[После взятия персами Фермопил греки, собравшись у Саламина, размышляли, что делать дальше; большинство предлагало уйти в Пелопоннес; лишь афиняне, эгинцы и мегарцы считали, что следует остаться и сразиться с врагом].

Книга [пятая?]

I..... ибо [Фемистокл], попросив лишь один день[1], послал тайно Сикинна[2], педагога [своих детей], к Ксерксу, чтобы побудить царя напасть на эллинов и дать морскую битву, предупреждая о предстоящем бегстве [греков] с Саламина[3]. Ксеркс же, сочтя Фемистокла мидийствующим, раз он это поручил [Сикинну?], послал корабли к Саламину и окружил эллинов [принудив] их оставаться на месте. § 2. Старался же Ксеркс, мост соорудив[4], пехотой наступать на Саламин точно так же, как он перешел Геллеспонт, и с частью войск[5] пошел на Гераклеон; когда же невозможно было все [что между континентом и островом было] промостить [или мостом пролив соединить], (царь), сидя на горе Парнеф[6] (ибо поблизости была она), смотрел на навмахию[7]. § 3. Начал же навмахию афинянин Аминий[8], сын Евфориона, брат Кинегира и трагического поэта Эсхила. Победу одержали все эллины, но наиболее отличились афиняне. § 4. В начале сражения[9] Ксеркс высадил многие мириады[10] на близко лежащий к Саламину островок, называемый Пситталия, с целью как устрашать [или убивать выброшенных за борт] эллинов, так и чтобы спасать относимое [туда имущество] с разбитых варварских судов[11]. Аристид же афинянин, сын Лисимаха по прозвищу Справедливый, изгнанный остракизмом и пребывавший тогда на Эгине, тоже союзной эллинам, явился к Фемистоклу и попросил [дать ему] его войско, чтобы отразить [находящихся] на Пситталии [персов]. Тот, хотя и враг ему был, [войско] однако дал. Взяв [воинов], Аристид напал на Пситталию и всех там варваров перебил, и это деяние оказалось самым великим [из совершенных в тот день] за [спасение] эллинов[12]. § 5. Заметнее всех состязались в навмахии [афиняне][13] и лучшим был Аминий, из варваров же [наиболее отличилась] женщина родом из Галикарнаса по имени Артемисия[14], которая, когда ее корабль был преследуем и подвергался опасности погибнуть, потопила попавшееся ей на пути [из числа] ее собственных судно; Аминий же, приняв [тогда ее корабль] за союзный [грекам], прекратил погоню. Ксеркс, увидев произошедшее, сказал: "Мужи у меня стали женщинами, а женщины мужами". § 6. Второе место после афинян по доблести снискали эгинцы, которые расположившись в теснинах пролива, многие бежавшие туда суда варваров встречая, в узких местах топили. § 7. После того как варвары были побеждены и бежали, эллины хотели разрушить мост через Геллеспонт и захватить[15] Ксеркса в Элладе. Фемистокл же, считая их [намерение] небезопасным и опасаясь, что если лишатся надежды на спасение варвары, то тем отчаяннее они будут сражаться, пробиваясь назад, противодействовал этому [решению], и когда воспрепятствовать тому никак не мог, послал тайно к Ксерксу[16], объявив, что эллины собираются разрушить мост. Царь, устрашенный, бежал[17]. § 8. В навмахии у Саламина даже боги сражались совместно с эллинами. Ибо Иней [Диней?], сын Феокида, муж афинянин, сказал, что видел во Фриасийской долине столп пыли, поднявшийся словно от 20 тысяч человек [и идущий] от Элевсина с восклицанием мистического иакха; потом пыльный столп, превратившись в облако, опустился на эллинский флот[18].

II. После бегства Ксеркса Мардоний (он был сыном Гобрия из числа напавших на магов), убедивший Ксеркса выступить в поход на Элладу, назвал причиной поражения большую численность варваров и обещал победить эллинов, если ему дадут тридцать мириад войска[19]. § 2. Взяв [войско], Мардоний послал сперва к афинянам Александра Македонского, предка Филиппа[20], обещая дать им 10 тысяч талантов и земли, сколько они пожелают в Элладе, и сохранить обещал их свободу и автономию при условии, если они предпочтут оставаться сами по себе и не союзничать с эллинами[21]. Когда же Александр появился в Афинах и это объявил, афиняне [противные им] логосы не приняли и, оскорбив его, отослали[22]. § 3. Мардоний, потерпев здесь неудачу, двинулся на Афины и сжег уцелевшие части [города]; затем, прибыв вместе с войском в Фивы[23], разбил там лагерь; эллины же разбили лагерь в Платеях. Между Фивами и Платеями [расстояние] 80 стадий. Стояли в одном строю с Мардонием четыре мириады беотийцев. § 4. [У варваров] правое крыло занимали персы и Мардоний, левое [держали] мидийствующие эллины; у эллинов же [сперва] на правом фланге стояли афиняне, а на левом [поместились] лакедемоняне, которые [однако] поменялись с афинянами флангами, сказав, что те опытнее в боях с персами. Между тем Мардоний, опасаясь биться с афинянами, тоже поменял фланги, так что [все же] случилось лакедемонянам [хотя и] против воли сражаться с персами (Ср. Herod. IX 46). Командовал лакедемонянами Павсаний, сын Клеомброта, тогда как афинянами Аристид Справедливый. По вступлении в схватку с персами афиняне помогли лакедемонянам и одержали победу. § 5. Здесь Мардоний пал, сражаясь с непокрытой головой и убитый лакедемонянином Эимнестом[24]. Отличился еще Аристодем, возвратившийся из-под Фермопил и прозванный за это Трусом[25]. Поэтому лакедемоняне не дали ему награды за отличие, сочтя, что дезертировал он намеренно, а отличился случайно.

III. Когда пал Мардоний, персы бежали в Фивы[26]; эллины же, наступая, убили их 12 мириад[27]; шесть же мириад[28], повернувших домой, Александр Македонский, который [ранее] отдельно[29] был отправлен послом от Мардония к афинянам, всех их появившихся в Македонии истребил[30], доказав, что он мидийствовал вопреки себе. § 2. Между тем бывшие на судах эллины преследовали флот Ксеркса и, проплыв 4 тысячи стадий от Саламина до Милета[31], настигли суда варваров и приготовились к навмахии. Варвары же, не полагаясь [более] на корабли, так как изведали опытность афинян [на море], высадились на сушу и разбили лагерь около Микале, горы в стране милетян. Но эллины, сойдя с кораблей, схватились с ними и убили четыре мириады, овладев и покинутыми судами[32]. [И в один и тот же день] и произошла битва при Платеях, и эллины победили у Микале[33]. § 3. Командовал у Микале лакедемонянами царь Леотихид, афинянами же сын Арифрона и отец Перикла Ксантипп. Сражавшиеся при Платеях эллины после победы воздвигли трофей и учредили праздник, названный Элевфериями[34], а фиванцев, как и поклялись, покарали десятиной[35].

Книга [шестая?]

IV. От персидского похода до Пелопоннес{ской войны эллинами}[36] было совершено следующее. После того как греки изгнали персов [из Ионии], афиняне, {отплыв с флотом в 60 (?) трие}р в Сест[37], осадили город, и с ними [находился] Павсаний, сын Клеоброта[38], стратег лакедемонян, не из радения за [дело] греков, но для предательства[39], ибо он заключил соглашение с Ксерксом [чтобы] предать ему эллинов [при условии] женитьбы на его дочери; [в результате] возгордясь и этой надеждой, и счастьем при Платеях, он не умерял своих страстей[40], но еще прежде, посвятив Аполлону Дельфийскому треножник, написал в похвалу [себе] следующую эпиграмму: "Греческий вождь, истребивший мидийское войско, Павсаний, посвятил его Фебу"[41]. § 2. Подчиненными он управлял сурово и тиранически, оставив лаконский образ жизни, приучившись носить одеяния персов и накрывая роскошные столы, как у них в обычае.

V. Тем временем афиняне, так как их город был сожжен от Ксеркса и Мардония, постановили окружить его стенами[42], лакедемоняне же не позволяли им под предлогом, что наплывшие варвары сделают [укрепленные] Афины плацдармом [для войны], на деле же завидуя [афинянам] и не желая [их] усиления (см. Thuc. I 90). Фемистокл же, отличаясь разумом, перехитрил их зависть. § 2. Ибо приказав афинянам обводить город стенами, он отправился в Лакедемон как посол, и когда лакедемоняне заговорили, что афиняне обводят город стенами, и не верили [что не обводят], Фемистокл убедил их отправить своих послов в Афины узнать, основывается (?) ли город. После того как лакедемоняне отобрали людей и отправили, Фемистокл тайно направил [вестника] к афинянам [с указанием] задержать у себя посланных лакедемонян до тех пор, пока он сам не возвратится в Афины. § 3. Когда афиняне так поступили, лакедемоняне, обнаружив обман, ничего худого ему не причинили, опасаясь за своих, но отпустив его, задержанных возвратили.
§ 4. Между тем Афины были обведены укреплением следующим образом. Город был опоясан стеной окружностью в 60 стадий; длинные стены, идущие к Пирею с обеих сторон, [тянулись на] сорок стадий; окружность Пирея была 80 стадий (есть и гавань Пирей, разделенная на две [части]; часть его называется Мунихией, правая оконечность Пирея есть Эетиония[43]; есть в Пирее еще холм, на котором воздвигнут храм Артемиды); стена Фалерик была построена [длиной в] 30 стадий, и по ней разъезжались две встречные колесницы[44]. И город афинян был так обведен стеной[45].

VI. Фемистокл же, подвергшись зависти за выдающийся ум и добродетель, был изгнан афинянами и прибыл в Аргос, тогда как лакедемоняне, узнав о замышляемом предательстве Павсания и послав ему скиталу, призвали его [на родину], чтобы он оправдался[46]. Павсаний, придя в Спарту, оправдался, но обманул лакедемонян и, освобожденный от обвинения, ускользнул[47] и опять ревностно занимался предательством.

