5. ДОМИЦИЙ МАРС, ВАЛГИЙ РУФ И ДРУГИЕ ПОЭТЫ

Из поэтов, культивировавших наряду с крупными также и малые литературные формы, нам известны Домиций Марс и Валгий Руф.
Домиций Марс (Domitius Marsus) многократно упоминается Марциалом как автор эпиграмм (II, 71, 77; V, 5 и др.). До нас дошли полностью только две его эпиграммы: одна из них касается того поэта Бавия, над которым подшучивал и Вергилий ("Буколики", III, 90); она приведена в комментарии к "Буколикам" Вергилия, там же дано и название сборника эпиграмм Домиция Марса, из которого она взята, - "Цикута", вполне подходящее для едких эпиграмм.

Бавий с братом родным сообща всем именьем владели,
Так, как бывает всегда в семьях, где братья дружны -
Домом, деньгами, землей; даже сны у них общие были,
Ты бы сказал, что одна в них обитала душа.
Брат один был женат; но жене одного не хватило -
Хочет обоих в мужья; тут-то и ладу конец,
Ненависть, злоба и гнев сменили минувшую дружбу.
Царство отныне пришлось двум поделить господам.

Другой эпиграммой открывается жизнеописание Тибулла.

В край Елисейских полей тебя, молодого Тибулла,
Вместе с Вергилием смерть злобной рукой увела.
Чтобы отныне никто не оплакивал страсти любовной
Или походы вождей мощным не славил стихом.

Своим современникам Домиций Марс был известен и как автор большой эпической поэмы об амазонках - о ней с неодобрением упоминает Марциал (IV, 29). От Марциала же (VII, 29) известно, что Домиций писал и элегии и читал их Меценату; имя его возлюбленной - Меланида, упоминаемое Марциалом, очевидно, псевдоним - перевод латинского эпитета fusca ("смуглая"; в эпиграмме противопоставлен Вергилий, воспевавший "белокожего" - Candidus - Алексида, Марсу с его Меланидой).
Можно очень пожалеть об утрате прозаического сочинения Домиция Марса, о котором с похвалой отзывается Квинтилиан (VI, 3, 102); оно называлось "Об изяществе" (De urbanitate), в частности об изящном способе выражения; оно было бы ценнейшим руководством для изучения литературного стиля данного времени.
Поэтом π прозаиком был также Валгий Руф (C. Valgius Rufus), которому Гораций советует ("Оды", II, 9) оставить сочинение элегий на смерть любимого юноши Миста и заняться поэмой о подвигах Августа.

Уйми же слезы, брось свои жалобы!
Не лучше ль спеть про новые Августа
Трофеи славные...
(Перевод А. П. Семенова-Тян-Шанского)

Судя но этим словам, Валгий был поэтом-элегиком. Наряду с этим он был и ученым: Квинтилиан упоминает не раз о его переводе риторики Аполлодора, Геллий и Харисий ссылаются на его грамматические изыскания, Плиний Старший - на его сочинение по медицине.
Перечисленные поэты являются немногими из поэтов августовского времени, о которых мы можем составить себе хотя бы некоторое представление. О том, что они не были единственными в свое время, свидетельствует тот длинный перечень поэтов, который дает Овидий в "Понтийских посланиях" (IV, 16). Он перечисляет около 30 имен, почти всюду приводя также и названия произведений; эпические поэмы являются, безусловно, преобладающим жанром: например, Кар написал "Гераклеиду", Ларг - поэму об Антеноре, Камерин - о взятии Трои и т. д. Овидий вспоминает и о тех, кто писал imparibus numeris, т. е. об элегиках, о подражателе Каллимаха Прокуле, о поклоннике Пиндара Руфе; он заканчивает уверением, что упомянул далеко не всех поэтов своей эпохи - и уже известных, и еще не опубликованных.
Остается сказать несколько слов о шуточных стихотворениях и эпиграммах, которых в это время ходило, по-видимому, немало по рукам. Так, например, из пародии на Вергилиевы сельские стихотворения дошли стихи

Голым паши ты и сей - лихорадку от холода схватишь.

или

Титир, есть плащ у тебя - зачем покрываешься буком?

Второй стих пародирует выражение под "покровом бука" ("Буколики", I, 1), которое, очевидно, казалось искусственным и смешным.
От предшествующей Августу эпохи диктатуры Цезаря дошли шуточные песенки Цезаревых солдат.

Горожане, жен заприте: лысый бабник к вам идет!
Деньги в Галлии растратил, здесь их снова понабрал.

или

Галлов Цезарь вел в триумфе, галлов в курию привел;
Снял он с галлов шаровары, в тогу с пурпуром одел.

От времени Августа дошла подобная эпиграмма на него, но она написана не трохаическими септенариями, а дистихами.

Только лишь те господа разоделись, как Маллий увидел
Шесть олимпийских богов, шесть олимпийских богинь.
Цезарь насмешки чинит нечестиво над трапезой Феба,
Шумно средь новых богов пир и гулянка идет.
Этой порой от земли ушли светила святые,
Даже Юпитер - и тот с трона златого сбежал.

Эта эпиграмма намекает на тайные пирушки Августа, где он играл роль Аполлона (Светоний, "Август", 70). От самого Августа дошла такая эпиграмма:

Так как Антоний с Глафирой сошелся, то Фульвия хочет.
Чтобы сошелся с ней я; вот наказание мне!
Мне - чтобы с ней сойтись! А что же мне делать придется,
Если другой позовет? Что же мне делать тогда?
"Или сойдемся", кричит, "иль сразимся!" "Нет, даже и жизни
Честь мне дороже моя. К бою пусть трубы зовут!

Кроме того, до нас дошел сборник, состоящий из 80 стихотворений, носящий название "Priapea" (в честь бога плодородия Приана). Время составления его точно не известно, но считается общепризнанным, что большинство входящих в него стихотворений относится именно ко времени Августа.