромили в 146 г. до н. э. город Коринф. Часть захваченных при этом произведений искусства в качестве военной добычи оказалась в Пергаме[43]. Таким образом, Аттал II сохранил верность традиционной политике союза с Римом. Утвердившаяся в науке оценка внешней политики Пергама середины II в. до н. э. как проримской верна в принципе, но при этом нужно учитывать, что цари Пергамского государства преследовали все-таки прежде всего свои собственные интересы, а ряд событий периода правления Аттала II и даже последних лет царствования Эвмена II показывают, что они не всегда строго следовали римскому курсу. Так, мы уже упоминали, что вопреки решению сената о разделе Каппадокии между двумя претендентами пергамский царь открыто способствовал восстановлению власти Ариарата V и изгнанию Ороферна. После этого Аттал II и Ариарат V предприняли поход против города Приена, являвшегося другом и союзником Рима, чтобы вернуть 400 талантов, положенных Ороферном на хранение в один из храмов. Аттал II установил дружественные связи со многими государствами - Вифинией, Понтом, Родосом, Сирией Селевкидов. С помощью союзников Аттал II во время войны с Прусием II в 154 г. до н. э. собрал мощный флот из 80 кораблей, который господствовал в Эгейском море. Однако есть основания считать, что при пергамском дворе все же имели место колебания по поводу общего направления внешней политики. Наряду с традиционно проримской группировкой существовала влиятельная партия, ставившая целью проведение самостоятельной, возможно, даже антиримской внешней политики.
Вместе с тем известно, что и в римских влиятельных политических кругах в середине II в. до н. э. не было единой позиции в отношении Пергамского царства. Наряду с приведенными выше примерами явной враждебности ряда политических деятелей Рима источники сообщают факты лояльного и даже дружественного отношения к Атталу II. Как известно из рассказа Аппиана, во время выступления Никомеда против своего отца Прусия II последний направил в Рим послов с обвинениями в адрес Аттала II и Никомеда. Городской претор в Риме, дружески относившийся к пергамскому царю, затянул дело, не предоставив им аудиенцию сразу, а затем, выполняя решения сената, подобрал послов в Малую Азию, но таких, которые из-за болезни не в состоянии были выполнить это поручение (App. Mithr. 6)[44].
Аттал II, как и его брат Эвмен II, вел активную дипломатическую деятельность, стараясь поддерживать высокий международный авторитет царства и сохранять его влияние во внешней политике Восточного Средиземноморья. В частности, кроме перечисленных выше дипломатических акций, он продолжил развитие тесных дружественных отношений с Афинами: городу была подарена двухэтажная стоя длиной 116 м.[45]
Аттал II закончил жизнь в 138 г. до н. э. в возрасте 82 лет, передав царскую власть Атталу III.
В целом правление братьев-царей Эвмена II и Аттала II является временем расцвета Пергамского царства. За шестьдесят лет государство значительно выросло территориально, приобрело высокий международный авторитет и реальное политическое влияние. Пергамское царство при Эвмене II и его брате Аттале II успешно отстаивало свою самостоятельность в борьбе с различными противниками, целенаправленно защищало собственные интересы во взаимоотношениях с таким сложным союзником, как Римская республика. В стране сложились сильная и устойчивая царская власть, эффективная система управления, стройная идеология в виде царских культов и официального почитания ряда богов, сформировалась собственная школа научного и литературного творчества, изобразительного искусства и архитектуры.


[1] Allen R. Op. cit. P. 74. Not. 152.
[2] Hansen E. Op. cit. P. 70.
[3] McShane R. Op. cit. P. 139; Hansen E. Op. cit. P. 72.
[4] О дипломатических контактах Рима и Сирии в этот период см.: Holleaux M. Recherches sur l’histoire... P. 1-24; Badian E. Rome and Antiochus the Great: A Study in Cold War// Cl. Ph. 1959. Vol. LIV. № 2. P. 81-99. || В зарубежной науке получили широкое распространение теории о нежелании Рима воевать, об оборонительном, превентивном или освободительном характере римской внешней политики конца III— начала II в. до н. э.: Holleaux M’. Rome and Antiochus// CAH. Vol. 8. 1930. P. 156, др.; Cary M. A History of the Greek World from 323 to 146 B. C. London, 1932. P. 183, 189, 206; Errington R. M. The dawn of Empire. Roman’s rise to the world power. Ithaca; New York, 1972. P. 3, 156. См. об этом: Кащеев В. И. Некоторые концепции «римского империализма» в англо-американской историографии новейшего времени // Вопросы отечественной, зарубежной истории, литературоведения и языкознания. Казань, 1981. С. 139-146; Кащеев В. И. Эллинистический мир и Рим... М., 1993. С. 46-88.