VII. Тем временем, эллины, отпав от лакедемонян из-за жестокой тирании Павсания, присоединились к афинянам, и афиняне, принимая форос, начали опять усиливаться: ибо и снаряжали суда и учредили на Делосе {общеэллинское} казнохранилище, {в которое каждый год собиралось 460[48] тал}антов, а [после] из Делоса [деньги] перевезли в Афины и сложили внутри в акрополе[49].

VIII. Павсаний, пребывая в Византии, открыто мидийствовал и дурно обходился с эллинами. Совершил же он среди прочего и следующее. Была у некоего местного жителя Коронида дочь, за которой послал Павсаний, требуя ее у отца. Коронид, боясь жестокости Павсания, отправил к нему дочь. Когда она явилась ночью в спальню лежащего уже Павсания, тот спросонья решил, что кто-то залез для коварства и, схватив кинжал, пронзил девушку и убил. Из-за этого он впал в безумие и в умопомешательстве испускал вопли, словно бичуемый убитой. По прошествии немалого времени дух девушки смилостивился, и [Павсаний] пришел в себя[50]. § 2. Предательства он не прекращал и, составив письма Ксерксу, вручил их своему возлюбленному Аргилию с заданием отнести к царю. Аргилий же, опасаясь за себя, так как прежние посланные не возвратились, к Ксерксу не пошел, а придя в Спарту, возвестил эфорам о предательстве, обещая уличить Павсания и, условившись об этом, отправился в Тенар, где в храме Посейдона умолял о защите. § 3. Эфоры, прибыв туда же в храм и соорудив двойную палатку, укрылись в ней[51], о чем Павсаний не зная и проведав, что Аргилий молит о защите, явился к нему и упрекал за то, что он не отнес письма к Ксерксу и выдал некоторые другие факты измены. Эфоры, услышав сказанное, сразу не схватили его из-за святости места и дали уйти, но когда он появился в Спарте, хотели задержать, однако, Павсаний, заподозрив [арест], вбежал в храм Меднодомной Афины и молил о защите. § 4. Пока лакедемоняне недоумевали, как им поступить, мать Павсания[52], принеся кирпич, положила его у входа в храм, открыв начало мщению над сыном. Лакедемоняне, последовав ее примеру, замуровали храм[53] вместе с погибающим от голода Павсанием и, убрав кровлю, вытащили из храма еще дышащего [узника] и бросили[54]. § 5. За это их поразила чума[55]. Когда бог дал оракул, что если они умилостивят демонов Павсания, бедствие прекратится, они воздвигли ему статую, и зараза ушла.

IX. Когда у эллинов рассматривался вопрос, кого именно из бившихся сообща в Мидийской войне поместить впереди, лакедемоняне придумали диск[56], на котором по кругу написали сражавшиеся города, чтобы никто не стоял ни первым, ни последним.

X. Лакедемоняне, после того как дело Павсания позорно окончилось, убедили афинян, что в письмах [изменника] обнаружили сообщником его предательства Фемистокла. Последний, опасаясь лакедемонян, не оставался в Аргосе, но прибыл в Коркиру, а оттуда к царю молоссов Адмету, хотя тот был врагом ему прежде. § 2. Когда лакедемоняне явились к Адмету и потребовали его выдачи, Адметова жена посоветовала Фемистоклу схватить сына царя и сесть у очага умоляющим о защите. Когда Фемистокл так поступил, Адмет, сжалившись, его не выдал, но ответил пелопоннесцам, что не по-божески выдавать молящего о защите. § 3. Фемистокл же, не имея, куда податься, поплыл в Персиду. И во время плаванья он подвергся опасности быть пойманным. Ибо из-за бури его корабль пристал к Наксосу, который как раз осаждали афиняне. Фемистокл, опасаясь быть схваченным афинянами, угрожал кормчему убить его, если тот не будет противодействовать ветрам; кормчий, испугавшись угрозы, день и ночь стоял на якоре при морской качке и сопротивлялся ветрам, и так Фемистокл спасшись, прибыл в Персиду. § 4. И Ксеркса он не застал живым, зато [нашел] его сына Артаксеркса[57], которому он не показался [сразу], но пребывая [в Персиде] год и изучив персидский язык, тогда [только] прибыл к царю и нопомнил ему о благодеяниях, которые по его мнению он оказал отцу его Ксерксу, говоря, что он стал и причиной его спасения, когда объявил [Ксерксу], что эллины разрушат мост (Thuc. I 137.4, Nepos Them. 4). Обещал же он, что если получит от него войско, то покорит эллинов. § 5. Артаксеркс, обратив внимание на сказанное им, дал ему войско и три города на издержки, Магнезию на хлеб, Лампсак на вино, Миунт на приправу. Взяв это, Фемистокл прибыл в Магнезию и, находясь уже близко к Элладе [т. е. к эллинским городам Малой Азии], раскаялся [в обещании], сочтя, что не должен воевать с соотечественниками: [поэтому] подставив фиал под закланного быка во время жертвоприношения Левкофрине Артемиде и наполнив его кровью, он выпил ее и умер[58].

XI. Эллины, [не] зная [о его смерти], собрались прогнать войско [бывшее] с Фемистоклом [и] прибыв, узнали [о кончине] и выступили в поход против Артаксеркса, и тотчас ионийские и остальные эллинские города были освобождены афинянами. § 2. Под предводительством Кимона, сына Мильтиада, они поплыли в Памфилию к реке Эвримедонту, [где] вступили в морское сражение с финикийцами и персами и совершили блестящие деяния, захватив сто судов вместе с экипажами[59], [еще] сразились на суше и [в результате] воздвигли два трофея, сухопутный и морской. § 3. Поплыли также на Кипр и в Египет[60]. В Египте царствовал сын Псамметиха Инар[61], который, отпав от Артаксеркса, призвал на помощь афинян, которые, имея 200 судов, в течение шести лет воевали с варварами[62]. § 4. После этого Мегабиз, сын Зопира, посланный Артаксерксом [когда увидел], что афиняне стояли на якоре у так называемого острова Просопитиды на какой-то реке, отвел ее течение и сделал [так, что] суда [афинян] были захвачены на суше[63]. Когда же подплывающие к Египту 50 аттических судов отклонились[64] [от правильного курса], мегабизовцы захватили и их, и часть уничтожили, часть забрали. Из людей же большинство погибло; совсем немногие возвратились домой.

XII. После этого Эллинская война произошла между афинянами и лакедемонянами в Танагре, и лакедемонян было числом 13 тысяч[65], афинян же 16 тысяч[66], и победили афиняне[67]. § 2. Вступив же в повторный бой при Энофитах под предводительством Толмида и Миронида, они победили беотийцев и овладели Беотией.

XIII. Тотчас[68] [афиняне] выступили в поход на Кипр[69] под предводительством Кимона, сына Мильтиада. Здесь их задержал голод, и Кимон, заболев, в Китии, городе Кипра, умер[70]. Персы же, видя теснимых злом афинян и презирая их, напали на их корабли, и происходит сражение на море, в котором побеждают афиняне. § 2. И стратегом избирается Каллий по прозвищу Богач-от-ямы[71], который, найдя сокровище [скрытое в яме] забрав его разбогател. Этот Каллий заключил мир с Артаксерксом и прочими персами[72]. Случился договор (на условиях), чтобы внутрь Кианейских островов, реки Несс и Фаселиды, города Памфилии, и Хелидоний не заплывали на военных кораблях персы[73], и ближе трех дней пути, который совершил бы скачущий всадник[74], не спускались к [морю]. Вот какой был договор.

XIV. После этого Эллинская война произошла по следующей причине. Лакедемоняне, отняв у фокейцев храм в Дельфах, передали его локрам, а ... [впоследствии афиняне] отняв у них возвратили опять фокейцам[75].
§ 2 ... [Затем афиняне, выступив против беотийских изгнанников и сразившись при Херонее, овладели городом] ... когда афиняне возвращались с битвы под предводительством Толмида и были у Коронеи, беотийцы внезапно напав на них неподготовленных к бою, обратили в бегство и некоторых взяли в плен, возвратив их по требованию афинян не прежде, чем вернули себе Беотию[76].

XV. И после этого[77] тотчас афиняне, обогнув Пелопоннес, взяли Гифий[78], и Толмид с тысячей отборных афинян прошел Пелопоннес. И вновь отпавшую Эвбею взяли афиняне. Тем временем эллины заключили тридцатилетний договор. На 14-м году [после его заключения] афиняне осадили Самос и взяли его под предводительством Перикла и Софокла. Итак, в этом году нарушен тридцатилетний договор и начинается Пелопоннесская война[79].

XVI. Причин же войны приводится множество. Первая касается Перикла[80]. Ибо говорят, что когда афиняне изготовляли Афину из слоновой кости и назначили куратором Перикла, а мастером Фидия и Фидий был уличен в краже, то Перикл, опасаясь, что его самого привлекут к ответу и желая избежать суда, затеял эту войну, написав псефисму о мегарцах. § 2. Вполне верит этому и поэт древней комедии, говоря так (Aristophan. Pac. 603 sq.): "О несчастные земледельцы, мои ухватите речи, если хотите услышать, как он (мир) был погублен. Ибо сперва начал погибать Фидий, попав в беду, потом Перикл, боясь приобщиться к тому же жребию, так как опасался вашей природы и своевольного нрава, бросив маленькую искру мегарской псефисмы, раздул настолько громадную войну, что от дыма все эллины заплакали и там, и здесь". § 3. И опять ниже: (Acharn. 524 sq.): "Блудницу Симефу, придя в Мегару, юноши крадут пьяные от коттаба, на что мегарцы, болью огорченные, в ответ украли двух блудниц Аспасии. Отсюда война открыто разразилась на горе всем эллинам из-за трех потаскух. Отсюда и Перикл-олимпиец метал молнии, гремел, потрясал Элладу, клал законы как сколии написанные, что не должно мегарцам ни на земле, ни на агоре, ни на море, ни на материке оставаться". § 4. Говорят, что когда Перикл обдумывал, как ему отчитаться о кураторстве [над работами Фидия], Алкивиад, сын Клиния, опекаемый им, сказал: "Обдумывай не как отдать отчет афинянам, но как не отдавать".

