11.41-62. Возвышение Аѳин при Ѳемистокле. Строительство Пирея

Переводчик: 

41. (1) По завершении года архонтом в Аѳинах стал Адимант, а в Риме консулами были избраны Марк Фабий Вибулан и Луций Валерий Публий. В это время Ѳемистокл, из-за своего полководческого искусства и из-за своей проницательности, был почитаем не только своими согражданами, но и всеми греками. (2) Поэтому, опьянённый славой, он прибегал ко многим другим гораздо более честолюбивым начинаниям, которые должны были служить возрастанию главенствующего положения его полиса. Так Пирей, как его называют, не был в то время портом, но аѳиняне использовали в качестве дока бухту, называемую Фалерон, которая была совсем маленькой, и поэтому Ѳемистокл задумал создать в Пирее порт, так как для этого требовалось лишь незначительное строительство и была возможность сделать порт лучший и крупнейший в Греции. (3) Он также надеялся, что, когда это улучшение будет добавлено к тому, чем аѳиняне обладают, город будет в состоянии бороться за гегемонию на море, ибо аѳиняне имели в то время наибольшее число триер и посредством непрерывных успехов в морских сражениях, которые вёл город, приобрели опыт и известность в военно-морских столкновениях. (4) Кроме того, он рассуждал, что они должны иметь ионийцев на своей стороне, потому что они были родственниками, и что с их помощью аѳиняне освободят остальных азиатских греков, что затем обернётся добрым расположением к аѳинянам из-за этого благодеяния, и что все островные греки, будучи очень впечатлены мощью их военно-морских сил, охотно присоединятся к народу, во власти которого как причинить величайший вред, так и даровать большие привилегии. (5) Ибо он видел, что лакедемоняне, хотя и прекрасно оснащённые касательно своих сухопутных сил, были обеспокоены, не имея природных талантов для морской войны.
42. (1) Тогда как Ѳемистокл размышлял об этих материях, он решил, что не должен всенародно объявлять о своём замысле, зная наверняка, что лакедемоняне постараются остановить его; и тогда он объявил гражданам на Собрании, что он хотел посоветоваться и внести важные вопросы, которые также послужат на пользу города. Но эти вопросы, добавил он, было бы не в интересах общества представлять открыто, но было бы уместно избрать несколько человек, чтобы посвятить в их содержание; и поэтому он попросил народ выбрать двух человек, которые у них пользуются наибольшим доверием и поручить им ознакомиться с данными вопросами. (2) Народ прислушался к его совету, и Собрание выбрало двух мужей, Аристеида и Ксанѳиппа, выбрав не только из-за их честности, но и потому, что они видели, что эти люди были в деятельном соперничестве с Ѳемистоклом в славе и руководстве, и поэтому выступали против него. (3) Эти люди выслушали в частном порядке от Ѳемистокла его план, а затем заявили Собранию, что Ѳемистокл раскрыл им нечто весьма важное, идущее на пользу государства, и вполне осуществимое.
(4) Народ восхищался человеком и в то же время питал подозрения к нему, как бы это не имело целью подготовки определённого рода тирании для себя, раз он затевает планы такого масштаба и значения, и они убеждали его открыто объявить свои решения. Но он ответил, что не в интересах государства всенародно раскрывать намерений. (5) После этого народ был ещё больше поражён проницательностью и величием духа этого человека, и убеждал его раскрывать свои идеи Совету тайно, уверяя, что, если этот орган решит, что-то, что он скажет осуществимо и выгодно, тогда они будут совещаться как довести его план до конца. (6) Поэтому, когда Совет изучил все детали и решил, что сказанное им пойдёт на пользу государству и осуществимо, народ без дальнейших затруднений согласился с Советом, и Ѳемистокл получил право делать всё, что он хотел. И каждый человек ушёл с собрания в восхищении высокими качествами человека, будучи также в приподнятом настроении от будущих результатов плана.
43. (1) Ѳемистокл, получив власть, продолжил и, пользуясь всякой помощью, находящейся под рукой для своих начинаний, снова задумывал способ обмануть лакедемонян хитростью, потому что он был полностью уверен, что так же, как лакедемоняне мешали строительству стены вокруг города, они будут таким же образом стремиться воспрепятствовать планам аѳинян в случае строительства порта. (2) Соответственно, он решил направить послов к лакедемонянам, чтобы показать им как это шло на благо общих интересов Греции, чтобы она обладала первоклассным портом в связи с экспедицией, которую можно было бы ожидать со стороны персов. Когда он, таким образом, несколько сгладил побуждение спартанцев вмешаться, он посвятил себя этой работе, и поскольку все сотрудничали с энтузиазмом, она было сделана быстро, и порт был закончен прежде чем кто-либо этого ожидал. (3) И Ѳемистокл убедил народ каждый год строить и добавлять двадцать триер к флоту, которым они уже обладали, а также отменить налог на метеков и ремесленников для того, чтобы толпы народа с выдающимися качествами могли стекаться в город со всех сторон, и чтобы аѳиняне могли бы легко обеспечить работы большим числом ремёсел. Обе эти политики, по его мнению, наиболее полезны в создании военно-морских сил города. Поэтому аѳиняне были заняты делами, которые мы описали.