[5] Полибий отмечает, что отдать названные города Эвмену II хотело и большинство сенаторов, среди которых, несомненно, были и друзья Аттала I (XVIII. 47, 10-11).
[6] Tasliklioglu Z, Frisch P. New Inscriptions from the Troad // ZPE. 1975. Bd. 17. H. 2. S. 101-106.
[7] Предложение Антиоха III о заключении союза с Эвменом II путем династического брака по-разному датируется исследователями, например: Б. Низе — 196/195 г. до н. э. (Niese В. GGMS. Bd. 2. S. 674), О. Лейце — 192 или 191 гг. до н. э. (Leuze O. Op. cit. Р. 211 f.). Наиболее предпочтительной представляется датировка Э. Хансен — конец 193 г. до н. э., то есть накануне войны. В пользу этой датировки высказывался и Д. Мейджи (Hansen E. Op. cit. P. 76-77; Magie D. RRAM. Vol. 2. P. 756. Not. 52).
[8] Badian E. Foreign Clientela (264-70 B. C.). Oxford, 1958. P. 77.
[9] Мы не предлагаем полного изложения событий войны с Антиохом III и описываем только участие в ней Пергама. О войне см.: Маммзен Т. Указ. соч. T. I. С. 682-704; Niese B. GGMS. Bd. 2. S. 690-770; Holleaux M. Rome and Antiochus... P. 199-240, Frank T. Roman Imperialism. New York, 1921. P. 163-186; Cary M. Op. cit. P. 206-213 ; Magie D. RRAM. Vol. 1. P. 17-20; Vol. 2. P. 753-758; Errington R. M. Op. cit. P. 156-183; Seul lard H. H. A History of the Roman World. 753 to 146 B. C. London; New York, 1980. P. 259-273.
[10] Meischke K. Symbolae ad Eumenis II Pergamenorum regis historiam. Leipzig. 1892; Pedroli U. Il regno di Pergamo. Turino, 1896.
[11] См., например, оценку военно-стратегического значения проливов, данную М. Олло: Holleaux M. Rome and Antiochus... P. 219.
[12] Исследователи по-разному датируют сражение. Большая часть ученых относит его к 190 г. до н. э.: Т. Франк — конец 190 г. до н. э.; М. Кэри — осень 190 г. до н. э.; Р. Эррингтон —декабрь 190 г. до н. э.; Т. Моммзен — поздняя осень 190 г. до н. э. (Моммзен Т. Указ. соч. T. 1. С. 697; Frank T. Op. cit. Р. 175; Cary M. Op. cit. Р. 211 ; Erringion R. M. Op. cit. P. 178).
Но И. Кромайер и Х. Скаллард допускают январь 189 г. до н. э. (Kromayer J. Antike Schlachtfelder. Bd. 2. Berlin, 1907. S. 163. Not. 2; ScuHardH. H. Op. cit. P. 296. Г. Бенгтсон датирует сражение концом 190— началом 189 г. до н. э. (Bengtson H. Griechische Geschichte. 4. Aufl. München, 1969. S. 481).
[13] Общую численность собственных войск Эвмена II, участвовавших в битве при Магнесии, Г. Гриффит справедливо определяет цифрой не более 2-3 тыс. воинов. Для такого крупного сражения силы Эвмена II были, конечно, невелики. Видимо, как предполагает Г. Гриффит, другие части пергамской армии несли гарнизонную службу, охраняли коммуникации, выполняли иные вспомогательные военные функции (Griffith G. T. The Mercenaries of the Hellenistic World. Cambridge, 1935. P. 174-175).
[14] Значительный вклад пергамской армии в победу при Магнесии отмечали Б. Низе, М. Кэри, Э. Хансен, Г. Бенгтсон и другие ученые (Niese B. GGMS. Bd. 2. S. 741-744; Cary M. Op. cit. P. 211-212; Hansen E Op. cit. P. 86-87; Bengston H. Op. cit. S. 481-482).
[15] Информацию Т. Ливия о потерях принимают как правдоподобную Т. Моммзен (Указ. соч. С. 699) и другие ученые. Ср.: Hansen E. Op. cit. P. 87.
[16] Mommsen Th. Der Friede mit Antiochos und die Kriegzuge des Cn. Manlius Vulso // Mommsen Th. Romische Forschungen. Berlin. 1879. Bd. 2. S. 511-545.