XVII. Вторая причина [войны] приводится из-за керкирян и эпидамнцев следующая. Эпидамн был городом кркирян, Керкира же [являлась] колонией коринфян. Оскорбляемые в то время и унижаемые от керкирян эпидамнцы, приобретя союзниками коринфян как метрополитов, выступили в поход на Керкиру и воевали. § 2. Теснимые войной керкиряне послали для [заключения] союза, к афинянам, имея [или имеющим] много флота. Сходно и коринфяне послали к афинянам, требуя, чтобы те помогали им, а не керкирянам. Афиняне предпочли помогать керкирянам и сразились с коринфянами на море, [хотя ранее] заключили с ними договор, и поэтому последний был нарушен (Ср. Thuc. I 24 слл., Diod. XII 30, Plut. Pericl. 29).

XVIII. Третья причина приводится следующая. Потидея, город и колония коринфян была во Фракии. Против нее афиняне послали войско с целью захвата. Потидейцы же присоединились к коринфянам; отсюда произошла битва между афинянами и коринфянами, и афиняне взяли [город] осадой (См. Thuc. I 56-65, 70 и Diod. XII 34-37, 46)

XIX. Четвертая причина приводится как самая истинная. Лакедемоняне, видя, что афиняне усиливаются кораблями, деньгами и союзниками ..... (Ср. Thuc. I 23.6).