44. (1) Лакедемоняне, назначив Павсания, которому принадлежало командование в Платеях, навархом своего флота, поручили ему освободить греческие города, которые все ещё удерживались гарнизонами варваров. (2) И, взяв пятьдесят триер из Пелопоннеса и присоединив от аѳинян тридцать под командованием Аристеида, он, прежде всего, отплыл на Кипр и освободил те города, в которых до сих пор были персидские гарнизоны; (3) и после этого он отправился на Геллеспонт и взял Византий, который удерживали персы, одних варваров он убил, а других изгнал, и таким образом освободил город, но многих важных персов, которых он захватил в городе, он передал Гонгилу из Эретрии, чтобы охранять. Якобы Гонгил держал этих людей в суровых условиях, но на самом деле он должен был передать их невредимыми Ксерксу, так как Павсаний тайно заключил договор о дружбе с царём и собирался жениться на дочери Ксеркса, и его цель была в том, чтобы предать греков. (4) Человеком, который выступал в качестве посредника в этом деле, был полководец Артабаз, и он скрытно снабжал Павсания крупными суммами денег, которые должны были использоваться для подкупа тех греков, которые могли бы служить их целям.
Замысел Павсания, однако, был выявлен, и он понёс наказание следующим образом. (5) Так как Павсаний подражал роскошной жизни персов и обращался со своими подчинёнными словно тиран, то все они стали гневаться на него, и особенно те греки, которые были назначены на некоторые руководящие должности. (6) Поэтому, в то время как многие, поскольку они смешались вместе в армии, как народы, так и города, бранились на суровость Павсания, некоторые пелопоннесцы[1] покинули его и отправились обратно на Пелопоннес и, направив послов в Спарту, подали обвинение против Павсания, и аѳинянин Аристеид разумно использовал возможность, в ходе своих публичных совещаний с полисами он привлёк их снова и посредством своих личных связей сделал их сторонниками аѳинян[2]. Но ещё большую роль в деле на руку аѳинянам сыграло обстоятельство в силу следующих фактов.
45. (1) Павсаний предусмотрел, чтобы люди, которые доставляли сообщения от него к царю не возвращались и таким образом не становились предателями их тайной связи; и, следовательно, так как их предавал смерти получатель писем, ни один из них не возвращался живым. (2) Итак, один из гонцов, исходя из этого факта, вскрыл его письма, и обнаружив, что его вывод был верным, всех кто доставлял сообщения убивали, он переправил письма эфорам. (3) Но когда эфоры не захотели в это верить, потому что письма были переданы им уже открытыми, и потребовали дополнительного и более существенного доказательства, человек этот предложил произвести личный допрос Павсания. (4) В результате он отправился на Тенар и, усевшись как проситель в храме Посейдона, поставил палатку с двумя комнатами и спрятал эфоров и несколько других спартанцев, а когда Павсаний пришёл к нему и спросил, почему он стал просителем, человек упрекал его за приказание в письме, что он должен быть предан смерти. (5) Павсаний говорил, что сожалеет и настойчиво просил этого человека простить ошибку, он даже умолял его сохранить тайну, обещая большие подарки, и затем оба расстались. Что же касается эфоров и других, что были с ними, хотя они узнали истинную правду, в то время они хранили об этом молчание, но позже случилось так, что когда лакедемоняне обсуждали эти вопросы вместе с эфорами, Павсаний, узнав об этом заранее, действовал первым, и бежал за спасением в храм Аѳины Меднодомной[3]. (6) И в то время как лакедемоняне колебались, следует ли наказать его теперь, когда он был просителем, как рассказывают, мать Павсания, придя в храм и ни говоря и не делая ничего иного, только взяла кирпич и положила его на входе в храм, и после того как она сделала это, она вернулась к себе домой. (7) И лакедемоняне, в согласии с решением матери, замуровали вход и таким образом вынудили Павсания встретить свой конец через голодную смерть[4]. Тогда же тело умершего было передано родственникам для погребения, но божество показало своё недовольство нарушением неприкосновенности просителей, (8) ибо однажды, когда лакедемоняне вопрошали оракул в Дельфах о каких-то других вопросах, бог ответил, приказав им вернуть богине её просителей. (9) Поэтому спартанцы, думая, что приказ оракула исполнить практически невозможно, были в недоумении в течение продолжительного времени, будучи не в состоянии выполнять предписание бога. В итоге, однако, чтобы сделать столько, сколько было в их силах, они сделали две бронзовые статуи Павсания и поставили их в храме Аѳины.
46. (1) Что касается нас, поскольку во всей нашей истории мы сделали своей практикой в случае людей хороших возвеличивать их славу с помощью похвальных слов произнесённых над ними, а в случае людей плохих, когда они умирают, произнести соответствующие поношение, и мы не должны оставить низости и предательства Павсания без приговора. (2) Ибо кто не был бы поражён безрассудством этого человека, который, хотя он был благодетелем Греции, выиграл битву при Платеях, и совершил много других дел, которыми заслужил одобрение, не только не потерпел неудачу в защите достоинства, которым он пользовался, но его любовь к богатству и роскоши персов привели к бесчестию его доброго имени, которым он уже обладал? (3) В самом деле, в восторге от своих успехов он дошёл до пренебрежения лаконским образом жизни и подражал распущенности и роскоши персов, он, кто менее всего имел основания подражать обычаям варваров; ибо он не узнал о них от других, но лично, посредством фактического соприкосновения, он испытал их, и осознал, как сильно превосходит по отношению к добродетели образ жизни его предков от роскоши персов.
(4) И в самом деле из-за своей собственной низости Павсаний не только сам получил заслуженное наказание, но он также способствовал тому, что его соотечественники потеряли господство на море. По сравнению в первую очередь с принятым Аристеидом любезным обращением в отношении с союзниками: когда они приняли его к сведению, как из-за его вежливости по отношению к подчинённым, так и из-за его честности в целом, это побудило их всех в едином порыве склониться на сторону аѳинян. (5) В результате, союзники уже не обращал внимания на начальников, присланных из Спарты, но в своём восхищении Аристеидом они охотно ему подчинялись во всех вопросах и это привело к тому, что он получил высшее командование на море без необходимости бороться за него.