[17] Условия мирного договора в Апамее рассмотрены в работах: Mommsen Th. Ibidem; Viereck P Die Festsetzung der Grenze im Frieden des Antiochos // Klio. 1909. Bd. 9. S.371-375; Cardinali G. Ancora per confini nella pace di Antioco II Klio. 1910. Bd. 10. S. 249-251; Magie D. RRAM. Vol. 1. P. 19-20; Vol. 2. P. 757-764. Not. 55-56; McShane R. Op. cit. P. 150-151; McDonaldA. H. The Treaty of Apamea (188 B.C.)//JRS. 1967. Vol. 57. P. 1-8; McDonald A. H., Walbank F. W. The Treaty of Apamea (188 B. C.): the Naval Clauses// J RS. 1969. Vol. 59. P. 30-39; Hansen E. Op. cit. P. 92-96; Koehn CI. Krieg... S. 205-213.
[18] Данное условие договора неясно.
[19] Вопрос о статусе городов после Апамейского мира подробно рассмотрен в работах: Bickerman E. Notes sur Polybe. 1. La status des villes d’Asie après la paix d’Apamee // REG. 1937. T. 50. P. 217-239 (особенно P. 235-239); Magie D. RRAM. Vol. 2. P. 958-959; Hansen E. Op. cit. P. 95-96, 169-172; Allen R. Op. cit. P. 133-135. См. также приложения № 3 и 4. К числу свободных городов Д. Мейджи добавил Книд. Он также высказал предположение, что свободными были объявлены Питана, Эрес и Баргилия. Утверждение Э. Бикермана о том, что Лебед, Темн и Теос были отданы Атгалидам, Д. Мейджи отверг. О свободном статусе Темна, по мнению Д. Мейджи, свидетельствуют упоминание о послах, которых направил город (RC. 46), и традиционная форма и содержание постановления в честь гражданина Сард (Keil-Premerstein. I. S. 96. № 202). Отмстим, что ни тот, ни другой аргументы Д. Мейджи не являются убедительными. Известно, что в царстве Атталидов послов направляли даже те города, которые были подвластны царям и платили дань (RC. 54), а постановления по поводу предоставления кому-либо гражданского статуса, принятые в управляемых царскими должностными лицами Пергаме или острове Эгина, не отличаются по форме от декретов свободных полисов (OGIS. 338, 329). Вместе с тем Прусий II не случайно в 156 г. до н. э. во время войны с Атталом II разграбил и сжег храм Аполлона в Темне, рассматривая, очевидно, территорию этого города как владения своего врага Аттала Il (Polyb. XXXII. 15, 12). Свое отрицание вывода Э. Бикермана о подвластном положении Теоса и Лебеда Д. Мейджи тоже не подтвердил убедительными аргументами.
[20] Моммзен Т. Указ. соч. T. 1. С. 704; Frank T. Op. cit. Р. 183, 186; Badian E. Roman Imperialism... P. 2; Errington R. M. Op. cit. P. 183; Scullard H. H. Op. cit. P. 272-273. Близкими были взгляды М. Кэри (Cary M. Op. cit. P. 213).
[21] McShane R. Op. cit. P. 147. Р. Макшейну вообще свойственно преувеличение роли Пергамского царства, стремление к произвольным построениям. Видимо, на этом основании Г. Бенгтсон охарактеризовал его работу как «не представляющую значения» (Bengtson H. Op. cit. P. 401).
[22] McShane R. Op. cit. P. 173; Will Ed. Histoire politique du monde hellenistique. T. 2. Nancy, 1967. P. 193; Allen R. Op. cit. P. 200. Not. 4.
[23] Габелко О. Л. История... С. 272-291; Meie B. GGMS. Bd. 3. S. 70-73; Habicht Ctir. Über die Kriege zwischen Pergamon und Bithynien // Hermes. 1956. Bd. 84. H. 1. S. 80-100; McShane R. Op. cit. P. 159-160; Hoop J. Untersuchungen zur Geschichte der letzten Attaliden. München, 1977. S. 41-44. Xp. Хабихт датирует начало войны временем ок. 187 г. до н. э. (Habicht Chr. Seleucids and their rivals // CAH. Vol. 8. 1989. P. 325-326.
О положении города Тиоса см.: Rüge W. Tieon // RE. 2 reihe. 1936. Hbbd. 11. Sp. 860; Jones A. H. M. The Cities of the Eastern Roman Provinces. Oxford, 1971. P. 152; Op. cit. P. 95. По мнению Д. Мейджи и С. Ю. Сапрыкина, Тиос по-прежнему принадлежал в это время Вифинии (Сапрыкин С. Ю. Гераклея, Херсонес и Фарнак I Понтийский // ВДИ. 1979. № 3. С. 50; он же. Гераклея Понтийская и Херсонес Таврический. M., 1986. С. 187. Примеч. 74; Magie D. RRAM. Vol. 2. P. 760. Not. 56.