---

[1] Что Аристодем указывает "лишь один день", в другом месте нигде не передается, впрочем, неизвестно, написал ли автор "лишь один день" или "один день оставаться".
[2] Сикинн упоминается у Herod. VIII 75 и 110, Plut. Themist. 12.4, Polyaen I 30.2, Clem. Alex. Paedog. p. 271, Themist. 9.21.
[3] Herod. VIII 75: "Здесь Фемистокл, когда стали склоняться к мнению пелопоннесцев об отступлении, незаметно покидает синедрион, выйдя же посылает в лагерь персов мужа из мидийцев и т. д.". Не упоминая имени Сикинна, историю эту рассказывают Nepos Them. 4, Just. II 4, Diod. XI 17.1, Frontin. II 2.14.
[4] О выдумке соорудить мост с Аристодемом согласны Ктесий и Страбон, из которых Ctes. Pers. 26: "Ксеркс оттуда [из Афин] придя в самое узкое место Аттики, называемое Гераклеон, подвел насыпь к Саламину, пехоту на него переправить замышляя". Strabo p. 395: "до Саламина пролив около двух стадий (если не ошибаюсь четыре стадия), на котором сделать насыпь пытался Ксеркс, но был упрежден произошедшей навмахией и бегством персов". Согласно Herod. VIII 97, Ксеркс, собираясь после поражения уйти в Геллеспонт, и с целью скрыть решение о бегстве, насыпь эту провести предпринял. "Желая не открыться в том ни эллинам, ни своим, он велел возвести насыпь до Саламина и соединить вместе финикийские корабли, чтобы они были вместе и мостом, и стенами, и готовился к войне, словно собираясь дать другую навмахию". Plut. Themist. 16: "По окончании навмахии еще сердясь на неудачу, Ксеркс попытался по насыпи вести пехоту в Саламин на эллинов, загородив посередине пролив".
[5] Just. II 12. 22: "Греки … изо всех сил сражались. Между тем царь словно зритель битвы с частью судов на берегу оставался".
[6] Парнеф: или нелепо Аристодем рассказывает, или весь горный тракт, который от Парнефа на юг до Саламинского пролива спускается, Пернефом называется. Сходно и название горы Эгалеос то в более узком, то в более широком смысле употребляется.
[7] Herod. VIII 90: "сидя под горой напротив Саламина, которая называется Эгалеос"; Plut. Themist. 13.2: "На рассвете Ксеркс сел наверху, обозревая флот и боевой строй, как Фанодем говорит, над Гераклеоном, где узким проливом разделяется от Аттики остров, по словам же Акестодора [царь находился] на границе с Мегаридой над так называемыми Рогами".
В стихах анонимного поэта у Suid. v. masson и ueton (возможно Каллимаха в Гекале) Ксеркс якобы сравнивается с облаком или Зевсом Тучегонителем, вызывающим большой дождь. Но по–моему, автор Свиды выписал из полного ошибок кодекса и надо читать аeton (орел) вместо ueton (дождь), ибо на место, где находился царь, указывал обычно орел с распростертыми крыльями, насаженный на шест. Xen. Cyrop. VII 1.4: "приказал [Кир] следить за знаком … был же у него знаком золотой орел с распростертыми крыльями. И теперь еще этот знак у царя персов остается"; Anab. I 10.12: "был холм, к которому повернули люди царя … и царский знак видели якобы, золотого орла с распростертыми крыльями. То же сообщает Philostrat. Imagg. p. 100.
Гераклеон упоминают также Diod. XI 18.3 и Stephan. Byz. s. v. Echelidai: "Место Гелос между Пиреем и Гераклеоном из четырех деревень". Опираясь на эти данные, исследователь Leakius признает Гераклеон в руинах храма, которые он видел на холме недалеко от морского берега близ дороги, ведущей из Афин к месту, откуда обычно переправлялись на Саламин. Там же на тракте стоят грубые деревни, называемые Cerasini, и перед ними маленький островок Кератопиргос. Итак, я подозреваю, что часть Эгалеоса, где восседал Ксеркс, носит собственное название Kerata (Рога) и это название Акестодор или его толкователь по удивительной ошибке на более знаменитые Кераты, которые были мегарскими границами, перенес.
[8] Аминий: Diod. XI 27.2: "Аминий афинянин, брат Эсхила"; Herod. VIII 84: "Аминий палленец, муж афинский"; Plut. Themist. 14.3: "Аминий декелеец"; Vita Aeschyli: "Эсхил … афинянин, элевсинец (декелеец, как у некоторых?) по дему, брат Кинегира и Аминия"; Aelian. v. h. V 19: "Аминий, младший брат [Эсхила]".
[9] В начале сражения: согласно Herod. VIII 76, некоторые персы переправились на Пситталию ночью, которая предшествовала дню битвы.
[10] Что Ксеркс высадил на Пситталию многие мириады, нелепо, так как столько не вместит маленький остров. Herod. VIII 76: "на островок Пситталию … многие из персов высадились". Их количество сообщает один Paus. I 36.2: "на него из варваров около 400 сошло, как говорят".
[11] О цели высадки варваров на Пситталию ср. Herod. VIII 76: "на островок … высадили персов для того, чтобы если когда случится навмахия и туда наиболее будут относиться люди и обломки (ибо на пути предстоящей навмахии лежал остров), чтобы одних спасать, других уничтожать". Предшествует у Геродота то, что еще недостаточно объяснимым мне кажется. Говоря о флоте персов, он говорит: "двинулось западное крыло, чтобы окружить [греков] у Саламина, двинулись и суда, построенные у Кеоса и Киносуры, и овладели всем проливом до Мунихия". Тому соответствуют стихи оракула, которые приложил Геродот: "Но когда священный берег златомечной Артемиды и морскую Киносуру промостят судами". Киносурой там называется мыс, который рядом с городом Саламином наподобие хвоста далеко вытянут. Между тем поэт Каллимах в "Гекале" о самой Саламинской битве говоря, это название перенес на весь остров. Ибо схолиаст к Евсевию в Marcian. p. 283: "Саламис у афинян Кулурисом издревле назывался, как Каллимах в Гекале говорит" едва ли выражается верно. У Каллимаха вместо Кулурис написано Кинурис. Что касается Геродотова Кеоса, то об острове явно мыслить нельзя, и одни считают его местом Саламина, другие — Аттики. Я не сомневаюсь, что здесь указывается тот же регион, который в оракуле берегом Артемиды назван. Она "Артемида Мунихии наблюдательница гавани" (у Callimach. in Dian. 259), или "Мунихийская Геката" (у Orph. Argon. 938), или Зея Геката (у Hesych. s. v.), чей храм был на холме, господствующем над портами Зеей и Мунихией. Итак, у Геродота Кеос вместо Зеи.
[12] Об Аристиде на Пситталии пространнее см. Herod. VIII 79, 95; Plut. Themist.12; Aristid. 8 и 9; Polyaen. I 31; Paus. I 36.2.
[13] [афиняне] дополнил я. Иначе Herod. VIII 93.2: "были у эллинов лучшие эгинеты, потом афиняне"; VIII 122.1: "божество требовало от них (эгинцев) награду за победу в Саламинской навмахии". Сходно Aelian. v. h. XII 10. Из зависти к афинянам лакедемоняне присудили первую награду эгинцам согласно Diod. XI 27, с которым cp. Plut. Themist. 17.2; de Herodoti malign. 40.
[14] Артемисия: см. Herod. VIII 87, Just. II 12, Polyaen. VIII 53.1.
[15] захватить Ксеркса: скорее отрезать, как у Herod. VIII 108.3: "ибо если он будет принужден оставаться отрезанный в Европе…"
[16] Сикинна у Just. loc. cit. и Diod. XI 19.5, мужей верных и среди них Сикинна у Herod. VIII 110, Арсака у Polyaen. I 30.3, пленного евнуха у Plut. Aristid. 9 и Themist. 16.
[17] Точно так же передает Just. II 13: "Но греки, узнав о бегстве царя, приходят к решению разрушить мост (который тот воздвиг в Абидосе как победитель над морем), чтобы по преграждении возвращения или вместе с войском он был уничтожен, или отчаявшись в делах и побежденный, домогаться мира был принужден. Однако Фемистокл, опасаясь, как бы прегражденные [препятствием] враги не обратили отчаяние в доблесть и путь, который иначе не открывался, не проложили себе железом, и повторяя, что в Греции остается еще достаточно много врагов и увеличивать их количество удерживанием не надо, когда победить своим мнением прочих не мог, того же раба к Ксерксу посылает и извещает о решении [греков], занять переправу немедленным бегством советуя. Тот, пораженный известием, передает полководцам войска, которым суждено было погибнуть, а сам с немногими спешит в Абидос". Иначе это формулируют Herod. VIII 108 sq. и кое в чем отступающий от него Plut. Themist. 16. Немного дела касается Diod. XI 19.5. Ср. также Polyaen. I 30.3, Frontin. II 6.8, Plut. Aristid. 9, Moral p. 185 C.
[18] столп пыли: Herod. VIII 65: "Сказал Дикей, сын Феокида, муж афинянин, … во Фриасийской долине видел пыльный столп, поднявшийся от Элевсина словно от 30 тысяч человек … и вдруг услышал глас, который показался ему мистическим иакхом… Из столпа пыли и гласа возникло облако, понесшееся в лагерь эллинов" (Из Геродота почерпнул Schol. Aristophan. Nub. 302).
Aristid. Panathen. p. 185: "Дикей и Демарат были афинянами и давно бежали из города, чтобы присоединиться к Ксерксу; так вот, когда столп пыли поднялся в воздух от Элевсина, они сказали царю, что те, на кого опустится столп, потерпят поражение. Опустился [столп] на персидские триеры, рассеявшись среди них. Это обстоятельство привело царя в страх. При подъеме же столпа все посвященные афиняне услышали глас от некоего божества, невнятно произнесшего, что при навмахии будут присутствовать Персефона и Деметра".
[19] То же самой количество передают Herod. VIII 100; Plut. Aristid. 10.1 19.5; Strabo p. 412. У Diod. XI 19.6 читаем: "в совокупности количество было не меньше 40 мириад", но что надо читать "30 мириад", заключается из самого Диодора, который в 28.5 говорит, что к персидским войскам пришли из Фракии, Македонии и из других мест 200 тысяч союзников, а в 30.1 сообщает, что все войско варваров было 500 тысяч. Nepos Paus. 1, говоря о Платейской битве, пишет: "Мардоний с 200 тыс. пеших, которых он по одному выбрал, и с 20 тыс. всадников, был обращен в бегство".
[20] Сходно Demosthen. Orat. 2 in Philipp. p. 64, 14 упоминал посольство этого Александра: "Когда пришел Александр, предок этих (македонских царей, но лучше надо читать "этого", то есть Филиппа II).
[21] У Herod. VIII 140 Ксеркс поручает Мардонию: "Во–первых, эту землю им отдай, во–вторых, другую кроме этой пусть возьмут они, которую захотят, пребывая при этом автономными, и храмы, если они пожелают со мной сотрудничать, восстанови все, которые я сжег". Геродота выписал Harpocratio s. v. Alexandros.
Diod. XI 28; Just. II 14 и Plut. Aristid. 11.2, говоря об этом посольстве, Александра не упоминают. У Диодора посланные персов домогаются от афинян предпочесть сторону персов и сходно у Aristid. Panathen. p. 233 просят быть "друзьями и союзниками". У Юстина Мардоний "раздражает афинян надеждой на мир и дружбу с царем". К Аристодему ближе всего Plut. Aristid. 11.2: "К афинянам послал отдельно письмо и логосы от царя, и город им отстроить обещал, и денег много дать, и владыками над эллинами поставить, если они не будут воевать".