47. (1) Затем сразу же Аристеид посоветовал всем союзникам, проводившим общее собрание, назначить остров Делос[5] общественной сокровищницей и сдать на хранение туда все деньги, которые они собрали, и для войны, которая, как они подозревали, придет от персов, наложить подать на все города в соответствии с их средствами, так что всего было собрано пятьсот шестьдесят талантов[6]. (2) И когда ему было поручено назначить подати, он распределил суммы настолько точно и справедливо, что все города согласились на это. Поэтому, поскольку он, как считалось, добился невозможного, он приобрёл очень высокую репутацию за свою справедливость, и потому что преуспел в этих добродетелях, получил прозвище "Справедливый". (3) Таким образом, в одно и то же время подлость Павсания лишила его соотечественников господства на море, а всесторонняя добродетель Аристеида помогла Аѳинам получить верховенство, которым раньше они не обладали.
Таковы события этого года.
48. (1) Когда Федон был архонтом в Аѳинах, отмечалась семьдесят шестая Олимпиада, та в которой Скамандрий из Митилены выиграл "стадию", а в Риме консулами были Цезон Фабий и Спурий Фурий Менеллий[7]. (2) В этом году умер Леонтихид, царь лакедемонян, царствовав двадцать два года, и его сменил на престоле Архидам, правивший в течение сорока двух лет. Также умер Анаксилай, тиран Регия и Занклы[8], который правил восемнадцать лет, и его тиранию наследовал Микиѳ, которому был поручен этот пост с тем условием, что он сохранит его для сыновей Анаксилая, которые ещё не достигли совершеннолетия. (3) И Гиерон, который стал царём сиракузян после смерти Гелона, видя, как популярен его брат Полизел, и полагая, что тот ждёт случая, чтобы захватить[9] царство, очень хотел убрать его с дороги, и поэтому, привлекая иностранных солдат и собирая вокруг своей личности организованный отряд наёмников, думал, что с помощью этих средств сможет надёжно удержать царство. (4) И вот, когда сибариты были осаждены кротонцами и призвали Гиерона на помощь, он призвал много солдат в армию, которую затем передал под командование своего брата Полизела в убеждении, что тот будет убит кротонцами. (5) Когда Полизел, подозревая то, о чем мы уже упомянули, отказался возглавить поход, Гиерон был в ярости на брата, и когда Полизел нашёл убежище у Ѳерона, тирана Акраганта, начал готовиться к войне с Ѳероном.
(6) Позже этих событий Ѳрасидей, сын Ѳерона, руководил городом Гимера более сурово, чем положено, и результатом стало то, что гимерцы отвернулись от него. (7) Тогда они отказались от мысли отправиться к его отцу и выступить с обвинением перед ним, так как не верили, что найдут в его лице справедливого слушателя; но они отправили к Гиерону послов, которые представили жалобы на Ѳрасидея и предложили Гиерону помощь со стороны Гимеры и обещали присоединиться к нему в нападении на Ѳерона. (8) Гиерон, однако, решив сохранить мир с Ѳероном, предал гимерцев и тайно открыл их планы. В результате Ѳерон, проверив заговор, о котором сообщалось, и, выяснив, что сообщение верно, уладил свои разногласия с Гиероном и вернул Полизелу почёт, которым он ранее пользовался, а потом арестовал своих противников, которых было много среди гимерцев и приговорил их к смертной казни.
49. (1) Гиерон изгнал народы Наксоса[10] и Катаны из их городов, а послал туда выбранных им самим поселенцев, набрав пять тысяч из Пелопоннеса и добавив равное количество из Сиракуз, а название Катана он изменил на Этна, и не только земли Катаны, но и многие окрестные поля, которые он добавил к ним, он разделил на наделы, равные по численности общей сумме поселенцев - десять тысяч. (2) Это он сделал из желания не только иметь существенную помощь под рукой для любых потребностей, которые могли возникнуть, но также, чтобы от десяти тысяч человек из недавно основанных полисов он мог бы получить почитание, полагающееся герою. А наксосцев и катанцев, которых он изгнал из родного полиса, он переместил в Леонтины и приказал им построить себе дома в этом городе вместе с местными жителями. (3) И Ѳерон, видя, что после убийства гимерцев, город нуждается в поселенцах, создал там разноплеменные толпы, зачислив в граждан как дорийцев, так всех прочих, кто пожелает. (4) Эти граждане жили в благоустроенном государстве пятьдесят восемь лет, но по истечении этого срока город был завоёван и разрушен до основания карѳагенянами[11] и остаётся без жителей по сей день.
50. (1) Когда Дромоклеид был архонтом в Аѳинах, римляне избрали консулами Марка Фабия и Гнея Манлия. В этом году лакедемоняне, когда из-за неприятных причин потеряли господство на море, были возмущены; в результате, они были разгневаны на греков, которые отпали от них, и постоянно угрожали им соответствующим наказанием. (2) И когда прошло совещание Герусии[12], они постановили начать войну против аѳинян ради восстановления главенства на море. (3) Схожим образом, когда было созвано общее собрание, юноши и большинство других стремились восстановить владычество, полагая, что, если они смогут обеспечить это, то будут пользоваться большим богатством, Спарта в целом будет более великой и более мощной, и поместья её частных граждан получат значительное увеличение благосостояния. (4) Они припомнили также древний оракул, в котором бог велел им остерегаться, как бы их превосходство не было "хромым", и оракул, они настаивали на этом, означал не что иное как настоящее, ибо "хромым" в самом деле было их руководство, если, имея два преимущества[13], они должны потерять одно из них.