[24] Allen R. E. Op. cit. P. 209. N 3; Dunst G. Die Bestimmungen des Vertrages zwischen Eumenes II und den Kretischen Städten von Jahre 183 v. Chr. // Philologus. 1956. Bd. 100. H. 2. S. 305-311.
[25] Сапрыкин С. Ю. Понтийское царство: Государство греков и варваров в Причерноморье. М., 1996. С. 70-77; Гавелко О. Л. История... С. 298-302; Habicht Chr. Seleucids... S. 328-329.
[26] Молев Е. А. Митридат Эвпатор: создание Черноморской державы. Саратов, 1976. С. 8-12; Сапрыкин С. Ю. Гераклея, Херсонес... С. 43, 49-52; он же. Гераклея Понтийская... С. 186-190; он же. Понтийское царство... М., 1996. С. 76-77; Niese B. GGMS. Bd. 3. S. 74-78; McShane R. Op. cit. P. 161-163; Hansen E. Op. cit. P. 101-104; Hopp J. Untersuchungen... S. 44-48.
[27] Колобова К. М. Аттал III и его завещание // Древний мир: Сб. статей. М., 1962. С. 546-547; Сапрыкин С. Ю. Гераклея Понтийская... С. 189; он же. Понтийское царство... С. 76; McShane R. Op. cit. P. 187-188; Sherwin-White A. N. Roman Foreign Policy in the East. London, 1984. P. 27-29.
[28] О процедуре празднования и его значении, в том числе дипломатическом, см. подробнее: Хабихт Хр. Афины... С. 236-237.
[29] Произнесенные Эвменом II слова— это, как полагают, цитата из неизвестной трагедии Софокла (Гаспаров М. Л. Примечания // ВДИ. 1980. № 4. С. 247).
[30] Ковалев С. И. История Рима. Л., 1986. С. 279; Моммзен Т. История Рима... С. 729-730; McShane R. Op. cit. P. 181-182; Cary M. Op. cit. P. 220; Кащеев В. И. Эллинистический мир... С. 236, 237. Примеч. 123.
[31] Kosmetatou E. Pisidia and the Hellenistic Kings from 323 to 133 B. C. // Ancient Society. 1997. Vol. 28. P. 25-26.
[32] Периханян А. Г. Храмовые объединения Малой Азии и Армении. М., 1959. С. 43-44; Niese B. GGMS. Bd. 3. S. 119; Hopp J. Untersuchungen... S. 51-53, 68-70.
[33] Sherwin-White A. N. Op. cit. P. 35. См. также P. 31, 33; Berthold R. Rhodes... P. 174-176, 181-201, 205.
[34] М. Олло предполагал, что жители Амлады в наказание были обязаны восстановить царские сооружения в городе, разрушенные ими в ходе выступления против власти Атталидов. Возможно, была разрушена цитадель, которую занимал царский гарнизон (Welles Ch. B. RC. P. 240).
[35] Хабихт Хр. Афины... С. 222. Подробнее о контактах Атталидов с Афинами см.: с. 221-223.
[36] Habicht Chr. Neue Inschriften aus Kos//ZPE. 1996. Bd. 112. S. 91.
[37] Daux G. Craton, Eumene II et Attale ΙΙ//BCH. 1935. T. 59. P. 222-223. Not. 3; Hansen Ε. Op. cit. P. 127; Hopp J. Untersuchungen... S. 5. Хр. Хабихт датирует смерть Эвмена II 158 г. до н. э.: Habicht C. The Seleucids and their rivals // CAH. Vol. 8. 1989. P. 371.
[38] Niese B. GGMS. Bd. 2. S. 248-252; Hansen E. Op. cit. P. 130-131; Hopp J. Untersuchungen... S. 62-68.
[39] Габелко О. Л. История... С. 314-324; Habicht Chr. Über die Kriege... S. 101-107.
[40] О перевороте и воцарении Никомеда II подробнее см.: Габелко О. Л. История... С. 327-332.
[41] Там же. С. 330-331.
[42] Niese B. GGMS. Bd. 3. S. 326-331 ; Hopp J. Untersuchungen... S. 79-85.
[43] Hopp J. Untersuchungen... S. 93-96.
[44] Мы не имеем возможности рассматривать сложный вопрос о характере и целях политики Рима в отношении Родоса, Пергама, Каппадокии, Понта и других государств. См.: Sherwin-White A. N. Op. cit. P. 52-55, 57, 46. Подробный разбор сюжета и историографии вопроса см.: Кащеев В. И. Эллинистический мир... С. 46-88. О взаимоотношениях Рима и Вифинии см.: Габелко О. Л. История... С. 305-314, 333, 335-336,344-345, 348-349, др.
[45] Thompson H. The Stoa of Attalos II in Athens. Princeton, New Jersey, 1992.