[22] Aristid. Panathen. p. 293: "Глашатаем же был Александр, царь Македонии. Они же настолько разозлились, услышав его извещение … что спасла посла лишь проксения. Ибо не только решительно его отослали, но и даже до захода солнца, и впредь объявили, что если дурным чем афинянам еще "удружит", то не без смерти это спосольствует. И вместе с тем провожатые по стране его вели, чтобы он в пути ни с кем ни соприкоснулся, ни побеседовал". Ср. Aristid. Panathen. p. 286.
Harpocratio s. v. Alexandros: "от него (Мардония) также послан был с требованием земли и воды к афинянам: те же не только не обратили на его слова внимания, но и сильно угрожая отослали.
Lycurg. c. Leocrat. § 71: "от Ксеркса отправленный послом Александр, другом являвшийся прежде, едва не был забит камнями".
Иначе Herod. VIII 143, где афиняне говорят Александру: "Ибо мы не желаем тебе ничего неприятного от афинян испытать, проксену нашему и другу".
[23] Согласно Herod. VIII 13, Мардоний из Аттики хотел отправиться в Фивы, но уже в пути изменив свое решение, повел войско в Мегариду, оттуда же повернув назад, расположил лагерь на Фиванском поле у Асопа, который лагерь простирался от Эрифр до Платейских границ. Согласно Diod. XI 29 и 30, Мардоний выступил из Афин в Фивы, потом, когда узнал, что греческие войска спешили в Беотию, "выступил из Фив и прибыв к реке Асопу, расположил лагерь". Диодор ближе к рассказу Аристодема, который однако тем более небрежен, что о лагере у Асопа совсем не говорит и рассказывает, что после начала сражения персы бежали в Фивы и там были перебиты, но эта резня, как известно, произошла в лагере у Асопа.
[24] Эимнест также у Herod. IX 64, но Диндорф из некоторых кодексов приводит "Аримнест". Эимнест и у Plut. de malign. 42, однако в Aristid. 11.5 и 19.2: "Мардония … убивает Аримнест, поразив камнем в голову". Относительно убийства Мардония согласен также Diod. XI 31.2: "Мардоний, ожесточенно сражаясь, пал". Напротив, Ctes. Pers. 25: "бежит раненный и Мардоний" и Just. II 14.5: "побежденный Мардоний словно из кораблекрушения с немногими бежал".
[25] Аристодем Трус: См. Herod. IX 71. 229. 231; Aelian. Hist. an. IV 1. Диодор Аристодема не упоминает. Об атимии (бесчестии) трусов см. Xen. Rep. Lac. 9.5; Plut. Lycurg. 30.
[26] Сказано неточно и зависит или от мнения Аристодема, который выдумал, что лагерь персов был у самого города Фив, или от того, что он ко всему войску отнес то, что касалось его лишь частично. Согласно Herod. IX 65 и 67, союзные персам греки отступили в Фивы, персы же ушли за деревянную стену лагеря. Сходно Diod. XI 41.3: "Большинство варваров бежало в деревянное укрепление: из других же стоявшие в строю с Мардонием отступили в Фивы; остальных не более 40 тыс. человек Артабаз взяв, в другую сторону бежал".
С Аристодемом надо сопоставить Schol. Aristid. Panathen. p. 195: "Персы, потерпев поражение при Платеях, бежали в Фивы (и фиванцы их приняли), которые афиняне окружив штурмовали".
[27] Более 10 мириад, согласно Diod. XI 32.7. По словам Herod. IX 70.6, эллины убивали так, что из 300-тысячного войска кроме четырех мириад, с которыми бежал Артабаз, не уцелело даже 3 тысяч". Ср. Plut. Aristid. 19. По словам Ctes. Pers. 21, после Саламинской битвы в остальных сражениях до бегства из Эллады было убито 120 тыс., сколько по сообщению Аристодема было убито в Фивах.
[28] 40 тысяч у Herod. IX 66 и 70 и Plut. Aristid. 19, "более 40 тысяч" у Diod. XI 31.3, "около 40 тысяч" у него же XI 33.1.
[29] Слово "отдельно" Аристодем взял у того же автора, которому следует и Plut. Aristid. 10, где говорится, что Мардоний к другим грекам послал письма, полные угроз и высокомерия, "афинянам же послал отдельно письма и логосы от царя".
[30] Ср. Demosthen. c. Aristocrat. § 200, р. 687: "Александру, отцу Пердикки, царствовавшему над Македонией во время похода перса отступающих из Платей варваров уничтожившему и конечное несчастье сотворившему царю". Правдивее см. Herod. IX 89, Diod. loc. cit., Just. II 13.
[31] На самом деле расстояние от Саламина до Милета было немногим более 2 тысяч стадий. Большинству греков, особенно лакедемонянам, плавание в Азию казалось весьма трудным делом, о чем свидетельствует Herod. VIII 132: "ибо плыть дальше [Делоса] совсем страшно было эллинам, мест не знающим … До Самоса по их мнению было не ближе, чем до Геракловых Столпов".
[32] Diod. XI 36.6: "было их убито более 40 тысяч"; Геродот число убитых не указывает. Herod. IX 116: "суда были сожжены".
[33] О сражениях, произошедших в один и тот же день у Микале и при Платеях, см. Herod. IX 101, Diod. XI 34.1 и 35.2, Plut. Camill. 19, Just. II 14.
[34] Diod. XI 29.1, Thuc. II 71, Strabo р. 412, Paus. IX 2.6, Aristid. Panathen. p. 241.
[35] На Истме греки поклялись, как говорит Herod. VII 132, что "все эллины, которые добровольно сдались персам, должны будут пожертвовать дельфийскому божеству десятину". Ср. Diod. XI 3 и Polyb. IX 39.5, который упоминает мидийствующими одних фиванцев. О другой клятве, которую греки дали перед Платейским сражением, см. Lycurg. c. Leocrat. § 80. Впрочем, Theopomp. F 167 ap. Theon. Progymn. 12 считал ее выдумкой.
[36] Текст в {фигурных скобках} вставлен мною вместо пропусков. Исихаст.
[37] Из Микале греки поплыли в Геллеспонт, чтобы уничтожить мосты, построенные персами близ Абида, но когда обнаружили их уже разрушенными, то пелопоннесцы с Леотихидом возвратились в Грецию, тогда как афиняне из Абида переправились в Сест, куда из Херсонеса стеклись войска персов, и осадили его. Так рассказывает Геродот. Ср. Thuc. I 89; Diod. XI 37.
[38] Если рассказ здесь не обрезан, то Аристодем ошибается, говоря, что Павсаний осенью 479 вместе с афинянами ушел в Сест, ибо Павсаний только в 477 (Ол. 75, 4) с совместным флотом пелопоннесцев и афинян выступил в Кипр, а оттуда в Геллеспонт и там захватил Византий. Овладев им, он неких персидских нобилей, которых взял живыми, передал Гонгилу, как говорит Diod. XI 44, "на словах, чтобы тот сохранил их для казни, на деле же, чтобы спас их для Ксеркса; ибо он установил тайную дружбу с царем и собирался жениться на дочери Ксеркса с целью предать эллинов". Ср. Thuc. I 94; Nepos Paus. 2.
[39] Ср. Thuc. I 128.3: "Павсаний прибывает в Геллеспонт на словах для Эллинской войны, а на деле, чтобы делать дела с царем … стремясь к власти над эллинами". Если подумать, что автор хотел указать на намерение Павсания овладеть верховной властью над греками, с этим не согласуется следующее предложение.
[40] Ср. Thuc. I 130: "Павсаний, получив эти письма [Ксеркса], хотя и прежде был в великом почете у эллинов за предводительство при Платеях, тогда еще больше зазнался и более не мог жить установленным образом, но выступал из Византия, облачась в мидийские одежды … и обедал по–персидски". Ср. Diod. XI 45.5; Plut. Aristid. 23; Just. и Nepos loc. cit.
[41] Эпиграмму эту, которую по словам Paus. III 8.2 составил Симонид, приводят Thuc. I 132, Demosth. in Neaer. § 97, Plut. de Herod. malign. 42, Suid. s. v. Pausanias, Anthologia VI 197. Ср. Nepos Paus. 1. Геродот ее не упоминает. У Diod. XI 33.2 так: "эллины же, изъяв из добычи десятую часть, изготовили золотой треножник и посвятили его в Дельфы, написав следующее двустишие: "Эллады обширной спасители его посвятили, от рабства ужасного избавив города". Считают, что этой надписью вместо прежней уничтоженной заполнили место лакедемоняне. Thuc. I 132: "двустишие лакедемоняне тотчас соскоблили тогда с треножника и надписали названия городов, которые совместно сокрушили варвара, и посвятили приношение".
[42] Thuc. I 93.8: "Афиняне же так построили стену и прочее приготовили тотчас после отступления мидян". Diod. XI 39.1: "После победы при Платеях … тотчас и город предприняли обвести стенами". Plut. Themist. 19; Nepos Themist. 6; Just. II 15.
[43] См. Thuc. VIII 90.4; Demosth. c. Theocrinen. § 67, p. 1343; Plut. X oratt. 1.9; Photius et Zonaras, v. Hetioneia; Harpocratio v. Hetionia.
[44] См. Thuc. I 93; Diod. XI 38.2; Aristoph. Av. 1127. Сходно с вавилонской стеной у Strabo р. 628.
[45] То же, что передается об окружности города от схолиаста Фукидида, заключается и из места Диодора.
Thuc. II 13 об этом так: "Ибо от Фалерийской стены было 35 стадий (30 у Аристодема) до окружной [стены] города, и из этой окружной [стены] охраняемо [воинами] 43 [стадии]; ее [другая часть] была без присмотра, [именно] между длинной и Фалерийской [стенами] (схолиаст: то есть 17 стадий, ибо вся окружность была 60 стадий): длинные же внешние стены, [идущие] до Пирея на протяжении 40 стадий, охранялись; и вся окружность Пирея с Мунихией 60 стадий (80 у Аристодема); половина этого [пространства] охранялась".
Diod. XIII 72.8, сообщив, что Агис привел против Афин 28 тыс. пехотинцев и 1200 всадников, продолжает: "стратеги афинян, увидев построенное в фалангу войско врагов глубиной в четыре человека, длиною же в восемь стадий, сперва испугались, узрев почти две трети стены, охватываемые врагами". Слова "восемь стадий" повреждены, так как фаланга в 29 200 человек (если один пехотинец занимает обычно три фута пространства, а один конный шесть футов, как считают), то длина должна была иметь 39 стадий. Следовательно, вместо 8 читаешь 30, и это тем более надежней, что в кодексах нет ничего переменчивее этих цифр.
Итак, Диодор, как и Аристодем, и схолиаст считал, что окружность города 60 стадий. Но что окружность была гораздо меньшей, уже достаточно ясно. Может быть Эфор или кто–то, который первым ввел 60 стадий, ошибочно перенес на городские стены размер, относившийся к окружности города и неукрепленным никакой стеной пригородам близ реки Илисс и в более внешнем Керамике.
Относительно длинных стен Аристодем и Фукидид согласны. Тем больше раздор об окружности Пирейского полуострова, которая у Фукидида 60, у Аристодема 80, у Диона Хрисостома даже 90 стадий. Неизвестно, заключается ли раноречие в путанице цифр. Ведь если Фукидидова цифра была написана по–древнему, то Δ (50+10) легко могла превратиться в πd' (84) и затем округлиться или в 80 или в 90 стадий.
Сходно я распутал бы разноречие о длине Фалерийской стены, которая у Фукидида 35 стадий, тогда как у Аристодема только 30. Так как цифра Аристодема соответствует истинным размерам, я подозреваю, что у Фукидида некогда было написано ΔΔΔ (30), и первая буква следующего слова, П, по совместительству "работающая" цифрой 5, могла просто по ошибке прилипнуть к 30 и получилось ΔΔΔП (35). По Курциусу Фукидид использовал некие более короткие стадии. Но Фукидид измерял стены Афин аттической стадией. Аристид говорит так, будто опрометчиво считает, что все стены были построены Фемистоклом.