(5) Так как практически все граждане были готовы к такому направлению действий и Герусия на заседании рассмотрела эти вопросы, никто не питал надежд, что какой-либо человек осмелится предложить какой-нибудь другой курс. (6) Но член Герусии по имени Гетэмарид, который был прямым потомком Геракла и пользовался известностью среди граждан из-за своих качеств, выступил с советом, чтобы оставить аѳинянам их верховенство, поскольку это не в интересах Спарты, заявил он, претендовать на море. Он был в состоянии привести соответствующие доводы в поддержку своего удивительного предложения, так что, против всеобщего ожидания, он убедил как Герусию, так и народ. (7) И в конце концов лакедемоняне решили, что мнение Гетэмарида было им на пользу и отказались от своей склонности к войне против аѳинян. (8) Что касается аѳинян, сначала они ожидали большую войну с лакедемонянами ради господства на море, и по этой причине построили дополнительные триеры, собрав большую сумму денег, ведя дела честно со своими союзниками; но когда они узнали о решении лакедемонян, они избавились от страха перед войной и приступили к увеличению мощи своего города.
51. (1) Когда Акесторид был архонтом в Аѳинах, в Риме Цезон Фабий и Тит Вергиний получили консульство. И в этом году Гиерон, царь сиракузян, когда прибыли к нему послы из Кум в Италии и просили его помощи в войне, которую тиррены, бывшие в то время хозяевами морей, вели против них, направил к ним на помощь значительное число триер. (2) И после того как командиры привели флот в Кумы, соединившись с людьми этой области, они сражались в морской битве с тирренами и, уничтожив множество кораблей и завоевав победу в большой морской битве, они усмирили тирренов и избавили кимейцев от их страхов, после чего отплыли обратно в Сиракузы.
52. (1) Когда Менон был архонтом в Аѳинах, римляне выбрали консулами Луция Эмилий Мамерка и Гая Корнелия Лентула, в Италии разразилась война между тарентянами и япигами. (2) Эти народы, оспаривая друг у друга некоторые пограничные земли, в течение нескольких лет занимались стычками и набегами на владения друг друга, и так как разногласия между ними постоянно возрастали и часто приводили к смерти, они, наконец, ринулись с головой в бескомпромиссную схватку. (3) Тогда япиги привели в готовность не только армию из собственных воинов, но они также добавили к ним вспомогательные отряды из более чем двадцати тысяч солдат, а тарентяне, узнав о большой численности армии, собранной против них, призвали как солдат своего полиса, так и добавили к ним ещё много регийцев, которые были их союзниками. (4) Произошло ожесточённое сражение и многие пали с обеих стороны, но в конце концов япиги одержали победу. Когда разбитая армия разделилась в бегстве на два отряда, один отступая к Таренту, а другой убегая в Регий, япиги, следуя их примеру, также разделились. (5) Те, кто преследовали тарентян, на коротком расстоянии убили много врагов, но те, кто теснили регийцев, были так стремительны, что ворвались в Регий вместе с беглецами и завладели городом.
53. (1) В следующем году Харес был архонтом в Аѳинах, а в Риме консулами были избраны Тит Менений и Гай Гораций Пулвилл и элейцы отмечали семьдесят седьмую Олимпиаду, в которой Дандес из Аргоса выиграл "стадию". В этом году на Сицилии умер Ѳерон, деспот Акраганта, процарствовав шестнадцать лет, и его сын Ѳрасидей вступил на престол. (2) Тогда Ѳерон, поскольку он исполнял свою должность справедливо, не только при жизни пользовался большим почётом среди своих соотечественников, но и после смерти был удостоен почестей, которые полагаются героям; но его сын, даже в то время как его отец был ещё жив, был жесток и кровожаден, а после смерти отца управлял родным городом без уважения к законам и как тиран. (3) В результате он быстро потерял доверие своих подданных и был постоянным объектом заговоров, живя жизнью проклятого; и поэтому он вскоре пришёл к кончине, подобающей его необузданности. Ибо Ѳрасидей после смерти своего отца Ѳерона собрал много наёмных солдат и призвал также граждан Акраганта и Гимеры, и таким образом собрал всего более 20 тысяч конницы и пехоты. (4) И так как он готовился к войне с этими войсками против сиракузян, царь Гиерон привёл в готовность грозную армию и двинулся на Акрагант. Состоялось ожесточённое сражение, и было много павших, так как греки встали против греков. (5) Тогда бой выиграли сиракузяне, которые потеряли около двух тысяч человек против более четырёх тысяч своих противников. В этой связи Ѳрасидей, будучи унижен, был изгнан со своего поста, и бежав в так называемые Нисейские Мегары[14], был там осуждён на смерть и встретил свой конец, а акрагантяне, ныне вновь обретя демократическую форму правления, отправили послов к Гиерону и обеспечили мир.
(6) В Италии разразилась война между римлянами и вейянами и крупная битва произошла на месте под названием Кремера[15]. Римляне потерпели поражение, и многие из них погибли, в их числе, по мнению некоторых историков, триста Фабиев, которые были одного и того же рода и, следовательно, были включены (в списки) под одним именем[16].
Таковы события этого года.
54. (1) Когда Праксиэрг был архонтом в Аѳинах, римляне избрали консулами Авла Вергиния Трикоста и Гая Сервилия Структа. В это время элейцы, которые жили во многих малых городах, объединились в одно государство, которое известно как Элида. (2) И лакедемоняне, видя, что Спарта была в униженном состоянии из-за измены их стратега Павсания, в то время как аѳиняне имели хорошую репутацию, потому что никто из их граждан не был признан виновным в государственной измене, стремились впутать Аѳины в подобные позорные обвинения. (3) Поэтому, так как Ѳемистокл очень почитался аѳинянами и пользовался наивысшим почётом за свои высокие качества, они обвинили его в измене, утверждая, что он был близким другом Павсания и договорился с ним, что они вместе предадут Грецию Ксерксу. (4) Кроме того, они вели разговоры с врагами Ѳемистокла, подстрекая их предъявить обвинения против него, и дали им денег; и те объяснили, что, когда Павсаний решил предать греков, он раскрыл план Ѳемистоклу и убедил его принять участие в замысле, и что Ѳемистокл не только согласился с просьбой, но и решил, что его долг не обвинять человека, который был его другом. (5) Во всяком случае, обвинение было выдвинуто против Ѳемистокла, но в то время он не был признан виновным в государственной измене. С этих пор, поначалу, после того как он был оправдан, он стоял высоко во мнении аѳинян, потому что его сограждане чрезвычайно доверяли ему в связи с его заслугами. Но потом те, кто боялся высокого положения, которым он пользовался, и прочие, которые завидовали его славе, забыли его заслуги перед государством и сами начали из кожи лезть вон, чтобы ослабить его власть и умалить его безнаказанность.
55. (1) Прежде всего они изгнали Ѳемистокла из Аѳин, используя против него то, что называется остракизмом, учреждение, которое было принято в Аѳинах после свержения тирании Писистрата и его сыновей, а закон был следующим[17]. (2) Каждый гражданин писал на керамическом черепке (ostracon) имя человека, который по его мнению обладал величайшей властью, чтобы уничтожить демократию, и человек, который получил наибольшее число черепков был обязан по закону отправиться в изгнание из родной земли сроком на пять лет[18]. (3) Аѳиняне, как представляется, приняли такой закон не с целью наказания преступлений, но с целью умалить через изгнание безнаказанность людей, которые поднялись слишком высоко. Тогда Ѳемистокл, будучи подвергнут остракизму в порядке, нами описанном, бежал как изгнанник из родного города в Аргос. (4) Но лакедемоняне, узнав об этом и полагая, что Фортуна даёт им благоприятный шанс для нападок на Ѳемистокла, снова направили послов в Аѳины. Те обвиняли Ѳемистокла в соучастии в предательстве Павсания, и утверждали, что суд над ним, поскольку его преступления касаются всей Греции, не должен проводиться в частном порядке только среди аѳинян, но вернее всего - всегреческим собранием, которое, согласно обычаю, должно было проводиться в это время[19].
(5) И Ѳемистокл, видя, что лакедемоняне склонны клеветать и унижать Аѳинское государство, и что аѳиняне стремятся очистить себя от обвинений против них, предполагал, что он будет передан Всеобщему собранию. (6) Этот орган, он знал, принимает свои решения не на основе справедливости, но в угоду лакедемонянам, делая такой вывод не только от других их деяний, но и из того, что это было сделано при присуждении наград за доблесть[20]. Ибо, как например, те, кто распоряжались голосованием, показали такую зависть к аѳинянам, что, хотя те внесли свой вклад триерами больше, чем все остальные, кто принимал участие в сражении, они представили их ничуть не лучше, чем прочие греки. (7) Итак, это были причины по которым Ѳемистокл не доверял членам съезда. Более того, из речи в свою защиту, которую Ѳемистокл произнёс в Аѳинах по поводу прошлого случая, лакедемоняне получил основу для обвинений, которые они потом выдвинули. (8) Ибо то, что защита Ѳемистокла признала, что Павсаний посылал письма к нему, призывая принять участие в предательстве, и используя это в качестве одного из сильнейших свидетельств в свою пользу, они заключали, что Павсаний не призывал бы его, если бы он не выступал против его первого запроса.
56. (1) Именно по этим причинам, как уже говорилось выше[21], Ѳемистокл бежал из Аргоса к Адмету, царю молоссов; и, найдя убежище у очага Адмета, стал его просителем. Царь сначала принял его любезно, призвал его мужаться, и в целом заверил, что обеспечит его безопасность; (2) но когда лакедемоняне отправили некоторых из самых выдающихся спартанцев в качестве послов к Адмету и потребовали выдачи Ѳемистокла для наказания, клеймя его как предателя и разрушителя всего греческого мира, и когда они пошли ещё дальше и заявили, что, если Адмет не выдаст его, они вместе со всеми греками начнут войну против него, тогда царь, действительно, опасаясь с одной стороны угрозы и также жалея просителя и стремясь избежать позора для себя, убедил Ѳемистокла бежать со всей поспешностью без ведома лакедемонян и дал ему большую сумму золотом, чтобы покрыть расходы при бегстве. (3) И Ѳемистокл, преследуемый со всех сторон, принял золото и бежал ночью из владений молоссов, царь обеспечил его бегство во всех отношениях и нашёл двух молодых людей, линкестов по происхождению, которые были торговцами и, следовательно, знакомы с дорогами, он совершил свой побег в их сопровождении. (4) Двигаясь только по ночам, он ускользнул от лакедемонян, и благодаря благородству молодых людей и лишениям, что они пережили ради него, он пробрался в Азию. Здесь Ѳемистокл был личным другом человека по имени Лисиѳеид, который пользовался высокой репутацией за свои славу и богатство, и к нему он бежал в поисках убежища.