[46] Павсаний, командир эллинского флота, после того как в Ол. 75, 4 = 477 взял Византий, своим высокомерием добился того, что весной 476 гегемония перешла к афинянам. Отозванный в Спарту, но оправданный от преступления, он вскоре частным человеком возвращается в Византий и пребывает там до тех пор, пока его не изгоняет Кимон в Ол. 77, 3 = 470. Не считая времени, сколько отозванный Павсаний находился в Спарте, он семь лет провел в Византии, как свидетельствует Just. IX 1: "Этот город основал Павсаний и владел им семь лет". Отсюда он перешел в Троаду, в Колоны, где с нечестивым намерением продолжал сношаться с персами, и поэтому эфорами через глашатая со скиталой (Thuc. I 131) приглашается на суд. Тогда сразу его уличить не могли, однако, когда через хитрость Аргилия предательство раскрылось, Павсаний понес кару.
[47] О вторично отозванном Павсании ср. Thuc. I 131: "И угодил сперва в тюрьму … потом проведя переговоры, впоследствии вышел". Аристодем о том, что Павсаний дважды отзывался в Спарту, не говорит, но историю обрезает так, что кажется, будто Аргилий прибыл из Византия в Спарту.
Всю эту набросанную мною в немногих словах историю Павсания Diod. XI 44-47, уместив в пространство одного года, изложил под годом архонта Адиманта (Ол. 75, 4 = 477-476) и добавил категоричную клаузулу: "это было совершено в этот год". Сходно должно быть и у Аристодема. См. приложение. Что касается указанного прежде изгнания Фемистокла по суду черепков, то согласно ложной хронологии, которой следует Аристодем, его надо отнести к Ол. 75, 4 = 477.
[48] Верно ли, не поручусь, но у Thuc. I 96 читаем: "был первый форос 460 талантов". Исихаст.
[49] Деньги перевезли в Афины скорее всего в Ол. 81, 3 = 454, так как в этом году началось управление казной, как мы знаем из трибутарных табличек. Большинство же приурачивает это событие к 461, опираясь на место Just. III 6, который, сказав, что афиняне, посланные под предводительством Кимона против мессенцев, были из подозрения отправлены лакедемонянами обратно, продолжает: "Это дело афиняне тяжело перенеся, деньги … с Делоса в Афины перевезли, чтобы они не стали добычей и предметом хищения со стороны отступивших от союзнической верности лакедемонян" Здесь по–моему кроется та же хронологическая ошибка в семь лет. Мнение же некоторых, что деньги были перевезены в акрополь даже еще при жизни Аристида ("который умер почти через четыре года после того как изгнали Фемистокла", как говорит Nepos Aristid. 3), заключается из рассказа Plut. Aristid. 25: "И когда деньги, говорит (Феофраст), хотели увезти в Афины вопреки договору, тот (Аристид) сказал, что это несправедливо, но полезно". Ср. Plut. Pericl. 12, Diod. XI 38.2.
В табличках по форосу первым годом, в котором афиняне стали управлять данью союзников уже в самих Афинах, значится 454. Соответственно именно тогда казна была переведена из Делоса в Афины. Но дату эту надо передвинуть на семь лет раньше, согласно Just. III 6, который, сказав, что афиняне, призванные лакедемонянами на Мессенскую войну и вскоре, заподозренные в нелояльности, были отпущены, добавляет: "Афиняне, тяжело перенеся это событие, деньги, собранные как жалованье воинам для войны с персами, перевезли из Делоса в Афины, чтобы отпавшие от союззнической верности лакедемоняне их не разграбили". Здесь связь событий как всегда приспособлена к ложной хронологии. Правдивее передает Plut. Pericl. 12, который говорит, что перенести казну посоветовал Перикл, "опасавшийся варваров". До 454 афинянам нечего было опасаться Персии, но в самом 454, когда почти весь их флот был уничтожен Мегабизом в Египте, "дела эллинов испытали крах" (Thuc. I 110).
[50] Имя дочери у Аристодема выпало, зато имени отца нет у остальных авторов, которые рассказывали эту историю. Paus. III 17.8; Plut. De sera num. vindicta 10.
Plut. Cimon. 6.3: "Говорят, когда Павсаний девушку некую византийку, Клеонику, из знатной семьи, позвал к себе с целью обесчестить, ее родители по необходимости и из страха отпустили дочь; она, попросив спальников потушить свет и в темноте среди тишины подойдя к ложу уже спящего Павсания, нечаянно задела и опрокинула светильник; тот же, испуганный шумом вытащив бывший под рукой кинжал, словно к нему вошел какой враг, ударил и свалил девушку, которая скончалась от раны. С тех пор умершая не давала Павсанию покоя, но приходя к нему по ночам в виде призрака во сне, с гневом произносила следующий героический стих: "Путь в справедливость держи, не в пример мужу злая надменность". Поэтому союзники, особенно тяжело перенося этот случай, вместе со свитой Кимона изгнали его осадой. Он, ускользнув из Византия и потрясаемый видением, как говорят, прибегнул к некромантейону в Гераклее и, призывая душу Клеоники, умолял освободить от гнева. Она же, тотчас появившись, сказала, что зло прекратится, когда он будет в Спарте, намекая вероятно на его будущую смерть. Так пишут многие". У Paus. loc. cit. Павсаний для искупления убийства прибегнул к сеансу психагогии в аркадской Фигалии. Что Павсаний мидийствовал, сходно у Themist. Epist. 2: "собирался [Павсаний] открыто перейти к царю".
[51] Thuc. I 133: "тогда же эфоры ….. когда по плану человек ушел на Тенар молящим о защите и соорудил разделенную надвое перегородкой хижину, внутри которой скрыл эфоров … и когда Павсаний пришел к нему и спрашивал причину моления о защите, они услышали все ясно". Diod. XI 41: "сидя в храме Посейдона, соорудил и эфоров с некоторыми из остальных спартиатов там скрыл". Nepos Paus. 4: "к жертвеннику сел и рядом сделал место под землей, откуда можно было слышать, если кто–то о чем то разговаривал с Аргилием".
[52] См. Thuc. I 134; Nepos loc. cit.; Themist. Epist. 2; Suid. s. v. Pausanias. В первой части Аристодему ближе всех стоит Diod. XI 45: "Пока лакедемоняне недоумевали, отомстить ли молящему о защите, мать Павсания якобы придя к храму, ничего не сказала и не сделала, но принеся кирпич, положила у входа в храм и после возвратилась к себе домой. Лакедемоняне, последовав суду матери, замуровали вход". Имя матери Павсания у Suid. s. v. Pausanias Анхифия, но у Schol. Aristophan. Equit. 74 Алкафоя, у Polyaen. VIII 51 Феано или Теано.
Ps.-Plut. Parall. 10 рассказывает, что кирпич принес его отец Агесилай и добавляет: "мать также бросила его тело без погребения согласно Хрисерму во второй книге Историй".
[53] Замуровали также у Диодора, у других загородили. Ср. Thuc. I 134: "у помещения убрали крышу и двери, находящегося внутри Павсания подстерегая и отрезав загородили и сидя возле осаждали голодом". Themist. Epist. 2: "и загородив вход и убрав крышу помещения допустили его молящим о защите погибнуть от нужды". Nepos Paus. 5: "Чтобы он оттуда выйти не мог, эфоры загородили двери и разрушили крышу этого здания, чтобы он скорее под открытым небом погиб".
[54] Ср. Chrysermus ap. Plut. loc. cit.; Suid. loc. cit.: "И так внутри умер, тело же его бросили в Кеад". Aelian. v. h. IV 7: "Лакедемоняне мидийствующего Павсания не только уморили голодом, но и мертвого выбросили его за пределы страны, как говорит Эпитимид. (Некоторые читают Эпитимей. Эпитимид по–моему киренский философ, которого упоминает Diogen. Laert. II 8. 7 и который подкреплял философские наставления историческими примерами). Иначе Thuc. loc. cit.: "И собирались его сперва в Кеад, куда злодеев кидали, бросить, потом решили где–то поблизости зарыть".
[55] Suid. loc. cit.: "Когда в городе случилась хворь, лакедемоняне воздвигли медную статую Павсанию и тем спаслись". Чуму кроме Аристодема упоминает один Свида, который согласен с ним и в том, что Павсанию воздвигли одну статую, а не две, как сообщают другие авторы. Thuc. I 134.4: "бог впоследствии дал оракул лакедемонянам перенести могилу туда, где он умер … и для очищения за совершенное ими отдать Меднодомной два тела вместо одного. Они же, сделав две медные статуи, воздвигли их словно вместо Павсания". Ср. Diod. XI 45.9; Paus. III 17.7. Plut. De sera num. vind. 17: "Когда спартиатам нужно было умилостивить душу Павсания, приглашенные из Италии (по–моему из Фигалии) психагоги принеся жертву извлекли из храма призрак Павсания". Лакедемоняне поступили здесь так же, как и сам Павсаний, чтобы умилостивить маны Клеоники, согласно Paus. III 17.9, где говорится, что он отправился "в Фигалею Аркадскую к психагогам".
[56] Ср. Paus. V 20.1. Phlegontis Olympion. in FHG р. 603. И наш диск, на котором, как и на Дельфийском треножнике были написаны названия сражавшихся сообща против персов городов, был посвящен по–моему на играх 76й Олимпиады, первых после Платейской победы. Предшествующее Аристодем, как и Диодор рассказал под Ол. 75, 4. Что именно на играх 76й Олимпиады Фемистоклу устроили грандиозную овацию как освободителю Эллады, рассказывается у Plut. Themist. 17.4, Paus. VIII 50.3, Aelian. v. h. XIII 43, Themist. Epist. 11.17. У Аристодема не рассказывается.
[57] Так же верно и у Thuc. I 137; Charon. ap. Plut. Themist. 27; Cic. ad Att. X 8.7; Nepos Themist. 9; Philostrat. Vit. Apollon. I 29; Suid. s. v. Themistocles; Tzetz. Chil. X 360; Themistius or.15, p. 190. Вместо Артаксеркса Ксеркса упоминает по словам Непота "большинство", среди которых Плутарх перечисляет Эфора, Динона, Гераклида, Клитарха и "еще многих других", между которыми мы знаем Diod. XI 27.3 и XI 56.5; Strabo p. 587 и 636; Val. Max. V 3.3; VIII 7.15; Libanius vol. I, p. 464R. Ошибка могла возникнуть или из того, что последние дни Ксеркса и первые Артаксеркса, отделенные промежуточным царствованием Артабана, смешивались, или из того, что подлинный порядок персидских событий сопоставлялся с ложной хронологией жизни Фемистокла. Аристодем приспособил эпоху Артаксеркса к своей ошибке о временах Фемистокла, что очевидно даже из его слов, что он умер до битвы при Эвримедонте.
Фемистокл, бежав в Азию, написал Артаксерксу, "недавно воцарившемуся" (465), и через год, отправившись в Персиду, сам прибыл к царю в 464. Что начало царствования Артаксеркса относится к 465, известно из надежнейшего астрономического канона Птолемея. Семилетнюю разницу имеешь у Евсевия, который под Ол. 77, 2 = 471 отметил: "Фемистокл бежал к персам". Исследователь Finckius считает, что Фемистокл прибыл к царю в 472, когда Артаксеркс при жизни отца Ксеркса управлял царством, доказывая это на основании Lucian. Macrob. 15. За 471 стоит также автор, из которого Cicero in Laelio 12 сообщает, что Фемистокл направился к врагам–персам через двадцать лет после того как Кориолан ушел к врагам–вольскам (491). Тот же Cicero in Brut. 11 в связи с этой историей Фемистокла упоминает Клитарха и Стратокла, тогда как время события несомненно определил по важной Хронике Аполлодора. Под тем же 471 Diod. XI 54-59 рассказывает о бегстве Фемистокла, но воспроизводит всю историю от изгнания до смерти мужа. Исследователи Клинтон, Курциус, Шефер, Пирсон и другие решили, что 471 год у Диодора вследствие истинного соответствия времен надо отнести ко времени изгнания, а Евсевий и Цицерон перепутали время изгнания и бегства. Не верьте. Так как изгнание Фемистокла тесно связано с историей Павсания, которую с 477 до его смерти бестолково рассказывает Диодор под Ол. 75, 4 = 477, то ложной хронологии он также следовал и в деяниях Фемистокла. Настоящий год изгнания его неизвестен, но вероятнее 470 или 469. Смерть Фемистокла Евсевий в ложной хронологии назначает Ол. 78, 3 = 466 ("Фемистокл, выпив бычьей крови, погиб"), действительно же она относится к ближайшим после 460х годам, как верно заключает из Plut. Themist. 11 Арнольд Шефер; из Евсевия выводится 459 (466 минус 7).
[58] Ближе всего к рассказу Аристодема Schol. Aristophan. Equit. 84 и Suid. s. v. Themistocles: "Фемистокл, бежав к Артаксеркса, сыну перса Ксеркса, и величайше почтенный от него, так что получил от него три города на приправу, хлеб и вино, Магнесию, Миунт и Лампсак, возвестил, что поработит Элладу, если ему дадут войско; прибыв же с войском в Магнесию, но осознав, что спасенные благодаря ему эллины им же будут порабощены варварам, под предлогом совершения жертвоприношения и священнодействия Левкофрине Артемиде подставив [во время богослужения] под быка фиал и налив кровь жадно выпив умер".
[59] Сходно рассказывает Diod. XI 60.5: "и многие вражеские суда уничтожили и более сотни вместе с людьми захватили". Thuc. I 100: "захватили триеры финикийцев и уничтожили всего около двухсот". С Фукидидом согласен Plut. Cimon. 12.10.
Прежде чем сразиться у Эвримедонта, Кимон принял верность городов Карии и Ликии, как передает Diod. XI 60.4.
[60] Синхронизация похода Кимона (466) с историей Фемистокла простая выдумка. Истиное вычисление времен, по которому поход Кимона относится к 466, соединяется с ложной той хронологией, отклоняющейся на семь лет, по которой смерть Фемистокла назначается тому же 466. С Аристодемом согласен лишь тот автор, из которого выписал Suidаs: "Кимон, сын Мильтиада, выступил в поход против следующих за Фемистоклом варваров и поплыв на Кипр и в Памфилию, вел военные действия, и при реке Эвримедонте судами и пехотой победил в один и тот же день. Он предписал (ср. 13.2) также следующие границы варварам: чтобы за Кианейские и Хелидонские острова и Фаселиду (город Памфилии) мидийскому судну не заплывать по закону войны, и к морю ближе дневного бега лошади не приближаться царю, и быть автономными эллинам в Азии. Он умер в Китии на Кипре".
[61] Thuc. I 104: "Инар … отложил большую часть Египта от царя Артаксеркса и сам став архонтом, призвал афинян. Те (ибо находились на Кипре), выступив в поход с 200 судов и своих и союзников, пришли, оставив Кипр". Вместо 200 судов Diod. XI 71 и XIII 25 называет 300, но в XI 74.3 и у него 200.
[62] Thuc. I 110.1: "так эллины воевали шесть лет". Война велась с Ол. 81,1 до Ол. 82, 2 (460/459 - 455/454). Иначе у Аристодема, который, рассказав об этой войне, который со слов "после этого" переходит к войне, где сражались у Танагры в 457. Вероятно и здесь он отступает от настоящей хронологии на семь лет, так что относит войну к 467-461. Точно так же у автора Schol. Aristophan. Plut. 178, который говорит, что Инар отпал еще в царствование Ксеркса (умершего в 465): "Инар, царь египтян, отложил от Ксеркса часть Египта и послав деньги афинянам, взял их в союзники; те, переправясь в Египет и поплыв по одному из устьев Нила, причалили к болотам. Мегабиз же, стратег царя персов, разделив реку и обратив ее в другое место, захватил их и убил". Другая путаница событий у Диодора, который передает, что та война велась в течение трех лет, с 463 до 460.
Шестилетняя Египетская война согласно Фукидиду началась в Ол. 81, 1 = 460-459, окончилась же в начале Ол. 81, 3 = 454. Согласно Diod. XI 73 и 75, война велась три года в Ол. 79, 3 - 80, 1 = 462-460. Между 460 и 254 проходит только шесть лет. Но о том, что надо помнить и о расчете с разницей в семь лет, по которому вместо 459-454 ставили 466-461, я заключаю из Schol. Aristophan. Plut. 178, который сам, следуя ложной хронологии, говорит, что египтяне отпали от персов в царствование Ксеркса, умершего в 465, как известно. Ср. Aristodem. 11.3
[63] Точно так же рассказывает Thuc. I 109.3; совсем иначе у Diod. XI 77, который говорит, что афиняне сами сожгли корабли, чтобы они не достались врагу, а Мегабиз, восхищенный их доблестью, разрешил им уйти через Ливию в Кирену.
[64] Суда отклонились в Мендесийское устье Нила, тогда как курс надо было направить в Канобское устье, чтобы оказать помощь афинянам, стоявшим у Мемфиса на острове Просопитиде. Thuc. I 110.4: "От Афин и других союзников 50 триер приплыли в Египет на смену своим к Мендесийскому рукаву, не зная о случившемся ничего, и напавшие на них с суши пехотинцы и с моря финикийский флот уничтожили большинство судов; меньшинство ускользнуло".
[65] Иначе Thuc. I 107.2: "помогли дорийцам своими 1500 гоплитов и союзниками 10 тысяч". Так также Diod. XI 79.5.
[66] 13 тыс. афинян и 1 тыс. союзников, согласно Thuc. loc. cit. и Diod. XI 80.1.
[67] Напротив, победили лакедемоняне. Один Aristid. Panathen. p. 256 старается показать, что победили скорее афиняне: "Наконец, вступают в схватку при Танагре в Беотии, и с обеих сторон мужи считались достойными по храбрости; казалось, что лакедемоняне имели преимущество в одном том (сказать ли мне прилично? ибо боюсь сказать), что не погибли, ибо пределом для афинян было запереть проход, лакедемоняне же стремились спастись домой и повидимому заботились лишь о том, чтобы выставить бегство знаком победы … Ведь три (народа) засвидетельствовали на месте, что афиняне победили: сами афиняне, лакедемоняне и беотийцы. Ибо лакедемоняне радовались, отойдя, афиняне же вступили немедля в бой, беотийцы не выстояли, но потерпев поражение при Энофитах, покорились". На это схолиаст: "Насильствует Аристид, объявив победу лакедемонян поражением". О победе лакедемонян красноречиво говорит Thuc. I 108.1. О щите, который за победу при Танагре посвятили в Олимпии лакедемоняне и о написанной на нем эпиграмме говорится у Paus. V 10.4, ср. I 11.8, I 29.8. Согласно Just. III 6, "с равным Марсом с обеих сторон разошлись". Сходно Diod. XI 81.6: "когда битва получила неясный конец, случилось и афинянам, и лакедемонянам оспаривать победу". Ср. также Plato Menexen. p. 242 А-В. О предводительстве Толмида в битве при Энофитах известно только из Аристодема.
[68] Тотчас: значит, в том же году, в котором сражались при Энофитах (456), на деле же семь лет спустя (449).
[69] О походе на Кипр с Аристодемом согласен Thuc. I 112, совсем по–другому, чем он, излагают Diod. XII 3 и Plut. Cimon. 18.
[70] Diod. XII 4.6: "случилось, что и Кимон, пребывая у Кипра, от болезни умер"; Plut. Cimon. 19: "умер, осаждая Китий и заболев, иные же говорят, что от раны".
[71] О происхождении прозвища Каллия см. Plut. Aristid. 5; Schol. Aristophan. Nub. 65; Themist. Epist. 8, 3; Alciphron. Epist. 1.19; Hesychius, Photius и Suidas v. Lakkoploutos.
[72] Каллия, сына Гиппоника, отправленного послом от афинян в Сузы к Артаксерксу, мимоходом упоминает Herod. VII 151, и это посольство кажется не отличалось от того, о котором речь в нашем месте. Фукидид ни посольства, ни знаменитого Каллиева мира не упоминает. Феопомп видел в Афинах условия мира, написанные на камне, и потом Кратер издал их в "Собрании псефисм" (Plut. Cimon. 13). Далее, о наличии статуи Каллия в Афинах свидетельствует Paus. I 8.2. Но что документ о мире был придуман и состряпан афинянами (без сомнения в то время, когда лакедемонянин Анталкид предал персам азиатских греков), Феопомп у Harpocratio v. Attikois grammasi заключает из того, что его условия были написаны не аттическими, а более поздними ионийскими буквами. Не иначе утверждал Каллисфен, который у Plut. loc. cit. "говорит, что варвар этого мира не заключал, но условия его исполнял из страха перед тем поражением", то есть у Эвримедонта. Иначе же об этом высказывался повидимому Эфор, которому обычно следовал Диодор. В самом посольстве сомневаться причины нет, вот только посол не получил того, чего афиняне требовали, чем хвалился более поздний век и о чем еще указывается в месте Demosthen. in orat. de fals. leg. § 273: "Все вы, я знаю хорошо, слышали тот рассказ, что Каллий, сын Гиппоника, был отправлен послом для заключения (о котором все болтают) мира на условиях, чтобы к морю царь не спускался ближе дневного пробега лошади и чтобы военный корабль не плавал внутрь Хелидоний и Кианей, и известно также, что якобы дары взял посланный и едва не был убит и оштрафован на 50 талантов". Не называя Каллия, условия мира упоминают Lycurgus in Leocrat. § 73; Isocrates in Panegyr. § 118, De pace § 80; Himerius orat. 2, § 29; Aristid. Panathen. p. 249. 266. 277. 325. 329. Что после битвы при Эвримедонте был заключен мир, передают Плутарх, Ликург и Гимерий, что он был заключен после похода Кимона на Кипр, передают Диодор и Аристодем. Впрочем, Diod. XII 4.5 рассказывает, что сперва персы отправили для заключения мира в Афины Мегабиза и Артабаза, затем от самих афинян к персам отправлены "послы–автократоры", из которых главным был Каллий, сын Гиппоника. Аристодем чудит, в остальном рассказе от Диодора отступая и Каллия, главу посольства, из "автократора" в "стратега" преображая. То же, как мы видим, случилось и у Свиды: "Каллий по прозвищу Богач–от–ямы в должности стратега урегулировал с Артаксерксом границы Кимонова договора, когда лакедемоняне вторгшись в царствование Плистоанакта, сына Павсания, опустошили Элевсин и Фриасийскую равнину, еще во время Пентеконтаэтии, которая началась после Платейской битвы, а окончилась взятием Самоса и господством над керкирянами". Слова "в должности стратега" подтверждаются местом Аристодема. Согласно Свиде Каллий "закрепил" или утвердил и получил то, что учредил уже Кимон (в с. 11.1). Это рассказу Аристодема чуждо. То, что следует за "когда лакедемоняне вторгшись", добавляется повидимому для определения времени посольства, так что по истинной хронологии событие надо отнести к 446, а по ложной к 453. Что это также Аристодему чуждо, заключаешь оттуда, что в последующем его изложении рассказываются события, относящиеся к 455. Итак, договор тот к тому же году, в котором персы потерпели поражение, по мнению Аристодема относился к 456, когда Каллий был, как известно, архонтом. Затем Свиде вместо того неясного временного замечания "еще во время Пентеконтаэтии" удобнее было бы упомянуть "пятилетний договор", который относился к 451-446. Впрочем Свида опять согласен с Аристодемом в том, что взятие Самоса, произошедшее в 439, пристраивается к событиям 432.