(5) Случилось так, что Лисиѳеид был другом царя Ксеркса и когда тот проходил через Малую Азию, снабжал все персидское воинство[22]. Поэтому, поскольку он принадлежал к близким знакомым царя, и также хотел из милосердия спасти Ѳемистокла, он пообещал содействовать ему во всех отношениях. (6) Но когда Ѳемистокл попросил его привели к Ксерксу, сначала он возражал, объясняя, что Ѳемистокл будет наказан за свою прошлую деятельность против персов, но позже, однако, когда он понял, что это к лучшему, согласился и неожиданно и без труда добился для него полной безопасности в Персии. (7) Ибо как было принято у персов, что когда некто вёз наложницу царю, он доставлял её в закрытой повозке, и ни один человек, который встречал это, не мешал и не видел лица пассажира, и это натолкнуло Лисиѳеида на мысль воспользовался таким средством для проведения своего предприятия. (8) Подготовив повозку и украсив её дорогой драпировкой, он поместил Ѳемистокла в неё; и, получив таким средством полную безопасность для него, Лисиѳеид предстал перед царём, и после того как он беседовал с ним осторожно и получил обещание от царя, что тот не будет делать Ѳемистоклу ничего плохого. Тогда Лисиѳеид представил его царю, который, когда он позволил Ѳемистоклу говорить и узнал, что тот не сделал царю ничего плохого, простил его.
57. (1) Но когда казалось, что жизнь Ѳемистокла неожиданно была спасена врагом, он снова впал в ещё большую опасность по следующим причинам. Мандана была дочерью Дария[23], который убил магов, и родной сестрой Ксеркса, и пользовалась большим почётом среди персов. (2) Она потеряла своих сыновей во время Саламинской битвы, когда Ѳемистокл разбил персидский флот, и очень горевала по поводу смерти своих детей, и её великая скорбь была объектом сочувствия народа. (3) Когда она узнала о присутствии Ѳемистокла, она пошла во дворец, одевшись в траурные одежды, и со слезами умоляла брата отомстить Ѳемистоклу. И когда царь не обратил на неё внимания, она поочерёдно посетила знатных персов со своей просьбой и, вообще говоря, подстрекала народ отомстить Ѳемистоклу. (4) Когда толпа бросилась к дворцу и с громкими криками потребовала выдачи Ѳемистокла для наказания, царь ответил, что он соберёт присяжных из самых знатных персов и что их решение будет исполнено. (5) Это решение было одобрено всеми, и поскольку значительное время было уделено подготовке к суду, Ѳемистокл тем временем выучил персидский язык, и воспользовавшись этим в свою защиту, он был оправдан от обвинений. (6) И царь был вне себя от радости, что Ѳемистокл спасён и почтил его великими дарами, так, например, он дал ему в жены персидскую женщину знатного происхождения и выдающейся красоты и, кроме того, прославленную за её добродетель, и [она принесла, как своё приданое] не только множество домашних рабов для обслуживания, но и питейные чаши всякого вида и тому подобных предметов роскоши, чтобы вести жизнь в удовольствии и роскоши[24]. (7) Кроме того, царь подарил ему также три города, которые хорошо подходили для его обеспечения и наслаждений, Магнесия на реке Меандр, в которой было больше зерна, чем любом другом городе Азии, на хлеб, на мясо - Миунт, так как море там изобиловало рыбой, и Лампсак, на территории которого содержались обширные виноградники, - на вино.
58. (1) Ѳемистокл, будучи в настоящее время избавлен от страхов, которые он испытывал среди греков, человек, который неожиданно с одной стороны, был изгнан теми, кто получил наибольшую выгоду от преимуществ им дарованных, а с другой, - получил дары от тех, кто пострадал наиболее тяжко от его деяний, и провёл свою жизнь в городах нами уже упомянутых, превосходно обеспеченный всеми благими предметами, которые доставляют удовольствие, а после смерти он получил выдающиеся похороны в Магнесии и памятник, который стоит по сей день. (2) Некоторые историки утверждают, что Ксеркс, желая провести второй поход на Грецию, пригласил Ѳемистокла, чтобы вручить военное командование, и что тот согласился на это и получил от царя гарантии под присягой, что он не будет выступать в поход против греков без Ѳемистокла. (3) И когда бык был принесена в жертву и произнесены клятвы, Ѳемистокл, наполнив чашу кровью, выпил и сразу умер. Они добавляют, что Ксеркс затем отказался от этого плана, и что Ѳемистокл своей умышленной смертью получил лучшую возможную защиту, чем если бы он изображал хорошего гражданина во всех вопросах, затрагивающих интересы Греции.
(4) Мы пришли к смерти одного из величайших греков, о котором было много споров, было ли это так, что он согрешил против родного города и других греков, и поэтому бежал к персам, или же, наоборот, родной город и все греки, получив великие преимущества в свои руки, забыли о благодарности и несправедливо бросили своего благодетеля в предельной опасности. (5) Но если кто-нибудь, отставив завистью в сторону, будет оценивать внимательно не только природные дарования человека, но и его достижения, он обнаружит, что в обоих случаях Ѳемистокл занимает первое место среди всех, о ком мы писали. Поэтому можно удивляться тому, что аѳиняне были готовы избавиться от человека таких дарований.
59. (1) Какой другой человек, в то время как Спарта все ещё имела подавляющую мощь, а спартанец Еврибиад осуществлял верховное командование флотом, мог своими одиночными усилиями лишить Спарту этой славы? Какого другого человека мы знаем в истории, чтобы одним деянием им совершенным, самому превзойти всех командиров, свой город возвысить над всеми другими греческими полисами, а греков над варварами? В какие времена полководец имел ресурсы скудные, а опасность, с которой сталкивался, очень грозной? (2) Кто, стоя перед объединённой мощью всей Азии, оказался на стороне города, чьи жители были изгнаны из своих домов[25], и тем не менее одержал победу? Кто в мирное время делами сравнимыми с его сделал своё отечество могучим? Кто, когда гигантская война охватила его государство, принёс ему безопасность и одной хитростью с мостом[26] уменьшил сухопутные вооружения противника в два раза, так что они могли быть легко побеждены греками? (3) Следовательно, когда мы изучаем величие его дел и, рассматривая их одно за другим, находим, что такой человек подвергся бесчестию от рук своего города, в то время как благодаря его делам, город чрезвычайно возвысился, у нас есть все основания сделать вывод, что город, который, как считают, занимает первое место среди всех городов в мудрости и честности, по отношению к нему действовал с великой жестокостью.
(4) Итак по поводу высоких достоинств Ѳемистокла, даже если мы очень подробно рассмотрели эту тему в данном отступлении, мы считаем, что не прилично оставить его великие способности неупомянутыми.
Пока происходили эти события, в Италии Микиѳ, который был правителем Регия и Занклы, основал город Пикс.
60. (1) Когда Демотион был архонтом в Аѳинах, римляне избрали консулами Публия Валерия Публиколу и Гая Навтия Руфа. В этом году аѳиняне, выбрав стратегом Кимона, сына Мильтиада, и дав ему сильное войско, отправили его на побережье Азии оказывать помощь городам, которые были в союзе с ними, и освободить те, которые все ещё удерживались персидскими гарнизонами. (2) И Кимон, взяв с собой флот, который был в Византиях, и, появившись в городе, который назывался Эион[27], отобрал его у персов, которые удерживала его, и взял осадой Скирос, который населяли пеласги и долопы; и поселив аѳинян, как основатель колонии, он распределил землю на наделы[28]. (3) После этого задумав начать большое предприятие, он вошёл в Пирей и, добавив новые триеры в свой флот, и организовав общее снабжение на замечательном уровне, в этот раз вышел в море на двухстах триерах, но потом, призвав дополнительные корабли от ионийцев и всех прочих, он всего имел три сотни. (4) Так, приплыв со всем флотом в Карию, ему сразу удалось убедить города на побережье, которые были населены греками, восстать против персов, но к городам, жители которых говорили на двух языках[29] и все ещё имели персидские гарнизоны, он применил силу и осадил их, а затем, после того как он привлек на свою сторону города Карии, он также склонил убеждениями таковые в Ликии. (5) Кроме того, приняв дополнительные корабли союзников, которые постоянно прибавлялись, он ещё больше увеличил размер флота.
Тогда персы набрали сухопутные силы из своих собственных народов, но флот они собрали с Финикии, Кипра и Киликии, а командиром персидских вооружённых сил был Тиѳравст, внебрачный сын Ксеркса. (6) И когда Кимон узнал, что персидский флот располагался у Кипра, отплыв против варваров, он вступил с ними в бой, выставив двести пятьдесят кораблей против трёхсот сорока. Имел место жестокий бой, и оба флота сражались блестяще, но, в конце концов, аѳиняне одержали победу, уничтожив многие корабли противника и захватив более ста вместе с экипажами. (7) Остальные корабли бежали на Кипр, где экипажи бросили их на земле, и корабли, будучи лишены защитников, попали в руки врага.
61. (1) В этой связи Кимон, не удовлетворившись победой такого масштаба, отплыл сразу со всем своим флотом против сухопутной персидской армии, которая тогда стояла лагерем на берегу реки Евримедонт[30]. И, желая одолеть варваров хитростью, он посадил на захваченные персидские корабли своих лучших людей, дав им диадемы на голову и обычную персидскую одежду. (2) Варвары, как только флот подошёл к ним, были обмануты видом персидских кораблей и одежды, и посчитали, что эти триеры их собственные. Поэтому они приняли аѳинян как друзей. И Кимон, когда наступила ночь, высадил своих солдат, и приблизившись к персам как друг, напал на их лагерь. (3) Великая сумятица возникла среди персов, и солдаты Кимона рубили всех, кто попадался на их пути, и, схватив в собственной палатке Ферендата, одного из двух варварских полководцев и царского племянника, они убили его; а что касается остальных персов, некоторые были изрублены, другие ранены, и все они, из-за неожиданности нападения, вынуждены были обратиться в бегство. Одним словом, такой ужас, а также недоумение возобладали над персами, что большинство из них даже не знали, кто напал на них. (4) Ибо они не знали, что греки прибыли против них с войском, будучи убеждены, что у них нет сухопутной армии вовсе, и они предполагая, что это писидийцы, которые жили в соседних странах и были враждебны, напали на них. Поэтому, решив, что нападение противника шло с материка, они бежали на свои корабли в надежде, что те пребывают в дружеских руках. (5) А так как ночь была тёмная, безлунная, их недоумение возросло ещё больше, и ни один человек не мог понять истинное положение дел. (6) В результате, после величайшего разгрома, случившегося из-за расстройства среди варваров, Кимон, который ранее приказал солдатам сбегаться к факелу, когда он будет поднят, поднял сигнал возле кораблей, будучи озабочен как бы солдаты не рассеялись и не обратились к грабежу, и не случилось бы какой-либо неудачи в его планах. (7) И когда все солдаты собрались на факел и прекратили грабёж, через время они воздвигли трофей, а затем отплыли обратно на Кипр, добившись двух славных побед, одну на суше, а другую на море; ибо и по сей день не имеет история записей случая такого необычного и деяния такого важного, в один и тот же день воинство сражалось и на плаву и на суше.