[73] Границами, которых персам переходить было нельзя, Кианеи и Хелидонии указывают Демосфен, Плутарх, Гимерий и Элий Аристид, Кианеи и Фаселиду — Диодор и Ликург (если только в кодексах у обоих вместо Phaselidos не стоит Phasidos), Фаселиду и Галис — Исократ в De pace § 80 и в Panathen. § 59. У Аристодема упоминаются Кианеи и Несс, и с другой стороны Фаселида и Хелидонии. Столь нелепое нагромождение собрано повидимому из разных источников. Nessos у Hesiod. Theog. 341, Theophrast. Hist. plant. III 1.5, Liv. XLV 29, Iamblich. Vit. Pythag. 28. Ptol. Geogr. III 11 зовется знаменитая река Фракии, которую Геродот, Фукидид, Аристотель, Страбон и другие называют Нестом. Но так как все эти пределы Фракии были тогда данниками афинян, не понимаю, как персам позволялось по Нессу до Эгейского моря на кораблях ездить, тогда как от Ликийского моря запрещалось. Итак, похоже название Несса повреждено. У Исократа вместо Кианей мы видим Галис. Возможно, что и другие границы отодвигались к востоку, так что и от всех греческих городов, которые были в южных пределах Понта. Может быть вместо Несса автор называет Хиссу, реку Трапезунтского поля, или Несис, который впадал в Понт от Диоскуриады и Писиунта, крайних в том тракте эллинских колоний. [Порт Хисса в кодексах Скилака называется "гаванью шелудивых", что не знаю надо ли переправить на "порт воров", которое название хорошо вписывается в порт по соседству с городом. Ср. "гавань воров", которая была в Аттике рядом с Пиреем].
[74] И здесь Аристодем всякое разное, что в своих источниках прочитал, плохо соединил. Прочие писатели или трехдневный путь пешего, или дневной бег конного указывают; отсюда Аристодем трехдневный путь конного изобразил. Diod. XII 4.5: "трехдневный путь", Demosthen. de fals. leg. § 273: "дневной пробег коня". Так же Plut. Cimon. 13.5, Himerius loc. cit.; Aristid. Panathen. p. 277, который также в р. 250 определил пространство в 500 стадий, менее вероятно у Plut. loc. cit. 300 стадий.
[75] Thuc. I 112.5: "Лакедемоняне же после этого предприняли так называемую священную войну и захватив храм в Дельфах передали дельфийцам, и опять впоследствии афиняне, когда те ушли, выступив в поход и победив передали его фокейцам". Plut. Pericl. 21: "Ибо когда лакедемоняне, выступив в поход в Дельфы, отдали дельфийцам принадлежавший фокейцам, тотчас, когда те удалились, Перикл, выступив в поход, опять ввел туда фокейцев". Диодор об этой войне н упоминает. Schol. Aristophan. Av. 556: ,,были две священные войны: первая у лакедемонян с фокейцами за дельфийцев и победив, лакедемоняне право первого вопрошения оракула в Дельфах забрали, вторая (на третьем году после первой войны) у афинян с лакедемонянами за фокейцев, и храм отдали фокейцам, как и Филохор в четвертой книге говорит. Называется же священной, потому что за дельфийский храм была. Пишут о ней и Фукидид, и Эратосфен в 9й книге, и Феопомп в 25й. Отсюда кое–что и Suid. s. v. hieros роlеmоs вставил. Слова "впоследствии на третьем году" взялись из–за небрежности эксцерптора, который выражение из Thuc. I 112.1 "впоследствии по прошествии трех лет" ошибочно сюда привлек. В 25й книге Феопомпа речь шла о второй священной войне (357-346), которая дала случай вспомнить и о первой. Не сомневаюсь, что вместо Эратосфена у схолиаста должен стоять Каллисфен, который как известно составил особый труд о второй священной войне.
[76] Рассказав о священной войне, Thuc. I 113 продолжает: "по прошествии некоторого времени после этого афиняне, видя, что беотийские беглецы овладели Орхоменом, Херонеей и другими местами Беотии, выступили в поход с 1 тыс. гоплитов и кое с кем из союзников против тех враждебных мест под предводительством Толмида, сына Толмея, и взяв Херонею, ушли, поставив стражу. В пути у Коронеи на них напали беглецы из Орхомена и их единомышленники и, одолев в битве, одних афинян уничтожили, других взяли живыми. И Беотию афиняне оставили всю, заключив договор на условиях, что им отдадут людей. И беглецы беотийцев возвратились, и остальные все опять автономными стали". Ср. Diod. XII 6, Plut. Pericl. 18 и Ages.19, Paus. I 27.6, Xen. Mem. III 5.4, Plato Alcib. I, p. 112, Isocrat. de big. § 28, Lysias c. Simon. § 45. Цепь событий показывает, что по вычислениям Аристодема, Толмид сразился в Беотии в Ол. 81, 2 = 455-54. Diod. XII 6 верно относит дело к 447. Он же также в Ол. 81, 2 мимоходом замечает: "тогда Толмид в Беотии пребывал". Так как об этом в других местах неизвестно, то боюсь, что это взято из автора, который так же, как и Аристодем, смешивал времена. Что Толмид пал в битве при Коронее, передают Диодор, Плутарх и Павсаний; от Аристодема же это вследствие путаницы в цепи событий быть передано не могло.
[77] Поход Толмида относится к 455; поэтому по подлинному порядку времен его следовало бы поставить перед с. 13 и 14.
[78] См. Thuc. I 108, Diod. XI 84, Plut. Moral. p. 345 D. Затем рассказ Аристодема кажется надо переделать так: "Взяли Гифий [под предводительством Толмида], и Перикл с тысячей и т. д.". Ибо упоминания о Толмиде как не хватает в походе, в котором был взят Гифий, так оно и не вписывается в слова ,,пошел в Пелопоннес и т. д.", так как Толмид лишь опустошил приморский тракт, о Перикле же Plut. Pericl. 19 передает, что он "прославился, ибо, обогнув Пелопоннес, не только опустошил большую часть побережья, как прежде Толмид, но и далеко от моря углубился". Сходно о Перикле Diod. XI 85: "большую часть Пелопоннеса опустошил". Слова Аристодема "с тысячью афинян" могли относиться к походу и Толмида, и Перикла, так как тысяча гоплитов была у обоих, о чем передают Diod. XI 84 и Thuc. I 108 и 111. Однако то, что за ошибку, которой страдает рассказ Аристодема, надо спрашивать с античного источника, показывает место Аеsсhin de fals. leg. § 75: "призывая соперничать со стратегией Толмида, который с тысячей отборных воинов бесстрашно прошел сквозь враждебный Пелопоннес".
[79] 30-летний договор был заключен в начале 445, в конце Ол. 83,3, Самос же взят в конце 439, на седьмом году договора, а не на 14м, но Аристодем верно указывает, что договор был нарушен на 14м году (432), так как по свидетельству Thuc. I 87.6, "решение этого собрания о расторжении договора произошло на 14м году указанного 30-летнего договора, который имел место после эвбейских событий". Ср. Thuc. I 24.3.
[80] Об этой причине Пелопоннесской войны у Diod. XII 39 так: "Статую Афины Фидий изготовлял, а Перикл, сын Ксантиппа был поставлен куратором. Некоторые из работавших с Фидием, подученные врагами Перикла, сели у алтаря двенадцати богов; когда на это удивились и призвали их говорить, они сказали, что покажут, что у Фидия много священных денег, о чем знает и содействует ему куратор Перикл: поэтому, когда относительно этого сошлось собрание, враги Перикла убедили демос схватить Фидия, а самого Перикла обвинили в святотатстве". Suidаs: "Фидий скульптор, который сделал изображение Афины из слоновой кости, Перикл же, поставленный заведывать расходами, похитил 50 талантов и чтобы не отвечать [за кражу], возбудил войну". 50 талантов было выделено на золотое украшение статуи согласно Diod. XII 40; Перикл похитил 44 таланта согласно Филохору и 40 согласно Thuc. II 13. Plut. Pericl. 31 рассказывает, что уличить в воровстве Фидия не могли, но за то, что он вырезал свое и Периклово изображения на щите Афины его посадили в тюрьму, где он и умер или от болезни, или ему дали яд.
Другой рассказ о Фидии приводится из Филохора в Schol. Aristophan. Рас. 605: "ФИДИЙ. Филохор под годом архонта Феодора (или Пифодора, Ол. 85, 3 = 438) говорит следующее: "И статуя золотая Афины была поставлена в храме великая, имеющая вес золота 44 таланта, притом Перикл надзирал, а Фидий изготовлял. И Фидий творец, когда показалось, что он пускал не по назначению слоновую кость (скорее золото) для чешуи, был изобличен и, бежав в Элиду, якобы сработал там статую Зевса в Олимпии, а сделав ее, был умерщвлен элейцами при Пифодоре (скорее Скифодоре, Ол. 87, 1 = 432), который считается от того (т. е. Пифодора 438) седьмой", {и при котором по словам Филохора мегарцы} "и сами обвинили афинян перед лакедемонянами, говоря, что те несправедливо перекрыли агору и гавани, ибо афиняне постановили так по совету Перикла, обвинив мегарян в том, что они незаконнов озделывали священную богам землю".
Еще один схолий: "Некоторые говорят, что когда показалось, что скульптор Фидий обсчитал город и когда он бежал, Перикл, опасаясь из–за того, что он надзирал за изготовлением статуи и закрывал глаза на воровство, написал пинакий против мегарцев и начал войну, чтобы занятым ею афинянам не давать отчета, обвинив мегарцев в том, что они обрабатывали священный участок, принадлежавший обеим богиням (Деметре и Персефоне). Нелепым же кажется подозрение против Перикла в случившемся с Фидием за семь лет до начала войны. Фидий же по словам Филохора в год архонта Феодора (т. е. Пифодора) при изготовлении статуи Афины прибрал золото из золото–слоновокостной Афины, в чем обвиненный, был наказан изгнанием; оказавшись же в Элиде и сработав у элейцев статую Зевса Олимпийского, в свою очередь обвиненный от них как расхититель, он был убит".
Здесь определенно налицо два относящихся к Филохору места, одно о Фидии, другое о мегарском декрете Перикла. Неясно, где именно искать соединение этих фрагментов: кое–кто считает, что первый фрагмент простирается до слов "был умерщвлен элейцами", так что год убийства Фидия не указывался. Тогда "при Пифодоре" надо читать как переход к другому фрагменту. Как Филохор фабулу о воровстве и смерти Фидия сохранил, так и то, что излагалось об устроении времени смерти с началом Пелопоннесской войны он мог сохранить, тем более отступая от всеобщей молвы, и то, чего в Афинах произойти не могло понимая, решил, что это случилось в Элиде. Прочее о Фидии, осужденном от элейцев, ср. Schol. Aristophan. Av. 605.
Несмотря на басни, которые у комических поэтов лже-Гефест о Фидии и Перикле выдумал и которым у Аристофана Тригей и хор как чему–то новому и неслыханному явно удивляются, тем не менее толпа историков начиная с Эфора излагает дело так, что события, отделенные пространством в шесть или семь лет, оказались вместе и даже соединены между собой некоей причинной связью. Так, взятие Самоса (439) и разрыв договора (432, при Пифодоре) присвоены одному году. Естественно, что и архонты 439 и 432 смешаны, и году архонта Пифодора могли приписать события 439. Из этой же ошибки затем могла возникнуть другая, где различались два Пифодора, один 439, другой 432. В армянском Евсевии Фидий сделал изображеие Минервы из слоновой кости в 439, однако у схолиаста Аристофана: "при Пифодоре (432), который от того (от другого Пифодора) седьмой", хотя расчеты требуют 'восьмой". Так как седьмой от Пифодора Феодор, согласно Diod. XII 31, архонт 438, то его имя вероятно и надо внести в схолий.