62. (1) После того как Кимон достиг этих величайших успехов с помощью стратегического искусства и доблести, слава об этом разнеслась широко не только среди его сограждан, но также и среди всех прочих греков. Ибо он захватил триста сорок кораблей, более двадцати тысяч человек, и значительную сумму денег. (2) Но персы, встретившись с такой крупной неудачей, построили другие триеры в большем количестве, так как они опасались растущего могущества аѳинян. Ибо за это время Аѳинское государство добилось значительного увеличения своей мощи, достигнутое как обилием средств, так и прославленным мужеством и умелым военным руководством. (3) И аѳинский народ, взяв десятую часть добычи, посвятил её Богу, а надпись, которую они нанесли на посвящение, выглядит следующим образом[31]:
С той поры, как легло меж Европой и Азией море
И как людей ополчил в битвы бурливый Арес,
Не было ни на матерой земле, ни на плещущем понте
Подвига, славного столь меж земнородных мужей;
В Кипре, индийскую рать они распростерли во прахе,
Взяли в морском бою сто финикийских судов,
Все с людьми на борту; и стенали азийские земли,
Вмиг из обеих рук[32] выронив силу войны[33]


[1] Т. е союзники Спарты, которые, конечно, предоставили все военные корабли.
[2] Это были, несомненно, контакты, которые Аристеид установил в это время и доверие им вызванное, которые позволили аѳинянам поручить ему деликатную задачу установить вклад каждого города, который нужно было внести в Союз (ср. гл. 47).
[3] Знаменитый храм в Спарте.
[4] Ѳукидид (1.134) сообщает, что он был удалён из храма незадолго до смерти, чтобы избежать осквернения святыни.
[5] То есть храму Аполлона на этом острове.
[6] По словам Ѳукидида (1.96.2) и Плутарха (Aristeides, 24.3) первое обложение составило четыреста шестьдесят талантов.
[7] Вероятно, должен быть Медуллин.
[8] Прежнее имя Мессены в Сицилии.
[9] Как третий соперник, ждущий схватки с победителем.
[10] Город к северу от Сиракуз на побережье.
[11] В 408 г. до н. э.
[12] Спартанский Сенат, состоящий из тридцати членов.
[13] то есть на суше и на море.
[14] Мегары в Греции в отличие от Гиблы Мегары в Сицилии ('Ύβλη τὰ Μέγαρα).
[15] Традиционная дата — 477 до н. э.
[16] Это одна из самых известных легенд о ранней римской истории. Диодор даёт разумное объяснение, что это было сражение между римлянами и этрусками за контроль над правым берегом Тибра, и многие Фабии пали в битве. Но каким-то образом Фабиев род переиначил историю так, что в поздней традиции только Фабии и их клиенты сражались в Римской битве за «плацдарм» на Тибре (ср. Dionys. Hal. 9.19–21; Ливий, 2.50).
[17] Институт остракизма была включён в один из законов Клисѳена, и был принят в 507 до н. э., но впервые использован, согласно Аристотелю (Ath. Pol. 22), двадцать лет спустя, «когда народ приобрёл уверенность в себе».
[18] Период был десять лет (Диодор, вероятно, путает аѳинское учреждение с аналогичным Сиракузским, где срок ссылки был пять лет (ср. гл. 87.1)), и в общей сложности требовалось 6000 голосов.
[19] Остракизм Ѳемистокла состоялся в период 472–470 г. до н. э. (Walker in the Camb. Anc. Hist. 5, pp62 f.) а нападки на него со стороны спартанцев на год или чуть позже. Ѳукидид (1.135) утверждает, что он должен был быть отозван в Аѳины на суд не ясно то ли Собрания (по Э. Мейеру), то ли ареопага (Виламовитц). Современные писатели вообще отвергают отчёт Диодора, что суд над ним должен был проводить Генеральный конгресс Греческой лиги. Не исключено, однако, что такое предложение было впервые сделано спартанцами, но не было продавлено, когда аѳиняне предлагали отозвать его в Аѳины на суд. Плутарх (Aristeides, 21) говорит, что Греческая лига, ведущая войну против персов, ежегодно собиралась и была основана в 479 г. Ясно, что Диодор думал об общем съезде этой лиги, а не о Пелопоннесской лиге.
[20] Ср. глава 20.2.
[21] Не существует никакой ссылки на это утверждение.
[22] Плутарх (Ѳемистокл, 26) называет его Никоген; человек, который снабжал армию Ксеркса, Геродотом назван Пиѳий (7.27); Ѳукидид не упоминает его.
[23] Дарий Великий.
[24] Об этом браке Ѳемистокла с благородной персиянкой свидетельствует только Диодор, и он почти наверняка фиктивный.
[25] Все аѳиняне укрылись на острове Саламин после прохода персов через Ѳермопильский проход; ср. глава 13.3
[26] Ср. глава 19.5–6.
[27] При описании успехов Кимона, Диодор сжал события примерно десяти лет в один; Эион был взят в 476 г. до н. э. а битва при Евримедонте состоялся в 467 или 466 г. до н. э.
[28] Это была аѳинская клерухия, которая отличался от колонии тем, что клерухи не теряют аѳинского гражданства и не обязаны проживать на своих наделах.
[29] Следует предположить, что греческий был их вторым языком, и поэтому они были населены негреками или, по крайней мере, смешанными народами.
[30] В Писидии, по крайней мере, в 200 км. от Кипра.
[31] Надпись приписывается Симониду (frag. 103 Diehl, 171 Edmonds). (Русский перевод из сборника «Греческая эпиграмма».)
[32] «Делать вещь двумя руками — значит делать серьёзно и основательно; и здесь есть двойной смысл, рука также «оружие», воинское и флотское.» (Edmonds).
[33] Содержанием трёх предыдущих глав Диодор раскрывается в худшем свете. Надпись отсылает к битве у Кипра в 449 г. до н. э. и не имеет ничего общего с битвой при Евримедонте, а Кимон не мог сражаться на Кипре днём, а на Евримедонте с теми же самыми людьми вечером. Кроме того, великие полководцы не выигрывают сражения такими опереточными стратагемами. Надёжное описание битвы у Плутарха, Кимон, 12–13.